Kitobni o'qish: «Приключения Фаната, или «Welcome!»»
Виктору Кузьмичу Алпатову, Владимиру Ильичу Калинину и Федору Ивановичу Дурындину – настоящим, преданным болельщикам посвящается.
«Что касается безнадежной, закоренелой правдивости –
ни одно вышедшее в свет до сего дня печатное произведение
не может сравниться с этой повестью»
(Дж. К. Джером)
После матча Польша – Россия мы с Виктором благодушно пропустили мимо ушей предупреждение диктора по стадиону, который призывал российских болельщиков остаться на трибунах до особого приглашения. Матч завершился вничью, настроение было немного менее радостным, чем ожидалось. После феерического матча с чехами, в котором мы одержали победу с крупным счетом, в матче с хозяевами все настраивались только на победу и теперь чувствовали себя слегка обманутыми. У нас не создалось впечатления, что команда выложилась полностью, обидно было скорее по этой причине, так как сам результат был вполне приемлемым и закономерным.
Торчать на стадионе после ухода команд большого смысла не было, уже смеркалось. Немного насладившись атмосферой большого стадиона и его красочных, шумных и веселых обитателей несколько минут, мы потянулись к выходу в окружение тысяч болельщиков сборной Польши, одетых в красно-белые цвета с преобладанием белого и громко распевавших гимн, кричавших «Червона-бела» и скандирующих прочие, вполне понятные нашему уху незатейливые лозунги.
Выбирать дорогу не пришлось – вся река болельщиков, вытекающая с нашей трибуны, какой-то неосязаемой силой плотным потоком направлялась через «мост Понятовского» к станции метро, вокзала и прочего транспорта с названием «Варшава-Центральна». Станция эта, располагавшаяся на трех этажах уходящего вниз от поверхности торгового комплекса, нам была уже известна и полностью согласовывалась с планом добраться до небольшого отеля с названием «Колибри» на выезде из исторической части города.
На мосту все немного устало шли в одну сторону, но в какой-то момент я ощутил один толчок в плечо от двигавшегося навстречу, затем второй и скорее почувствовал, чем понял, что ситуация нетипичная. Внутри сработал какой-то защитный механизм и я, схватив друга за локоть, из центра колонны переместился в ее правый край, поближе к ограждению. Мост был шириной метров двадцать, но очень длинный, наверное около километра. Под мостом неспешно несла свои воды Висла и никаких спусков с него предусмотрено не было.
Едва мы успели занять более скромное положение в середине раздались взрывы петард, появился белый дым, народ шарахнулся в сторону и нашим глазам предстало жутковатое зрелище в виде нескольких молодых парней, одетых в шорты и черные футболки с черными платками на лицах, которые в полуприседе заняли круговую оборону в центре моста и театрально угрожающе вытянутой вперед рукой обводили отпрянувших граждан в поисках противников: «Выходи, русска курва!» и еще что-то обращенное к взирающим на них со страхом полякам. Обстановка была напряженная!
Боевиков было человек пять, но вид у них был крайне воинственный. На открытых для обозрения частях тела виднелись татуировки, мускулы рвались из-под обтягивающих маек, а икроножным мышцам позавидовал бы любой спортсмен. Одеты они были практически идентично – в защитного цвета шорты и черные футболки с какими-то надписями и рисунками, кеды у всех были на босу ногу. Во такие колоритные типы с ругательствами внимательно высматривали своих жертв среди толпы отпрянувших от них обычных болельщиков, возвращавшихся со стадиона.
Мое интуитивное решение сменить позицию и переместиться в его арьергардную часть спасло нас от столкновения в самый первый момент, но мы совсем не чувствовали себя в безопасности, прижатые к ограждению моста, так как были празднично одеты в майки с российской символикой и наиболее опасно выглядела темно-красная футболка Виктора с большим «триколором» на груди, которую я подарил ему самом начале нашего турне.
У меня самого была выдержанная в нужной тональности бело-красный хоккейный свитер, не выбивающийся из общей цветовой гаммы польской толпы, а вот он выглядел вызывающе. Это оценил не только я, тут же снявший с себя свитер и напяливший его на своего товарища поверх его одежды, но и окружающие, плотно нас обступившие при первых звуках взрывов. Граждане Польши закрыли нас своими фигурами на время переодевания и даже презентовали свой шарф со словами: «Будешь теперь Польска!» Виктор приобрел надлежащий вид, я остался в обычной белой майке и мы растворились в бело-красной массе.
