Kitobni o'qish: «Ласточка»

Глава 1

Роскошный бал. Повсюду кружатся расписные пышные юбки, звенят бокалы с лучшим шампанским во всём королевстве. С потолка, где спрятался оркестр, звучит торжественная музыка. Грандиозный Летний Бал по случаю рождения наследника самого короля!

Но несмотря на этот факт, всё внимание, в особенности молодых дам, приковано сегодня к нему – к юноше, стоявшему неподалёку. Молодой герцог, сын приближённой к королю фамилии. И если незамужние девушки обращали внимание на тонкий стан, светло-карие, медовые глаза и длинные золотистые волосы именитого герцога в купе с аристократически белой кожей и по-женски мягкими чертами лица, то молодых господ же интересовало знакомство с ним, ведь кто знает, к каким успехам может привести такая близость к королю.

Как и подобает аристократу, юноша держался по обыкновению величественно и достойно. Иногда он танцевал с потенциальными невестами полонез и вальс под присмотром своих родителей, которые тоже присутствовали на торжестве и больше вели светские беседы, чем принимали участие в танцах.

– Дорогой братик, потанцуй со мной, будто я принцесса! – просила юношу восьмилетняя сестра, которая всю ночь ждала семью с бала, несмотря на возражения няни.

Девочка была очень похожа на брата, но в отличие от него имела светло-голубые глаза, как у матери.

Уставший, но искренне улыбнувшийся сестре молодой герцог протянул к ней руки и также галантно, как и с дамами час назад, стал танцевать с девочкой, самостоятельно напевая отрывки из вальса.

– Клара, почему Эвелин не спит? – строго спросила с няни герцогиня.

– Эвелин не соизволили пойти в спальню, Ваша Светлость, – оправдывалась женщина средних лет и со смуглой кожей.

– Уведите её, – приказала мать и развернулась, чтобы пойти в свои покои.

Девочка расстроилась, когда её силой увели спать, а старший брат ничего не смог с этим сделать.

Слуги направили и его в собственную опочивальню, где помогли раздеться и лечь в кровать. Юноша попросил не тушить свечу прежде, чем слуги покинут комнату.

Молодой герцог лежал в своей роскошной кровати с балдахином, а маленькая свеча бросала небольшой свет на богато обставленную комнату, резные предметы мебели из редких пород дерева и старинные гобелены на стенах. Даже после столь утомительного бала, длившегося до поздней ночи, юноша никак не мог уснуть. В карете, когда семейная чета возвращалась с торжества в родовое поместье, молодого герцога осведомили о том, что его достопочтенные родители на мероприятии уже нашли своему наследнику пару и обо всём договорились. Молодому человеку оставалось только гадать, не танцевал ли он случайно этой ночью с будущей женой.

Утром семья проснулась предсказуемо поздно. Во время позднего завтрака была бодра и весела только Эвелин. Несмотря на то, что юноша сам любил сладкое, он отдавал каждый завтрак свой десерт любимой сестре. Девочка обожала своего старшего брата. Он всегда играл и всячески проводил с ней время, совмещая это со своим обучением.

Учитель к молодому герцогу был также строг, как и его родители. Считалось, что у юноши слишком «женская» красота и слишком «женское» обаяние, поэтому семья очень старалсь помочь старшему сыну стать более «мужественным».

И однажды учитель придумал, как обрадовать аристократическую чету исправлением наследника. Педагог настоятельно поговорил с отцом, старшим герцогом, и ненавязчиво во время беседы предложил ему отправить сына в морское путешествие, аргументируя тем, что это помогло бы ему развеяться и побыть в компании "настоящих мужчин". Отцу семейства такое предложение понравилось, поэтому он объявил сыну о своём решении за всё тем же завтраком.

Юноша сначала даже не понял, что конкретно означало "морское путешествие ", но когда оказалось, что это не семейная поездка к берегам лазурных вод, то не на шутку заволновался. Потерянным взглядом он посмотрел на мать, но та лишь одобрительно кивала, вторя мужу. Молодой герцог тогда притих и смирился с судьбой. Сестрёнка же вообще не вслушивалась во всё, что происходило, потому что уплетала вторую порцию десерта.

