Kitobni o'qish: «История Наврунга»

ПОСЕЙДОНИС, БОЛЕЕ 20 000 ЛЕТ НАЗАД

Старик Крокс всю свою долгую жизнь занимался делом, к которому его душа не лежала никогда. Давно можно было найти что-то не столь опасное и более подходящее его почтенному возрасту, да и Сыны Света в последнее время стали очень уж активно вмешиваться во взаимоотношения племен и государств. Обитая на Белом Острове, они обычно не вдавались в подробности жизни хлебопашцев и торговцев. Крокс был не просто работорговцем. Он не покупал рабов – он добывал их, совершая набеги на деревни и мелкие города, где жили торговцы, хлебопашцы и ремесленники.

Старый виман Крокса видал разное, даже участвовал много лет назад в битве близ острова Камит между армиями господ Хиронто и Марианвана. Тогда Крокс, еще совсем молодой и драчливый, горделивый сын своего Отца, Аркуата из рода Винуаториев, думал, что весь мир создан лишь для того, чтобы он, Крокс, его завоевал. И лишь случайность не дала ему погибнуть там, где гибли десятками тысяч: лучи Капиллы не щадили никого, они вспенивали океан, и тысячи жизней отдавали свой последний вздох морю и ветру, так и не поняв, что произошло. Виман, на котором род Винуаториев выступал в битве, отстал от основной армады и потому остался цел.

Крокс хорошо помнит печальные и задумчивые глаза отца, что-то шептавшего самому себе, после чего отдавшему на рубку приказ резко сбавить ход и сделать вид, что произошла поломка Отец Крокса всегда чуял опасность загодя, и тогда этот его дар спас не только жизнь Крокса и виман, на котором он до сих пор зарабатывает, но и весь их род. Глядя на гибель армады своего господина Хиронто, отец принял решение никогда больше не принимать участия в глобальных военных действиях, (на войне никогда жизнь не ценилась) где безжалостные лучи Капиллы не дают возможности честного поединка, они просто уничтожают пространство битвы вместе со всем, что в нем находится, – людьми, чайками, рыбами…

После того случая Крокс и его род стали промышлять пиратством, но преимущественно занимались работорговлей. Последние набеги на далекие острова не принесли прибыли. Калеки и дети, что остались на разоренных такими же как и они пиратами, территориях и не стоили ничего. Тогда и было принято решение – идти на деревни ариев.

Однако арии были здоровыми и крепкими людьми и не оказались не такими уж и беззащитными. Стали идти слухи, будто виманы соседних племен, также посещавших деревни ариев, стали загадочно исчезать. Это не могло не насторожить старого опытного Крокса. В чем причина такого странного исчезновения? Неужели арии столь могущественны, что смогли поймать в свои сети таких опытных воинов? Очень трудно в это было поверить, однако не стоило забывать, что сыны Света были дружественны ариям, многие из этих величественных волшебников были выходцами именно из ариев. Как известно, даже самый высокий мудрец никогда не забывает, какая кровь течет в его жилах и в каких землях осталась его мать. А мать для ариев священна, как священен для Крокса и его рода его виман. Во всяком случае, эти сообщения о пропаже нескольких бывалых пиратских семей вызывали у Крокса серьезное беспокойство. Он был осторожен и все больше погружался в раздумья о том, как ему быть: искать новые земли для нападения или вообще оставить этот неблагодарный пиратский труд. А может, поступить на службу к какому-нибудь не очень злобному колдуну и закончить жизнь за сборами податей в подвластных ему, Кроксу, землях, наказывая непокорных и абсолютно беззащитных вассалов. Такие мысли одолевали его и в то утро, когда на горизонте появились арийские деревни, их квадратные дворы и стада скота. Будущие рабы еще не знали, что они рабы, но это знал Крокс, и никто на свете не мог сейчас поколебать его в этой уверенности. Корабль, несущий двадцать семь воинов, стал заходить на посадку со стороны солнца, чтобы не сеять панику среди ариев, – так проще застать их врасплох и закончить дело быстро и тихо.

* * *

Атланты высадились из вимана быстро, и за несколько минут деревня была окружена, так что никто не смог бы из нее вырваться. Но там никого не было. Атланты были в среднем в два раза выше ариев, и коньки крыш приходились им как раз на уровень глаз.

