Kitobni o'qish: «Чужие интересы»

ЧУЖИЕ ИНТЕРЕСЫ

Глава 1

Туман в голове медленно рассеивался, глаза наконец поймали фокус на объектах перед собой. Серая шершавая стена впереди и такой же пол под ногами. Я попробовал пошевелиться, чтобы дать крови разбежаться по телу и хоть немного снять мышечное онемение, от чего камеру заполнил лязг пришедших в движение цепей. На всякий случай огляделся по сторонам. Ничего нового, все тот же уныло-безнадежный вид. Разве что капли на противоположной стене, что конденсировались где-то под потолком и медленно сползали по шершавой поверхности, сейчас замерзли. Как и лужа на полу. В камере и до этого было холодно, но теперь температура опустилась ниже нуля, а значит, жизнь из меня вытечет еще быстрее. Даже странно, что не подвел мой внутренний будильник, заставив и в этот раз очнуться, а не уснуть навсегда. Но в любом случае, это последняя ночь… или день… или что там сейчас за этими чертовыми каменными стенами.

Я не привык сдаваться, всегда искал выход до последнего шанса, и судьба была благосклонна. Видимо, свой лимит удачи я исчерпал. Может тот случай с побегом из плена венесуэльских оппозиционеров растратил ее последние крохи. Ведь я же тогда, пройдя по краю, четко осознавал, что хочу закончить с оперативной работой, перевестись в штаб. Может даже завести семью… Была и возможность, и перспективы. Но прошла пара месяцев, и чувство тревоги ушло, а новое задание уже казалось очередным вызовом, новым приключением. Похоже, это какая-то разновидность зависимости, а может и вовсе, форма психического расстройства. Но какой уж есть…

Да, «кавалерия» теперь точно не успеет. Да и не было предусмотрено в плане никакой спасательной операции. Только авиаудар как крайняя мера. Потом уже будут проверять и выяснять детали, опираясь на то, что останется. Так что, может, замерзнуть и уснуть – это ещё не худший для меня вариант. Вряд ли всех тех, кто был со мной, увели из этой камеры, чтобы отпустить домой, извинившись за доставленные неудобства и выдав гостинцев в дорогу. Трое выживших из моего отряда уже ранее покинули этот каменный мешок в сопровождении каких-то непонятных личностей в балахонах с капюшонами, сильных и молчаливых. Гребаный сектантский карнавал! Да что за хрень здесь творится?! Это же Сибирь, мать его, причем та Сибирь, где до ближайшего населенного пункта согласно карте сотни километров!

Теперь этот вопрос так и останется без ответа, а задание невыполненным. Что, собственно, одно и то же, так как я, будучи командиром отряда специального назначения, и должен был выяснить, что за активность в глухом уголке Сибири попала на спутники слежения, и не связано ли это с нападением на ближайшую к этому месту базу шахтного базирования ядерных боеголовок с сопутствующей пропажей элементов этих самых боеголовок. Но как эти найденные каменные развалины посреди непроходимой тайги и устроенный террористами маскарад связаны с ядерным арсеналом, до сих пор не укладывалось в моей голове.

А ведь начиналось все неплохо. Несмотря на срочность подготовки операции, все было организовано оперативно и профессионально. Уже через сутки после получения информации со спутников наш отряд из одиннадцати человек доставили самолётом до Братска, далее уже вместе с проводником вертолетом до высадки на берегу небольшой реки недалеко с границей леса, марш бросок в 30 километров вдоль берега с последующим форсированием реки и еще около пяти километров сквозь лес, пока не уперлись в полосу свежеповаленных деревьев метров 30 шириной и в полкилометра длиной. Этот странный лесоповал начинался прямо от загадочного каменного купола явно рукотворного происхождения и выглядел как последствие какой-то направленной ударной волны. Обнаружение потенциально вражеской активности не заставило себя долго ждать. Мы даже успели передать в штаб полученную информацию через спутниковый канал связи.