– Ты отправляешься завтра, – добавил отец, постукивая по деревянному столу с парчовой скатертью тяжёлым фамильным перстнем, – иди и соберись с мыслями.

Молодой герцог откланялся и вышел из-за стола. Он вернулся к себе в комнату и устроился в кресле. Оказалось, что отплытие запланировано на завтрашнее раннее утро, поэтому карета за юношей приедет уже сегодня вечером.

Следовательно, весь сегодняшний день молодой герцог был предоставлен сам себе. Учитель, вероятно, за свою блестящую идею выхлопотал себе отпуск, а вот его ученик не знал к чему и готовиться. И чем заняться. У него не было ни интересов, ни увлечений. Он вообще был довольно тихим и незаметным в своей семье человеком, что очень контрастировало с его бросающейся в глаза внешностью.

Но вдруг тоска рассеялась – в комнату постучалась сестра. Она радостно впорхнула внутрь, когда ей открыли дверь, и по-хозяйски устроилась на кровати старшего брата. Молодой герцог всегда был очень рад видеть девочку. У его родителей она получилась случайно, когда хотели второго сына, но юноша души в ней не чаял.

Эвелин принесла свои дорогие цветные книжки, кукол и марципановые фигурки. Хоть у девочки и было предостаточно игрушек, ей всё равно не доставало деревянной лошадки, на которой она так хотела рассекать по большой гостиной. Но родители считали такое увлечение пригодным лишь для мальчиков, поэтому игрушечной лошадки у Эвелин до сих пор не было.

Но она не сильно печалилась, ведь старший брат изредка катал её на своих плечах, а девочка держала его за волосы и несильно тянула за них, чтобы управлять, будто своей той самой лошадкой. Хотя сейчас брат и сестра мирно играли с куклой. Эвелин пожаловалась, что её Гертруда заболела, поэтому ей срочно нужно спеть колыбельную и покормить топлёным сахаром. Благо, у брата он всегда был под рукой в одном из ящиков стола.

Не успели они уложить бедную Гертруду в её кукольную кроватку, принесённую няней, как за юношей пришли.

Отец и мать не вышли проводить сына, сославшись на сильную занятость, но, отъезжая от поместья, сквозь окно кареты молодой герцог видел, как обливалась слезами его сестра и не хотела уходить с крыльца, вырываясь из рук Клары, которая пыталась её успокоить.

Глава 2

Юноша взошёл на корабль с багажом, принесённым слугами. Ему тут же показали его каюту и оставили в ней.

Молодой герцог огляделся и осторожно сел на кровать, встроенную в подоконник. Парень отодвинул шторку – за окном каюты плескалось море. Такое живое и такое настоящее. Но в глубокой ночи чёрные волны больше пугали своей тягучестью, чем привлекали поблёскиванием.

В каюту постучались, и внутрь вошёл помощник капитана. Он представился юноше как Брей Невиллок и сообщил, что с минуты на минуту корабль отойдёт в море.

– Куда мы плывём? – ради приличия спросил молодой герцог.

– В Индию, – ответил Брей и покинул каюту.

– В Индию? – сказал вслух юноша и вновь повернулся к окну, – туда же плыть не меньше полугода… мне говорили, что я пробуду здесь всего неделю… стало быть, корабль торговый?

И тут судно начало качаться сильнее, а вода в окне изменила своё движение.

"Отплываем?" – со страхом подумал молодой герцог.

Он ещё ни разу не был на корабле, поэтому через полчаса молодому человеку стало дурно. Ему пришлось выбежать на палубу. Юноша вцепился в борт корабля своими тонкими, покрасневшими от напряжения пальцами, и стал глубоко дышать.

– Похоже, у Вас морская болезнь, Ваша Светлость, – сообщил ему появившийся из ниоткуда Невиллок.

– Что это? – тихим голосом спросил юноша.

– Когда Вас укачивает, Ваша Светлость, – буднично ответил помощник капитана.

– Что с этим делать?

