Kitobni o'qish: «Призма реальности»

Призма реальности

(сборник рассказов)

Твой взгляд сквозь витрину

– Я Вика, мне 25, обожаю дорамы и взахлёб читаю…– милый девичий голос превратился в белый шум. Она была ещё одной пустышкой. Ничего из себя не представляющей.

 «Зачем я опять пошёл с ним на двойное свидание? Снова потрачу вечер впустую. Тут даже пива нормального нет». Стас оглядел столик на четверых. Его друг Костя, и две милые на вид, но совершенно неинтересные девушки. В зале бара было пусто, оно и неудивительно вечер унылого четверга. Мужчина поднял взгляд на витринное стекло заведения.

 Ноябрьский сырой и холодный Петербург манил к себе на расстрел ледяным ветром с каналов. Мимо окна сумбурно двигалась серая масса людей, спешащих по своим делам, суетливо по дорогам толкались машины, и только одна фигура замерла в ожидании чего-то важного. Она стояла лицом к речному каналу и как будто бы позволяла ветру перехватывать дыхание и пробираться ледяными струями под холодное осеннее пальтишко. Тонкий девичий силуэт замер среди безобра́зного и хаотичного движения огромного города. Эта фигура была словно скульптурой – недвижимой, и безумно красивой. Стас залюбовался картинкой, девушка из-за стекла обернулась. Ни черт лица, ни цвет волос он не запомнил, и если бы хотел, не смог. Всё внимание забрал на себя её взгляд. Голубые глаза большие, добрые и нежные.

– Ста-а-ас?! – Костя толкнул друга в плечо

– О да, Валентина, простите, я немного отвлёкся – он перевёл взгляд на собеседницу, а после вновь на окно, но фигуры уже не было там.

– Я Вика – девушка было хотела возмутиться, но Стас её перебил.

– Да-да, Виктория, простите. Ребята, мне уже, кажется, пора. Вот тут за всех. Костя, не скучай – мужчина засуетился, бросил на стол пачку банкнот по пять тысяч и, схватив свою кожанку, двинулся прочь из душного бара.

– Бро, ты опять, да…– однако последних слов Кости уже не было слышно.

 Город встретил его ледяной моросью в лицо и сковывающим дыхание ветром. «А может, повезёт? Может быть, это оно?»

 Ноги сами несли его по узким улочкам. Вот Стас чуть ли не бежит по набережной, освещённой всеми возможными способами, а вот проваливается в наглухо запертый решётками дворовой колодец, где свет едва заметен сквозь зашторенные окна. Проулки, дороги, площади, парадные со сквозными проходами, лестничные марши, чердаки и крыши, мосты и глухие тупиковые улицы. Её нигде нет. «Потерял, как жаль». Стас сел на ступени очередной парадной и закурил. На город уже, как два часа назад опустилась ночь. Мужчина даже не представлял, где сейчас и сколько времени прошло с этого наваждения. Задубевшие пальцы с трудом удерживали сигарету, ноги мерзко гудели от усталости и холода. В животе предательски буркнул голодный тигр, а из-за угла тёплым и уютным ароматом поманил ларёк со стритфудом.

– Большую шаверму и кофе погорячее – из павильона пахло жареным мясом, свежими огурцами и специями.

– Конечно, брат, сейчас организуем такой пир и согреешься, и добавки попросишь. С тебя четыре сотни и три минуты твоего драгоценного времени – приветливый парень кавказкой внешности принялся за работу с таким рвением, словно его ларьку сейчас присвоят звезду Мишлен.

– Простите, а вы крайний? – тихий, почти шепчущий голос раздался за спиной у Стаса. Мужчина обернулся. На секунду показалось, что всё вокруг остановилось и машины, и люди, и даже мерзкий моросящий дождь. Это была она. Та, кого он искал весь вечер. Всё тоже пальто, тонкая, изящная фигура и прелестные голубые глаза. Только теперь он успел разглядеть ещё и лицо, её каштановые волосы и пирсинг в носу.

– Мужчина, вы в очереди или ещё выбираете? Чего так смотрите? Мы знакомы? – девушка попыталась увеличить громкость своего голоса, однако разницы почти не было.

– Простите, вы просто очень красивы, и я растерялся от ваш… от вас… от вашего взгляда. Я Стас – он засуетился, с трудом выдавливая из себя слова, а после того, как назвал своё имя, вообще, зачем-то протянул ей руку.

– Забавный ты. Я Тая. Таисия. О твоя еда. Карим, братец, сделай мне, как всегда, и остальное себе на чай – тонкая рука протянула владельцу палатки две тысячи одной купюрой.

– Тая, моё ты золото, балуешь меня. Я ж таким чаем обопьюсь. Сейчас упакуем тебе по красоте – Карим засиял и с бо́льшим усердием начал крутить новую порцию еды.

– Таисия, а может быть, прогуляемся, познакомимся поближе? – Стас замямлил, как будто бы первый раз приглашает девушку на свидание.

– А погнали, сейчас только приму волшебное средство от всех бед и пойдём, ты своё тоже ешь, а то остынет. – Тая забрала шаурму и с энтузиазмом впилась в неё зубами: ну, рассказывай, Стас как жизнь?