В результате совместных польско-российских маскировочных действий и угрюмого молчания окружающих, боевики вынуждены были опять сплотить свои ряды и двинуться по мосту дальше в поисках приключений и наших менее искушенных и удачливых соотечественников. Мы же, мгновенно лишившись вальяжного и самодовольного состояния, задумались о том, как же добираться до показавшегося так далеко расположенного отеля.
. . .
Такие бодрящие моменты наиболее ярко характеризуют мгновенные скачки из одного состояния в другое, нередко прямо противоположное, неизменно сопровождают футбольного болельщика на любом соревновании и почти в каждом матче. Но без острых ощущений спорт не доставляет того удовольствия, в конце концов тогда лучше ходить в театр, где развязка известна заранее и уровень предстоящего зрелища может отличаться от ожидаемого незаметными любителю оттенками и штрихами.
В футболе все иначе, интригующая развязка может наступить в любой момент времени, причем и за пределами собственно спортивного состязания. Сами болельщики справедливо считают себя частью любого турнира и влияют на уровень его прохождения и отдачу спортсменов самым решающим образом. Их внешний вид, баннеры, разного рода состязания и проделки обсуждаются наравне с результатами матчей, а иногда становятся новостью номер один.
Вот этой неспокойной, но обязательной составляющей мировых и европейских форумов, частью которой мне посчастливилось несколько раз побывать, посвящен мой рассказ, всем этим романтикам футбола, хоккея и других спортивных событий нашей планеты.
Путешествие пройдет по городам и странам: Ванкувер 2010, Польша 2012, Сочи – Минск 2014, Франция 2016 и, конечно, Россия 2018.
Часть 1. «Ротор» forever!
«Если «Ротор» не команда,
то и Волга не река!»
(творчество середины 80-х г.г.)
Страсть к футболу, несколько позже расширившаяся на все спортивные состязания, у меня была с самого детства. Я вел огромные талмуды, в которые вклеивал с трудом добываемые вырезки из газеты «Советский спорт» и еженедельника «Футбол. Хоккей». Со временем к этому добавлялись собственные наблюдения, заметки и впечатления. Когда количество издаваемых печатных изданий выросло и даже один номер «Спорт-Экспресса» невозможно стало впихнуть в мои новые журналы, я с грустью завершил свой сбор печатных свидетельств и некоторое время мечтал об издании собственного иллюстрированного еженедельника, которому придумал название «Большой футбол». К матчу с киевским «Динамо», в возрасте двенадцати лет, я самолично сшил флаг, изобразив на белой простыне пять букв «РОТОР» из сине-голубой ткани. Его размеры предполагали совместное использование минимум двумя болельщиками. Первым поддержал мой почин мой одноклассник Андрей.
Я выглядывал с балкона в дни домашних матче, не идет ли отец с работы, когда время подходило к шести вечера. Пропустить даже один матч было трагедией для меня, я собирал программки с матчей, календари-справочники местные и московские, журналы, а когда появились, то и вымпелы, значки, фотографии футболистов. На день рождения мне подарили настоящий кожаный мяч, сделанный в Индии ценой в 24 рубля. Я со взрослыми друзьями родителей вышел во двор и мы пасовались им на школьной площадке с небывалым наслаждением и гордостью.
Во дворе в футбол играли постоянно, наличие у меня единственного на нашу компанию настоящего кожаного мяча делало место в составе гарантированным. Мы играли во дворе до полной темноты, ходил в футбольную секцию на близлежащий стадион «Пищевик», играли на «Кожаный мяч» за домоуправление, а зимой еще и на «Золотую шайбу». В какой-то момент появилась учебное пособие «Футбол» и мы стали самостоятельно собираться на школьном стадионе ранним утром, старшие учили младших футбольным приемам, на ворота вешали сетку с мячом для отработки ударов головой.
На «Пищевике» было две секции футбола одного возраста, вторая потом перешла на другой стадион и распалась из-за попытки засеять газон на футбольной поляне. Из оставшейся на переименованном к тому времени в «Спартак» группы вышло немало известных футболистов и даже тренер сборной страны. Им повезло больше, там поляну попытались улучшить немного позже, но с тем же результатом – на пару десятков лет вместо плохонького футбольного поля образовался пустырь с горами привезенного песка.