– Постойте ещё немного, – кивнул Брей, – а потом отправляйтесь спать, отбой был час назад.

Также незаметно Невиллок исчез, оставляя неопытного герцога наедине с морем.

Юноше было тяжело. Никогда раньше он не оказывался в такой ситуации. Молодой человек чувствовал себя обманутым собственными родителями. Или они тоже не знали об этом? Вряд ли. И эта мысль не давала покоя.

Молодой герцог, весьма расстроенный положением вещей, с трудом заснул поздней ночью. Таким образом длилась неделя плавания. Юноша совершенно не понимал, зачем ему устроили это испытание, ведь общался с ним из всей команды только Брей Невиллок, который не давал молодому человеку даже прикасаться к канатам и другим снастям. Что уж говорить о каких-либо поручениях.

Так и шли за днями дни. Утром герцог выходил на палубу и смотрел вдаль, на линию горизонта, а к вечеру спускался к себе в каюту.

В этот день молодой человек, по обыкновению своему, смотрел на море и увидел вдалеке маячащий корабль. Он даже улыбнулся своей находке – неужели что-то новое?

Но, в отличие от герцога, вся команда заметно заволновалась. Всеобщее настроение передалось и юноше. Он глядел на всех этих бегающих матросов, отдающего срочные приказы капитана и испугался сам.

– Брей, что происходит? – подбежал герцог к помощнику капитана.

Но тот выдал лишь одно слово:

– Пираты.

Молодой герцог свято верил, что морские разбойники существуют только в байках старых моряков, чтобы пугать ими неопытных юнг, но тут он сам убедился в реальности пиратов, когда судно, которое только что маячило на горизонте уже притёрлось бок о бок с палубой, где находился молодой человек, и крюками-кошками и другими приспособлениями, похожими на гигантские рыболовные и якорные снасти, прочно сцепился с торговым судном.

Не пойми откуда на корабль проникло столько пиратов, вооружённых саблями и мушкетами, что молодой человек наверняка сравнил бы это с раскуроченным муравейником, если бы не бежал, по совету Невиллока в трюм, чтобы иметь хотя бы маленький шанс остаться живым.

Последнее, что юноша помнил – это то, что он не добежал то трюма. Дальше только пронзительная боль в ноге и тишина.

Глава 3

Герцог пришёл в себя лёжа лицом вниз на деревянном полу. Юноша захотел пошевелить рукой, но почувствовал верёвки не только на запястьях, но и на ногах, в которых и без того отдавало сильной болью. Встать явно не получалось, поэтому молодой человек вывернул голову, чтобы немного осмотреться. Хоть вокруг и было темно, но по маленькому круглому окну герцог понял, что сейчас находится в трюме, а по характерным стенам стало понятно, что трюм находится в носу корабля.

«Значит, я всё-таки добрался?» – промелькнуло в голове, – «но почему тогда я связан?»

Тут дверь со скрипом открылась, и вошли несколько человек. Парень с испугу замер и закрыл глаза. По деревянному полу тяжело ступали сапоги с подкованными железом пятками. Такие сапоги были только одни. Другие звучали гораздо тише.

Сапоги погромче подошли ближе, почти вплотную. И вдруг юноша, всё это время пробывший на полу, был схвачен за подбородок и грубо посажен на пол.

– Тьфу, ты! Мы думали – девка! – выругался кто-то в дверях.

Молодой герцог взглянул на человека, приподнявшего его голову, и встретился с ним глазами. Оба молчали. Юноша увидел перед собой опытного пирата, твёрдо стоявшего на ногах на этом шатком от волн судне. Чёрные волосы были наспех перевязаны на затылке, а небольшая бородка практически не скрывала лицо. Маленькие чёрные глаза с уверенным и точным взглядом тёмной каймой обрамляли такие же чёрные ресницы. Кожа этого человека была также смугла, отчего герцог невольно вспомнил Клару, няню его сестры, и проронил несколько слёз на свои щёки. Крупные капли стекли по лицу и со звоном разбились об пол.

– Как тебя зовут? – хрипловатым низким голосом спросил пират.

