Kitobni o'qish: «Страстное желание»

Shrift:

Day Leclaire

Becoming Dante

* * *

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.

Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. Α.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением.

Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав.

Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя.

Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Becoming Dante

«Страстное желание»

Глава 1

Двери в кабинет Гейба Моретти широко распахнулись, и на пороге появилась самая красивая женщина, которую он когда-либо видел. По коже Гейба побежали мурашки, и он испытал странное головокружение.

«Это твоя женщина, – прошептал голос в его голове. – Возьми ее!»

Гейб поспешил прогнать нелепое оцепенение, внимательно всматриваясь в посетительницу. Высокая, хотя, возможно, иллюзию создают высоченные каблуки, выгодно подчеркивающие изящество ее фигуры. При этом формы у нее просто роскошные. Их не могли скрыть даже стильный черно-белый костюм от Диор и черное шерстяное пальто, завершающее идеальный образ. Огненные волосы, убранные назад от тонкого лица, собраны на затылке в замысловатый узел. Она потрясающе красива. И весь ее вид буквально кричит о ее упорном характере и силе воле, а в блестящих светло-зеленых глазах сверкает интеллект. А их взгляд… Это взгляд и охотницы, и жертвы. Она кажется до боли уязвимой. В голове Гейба снова ожил голос:

«Получи. Эту. Женщину».

Древний как мир инстинкт лишил его способности мыслить логически. Время замедлилось, лишая Гейба привычного самоконтроля. Желание стало единственной движущей силой. Остались лишь он и она. Вместе. В настоящем моменте. В сопровождении невидимых, но четко различимых голосов: «Возьми ее. Сделай своей. Пометь ее своим прикосновением. Обладай ею». Ему стало невыносимо жарко. Пламя пожирало его изнутри, проникая в каждую клеточку напряженного тела, и разгоралось все сильнее с каждым новым биением сердца. Но тут стрелки часов вновь начали движение, медленно возвращая его в реальность.

Женщина сделала несколько шагов вперед, немного неловко, словно тоже почувствовала нечто странное. Затем замешкалась, глядя на него в упор. Видимо, она ожидала какой-то реакции. Интересно, почему и какой именно? Или она почувствовала то же самое, что и он?

– Гейб Моретти? – спросила она низким, немного хриплым голосом.

«Это она!»

– Прошу прощения, мистер Моретти. – В офис забежала его секретарша Сара. – Она отказалась ждать назначенной встречи и настояла на том, чтобы увидеть вас немедленно.

Гейб захлопнул папку, в которой лежали документы, и встал. Затем наградил гостью взглядом, который получил название «ледяной» среди его коллег и конкурентов. Возможно, он отреагировал на нее слишком бурно из-за дурацких голосов, которые никогда не слышал раньше и надеялся не услышать в дальнейшем. Он будет держать себя в руках и не позволит инстинктам забить на социальные нормы и получить желаемое немедленно, не задумываясь о последствиях. Она ответила ему достойно, наградив надменным взглядом, и только выражение ее глаз, сверкавших, как самые чистые бриллианты из коллекции Данте, выдали бушевавшие внутри ее эмоции.

Лед и пламя. Интригующая комбинация.

– Почему бы не начать с самого начала? – предложил он. – Кто вы?

– Ты меня не узнал? Странно. – Она была очень удивлена. – Я Кэт Мэллоу.

Ее ответ поразил Гейба, словно острый кинжал – сердце. И все из-за дурацкого внутреннего голоса. Это не просто «та самая». Это – та, кто никогда не сможет ею стать. Не в этой жизни. Как бы сильно ни было его физическое притяжение, она никогда не окажется в его постели. Он этого не захочет. Он видел ее всего лишь раз. И тогда Гейб тоже почувствовал нечто странное, хотя и не настолько сильно. Возможно, в прошлый раз его реакция был менее пылкой из-за того, что она находилась в постели другого мужчины. Жениха своей двоюродной сестры.

Гейб кивком отпустил секретаршу.

Как только они с Кэт остались одни, он приблизился к ней и нанес первый удар:

– Возможно, это из-за того, что в прошлый раз на тебе не было одежды.

В ее изумрудных глазах вспыхнуло раздражение.

– Как мило с твоей стороны напомнить мне об этом. По-джентльменски.

– Не советую тебе вставать на эту скользкую тропинку, – произнес Гейб очень тихо. – Ведь я могу объяснить, насколько ты соответствуешь моим представлениям о леди.

