Kitobni o'qish: «Манипулятор»
Пролог
Вика проснулась с первыми лучами солнца, когда город ещё дремал в сизой дымке рассвета. Её день начинался не с кофе, а с ритуала, доведённого до совершенства. Она лёгкими движениями наносила на кожу масло с ароматом белых цветов, вдыхая его свежесть, как будто заряжаясь им изнутри. Зеркало в резной раме отражало не просто лицо, а произведение искусства. Для Вики красота была не даром, а трудом. Каждая морская водоросль в её масках, капля сыворотки, секунда массажа – всё это было кирпичиками в храме её уверенности.
Она знала, что блеск в её глазах важнее всего на свете, а ухоженные руки расскажут о ней больше, чем слова. Пока она завивала волосы, поймала себя на мысли, что её жизнь похожа на утренний ритуал, где каждая деталь на своём месте.
Раздался звук смартфона – пришло новое оповещение. Вика одной рукой взяла телефон и разблокировала экран.
– Привет, как дела?
– Нормально, – буквально несколькими касаниями экрана ответила она. Её навыки набора текста на телефоне были отточены как искусство самурая. – Представляешь, мой проект взлетел, как твой самолёт на сверхзвуковой скорости! Сейчас нужно быстро закинуть денежки на сервер, а все карты заблокированы.
– Ого! И что за проект?
– Разработка приложения, которое предсказывает погоду точнее метеорологов. Сейчас идёт тестирование, но сервер скоро ляжет без доната, – написала Вика, держа в одной руке телефон, а другой продолжая укладывать волосы.
– Ничего себе! И сколько нужно?
– Тридцатка нужна прямо сейчас. Это как топливо для твоего самолёта без которого никуда! – набрала Вика, виртуозно балансируя телефоном на пальцах одной руки.
– Ладно, убедила. Куда закинуть? Только давай потом расскажешь подробнее про приложение!
– Конечно! Это будет круче, чем твои виражи в облаках! Сейчас скину номер, – набрала она сообщение и улыбнулась.
– Доверюсь твоей интуиции как штурвалу в турбулентности, – прислал сообщение Павел вместе с деньгами.
Пим! Прозвучал так любимый Викой сигнал оповещение. Это было сообщение о поступлении средств на карту. Вика отложила телефон и улыбнулась. Довольная собой, она тут же начала собираться. Раз такое дело, то можно было себя немного побаловать.
Весеннее солнце заливало улицы города золотым светом, когда Вика выпорхнула из такси у входа в торговый центр. Её изумрудные глаза сияли предвкушением, ведь сегодня был тот самый день, когда можно было забыть обо всём на свете и погрузиться в самое приятное что есть на свете – занятие шопингом.
Воздух в просторном атриуме был наполнен ароматом кофе и предвкушением новых покупок. Стройные ряды брендовых бутиков манили яркими витринами, а зеркальные поверхности отражались друг в друге, создавая бесконечную игру света. Вика, одетая в элегантное пальто цвета пыльной розы и узкие джинсы, чувствовала себя настоящей королевой.
Каждый шаг по мраморному полу отдавался лёгким эхом, а в ушах словно играла музыка. Она думала о том, что сегодня её гардероб пополнится чем-то особенным, что заставит всех вокруг обернуться и восхищённо выдохнуть при её виде. Шопинг для неё был не просто покупкой одежды, а настоящим искусством, где каждая вещь становилась частью её истории.
С улыбкой на губах и предвкушением в сердце, она направилась к эскалатору, представляя на себе то самое платье, что станет её новым фаворитом. Город сегодня принадлежал ей – молодой, красивой и полной энергии молодой леди.
Телефон завибрировал. Вика достала его из кармана и ловким движением пальца разблокировав экран. В уведомлениях мигало сообщение от Виктора. Она усмехнулась, представив его растерянное лицо. Виктор уже две недели пытался пригласить её на кофе, но всё время путался в словах.
– Привет, как дела? Чем занимаешься?
– Нормально! Работаю!
– Пойдём сегодня вечером гулять?
Вика задержала дыхание, будто бы раздумывая.
– Ой, Виктор, я бы с радостью… – она намеренно сделала паузу, чтобы он успел представить её грустные глаза. – Но у меня тут проблема… Мама в другом городе, срочно нужны деньги на лекарства, а я вся в долгах из-за учёбы.
– Какие лекарства? Что случилось?
– Сердце… – Вика коротко вздохнула. – Понимаю, это не твои заботы, прости. Сегодня такой тяжёлый день…
– Сколько нужно?
