Kitobni o'qish: «Сага о Торе. Во имя веры»

Shrift:

* * *

Глава 1

Теплый луч летнего солнца просочился сквозь полупрозрачную светло-зеленую шторку. Я неохотно потянулась и нажала кнопку на телефоне, из которого грохотали аккорды хэви-метала. Холод шелковой ночной рубашки неприятно скользнул по телу тягостным ощущением наступившего рабочего понедельника.

Открыв глаза, тоскливо подумала: как же хочется поваляться еще хотя бы несколько минут, но нельзя, а то засну, опоздаю, потеряю работу, а вместе с ней и билет в лучшую жизнь. Едва не запутавшись в одеяле, я резким рывком подскочила с кровати. На синем экране смартфона мерцало уведомление о пропущенном звонке. Часы показывали ровно девять утра. До важнейшей презентации оставалось чуть меньше часа.

Преодолевая сонливость, я дошла до кухни, включила кофемашину и вытащила из холодильника заранее приготовленную с вечера «ленивую» овсянку. Тренер всегда говорил, что каша и белковые продукты – лучшее начало дня для тех, кто заботится о фигуре.

Опаздываю… Обойдусь кашей. Двадцать минут на легкий макияж. И какая курица придумала, что он легкий? Бронзер, хайлайтер, прочие «-еры», без которых приличной женщине не то что в офис – за хлебом в магазин не выйти.

Завтрак не задался: кофе оказался горьким – закончились сахар и сливки, а каша – слишком холодной, липкой и вовсе не такой вкусной, как обещали модные блогерши.

Придется добираться до работы на метро, решила я. Соваться в центр по летним московским пробкам – убийственно для нервных клеток и времени, которого и так оставалось все меньше. Впрочем, не менее убийственно и погружение в хаос общественного транспорта, высасывающего силы еще на подходе.

Начинаю понимать, почему завистливые однокурсницы шептались за спиной, когда мой спорткар, сверкнув начищенными фарами, изящно припарковался возле здания alma mater, где почти все было готово к началу выпускного торжества. Между прочим, кто бы что ни думал, тачка мне досталась благодаря честному труду, подработкам и умению копить. В отличие от некоторых, я не только на парах преподов слушала, старательно запоминая все, что может пригодиться в жизни, но и где только не пахала как проклятая.

Теперь же годы обучения позади, а красный диплом тешит самолюбие. Многие коллеги так и остались на начальных ступенях карьерной лестницы, а передо мной распахнулись двери международной компании, освещающей самые резонансные мировые события.

Если сегодня повезет, то очередное повышение по службе не заставит себя долго ждать, а шеф, может быть, спустит на тормозах мелкие оплошности.

Девять тридцать. Выбегая из квартиры, я чуть не сломала каблук на узких и неудобных офисных туфлях. Отполированная до блеска плитка на лестнице грозила заменой конечной точки маршрута с офиса на травмпункт. Главное не застрять в сливной решетке, как случилось пару недель назад. Наверняка еще и какой-нибудь школьник снял этот позор, чтобы показать одноклассникам неуклюжую дуру, уворачивающуюся от толпы. И почему профессионализм оценивают лишь по туфелькам и белым воротничкам? От того, что на тебе надето: кроссовки вместо шпилек и джинсы с футболкой вместо тесного костюма, – уровень квалификации не изменится ни на йоту.

Я у начальства на хорошем счету, но в недалеком будущем все может резко перемениться, если количество опозданий превысит допустимую норму. Несмотря на прочно укоренившийся еще с университета синдром отличницы, пунктуальность никогда не была моей визитной карточкой и значительно подгаживала репутацию.

Общественный транспорт способен довести до белого каления! Люди злые, вечно куда-то несутся, будто опаздывают на самый последний в своей жизни поезд. Сегодня в метро было очень многолюдно, несмотря на то что старушки с тележками давно расползлись по дачам, а многие труженики разлетелись по отпускам. Толкотня и жара в вагоне, отвратительный коктейль из запахов пота, низкокачественного парфюма и разлитого в углу дешевого пива не вызывали ничего, кроме приступов тошноты. Я старалась отрешиться от пихающейся, гомонящей толпы. Чудом держалась, не позволяя плотному людскому потоку утянуть меня вглубь вагона, где я рисковала проехать свою остановку.

