Kitobni o'qish: «Играть, чтобы жить. Кн. I. Срыв. Кн. II. Клан»
© Рус Д., 2015
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2015
* * *
Особо важно.
Только лично.
Экземпляр единственный.
Из аналитической записки Президенту РФ:
«…По итогам прошедшего, 203Х года, из-за проявления феномена срыва, мы потеряли 82000 человек, что в 3,2 раза больше, чем в прошлом году. Однако нужно заметить, что исчезновение данных граждан в основном лишь усиливает генофонд нации и облегчает нагрузку на экономику страны. Среди добровольно ушедших в срыв, более 89 процентов являются стариками, инвалидами, безнадежно больными, асоциальными элементами, либо просто инфантильными и слабо приспособленными к реальной жизни людьми. Одним словом – социальный балласт.
После введения 16-й поправки к Закону об Интернете и Виртуальной реальности, ограничивающей пребывание в ВИРТе 4 часами в сутки, количество спонтанных срывов уменьшилось до 2600 случаев в год. Несмотря на то, что в США и странах Западной Европы время нахождения в ВИРТе ограничено 3 часами, мы не видим потребности в заимствовании данного опыта, тем более что такой шаг вызовет сильнейшее противодействие Железного Лобби. Однако уже сейчас мы рекомендуем озаботиться созданием ряда заградительных мер для уменьшения и постепенного свода на нет потока граждан, желающих добровольно воспользоваться феноменом срыва. Предлагаем следующие меры:
1. Законодательно ограничить степень детализации ВИРТ-миров.
2. Задать максимальный уровень конфигурации и топовой комплектации капсул ВИРТа.
3. Принудительное ухудшение качества связи, вплоть до псевдослучайных разъединений каждые Икс-часов.
4. Полный либо частичный запрет на подключения к ВИРТ-мирам со степенью виртуализации более 40 процентов для граждан определенных категорий, как то: чиновники, военные, ценные научные сотрудники и секретоносители всех степеней…»
Книга 1
Срыв
Глава 1
– Месяц. У вас остался месяц более или менее полноценной жизни. – Врач снял очки и устало прикрыл глаза.
Я понимаю, что его профессия неизбежно превращает любого романтика в прожженного циника, но, похоже, лично сообщать ТАКИЕ новости пациенту было все же не просто.
– Месяц… – повторил рано поседевший профессор. Тряхнув головой, он сжал губы в злую нитку и рубанул правду-матку. – А затем, все зависит от того, что у вас закончится раньше: запас здоровья, желание жить при все усиливающейся боли, или деньги на недешевую терапию и медикаменты. Вы извините, что я говорю так резко и не завуалированно. Мне действительно очень жаль… Обычно, диагнозы из списка «А» мы сообщаем только родственникам, но данных о таковых вы не представили… Извините… Мне кажется неправильным, если свой последний месяц вы проведете в больничных очередях. Неоперабельная опухоль головного мозга – увы, это конец пути. Современная медицина тут бессильна. Я рекомендую привести дела в порядок, отдать долги друзьям, может быть, съездить на море с близким человеком…
Доктор говорил что-то еще, но звук его голоса уплывал, слова доходили до меня с трудом. Застывшим взглядом я смотрел на руки врача, беспрестанно теребившие какие-то бумаги, а в голове билась только одна мысль: «Как?! За что?! Мне же всего тридцать один, жизнь только начала налаживаться, какой к черту рак?»
Лишь последняя фраза медика вдруг зацепилась в сознании. Современная медицина? Он сказал: «современная»? А медицина будущего? Она-то ведь наверняка сумеет?
Я вскочил с тоскливо скрипнувшего кресла, которое смертельных приговоров слышало больше, чем скамья подсудимых, и, скомканно попрощавшись, бросился к двери. Не дожидаясь лифта, прыгая через три-четыре ступеньки, я рекордным темпом добрался до парковки и плюхнулся в водительское кресло своего «Хундая». Достал из чехла коммуникатор, запустил браузер и наморщил лоб, вспоминая, что там бубнило радио по дороге на работу? «Мы продаем бессмертие… Шанс на вечную жизнь… Увидеть будущее своими глазами… Центр продления жизни…» «Скрупулезно выверенные маркетологами слоганы прочно засели в голове, а вот нужная инфа никак не всплывала. Как же этот Центр назывался-то? На попытку напрячь мозг голова ответила очередной вспышкой боли, перед глазами заплясали цветные круги. Я поморщился и замер на секунду, пережидая приступ. Рука нащупала упаковку с обезболивающим – когда в последний раз принимал? В десять вроде, после завтрака? Рано значит, надо протянуть еще хоть пару часиков, и так передоз – доктор вон пожурил слегка, печень, мол, угроблю. Шутник… Блин, как же эта фирма называлась-то? «Арканзас», «Алькатрас», «Алькор»! Точно, «Алькор»! Быстро нагуглил телефон московского офиса и тут же набрал.
