«Радио Судьбы» kitobidan iqtiboslar
Тотальная честность - вот главное в любой хорошей книге.
В конце концов, человек выбирает не жизнь. Он выбирает способ смерти.
– Черт побери! Радио в голове, а? Меня чуть не забодал бешеный козел, а теперь приходится тащить мужика с приемником в голове. Как тебе это нравится, ефрейтор? А ведь я сегодня трезвый, как дурак. Вот что самое интересное.
Ластычев давно уже привык разговаривать с самим собой. И, хотя кто-то говорил, что это первый признак сумасшествия, комбат думал по-другому. С ума сводит тишина. А одиночество – потихоньку убивает.
Оружие... Это – первое, что сделал доисторический чело век. Наверное, та обезьяна, которая взяла в руки палку или камень с острым концом, постепенно и превратилась в человека.
Потому что ей не хватало зубов и кулаков для того, чтобы реализовать проснувшуюся тягу к насилию.
Насилие... И оружие. Они неотделимы, как бегущая вода и журчание ручья, как цветок и сладкий запах, привлекающий пчел, как... Как что-то еще. Что-то очень важное. Но что – вылетело у Джорджа из головы.
Он только что совершил маленькое чудо: превратил ТЬМУ в обыкновенную темноту. То есть убрал страх, ведь что такое ТЬМА? Это темнота плюс страх. Все очень просто.[...]Лучше не переходить из темноты во ТЬМУ: можно не вернуться.
Вот так все и происходит. Все самое плохое и ужасное в жизни случается именно так. Сначала – вроде бы ничего, никаких ЗНАКОВ, никаких ПРЕДЧУВСТВИЙ и ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЙ. Все просто и буднично. Ты не идешь по тонкому льду, который угрожающе хрустит под ногами, иначе, услышав хруст, ты бы немедленно повернула обратно. Нет, все не так... Ткань жизни, еще мгновение назад казавшаяся такой прочной, вдруг рвется, как старая гнилая тряпка, ты проваливаешься и летишь в черную пустоту. А потом, когда понимаешь, что случилось, уже поздно. Но самое страшное даже не это. Самое страшное то, что ты знаешь – будет еще хуже, но ничего не можешь с этим поделать. Ты просто ждешь, замерев на месте. Или начинаешь метаться, как заяц, попавший в луч фар, но ты все равно бежишь в луче и чувствуешь перекрестье прицела на своей спине. И вот они – последние секунды. Они тянутся, как густое варенье – только потому, что тот, кто сидит в машине, хочет прицелиться получше, чтобы не тратить лишних патронов.
Прописные истины скорее всего прописаны людьми недалекими, людьми, не ведающими сомнений в своей правоте. Умный сто раз подумает, прежде чем отпустить слова на волю, и потом, скорее всего, промолчит. Но с дураками не так, они буквально сыпят афоризмами.