После каждой такой поездки хочется не на работу, а домой, в ванну – замачиваться в горячей воде с лавандовой солью и оттираться шоколадным гелем для душа.

С наслаждением вынырнув из душного пестрого безумия утренней суеты, я остановилась у дверей филиала. Ощущение времени и знание основ грамотного планирования не покинули меня – несмотря на задержку, даже нашлось несколько минут, чтобы успокоиться, привести себя в чувства, нацепить маску истинной леди.

– Красотка, зажигалочки не будет? – Из-за двери на фотоэлементах выплыл охранник Михалыч. Весь женский коллектив нашего офиса давно просит босса перевести этого хряка куда подальше – сил уже нет терпеть сальности и заигрывания. Когда-нибудь не удержусь и возьму его на болевой. Не зря же пятый год джиу-джитсу занимаюсь.

– Я уже было собралась, игнорируя неприятного охранника, пройти в здание, как вдруг проезжавший мимо курьер доставки еды едва не сбил меня с ног. Не удержав равновесие, я покачнулась на тонких шпильках. Полупрозрачная ткань колготок зацепилась за ржавый болт, торчащий из опоры перил.

– Гы-гы! – пробасил Михалыч и похабно подмигнул.

– Да пошел ты! – процедила я сквозь зубы и поспешила в офис.

В лифте, на свою беду, столкнулась с шефом. Зеленоватое, желчное, вечно унылое лицо руководителя сегодня выглядело мрачнее обычного.

– Здравствуйте, Петр Игоревич. Что-то случилось? – участливо поинтересовалась я. О здоровье и духе начальства необходимо осведомляться первым делом.

– Случилось, Иванова! Еще как случилось! – по-змеиному прошипел шеф. – Опять опаздываешь, внешний вид как у подростка в пубертате. Твою презентацию, между прочим, приехал оценить главред!

– Сам?! – слова застряли в горле. Главного редактора агентства за глаза называли «Лох-Несским Чудовищем», потому что мало кто его видел – жил этот персонаж где-то на личной вилле на тропическом курорте. Но ходили слухи, что редкие встречи с ним не несут ничего положительного.

– Сам! Твое счастье, что он согласился опрокинуть рюмку к… кофе. Так что бегом, приведи себя в порядок, – начальник взглядом указал мне на испачканный сигаретным пеплом рукав, – и быстро в переговорную!

Лифт остановился, мелодичный женский голос сообщил номер этажа, звякнул колокольчик, и двери распахнулись. Шеф направился в сторону кабинета, а я, внемля его совету, забежала в «комнату для девочек». Отражение в зеркале показало удручающую картину. Доехать в толчее, не потеряв презентабельного вида, не получилось: тушь потекла и осыпалась, оставляя под глазами круги, как у панды, размазалась любимая ярко-красная помада, производитель которой обещал устойчивость даже в самых экстремальных ситуациях. Идеально уложенное каре цвета «платиновый блонд» растрепалось.

Поправив макияж и прическу, я наспех затерла пятно пепла на рукаве. Брызги воды вокруг раковины спровоцировали привычное недовольное ворчание уборщицы Фатимы. «Дома стирать надо. Только протерла же!» – пробубнила женщина. Я проигнорировала возмущение и уверенной походкой направилась в кабинет для переговоров. Несколько коротких дыхательных антистресс-упражнений помогли усмирить волнение и решительно распахнуть дверь. Вот он – шанс подняться еще выше и присоединиться к современному бомонду.

– Уважаемые коллеги, а вот и наше будущее журналистики. Буквально бриллиант нашего филиала, Елена Сергеевна Иванова, – елейным тоном, будто бы и не устраивал разнос некоторое время назад, произнес шеф, обращаясь к двум солидным мужчинам в строгих черных костюмах.