– Фонд продления жизни «Алькор», – раздался мелодичный, наполненный искренним желанием помочь, девичий голос.
– Э… – Я запнулся. – Здравствуйте… Хотел бы узнать по поводу криозаморозки, куда можно подъехать и обсудить все детали?
– Конечно, примите координаты для навигатора…
Уже через сорок минут я парковался у навороченного бизнес-центра, где «Алькор» арендовал целый этаж. Подъем на скоростном лифте вызвал легкий детский восторг, испорченный новым приступом головной боли. Все-таки не выдержав, я на сухую проглотил обезболивающее, попросив таблетку передать пламенный привет печени – пусть не обижается и не рассчитывает, что после моей смерти ее пересадят алкоголику-миллионеру.
Менеджер по работе с клиентами была очень молода и вызывающе красива. Строгий деловой костюм дополняла пикантная изюминка в виде «случайно» расстегнувшейся пуговицы блузки, что слегка увеличивало зону декольте и будоражило фантазию. Однако, несмотря на возраст, речь девушки была профессионально поставлена, глаза внимательны и полны участия.
– В Штатах наша компания работает еще с шестидесятых годов. Сейчас у нас десятки центров по всему миру, да и на российском рынке криоуслуг мы уже пять лет. Кстати, вам повезло – в связи с юбилеем у нас грандиозные скидки!
– Простите, – прервал я рекламную речь. – А как выглядит сама процедура, ну и порядок цен тоже хотелось бы услышать.
– Конечно! После оплаты и заключения контракта вы получаете специальный медицинский датчик, который следит за здоровьем и связан напрямую с нашей реанимационной бригадой. В случае угрожающих состояний, некоторое время бригада сможет находиться рядом с вами неотлучно. После получения официального свидетельства о смерти медики приступают к операции по подготовке клиента к замораживанию…
– Погодите! – ошарашенно прервал я. – Какого свидетельства о смерти? Вы собираетесь ждать, пока я умру?
Менеджер понятливо кивнула, вопрос ей был явно привычен:
– Да. Мы ведь не можем вас заморозить живого, по всем существующим законам это будет убийство. Поэтому вначале нам нужно получить юридический документ, удостоверяющий вашу смерть. После этого наши специалисты насыщают ткани организма клиента раствором криопротектора и начинают постепенно охлаждать тело. По завершении процедуры его транспортируют в депозитарий, где после окончательного замораживания клиент помещается в криостат, наполненный жидким азотом. Тело хранится в депозитарии в течение срока, оговоренного в контракте, – как правило, до появления технологии, которая позволит вас оживить.
Девушка радостно улыбнулась, как будто я уже был разморожен и она с гордостью сообщала о спасении моей жизни. Однако перспектива дожидаться собственной смерти меня совсем не радовала. Не похоже это на обещанную вечную жизнь.
– И сколько это удовольствие стоит?
Девушка вытащила прайс-лист, и в глазах зарябило от количества нулей.
– В связи с юбилеем, – менеджер многозначительно помахала пальцем, – цена снижена на двадцать процентов! Полный комплект услуг вам обойдется лишь в семьдесят тысяч долларов!
Увидев мои взлетевшие брови, она торопливо продолжила:
– Однако всего за двадцать пять тысяч можно заморозить только голову! А за шесть тысяч – образец вашего ДНК и, после того как в будущем научатся клонировать людей, смогут вырастить вашего клона! Наши аналитики утверждают, что существует некая доля вероятности, что он сохранит часть вашей личности!
Я ошарашенно уставился на нее. Бред какой-то. Похоже, тут просто выдаивают досуха людей, цепляющихся за последнюю надежду. Впрочем, официальная медицина грешит тем же. В конце концов, их цель зарабатывать деньги, а не делать нас здоровыми.