Крокс и его соплеменники в ярости стали срывать крыши с домов, разбрасывая солому и обрушивая жерди оснований, но это не помогло им найти ни единого человека. Очаги и трубы были еще горячи. Было очевидно: люди покинули свои жилища совсем недавно. А раз так, то они могли позвать на помощь, и это представляло большую опасность. Одно дело – кидать в сеть беспомощных, оглушенных людей, и совсем другое – встретиться с организованной вооруженной группой. К тому же никто не знает, как и почему пропали вечные конкуренты Крокса. Быть может, и они также вошли в пустую деревню и не смогли одолеть засаду, в которой оказались.

Громкий гортанный крик Крокса заставил всех бегом броситься к кораблю. Через несколько мгновений виман уже набрал высоту. И тут внимание кормчего привлекла одинокая фигура буйвола, который вместе с мальчиком как ни в чем не бывало проводил тонкие нитки борозд на молодом весеннем поле. Кормчий вопросительно посмотрел на Крокса, в его глазах читалось: «Должны же мы узнать, в чем тут дело, и нет ли у ариев каких-нибудь тайн?» После утвердительного ответа виман стал опускаться и, поравнявшись с землей, стал приближаться к ничего не подозревающему мальчишке.

Все произошло слишком быстро, малыш даже не успел понять, что с ним произошло: прямо с небес на него упала тяжелая сеть, и чьи-то сильные руки втянули его наверх, как маленькую барахтающуюся рыбешку, – в комнату, наполненную незнакомыми людьми и запахами.

* * *

Светлый Гьянг когда-то родился в этих местах, в соседней деревне. Сыны Света избрали его себе в ученики, и спустя тридцать пять лет после того, как он покинул родные места, Гьянг вернулся сюда, чтобы защищать людей в этой маленькой земледельческой стране, граничащей с Гималаями.

Мудрый Гьянг – один из Сынов Света – обладал силами, не уступающими силам шаммаров и даже в чем-то превосходящими их. Именно он был причиной того таинственного и беспощадного исчезновения конкурентов Крокса, о чем ни Крокс, ни другие темные атланты не знали. Однако они догадывались, что без Сынов Света тут не обошлось.

Шаммары и Сыны Света вот уже несколько тысячелетий противостояли в этой вялотекущей войне. С одной стороны, шаммары были слишком слабы, чтобы в одночасье уничтожить Белый Остров, находящийся к тому же в другой части света; им невозможно было подойти незамеченными, а силу ударов лучей Капиллы атланты знали. С другой стороны, Сыны Света понимали, что если уничтожить всех шаммаров разом, то атланты окажутся в астральном мире, а это, при наличии у них магических способностей, едва ли не самый худший вариант.

Здесь, на Земле, их действия можно хотя бы контролировать, не подпуская близко к территориям ариев, на которых родились большинство из Сынов Света. А кроме того, они были мудры и знали, что ни один жест не исчезает из Поднебесья без последствий, и насильственная смерть, причиненная врагам в скрытой битве, вернется ответным сокрушительным ударом на головы убийц.

Сыны Света знали, что собственная карма шаммаров приведет их к самоуничтожению и, не желая вмешиваться в этот процесс, не трогали их. Именно по этим причинам Светлый Гьянг не мог прийти в город Золотых Врат и уничтожить самых злобных шаммаров (хотя и мог сделать это технически); он вынужден был ждать, когда незваные гости сами себя обнаружат на его территории, чтобы, устроив им западню, навсегда отучить злодеев от совершения злодеяний.

Был еще один аргумент, который не позволял Сынам Света открыто воевать с шаммарами: злой Вй Об был рожден атлантом и, вместе с тем, был самым могущественным магом. Его невозможно было уничтожить, он был мистически связан с духом Земли и повелевал такими могучими силами, что убить его означало погубить все живое. Но даже он был не в силах уничтожить Сынов Света. Так и длилось это противостояние: Ракшасы и шаммары, злобные маги Атлантиды и их воины, воевали между собой и с Сынами Света, нападали на деревни, брали рабов и строили город Золотых Врат, древнюю столицу Атлантиды – город, поражающий своим богатством и пышностью.

Мудрый Вануат был учеником одного из Сынов Света, жившего в уединении в горах, на склоне которых расположилась деревня. Вануат был совсем мальчиком, когда деревенский сход решил отдать его Высокому Светлому (имени которого никто не знал) в услужение. И каждый день маленький Вануат носил ему пищу и самое необходимое для жизни. Половину дня занимал путь туда и с только же обратно, и до темноты мальчик всегда успевал вернуться. Иногда Высокий Светлый разговаривал с Вануатом, посвящая его в некоторые тайны мироздания. Уже очень давно Высокого Светлого не было среди живых; и чем дальше уходили те спокойные времена, тем больше Вануат опасался за жизнь соплеменников, которым однажды выпало счастье жить мирно. С уходом в мир иной Высокого Светлого это счастье стало таять.