Кэт неопределенно повела плечами, услышав его комментарий. Хотя краснеющие щеки выдали то, что слова Гейба попали в точку. Отлично. Пока они будут спорить друг с другом, это будет отвлекать его от других странных эмоций. Например, от нестерпимого желания. Страсти. Необходимости сорвать одежду с себя и с нее. Обнажить и тела, и души.

– Ты отказывался со мной встречаться, – сказала Кэт. – Выслушай меня, прежде чем выкинешь за дверь.

Гейб просто смотрел на нее. Наверное, что-то в его поведении насторожило ее, потому что она напряглась и замерла. Он почувствовал себя хищником, готовым в любой момент броситься на свою жертву. Гейб выдержал паузу, ожидая, пока ледяная стена презрения снова вырастет между ними. Он больше не станет слышать голос в голове, толкающий его навстречу Кэт Мэллоу.

– Нам не о чем говорить. Возможно, с моей покойной женой у вас нашлась бы тема для разговора. Ведь Джесса была твоей двоюродной сестрой, – сказал он наконец. – Ты хотя бы догадывалась, что она любила тебя? Даже после того, что ты с ней сделала. Даже после твоей интрижки с Бенсоном Винтерсом два года жизни она провела, сожалея о том, что ваши отношения разрушились.

– Неужели? – Кэт приподняла тонкую бровь. – Несомненно, она это прекрасно скрывала, учитывая то, что постоянно настраивала против меня бабушку и обливала грязью в прессе. Мне это не показалось проявлением сестринских чувств.

Гейб почувствовал себя быком, возле носа которого машут алым платком.

– Может, она это сделала из-за того, что ты переспала с ее женихом? Хотя я-то остался в выигрыше. Поскольку она обратилась за утешением ко мне.

– Мне постоянно об этом напоминают. Хотя по некоторой странной случайности, у меня совсем другие воспоминания о той ночи.

Кэт обвела его офис любопытным взглядом и направилась в ту часть, где Гейб обычно принимает посетителей. Проигнорировав стулья, она села на диван, сняла пальто, перекинула через руку и расположилась удобнее, закинув ногу на ногу. Великолепные, стройные ноги – их невозможно было не замечать. Гейб был готов отдать все, чтобы почувствовать, как они обвиваются вокруг его спины. Но… кобры тоже изящны. Это не значит, что он подойдет к змее близко, позволив ей укусить себя и парализовать ядом. Даже если об этом просит его настырный внутренний голос.

– Прежде чем ты выкинешь меня, хочу тебе сказать одну важную вещь. – Кэт улыбнулась своей чарующей улыбкой. – У меня есть кое-что, что нужно тебе.

– Этого не может быть. У тебя никогда не было и не будет того, что нужно мне.

Она сложила руки на коленях. Как примерная девочка. Как настоящая леди. Но все это – лишь искусственный фасад.

– Я говорю о «Страстном желании».

Гейб замер. Черт ее побери! Он потратил годы, уговаривая Матильду Четсворт продать ему бриллиантовое колье своей матери, но безуспешно. Бабушка Кэт прекрасно знала, как сильно оно ему нужно.

Знала, что он готов пойти на все, лишь бы вернуть украшение. Гейб применил на ней все свои навыки первоклассного переговорщика, но тогда он был моложе и не умел держать эмоции под контролем, особенно когда речь шла о чем-то столь дорогом для него.

Ожерелье создала его мать Кара, когда только начинала работать на ювелирную компанию Данте в качестве дизайнера. В самые тяжелые годы она познакомилась с Домиником Данте, сыном владельца, и влюбилась в него. У них был страстный роман, идущий к свадьбе. Но вместо того чтобы жениться на Каре, Доминик по настоянию своих родителей взял в жены наследницу крупного состояния, как и следовало ожидать. После предательства возлюбленного Кара перевелась в офис Данте в Нью-Йорке и жила дальше, пока несколько лет спустя в ее жизнь снова не ворвался Доминик. И, не найдя сил противостоять ему, она провела с ним единственную ночь. В результате родились Гейб и его сестра-близнец Люсия, после чего Кара навсегда оставила работу на Данте.