– Я подумаю…
Решив, что этот аукцион невиданной щедрости и радужных перспектив пора заканчивать, я встал. С девушки на секунду спала маска профессионального продавца, она протянула мне руку и посмотрела прямо в глаза.
– Глеб, мне почему-то кажется, что у вас все получится. Держитесь. Я вам еще перезвоню, чтобы узнать о вашем решении, быть может, удастся выбить дополнительную скидку.
– Спасибо… – На секунду я замялся, отыскивая глазами бейджик. – Спасибо, Оля. Прорвемся.
Я улыбнулся, на мгновенье задержал в руке бархатную девичью ладошку, а затем с сожалением разжал пальцы, развернулся и торопливым шагом вышел из переговорной. Интересная девушка, с двойным дном. Еще вчера я попробовал бы познакомиться с ней поближе, может, чего и выгорело бы. Но сегодня… Чертова болячка!
В общем, надо поглубже пробить эту тему, какой-то шанс, отличный от нуля, замораживание дает. Все-таки это реальный, хоть и крохотный лучик надежды и в моем случае отмахиваться от него нельзя – уж больно безрадостна альтернатива. Были бы деньги – рискнул бы, не задумываясь. Все равно их в могилу с собой не забрать. Однако такой суммы я и в руках-то никогда не держал, не говоря уже о полноценном обладании.
Лишь в последние пару лет я перестал быть куском говна, плывущим по течению, и смог взять себя в руки. Поднял задницу от продавленного кресла у компьютера, стал держать нос по ветру, крутиться, интересоваться и пытаться. Приподняться удалось на любимом деле, что немудрено – как говорил кто-то из великих: «Найди себе дело по душе, и тебе никогда не придется работать». В общем, занимался ремонтом и настройкой различного компьютерного железа. Брал не особо и дешево, но работал от души, качественно и всегда делал немного больше, чем от меня ожидали. Сарафанное радио уверенно разносило весть о неплохом мастере, постепенно денежный ручеек становился все полноводней. Но скопить толком пока не удалось, финансовый поток растекался во все стороны, заполняя бреши, образовавшиеся за годы амебного существования. Купил вот изделие корейского автопрома: «Хундай»-двухлетку, сменил гардероб, занялся спортом, появились деньги на хобби и девушек, начал регулярно подкидывать денег матери. Все это позволяло уверенно стоять на ногах и чувствовать себя мужчиной, но никак не откладывать. Перспективы были хороши, я уже просчитывал вариант расширения дела и найма помощника, но вот пришла беда, откуда не ждали…
Ладно, вернемся к нашим баранам. Нужны деньги. Задача минимум – оставить матери как можно больший запас средств. После того, как в аварии разбился отец, у нее случился инфаркт, стали плохо слушаться ноги, но маман молодца – бодрится как может. Переехала из города в старый дедовский дом, говорит, что ближе к земле ей легче. Однако грошовой пенсии по инвалидности на жизнь, конечно, не хватает, поэтому моя помощь была очень кстати. Без нее – стремительное скатывание в нищее существование, безнадежное пересчитывание монеток в сморщенной ладошке у дверей магазина в попытке решить сложную задачу: можно ли помимо хлеба позволить себе пакет кефира, или ждать воскресенья…
А вот задача максимум – раздобыть денег еще и на заморозку. Надо дать себе шанс, ибо тупо сдохнуть я всегда успею. Где можно добыть штук сто наличкой, причем отнюдь не рублей? Восстановить социальную справедливость и грабануть олигарха или продажного чиновника? Моральных угрызений такая идея у меня не вызывала, но раскулачивание толстосумов – не такое простое дело. Все они давно отгородилась от народа охраняемыми стенами элитных поселков, без умения и должной подготовки их цитадели не взять. Скорее всего, погорю еще на стадии подготовки, и последние недели жизни проведу на деревянных нарах КПЗ, а то и сразу отправят на кладбище.
Думаем дальше… Выиграть в казино или лотерею? Шанс минимален, но если мне что-то и положено на небесах, то нужно попробовать. Значит, ставим заметку в уме: выделить баксов пятьсот на казино. Проверим, как ко мне относится богиня удачи.