И вот вчера судьба нагнала беглецов, показав, что горькая участь была лишь отсрочена, но не избегнута вовсе. Совет решил срочно послать гонца к Светлому Гьянгу с просьбой о защите, а также разослать гонцов в соседние деревни с вестью о нападении. Так начались неспокойные дни, полные волнений за будущее. Непрестанно несколько пар глаз смотрели в небо, ожидая черного хищного корабля пиратов. К Гьянгу снарядили отца Тоя и его брата Маниса в надежде, что их горе не оставит сострадательному сердцу Сына Света времени на раздумья: пираты могли вернуться в любой момент, и от того, как быстро Гьянг организует охрану их земель, зависело, выживет деревня или нет.

ПОХИЩЕНИЕ ТОЯ

Той был совсем еще ребенком и плохо понимал, что с ним произошло. Такова защитная реакция детской психики – не вдумываться, не анализировать даже самые ужасные события жизни. Он сидел в уголке и тихо всхлипывал, периодически шмыгая носом и косясь на огромного шаммара, расположившегося на палубе.

Так продолжалось несколько часов, пока усталость от перенесенных событий не навалилась на его плечи тяжким грузом и он не провалился в тяжелый без сновидений сон. Проснулся он оттого, что почувствовал перемены в своем положении. Он открыл глаза и с удивлением понял, что его несет, как рулон ткани, перекинутый через плечо, один из великанов. И с такой высоты Тою было странно наблюдать удаленность пола и близость потолка.

АРИАВАРТА. ПУТЬ В ТАМУЛОНГ

Ночной переход до Тамулонга отец с сыном не забудут никогда. Кони Грунга несли легко, и в эту безлунную ночь казалось, что сами божественные Упадана спустились с небес, чтобы помочь гонцам спасти близких им людей. Горцы больше надеялись на свои ноги, а жители долин, коими являлись люди Грунга, больше доверяли коням. И в эту ночь кони были крыльями в их стремлении. Полностью доверившись проводникам и волшебным коням, отец с сыном мчались вниз, в долину, где их ждала встреча, от которой зависели жизни многих и многих людей, и сознание неотвратимой опасности, уже распростершей свои черные крылья над крышами их домов, придавало им мужество героев древнего эпоса.

Когда заря превратила тьму в серую мглу, а кони захрипели от продолжительного бега, перед взором путников открылась удивительная картина: с холма, на котором они в тот момент оказались, город был виден как на ладони. Тишина утра была совершенно нетронутой, и только звуки их движения нарушали ее таинственный покров, укрывающий местность сном и легким туманом. Почуяв близкий отдых, кони прибавили шаг, и вскоре городские стены были за их спинами, а дом Благородного Гьянга просыпался от настойчивого стука. Хозяин уже не спал, когда они примчались к вратам его дома, и, казалось, ждал их.

Слуга – юноша с непроницаемым, будто каменным лицом – проводил их в беседку для гостей, находящуюся между домом и вратами. Через несколько минут хозяин дома вышел к ним и жестом пригласил сесть. Проводники с тревожным видом замерли у входа в беседку, не решаясь войти, а отец с сыном, упав на одно колено, повторили почти то же, что говорили в доме Грунга:

– Благородный Гьянг, несчастье готово обрушиться на наши головы. Ужасные шаммары на черном, как ночь, вимане вечером позапрошлого дня хотели разорить нашу деревню. Мудрый Вануат почуял их приближение и отвел нас в ущелье, лишь мой младший сын стал их добычей, остальные спасены. Шаммары могут вернуться в любой момент. Не оставь нас в минуту скорби и стань нам защитой, святой Гьянг. Мой сын, преданный Манис, будет сопровождать тебя в твоих благородных делах и станет проводником в наших Горных краях. Дети Уважаемого Грунга, стоящие у входа, станут проводниками в его владениях, что ниже наших.

Когда отец Маниса и Тоя закончил речь, слезы текли по его щекам и последние слова вырывались из его уст подобно языкам пламени из печи кузнеца Голунг-шита, ковавшего самые лучшие плуги в округе. Видя волнение и боль горца, святой Гьянг жестом предложил просителям сесть.