Она прикусила губу, чтобы не засмеяться. Слишком просто.
– Ты уверен? Мне неудобно… – набрала она, добавляя смайлик с грустным котёнком.
– Вика, я не могу тебя так оставить. Говори!
– Двадцать тысяч… – написала она и сразу добавила: – Я верну, как только смогу! Ты же знаешь, что я не из тех, кто просит просто так.
– Сейчас переведу. Давай реквизиты.
– Спасибо… – Вика отправила номер карты, а затем быстро дописала: – Ты мой герой. После этого я точно должна тебя как-то отблагодарить!
– Не надо благодарностей. Просто будь счастлива, – ответил он.
Через минуту пришло уведомление о переводе. Вика расплылась в улыбке. «Ну раз такое дело и деньги сами идут ко мне в карман, то пойду ка я пожалуй посмотрю себе что-нибудь ещё из обуви», – подумала она и проскользнула между витринами, где манекены замерли в изысканных позах, будто приглашая её на танец. Пальцы скользнули по шёлковому платью цвета марсалы, а холодная ткань обожгла кожу, как обещание.
– Это ваше? – улыбнулся продавец, ловя её взгляд.
– Всё может быть моим, – парировала она, примеряя к лицу широкополую шляпу. Зеркало ответило ей отражением, от которого захватывало дух. Вика была не простой девушкой. Она была сиянием, собранным из алмазных бликов света и дерзкой уверенности. Она покупала не вещи, а мгновения. Каждый пакет в её руке был капсулой времени. Вот платье для свидания, которого ещё нет, а вот туфли для улиц Парижа, куда она обязательно уедет. Ещё она купила кольцо, чтобы напоминать себе, что её мечты стоят дороже золота. Когда кассир спросил: «Картой или наличными?», Вика рассмеялась в ответ:
– Энтузиазмом.
Оставив новые туфли в коробке, она вышла на улицу. Ветер играл с её юбкой, а солнце целовало щёки. В её мире даже асфальт сверкал, как глянцевая обложка.
Зазвонил телефон. Вика достала его и увидела входящий звонок от Гоши.
– Привет, как дела?
– Лучше всех.
– Встретимся сегодня?
– Ты уже вернулся с вахты?
– Да, вот на днях прилетел!
Вика взяла паузу. Азарт манипуляций захватил её сознание. Идея того, что все мужчины лежат у её ног, а она ходит и указывает им, куда перевести деньги, будоражила её сознание. Какие же все они ничтожные создания – рабы моей красоты и гениальности!
– Ты думал обо мне, Гошенька?
– Каждую секунду!
– Дорогой, у меня кончаются денежки на телефоне, не закинешь?
– Да, конечно! А сколько?
– Тысяч пять!
– Зачем тебе столько много?
– Не знаю, это такой тариф. Ты же хочешь быть со мной на связи?
– Лови! Сегодня я добрый! И откуда ты только знала, что у меня сегодня зарплата!
Деньги пришли мгновенно. Вика была довольна собой. Можно было побаловать себя вкусняшками. Она перевела телефон в режим «Не беспокоить», завернула за угол в модную кондитерскую и заказала свои любимые круассаны с кофе.
«Жизнь удалась», – думала она про себя, откусывая маленькие кусочки и смакуя. Хрустящая корочка круассана рассыпалась во рту сладкими крошками, а слоёное тесто таяло, смешиваясь с горьковатой ноткой кофе. Вика прикрыла глаза, вдыхая аромат ванили и свежемолотых зёрен. Горячий напиток обжигал губы, но она лишь улыбалась, чувствуя как тепло разливается по всему телу.
– Идеальный день… – прошептала она, облизывая пальцы от карамельной крошки. Аромат кофе растекался во рту, подчёркивая вкус пирожного и как бы шепча: «Вика, какая же ты умничка!»
Глава 1. Нищета, безнадёга, социальное дно
Серое небо нависло над панельными домами, где лютая зима сковала улицы. Вика жила с мамой в двушке с облупленными стенами, заваленной пустыми бутылками из-под водки и пожелтевшими газетами. Раковина была завалена грязной посудой, а вода растекалась по полу, как масляное зеркало. Вика сидела у батареи, рисуя на запястье текст песни любимой группы. В прихожей звякнула бутылка, и дыхание её оборвалось.
– Вика! – голос мамы Люды разрезал тишину.