Что еще? Где много наличных денег? В банке. Ограбить отделение, как в Америке, с запиской: «У меня пистолет, сложите все деньги в сумку и передайте мне, иначе начну стрелять»? Интересно, какие инструкции на этот счет у наших кассиров? Бред конечно, ну, дадут тебе сто тыщ деревянных мелкими купюрами. Даже если сможешь уйти и не попасться, этот фокус придется проворачивать еще пару десятков раз. Да и банкстеры начнут вытрушивать свои деньги из маман. Хотя, зачем грабить? Можно для начала и ссуду попросить… В глазах банка я старый надежный клиент, частный предприниматель со все возрастающими доходами. Такую репутацию можно и нужно монетезировать. Решено, еду в банк, заскочу только домой, возьму побольше бумажек, подтверждающих мои доходы и перспективы. Черновик бизнес-плана по расширению дела тоже пригодится.
Банковский клерк сразу направил меня к начальнику отдела – крупными ссудами тот занимался лично. Им оказался колоритный дяденька солидного возраста и откровенно семитской внешности. Вначале он достаточно скептически выслушал меня, затем, смешно шевеля губами, полистал мои бумажки. Видимо, что-то решив для себя, кивнул седой головой:
– Ну что ж, молодой человек. Страна у нас потихоньку выходит из кризиса, президент всячески ратует за поддержку малого бизнеса, и мы внимательно прислушиваемся к его рекомендациям. Я-таки вижу у вас потенциал развития; если вы и дальше будете работать головой, а не только руками, то дело, думаю, пойдет. Запрашиваемые сто тысяч мы, конечно, не дадим, да они вам и не нужны, но вот тысяч двадцать-тридцать – получить вполне реально. Ну-с, давайте посмотрим, что и на каких условиях из всего этого можно выжать.
Начальник придвинул к себе клавиатуру и довольно бодро принялся топтать ее пальцами, время от времени останавливаясь, и, шевеля губами, вчитывался в текст на мониторе. Вдруг он нахмурился и наклонился к экрану поближе. Затем взглянул на меня поверх очков и покачал головой. Я напрягся, что-то дядя накопал, и явно нехорошее. Он снова уставился в монитор, покликал немного мышкой, а затем раздраженно оттолкнул от себя клавиатуру и откинулся на кресле.
– Ай-я-я-ай, молодой человек. А с виду такой правильный юноша. Я, конечно, очень сочувствую вашему горю! Вы приходите ко мне, просите помочь, и я готов дать вам денег как родному сыну. Но на самом деле вы просто хотите подвести Яков Самуилыча под невозвратный кредит?! Нехорошо! Вы разве не знаете, что индивидуальная карта москвича привязана, в том числе, и к вашей медицинской карте? И у всех заинтересованных лиц есть официальный доступ к этим данным. А банк – лицо очень заинтересованное!
Дяденька выглядел расстроенным, а я чувствовал себя просто оплеванным – было стыдно, как в детском садике за мокрые штанишки. Вот так поймать за руку, глаза в глаза… Н-да, похоже, преступник из меня никакой. Нет должной наглости и куража… Щеки мои пылали, и я встал, противно скрипнув стулом:
– Матери хотел денег оставить, болеет она… Извините… – буркнул не очень внятно, старательно не глядя в глаза.
Я уже сделал шаг к выходу, когда начальник, властным и резким голосом, произнес:
– Я еще не закончил! – И, дождавшись, когда повернусь к нему лицом, продолжил: – На самом деле, я вас где-то даже понимаю и сочувствую. Но дать себя обмануть не могу. Однако мне импонирует то, что вы еще не разучились краснеть. Поэтому дам вам пару советов. Доступ к этой информации есть у всех банков, в том числе и на сером рынке, вам туда тоже не стоит соваться, резко потеряете остатки здоровья. Даже в магазинах, при покупке на сумму свыше десяти тысяч рублей, не оформят потребкредит без этой рутинной проверки. Вы меня ПОНЯЛИ? В магазинах, ДО ДЕСЯТИ ТЫСЯЧ!
Начальник внимательно посмотрел мне в глаза, акцентируя внимание на последних словах.
«Понял ли я?! Конечно!»
– Да, – прошептал негромко, – я понял. В магазинах, до десяти тысяч. Спасибо вам!
Дяденька молча прикрыл глаза и, подвинув ко мне стопку забытых справок, кивнул на выход.
– Идите юноша, храни вас Бог.
Совершенно секретно.
Куратору от СБ генералу Алесьеву В. А.
«Отчет о результатах эксперимента номер 118/2.
Место проведения – спецприемник ФСБ «Крытка».
Участники – 20 заключенных различного пола и возраста.