В те времена посмотреть настоящий футбол мирового уровня удавалось изредка по телевизору, да и то заботливое телевизионное начальство могло показать ожидаемый с небезосновательными надеждами и сумасшедшим интересом матч мексиканского чемпионата мира «СССР-Бельгия» в записи, когда все знали уже результат. Многие, как и я, не могли поверить в то, что машина, сокрушившая венгров и благодушно позволившая ограничиться ничьей с чемпионами Европы французами с полузащитой Платини-Жиресс-Тигана, могла проиграть серенькой команде из маленького государства.
Наблюдая развитие событий по телевизору, у меня долго сохранялось ощущение, что это какая-то ошибка или шутка. Я до настоящего времени уверен, что единственной причиной поражения стал отказ нашего советского комментатора послать к черту пожелавшего ему «Ни пуха ни пера!» недалекого журналиста. Ну не мог советский комментатор озвучить в прямом эфире положенный ответ, были уже прецеденты, думать надо было, когда задаешь вопросы!
В то же самое время наш волгоградский «Ротор», продолжая традиции сталинградского «Трактора», спустя 38 лет выкарабкался в первую лигу Союзного чемпионата низов из третьей зоны второй лиги. Началось построение команды, прочно вошедшей в историю сначала советского, а потом российского футбола девяностых годов. Выход в первую лигу произошел со второй попытки, через переходные турниры, которые в те годы надо было пройти победителям зональных состязаний, построенных по территориальному признаку.
Решающая победа над «Динамо» Барнаул была одержана 14 ноября, победный счет запечатлен на деревянном табло старого центрального стадиона города Волгограда и с восторгом встречена десятками тысяч тепло одетых болельщиков. Тогда еще работали обе трибуны, бесконечная реконструкция не началась и на матче присутствовало более тридцати тысяч, а может и все предусмотренные конструкцией сорок. Вокруг лежал снег, температура была намного ниже нуля, на трибунах баловались водкой и солеными грибочками.
Домой шли вместе с отцом и его друзьями пешком, трамваи остановились, под раздающиеся повсюду крики: «Ротор» – чемпион!» Транспорт то ли сломался, то ли уже было так поздно, что он просто не ходил, а может забраться в него не представлялось возможным. Попали прямо к праздничному столу – победа совпала с днем рождения, женская часть компании родителей нас дождалась и мы ввалились с тем же победным криком в квартиру! Думаю, соседи такого не ожидали.
Именно тогда я безнадежно заразился футболом и «Ротором», что сопровождало меня в школе, где мы проводили товарищеские матчи между «А» и «Б» классами с первого по выпускной, в училище, где благодаря футболу я стал своим среди местных хулиганов, составлявших к слову костяк зарождающегося волгоградского «фанатского» движения (думаю, «Крана» и «Ватсона», вспомнят его ветераны), в армии, где мы были уверены в своей победе на первенстве полка и ставили на Марадону вопреки всему. С футболом связаны наиболее интересные мои путешествия, о некоторых из которых я наконец-то решился рассказать.
Чемпионат первой лиги был турниром достаточно высокого уровня, оттуда вышли на международную арену такие самобытные команды как «Жальгирис», надолго ставший самым европейским по стилю представителем нашего первенства, «Локомотив», ЦСКА, тот же «Ротор». Эти клубы, а также «Памир», «Пахтакор», «Даугава», «Кайрат» имели в своем составе футболистов уровня сборной СССР, которые потом там и оказались, правда не всегда сохранив верность родным городам и командам.
Ю. П. Семин мастерил из пятого колеса приличный клуб, но пока самым запоминающимся в «Локо» были сандалии главного тренера, навевающие нехорошие мысли о фабрике «Скороход». ЦСКА не воспринимался даже главным армейским клубом, так как его достижения в восьмидесятых уступали успехам и составу армейцев Ростова-на-Дону. С приходом рыночных отношений непонятно откуда появилась грузинская «Гурия» из села Ланчхути, жители которого болезненнее прочих восприняли распад первенства Союза, который в чем-то опережал даже крах государства.
