Kitobni o'qish: «Дом у старой ивы»
Она не любит шумных вечеринок и шумных людей. Она давно мечтает о тишине. И в тоже время ей, как и любой другой женщине, хочется любви. Жизнь идет своим чередом. Но однажды все изменится мистическим образом. Теперь у неё будет свой дом и долгожданное одиночество. По крайней мере, она так думала. Ведь вместе с новым жильем она обзаведется и новым неожиданным «соседом».
http://stmichael-hudson.com/tag/a-haunted-house-2 -обложка.
Кораблева Диана: «Дом у старой ивы».
Посвящается моей любимой мамочке. Спасибо тебе за безграничное терпение. И пусть в последнее время мы редко общаемся и многие твои жизненные принципы я вряд ли смогу осознать до конца, ты всегда будешь для меня эталоном сильной женщины, заботливой мамы и любящей жены.
Уильям Шекспир. Гамлет
Святители небесные, спасите!
Благой ли дух ты, или ангел зла,
Дыханье рая, ада ль дуновенье,
К вреду иль к пользе помыслы твои…
Глава 1.
– Свободная касса!
Молодая девушка, в кепи и с бейджиком на груди, на котором незатейливым шрифтом было выведено имя «Дарья», подняла руку вверх, приглашая к стойке заказов очередного посетителя. Несмотря на то, что время было поздним, гостей в ресторане быстрого питания оказалось довольно много. Людская шеренга заполнила весь зал и выстроилась до самого дальнего входа. А все потому, что закусочная находилась неподалеку от новенького стадиона, и только что, закончился футбольный матч.
Людской гул смешивался с детским криком и незамысловатыми песенками, игравшими из динамиков.
– Мне, пожалуйста, три чизбургера, три картошки фри и три большие кока-колы,– скороговоркой проговорил посетитель.
– Если вы возьмете меню – выйдет дешевле,– предложила девушка.
– Нет, спасибо,– отказался посетитель.
– Пирожок на десерт желаете? – обязана была добавить Дарья, но человек по ту сторону кассы отрицательно покачал головой.
– Кушать здесь будете?
– Здесь.
Для девушки оставалась загадкой, где все эти люди могли разместиться – зал не такой уж и большой. Благо на улице тепло. С приходом весны от вечно жующих людей и криков их детей, спасала летняя площадка.
Приняв плату, девушка сама побежала собирать заказ, поскольку помощников, или как говорят на языке фаст-фуда – бэкапперов, рядом не оказалось. Несколько корзинок с картошкой-фри, тоже самой пришлось поставить во фритюр, кухня явно не справлялась с нахлынувшим потоком посетителей.
Человек критично разглядывал чек, а затем свой разнос с едой. Дашу это ужасно нервировало. За его спиной девушку уже прожигал взглядом следующий голодный посетитель. И таких как он было бесконечно много. И пока она их не обслужит – домой её вряд ли отпустят, хотя смена должна была закончиться полчаса назад.
– Дороговато-то получилось…– рассуждал посетитель, который явно никуда не торопился. А вот ей, Дарье, хотелось как можно скорее покинуть рабочее место, за которое она вернётся уже завтра.
– Я же вам предлагала заказать меню. Вышло бы дешевле, – спокойным ровным тоном сказала девушка.
Её удивительная манера всегда держать себя в руках, несмотря на вечное недовольство гостей и стекающий из-под козырька кепи пот, поражала многих менеджеров. Поэтому, её из кухонного работника, перевели на сервис. Умение держать себя в руках в стрессовых ситуациях – всегда ценится. Хотя и не всеми. Некоторые из менеджеров, только и ждут повода, чтобы к чему-нибудь придраться. Не ругаешься с посетителями – значит медленно работаешь, или забыла улыбнуться, или забыла что-то предложить… В общем вариантов масса.
– Значит, плохо предлагали,– нудил посетитель. – И почему картошка-фри большая?! Я хотел среднюю!