***

Они гуляли всю ночь. Говорили о счастливых случаях, когда судьба сама находит человека. О любви и доброте. О том, насколько возможно быть одиноким в мире с таким огромным населением. Обо всём том, о чём обычно говорят люди, знающие друг друга веками. Затронули и абстрактные, и глупые темы, такие, что вы чаще всего обсуждаете сами с собой перед сном. Например, если на ногах ногти, то почему на руках не рукти, что будет слепому с рождения, вернуть зрение мозг будет способен воспринимать зрительную информацию и многое другое. Они говорили обо всём, кроме себя. Знали только имена, но это не было для них помехой.

– Ну что Стас, нам пора бы уже и по домам. Через 10 минут утро. – Тая улыбнулась и показала на электронные часы на остановке.

– А мы где? О, так это мой район, хочешь, пойдём ко мне, чайку́ попьём. У меня коллекция пластинок и крутых фильмов. Посидим, поговорим.

– Винил? Хм, да вы батенька – знатный извращенец. Надеюсь, красной комнаты у вас нет? – девушка захохотала. После немного выдохнула и, подхватив его под руку, шепнула на ухо – веди меня к горячему чайнику и хорошему джазу.

Дома они молчали, крутили пластинки и медленно, неловко, почти не касаясь друг друга, танцевали один и тот же танец, который не зависит от музыки и ритма. Звонок соседки в дверь прервал их идиллию, и пришлось выключить джаз. Тая нашла коробку с собраниями сочинений различных авторов.

– А чего не распакуешь? Клёвые книги-то. – девушка выудила богато украшенный экземпляр рассказов финского писателя и, пролистав несколько страниц, врезалась взглядом в строчки.

– Недавно переехал ещё все вещи по коробкам.

– А-а-а-а, ну, падай рядом. Я тебе почитаю. – Они уснули к обеду. Она лежала в кресле, с книгой в руках. Стас дремал с блаженной улыбкой рядом на полу, как верный пёс.

***

Запах свежего хлеба, кофе и жареных яиц работает лучше любого будильника. Она открыла глаза. Чужая квартира, но чертовски уютная. Тёплая и большая, без лишних стен. А вот и он виновник её пробуждения. Кареглазый брюнет с широкими плечами и очень интересными взглядами на жизнь. Готовит завтрак или уже ужин. Неважно.

– Доброй ночи. Я нам покушать сообразил. – приятный баритон зазвенел в мозгу, после отразился эхом от стен.

– Ты не стесняйся кушай, а я пока тебе почитаю – протянул девушке тарелку, сел на пол и принялся за книгу с момента, где они остановились вчера. Его голос приятно убаюкивал и, отражаясь эхом от пустых стен нового жилья, придавал истории из книги особого настроения.

За чтением прошло несколько часов, и она задремала, а когда проснулась, обнаружила Стаса всё там же на полу курящего одну за одной. Он был явно расстроен. «Нужно подобрать правильные слова и с ним всё будет хорошо»,— мелькнуло в голове у Таи, и они говорили долго, много и о разном. Смеялись, плакали и даже пытались спорить. Однако усталость душевная сморила их быстрее, чем спор. Вдвоём узники гулких пустых стен вновь провалились в сон. Так длилось несколько дней. Тая даже сбилась со счёта времени. Засыпа́ли ближе к обеду и вставали ночью, читали книгу, ели и говорили. Таисия чувствовала, что скоро он сможет без неё, но этот момент никак не наступал. Казалось, что счёт пошёл уже не на дни, а на недели. Длинные тёмные семидневки под светом антикварного абажура и голоса Стаса, отражённого стенами его квартиры.

– Милый, мне нужно идти. Меня уже потеряли, наверное, сколько мы здесь неделю? Больше?

– Потеряли? Не беспокойся, главное, что мы нашли друг друга. Мы вместе, а об остальном не переживай. Обстраивай тут всё, как хочешь. Это теперь всё твоё.

– А инструменты есть? Я бы хотела здесь полочку

– Завтра всё будет, а пока давай отдохнём. – он вновь сел у окна и закурил, ей не нравился табачный дым. Никотин резал глаза, оседал на стенах жёлтой копотью. Чаще всего, когда Стас начинал курить, означало, что мужчина вновь уходит в себя. «Нельзя оставлять его в этом состоянии».

Поутру она проснулась одна, за окнами уже вовсю раскинулась самая настоящая зима. Включила проигрыватель и прибавила громкости. Её любимая песня. В дверь упорно ломилась соседка, крича, что ей уже поперёк горла эти джазовые концерты. Однако Таю беспокоила совсем не взбешённая соседка. Вчера он так и не откликнулся на её диалог, так и остался в себе. Одному ему будет лучше. Сегодня её необходимо оставить странного незнакомца наедине с тем, что у него в голове.

***

– Так рассказывайте, Надежда Николаевна, кто вас обижает? Кто спать ночами не даёт? – молодой лейтенант, в форме на 3 размера больше, внимательно слушал и писал жалобу со слов жильца дома. Женщина жаловалась на постоянный шум из квартиры снизу. Музыка, разговоры, скрипы как «лицом по стеклу».

– Заехал тут новенький нелюдимый такой. Потом деваху притащил – худющая, одни глаза да ботинки вот значица, а потом и началось то музыка, то скрипы, то разговоры, то куревом на весь дом.

– Подождите, как снизу? Там никого не должно быть. Это квартира Поликарпыча того, что весной похоронили, а у него никого не было – полицейский почесал лоб ручкой. Потом открыл телефон и полез сверяться с базой данных жильцов.