По словам самого Доминика, он не смог забыть Кару. Он провел годы, пытаясь найти ее, удивляясь тому, как умело она замела следы. Пятнадцать лет спустя он наконец обнаружил ее и близнецов. И он сделал ей предложение, несмотря на то что был женат на Лауре. Он подарил Каре ожерелье «Страстное желание», дизайн которого она придумала когда-то, работая на компанию, и кольцо, пообещав, что сразу после развода вернется, женится на ней, признает детей и даст им фамилию Данте. Этого так и не случилось. Все, что осталось у Кары, – пустые обещания и сверкающее огнями «Страстное желание».

Гейбу было двадцать, когда их мать тяжело заболела, и срочно потребовались деньги, поэтому он продал ожерелье Матильде Четсворт. На эти же деньги он начал свой бизнес, но поклялся, что обязательно выкупит ценное украшение.

В конце концов Гейб осознал, почему это ожерелье так важно для него. Оно стало символом боли, которая каждый день ныла в его груди. Обиды на мужчину, который предал их. На семью, которая не приняла их. Символом того, что причинило столько неприятностей его матери, сестре и ему самому.

К сожалению, к тому моменту, как финансовое положение Гейба Моретти стало достаточно прочным для покупки ожерелья, Матильда категорически отказалась его продавать. Он женился на ее внучке Джессе, но ожерелье так и осталось вне досягаемости. Манящим обещанием. Фантомом. И теперь Гейб не мог понять, почему Матильда решила передать его своей непутевой внучке. Зачем она поступает так с ним, особенно после того, как отвратительно Кэт обошлась с Джессой?

Гейб внимательно посмотрел на Кэт:

– Так оно у тебя?

Всего четыре слова, но в них таилась длинная печальная история всей его жизни. Того, что сделало его тем, кто он есть сейчас.

– Недавно мне позвонила бабушка и попросила меня вернуться домой. Она пообещала отдать ожерелье после того… – Лицо Кэт на мгновение исказилось болью. – После.

– В таком случае приходи, когда получишь его. А теперь, если не возражаешь… – Гейб махнул рукой в сторону двери. – У меня много дел.

– Боюсь, я еще не все рассказала. Могу я выпить воды? Умираю от жажды.

– Собираешься играть роль преданной внучки, скорбящей по поводу тяжелой болезни бабушки? Завязывай с крокодиловыми слезами. Меня не купишь, детка.

– Слезы, которые я могла бы пролить по бабушке, были бы самые настоящие. После того как в возрасте пяти лет у меня умерли родители, Ба вырастила меня. Я никогда не смогу отблагодарить ее за все, что она для меня сделала. Но перед тобой я рыдать не собираюсь. Я никогда не плачу. Никогда.

– Итак, сколько? Сколько ты хочешь за «Страстное желание»?

Кэт даже не вздрогнула.

– Оно не продается.

– Да ты… – Его руки сжались в кулаки. – Кем ты себя возомнила? Сначала ты спишь с Бенсоном Винтерсом – женихом Джессы, а теперь ты нашла пути снова втереться в доверие Матильды, чтобы завладеть ожерельем. Почему? Что за игру ты затеяла?

– Это не игра. Я никогда не играла.

– Я заплачу тебе полную стоимость ожерелья. Даже больше. Деньги не имеют значения. – Как обычно, когда дело касалось ожерелья, Гейб утрачивал все свои деловые навыки, приобретенные за последние десять лет.

– Цена ожерелья не определяется деньгами. Кажется, ты собирался налить мне воды?

Черт, черт, черт. Он провел всего лишь пять минут с этой женщиной, а она умудрилась вызвать у него тучу эмоций, которые он долгие годы пытался запрятать поглубже в душу. Видимо, это из-за того, что он страстно желает ее. Потому что она должна принадлежать ему. Он глухо застонал. Боже, что с ним такое творится?

Не говоря ни слова, Гейб подошел к бару:

– С газом или без?

– Без.

– Лед?

– Спасибо, не помешает.

– Это точно. – Кусочек льда звонко ударился о хрусталь. – Ты пряталась в Европе пять лет.

– Я не пряталась, – моментально отозвалась Кэт.

Интересно. Похоже, он задел очередную болезненную струну. Странно, что у такой женщины, как Кэт, так много уязвимых мест.

– Чушь. Ты убежала из страны, как только в прессе было обнародовано, что у тебя роман с женихом кузины – кандидатом в сенаторы Бенсоном Винтерсом. И с тех пор ты не возвращалась. Ни когда мы с Джессой женились, ни когда она умерла. – Гейб протянул Кэт стакан, с удовлетворением отметив, как сильно дрожат ее пальцы. – Но как только ты узнала, что можно подобраться к «Страстному желанию», ты сразу же оказалась в Сиэтле.