Первый – похожий на поросенка толстяк – вытер пот со лба платком с вышитой золотой монограммой. От внимательного, изучающего взгляда человека, не нуждающегося в представлении, по телу пробежала дрожь.

Второму – спортивному, подкачанному парню в белой рубашке – не было никакого дела до происходящего: он безразлично что-то строчил в серебристом планшете.

– Елена, начинайте. Проблема социального кризиса в Намибии должна стать известна миру, – произнес толстяк, растягивая гласные.

Нервно сглотнув, я поставила свою миниатюрную кожаную сумочку, украшенную шипами, на стол, запустила руку в потайной карман… и обнаружила там пустоту. Черт! Черт! Черт! Специально же положила флешку с презентацией на крышку ноутбука, чтобы не забыть, – и вот, как назло, оставила ее дома!

– Петр Игоревич… У нас технические неполадки. – Я старательно сохраняла каменное выражение лица. – Мы можем попросить у наших уважаемых коллег еще немного времени?

– Да сколько угодно, – в голосе главреда прозвучали неожиданно дружелюбные нотки, не сочетающиеся с внешностью зажравшегося олигарха. – Петр, попросите свою милую помощницу сделать кофе. С коньяком для меня, а моему ассистенту – на растительном молоке. Проследите, чтобы ничего не перепутали.

– Конечно-конечно, – залебезил начальник, показав мне жестом, что беседа продолжится в коридоре.

Пришлось сделать еще несколько дыхательных циклов, прежде чем удалось объяснить начальнику суть проблемы.

– Елена! – громыхал шеф на весь коридор. – Вы понимаете, что натворили? Главный редактор не станет приезжать из Германии к нам просто так! Компания переживает не самые лучшие времена, и вы нас так подставляете! Никто из сотрудников за последний квартал так и не предоставил достойные внимания статьи! Да и ваша Намибия, между нами, тоже полная чушь! Наш филиал на грани закрытия!

Я исподлобья смотрела на гневающегося начальника. Слезы сами лились из глаз, оставляя на щеках черные дорожки якобы водостойкой туши.

– Сделаем так… – прооравшись от души, выдохнул шеф. – Мы предоставим вам любые возможности, которые в наших силах, и соответствующее финансирование, а вы в течение двух недель достанете новый материал. Но это должна быть бомба! Мировая сенсация! О ней должны хотеть услышать миллионы! Сделаете – не получите выговор, а если мне понравится, я, может быть, прощу вас и повышу в должности. Если нет – будете уволены. Свободны, Елена Сергеевна! Чтоб духу вашего здесь не было, а статья через четырнадцать дней была у меня на столе!

– До свидания, Петр Игоревич…

Я долго рыдала в туалетной кабинке, размазывая по щекам слезы и макияж. Надо же было так облажаться! Перед Самим! Мысленно я уже сдавала пресс-карту и удостоверение и шла устраиваться мыть полы в дешевом общепите.

– Э, хорош там реветь, мне пол мыть надо, да! – Уборщица Фатима бабахнула в дверь шваброй. Пришлось выйти.

Спускаться в метро долго не хотелось. Казалось, что все вокруг смотрят на меня, на нелепый внешний вид, на покрасневшие от слез глаза и распухший, как у деревенской пьяницы, нос и точно знают о грандиозном провале. Я бесцельно бродила по улицам вокруг станции.

Из ресторанчика через дорогу аппетитно потянуло выпечкой. Опять тренер будет ругать за излишнюю любовь к мучному, но шел бы он. Если я сейчас не успокоюсь и не придумаю, что делать, то он потеряет клиента.

Присев за столик под размашистым летним зонтиком, заказала у тут же подскочившего мальчишки-официанта пряный латте, клубничный круассан и эффектно полыхающий при подаче Б-52. Говорят, сладкое полезно и при стрессе, и при мозговом штурме, а алкоголь снимает внутреннее напряжение. Не помогло. Коктейль пошел как вода в сухую землю – я даже не успела ощутить его сливочно-терпкий привкус, а хрустящее тесто круассана процарапало горло, будто наждак.