А потом началась какая-то ересь, напоминающая отлично снятый, но с хреновым сюжетом хорор. Наша группа подверглась нападению здоровенных обезумевших идиотов, замотанных в тряпки и меха, которые неслись к нам напролом, сжимая в руках огромные тесаки. Приняв тот факт, что мы обнаружены, мне ничего не оставалось кроме как отдать приказ открыть огонь на поражение. Мы расстреляли по меньшей мере дюжину этих странных спятивших личностей, не подпустив никого ближе 5 метров. Последним даже стреляли только по ногам в надежде получить «языка», чтобы пролить свет на тот форменный беспредел, что здесь творился, и направить дополнительную информацию в штаб. И тут вдруг Сергей, прикрывавший наши спины, молча повалился на землю, продолжая держать оружие на изготовке, но так и не нажав курок. Обернувшись, я увидел облаченного в длинный шерстяной плащ человека, протянувшего в нашем направлении свою правую руку с растопыренными и слегка согнутыми пальцами. В момент, когда его голова попала в прицел моей винтовки, он уже повернул кисть, и в моих глазах помутнело, а в грудной клетке всё сжалось и защемило с такой силой, что в затухающем сознании успела промелькнуть мысль, что это конец.

В сознание я все же пришел, но уже в этой камере и в полуподвешенном состоянии, с врезавшимися в кожу браслетами цепей на руках. Сами цепи крепились за металлические штыри, словно вплавленные в стену над головой. А по соседству в таких же незавидных позах один за другим приходили в себя другие трое выживших членов моего отряда. Судьба остальных была нам неизвестна, а странные личности в балахонах делиться информацией не спешили.

Проверка цепей и их креплений на прочность положительного результата не дали. Несмотря на то, что выглядели они древними и были покрыты слоем вековой грязи, ржавчины на них не было совсем, и никакой возможности порвать звенья или сломать браслеты не представлялось. Как и расшатать крепления, казалось, намертво вмонтированные в шершавые стены. Планирование побега условными знаками в момент визита «гостей» также не возымело нужного эффекта, так как вместе с теми бугаями в балахонах, которые каждый раз забирали с собой по одному из нас, в камеру заходил и тот персонаж в плаще, странным образом вырубивший нас в лесу. И еще до того, как его нога переступала порог нашей темницы, в глазах снова начинало двоиться, а самочувствие резко ухудшалось до такой степени, что мне так и не удалось до сих пор внимательно разглядеть внешность посетителей.

И вот теперь я остался в камере последним. Случайность ли это, или же они узнали у первых допрошенных, что именно я руководил отрядом? Это уже вряд ли было важным.

Но несмотря на боль в руках, скверное самочувствие и холод, уже пробравшийся не только под одежду, но и глубоко в тело, меня не покидала глупая обида, что я так и не узнаю, что здесь происходит. Видимо, в голову лезут бредовые идеи. Не о том нужно думать в последние часы жизни. А о чем? Мудрых мыслей почему-то не приходило. Даже страх пытками глушили поочередно сменяющие друг друга апатия и раздражение от собственного бессилия. Из все живых эмоций во мне оставалось лишь это чертово неискоренимое любопытство. Возможно, если за мной придут до того, как я окончательно загнусь здесь от холода, то перед смертью я все-таки смогу узнать, куда я ввязался, и ради чего все мы оставим наши жизни посреди тайги в самом центре нашей необъятной Родины.

Двери в камеру не было, просто проем, через который внутрь попадал слабый жёлтый свет, мерцающий словно от живого огня. Послышались шаги нескольких пар ног, уверенные и монотонные. «Как на параде», – подумалось мне. А вместе с шагами пришла боль в груди, и в глазах опять начало плыть и двоиться.