Вика засунула ручку под диван. Дверь с треском распахнулась, и в комнату зашла пьяная Люда. Всё её лицо было в лопнувших капиллярах, прямо как спелый гранат.
– Ты думала, я не замечу? – Она ударила ногой по кастрюле с засохшим борщом. Тарелки грохнулись, а свекольные брызги разлетелись на пожелтевший линолеум.
– Я уберу, – пробормотала себе под нос Вика, пятясь задом к плите.
Люда схватила её за запястье. Ногти тут же впились в кожу, как клыки вампира.
– Лентяйка! Твой отец сбежал от этого… – она махнула рукой на хаос – …и ты сбежишь, да?
– Может, и сбегу.
Вика вырвалась, испытывая жгучую боль в руке. Тут же прилетела пощёчина от матери, которая на мгновение оглушила девочку. В ушах зазвенело, но Вика сдержалась и не заплакала.
– Убирай!
Мама Люда сунула ей в руки швабру. Пока Вика скребла пол, мать упала на диван, бормоча о закрытом заводе и мужиках, которые сломали ей жизнь. Вика посмотрела на недопитую бутылку. «Один глоток – и холод внутри станет тише», – подумала она, но пить не стала. Вместо этого она запела свою любимую песню о горящем небе.
Пока Вика убиралась, пьяная мамаша заснула под монотонный звук телевизора и начала тихонько посапывать. Присев у окна, Вика ввела подслушанный у соседей пароль от вай-фая и вбила в поисковик телефона, который нашла сегодня в школьной раздевалке: «Как выжить с мамой, которая тебя не любит, а любит только водку?»
Через секунду на экране появился развёрнутый ответ:
– Найди поддержку среди взрослых: школьного психолога, социального педагога или даже учителя, которому доверяешь. Они обязаны помочь. Если есть бабушка, тётя или старшая сестра – расскажи им.
– Позаботься о своей безопасности. Если мама агрессивна или ты остаёшься без еды и тепла – звони в службу опеки. Спрячь документы и ценные вещи, если мама может их продать.
– Не пытайся спасти её самостоятельно. Ты не можешь вылечить её алкоголизм. Это требует врачей. Не бери на себя роль взрослой: не покупай ей алкоголь, не покрывай её перед соседями.
– Сохрани островок стабильности и ходи в школу. Это твой шанс на будущее.
– Помни, что ты имеешь право на жизнь без страха. Алкоголизм родителя – это не клеймо. Ты не обязана стыдиться или оправдываться за неё. Многие прошли через это и смогли построить свою жизнь. Ты сильнее, чем тебе кажется.
– Если прямо сейчас страшно – уйди к соседям, закройся в ванной или включи громко музыку в наушниках. Создай барьер между собой и хаосом. Ты заслуживаешь тепла и заботы. Попроси о помощи – это не слабость, а мужество.
Вика прочла каждое предложение по несколько раз и глубоко вздохнула полной грудью. От этого немного полегчало на душе, но большинство из предложенных вариантов были нереальны. Она всё понимала, но любила маму – ведь это был самый дорогой, самый любимый человек на свете. Ходить в школу было настоящим испытанием. Там постоянно появлялись новые учителя, занятия отменялись и переносились. Многие одноклассники знали про маму Вики и часто издевались над ней, язвительно подшучивая и предлагая купить ей пол-литра, чтобы опохмелиться. Нужно было думать об онлайн обучении, но для этого нужны были деньги на ноутбук и стабильный интернет.
Онлайн обучение ни в коем случае не пугало Вику. Наоборот, ей нравились высокие технологии и возможность быстро и неограниченно развиваться. Смартфон стал её любимым другом, разве что вторым после мамы. Он открывал доступ ко всем знаниям планеты и мгновенно давал ответы на все самые сложные вопросы. Это был её самый верный и надёжный спутник жизни, которому она могла безгранично доверять. Вика стала проводить всё своё свободное время онлайн. Если ей надоедали игры, то она начинала смотреть сериалы. Надоедали сериалы – она весело проводила время в соцсетях, слушала музыку и смотрела видео. Смартфон был и уходом от суровой реальности, и надёжным другом, способным прийти на помощь в трудную минуту. Теперь уже Вика не мыслила свою жизнь без него.
Глава 2. Не оправдывайся, не объясняй, а просто повторяй свою позицию
Утро не сулило ничего хорошего. За окном выла вьюга. Вика сидела и смотрела в окно, с грустью думая о том, как же ей вырваться из этого кошмара, в котором она живёт. Запах в квартире был густой и тяжёлый – вчерашняя дешёвая водка, перегоревший жир со сковороды.