– Твой сын попал им в руки… Они попытаются выведать в его сознании все, что ему известно… Известно ему мало… Они предпримут еще одну попытку нападения, но уже с использованием магии… Будет это… вечером завтрашнего дня. Спешим, у нас мало времени. Возьмите одного из этих проводников и скачите обратно. Возьмите моих лошадей. Завтра, когда тени начнут удлиняться, спрячьтесь как можно надежнее. Всем окрестным деревням сообщите этот указ. Все.

Святой Гьянг дал всем четырем гонцам амулеты и приказал не снимать их с шеи ни при каких обстоятельствах, пока ситуация не разрешится.

ПОСЕЙДОНИС. КРОКС

Неудача последней вылазки сильно озадачила Крокса. Каждый такой поход приносил убытки. Не только люди, но и виманы нуждались в питании. И если воины не требовали вознаграждения после неудачного похода, но лишь пищу, то виману было все равно, есть у хозяина питание для него или нет. Его резервуары наполняли эфиром – и он летел, не наполняли – не летел.

Эфир добывался из зерна. В подземных хранилищах зерно проращивали, и специальный насос для эфира впитывал силу прорастающих зерен, наполняя ею резервуары, – эта сила зерна и была тем, что потребляли ртутные двигатели виманов. И установки для откачивания эфира, и сам эфир были дороги: вчерашняя неудачная вылазка стоила примерно столько же, сколько шесть мужчин-рабов или десять женщин. Если к этому прибавить вознаграждение воинам, получалось, что удачным можно назвать поход, в котором удалось заполучить не менее двадцати рабов. «Еще несколько таких безуспешных походов – и придется продавать фамильные драгоценности, чтобы купить эфир…» – такие невеселые думы не выходили из головы предводителя пиратов Крокса.

Но еще больше его волновала неизвестность. Нечто угрожало их жизням более чем когда бы то ни было. Он чувствовал это очень ясно, однако, что именно угрожало им, он не знал. Ответ на этот вопрос он надеялся получить у схваченного ребенка. Конечно, сам ребенок ничего сказать не мог, но у шаммаров было много магических способов его разговорить. Можно было посыпать голову ребенка «порошком правды», – и тот стал бы говорить правду. Но порция порошка стоит больше, чем этот ребенок. Можно погрузить его в сон и заставить говорить, что он знает, – но он может ничего и не знать. Самое лучшее – это пригласить сильного мага и, обещая ему в награду этого мальчишку, попросить выудить все, что возможно, не только из памяти ребенка, но и из ауры его родителей, с которыми малыш все еще сильно связан; и связь эта, как канал, может привести к желаемым результатам.

Это был самый лучший выход, и Крокс уже послал за таким Ракшасом. Тот должен был вскоре явиться; а пока его ждали, Крокс всерьез обдумывал вариант завершения карьеры пирата-работорговца и думал, к какому господину проще поступить на службу.

Мальчика привели в кабинет Крокса, обставленный самыми удивительными вещами. В нем уже были сам Крокс и этот страшный великан с глазами, пронзающими насквозь, и жгучими, как горячие угли. Не говоря ни слова, Ракшас взял мальчика одной рукой, как куклу, и поднес к своему лицу. Как только взгляд колдуна пронзил глаза юного пленника, разум ребенка затуманился и малыш впал в забытье.

Ракшас прозревал. Он видел то, что видел и знал когда-то этот малыш: детство, родителей, соседских мальчишек, мудрого Вануата и ежегодные праздники, – все это колдун увидел, как если бы сам был участником всех тех событий. Но колдуна интересовал не мальчишка, а знания его родителей. И вот тут его ожидал сюрприз.

Мать не знала ничего, – на собраниях старейших были лишь мужчины, главы семей, только они одни знали, но не рассказывали об этом никому. Отец малыша был участником тех собраний, но как только Ракшас попытался проникнуть в его разум, тут же словно огненная печать вонзилась в его сознание, он вскрикнул и, опустив малыша на пол, медленно сел рядом. Несколько минут он пытался справиться с сильнейшей, до кровавых разводов в глазах, головной болью. Когда она немного унялась, он поднял глаза на Крокса и сказал:

– Сыны Света уже знают. Если не поторопишься, не видать тебе добычи.

– Посмотри, успеем?

– На его отце – печать одного из Них, я не могу.

– Но ведь есть кто-то еще, кого он любит?

Ракшас посмотрел на погруженного в оцепенение мальчика с ненавистью и попытался опять проникнуть в его разум.

– Да, его брат. Старший. Он может что-то знать.