Немного позже, смутно осознавая происходящее и машинально переставляя ноги, я продвигался по длинному прямому коридору, постепенно приходя в себя. Руки на этот раз были связаны за спиной бечевкой, а с обоих боков меня держали крепкие руки амбалов в капюшонах. Оба они были на полголовы выше меня, и даже если бы я не был сейчас так слаб, не уверен, что смог бы вырваться из этой железной хватки. А их хриплое сопение, которое я теперь слышал над каждым своим ухом, было больше присуще животным, чем нормальным людям.

По бокам коридора можно было разглядеть либо все те же шершавые стены, либо проемы других камер, также без дверей или решеток, как и та, которую я недавно успел изучить вдоль и поперёк. Впрочем, все они были пусты. Свет же исходил из странных желтых мутных камней, свисавших с потолка на металлических цепочках и слегка покачивающихся от сквозняка. Наконец, я смог сфокусироваться на дальнем конце коридора, куда меня, по всей видимости, и тащили, словно на заклание. Хотя, учитывая людей в странной одежде, железные тесаки на их поясах и странные декорации, что окружали меня сейчас, я бы не удивился, если бы меня в конце этой истории принесли бы в жертву на каком-нибудь бордовом от старой запёкшейся крови ритуальном камне. При этом кромсая зазубренным кинжалом и воспевая слова на давно забытом языке настолько же давно забытому богу.

Коридор закончился очередным проёмом, через который мы вошли в круглый зал метров тридцать в диаметре с высоким куполообразным потолком.

Да вы издеваетесь?! Серьезно?! Первым же, что бросилось мне в глаза, был как раз расположившийся неподалеку от входа тот самый жертвенный алтарь, о котором я думал, шагая по коридору. Вот только потеки крови были свежие, еще не до конца засохшие. И своей реальностью он внушал куда больше ужаса, чем тот, что я представлял в своей голове полуминутой раньше. Вот же хрень!.. Чертовы сраные фанатики! Больные ублюдки! Они же реально людей здесь режут!

Все остатки моего любопытства как рукой сняло. Лучше бы в этот раз я бы не проснулся и остался навсегда висеть на цепях в той камере, ну или героически погиб под ударом наших доблестных ВВС, разделив свою участь с этими подонками. От такой дичи, что тут происходила, моя голова прояснилась окончательно, и взгляд начал лихорадочно цепляться за другие объекты в помещении, оценивая их положение и возможность использования. Подыхать вот так – это за гранью. Лучше уж напороться на тесак одного из этих уродов, пытаясь напоследок сделать кому-нибудь больно и сорвать эту кровавую мессу в связи с утратой жертвы.

Помимо вошедших вместе со мной в зале находилось еще шесть бугаев в балахонах, но на этот раз их капюшоны были откинуты, а мое зрение не замутнено. Большие бугристые изуродованные головы со светло серым цветом кожи и полным отсутствием волос. На их рожах угадывались человеческие черты лица, но никаких эмоций я не заметил. Также тут присутствовал еще один представитель этих спятивших апостолов судного дня, одетый в точно такой же длинный шерстяной плащ, как и тот человек с паранормальными способностями в лесу. И да, он-то как раз внешностью не отличался от обычного мужчины, разве что в укор лысым уродам носил длинные прямые черные волосы, которым позавидовала бы любая девушка, и скреплял их на своей голове тонким металлическим обручем.

Итого вместе с моими конвоирами, стоявшими за моей спиной, в помещении находилось десять вражеских элементов на меня одного. Хотя нет, не на одного. Посреди зала расположился еще один персонаж этой до жути сюрреалистичной картины. В центре начертанного то ли кровью, то ли чем-то ещё круга сидел на коленях голый человек. Метра два ростом, сложением и пропорциями напоминающий героев древнегреческого эпоса, причём скорее не могучего перекаченного Геракла, а идеально сложенного Ахиллеса. Его глаза были опущены в пол, а сам он не шевелился и не издавал звуков. От жертвенного алтаря к таинственному кругу по полу тянулся рисунок из переплетённых линий, между которых угадывались неизвестные символы, отдаленно напоминающие клинопись.