Сценарий виртуального мира – Эдем, версия 6.51.
Согласно результатам эксперимента первый срыв произошел через пять часов непрерывного погружения. Последний – на 7-е сутки. Последующие 18 суток нахождения в ВИРТе результата не принесли. Феномену срыва оказались подвержены 17 испытуемых. Участники эксперимента впали в состоянии коматозного сна. Попытки привести их в сознание посредством болевого шока, реанимационными и медикаментозными средствами успеха не принесли.
На данном этапе мы можем сделать вывод, что срыв необратим. Разум людей, оказавшийся в ВИРТе, на смерть тела-носителя никак не отреагировал.
По завершении эксперимента все тела захоронены на спецмогильнике (участки н.411–431), инфокристаллы ВИРТ-сервера утилизированы согласно процедуре номер 719».
Глава 2
Следующие пять дней я крутился как белка в колесе. Чувство, что время уходит, как песок сквозь пальцы, подстегивало и мотивировало лучше всяких бизнес-тренеров. Раньше бы так – жить каждый день как последний, к тридцати годам уже на «Бентли» ездил бы.
Для начала я собрал в кучу все свои наличные средства, заодно достаточно агрессивно выбил пару практически безнадежных долгов, до икоты удивив своей решимостью одного из должников. Денег было не много, около трех штук вечнозеленых. Четыре сотни и один драгоценный день ушли на повторное медицинское обследование в частной клинике. Первоначальный диагноз полностью подтвердился, разве что врач рекомендовал немедленно ложиться к ним в стационар, где при должном уходе я смогу протянуть сколько-то лишних недель, а то и месяцев. Вежливо пообещал подумать и свалил от греха подальше. Стервятники, блин.
Еще пять сотен были доблестно слиты в казино. Точнее, вначале я даже поднялся до двух кусков, но пришел-то я за гораздо большей суммой, так что продолжил играть, ставя на цвет и удваивая ставку в случае проигрыша. В теории, если запас денег и размер ставки неограничен, то, поднявшись из-за стола вовремя, можно остаться в плюсе. Однако моему кошельку вполне хватило семикратного выпадения красного при ставке на черное. Крупье, умело метавший шарик, ехидно улыбнулся напоследок. Да, я в курсе, что ты, гнида ловкая, можешь любую цифру на рулетке выбросить. Знал бы, скотина, что у меня на кону были не деньги, а жизнь. Впрочем, вряд ли это что-то изменило бы.
Затем, в течение трех дней, я обрабатывал торговые центры. Переходил из магазина в магазин, брал в кредит телефоны, игровые приставки и мелкую бытовую электронику. А вечером завозил все это добро на рынок и скидывал барыгам за треть цены.
Сейчас я сидел в «Макдоналдсе» и, вытянув под столом гудящие ноги, переваривал жутко вредный гамбургер с не менее вредной колой. Беречь организм смысла не было, мне теперь все можно… Закурить, что ли? Только год как бросил, обидно даже, столько сил на это дело потратил, ломало по-черному. Ладно, что у нас там с планами на завтра? С утра нужно заскочить к юристу и получить официальную бумажку, что родители не несут ответственности за потребкредиты детей. Это на случай, если кто-то из коллекторов сунется к матери после моей смерти.
Н-да, мрачновато звучит: «После моей смерти»… Бррр… От юриста еду домой, разбираю шмотки – что-то продать за копейки, что-то подарить, остальное – на выброс. Не хочу, чтобы чужие люди, пусть даже мама, ковырялись в моих стираных труселях и запыленных сувенирах. Так же стоит перебрать фотографии и документы на компе и в бумаге, слишком уж личное – в топку. Затем – снова по магазинам. Буду портить страховым компаниям квартальный отчет на одну тысячную долю процента.
«Яблофон», лежащий на гладкой столешнице, завибрировал и пополз к краю. Номер был незнакомым, и я спокойно наблюдал за тем, как телефон пытается совершить самоубийство. На восьмом гудке он наконец дополз до края стола и, сделав последний рывок, бросился на кафельный пол. Подхватив его на половине пути и заодно подмигнув какой-то юной и симпатичной мамочке с чадом, завороженно наблюдавшим за сим действием, ответил:
– Да?!
– Глеб, здравствуйте! Это Ольга из «Алькора».
Скосил взгляд на часы – начало девятого.
– Допоздна работаете, Оля, загонит вас начальство такими темпами.