– Но вы не уточнили размер порции. Политика компании подразумевает большую порцию картофеля по умолчанию,– все так же спокойно ответила Даша и провела сквозь себя раздосадованный взгляд посетителя. Раздосадованный, но не гневный. – А сейчас если позволите, я должна принять заказ у следующего человека. Как видите – сегодня аншлаг, и мы не успеваем.
Едва она это произнесла, как из-за её спины выросла Настя Циперманн – новоявленный менеджер. Её повысили совсем недавно из инструкторов – в управляющие. Еще вчера Дарья могла бы назвать Настю своей хорошей приятельницей. Но как обычно бывает – люди меняются после повышения и зачастую не в лучшую сторону.
Настя напоминала старого ГДРовского пупсика – такая же пухлая, с раскрасневшимися щеками и несколькими подбородками. Её можно было бы назвать милой, раньше, до того как она стала поглощать самые большие сандвичи за обе щеки.
– Мы сейчас же поменяем вам картошку,– расплылась в улыбке Циперманн, посмотрев на посетителя. Тот даже немного растерялся. Настя провела своей менеджерской карточкой по отверстию в Дашиной кассе, и та, щелкнув, открылась.
– Сделай возврат и поменяй картошку,– шикнула она на девушку.
Ну, зачем, зачем нужно все так усложнять?! Человек не был зол, расстроен немного, но явно не агрессивен. Он просто взял бы поднос с едой, развернулся и сел бы за свой столик. А теперь придется заново делать картошку, хотя в зале больше сотни голодных и злых посетителей. Мало того, что люди по своей природе злые, когда хотят поесть, да еще и команда города по футболу, проиграла в сегодняшнем домашнем матче. Но пугало Дашу даже не это, а то, что придется самой посчитать разницу между тремя порциями большой картошки, и тремя новыми, стандартными. И только потом взять оплату, дальше касса уже сама сосчитает! О, как же девушка ненавидела цифры! Считать в такой суматохе, для неё, было хуже кары небесной! Не удивительно, что через час, когда её все-таки сняли с кассы, там оказался небольшой минус. Пришлось докладывать свои деньги. Не много – но неприятно. А еще неприятней было писать объяснительную за этот минус по кассе, под строгим взглядом Циперманн.
Уставшая, она присела на лавку в раздевалке, и закрыла руками блестящее от фритюрного масла лицо. Затем выдохнула, встала и начала собираться домой. Время позднее, некогда рассиживаться и жалеть себя. Последний автобус, который доставил бы её прямиком к дому, отправляется в половине девятого. А сейчас уже почти одиннадцать. Это значит, что придется подниматься пешком до трамвая, а затем пересаживаться на любой автобус, который довезет её хоть немного ближе к семейному очагу. Неизвестно еще, сколько потом ей придется идти домой пешком, хоть она уже и валилась с ног от усталости.
Даша уставилась на своё отражение в зеркале: роскошные каштановые волосы были липкими от пота и прижаты к голове, из-за постоянного ношения кепки. Объема, как не бывало, да и запах от них исходил довольно неприятный. Что поделаешь – она же работает в закусочной! Лицо осунулось и блестело. Макияжа не было, но хоть ярко-зеленые глаза немного выручали, делали вид своей обладательницы менее жалким. Времени, чтобы принять душ, совсем не было, иначе вообще домой не доедешь! Поэтому Даша лишь умылась и оттерла пальцы, покрытые мелкими шрамами, от горячего мяса, сок с которого иногда капает с верхней створки гриля, прямо на руки. Когда же она сможет позволить себе отрастить ногти и сделать красивый маникюр?! Лишь, когда уволится с этой проклятой работы! Дарья каждый день спрашивала себя, почему она все еще здесь? Было удобно работать и учиться в университете, но она его закончила еще в прошлом году! И целый год обманывала саму себя, что найдет работу по специальности. Да только училась она в техническом университете, на инженера, поступив туда по протекции отчима – декана одного из факультетов. Но где она, а где механика и сопромат?! И эти цифры! О, как же Даша их ненавидела! Её мечта – это театр. Или театр и киноиндустрия! Она всегда хотела стать актрисой! Но мама приняла сторону отчима, который желал для дочери добра, чтобы она имела достойную профессию. Профессию, к которой у Даши за годы, проведенные в университете, выработалось отвращение. Вот так она и застряла в закусочной, в свои двадцать четыре года.