Откуда взять этот чертов материал? Лезть в политику? Себе дороже: сменить дорогую квартиру на тюремную камеру я желанием не горю. Писать про светскую жизнь? Так они все там уже сами себе журналисты – что ни день, то сотни фотографий во всех ракурсах и позициях в многочисленных соцсетях.

Из мрачных размышлений меня выдернул непривычный звук: кто-то зазывно вещал из хрипящего помехами мегафона. Повернув голову на источник шума, я увидела палатку, выкрашенную под зеленый камуфляж. Старая армейская практика – предлагать службу по контракту без посещения военкомата.

Обычно у выездных пунктов призыва немноголюдно, если не сказать никого, а сегодня вокруг толпились как совсем молодые парни, так и довольно возрастные мужчины.

Наскоро расплатившись с официантом, я оставила чаевых больше, чем положено обычно. Плевать, ведь, похоже, Мироздание практически на блюдечке заносит второй шанс.

– День добрый, издание International Today. – Я продемонстрировала пресс-карту, проскользнув в начало очереди. – Как у вас сегодня оживленно… По какому случаю ажиотаж? Если это не военная тайна.

– Да какая тайна… Им разве что-то секретное доверишь? – усмехнулся в усы пухлощекий мужчина в камуфляже, кивнув на группу парнишек. Потенциальные контрактники, принимая нарочито маскулинные позы, делали селфи на фоне палатки. – У нас новый набор желающих послужить Родине и всему миру.

– Ого! Это как? – Привычным движением ладонь скользнула в сумочку к кнопке включения диктофона, спрятанного в кармашке.

– Ты знаешь, что такое Зона? Нет, не та, где уголовников держат, а которая в Чернобыле рванула дважды.

– Ну-у… слышала что-то, – протянула я.

– Хорошо наши работают, население спит спокойно, – довольно произнес военный. – Так вот, мало того что она до сих пор фонит, так еще и после второго взрыва много всякой опасной дряни народилось. Нет чтобы на пушечный выстрел к заборам никому не подходить, так ведь находятся идиоты, которым там прям медом намазано. Сталкерами себя зовут. Насмотрятся кина – и давай на задницу приключений искать. И ладно бы лезли через Периметр и там и дохли, нет… выживают. Возвращаются и тащат на нашу чистую землю всякую дрянь. Вот мы и ищем добровольцев, которые будут от этих дебилов планету беречь.

– Как интересно… – Я профессионально включила наивную дурочку. – Что, к вам прям любой может записаться? Платите много?

– А ну, цыц! – Мужчина наигранно стукнул по пластиковому столику кулаком. – Знаю я вашу братию журналистскую!

В голове созрел идеально выстроенный, как казалось в тот момент, план со множеством «но», «если» и «а вдруг», которыми можно и пренебречь.

– Нет ли возможности поговорить с вашим руководством? Наше издание расскажет о важности вашей работы и о том, что эти… как вы сказали… сталкеры… вне закона. Ну, чтоб другим неповадно было.

– Хм… – задумался военный и после паузы протянул мне белый прямоугольник визитки с номерами. – Я-то тут не для того посажен. Держи, по этим телефонам свяжешься. Командование само пусть рассказывает, если захочет.

– Вы не представляете, как я вам благодарна! – Не сдержав чувств, я кинулась с объятиями на шею мужчине, опешившему от такого поворота.

Отбежав за угол, я набрала номер начальника.

– Петр Игоревич… – Дыхание сбилось от волнения. – Я нашла вам материал!

Жизнь снова заиграла яркими красками.

Глава 2

Следующим утром меня разбудил не привычный рингтон будильника, а поставленная на звонок шефа «Лунная соната».

– Лена, здравствуй. – Голос начальника подрагивал и звучал непривычно взволнованно. – Не могла бы ты подъехать в офис через два часа?