– Франц… Ройер ван де Висконти,– заплетающимся от волнения и испуга языком пролепетал герцог.

– Франц, значит, – сказал уже сам себе мужчина, а потом отпустил чужое лицо.

Франц с непривычки не удержал равновесия и снова рухнул на пол. Пират обернулся на этот звук и сказал одному из людей, что зашли вместе с ним:

– Эй, Старый Джо, развяжи.

Мужчина, казавшийся постарше остальных, кивнул и в тот же момент подошёл с обнажённым лезвием к юноше. Он обрезал герцогу верёвки, что стягивали его конечности и отошёл. Старый Джо был одет в хорошую, но потрёпанную одежду. Хромал на одну ногу и был похож на сварливого гнома. Тоже седого и с бородой, тоже с морщинистым лицом и застывшем недоверчивым на нём выражением.

Франц снова обнаружил около себя того, первого пирата. Он стоял за спиной юноши и трогал его волосы:

– Похожи на золото, – заключил мужчина.

– И всё же это не то золото, ради которого мы так рисковали, капитан – посетовал Старый Джо.

– Кто разрешал тебе открыть рот? – спокойно, но строго спросил пират, не отпускавший золотые пряди.

Старый Джо ни на шутку испугался и потупил взгляд в пол.

– То-то же, – усмехнулся капитан и отпустил волосы, – я сам разберусь что с ним делать.

– Со… Со мной? – робко уточнил герцог на свой страх и риск.

– Как ты смеешь что-то спрашивать у Каракатицы? – шикнул на него помощник.

– Закрой свой поганый рот! – с хрипом прикрикнул на Джо пират, и тот окончательно замолчал.

Вздрогнул и сам Франц, случайно попятившийся назад, но наткнулся лишь на сапоги.

– Интересная вещь, – говорил сам себе капитан и смотрел, как юноша сидит у его ног, – встань.

Герцог послушно поднялся, опираясь о деревянные ящики с позвякивающими в ней бутылками. Боль в ноге тут же дала о себе знать, и Франц моментально согнулся пополам.

– Встань, – терпеливо повторил пират.

Юноша понимал, что не стоит более испытывать терпение своего похитителя, поэтому, заглушив свое восприятие боли, он выровнялся и посмотрел в глаза напротив.

Молодой человек оказался с капитаном одного роста. Мужчина усмехнулся и обошёл юношу вокруг несколько раз, будто рассматривая занятную игрушку. Пират заметил пятно крови, просочившееся сквозь брюки на голень пленника, и снова стал говорить себе:

– Не выбросить ли мне тебя за борт, а? Не для какой работы ты не годен, – размышлял вслух капитан и повернулся к членам экипажа, – Джеки, Моб, поднимите ему руки.

Ещё два пирата, один постарше их главаря, другой помоложе, подошли к юноше, схватили его за руки и задрали их вверх.

Капитан присмотрелся, взял одну руку юноши в свою и пальцем потрогал кожу.

К настолько белой и мягкой коже он никогда ещё не прикасался. Мужчина посмотрел на Франца и тихо, будто бы засомневавшись, задал вопрос:

– Сколько тебе лет?

– Мне? – с пересохшим горлом переспросил герцог, не зная чего ожидать, – мне двадцать два…

Пират задумчиво кивнул, отпустил чужую руку и жестом велел подчинённым отойти. Затем мужчина сам подошёл к двери и прежде чем выйти, не оборачиваясь, сказал:

– Оставьте его пока. И покормите.

Глава 4

Франц прожил в трюме несколько дней. Ему молча приносил еду Старый Джо и уходил, что-то ворча себе под нос. Юноша сидел в углу, отвлекаясь только на свою рану на ноге, но потом морская болезнь дала о себе знать отчётливее. Пират в очередной раз почти ушёл, но не стерпел запахов и выволок парня из трюма на палубу:

– Дыши, мать твою! – выругался он и кинул пленника на просоленные морским бризом доски.

Франц снова упал и уже не смог встать. Оставленная без лечения рана резала своей болью каждый нерв, а тошнота вновь подступала к горлу.