Вика встала и начала стирать тряпкой разводы от селёдки и пепел дешёвых сигарет. Без удовольствия наведения чистоты и, потому, каждое движение отзывалось усталостью во всём теле. Ещё до всего этого, после школы она успела замочить мамины джинсы в тазу – мама их опять испачкала вчера, да ещё успела купить новую бутылку водки, а сдачу засунула в потайную щель под подоконником, про которую думала, что никто о ней не знает. Вика знала. Теперь Вика пыталась привести кухню в хоть какое-то подобие порядка до прихода мамы с работы. Вернее, до её возвращения. Работала мама нерегулярно, но сегодня – работала.
Хотя Вика и не ждала маму так рано, но, всё равно, ключ скоро щёлкнул в замке, дверь с грохотом распахнулась и ввалившаяся фигура заполнила проём.
– Виктория! Где ты?! – голос мамы был хриплым, злым. – Воды мне! Жажда заела!
Мама Люда прошла на кухню, тяжело дыша. Её взгляд, мутный и не фокусирующийся, скользнул по дочке.
– Чего убрала не всё? – она ткнула грязным ногтем в пятно на столешнице, которое Вика ещё не успела оттереть. – Лентяйка! Дура! Я тебя кормлю, пою, а ты… Тряпку в руки и отдраить всё, слышишь? И полы вымой! Быстро, я сказала!!!
Вика сжала тряпку. Обычно она молча кивала, опускала глаза и начинала делать. Страх и привычка подчиняться были сильнее, но сегодня внутри что-то ёкнуло. Несправедливость, как раскалённая игла, пронзила привычную апатию. Кормит? Полуфабрикаты, которые Вика сама разогревала на свои же украденные копейки? Поит? Водкой, что ли? В доме чая не было уже который день.
– Мам, – голос Вики дрогнул, но она заставила себя поднять глаза. – Я… устала. Я сделала уроки, сходила в магазин, купила… продукты. Кухню почти убрала. Полы… может, завтра? Или вечером, позже?
– Что?! – Мама ударила кулаком по столу, зазвенела посуда в раковине. – Ты мне указывать вздумала, засранка?! Я сказала – Сейчас же! Прямо сейчас! Немедленно! Или я тебе ремнём напомню, кто тут хозяйка?!
Вика вздрогнула. Старый страх, холодный и липкий, пополз по спине. Она уже повернулась, чтобы идти за ведром и шваброй, как вдруг вспомнила. У неё же есть надёжный друг – телефон. Она ввела в строке поиска дрожащими пальцами: «Как вежливо отказаться от работы?» Мама снова начала орать, требуя, чтобы Вика немедленно пришла и убрала со стола. Она поморщилась, но продолжила читать ответы:
«Установите границы и скажите: – Я не могу сейчас помочь, у меня дела!
Используйте технику бутерброда: – Сначала комплимент, потом отказ, затем альтернатива.
Сохраняйте спокойствие и говорите уверенно.»
Вика сглотнула ком в горле. Легко сказать – «Сохраняй спокойствие», когда мама в пьяном угаре может и по лицу ударить, но других вариантов не было.
– Мам, я сейчас занята! – крикнула она, набравшись смелости.
– Что?! – рявкнула мать. – А ну иди сюда, дрянь!
Вика вздрогнула и быстро ввела в строке поиска новый запрос: «Как отказаться от работы дома, если мама кричит и угрожает?»
Среди кучи бесполезных советов вроде «вызывай полицию!», она нашла несколько странных, но обнадёживающих фраз. «Метод заезженной пластинки», «Не оправдывайся, не объясняй, а просто спокойно повторяй свою позицию», «Создай туман – соглашайся в общем, но не в конкретике».
Всё это казалось бредом, но отчаяние толкало на эксперименты.
Вика сделала глубокий вдох, представив, как внутри неё включается холодный, стальной стержень. Она повернулась к матери, стараясь смотреть не прямо в её безумные глаза, а чуть ниже, на переносицу. Лицо – маска спокойствия, хотя сердце колотилось как бешеное.
– Мам, я понимаю, что ты хочешь чистоты, – голос звучал ровно, почти монотонно, как будто она читала инструкцию. – Я вымою полы. Позже. Сейчас я устала.
– Ты что, глухая?! Сейчас! – Мама Люда замахнулась, но Вика инстинктивно отшатнулась, продолжая смотреть в ту же точку.