Смотреть на стадионе любой матч гораздо увлекательнее, чем по телевизору. Я вообще уверен, что футбол, равно как хоккей, баскетбол, гандбол, на стадионе и по телевизору выглядят как разные виды спорта. Я мог придти на матч часа за три до его начала и терпеливо ждать, глядя на разминающиеся силуэты в спортзале «Южного павильона». Когда за полчаса до начала матча команды выходили на разминку представление для меня уже начиналось, я до настоящего времени стараюсь приходить на трибуны пораньше. Тогда было принято удалятся в под трибунные помещения за четверть часа до начала и выходить уже непосредственно перед стартовым свистком.
На все матчи у меня был абонемент на двадцатый ряд сектора «Ж» западной трибуны, там солнце не светило в глаза и можно было поспеть на первый еще не набитый трамвай после матча. Абонемент стоил безумную сумму денег, которую надо было заплатить сразу, но давал возможность посещать игры в компании уже знакомых соседей, отца и друзей, что было постоянно повторяющимся праздником.
«Ротор» скатывался в зону вылета, но со сменой тренера вдруг выкарабкивался оттуда и появлялся на непривычных для глаза строчках в середине турнирной таблицы. На следующий год он взлетел на самый верх, но не удержался и откатился от первых двух мест, позволяющих шагнуть в элиту, сразиться с киевлянами и московским «Спартаком». Сегодня я понимаю какими противоречивыми путями шло развитие советского футбола, сколько в нем существовало интриг, требований политической целесообразности и банальной власти капитала, но тогда любое поражение воспринималось как личная трагедия и никаких скрытых причин не рассматривалось.
Новый и самый яркий этап в жизни волгоградского футбола наступил с появлением молодого для тех времен одесского тренера В. Е. Прокопенко. «Ротор» реально нацелился на выход в высшую лигу. В Кубке СССР были обыграны сначала тбилисские «динамовцы» с А. Чивадзе и Р. Шенгелия, а после и киевские с А. Михайличенко, О. Блохиным, А. Заваровом и другими звездами в составе, что было просто немыслимо. Киевляне были обладателями Кубка Кубков, составляли костяк сборной СССР, а возглавлял их сам В. В. Лобановский! Эпохальные победы в кубке одерживались дома, на родном зеленом газоне, великолепным в любое время года, несмотря на выпадавший строго к началу ноября снег и лежавшие вокруг сугробы.
К сожалению, в это время начали так и не закончившийся никогда ремонт центрального стадиона и на матче с киевским «Динамо» присутствовало только двадцать тысяч зрителей – ровно столько вмещала восточная трибуна. Западная была открыта только для ВИП-сектора и журналистов. Билеты на самые ажиотажные матчи распространялись по трудовым коллективам, только непосредственно перед матчем несколько тысяч появлялись в кассах и за них шло сражение. Я умудрялся по направлению отца добывать билеты «по блату», а после и в кассах, если они были на более центральные и удобные места. Неиспользованные так и хранятся в моем архиве, я их не продавал…
Самым удивительным из того времени сегодня представляются проводимые с болельщиками в залах павильона «Северный» встречи, на которые главный тренер и начальник команды приходили раз в две недели, без церемоний отвечали на вопросы, собирали записки с оценками прошедших игр (на полном серьезе болельщики из созданного клуба любителей футбола выставляли оценки по пятибалльной шкале игрокам и я не удивился бы, что как и обещали они влияли на размер премиальных), а по завершению запросто стояли в общей толпе на выход из помещения.
Выход в Высшую лигу почему-то не воспринимался мной уже настолько нереально празднично, как совсем незадолго до этого в первый дивизион. Возможно произошло это более планомерно, команда созрела для новых свершений, радость была, но растянутая на весь турнир поблекла. Ну или я повзрослел. К дебюту в высшей лиге команда потеряла любимого тренера и опорного полузащитника О. Имрекова, отправившегося вместе с ним в одесский «Черноморец». Ушел и защитник Ю. Кулиш, удары которого головой после подачи угловых ударов стали его визитной карточкой, он забил так семь мячей в сезоне и ожидание угловых на стадионе сопровождалось скандированием его фамилии. Причин побега я понять не мог, вероятно, одессит всегда остается одесситом.