– Джо, разрази тебя гром! – послышалось с капитанского мостика.

Тяжелая поступь сапог, которую герцог уже отличал от остальных, стала слышна слишком близко. Юношу вновь схватили за шкирку, но на этот раз чуть не перевесили за борт больше положеного.

– Ничего тебе нельзя поручить! – добавил мужчина Старому Джо и ослабил хватку на рубашке пленника.

Франц сполз по бортику вниз и осел на полу. Он с трудом дышал и поднял голову вверх. Мужчина сел рядом на корточки, отчего стал слышен звук шуршания его кожаных одеяний. Он как тогда, впервые, взял молодого человека за подбородок, вгляделся в медовые глаза, а потом впихнул юноше в рот что-то безумно горькое и вяжущее.

– Ешь, – требовательным тоном произнёс пират, – имбирь.

Франц сглотнул горькую слюну и послушно стал жевать кусочек имбиря до онемения рта. Жестом Каракатица отослал Старого Джо и отошёл сам обратно на капитанский мостик.

– За мной, – скомандовал он герцогу.

Юноша промычал что-то и послушно пополз за капитаном. Тот увидел всю эту картину, тихо выругался себе под нос и подошёл к карабкающемуся по небольшой лесенке парню.

– Якорь мне в глотку, – пробурчал недовольный мужчина и одним движением приподнял герцога с пола и, придерживая его, шёл наверх под ошеломлённые взгляды всей команды.

– Сиди здесь, – приказал капитан, бросив Франца рядом с рулём, – и смотри вперёд, полегчает.

Около получаса молодой человек держался за перила мостика, смотря на неподвижную мачту, и осмелел, когда ему стало чуть лучше.

– А вас как зовут? – спросил он и задрал голову, чтобы снизу вверх увидеть собеседника.

– Каракатица, – сдержанно ответил мужчина, невозмутимо управляя рулем, – слышал о таком?

– Читал, – признался юноша.

– Да ну тебя! Об этом серьёзно где-то написано? – усмехнулся капитан с плохо скрываемым удивлением.

– Да. В газетах пишут, что лучше не встречаться с Каракатицей иначе произойдёт непоправимое.

– В каком смысле?

Пират даже наклонил голову. Его явно увлекла эта беседа.

– Ну в смысле… с кораблём, – уже смелее пояснил герцог, – но знаете…

– М?

– Здесь всё равно лучше, чем за бортом.

Каракатице понадобилось пару секунд, чтобы понять шутку, а потом он действительно захохотал.

– А ты смекаешь что к чему, – добавил он, когда перевёл дух, – за борт не скоро полетишь.

– Благодарю Вас, – совершенно искренне ответил Франц.

Капитан постоял ещё немного и, поразмыслив, снова заговорил:

– Сильно болит?

– Что? – оживился юноша, – нога?

– Да, – терпеливо ответил пират.

– К сожалению, нога оставляет желать лучшего, – признался герцог.

Капитан подал пару жестов подчинённым, и они уже были тут как тут.

– Исправим, – сказал мужчина с кивком головы, когда члены команды несли молодого человека вниз с мостика.

Юношу оттащили вниз, внутрь корабля и усадили там на прикреплённую к полу лавку. Два пирата, казавшихся вдвое старше герцога, задрали молодому человеку штанину на ноге и стали наспех обрабатывать рану, кончиком ножа отчищая её от прилипшей крови. Франц прикусил губу, чтобы невзначай не пискнуть от неприятных ощущений.

Молодой человек перетерпел эту процедуру и теперь был с перевязанной ногой. На месте раны всё ещё пульсировало, но визуально голень и впрямь стала выглядеть лучше. Так, хромая, юноша снова вышел на палубу.

– Будешь как новенький, – похлопал парня по плечу один из вышедших за ним «санитаров».

– Я очень благодарен Вам, – искренне улыбнулся герцог, – спасибо.

– Да пустяки, – махнул рукой пират, а после протянул её, – я Джим.

– Здорово, – приветливо кивнул парень, – я Франц.