И тут же еще более свирепая волна боли пронзила разум Ракшаса, он потерял сознание. Бросив Тоя в темницу и оставив Ракшаса на попечение домашнего доктора, Крокс ринулся в путь. Уже через полчаса его виман с воинами стремительно скользили в сторону Ариаварты, расположенной в предгорьях Гималаев, – Крокс никогда не упускал добычи.

НА ВИМАНЕ ШАММАРОВ

Крокс:

– Скорее всего, там будет один из Сынов Солнца. Он будет нас ждать.

1-й помощник:

– Надо готовиться к магической Битве.

2-й помощник:

– Мы редко выигрываем у Них. Они готовы встретить нас. Может, лучше избежать Битвы, если противник готов к ней?

Крокс:

– За голову Сына Солнца Равана даст хорошую наград у.

2-й помощник:

– Если бы мы могли застать Их врасплох, у нас были бы шансы на победу. Но Они ждут нас, и у нас один корабль, мы даже не сможем зайти к Ним с двух сторон, чтобы атаковать наверняка. Идти в лоб на Сынов Солнца равно самоубийству.

1-й помощник:

– Он один, и помощь к Нему может не успеть.

2-й помощник:

– А может и успеть. Мы потеряли много времени.

Крокс:

– Удача всегда сопутствовала мне. Надеюсь, так будет и в этот раз. Если все получится, я дам щедрые дары богам Луны…

Несколько минут длилось молчание, затем второй помощник произнес фразу, от которой у Крокса и первого помощника мороз пошел по коже:

– Прежние четыре корабля, напавшие на эти земли, более никто не видел, и никто не знает их судьбу. Чем мы лучше их?

Немного помолчав, Крокс ответил:

– Нападем ночью, так у нас будет преимущество. Арии видят в темноте хуже нас. Покроем землю чарами сна и обратим объединенную мощь воинов против единственного врага. Он не устоит, а остальные будут спать и ему не помогут.

1-й помощник:

– Так и решим.

2-й помощник промолчал, но про себя решил, что при первой же возможности будет спасаться бегством.

Крокс вышел на вторую палубу, где сидели его двадцать семь отважных, проверенных в боях воинов, и заговорил:

– Сегодня ночью нам предстоит Битва с Сыном Солнца. Он будет один, и, если мы сможем сделать все быстро, подмога к Нему не успеет. Готовьтесь к магической Битве!

Тут же капралы побежали на склад, а над воинами повисла мертвая тишина. Все понимали, как это опасно – сражаться с Сынами Солнца, но презрение к смерти и жажда Битвы были у них в крови, а ненависть к Сынам Света не знала предела.

Вообще-то шаммары ненавидели Солнце и даже слали ему свои проклятия, – таковы были последователи Левой Стези, Сыны Луны. Пришли капралы с амуницией. Воины стали переодеваться. Красные плащи, золотые шлемы – все они были терафимами, насыщенными магической силой. Подчинить себе волю атланта, облаченного в противомагические доспехи, весьма сложно даже очень искусному магу, а группу таких воинов подчинить своей воле не под силу ни одному Сыну Света. Главное условие – единение бесстрашия, а этого у шаммаров было хоть отбавляй. Когда облачение было завершено, все выстроились в четыре шеренги, по шесть человек в каждой, двое капралов впереди, один с барабаном, и началось заклинание. Со стороны все выглядело просто: левой рукой держась за рукоять меча, правой атлант коротко два раза бил себя в грудь, после вскидывал руку, сжатую в кулаке, вперед и вверх. При этом он произносил: «А-МИ-ТА!» В промежутке между словами – короткий, но сильный вздох. И так – бесчисленное количество раз, пока нечто вроде оцепенения или транса не овладевало им.

Отвага, магическая защита плаща, шлема и украшений, которые были не украшениями, а своего рода защитой, транс и бесстрашие делали этот маленький отряд способным противостоять и Сынам Света, и целой армии солдат. Как единый организм действовали шаммары в трансе, и успех военной операции был тем сильнее, чем в более глубокий транс могли они погрузиться. Тела их становились как стальные, и пронзить их не представлялось возможным. Сознание – невосприимчивым к посылам чужой, пусть даже очень сильной воли.

Боевые машины, практически неуязвимые, наносящие сокрушительные удары, они мгновенно и неустрашимо выполняли каждый приказ командира. Это была страшная сила. Что можно было противопоставить ей? Крестьяне просто прятались, воины разбегались при виде такой силы. И только Сыны Света могли им противостоять – такой же объединенной волей. Но чтобы один Сын Солнца смог сокрушить такую армаду, – нет, такого не бывало. Знал это Крокс. Знал это и Гьянг.