– Я вымою полы позже, – повторила Вика тем же ровным, безэмоциональным тоном. – Когда немного отдохну. Я устала.
– Отдохнёшь в могиле, дармоедка! Я тебе говорю – Немедленно!
– Я понимаю, что ты злишься, – продолжила Вика, вспоминая про «туман». – Полы будут чистыми. Я сделаю это позже. Сейчас я не могу.
Мать замерла. Её размытое сознание явно не ожидало такой тактики. Обычно была либо покорность, либо слёзы, либо редкая попытка огрызнуться, заканчивающаяся скандалом и побоями. А тут… каменная стена. Спокойствие. Никакой привычной реакции, на которой можно было сорвать злость. Она попыталась ещё раз:
– Ты… ты совсем оборзела! Сейчас же взяла швабру, я сказала!
– Я возьму швабру позже, – снова та же фраза, тот же тон. Вика даже чуть отвела взгляд, делая вид, что поправляет край скатерти, демонстрируя отсутствие угрозы, но и не подчиняясь.
Мама Люда тяжело дышала, её взгляд метался. Алкоголь и непонимание происходящего создавали диссонанс. Гнев не находил привычной точки приложения. Она бухнулась на стул.
– Ах ты… сволочь… – прошипела она, но уже без прежней силы. – Всё равно вымоешь! И чтобы блестело! А сейчас… воды принеси. Жарко.
Вика молча налила стакан воды из фильтра и поставила перед матерью. Тот же ровный, безэмоциональный взгляд. Внутри бушевал ураган: Сработало? Неужели сработало?!
– Ужин где? – буркнула мама Люда, уже избегая смотреть на дочь, уткнувшись в стакан.
– В холодильнике. Плов. Разогреть?
– Да… – мама махнула рукой, явно уставшая от собственной агрессии, которая не дала ожидаемого результата. – Иди… делай уроки, что ли. Только смотри… полы!
– Я вымою их позже, – ещё раз мягко, но неуклонно подтвердила Вика. Она медленно, не поворачиваясь спиной, вышла из кухни в свою крошечную комнатушку.
Закрыв дверь, она прислонилась к ней спиной. Колени дрожали, ладони были мокрыми от пота. Она сжала телефон в кармане. В глазах стояли слёзы облегчения, смешанные с остатками страха. Это была крошечная, шаткая, но победа. Она не подчинилась немедленно. Она оттянула ненавистную работу, сохранив хотя бы каплю своего времени, сил и достоинства. И мама… отступила. Ненадолго? Наверняка. Но факт оставался фактом – холодная, повторяющаяся фраза сработала лучше, чем слезы или крики.
Вика достала телефон. На экране всё ещё горела страничка с советами. Она пролистала их ещё раз, теперь с новым, жадным интересом. «Метод заезженной пластинки», «Согласие в тумане». Они были как секретное оружие, найденное в темнице. Оружие слабого против сильного. Оружие ума против грубой силы и истерики.
Она тихо вытерла глаза. Завтра мама, возможно, снова начнёт кричать. Всё придётся повторить. И послезавтра. Но теперь Вика знала, что есть способ не сломаться сразу. Есть способ купить себе немного времени, немного воздуха. Она посмотрела на щель под подоконником, где лежали несколько мятых купюр. Деньги копить медленно. А пока… она будет копить силы и тренировать свои навыки манипуляций людьми.
Глава 3. Создаём чувство срочности «Мне очень нужно, это подарок»
Холодный ноябрьский ветер ножом резал щеки Вики, когда она толкала тяжёлую дверь продовольственного магазина. В кармане старой потёртой куртки жалось несколько смятых купюр и горсть мелочи – все, что осталось от вчерашней удачной находки. Мужчина в парке забыл кошелёк на скамейке, пока Вика увлечённо рассказывала ему о своей мечте стать художницей и нужде в красках, по стратегии, разработанной её телефоном.
Она быстро набрала самое необходимое, взяла буханку серого хлеба и пакет молока, которое хотя бы давало ощущение сытости, дешёвую пачку макарон и маленькую банку тушёнки – роскошь, на которую она решилась, думая о теплом ужине. Вика подошла к кассе, где за прилавком с отсутствующим видом переставлял пачки сигарет мужчина лет сорока. На бейджике у него было криво написано: «Сергей Петрович». Его лицо было сильно уставшим, с глубокими морщинами у глаз. Он едва взглянул на неё.