В трубке раздался вежливый смешок.
– Да нет, все нормально, вы у меня последний на сегодня. – Голос девушки стал серьезнее. – Как у вас дела, решили что-нибудь?
– Нет, Оль, – я на автомате покачал головой. – Слишком дорого, не потянуть мне. Не в этот раз, видимо, уже в следующей жизни.
– Понимаю… – В голосе девушки мне показалось настоящее, а не напускное сочувствие. – Глеб, не знаю, в курсе ли вы, но у нашей фирмы есть доступ к медицинским базам данных, мы пробиваем по ним всех потенциальных клиентов…
Я скривился – похоже, в современном мире электронного контроля частная жизнь скоро исчезнет как понятие.
Тем временем мягкий голос Ольги продолжил внушать из трубки:
– Так что я в курсе вашей ситуации. У меня тоже мама три года назад от рака умерла… – Оля замялась и тихонько шмыгнула носом. Я почему-то явственно представил, как она аккуратно, боясь размазать тушь, промакивает салфеткой уголок глаза. – После этого я и пошла работать в «Алькор». Но знаете что, Глеб, – голос набрал силу, – заморозка – не единственный шанс! Есть еще вариант!
Я насторожил уши:
– Какой?
– Скажите, а в игры вы играете? Эти, как их, онлайновые, многопользовательские?
Я снова поморщился:
– Играл когда-то… Много, очень много…
– Так вы профессиональный игрок? Разбираетесь во всем этом, да?
– Да нет же! – Я скомкал салфетку и бросил ее в недопитый стакан. – Профессионал – это киберспортсмен или хотя бы тот, кто зарабатывает в играх серьезные деньги, добывая элитные предметы на продажу либо прокачивая новичков. А я… я был обычным игровым задротом, уж простите за мой французский. Играл по двенадцать часов в день. Просрал друзей, девушку, учебу. Только после того как родители попали в аварию, в которой погиб отец, а мать осталась инвалидом, смог отодрать себя от монитора. Форматнул на пике эмоций диски и начал жизнь заново. С тех пор даже новости игровые не читаю – боюсь снова подсесть.
Девушка опять зашмыгала носом… Черт, что-то я слишком эмоциональным становлюсь, завожусь с пол-оборота, нервы как перетянутые струны…
– Извините, Ольга, больная тема для меня, да и устал порядком. Так что за шанс, и при чем тут игры?
– Вы слышали о срыве в виртуальную реальность? Нет? Странно, даже по ящику об этом говорят, хотя официально такой проблемы не существует и в подконтрольных СМИ тема под запретом. У нас в последний год, несмотря на агрессивный маркетинг, количество клиентов упало в три с лишним раза! Хотя это, конечно, закрытая внутренняя информация и если что – я вам ничего не говорила!
Я не выдержал и перебил:
– Оля, не томите! Ваша внутренняя кухня меня мало интересует, объясните лучше, что за срыв такой?!!
– Я, честно говоря, не специалист, терминологией не владею, правильно вряд ли объясню, но вы почитайте в Интернете, сейчас только об этом и пишут, самая горячая тема года!
– Понял. Хорошо, Оль, спасибо за наводку, погуглю этот вопрос. Если что выгорит – с меня шампанское!
– Лучше цветы!
– Договорились, цветы и шампанское! – поневоле улыбнулся я.
Еще раз поблагодарив и наскоро попрощавшись, я оседлал своего железного коня и помчался домой. Вновь появившаяся надежда заставляла давить тапку в пол, так что уже через час я сидел у экрана и жадно вчитывался в результаты поиска.
Интернет-сообщество бурлило и било крупной дрожью. Примерно два года назад блоги, игровые порталы и клановые форумы запестрили сообщениями о непонятных и пугающих событиях: люди застревали в игре и не могли выйти из нее никакими методами. Даже физическое отключение Интернета и обесточивание капсулы не разрывало соединение с игровым сервером. Как потом оказалось, связь уже была не нужна, сознание полностью перетекало в игровой мир, и в реале оставалась лишь пустая оболочка без тени разума.
Были ли те, кто ЗАВИС, СОРВАЛСЯ, или как говорили некоторые, ОЦИФРОВАЛСЯ в простеньких играх типа тетриса или шахмат – неизвестно. Если да, то их судьба незавидна. Впрочем, не стоит завидовать и тем, чье сознание попало в различные танковые, авиа- и прочие симуляторы. Каким бы ты ни был фанатом танчиков, но гореть в раскаленной броне по сто раз на дню – чем не персональный ад?