«Это “ж-ж-ж” неспроста», как говорил один медвежонок. Если еще вчера шеф готов был меня с вещами на выход направить, а тут внезапно просит вернуться, да еще и так вежливо, в обход привычной манеры указывать подчиненным их место…

– Петр Игоревич, вы рассмотрели мою идею? – заинтересованно спросила я.

– Я хочу поговорить об этом лично. Будь так добра, приезжай как можно скорее. Без официоза, – сказал начальник и отключил звонок.

Два часа для середины дня было более чем достаточно, чтобы собраться и, устроившись с комфортом в кресле любимой машины с климат-контролем, добраться до работы.

За окном было пасмурно, дул прохладный, долгожданный после летнего зноя ветерок, шелестя чистой зеленой листвой.

Что-то не понравилось мне в этом внезапном звонке начальника. Но отказываться было уже поздно, да и, похоже, возражения никого не интересовали.

Протеиновый батончик и маленькая чашка американо пробудили сонный организм.

Я с наслаждением надела кроссовки и джинсы вместо ненавистных каблуков и юбки, достала из шкафа черную футболку с готическим орнаментом и легкую косуху.

С макияжем не стала заморачиваться вовсе, ограничившись лишь темно-серой тушью. «Без официоза» – кажется, так говорил шеф? Отлично!

Выйдя из квартиры, я, однако, почувствовала необъяснимую тревогу. Слишком внезапно изменилась атмосфера. Впрочем, ритм нашей жизни уже давно стал стремительным, и с каждым днем ускорялся все сильнее.

Заглушая нервные мысли грохотом песен Rammstein из колонок и хулиганскими маневрами на шоссе, я добралась до офиса.

Загнав авто на подземную парковку, я не торопилась выйти. Тревога усилилась, что могло сыграть против меня, если начальник заметит мое состояние.

На миг почудилось, что в зеркале заднего вида отразилась какая-то тень. Тряхнув головой, я отогнала наваждение, но отчего-то сильнее сжала ключи в кулаке.

Пискнула сигнализация. Ощущение постороннего присутствия не исчезло. На пустой в середине рабочего дня парковке, вопреки опасениям, не было ни одной живой души. Только автомобили мирно дремали, ожидая владельцев.

– Есть здесь кто-нибудь? – зачем-то крикнула я, вглядываясь в полумрак, развеиваемый тусклыми грязными желтыми лампами.

Никого. Просто показалось. Не надо было смотреть на ночь документальные фильмы о разных кошмарах нашего мира.

Или же на струнах воображения сейчас играют прочитанные накануне ужасы про ту самую Зону?

Чтобы не плавать в материале, я еще вчера, придя домой, принялась шерстить интернет.

Пришлось покопаться, чтобы найти относительно правдивые источники. И с каждой статьей в моей душе нарастал незнакомый доселе страх.

В мрачной тишине любой хоть сколько-нибудь громкий звук эхом отражался от влажных бетонных стен. Зазвенел колокольчик лифта. Войдя внутрь, я отбила сообщение начальнику, что уже на подходе. «Ок. Ждем тебя», – ответил шеф.

Я не заострила внимание на множественном числе в ответе, ожидая увидеть в кабинете начальника его секретаршу или главреда, если последний милостию своею согласился задержаться и рассмотреть предложенную идею.

Ожидания категорически не совпали с реальностью, когда, для проформы постучавшись, я заглянула во владения Петра Игоревича.

Сам он боязливо сидел на краешке своего кожаного кресла, а диван для гостей делили между собой помощник главреда и еще двое незнакомцев. Один из них был в костюме-тройке сдержанного темно-синего цвета, а другой в военной форме, судя по нашивкам, принадлежащей к официальным силам России. Однако ни в одной из командировок мне не доводилось встречать такого камуфляжного окраса одежды наших солдат. Лицо военного пересекал жуткий уродливый шрам от лба до края подбородка, отчего обладатель изъяна пугал еще больше. Человек в костюме не выделялся ничем: светлые короткие волосы, уложенные гелем, синие глаза, гармоничные черты лица и телосложение – типичный молоденький мажор, каковых довелось насмотреться в нашем офисе с добрый десяток. Колоритная компания, ничего не скажешь…

От такого разнообразия и нетерпеливого любопытства по спине поползли мурашки. Ведь неспроста же здесь эта делегация.

