Kitobni o'qish: «Закрытый мир. Причины неповиновения»

Пролог

В пустоте мрачных коридоров подземелья разносится звук шлепанья босых ног о холодный пол. Здесь узкие проходы, с трудом годящиеся для того, чтобы по ним могли пройти рядом два человека не больше. Голые стены из серого камня. На них горящие факелы. Их свет мелькает перед ее глазами, сбивая с толку и заставляя голову кружиться. Множество тупиков и поворотов. И все они ведут в такие же безликие в точности повторяющие друг друга коридоры.

Она не знает сколько уже бежит. Сколько времени прошло. Так всегда. Она не знает есть ли смысл в том, что она делает. Каждый ее побег невыносимо долгий и абсолютно бессмысленный. Это место невозможно покинуть. Но Тилли делает это снова – изо дня в день – пытается сбежать отсюда. Из этой каменной клетки. Бесконечного лабиринта. Заранее обреченные на провал попытки выбраться уже стали для нее привычкой и, если бы не они – Тилли наверно уже давно сошла с ума. Она не знает зачем на самом деле этот странный человек держит ее в этом мрачном месте и почему не хочет отпустить. Существовало слишком много “зачем” и “почему” на которые у нее не было ответа. Хоть что-то в ее жалком существовании должно было иметь смысл. И она решила, что это свобода.

Спутанные волосы липнут к мокрому от пота лбу и ужасно раздражают. Они выбиваются из завязанного ей хвоста и наверняка специально лезут со всех сторон, чтобы мешать ей. Тилли пытается поправить шелковую ленту, но случайно развязывает ее и она, выскользнув из дрожащих от усталости пальцев остается лежать на полу одного из коридоров.

И вот первая ловушка. Резко становится холодно. Серый камень вокруг покрывается бледно-голубым инеем, а потом и вовсе льдом. Тилли чувствует, как от холода немеют подошвы босых ног, как они скользят по обледеневшему полу. У нее нет ни одного заклинания чтобы справиться с этим и все что ей остается – просто бежать. Она старается, правда очень старается, но все равно падает. Холод такой сильный, что ее кожа прилипает ко всему, к чему ей приходится прикоснуться. Тилли не удается подняться на ноги и, встав на четвереньки, она пытается ползти и когда переставляет руки ей каждый раз приходится отрывать свои ладони от ледяной поверхности пола. Словно живое чудище мороз проникает в ее тело острыми щупальцами, оплетает ими все вокруг, разрастаясь по стенам огромными шипами. Тилли торопится как может, она делает все чтобы не оказаться зажатой ими в тиски или что еще хуже – проткнутой насквозь. Острия ледяных копий разрезают рукава шелковой рубашки, цепляют распущенные волосы, пытаясь ее задержать, мешая продвигаться вперед, пока магический холод ни поглощает ее также, как и все вокруг. Он становится второй ее кожей, окутывает тело. Ей кажется даже ее дыхание обращается в лёд. Тилли стоит на коленях обращенная в ледяную статую, среди коридора, поросшего ледяными шипами. Но это не страшно. Это не первое позорное поражение и далеко не последнее и оно ни в коем случае не означает, что она собирается сдаться. Она думает какие заклинания нужно подготовить в следующий раз, чтобы так глупо не попасться.

Очень скоро из-за одного из поворотов выйдет трехметровый черный скелет. Он найдет ее даже несмотря на то, что она сняла свои ботинки, на которые было наложено специальное заклинание поиска. Он появится в конце этого коридора, сверкая красными рунами на черных доспехах. Будет смотреть на нее маленькими огоньками, горящими в глубине пустых глазниц. А когда она откажется возвращаться, возьмет ее на руки и отнесет назад. Туда, где она не хочет быть. К тому, кого не желает больше видеть. Но кому здесь интересно ее мнение?