Кассир провёл товары. Цифры на экране замерцали, как обвинение, – пятьсот рублей пятьдесят копеек. Вика достала деньги и пересчитала. У неё было лишь четыреста рублей. Разница в жалкие сто рублей пятьдесят копеек казалась пропастью. В сердце ёкнуло.
– Мало, девочка, – буркнул Сергей Петрович, уже забирая банку с тушёнкой, чтобы её убрать.
Паника, острая и знакомая, сжала горло. Отдать тушёнку? Или молоко? Остаться совсем без еды? Мысль о возвращении в холодную квартиру с вечно пьяной матерью и пустым желудком была невыносима. И тогда внутри что-то щёлкнуло. Не страх, а холодный, острый осколок понимания. Нужно что-то сделать. Сказать что-то. Заставить его.
Она замерла, глядя на продавца. Её мозг лихорадочно искал выход, слова, интонацию. Она видела его усталость, его отстранённость. Как до него достучаться? Как разжалобить? Как… сыграть?
– Сергей Петрович… – голос её дрогнул сам по себе, но Вика тут же усилила эту дрожь, сделала её тоньше, жалобнее. – Пожалуйста… Я… я не рассчитала. У меня мама… больная. Дома совсем ничего нет. Можно… я потом принесу? Завтра? Я живу рядом…
Она приложила все усилия, чтобы глаза стали огромными, влажными. Сжала губы, изображая борьбу со слезами. Она видела, как он напрягся, а его взгляд скользнул по её поношенной куртке и стареньким джинсам. В его глазах мелькнуло что-то – раздражение? Нет… скорее, усталое нежелание иметь дело с проблемой. Но не сочувствие. Не то.
– Не положено, – отрезал он, уже убирая банку. – Правила.
Отчаяние накатило с новой силой. Вика почувствовала, что вот-вот сорвётся и заплачет по-настоящему. Её рука судорожно полезла в карман за телефоном. Может, позвонить кому? А кому? Никого. Абсурдная мысль. Она просто машинально вытащила телефон, чтобы чем-то занять дрожащие руки, глядя на убираемую банку тушёнки.
– Щас, – сказала Вика и быстро вбила запрос в телефоне: «Мужик, сорок лет, продавец, у меня не хватает денег на продукты, что делать?» Телефон мгновенно выдал несколько вариантов:
Используйте технику дефицита: «Это последняя пачка, да?» Апеллируйте к справедливости: «Обычно у вас было дешевле!» Создайте чувство срочности: «Мне очень нужно, это подарок!» Проявите симпатию: «У вас такой красивый бейджик!»
Вика сглотнула и посмотрела на продавца. Тот уже начинал терять терпение.
– Простите, – начала Вика, стараясь звучать как можно искреннее. – У вас это… последняя банка тушёнки? Я специально за ней шла.
Продавец нахмурился:
– Нет, не последняя.
– А, понятно… – Вика сделала паузу. – Просто обычно у вас был другой, более выгодный ценник.
Продавец что-то пробурчал себе под нос и начал пересчитывать товар.
– Ладно, – наконец сказал он. – Скидываю вам сто рублей. Только не говорите управляющему.
Вика едва сдержала победную улыбку. Она быстро расплатилась и выскочила из магазина.
«Работает!» – подпрыгнула от радости она, открывая телефон и добавляя новый пункт в заметки: «Техника дефицита и апелляция к справедливости работает – скидка сто рублей».
На следующий день она зашла в другой магазин. На этот раз не хватало триста рублей на новую помаду. Вика уже знала, что делать.
– Ой, какая у вас красивая новая форма! – сказала она продавщице-консультанту. – И бейджик такой стильный.
Девушка зарделась от комплимента:
– Спасибо! Выбрали что-то?
– Да, вот эту помаду. Только знаете… – Вика сделала паузу. – Это подарок для моей учительницы, а у меня сегодня день рождения, и я копила на него целый месяц.
Продавщица посмотрела на ценник:
– О, давайте я вам сделаю скидку как постоянному клиенту.
Вика едва не подпрыгнула от радости. Она поблагодарила продавщицу, а для себя отметила: «Техника симпатии плюс срочность работает – скидка триста рублей!»
Подходя к квартире, она ощутила невероятный прилив сил и энергии. «Однажды я стану богатой, очень богатой, неприлично богатой – и покажу им всем!» – сказала она, сделав шаг в пропахшую перегаром прихожую. Остановилась, сделала глубокий вдох и резко выдохнула. Стало чутка легче. Всё это надо было как-то пережить…