– Лена, заходи, присаживайся! – Шеф приглашающим жестом указал на стул для посетителей. – Представлю вас: это Елена, наш самый инициативный специалист. На ее счету уже четыре командировки в страны с напряженным военно-политическим положением…

– Не сравнивай бунтующих папуасов с Зоной, командир, – хрипло сказал мужчина со шрамом.

– Я абсолютно уверен в своем сотруднике, – нервно ответил начальник. – Елена, помощника нашего главного редактора Александра Владимировича вы уже видели вчера.

Я согласно кивнула.

– Посовещавшись и поразмыслив над предложенным вами материалом, мы связались с нынешним руководством охраны периметра Чернобыльской зоны отчуждения и приняли решение отправить вас в командировку. Вашей целью будет сбор всей возможной информации о нелегальной деятельности на ее территории и выяснение, почему эта самая деятельность до сих пор происходит. Ведь, как говорил великий поэт, «если звезды зажигаются – значит, это кому-нибудь нужно!»

– Командир, не слишком ли ты размахнулся? – снова перебил шефа военный. – Зона – это тебе не по парку прогуляться, а многим ее тайнам лучше б так и оставаться тайнами.

– И слышать ничего не хочу, Антон! – Голос начальника задребезжал в попытке скрыть страх. Его не меньше меня пугал загадочный мужчина со шрамом, полученным явно не в уличной поножовщине. – Мне уже доложили о ваших прошлых делах со сталкерами. Стоит ли напоминать, благодаря чему и кому вы получили амнистию?

Вот как… Значит, этот человек – из бывших сталкеров. Следует быть с ним осторожней. Из тех крупиц информации, что удалось накопать, мне было известно: тот, кто однажды вступил на радиоактивную землю Зоны, уже никогда не вернется таким, каким был раньше. А как именно она способна менять людей – одному богу известно.

– Коллеги, давайте не будем устраивать тут ссору, – мягким бархатным баритоном успокоил военного человек в костюме, а после обратился ко мне: – Елена Сергеевна, меня зовут Анатолий. Я буду помогать вам с подготовкой к командировке в это небезопасное место. Не стоит беспокоиться, маршрут четко определен и вас будет сопровождать опытный человек. Однако перед тем, как вы отправитесь, нам необходимо будет уладить некоторые формальности.

С самого начала разговора стало понятно, что меня уже давно не спрашивают насчет желания отправляться в командировку в эту чертову Зону. Как говорил мой знакомый, забегавший на чай по дружбе, «инициатива нагибает инициатора».

Что ж… раз именно так придется отрабатывать свои ошибки, то пусть будет так. В конце концов, я умудрилась не подхватить малярию в Намибии, выжить при атаке дикарей с автоматами на военную колонну в Сомали… Что мне сделает Зона, половина историй про которую – откровенный вымысел и фантазии клавиатурных героев?

Не давал покоя только глубокий страшный шрам на лице бывшего сталкера. О происхождении этого увечья у меня вряд ли когда-то хватит мужества спросить.

– Конечно. Что-то нужно подписать? – согласилась я, вытащив из кармана куртки свою любимую металлическую ручку со сменным стержнем.

– Подписать, заполнить анкету, а после проехать с нами. – Анатолий протянул мне три листка бумаги.