Диеш

Он не был уставшим после последнего своего задания. Не был тяжело ранен в битве с монстром, у него не было каких-то срочных дел. Но долгое ожидание в тесном тайном коридоре вызывало раздражение, которое было сложно подавить. Небрежный почерк в зажатом в руке письме, просто пара слов о предстоящем деле, влага на острых камнях. Эти мелочи словно окутали его липкой паутиной, которую ему хотелось сорвать с себя. Просто уйти. “Скажу, что не буду делать этого, – Диеш спрятал в карман записку, он знал уже гораздо больше чем было сказано в ней. – Но даже если откажусь – это сделает кто-то другой и мысль об этом останется со мной. Навсегда”.

О стену справа эхом ударилось его имя, брошенное по ту сторону узкой пещеры низким, похожим на гром голосом и проход открылся. Диеш зашел в Комнату без стен – так назывался зал Совета Великих магов. Мало, кто удостоился чести здесь побывать, еще меньше тех, кто мог на правах хозяев принимать здесь посетителей. Великая трапеза. В помещении, которому не видно границ, по кругу сидели люди. На самом деле это они правили миром. Великие маги, великие из Великих магов. Им было так много лет, что некоторые помнили еще те времена, когда можно было путешествовать между мирами. Лица белых магов иссушены неизмеримой старостью, казалось они сделаны из пара и вот-вот готовы раствориться в воздухе, наперевес им навечно застрявшие в своем возрасте, холодные и сдержанные черные маги, их глаза покрыты такой же непроглядной тьмой, как и его собственные. Но Диеш выглядит моложе их, он стал магом слишком рано, с трудом убедив своего учителя, которого сегодня здесь не было.

Они сидели на резных стульях, самых обычных, какие можно найти в любой семье среднего достатка. А за их спинами возвышалась обглоданная голова древнего ящера, остекленевшим глазом, она наблюдала за Великой трапезой. На полу кругом валялись кости, каждая величиной с двух взрослых человек. Лужи не сворачивающейся и не иссыхающей янтарной крови, когти, чешуя, шипы и большие недоеденные куски. Великая трапеза шла уже несколько месяцев, но здесь ничем не пахло. Древние не имели запаха, как и их трупы. Считалось, что драконы исчезли еще до рождения Диеша, но Великие продолжают охотиться на них, нарушая Первый закон.

– После смерти древние становятся частью Всемирья. В каждом Крайнем мире этот процесс отличается, как и отличаются друг от друга эти миры. Не во всех мирах древние превращаются в энергию распространяясь по Всемирью и становясь его основой. В некоторых мирах умирая древние обращаются в магических зверей. Эти звери имеют великую ценность для любого мага, так как в них заключена огромная энергия и безграничная мощь Всемирья. Но так как они являются абсолютной частью бытия – отличить их от других монстров практически невозможно. Только о драконах нам известно достаточно. Поэтому и охота на них продолжается испокон веков. На сколько я могу судить об этом, все древние того мира давно погибли, поэтому больше драконам появляться неоткуда. Возможно их уже совсем не осталось.

– Откуда ты все это знаешь? – перебивает его монотонную лекцию Тилли. Она качается на стуле, трясет головой, кусает пальцы, в общем делает все чтобы не уснуть от скуки, но все равно слушает его очень внимательно. Как всегда.

– О чем?

– О других мирах, древних, драконах и остальных. Я не видела такого ни в одной книге, что ты мне давал.

– Об этом нельзя говорить, – вздыхает Диеш, его слегка раздражает ее дотошность, ей везде видится какой-то подвох и самое обидное, что чаще всего она бывает права.

– Тогда ты откуда знаешь? – настойчиво повторяет Тилли. – Тебя так учили, да? А других тоже так учат? Или так учили только тебя, а ты теперь учишь так меня?

– Ясно, тебе интересно как учат магии других, – Диеш ощущает тяжесть в груди, ее обучение действительно сильно отличалось от любого другого. – Этому не учат нигде и никого. Я узнал это все в секретных библиотеках Великих магов, куда мне никто не разрешал входить и в смертельно опасных путешествиях. Теперь я рассказываю это тебе, секреты, зная которые ты всегда будешь на шаг впереди всех остальных. С твоим талантом и моими знаниями, ты быстро превзойдешь меня. Помнишь наш уговор?