Он пожал руку собеседнику и потихоньку зашагал к мачте, но не знал, что ветер меняет направление, отчего несколько членов экипажа бросились перенастраивать паруса. Молодой человек отшатнулся и теперь потерянно озирался по сторонам.

– Эй, подойди сюда, – позвал своего нового знакомца капитан, закрепив руль и спускаясь с мостика, – всё равно никуда не плывём, пока они тут будут мачту причёсывать, лентяи.

Герцог посмотрел на собеседника и лишь похлопал глазами. Каракатица положил руку на плечо парня и снисходительно прищурил глаза:

– Идём за мной. Я придумал тебе работу.

Мужчина отвёл герцога в верхнюю каюту. Самую светлую и просторную на всём судне.

Юноша с любопытством оглядывался и, прихрамывая, следовал за пиратом. С разрешения капитана герцог присел на богато обшитую кушетку и притронулся к этой ткани рукой. В душе мелькнуло слабо теплящееся чувство дома. Франц вспомнил свою сестрёнку, свою комнату…

– Франц, ты меня слушал? – перебил мысли юноши Каракатица.

– Что?.. Простите? – растерялся герцог.

– Ты же умеешь читать. Вот, держи.

Пират протянул молодому человеку дряхлый свиток и жестом попросил его раскрыть. Франц кивнул и бережно раскрыл старинный документ.

– Я… я не умею читать карты, – покачал головой герцог.

– Да где тут.

Мужчина подошёл к кушетке и заглянул в карту:

– Да тут с картой я разберусь, ты мне прочитай что это за лужа.

Каракатица показал в левый угол карты, где был подписан океан. Юноша тоже навёл туда палец и прочитал:

– Бенгальский залив.

– Дьявольщина! Бенгальский залив! Индийский океан! Точно! – воскликнул мужчина, выхватил карту и унёсся прочь из комнаты.

Он влетел на свой капитанский мостик, вцепился в штурвал и стал кричать командным хриплым голосом:

– Закрепили паруса, доходяги? Вперёд! Мы сворачиваем!

– Есть, капитан! – хором ответила команда.

Каракатица круто повернул руль и, постояв за ним ещё пару минут, отпустил его

– Эй, Джим, прими штурвал, – сказал ему мужчина и вышел на палубу.

Он проверил как закреплены паруса, а потом вспомнил про герцога, которого оставил в своей каюте.

– Вот чёрт, – выругался он и влетел в комнату.

Франц, который всё ещё сидел на кушетке, вздрогнул и посмотрел на мужчину. Пират же молча сгрёб ворох разных бумаг и выложил их рядом с пленником.

– Прочитай мне, – потребовал Каракатица и сел неподалёку.

– Х… хорошо, – сглотнул юноша и раскрыл первый попавшийся свиток.

Герцог ещё не отошёл от того, как пират резко ворвался, поэтому его руки дрожали. Но юноша послушно стал читать.

«8 часов 40 минут по Гринвичу. Поднятие государственного флага при встрече с военным кораблём, – читает Франц, – 8 часов 50 минут по Гринвичу. Спустили шлюпку, командир шлюпки…»

Юноша не успел дочитать, так как книгу вырвали из его рук.

– Что это за дрянь?! – с нарастающим гневом спросил Каракатица.

– Кажется, бортовой журнал, – осторожно ответил де Висконти.

– Ясно.

Пират швырнул журнал в стену, и тот отлетел на пол, и стал шариться в бумагах. Он вытащил вскрытое письмо и всучил герцогу в руки:

– Читай.

Юноша снова кивнул и стал вглядываться в рукописные строчки: « Похитителю моего сердца посвящаются эти поцелуи в конце письма, которые…»

– Ещё хуже! Что это за твою мать! – стукнул по кушетке кулаком мужчина.

Франц сам отложил письмо и послушно сложил руки на своих коленях.

– Могу ли я Вам чем-то помочь? – тихо спросил он, видя мучения безграмотного человека, – может Вы в поисках чего-то определённого?

– Если я тебе скажу, что ищу, то мне придётся отправить тебя за борт.

Герцог затих и даже закрыл себе рот от испуга.