Гораздо больше повезло тем, кто оказался в полноценных ВИРТ-мирах современных онлайн-игр. Тысячи, а то и миллионы километров территорий, огромная социальная составляющая, мир, мало отличимый от реальности. Судя по всему, многие были даже рады. Не нужно ходить на работу или учебу, думать о хлебе насущном или грустно разглядывать в зеркале свои дряблые мышцы в комплекте с юношескими прыщами либо старческими морщинами. В ВИРТе ты был крут, силен и сам себе хозяин. Некоторым категориям населения такая жизнь показалась гораздо более привлекательной их нынешнего существования.
Инвалиды и неизлечимо больные предпринимали попытку срыва, дабы обрести крепкое и здоровое тело. Пусть даже в виртуальности. Особо продвинутые пенсионеры ложились в капсулу в попытке заполучить бессмертие, столь желанное для тех, кто уже одним глазом глядит за край. Преступники с расстрельными статьями, влюбленные, желающие, но не имеющие возможности быть рядом, вместо того, чтобы, обнявшись, шагнуть с крыши, уходили в срыв в один из миров. Толкинисты и реконструкторы, мечтающие стать эльфами и гномами, магами и рыцарями – с радостью сливались в последнем экстазе с вирткапсулой. И как показывала безжалостная статистика, среди тех несчастных семнадцати процентов, что не были подвержены феномену оцифровки, свирепствовала нешуточная эпидемия самоубийств. Срыв был жизненно необходим, срыв был желанен.
Государства забили тревогу. Законодательно ограничили время нахождения в капсуле при полном погружении. Те виртуальные миры, в которых был зарегистрирован хоть один сорвавшийся, попадали под жесткий колпак госконтроля. Так же официально было обещано, что эти сервера никогда не будут отключены.
В общем, как я пропустил всю эту бучу, было не очень понятно. Я все глубже и глубже зарывался в Интернет, мои пальцы нервно дрожали, а в пустых кофейных чашках сиротливо плавали окурки из отысканной в дебрях серванта пачки «Кэмела».
Утро я встретил на кухне у раскрытого окна с последней сигаретой в руке. Глаза слезились, от кофе воротило, но в душе я ликовал! Вот, вот оно! Это тебе не превращение в замороженный окорочок за странные деньги, это реальная дыра, куда можно улизнуть, показав кладбищу кукиш.
Дел предстояло много. Техническая сторона вопроса: какую капсулу выбрать, как обойти зашитый на уровне железа таймер, ограничивающий время и тип погружения? Как тело выдержит неделю, а то и две, без еды, питья и медикаментов? А ведь именно на такой срок рекомендовали ориентироваться новоявленные гуру срыва на многочисленных форумах, посвященных полезному феномену. В принципе, все эти вопросы уже кем-то неоднократно решались. Надо только нарыть побольше информации и с головой ее обработать, подобрав подходящие для себя решения. Я уже поставил на закачку десяток мануалов и столько же видеогайдов. Занес в фавориты сайты, полулегально торгующие чипами перепрошивки вирткапсул. В открытых вкладках браузера отсвечивали пугающие картинки многоступенчатых капельниц и бидонов питательных растворов. Процесс пошел – техническая сторона была не проста, но решаема.
Затем следовало выбрать виртуальный мир. Определиться, за кого и как играть, изучить тонны сайтов и форумов. А времени катастрофически не хватало. Если зарезервировать две недели на срыв, то на подготовку остается максимум дней пять-семь. Мало, очень мало… Но где наша не пропадала? Ставлю все на зеро!
Информация из Википедии:
«Многопользовательская онлайн-игра Другой Мир. Старт проекта: май, 203Х год.
Аудитория: 48.000.000 игроков, прирост 1.400.000 игроков в месяц.
Типы подключения: 2 – 3Д, Вирткапсула с полным либо частичным погружением.
Размер мира: 1.430.000 кв. км. Прирост 12.000 кв. км в месяц. Генерация новых территорий, НПС, МОБов и квестов – группой ИскИнов под управлением ИскИна Рэй-31.
Администрирование Мира – ИскИн Алый-9.
Ввод/вывод реальных денег, продажа предметов и сервисов на сумму 42 млрд. долларов в год».