– Да, – ее большие красивые глаза уже окутанные темнотой черной магии становятся серьезными. – Если мне удастся победить тебя – я смогу уйти отсюда. Так что там с этими драконами?

– Подойди ближе, Диеш Кагра, – приказал ему все тот же голос похожий на раскаты грома, он принадлежал Моене; жизнь длиной в миллионы лет сделала ее лицо похожим на кору дерева, на котором через маленькие щелки едва проглядывались ярко-оранжевые проблески типичных для белых магов кошачьих глаз, по расшитой мантии пробегали искры пламени, вырывающейся за пределы тела энергии. – У нас к тебе дело.

– Ты сегодня недостаточно учтив, – поддержал ее, сидящий напротив Великий черный маг Тантон, в отличии от нее он не казался погруженным в транс, а больше походил на человека, готового в любой момент вскочить на ноги и поразить своего врага, с его пальцев на пол капала драконья кровь. Тантон был вечным оппонентом Моены, но сегодня в Совете ощущалось единодушие.

– Ты не поприветствовал нас, – прошелестели голоса остальных старцев.

– Но мы не в обиде, – мягко перебила их Юва, единственный черный маг из всех, кого видел Диеш у которой были нежные черты лица, он всегда считал, что она нужна в Совете, чтобы старые маразматики не поубивали друг друга в пылу очередного спора. – И рады тебе.

– Ты наш верный помощник. Самый надежный, – резко подалась вперед Калада, ее каркающий голос и выпученные глаза могли напугать кого угодно, древнее проклятие с которым не смог справиться даже Совет сожгло половину ее кожи. – На тебя можно положиться. Тамантилы, которые ты спас из жерла вулкана, очень помогли с моим зельем. Теперь сила воды в металле, сможет изменить энергетический баланс между….

– Да-да, мы очень рады, что ты все еще надеешься закончить свое тарлово зелье, хоть за пять сотен лет уже можно было и сделать что-то более полезное, – грубо перебил ее Тантон. – Мы не для этого его позвали.

Калада заткнулась, но бросила на него угрожающий взгляд.

– Диеш Кагра, ты понял суть своего задания? – снова пророкотала Моена. – Оно проще всех прочих, что мы доверили тебе.

Он не смотрел на них и слушал в пол уха, сейчас Диеш ненавидел их всех одинаково. Его взгляд был прикован к остекленевшему глазу древнего чудовища, возвышающимся над всем происходящим. “Разве проще? – отстранено подумал он. – Но никто из вас не будет делать этого. Вы хотите, чтобы это сделал я.” Совет не был каким-то великим злом. Дела, которые ему поручали были сплошь важными и благородными: он убивал монстров, угрожающих жизням обычных людей, находил древние артефакты, наказывал сумасбродных магов, презревших Кодекс и причиняющих магией вред этому миру. Безотказный. Непобедимый, но только не в сравнении с этими достопочтенными старцами перед ним, каждый из которых был способен испепелить его одним взглядом. Диеш не был в восторге от своего положения мальчика на побегушках, но ему нравилось, то что он делал. Вот только не сейчас. В тот момент в его глазах они были именно такими, какими их увидел бы любой обычный человек, по жестокой случайности заглянувший в Комнату без стен. Старыми стервятниками умытыми чужой кровью, восседающими над обглоданными костями очередной добычи.

– Да, – ровным тоном отозвался Диеш, и хоть в его сознании все бурлило и пылало, внутри он ощущал только легкость и отрешенность. Решимость. Невозможно отступиться от своих принципов. И пусть у него нет и шанса выступить против Совета на прямую, он все равно поступит правильно и сделает это так, что они даже не узнают. – Все будет исполнено, как и всегда. Совет может не волноваться.