Первый сезон запомнился грандиозной борьбой за выживание и визитами грандов. Мы их встречали кричалками из второй лиги: «Если «Ротор» не команда, то и Волга не река!», «Через годик, через два – «Ротор» в Кубке УЕФА!», но выбиться хотя бы в середину таблицы было недостижимой мечтой. Остаться в высшей лиге удалось ненадолго. Тем не менее, город привык к большому футболу и эта любовь не отпускает его по настоящее время, несмотря на длительное отсутствие то стадиона, то команды. Вновь созданный с третьей попытки «Ротор», с юридической точки зрения не имеющий отношения к прежним «баррикадцам», имеет посещаемость одну из лучших в России.
Черная кошка несколько раз приникала в расположение команды. В. Е. Прокопенко уходил и возвращался, лучшие игроки тоже мигрировали, но это было в те времена редкостью, если не считать направление в ряды ростовского СКА игроков призывного возраста. Ростовчане на этой поддержке выиграли даже Кубок СССР и забивал там не только С. Андреев, но и наш А. Никитин.
Костяк команды был постоянным, почти половину составляли доморощенные игроки, многие помнят фамилии Р. Рахимова, А. Гузенко, В. Дивака, А. Есипенко, А. Морохина, И. Суровикина, В. Васильева, А. Никитина, Ю. Калитвинцева и многих других. Наиболее талантливые «баррикадцы» порой предпочитавшие вызовам в сборную веселые гулянки в ресторане «Острава». Необъяснимая сомнительная традиция прижилась и позже программе «Футбольный клуб» приходилось давать шутливые объявления о розыске загулявшего футболиста, вызванного на сборы национальной команды. Я как раз встретил его на автозаправке в центре города и с улыбкой посоветовал «залечь на дно».
В нашей команде на всем протяжение ее существования до уничтожения по причине полного банкротства имелось несколько игроков, выросших в Волгограде. До начала девяностых их было не меньше половины, после меньше, но такого, чтобы на весь заявочный список значился один волгоградец не было никогда. Причем это были самые настоящие звезды, пусть некоторым из них не удалось поиграть в Высшей лиге. Их уход рассматривался как предательство, но любить их продолжали. Когда после счета в первом тайме 0-2 «Ротор» смог отыграться и выйти вперед 3-2, замененный игрок московского клуба, коренной волгоградец и бывший капитал «Ротора» Ю. Калитвинцев, поаплодировал трибунам и они сменили гнев на милость, взорвавшись в ответ.
Удивительное было время. Этот парень с соседнего двора станет первым капитаном сборной Украины. В «Ротор» он вернется со своей службы в ростовском СКА в унылом матче, когда после только что закончившегося первенства Европы, где сборная СССР проиграли в финале команде М. Ван Бастена и Р. Гуллита, смотреть на отечественный футбол было сложно. Юрий вышел на замену под номером 12, тем же что и лучшего голландского форварда в золотом Евро, во втором тайме при счете 0-1 и забил потрясающий мяч ножницами в падении через себя. Обалдели не только болельщики, но и футболисты, наши победили 3-1, трибуны ходили ходуном под стать европейским.
Вратарь команды на год старше меня в родной секции футбола возглавит в качестве тренера сборную России. Команда, игравшая на первенство области, за кратчайший срок доберется до еврокубков и так же в одночасье исчезнет с небосклона российского футбола. Большие деньги серьезно изменили профессиональный футбол, но во дворах теперь почти не услышишь стук мяча. Только отдельные энтузиасты выстраивают здание футбола на сверху, а как и следует – с его фундамента, с детского футбола.
Неумелой организации футбольного дела я поражался. Когда руководство ударялось в коммерческие склоки, мы катались на маленькую арену в Волжском, шел дележ записанных на профсоюзы спортивных объектов недвижимости. Из-за инфляции или по иной причине пропали абонементы, нормально купить билеты стало невозможно, очереди тянулись на многие десятки метров, окошечек было штуки четыре и работали там бабушки-билетеры. Когда открывали кассы для продажи билетов на матчи с «Манчестер Юнайтед» ошалевшая толпа разбила даже стекла в павильоне. Продажа атрибутики ограничивалась блеклыми вымпелами, про футболки или шарфы не приходилось и мечтать. Родные, но архаичные бумажные программки дожили до распада СССР.
Фирменная клубная атрибутика появилась одновременно с исчезновением футбола в начале XXI века, когда запоздалые попытки найти спонсоров на смену областному финансированию провалились. «Лукойл», по слухам первоначально рассматривающий именно наш клуб, нашел себе другую команду для финансовых вливаний, прежние звезды заканчивали карьеру, так и не проявив себя ни в сборной, ни за границей. Новые лидеры не появлялись, местные игроки все реже появлялись в команде.