Порог дома, Дарья переступила ровно в полночь. Шла пешком от остановки последнее автобуса два километра. Плохо конечно, что никто из домашних не позвонил и не встретил, но все, же радует, что все уже спят! Тишина, после сумасшедшего дня… Стараясь не разбудить Георга – щенка добермана, которого завел младший брат, девушка побрела в ванную комнату, вымыла руки и, на цыпочках прокралась в спальню, которую делила со сводной сестрой. Пакет с формой, (которую по правилам компании нельзя оставлять на ночь в шкафчике, в раздевалке – каждый день нужно носить с собой: стирать дома и выглаживать на работе перед каждой сменой), уставшая Даша, бросила на стул. Она дала самой себе обещание, постирать вещи завтра утром. К часу дня, когда начнется её смена, форма успеет высохнуть. Да еще и вторая есть, правда на два размера больше. С каждым годом работы в ресторане, Дарья становилась все стройнее и стройнее от изнурительного труда. А вот кожа, становилась все прозрачнее и прозрачнее. Как бы, не исчезнуть совсем? – думала девушка, мгновенно провалившись в объятья младшего брата смерти – сна.
Субботнее утро началось рано – в половине седьмого.
Да что ж вам всем не спится, в выходной день-то?!
Квартира, в которой жила семья Владимировых, была трехкомнатной. Родительская спальня, спальня сестер, и зал, в котором обитал самый младший, член семьи, одиннадцатилетний брат Артем. Поспать подольше, когда проснулись все остальные – невозможно.
Девятнадцатилетняя Алина включила музыку на своём смартфоне и куда-то собиралась. По всей спальне были разбросаны платья, туфли и косметика.
– Доброе утро,– пытаясь открыть глаз, и оторвать своё лицо от подушки, заспанным хрипящим голосом пробормотала Даша.
– Доброе! – энергично воскликнула сестра, «рисуя» широкие брови.
Ну, хоть у кого-то прилив сил. Даша, сколько не пыталась, не могла с первого раза отказаться от мягкой подушки и теплого одеяла. В кровати было так удобно, а что ждет её за пределами пушистого рая, девушка ещё не знала – скорее всего, будут болеть не до конца отдохнувшие конечности.
За стенкой их спальни находилась кухня, и было слышно, как громогласная мама, раздает указания выходного дня отцу.
– Сначала свозишь меня на рынок, потом проведаем твою тетку, а пока я тут готовлю, сверни все ковры и выбей! На улице подходящая для этого погода!
Ответов отца не было слышно, однако в том, что он со всем согласен, лишь бы получить полноценный вкусный завтрак, было понятно и так.
– Куда ты в такую рань прихорашиваешься? – прохрипела Даша, все еще не рискнув встать.
Сестра, обладательница кукольного личика, оторвалась от зеркала и улыбнулась.
– В универе сегодня факультатив.
– Ясно.
Младшая сестра шла по стопам старшей, и училась на том же факультете. Особой радости поначалу ей это также не доставляло, пока она не поняла, что в её группе одни мальчики. А она самая красивая девушка не то, что на потоке, но и во всем техническом университете.
Ах, отец, отец… Ты либо самый дальновидный в семье и хочешь найти подходящую партию красавице-дочке, либо непроходимый глупец. Что в принципе две крайности одного и того же.
Дверь в девичью спальню резко распахнулась, и, в комнату влетел младший брат. А следом за ним громко лающий щенок. Алина только успела замахать руками, показывая, что она создает на лице красоту и лучше её не трогать. Поэтому Артем с разбега прыгнул на кровать к старшей сестре. Отчего Дарью, аж скрутило от мышечной боли во всем теле.
– Привет! – простодушно прокричал он ей в самое ухо. – Вставай, соня, помоги мне отыскать мою черепаху!
– Что, опять пропала? – выдавила из себя Даша.
– Да! – воскликнул он и обнял сестру за шею.