Справа вдоль стены стояли четыре внушительных металлических ящика без опознавательных знаков и маркировки. Но весь их невписывающийся в сложившуюся картину вид, говорил о том, что пропавшие боекомплекты ядерных боеголовок нашлись.

Последней деталью, которую я успел ухватить до того, как меня подтолкнули в спину по направлению к алтарю, было то, что часть жертвенного камня с противоположного от меня края была отколота, образуя острую кромку, а на самом камне лежал кинжал, которым видимо меня и будут резать. В моей голове, как это уже бывало со мной раньше, с бешеной скоростью пронеслись мысли, расставляя по местам полученные данные в поисках лучшего решения в текущей ситуации. А решение, как ни печально, было лишь одно – самоубийственная атака, так как вариант ложиться словно баран под нож меня пугал гораздо больше, чем смерть в отчаянной попытке дотянуться, например, до ножа. Или в попытке освободить человека в круге, ведь если он тоже пленник, значит, союзник. Хотя бы временный. Но как это сделать? Ведь непонятно, что именно его удерживает, и как разрушить этот невидимый барьер?

– Убей магов, – вдруг раздался уверенный голос прямо в моей голове. – Я дам тебе несколько секунд.

Какого хрена, что за?.. Я был уже в двух шагах от алтаря, когда поймал взгляд поднявшего голову пленника. Его синие глаза смотрели прямо на меня и словно излучали свет, а вместе с ним и уверенность. Я почувствовал прилив сил, онемение конечностей более не ощущалось, а тело, продрогшее за время пребывания в камере от холода, вдруг снова наполнилось теплом и силой. Я сделал ещё шаг, прикидываясь еще не пришедшим в себя овощем, но на этот раз не волочась, а приготовив опорную ногу для толчка. В этот момент глаза пленника полыхнули еще сильнее светом, и зал заполнился какофонией криков боли и ужаса. Ощутив, что меня никто больше не держит, я оттолкнулся ногой, прыгая прямо на алтарь, и с него совершил еще один прыжок, целясь выставленным коленом прямо в голову стоящему возле алтаря мужику с длинными волосами, кричащему во всю силу своих лёгких, обхватив обеими руками свою голову. Мои же руки по-прежнему были связаны за спиной, и от того удар коленом вышел не самым эффективным, как того хотелось бы. Но нос ему я, кажется, все-таки сломал и на землю опрокинул. Ошибиться, кого в этой компании террористов можно было условно назвать "магом", было сложно.

Приземлившись на землю, я прижал запястья, обмотанные верёвкой к острому краю алтаря и что было сил несколько раз рывками провел вдоль режущей каменной кромки туда-обратно. Слава богу, верёвка не выдержала, и я смог освободить руки.

Но отведенные таинственным пленником секунды заканчивались, дикие вопли вокруг начали умолкать, и нужно было действовать как можно быстрее и эффективнее. Я пока выкинул из уравнения того мага, которого приложил коленом. Если повезет, то после такого удара он будет приходить в себя дольше остальных. А вот второй уже очухался, и несмотря на то, что из его носа по какой-то причине текла кровь, уже обшаривал взглядом зал в поисках угрозы. Его глаза встретились с моими как раз в тот момент, когда я уже был готов бросать в него схваченный с алтаря кинжал. В момент броска он вытянул руку вперед, но вместо того, чтобы остановить моё сердце, выбрал защиту. Кинжал, не долетев сантиметров тридцать до его ладони, отскочил как от стены и отлетел в сторону к противоположному краю зала. Но на кинжал я и не рассчитывал, для таких бросков несбалансированный ритуальный нож с зазубренным лезвием не годился совсем. Но свое дело он сделал, на несколько мгновений заняв внимание противника.