Становление вошедшей в историю команды «Ротор» девяностых годов началось с пяти побед подряд в уже, казалось, проигранном отборе в группу сильнейших. В тот год высшая лига проводила чемпионат в два этапа с разделение на две группы по итогам первой части. Во второй половине чемпионата на поле появилось три новых игрока, с именами которых связаны все победы волгоградского футбола: О. Веретенников, В. Есипов и В. Нидергаус. На трибунах удивлялись появлению настолько ярких новичков и, несмотря на поражение московскому «Торпедо» в решающем матче того первенства, удовлетворенно и с большими надеждами ждали следующего, которое могло стать триумфальным. Так и получилось, на протяжении долгих лет «Ротор» неизменно обитал в элите отечественного футбола.
Строго во время штурма Белого дома с укрывающимся там парламентом в Москве на центральном стадионе Волгограда «Ротор» впервые в своей истории обыграл московский «Спартак». Единственный гол забил дальним ударом защитник А. Шмарко, которого новый главный тренер В. М. Сальков считал вполне достойной кандидатуры для сборной страны. С этим тренером я познакомился в Университете, куда он перевел свою дочь, встречая его там я не мог отказать себе в удовольствие пообщаться. Именно мне пришлось объяснять ему роль В. Е. Прокопенко для Волгограда, когда тот внезапно во второй раз возглавил команду. Объективных причин для смены тренерского штаба не было, только личность Виктора Евгеньевича.
Возвращаюсь к победному матчу со «Спартаком». Прямую телевизионную трансляцию прервали в связи с боем за взятие «Останкино», но мы на стадионе этого не знали, овацией встречали победу, как и позже завоеванное «серебро». До «золота» дотянуться пока еще было слишком сложно, «Спартак» собрал все футбольные сливки с развалин ушедшей страны, но и это время должно было наступить, надежды уже трепыхались. То второе место серьезно отличалось от последовавших за ним восхождений на пьедестал тем, что шансов стать первыми совершенно не было.
«Ротор» вышел в финал Кубка России. Тогда этот титул считался исключительно престижным, это сейчас никто и не вспомнит, кто является его обладателем, команды предпочитают слиться пораньше, а выход в финал второразрядников из низших лиг никого не удивляет. В финале соперником было московское «Динами», за исключением уважаемого тренера – мэтра советского футбола К. И. Бесков, не имевшее в составе известных футболистов и не считавшееся опасным соперником.
Было решено прорываться в Москву для поддержки команды и запечатления собственными глазами, ушами и прочими органами чувств первого в истории клуба всероссийского трофея. Весь Волгоград был в ажиотаже. На матч собирались ехать не только два десятка отъявленных и отчаянных «фанов», непостижимым образом сопровождавших команду уже в позднесоветские времена в выездных матчах, но и самые обычные болельщики, которых позже назовут «Кузьмичами».
Необходимо было срочно искать себе компанию и понять, как именно добираться на матч, так чтобы и обратно тоже возвратиться. Выбор остановился на организуемых околоклубными структурами автобусных туров туда и обратно, по проторенной челноками на «Лужу» дорожке. В качестве попутчика изъявил желание выступить мой одноклассник Андрей, которого я иногда замечал в увлечение футболом, но не настолько, чтобы очень. Мысли поехать просто на поезде и так же самостоятельно вернуться даже не возникло. Москва в те времена пугала ореолом неприступности, дороговизны и прочими признаками резко вырвавшегося вперед города на пути к идеалам капитала.
В день посадки в автобусы у Дворца спорта царило оживление, сравнимое с праздничными демонстрациями, огромное количество народа штурмовало «Экарусы» и единицы отечественной техники, которых, как всего в то время, не хватало. Мы с Андреем пропустили несколько наиболее потрепанных единиц средств передвижения общего пользования, но быстро смекнули, что так можно и до ЛиАЗика с жестким сиденьями довыбираться, загрузились с боем на места в разных частях салона в подкативший ЛАЗ, коптивший выхлопными газами, но хотя бы оборудованный мягкими креслами. Кондиционеров в те времена не было, жара стояла под сорок, верхние люки распахнуты.