– Я иногда думаю, что это научная разработка китайцев – гоночная черепаха. Она так быстро перемещается по дому, что совсем не свойственно представителям её вида,– философски заметила Алина.
На её лице красовались чересчур широкие брови, а глаза еще не были накрашены. Создавался комический эффект. Что ж, дань моде. Раньше их выщипывали настолько, что приходилось дорисовывать линию серым карандашом, а сейчас наоборот – чем шире, тем лучше. При этом важно красиво подчеркнуть изгиб.
– Ох, как ты заговорила, – улыбнулась Даша. – А ведь еще и года в универе не проучилась.
– Ну, я же не блондинка, в конце концов! – воскликнула сестра, тряхнув белоснежными локонами. – То есть, блондинка, но ведь крашенная!
Дети засмеялись, и, мама не заставила себя долго ждать. Появившись на пороге комнаты, она громко сказала:
– Тааак, вижу все проснулись!
– Тут не проснешься…. – проворчала Даша, выглядывая из-под брата, а Георг облизал её нос шершавым языком.
– Умываемся, и за уборку, пока я готовлю завтрак! Сегодня суббота!
Все в семье Владимировых знали, что мама не отстанет, пока дом в этот день не будет начищен до блеска. А в воскресенье уже можно отдыхать, если тебе, конечно не надо на работу, как например Даше. Хоть работала она пять дней в неделю, но график был плавающим, и по выходным, праздникам и дням футбола, на смену выходило большинство людей. Девушка была работником второй смены, но вот уже около года прошло с окончания университета, и она просила ставить ей первые смены и завтраки, потому что теперь ей не надо бежать утром на учебу, а после на работу. Объясняла, что далековато живет и тяжело ночью добираться домой. Однако менеджер, занимающийся расписанием, до сих пор остался глух к её просьбам. Но зато, Даша успевала отведать мамины сладкие воскресные блинчики, и это стоило того! Хоть и не компенсировало полное отсутствие личной жизни!
– Я не смогу помочь, у меня факультатив! – отчеканила Алина.
Все понимали, что это святое!
Поэтому она, Даша, кое-как доковыляла до ванной, потом до стиральной машинки, чтобы загрузить форму, а потом приступила непосредственно к уборке. Благо папа отнес ковры на улицу, чтобы выбить, хотя бы с тяжелым пылесосом не придется возиться.
Брат ответственно мыл ванную комнату, отец вернулся и расстелил ковры, а мама как раз закончила с приготовлением завтрака – жаренная картошка с ребрышками, овощной салат, отварные яйца и закуска из грибов на основе майонеза. Запах ребрышек, так и манил! Вкусно, питательно и чертовски калорийно! А посему, Алина в ярко-розовом платье с длинным рукавом, быстро проскочила мимо кухни, на ходу чмокнув отца, и оставив на щеке отпечаток розовой помады. Всё, убежала! И кажется, обула единственные Дашины туфли на каблуках!
Остальным детям повезло меньше. Пришлось садиться завтракать всей семьей. Не то, чтобы это было в тягость, просто обычно наслушаешься наставлений родителей – и стараешься поскорее убежать на ненавистную работу!
А еще родители имеют привычку заставлять тебя всё съесть – даже если тебе совсем не хочется.
– Даша, почему ты ничего не ешь?! – удивилась мама.
Девушка лишь взглянула на свою тарелку, в которой хоть и от души, но было довольно много картошки и ребрышек.
– Боюсь поправиться, – сказала правду Даша.
– Да с твоей работой ты не то, что не поправишься, ты уже меньше сестры! Совсем плоская! Так что ешь!
– Кстати о работе,– заметил отец, облизывая пальцы от кисло-сладкого соуса, в котором были замаринованы ребрышки. – Ты ищешь что-то достойное?
– Ищу, но мне ничего не подходит,– призналась Даша, склонив голову над тарелкой.
В этот момент Артем завизжал во все горло, так что на пол посыпались куски картофеля изо рта, которые быстро успел подъесть щенок.
– Черепаха!
Дюшес – так звали питомца, пряталась за мусорным ведром. Дюшес – потому что имя ей дала Даша, обожавшая конфеты и газировку с аналогичным названием.