Не дожидаясь результата своего броска, я рванул к оставшемуся на ногах магу. В паре метров от него я прыгнул ногами вперед в стелящемся подкате, целясь ему в опорную ногу. В тот момент я не думал о принципах работы его невидимого щита, или чего-то еще, что встало на пути полёта ножа. Я просто уже не успевал анализировать такие детали, приходилось довериться инстинктам. А они говорили мне прыгать. Уже оттолкнувшись и падая на землю, я ощутил знакомую щемящую боль в груди, готовую отправить меня или во временное забытье или вовсе остановить сердце. Но вектор движения уже бы задан, и несмотря на стремительно уплывающее сознание мое тело также стремительно двигалось к ранее намеченной цели. Видимо, удар вышел удачным. Хоть и словно в тумане, но всё же я ощущал, что пока жив, и на твёрдом полу мы теперь лежим уже вдвоём. Мои же руки словно на автопилоте пытаются натренированным приемом, вбитым в подкорку сознания, захлопнуть гильотину на его шее, чтобы успеть задушить его до того, как моё сознание окончательно угаснет.

– Очнись! Сражайся! – вновь, как и в первый раз прогремел чужой голос в моей голове.

От этих слов в висках прострелило болью, но муть в глазах рассеялась. Как будто капнули нашатырного спирта прямо под нос. Взгляд снова обрёл фокус, и я смог оценить диспозицию живых объектов в помещении, не переставая при этом сжимать в захвате шею мага-неудачника, который, впрочем, уже прекратил сопротивление и безвольно обмяк.

Ситуация вокруг стремительно менялась, и не в лучшую для меня сторону. Уродливые амбалы, которых по-прежнему насчитывалось восемь, хоть и медленнее чем маги, но тоже приходили в себя. Один из них уже достал свой тесак, напоминающий длинное оквадраченное мачете, и неуверенной походкой, словно пьяный, направлялся ко мне. Но каждый его шаг становился все увереннее. Недобитый маг, со сломанным, я надеюсь, носом уже стоял на четвереньках, с лица его на пол обильно капала кровь. Но и он уже пришел в себя и, несмотря на кровотечение, активно шарил одной рукой во внутреннем кармане своего плаща.

– Убей мага! Сломай ключ! – голос в голове был крайне настойчив и словно побуждал к действию.

Не дожидаясь, пока остальные головорезы окончательно придут в себя, я перекатился в сторону от уже мёртвого колдуна и с места рванул к ещё живому, на старте помогая себе и руками, и ногами, пытаясь принять устойчивое положение и развить максимальную скорость. Самую короткую траекторию к цели перегораживал всё увереннее шагающий ко мне лысый урод, уже изготовивший свое оружие к удару. А к магу спешил еще один, видимо, чтобы защитить или помочь подняться. Сознание кричало, что времени на маневры просто нет, и нужно покончить с магом как можно быстрее.

Я побежал прямо на бугая и в момент его удара скользящим шагом ушёл влево, а далее ему за спину. Не останавливаясь, схватил его за откинутый капюшон от балахона и, используя свою скорость и инерцию, опрокинул его на землю. Сам, к счастью, остался на ногах, поэтому, не мешкая, бросился дальше к вставшему уже на одно колено магу. Он всё-таки нашёл, что искал в своём кармане, потому что его выставленный сжатый кулак сейчас светился изнутри тёмно-бордовым светом, явно намекая на неприятности.

Я чувствовал, что двигаюсь быстрее, чем когда-либо, и подозреваю, что и тут не обошлось без участия таинственного пленника. Сделав шаг навстречу еще одному верзиле, стоящему между мной и недобитым магом, я в момент его замаха опережающим ударом ноги пробил ему в живот, отбросив на несколько метров назад. И пока он сражался со своим вестибулярным аппаратом за право удержать равновесие, я решил дело с магом, ударом справа добавив к сломанному носу ещё и сломанную челюсть. От такого обращения он безжизненно повалился на пол, при этом так и не разжав ладонь с чем-то, что испускало этот жуткий гнетущий свет. Не раздумывая, я со всей силы опустил ботинок прямо на зажатые пальцы, с хрустом сломав и их, и то, что было внутри.