Она сделала большой глоток, давая себе возможность взять небольшую паузу.

– Поэтому ты отказывался встречаться со мной? Из-за того, что я не прилетела на похороны Джессы?

– Основательная причина, не находишь?

– Если бы была истинной. А это не так.

Наверное, если он сосредоточится на злости, желание уйдет. Или, по крайней мере, станет менее сильным. А ему нужно именно это. Отдохнуть хотя бы минуту от сжигающего его изнутри пламени страсти.

– Так что здесь неправильно? То, что ты не потрудилась прилететь на похороны двоюродной сестры, или то, что ты вернулась ради «Страстного желания»?

– Джесса не хотела бы меня там видеть.

– Это понятно. Но как только Матильда сообщает, что больна, ты все бросаешь и моментально оказываешься здесь. Или тут я тоже ошибаюсь?

Она чуть заметно вздрогнула. Гейбу было проще верить в то, что Кэт тщательно продумала эту сцену, чем в то, что она на самом деле бывает ранимой.

– Ты не ошибаешься. Я здесь из-за болезни бабушки.

– Но ко мне ведь ты пришла не из-за этого? Думаю, сейчас ты сидишь передо мной потому, что прекрасно знаешь, сколько я готов отдать за ожерелье.

Ее подбородок гордо вздернулся вверх.

– Ты прав. Я здесь из-за того, что знаю: ты готов заплатить за него любую цену.

– Назови ее.

– Мне не нужны деньги. То, что мне нужно взамен, довольно просто и доступно тебе. – Не дождавшись его реакции, Кэт продолжила: – Я слышала, что ты один из лучших переговорщиков в Сиэтле. Возможно, даже на всем побережье. Хочешь, проверим твои способности?

– Догадайся сама.

– Моя бабушка – женщина старого воспитания. Вполне естественно, что она волнуется за меня и мой… скажем так, за мой выбор будущего партнера по жизни. Сейчас она пока не готова к примирению. Она просто сказала, что готова передать мне ожерелье и это случится довольно скоро.

– Насколько я понимаю, тебе этого недостаточно?

Кэт замотала головой:

– Нет. Я хочу большего. Гораздо большего.

– Твоя бабушка – состоятельная женщина. Попробую догадаться. Ты считаешь себя достойной большей части ее состояния.

– Я хочу примирения. У меня для этого свои причины.

– А я тут при чем?

– Ба дала мне понять, что хочет увидеть доказательства моей серьезности. Сейчас процитирую… «Я хочу увидеть своими глазами, что ты встречаешься с уважаемым мужчиной, который будет оберегать тебя от всякой чепухи».

– Бог мой…

– Слово в слово. Если это случится, Ба примет меня обратно. Поэтому я и обратилась к ранее упомянутому уважаемому мужчине. – Она посмотрела на него своими светло-зелеными глазами и улыбнулась: – Привет, уважаемый мужчина.

Гейб в ужасе застыл:

– Ты говоришь о браке? Нет. Ни в коем случае. Ты сошла с ума, если думаешь, что я соглашусь.

Его прямой, краткий ответ не смог передать гамму чувств, которую он испытал, услышав ее нелепое предложение. Брак. Супружеский долг. Первая брачная ночь. В его памяти возникла их первая встреча. Кэт была обнажена. Спала, раскинувшись на шелковых простынях. Ее лицо было прекрасно и невинно. Спящая красавица в ожидании поцелуя принца, который ее пробудит.

Уже тогда Гейб ощутил прилив непреодолимого желания, хотя его сложно было сравнить с тем, что он испытывал теперь. Он считал, что тогда это была всего лишь нормальная мужская реакция на вид красивой обнаженной женщины. Хотя он так и не смог понять, почему ее образ запечатлелся в его памяти, словно его выжгли там клеймом. Немудрено, что он сразу не узнал повзрослевшую, более стильную Кэт, появившуюся в его офисе.

Кэт громко рассмеялась:

– Расслабься, Гейб. Я не предлагаю тебе руку и сердце. Всего лишь обручение. Долгое обручение. Чтобы доказать бабушке, что я остепенилась. Мы сделаем последние месяцы ее жизни счастливыми.