– Нашлась! – мальчик выбежал из-за стола и бросился к питомцу. Ласково погладил черепаху по панцирю, а подняв глаза на мать, встретился с ней взглядом, и слегка от него поежился.
«Отнеси Дюшес на место, вымой руки и быстро за стол!»– говорил её взгляд.
Обычный субботний завтрак, обычные семейные разговоры – все это так давно нервировало Дашу. И мать с отчимом, постоянно твердившие ей о работе, которую она давно переросла, и брат со своими животными! Он клятвенно обещал, что будет выгуливать Георга (имя псу тоже дала старшая сестра), однако частенько, по утрам или в непогоду, именно Даше приходилось с ним гулять. И сестра со своими журналами и вечно орущим смартфоном… Девушка уже давно приняла решение – съехать из родительского дома. Поэтому с особым усердием собирала деньги, чтобы снять отдельную квартиру. А работу, которая приносила ей неплохой доход, пока сменить не могла.
Закончив с уборкой, Даша стала собираться на работу. Примеряя вещи из своего гардероба, она не могла злиться на сестру, взявшую без спроса её туфли. После тяжелых смен, в короткой юбке и на каблуках ходить невозможно. И обувь, и одежда должны быть удобными. За этим занятием её и застала мать, тихонько прокравшаяся в комнату. И заговорила она тише обычного:
– Звонил твой отец. Он в городе, хотел встретиться с тобой.
Даша замерла лишь на секунду, положила на кровать маленькое черное платье, которое держала в руках, и повернулась к матери. В глазах застыла боль:
– Он мне не отец, – наконец смогла выговорить она.
Когда-то давно, когда мама Даши еще была студенткой Института Туристического Бизнеса, она познакомилась с биологическим отцом Даши. Он был русским, однако отчаянно изображал из себя иностранца с акцентом. Молоденькую студентку-первокурсницу влюбил в себя практически сразу. Красивые зеленые глаза, точь-в-точь такие, как у дочери, и изысканные манеры их обладателя, сделали своё дело. Как только на свет появилась Даша, он уехал путешествовать. Анне, маме девочки, он, в конце концов, признался, что никакой не иностранец, однако совершенно убежден, что принадлежит к знатному европейскому роду. Осталось только узнать, к какому именно. И вот уже больше двадцати лет он скитался по Европе, разыскивая свои корни, и, не обременяя себя серьезными отношениями.
А Анна, потеряв любимого, долго горевала, однако нашла в себе силы воспитывать дочь и учиться. Через некоторое время она встретила Вову Владимирова – молодого преподавателя из соседнего университета, и вот уже двадцать лет они живут вместе в счастливом браке и воспитывают троих детей. Молодой преподаватель стал деканом, а молодая студентка – высокооплачиваемым переводчиком. Хотя семья не шиковала, и, пока не могла позволить себе дом или квартиру побольше. Детей на море и в горы возили регулярно. А еще их нужно дать всем троим хорошее образование, что в наше время недешевое удовольствие.
– Что ему нужно в городе?– как можно безразличней спросила Даша.
Как бы ей не было горько это признавать – в глубине души, она хотела видеть этого человека. Хотела знать о его жизни, в которой ей не нашлось места.
– Не знаю, какие-то дела.
Девушка отвернулась.
– В любом случае, если надумаешь…– мама наклонилась к письменному столу и положила листок с номером телефона отца.
Даша лишь мельком взглянула на бумажку с номером и равнодушно пожала плечами:
– Мне некогда с ним общаться, и уж тем более я не смогу с ним встретиться. Сама понимаешь: работа, театр…
– Хотя бы просто позвони ему, ты похожа на него больше, чем думаешь.
Мать собралась уйти, но замялась на пороге.
– Твое увлечение театром передалось по наследству. Твой отец – тот ещё актёр!
– Это точно,– криво улыбнулась девушка.
– Но лично я, не назвала бы твоё хобби – серьёзной профессией! Так, самодеятельность…– хмыкнула мама.