В тот же момент я сам получил удар сзади, как будто в меня врезался бронепоезд. Амбал, которого я опрокинул первым, успел подняться и на полном ходу врезался в меня всем телом, отправив в полёт до самой стены. Врезавшись еще и в неё, я вдруг понял, что силы меня покинули, словно они были заёмными. Навалилась боль и усталость. Лёжа на полу, я с апатией взирал на эти уродливые физиономии, по-прежнему не выражавшие никаких эмоций. Они приближались с разных сторон, явно намереваясь закончить мое участие во всей этой загадочной истории. Ну хоть мою кровь на алтаре не будут пускать. Подозреваю, что за это отвечали маги, а эти страшилища – просто исполнители их воли, и тайным обрядам не обучены. Так себе утешение…

Но как выяснилось, у судьбы на меня ещё были планы. И достаточно неожиданные.

Глава 2

Видимо, тот ключ, что я сломал, удерживал пленника в границах круга. Но теперь не было ни барьера, ни магов, которые могли его поддерживать. Боковым зрением я заметил, как снова полыхнуло синим светом, что излучали глаза моего неожиданного союзника. Но на этот раз враги, находящиеся в зале, не кричали, хватаясь руками за голову. Они просто упали замертво. Все восемь в один миг.

Собрав силы, я приподнялся и привалился спиной к стене. Наконец, я смог снова взглянуть на того, кого, как мне кажется, я сегодня спас. И кто, по всей видимости, спас меня тоже. Стоя он казался еще внушительнее, еще совершеннее. Вот только глаза больше не светили синим, а оказались обычными голубыми. Ну что ж, возможно настало время вопросов и ответов?

– Что здесь происх…, – начал было я.

– У нас мало времени, – прервал меня бывший пленник. – Через несколько минут это место перестанет существовать. Я чувствую приближение такой же угрозы, как та, что упрятана и спит в тех металлических ящиках. И я не уверен, что моих сил хватило бы защититься, даже будь они не растрачены как сейчас полностью.

– Если там, – устало сказал я, глядя при этом в потолок, – то же, что в этих ящиках, то спрятаться или уйти мы уже не успеем. Если тут только нет хода глубже под землю.

Похоже, что угрозу национальным интересам посчитали максимально опасной, раз решили ударить тактическим ядерным зарядом вместо обычного авиаудара. Почему-то в то, что он говорит правду, верилось безоговорочно. Возможно, это какая-то очередная сверхспособность, как и те, что он уже продемонстрировал ранее. А может, я настолько устал, что после всего увиденного готов был поверить кому угодно и во что угодно.

– Оставаться нельзя, нужно уходить, – ответил он. – Необходимо открыть Мост. Я могу это сделать, но есть одна проблема.

– И какая же? – начиная что-то подозревать, спросил я.

– У меня осталось мало сил. Последние я потратил на помощь тебе.

– Чтобы я помог тебе, – дополнил его я.

Усилием воли я постарался сфокусировать мысли. Предчувствие говорило, что разговор пошел в опасном направлении. Собрав силы, я все-таки смог подняться и встать напротив него.

– Неважно. Моих оставшихся сил хватит, чтобы открыть Мост, но не хватит, чтобы пройти по нему в этом теле.

Мое критическое мышление снова начало работать, подсказывая, что ему что-то от меня нужно, иначе для чего весь этот туманный разговор.

– Мы можем использовать твое тело и пройти по мосту вместе, – не заставил он себя ждать с комментарием. – Эту цену за переход я еще смогу заплатить.