– Будто тебе на это не наплевать.

– Мне не наплевать. Несмотря на то, что случилось, она все еще моя бабушка. К тому же ты – идеальный кандидат. Поскольку ты был мужем Джессы, я превращусь в одно мгновение из проблемной внучки в серьезную. Ты известен своим достойным поведением и цельностью характера. Ты влиятельный человек, не злоупотребляющий ни властью, ни деньгами. Именно о таком для меня Ба и мечтает.

– Нет.

– Подумай, Гейб. – Она снова применила на нем запрещенные приемы: соблазнительную улыбку, слегка опущенные ресницы и чарующий голос. – Я буду тебе во всем подчиняться. Ты установишь правила игры. А взамен получишь «Страстное желание». Все в выигрыше.

Гейб надолго замолчал, раздумывая над тем, как выйти из ситуации, в которой не должен был оказываться изначально. Соблазн был слишком велик. Как там называется это телевизионное шоу? «Сопротивляться бесполезно». Он подошел к столу и нажал на кнопку вызова:

– Сара?

– Да, мистер Моретти, – немедленно отозвалась секретарша.

– Отмени все мои сегодняшние встречи. Я ухожу и вернусь только в понедельник. – Не дожидаясь ответа, он повернулся к Кэт и указал на дверь: – Ну что? Готова?

– Готова… к чему?

Удивленное выражение ее лица сменилось на враждебное, заставив Гейба улыбнуться. Хотя, очевидно, ничего смешного в этом не было.

– К вступлению в деловые отношения, конечно. Посмотрим, удастся ли нам договориться.

– К вступлению в отношения? – задумчиво отозвалась она.

Теперь на ее лице мелькнуло совсем новое выражение. Неужели страх?

Гейб сам не мог понять, зачем он провоцирует Кэт. Возможно, всему виной уязвимость, которую он в ней заметил, желание проверить, является ли оно игрой. Но, скорее всего, главной движущей силой оставалось страстное желание, не затихавшее ни на миг с того момента, когда эта женщина вошла в его офис.

– Разве это – не конечный итог подписываемого соглашения? Стороны вступают в законные отношения. Думаю, нам стоит найти более уединенное место. Если не ошибаюсь, ты сама сказала, что будешь подчиняться установленным мной правилам. Почему бы тебе не развернуться на своих сексуальных каблуках от Валентино и не направиться за мной, куда бы я тебя ни повел?

– Ты ведь шутишь? – Она вскочила, бросая на него разъяренные взгляды. Что показалось Гейбу странным. Ведь большинство женщин мечтают о том, чтобы вступить с ним в отношения.

– Отнюдь. Я полностью открыт для переговоров. Возможно, я даже позвоню своему адвокату, который составит для нас договор, чтобы тебе не удалось меня провести. А потом… – Он подошел к ней совсем близко. – Ладно, будем считать, что ты оказалась права. Я готов на все ради ожерелья.

– Даже переспать со мной? – В голосе прозвучали горькие нотки, заставившие Гейба сильно удивиться.

– Если будешь настаивать.

– Я не буду настаивать. Я не хочу спать ни с тобой, ни с кем-либо другим. Все, что мне надо, – удовлетворить пожелание бабушки.

– А все, что надо мне, – получить «Страстное желание». Ты сама предложила обручение как средство достижения наших целей.

– Это не значит, что мы должны… – Она замолчала, слегка прикрыв глаза и пытаясь скрыть мерцающее в них презрение, как показалось Гейбу.

– Думаю, это стоит обсудить. Ты сама сказала, что я считаюсь одним из лучших переговорщиков. – Он наклонился немного вперед, словно со стороны различив страстную жажду в своем тихом хриплом голосе. – Ты перешла мне дорогу. У тебя есть то, что нужно мне. Зачем разыгрывать удивление, когда я заявляю о том, что готов воспользоваться твоим желанием поторговаться?

– Я пришла не для этого, – запротестовала Кэт, но в ее словах мелькнула паника. – И ты это знаешь.

– Но все к этому шло. Сейчас мы поедем куда-то, где будем одни и где нам никто не сможет помешать, и поймем, что именно нам следует делать. Ничто, повторяю, ничто: ни обручение, ни договорные обязательства, ни тем более скандально известная кузина моей умершей жены – не помешают мне получить ожерелье. Я ясно выразился?