Ну, вот умеет она всё испортить! Вечно так. Анна никогда не разделяла увлечений дочери, и считала Дашу слишком инфантильной и мягкой. А вот Алина, скорее всего, унаследовала волевой характер матери. Она уже умела брать от жизни то, что хочет.
– Мы ставим Гамлета! – гордо вздернула подбородок и, глядя маме вслед, воскликнула Дарья.
– Классический – по Шекспиру, или нет? – Анна обернулась и лукаво взглянула на дочь.
– Рок-оперетту,– на выдохе ответила Даша и опустила взгляд.
Театр, в котором она выступала, действительно больше походил на самодеятельность, и находился в здании бывшего Дворца Культуры. Однако их труппа давала неплохие спектакли, благодаря своему необычному подходу. Как альтернатива скучной классике – выступления были вполне достойными.
Мама снова хмыкнула и оставила Дашу в одиночестве в её комнате.
Глава 2.
Едва оказавшись на работе, Даша заметила, что подружки из первой смены о чем-то шушукаются в раздевалке. Тут же к девушке подлетела Женя и приветственно чмокнула в щёку.
– У нас новый менеджер! – воскликнула она.
Все резко замолчали и повернули головы в её сторону.
– Судя по всеобщей реакции – какой-то красавчик? – предположила Дарья, включая утюг, чтобы разгладить свою форму.
– Нет,– отмахнулась Женя.
Девчонки дружно закивали и добавили:
– Очередная стерва!
– Перевели из другого ресторана. Говорят, чтобы наладить дисциплину в коллективе. И чтобы пацаны, приходя на смену после учёбы, не воровали чизы (чизбургеры) на кухне! – затараторила Женя.
Следует отметить, подружка Даши, была той ещё болтушкой. Молодая, энергичная и пусть работала она здесь всего полгода, но уже сумела найти подход практически ко всем работникам и менеджерам. Дарье она тоже понравилась практически сразу, хоть сама девушка была не из говорливых – с Женей никогда не было скучно.
– Пришла такая важная, с газетой, нос высоко задран! – продолжала подруга. – Ну, кто, кто в наше время читает новости из газет?! Ведь есть же вай-фай и телефон! Все главные новости «вконтакте» можно просмотреть за пять минут! Короче, олд скул!1 (1– Old school –старая школа. Нечто устаревшее.)
А Даше почему-то импонировало то, что кто-то еще читает бумажные издания. Она и сама любила за завтраком с чашечкой кофе, посидеть и почитать папину газету.
– А еще в театры никто не ходит, предпочитают кино. Да, Женя?– улыбнулась девушка, критично разглядывая подружку.
– Ой! – воскликнула та, разгадав намёк. – Когда там у тебя в театре премьера?! Я приду, обязательно, приду!
– Мы тоже придём,– добавили девчонки, уже разбегаясь по своим делам.
– Через месяц,– ответила Даша, глубоко вздохнув. – Сейчас как раз начинаются репетиции со мной, я ведь играю Офелию!
– И пусть мне это ни о чём не говорит, но ты наверняка будешь лучшей Офелией из всех Офелий! – похлопала по Дашиному плечу Женя.
– Возможно, – рассмеялась девушка, уже надевая униформу. – Только не каждой Офелии приходилось петь!
– Ладно! Я побежала! – воскликнула Женя. – Перерыв заканчивается. Жду тебя на сервисе!
Даша даже не успела ничего ответить, как сразу за выпорхнувшей подружкой в раздевалку вошла Настя Циперманн. Она кивнула Даше в ответ на её приветствие, что-то взяла из своего шкафчика, и уже собиралась выйти, но обернулась и на ходу бросила:
– Ты с часу?
–Да,– ответила Даша, понимая, что вопрос адресован ей, поскольку больше в раздевалке никого не было.
– Я тоже. Класс, поработаем,– расплылась в лицемерной улыбке Настя.
У Даши резко желудок свело от этой фразы.
– Только сначала выходи в зал, на сервисе пока достаточно работников.
И менеджер удалилась.