– И как ты себе это представляешь? Я как-то не силен в этих паранормальных вещах…

– Есть два пути… – с этими словами он протянул руку по направлению к моей голове, и я, почувствовав толчок, начал падать на спину. В то же мгновение я ощутил, как что-то пытается сломить мою волю, взять под контроль тело, погасить разум. Мир вокруг пропал, вместо падения на каменный пол я рухнул в воду. Мгновение спустя я ощутил себя тонущим в открытом море, обессиленным и сломленным, пытающимся хоть как-то поддерживать себя на плаву. Свело ноги, руки почти не слушались, волны накатывали, и я периодически оказывался под водой на всё больший отрезок времени. Однако я упорно продолжал бороться, судорожно глотая воздух при каждой возможности. В уголке сознания билась мысль, что всё это не по-настоящему, навязанное кем-то наваждение. Время тянулось то быстрее, то медленнее, и невозможно было определить, сколько я его провёл в этой ловушке сознания перед тем, как вдруг почувствовал спиной удар о пол. Всё прекратилось также неожиданно, как и началось. Я лежал на спине в том же зале, напротив меня стоял тот же тип, что только что силой мысли пытался ввергнуть меня в пучину страха и отчаяния. Впрочем, как оказалось, лишь на время падения моего тела на землю.

– Что ж, первый вариант не сработал. Похвально, – он по-прежнему смотрел мне в глаза, но теперь сверху вниз. – Тогда мне не остаётся ничего другого, кроме как доверить свою судьбу тебе. Мое имя Малек.

– Максим, – представился в свою очередь я, берясь за протянутую им руку.

Вновь заняв вертикальное положение, я с настороженностью смотрел на своего нового знакомого. Доверия к нему теперь было еще меньше. Впрочем, как и желания вступать в открытый конфликт. Иллюзий в его положительном для себя исходе я не питал.

– У тебя много вопросов, но у нас мало времени, – Малек был по-прежнему невозмутим, будто бы и не он только что провалил попытку выкинуть мой разум из моего же тела. – Некоторые ответы ты получишь позже, я подготовлю их заранее. Сейчас же нам нужно заключить договор. Я открою тебе Мост и оплачу проход, тем самым ты спасёшь свою жизнь. Ты же будешь обязан доставить мою суть к моему домену, чем спасёшь жизнь мне. Срок договора пять лет. Если ты не уложишься в него, то мы погибнем оба. Ты согласен?

– Есть альтернатива?

– Нет, через минуту мы превратимся в пепел.

– Как мы скрепим договор?

– Никак. Моё слово, твоё слово. Ну и то, что моя суть распадётся через пять лет, убив при этом и тебя тоже.

Похоже, это была не лучшая сделка в моей жизни. Но при этом она будоражила кровь, заставляла сердце биться быстрее. Я прикоснулся к тайне, и смогу узнать больше, двигаясь вперед. Главное не помереть раньше времени.

– Согласен! – дал я свой ответ.

Больше не говоря ни слова, он развернулся к кругу, где еще недавно был заперт невидимым барьером. Его глаза вновь полыхнули синим, и я впервые увидел Мост. От центра зала по направлению к дальней стене устремились переливающиеся потоки света. Перламутровые оттенки белого, голубого, розового, они образовывали единую конструкцию. Каменная стена при этом словно растворилась, и я увидел, как скрученные линии света простираются на сотни метров вперед вдоль прогалины из уже поваленных ими ранее вековых деревьев.

– Это плата за проход, – обернувшись ко мне, Малек протянул руку ладонью вверх. На ней в этот момент, словно вытягивая из воздуха сияющие голубые искорки, собирался небольшой синий кристалл неправильной формы.

Как только я взял кристалл, Малек приложил руку к моей груди, закрыл глаза и замер. Я вдруг ощутил, как что-то разгорается в районе солнечного сплетения. И это что-то голодно и требует насыщения. Впрочем, тут же я ощутил поток тепла, что перетек от Малека ко мне и утолил голод зародившегося огонька внутри меня.

– Это поможет тебе исполнить договор, – произнес он. – На этом всё. Прими мою суть и отправляйся. Не медли. Ответы ты найдёшь на том конце Моста.