Внезапно дыхание Кэт участилось, а бледное лицо стало почти пепельным. Она посмотрела на Гейба взглядом загнанного животного. Он думал, она сломается. Но каким-то волшебным образом она умудрилась взять себя в руки и восстановить рухнувшую защиту.

– Ни один мужчина не смеет указывать мне, что делать. Даже будущий муж.

И в этот самый момент Гейб понял, что готов на все, чтобы получить эту женщину, невзирая на то, кем является она и кем является он. Как такое возможно? Его умершая жена ужасно страдала из-за несправедливой судьбы, наградившей ее такой двоюродной сестрой. Он видел падение Кэт своими собственными глазами. Она из тех женщин, которых надо избегать любой ценой. Он попытался сосредоточиться на поверхностной схожести во внешности двух кузин. Обе изящные, с пышными волосами. Но у Джессы они были черные как смоль и глаза почти такие же темные, как волосы. Они не отливали оттенками огня, как у Кэт. Джесса была хорошенькой, как королева школьного бала, но в ней не чувствовалась аристократическая порода. К тому же Джесса была скорее худощава, а под костюмом от Диор, красовавшимся на Кэт, скрывались удивительно женственные округлые формы. И располагающий к общению характер его жены невозможно было даже сравнивать с самоуверенным поведением Кэт.

– Если ты хочешь заполучить расположение Матильды так же сильно, как я хочу ожерелье, ты сделаешь все, что нужно. И если для этого придется вступать в брачные отношения, это ты сделаешь тоже.

– Но…

– Нет. Не здесь.

Она скрестила руки на груди:

– К тебе я не поеду. Поэтому единственный вариант – это твой офис.

– Отлично. Хочешь сделать это в моем офисе – пожалуйста. Позволь мне запереть дверь, и начнем. Что предпочтешь? Стол или диван?

– Ни то ни другое.

– Тогда я предлагаю поехать куда-нибудь в уединенное место, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Например, ко мне. Это даст нам шанс убедить окружающих, что, когда моя невеста прилетела из заграницы, мы не могли дождаться, чтобы остаться наедине.

– Чего не случится.

Он кивнул на дверь:

– Здесь? – Гейб терял терпение. – Продолжай сопротивляться. Но думаю, ты понимала, на что шла. Если мы будем спорить по любому поводу, это нас вымотает. Если мы не можем достигнуть соглашения по поводу подобной ерунды, пожалуй, стоит закончить с этим фарсом прямо сейчас.

– Хорошо. Едем к тебе. Но просто чтобы поговорить.

– Неплохое начало.

Они вышли из офиса, сели в машину, и Гейб повез их в Медину. Большая часть пути прошла в полной тишине.

Наконец они въехали в ворота роскошного особняка на берегу озера Вашингтон.

– Какая красота, – прошептала Кэт.

– Подожди, пока откроется вид на озеро.

Он подвел ее к главному входу и, схватив на руки, перенес через порог.

– Добро пожаловать в мой дом, мисс Мэллоу.

Он так и не смог понять, что на него нашло. Он снова услышал настойчивый голос в голове, не подчиняющийся законам логики. «Возьми эту женщину! Она твоя!» Возможно, он поддался соблазну из-за того, что она всем своим видом демонстрировала равнодушие. Или сделал это для того, чтобы сразу показать, кто из них будет главным. Какова бы ни была причина, поставив Кэт на пол, он снова притянул ее к себе и сжал в объятиях. И мгновение спустя обрушился на ее губы страстным поцелуем.

В тот момент, когда их руки и губы соприкоснулись, томящееся внутри желание вспыхнуло ярким огнем и вырвалось наружу, объединяя их в одно целое. Он никогда не испытывал подобного. Волна жара промчалась от его губ до кончиков пальцев, замерев на мгновение где-то на середине ладони и устремившись дальше, пронизывая каждую клеточку его тела. Желание было так сильно, что Гейбу пришлось призвать на помощь весь свой самоконтроль, чтобы окончательно не потерять голову. Чтобы не отнести ее в спальню и не скрепить их брачный договор самым естественным способом.

И тут Гейб понял, что не может себя контролировать. И не хочет. Их поцелуй стал еще проникновеннее. Все, чего он хотел, – это запечатлеть свои прикосновения на ее теле, овладеть ею. Сделать своей.

Это его женщина. Его будущая жена. Его половинка.

Предназначенная для него женщина.