Никто не любил смен в зале. Там в основном работали глухонемые ребята, с которыми особо не поговоришь. Также приходилось вымывать пол и зеркала в туалетах каждые пятнадцать минут! Еще менять мусор в треш-бинах, так называемых мусорных шкафчиках. Частенько пакеты были очень тяжелыми и из них постоянно что-то вытекало. Ну как что-то?! Недопитые колы, фанты, спрайты, вперемежку с соусами. Один раз из пакета для мусора торчал шприц! Чем эти посетители только успевают заняться?! И это с учётом того, что по всему ресторану понатыканы камеры. Затем тяжеленный пакет следует отнести к компактору, где он сожмет его раз в двадцать, и так постоянно.
Будущая перспектива Дашу совершенно не расстроила. Наоборот, за время работы в зале можно успеть отрепетировать несколько диалогов. Ведь тебя практически никто не замечает! Ходишь, работаешь, убираешь за посетителями, и бормочешь себе свою роль под нос. Это в любом случае лучше, чем слышать сопящее дыхание Циперманн за своей спиной.
Гордо расправив плечи, Даша отправилась на сервис, чтобы налить себе стаканчик кока-колы. До начала смены оставалось ещё несколько минут. И тут она увидела её. Нового менеджера. Хрупкую девушку с короткой стрижкой, точеной фигурой и плавно покачивающимися бедрами. Она вышла из комнаты отдыха, будто не замечая ничего вокруг себя, так высоко она держала голову. Даша едва не пролила свой напиток, заглядевшись на это идеальное творение Всевышнего.
«Хороший образ для моей Офелии,– подумала про себя Дарья, и, хихикнув, добавила,– до того, как героиня сойдет с ума!»
– Привет, на смену выходишь? – новый менеджер соизволила обратить свой взгляд на Дашу.
Та, стояла не моргая, зажав в руке стаканчик и рассматривая девушку, бейджик на груди которой поведал, что её имя «Натали».
«Натали, утоли мои печали, Натали…» – запел Лепс в голове у Дарьи.
– Да. Настя сказала мне выходить в зал,– наконец произнесла девушка.
–Хорошо, выходи,– только и ответила новый менеджер, прежде чем отправиться дальше по своим делам.
Голос у неё такой мягкий… А талия осиная… Да, Даша была ценителем красоты. Любой – и женской, и мужской. И красоты природы, и рукотворной красоты. Как все творческие люди, она находила прекрасное во всем и старалась перенимать от харизматичных личностей только самое лучшее.
В комнате отдыха Дарья успела застать подружку.
– Я жду тебя! – воскликнула Женя.
– Ты уже домой уйдешь, пока я окажусь на сервисе.
– Что Церберманн отправила тебя на кухню?
Как только Настю Циперманн повысили, и она стала вести себя, как настоящая стерва, к ней плотно приклеилось прозвище «Церберманн». По аналогии с псом Цербером, в греческой мифологии, охранявшим вход в Царство Мёртвых. Когда Настя злилась, щёки её тряслись и горели, а изо рта, казалось, вот-вот закапает прямо на пол слюна.
– Хуже, я иду в зал,– выдала Даша и плюхнулась на мягкий кожаный диван.
На столе перед диваном лежала газета.
– Не расстраивайся. Ты видела, сколько там посетилей! Тебе недолго в зале работать, скоро заберут на сервис! – уже убегая, сказала Женя.
– Я и не расстраиваюсь,– ответила девушка, открывая газету. – Происки Натали? Теперь каждый день, на её смене будем читать бумажную прессу? – добавила она. Но Женя её уже не слышала.
Когда работаешь в ресторане быстрого питания, время пролетает также быстро. Не успеешь оглянуться, как пора на обед. Хотя и обеды тоже не были обычными, не как у офисного планктона. Из восьми рабочих часов, а то и более, (если людей не хватает, и тебя просят задержаться), ты может пойти покушать и через два часа после начала смены, и через три, а иногда и через пять! Так получилось и с Дашей. Гостей было много в выходной день, так что о ней попросту забыли. Желудок пел серенады, покруче её песен из оперетты. Она уже сбилась со счета, сколько раз за это время убралась в туалетах, поменяла мусор в трешбинах, протерла столиков и стекол во входных дверях, сколько постирала мопов (специальных тряпок для швабр). На улице убирался глухонемой парень, а разносы протирала женщина, которая, как считала Даша, работала здесь целую вечность. И только полы они мыли попарно – один мокрым мопом, другой идет следом и протирает сухим. И обязательно методом «восмёрочки». Шваброй нужно было описывать на полу нечто похожее на цифру «восемь», чтобы было чисто.
