Kitobni o'qish: «Пророчество древних»

Мало кто из живущих вспомнит о Великом правлении Драконов, когда ныне Забытые Чертоги процветали в благодати и томились в нескончаемых летних днях. Когда Леаихэр не превратился в руины, и леса Ниргоза не распростерлись от озера Лирс на западе, до горящих озер Лон и Дол на Востоке. Когда великий град Литон еще стоял един и нерушим, а в Северный край, в Великий Драконий Чертог, еще вели вымощенные златом дороги. Когда южнее Слияния трех рек еще не было ничего… Так давно это было, что лишь легенды да сказания могли ныне напомнить об Утерянных летах. Так давно минуло, что для воцарившихся в мире магов и людей Драконами стали не божественные и могущественные духи прошлого, а ящероподоные крылатые существа, порой прилетающие с северо-востока, и несущие за собой гибель и разорения. Так давно, что даже сами маги стали терять свои силы, люди захватывать власть и считать себя королями мира, а Пророчество о Чешуйках Драконов превратилось в детскую сказку.

Однако же, когда льды начали наступать с севера, о Пророчестве заговорили вновь. Многие мнили себя посланниками Четырех Древних, и многие стремились попасть в Драконий Чертог, дабы обрести там силу и принести в мир покой и процветание. Грезили о прекращении войн и кровопролитий, о свержении грозного монарха и возвращении прежних дней.

Когда-то магия была велика и разнообразна, и реальность в руках ею обладающих становилась податливой глиной. Но шло время, и способности магов становились меньше и скуднее. Поначалу это были незначительные изменения; магия стала требовать больше усилий и концентрации, и владеющие ею стали чувствовать усталость и истощение после заклинаний. С каждым поколением способности магов становились все слабее, пока и вовсе не стали пропадать бесследно. Древняя искра, которая когда-то горела ярким огнем внутри каждого чародея, постепенно исчезала. Великое наследие прошлого постепенно утрачивалось, а с ним и мировая магия, которая не просто исчезала, а уходила за границы реальности.

Тем, кому удалось уберечь остатки своих способностей, осталось лишь тосковать по прошлым временам. Некоторые попытались повторить незапамятные ритуалы или искать артефакты Древних, но все их усилия не возымели успеха.

И все же, даже после пропадания магической силы, надежда на ее возвращение не покидала мир. Легенды и мифы о величии и могуществе Древних передавались из поколения в поколение магов, в то время как люди, лишенные всяких сил от рождения, перекраивали мир под себя, умывая его кровью и уничтожая государства раздорами.

Но молвило Пророчество: обретшие Чешуйки Драконов восстановят равновесие в мире магов и людей, воскресят магию, и уйдут тогда холодные дни, покинут долину Трех Рек ледяные змеи севера.

***

Вода ударила в корму корабля, сильный шторм кидал судно из стороны в сторону, точно щепку; волны были настолько сильными и большими, что корабль оказался полон соленой ледяной воды. Грохотал над нашими головами гром, небо укуталось в грязные черно-коричневые тучи, которые раз за разом рассекались ветвистыми яркими молниями.

Я вцепилась в штурвал корабля до боли в пальцах, чуть ли не теряя сознание от страха и ужаса. Будто сама природа противится тому, чтобы мы причалили в Рахоте и вновь почувствовали твердую землю под ногами после длительных странствий. Будто все в этом мире противилось тому, чтобы мы приблизились к берегам Драконьего Чертога. Никогда еще за свою долгую жизнь я не видела такой разрушительной бури.

Льри Худд, мой друг и возлюбленный, матерый воин, прошедший ни одну кровопролитную битву, орал и ругался, что есть мочи, ловя и привязывая вопящий и старающийся сброситься в воду экипаж корабля. Капитан заткнул уши, дабы не слышать воплей картан… Сплошное безумие. Картан, древние существа, редко покидающие скалистые вершины гор, обрушились на наш корабль, точно заговоренные.

Я слышала вопли, слышала крики, слышала визг экипажа; слышала и рокочущие вопли картан, но не понимала, почему сейчас их чары не действовали на меня.

Каждый из экипажа видел женоподобных существ с совиной головой по-разному: кому-то они представлялись в образе великих предков, кому-то являлись в сознании монстрами из потустороннего мира. Да, впрочем, какая разница, как их видели, если картан лишь и хотели выжить нас с этого света, и коль не получилось довести до безумия и самоубийства, то потопить всех разом, разбив корабль о скалы?

"Фортуну" швыряло из стороны в строну, а я молилась древним богам и безмолвным духам, всем, кого знала, стараясь удержать штурвал. Меня пугало, что отдаленное, еле различимое в этой грозе рокотание картан не производило на меня никакого эффекта. Я видела монстров в их истинном обличие, и ярость природы страшила больше тщетных попыток злобных существ наслать на меня иллюзии.

И повсюду туман, и повсюду острые скалы, за которые то и дело корабль цеплялся кормой. Мы точно не в море оказались, а будто силились пробраться через скалистую пропасть. Со всех сторон распростерлись неприветливые темные воды, и, казалось, с каждой волной удары становятся вся выше и сильнее… Заметила, как Льри привязывал последних оставшихся, – это Нунд Рзеаромо и Сиа Краанар, старые друзья и главные наши сообщники, – и на секунду привиделось, что буря замерла, пошла на спад. Вода вокруг Сиа начала принимать иную форму, тянуться к рукам девушки… Будто вновь Краанар могла управлят ею. Но лишь на миг. Вновь разразился раскат грома, и вслед за ним молния ударила в воду невдалеке от нас.

В один момент корабль накрыла волна, сбивая меня с ног. Я взвизгнула, соленая морская вода попала в глотку. Перед глазами на секунду потемнело, чудом я успела схватиться за канат. Заскулила, тяжело поднимаясь, и вода пошла у меня носом. Закашлялась, сквозь слезы перехватила штурвал, который с неимоверной скоростью крутился, и в последнее мгновение оставшимися силами потянула его в сторону. "Фортуна" прошла мимо черной острой скалы, опасно накренившись. Вновь над нашими головами сокрушался небосвод, и громыхание было настолько мощным, что даже Ходд одернулся, поднимая голову к небу.