Первый содержал стандартный сбор данных о человеке: номера паспорта, страхового свидетельства и так далее. Во второй анкете интересовались семейным и материальным положением, чем еще раз поддели мою неокрепшую к бытовым вопросам психику. Проще было рассказать кумушкам-сплетницам из числа дальних родственниц, каково было спать под проливным дождем в джунглях, нежели почему в «страшные» двадцать девять лет у меня «ни котенка, ни ребенка». Ну не складывались никак отношения с противоположным полом, поскольку при напряженном рабочем графике времени на них просто не оставалось. А еще не хотелось быть кому-то обязанной и нести за кого-то ответственность.

Как-то в порыве нереализованного материнского инстинкта я пошла в магазин и купила здоровенный цветущий розовыми цветками кактус, назвав его Жора. Продавец снабдил меня всем необходимым для комфортного существования Жоры и подробной инструкцией по «эксплуатации».

Засох бедолага через полтора месяца нашего знакомства, несмотря на дотошно выполняемые правила ухода. С тех пор ограничиваюсь собой любимой, а компанию по вечерам мне составляют рок-музыканты с видеохостингов и старый товарищ, частенько заглядывающий на ночку-другую.

Третий же листок анкеты представлял собой подробный опросник о здоровье, включая в себя даже те вопросы, на которые отвечать в присутствии четырех мужчин стало крайне неловко.

Как только в документах была поставлена последняя точка, я почувствовала, как теряю последний шанс дать заднюю. Смирившись с неизбежным, протянула бумаги Анатолию.

– Хорошо, теперь пройдемте с нами, – кивнул тот, спрятав анкеты в дипломат. Сталкер поднялся на ноги. Шеф закурил прямо в кабинете, стряхивая пепел от дорогой сигариллы в тяжелую малахитовую пепельницу.

– Куда мы идем? – спросила я Анатолия, когда мы подошли к лифту.

– Думаю, вам известно, что в Зоне, помимо радиоактивного воздействия на организм, существуют еще и другие факторы, которые могут навредить человеку.

– Угу, – мрачно подтвердила я. Осознание всей сложности мероприятия накатило тяжелой волной.

– Необходимо изготовить вам индивидуальный костюм, который снизит негативное влияние или вовсе не позволит причинить вам вред.

Сталкер за спиной молчал. Казалось, он здесь лишь для того, чтобы не дать сбежать, если я резко откажусь от задачи.

Мы вышли через главный вход офиса, мои спутники даже не обратили внимания на заинтересованный взгляд Михалыча и подошли к черной тонированной иномарке. Анатолий щелкнул кнопкой сигнализации. Антон шагнул вперед меня и распахнул дверь.

– После вас, – с ехидством в голосе произнес он.

Я нервно сглотнула, забираясь в черный, нагретый от пробивающегося сквозь рваные светло-серые облака солнца автомобиль.

Анатолий сел за руль и, дождавшись, пока Антон присоединится к нам, завел мотор и повел машину по начинающей понемногу заполняться дороге.

– Ты попала, принцесса, – пробасил сталкер спустя несколько минут езды. – Зона не любит, когда кто-то лезет в ее дела. Вот надо оно тебе?

– Антон, прекрати запугивать девушку своими сказками, – сделал ему замечание Анатолий. – Вы как дети малые: сами себе страшилку придумали, сами в нее поверили, вот всякое и мерещится.

– Ты ни хрена не знаешь о том, что там творится! – рыкнул сталкер, отчего его шрам исказился и стал еще безобразнее, наделяя облик мужчины чертами хищного зверя. – Вы угробите девчонку, и имени ее никто не вспомнит, а вам очередная звездочка на погоны будет!

– Отставить! – твердо скомандовал Анатолий. – Еще один такой выпад, и твое положение может поменяться.

Сталкер замолчал и отвернулся к темному стеклу окна, а мне стало по-настоящему страшно. Похоже, он был прав – я согласилась идти туда, где папуасы рядом не танцевали.

Машина остановилась у крутого медицинского центра, оплатить услуги которого имелась возможность разве что у нашего главреда. Антон остался в автомобиле, а я в сопровождении Анатолия поднялась по мраморной лестнице, обрамленной фонтанами, в холл с зоной ожидания.