Далее его тело начало испускать слабый свет, а затем и вовсе таять. При этом от него ко мне потёк небольшой поток искрящихся частичек, вливаясь в меня и формируя инородное тело прямо внутри моего тела. Жжение в груди нарастало, постепенно превращаясь в нестерпимую боль. Я прямо физически чувствовал, как что-то, раздвигая мою плоть, укоренилось в грудной клетке с справой стороны симметрично сердцу, но при этом не стало частью меня, было чужим. Я чудом удерживал сознание, понимая, что упасть в обморок сейчас равносильно смерти. Благо это длилось не более десятка секунд.

Несмотря на застилавшую глаза боль, я всё ещё помнил, что нужно торопиться. Как только я получил возможность двигаться, я стянул плащ с мёртвого мага и забрал его кинжал. По пути подобрав выпавшее из рук амбала оружие, на подкошенных ногах неуверенной походкой я направился к потокам света, образовавшим подобие моста. Даже с первого взгляда казалось, что свет обрёл прочность, стал материальным и выдержит мой вес. Я поставил ногу на него и сделал первый шаг. Глядя на дорогу света длиной в полкилометра, я думал, что если времени действительно оставалось мало, то весь этот путь я проделать просто не успею. От этой мысли я перешёл на бег, стараясь двигаться настолько быстро, насколько позволяло обессиленное тело. Покинув пределы каменного купола, я бросил взгляд на ясное небо над головой и увидел светящуюся точку.

«Малек не обманул», – пронеслось в голове. Я успел сделать ещё с десяток шагов как последовала вспышка взрыва тактической ядерной боеголовки на высоте полсотни метров над Мостом. Заполнивший всё пространство вокруг яркий свет, заставил зажмуриться, но был приглушен, как будто его пропустили через солнцезащитные фильтры. Когда я вновь открыл глаза, с удивлением понял, что не превратился в пыль, а продолжаю бежать по мосту. Теперь же вокруг была только непроглядная чернота. Единственным видимым объектом был сам Мост. А единственными звуками были те, что издавал я сам – моё дыхание и гулкий звук шагов по тесно сплетенным перламутровым линиям.

С каждым пройденным метром кристалл в моей руке становился всё меньше, будто тающая льдинка. Когда на ладошке остались лишь искрящиеся пылинки, я увидел конец Моста – такой же зал в виде каменного купола, как и тот, который минуту назад я покинул.

Времени осторожничать, к сожалению, у меня не было. Я чувствовал, что как только последние крохи кристалла испарятся, платить за моё присутствие здесь мне станет нечем. И не думаю, что тут выдают кредиты.

На бегу я спрыгнул с Моста прямиком в зал, уходя в сторону и стараясь как можно быстрее оценить позицию и выявить угрозы. К счастью, в помещении никого не было. Мост же словно втянулся в центр зала, не оставив никаких следов своего существования. Вот так и обвиняют потом в шизофрении людей, рассказывающих какие чудеса они видели своими собственными глазами и как скакали по радуге.

Сам же я осознавал, что помимо загадочных спецэффектов Мост реально работал и переместил меня в пространстве. По крайней мере, я надеюсь, что только в пространстве. Зал вокруг меня хоть и был когда-то построен по тому же образцу, что и предыдущий, но являлся явно другим местом. Хотя бы потому, что в нём не было ни трупов террористов-сектантов, ни стальных ящиков с ядерным оружием, ни обагрённого кровью алтаря.

Внутри меня встречали только пыль и тишина. Ни сигнала тревоги, ни иных звуков я не слышал. Однако вспоминая поваленные от активации Моста деревья, я понимал, какое светопреставление могли наблюдать невольные зрители снаружи сооружения. Если в радиусе десятка километров есть хоть одно поселение, то остаться незамеченным будет не так-то просто.

Но тактические задачи нужно решать в соответствии с их текущими приоритетами. И первостепенной задачей сейчас было покинуть место прибытия и найти пропитание и воду для восстановления потраченных за время плена сил. Сутки без еды и воды сделали мое тело малопригодным для решения иных целей, а чувство жажды и вовсе не позволяло сейчас действовать осмысленно.