Пришла очередь снова мыть туалеты. Голодная и изрядно уставшая Даша, наскоро расправилась с женским, и принялась за мужской. Она быстро заглянула внутрь, чтобы проверить, что внутри никого нет, и протиснулась вместе со шваброй, моющими средствами и таблетками хлора, для устранения неприятного запаха. Девушка всё делала очень быстро и автоматически, правда совершенно забыла повесить на дверь табличку «Идёт уборка».
Уж здесь её душа могла развернуться! Несмотря на то, что сам ресторан не обладал большой вместимостью, туалеты были огромные! Кафель, зеркала и писсуары, а затем кабинки, если немного завернуть за угол. Облаченная в свою униформу, с тряпками, висевшими на поясе брюк, и руками, одетыми в большие желтые перчатки, она самозабвенно репетировала свою арию Офелии. Хотя судя по задумке режиссера их театра, эта ария, больше походила на рок-балладу, Даше она безумно нравилась. Голос у неё не был сильно низким, он был скорее зычным, особенно в конце каждого куплета. И здесь, отбиваясь об кафель, он гулко растворялся в пустоте уборной. Дарья пела, мыла пол шваброй, и с ней же пританцовывала, делая вид, что поет в микрофон.
Так, закончив с арией, и убравшись в кабинках, она повернула за угол, чтобы протереть зеркала. И замерла. Между раковиной и писсуаром, стоял мужчина. Он пребывал в растерянности и видимо забыл ради чего сюда пришел. Рот его был слегка приоткрыт, а руки замерли на ширинке брюк.
– Не знал, что здесь работают такие таланты,– пробормотал он приятным бархатным баритоном, и, поднял руки к груди, чтобы тихо похлопать в ладоши.
– Извините! – бросила Даша, стараясь не смотреть ему в глаза и, стремглав вылетела из мужского туалета.
Прямо напротив уборной находилось маленькое подсобное помещение. Именно туда с разбега влетела девушка. Прикрыла за собой дверь и отдышалась.
А что собственно такого в том, что у неё появился слушатель? Она ведь играет в театре, в конце концов. Самодеятельность, но все же. Если она хочет стать настоящей актрисой – то нельзя бояться публики. Даже, если это публика – приятный мужчина, собравшийся пописать.
Быстро переварив все мысли в голове, Даша поняла, что помимо всего прочего, забыла в мужском туалете швабру. Прошло всего полминуты, и пока туда не набежала толпа, следует её забрать.
Она вышла из подсобки и робко приоткрыла дверь уборной, сощурив при этом один глаз. Туалет оказался пуст. Лишь в углу стояла её швабра, а рядом с одним из писсуаров, валялась денежная банкнота, самого крупного наминала.
Недолго думая, Даша, забрав швабру и деньги, вышла. И хоть соблазн оставить деньги себе был велик, но все-таки они чужие. И явно принадлежат случайному свидетелю её душещипательного «кошачьего концерта». Скорее всего, они лежали в заднем кармане брюк, туго обтягивающие его мужские пампушки. Да, выбегая из уборной, в глаза мужчине, Даша старалась не смотреть, но вид мускулистого тела, врезался в память. К тому же, девушкой она была наблюдательной.
С тряпкой в одной руке, и банкнотой в другой, Дарья побежала по залу, на ходу успевая протирать временно пустые столики от крошек. Гостей было довольно много, и сейчас их снова займут. Она искала глазами этого мужчину, но его нигде не было видно.
Неужели он уже ушел? Все сильнее внутри стали бороться два чувства – природная честность и желание, как можно скорее, снять отдельную квартиру, по возможности поближе к работе и театру.