Подойдя к стойке регистрации, Анатолий протянул улыбчивой девушке пластиковую карту и анкеты, заполненные моей рукой. Чтобы окончательно не сойти с ума от волнения, пришлось заполнять сознание чтением разнообразных медицинских и рекламных плакатов и созерцанием позолоченных барельефов.

Снова почудилась блеклая тень. Проскользнув от входа к лифтовому коридору, она скрылась под лестницей. Интересно, если скажу, что вижу галлюцинации, пошлют ли в Зону кого-то другого?

Все сильнее не хотелось в эту командировку. Лучше бы подметала полы в привокзальной кафешке, чем сейчас подставлять себя под удар неизвестной авантюры алчного главреда и его подчиненных.

– Елена Сергеевна! – Медсестра с золотым бейджем на ослепительно белой форме пригласила меня в кабинет.

Там я вновь заполнила бумаги о здоровье и переоделась в одноразовую больничную одежду. Затем мне измерили рост и вес, а также размеры тела, после чего оставили дожидаться врача.

В сопровождении медсестры я переходила из одного кабинета в другой по единому коридору между ними, скрытому от глаз посетителей, и с каждым новым заключением узнавала, что все же веду относительно здоровый образ жизни.

Цифры счета за высокотехнологичное обследование уже наверняка перевалили за что-то фантастическое. Проходить столь тщательный осмотр по рабочей необходимости раньше мне не приходилось: ограничивались городской поликлиникой и изредка – дополнительными исследованиями и вакцинацией, которые с легкостью покрывались полисом ДМС даже без особой нагрузки на наших начальствующих скряг.

После полученного, наконец, вердикта «абсолютно здорова» и плановой ревакцинации от гепатита и еще нескольких болячек, я вернулась в свою одежду и вышла в коридор, где, скучая и переставляя по три в ряд цветные кубики в мобильной игре, ждал меня Анатолий.

– Как я и ожидал, все в полном порядке. – Он забрал у администратора мои документы, не позволив даже взглянуть в их содержание. – Всего доброго, Маришка. Передавай Геннадию Павловичу привет.

– Что дальше? – с нетерпением спросила я, чувствуя себя Золушкой, которой Фея-Крестная решила устроить аттракцион невиданной щедрости. Только мой Фей в отличие от сказочного сделал подарок с темным, угрожающим подвохом и отказов не принимал.

– Сейчас мы вернемся обратно в ваш филиал, и можете быть свободны. Завтра за вами приедет специалист, под руководством которого будете проходить начальную боевую подготовку. Нет, ни в коем случае вас в Зоне не оставят одну, но вы должны уметь защитить себя самостоятельно. Слишком уж непредсказуемое это место.

В машине тихо похрапывал во сне Антон. При нашем появлении он не выказал никакой заинтересованности – лишь приоткрыл один глаз и, убедившись, что все в порядке, продолжил дремать.

В скором времени мы вновь оказались у дверей офиса. Пройдя внутрь и вежливо распрощавшись с новыми знакомыми, я спустилась на подземную парковку к своей «ласточке».

Зарычал двигатель. Я потянулась к кнопке магнитолы. Неожиданно в левом зеркале заднего вида появилась пугающая фигура женщины. Серо-черный камуфляж, короткие седые волосы, глубокий шрам с рваными краями на лице. Глаза незнакомки заполняла белая пустота, как у страдающих катарактой.

Тело сковал ужас, я замерла, не в силах пошевелиться, позвать на помощь или хотя бы нажать на гудок. Постояв неподвижно, женщина будто растворилась в воздухе.

Сжав в ладони газовый баллончик, я на подкашивающихся ногах вышла из машины. Не могла же неизвестная просто исчезнуть, как привидение?

– Эй! Ты где? Выходи! Я тебя не боюсь! – крикнула я.

Тишина. Никого и ничего вокруг. Я быстро нырнула в машину и, вдавив педаль газа, побыстрее рванула домой. За тяжелой дверью и под охраной частной ГБР пережить преследующие кошмары куда проще.