Народ был настроен решительно и выражал твердую уверенность в том, что «Кубок наш!», о чем не преминул заявить громкими скандированиями на посту ГАИ при выезде из города и далее при всяком удобном случае, а иногда и просто в порядке поддержания атмосферы братства и позитива. На протяжение нескольких часов продолжался праздник, утихший к ночи и резко возобновившийся со въездом в столицу, где каждый попадавшийся на светофоре рейсовый автобус подвергался абордажу кричалок и лозунгов, пугая обычных мирных граждан.
Наш ЛАЗик подкатил к «Лужникам», забрался в какой-то московский дворик неподалеку и, судя по всему, привычно припарковался там. На выход из недр автобуса потянулась толпа вспотевших, подуставших не только от длинной дороги, но и от излишних приготовлений к празднику мужиков. Одного кадра мы потеряли уже на этом этапе. Он проснулся только по дороге домой и был едва не поколочен после вопроса: «Как сыграли?»
Мне повезло больше, чем Андрею, у которого сильно ломило шею, так как ветер из открытого люка прямиком дул ему в лицо. Закрыть было невозможно – дышать моментально становилось тяжело и народ требовал свежего воздуха. Не будучи искушенными путешественниками мы ограничились запоминанием номера нашего автобуса, совершенно проигнорировав его месторасположение. Такими растяпамы были далеко не только мы, судя по количеству свободных мест на обратном пути.
Прибыли мы около полудня, а матч начинался вечером, как тогда было принято в 19 часов. Надо было чем-то развлечься. У меня был план по принятию соответствующего моменту внешнего вида и воспользовавшись расположенной рядом барахолкой, известной на всю страну, я приобрел там красно-синюю майку «Барселоны», ничуть не смущаясь несоответствием сине-голубому сочетанию цветов «Ротора». Получить футболку своей команды не приходилось даже мечтать, что говорить о сегодняшнем изобилии возможностей выразить свои симпатии.
Полностью удовлетворенный своим преображением и ощущая подъем сил, мы отправились в огромный склад-магазин, расположенный все там же на территории «Лужников», где принялись внимательно изучать небывалый для глаза ассортимент. Результатом стало приобретение диковинных беспроводных телефонов-трубок марки «Панасоник».
Поскольку отправляясь в столицу, да еще в столь непривычное путешествие, я прокрутил в голове все возможные криминальные истории из жизни челноков, то ничего удивительного в помещение денег и документов в скрытных местах не было. Пока мы расплачивались я не очень ловко шарил у себя на теле ниже ремня и, как мне показалось эти привлек внимание какой-то пары граждан, которые осведомились насчет свободного времени.
Мне тут же стало неловко, пришлось бы объяснять, что я вовсе не прятал похищенное имущество магазина, а как раз напротив пытался принести ему прибыль. Но оказалось, что интерес вызван моим красочным видом и нас всего лишь просят рассказать о произведенном «Холдинг-центом» впечатлении, его богатейшем ассортименте и немного о себе. Тут же обретя лицо, я выразил высочайшую похвалу и всемерное одобрение и не преминул громогласно заявить о прибытии в город фанатов волгоградского «Ротора» с непременной целью завоевания Кубка России по футболу.
Девушка-оператор оказалась родом из Волгограда и искренне пожелала нам удачи. Интервью закончилось, но моя физиономия в столь примечательной футболке, которая (футболка разумеется) наверняка и была причиной выбора меня в качестве объекта для интервью, еще долго мелькала в рекламных роликах на московских каналах телевидения по отзывам перебравшихся туда знакомых. Полностью удовлетворенные своей подготовкой к матчу, с сумками наперевес, мы направились непосредственно к стадиону.
На всей прилегающей территории под кустами, деревьями, на лавочках в окрестных дворах и просто на бордюрах, виднелись загорелые волгоградские лица, многие с баночным пивом (разумеется, в стеклянных трехлитровых банках), некоторые в крайне веселом настроение, свидетельствующем о не даром проведенным часам подготовки и готовности к предстоящему празднику. Болельщиков «Динамо» видно не было.
Сектор болельщиков «Ротора» на том стадионе собрал порядка пяти тысяч человек, установил на долгие годы рекорд выездной посещаемости и был невиданным для того времени. Количество приезжих отлично видно на фото победителей того матча, так как нас долго не выпускали со стадиона и к этому моменту на стадионе оставались только наша грустная толпа в оцепление сотрудников правопорядка.