– Совет не волнуется, Кагра, – добродушно улыбаясь сказала Юва. – Ты никогда нас не подводил.

Когда Диеш покидал Замок Совета его чувства оставались прежними. Постоянство было свойственно ему. Уже на ступенях он увидел своего учителя. Регар прощался с собеседником и заметив своего ученика, жестом позвал его к себе. Диеш поправил висевшую на плече сумку и подошел к нему. В сумке лежал кованый ящик с заключенным в нем пророчеством. Оно имело огромную ценность, но в мире было мало мест надежнее сумки протеже Совета Великих магов.

– Тебя не было на собрании, – заметил Диеш.

Регар безразлично пожал плечами.

– Дело не настолько важное, чтобы требовалось мое присутствие, – заметил он, но все же поинтересовался: – Ты же не опозоришь меня?

По косичкам в волосах, которые черные маги плели перед серьезной битвой, и по выражению лица Диешу все было понятно. Даже не нужно было смотреть на энергетические каналы Регара, чтобы понять – это он поймал и убил дракона, а теперь посещает места силы, опасаясь кары от Всемирья. Поэтому его и не было на собрании.

– Ты как всегда прав, – согласился Диеш, – это действительно очень просто и рассуждать здесь не о чем. Но можешь быть уверен, учитель, я все сделаю как следует.

Регар одарил его тяжелым взглядом, полным сомнений, отражающих его мнение о собственном ученике и молча продолжил свой путь по ступеням в Замок Совета. “Чтобы я не делал, мне не заслужить его уважения и одобрения” – с улыбкой подумал Диеш. На душе было легко от того, что ему это было и не нужно вовсе. Он спустился к главным воротам. Там за колонной его ожидал вечный спутник, встретивший мага легким кивком.

Сначала они шли молча: молодой мужчина в одежде такой же черной, как его волосы и глаза и такого же цвета скелет, на десять голов выше любого человека, облаченный в латы с огненными рунами. Какой-нибудь крестьянин или ремесленник из глубинки, увидев этих путников поседел бы от ужаса. Более просвещенный человек обрадовался бы им. Люди, встречавшие магов, знали, что они, как и невероятного вида существа, помогающие им, не только не опасны, но и приносят благо в любое место, где бы не появились. Спасти от чудовищ, покончить с засухой, излечить болезни – вот зачем приходили эти бессмертные, не важно были ли они обличены в снежно белые мантии или в кожаные черные охотничьи куртки, штаны и высокие сапоги. Белые – веселые и шумные, черные – мрачные и неразговорчивые. Но результат один – огромная помощь обычным людям.

– Очень холодная весна, – неожиданно прервал их молчание Ричард, когда они проходили мимо Холодного озера. Диеш одарил его удивленным взглядом:

– Замерз?

– Это довольно жестоко знаешь ли, – скелет бы скривился, если бы мог, но его обнаженный череп мог только изобразить всегда один и тот же хищный оскал. – Просто ледяным холодом тянет.

– Это же Холодное озеро.

– Мои старые косточки этого не выдержат.

– Хватит уже! – Диеша начал раздражать этот бессмысленный разговор.

– Есть желание, также воскликнуть, – Ричард прожег взглядом сумку на плече своего спутника. – Но что от меня зависит.

– Ничего, – отрезал маг.

– Просто есть вещи, которые мне не хотелось бы понимать, но которые я к сожалению, понимаю очень хорошо. Слишком давно знаю тебя, чтобы не понимать. И хоть мое мнение ничего не значит я непременно окажусь в самой гуще событий.

– Да, ты все правильно понял, – подчеркнул Диеш и хотел, чтоб на этом данная тема была закрыта, но понимал, что скелет слишком напуган, чтоб так просто обо всем забыть.

– Регар узнает….

– Конечно узнает, ты же ему расскажешь, как всегда. Если не желаешь, больше шпионить за мной, можешь отправляться к нему хоть сейчас. Если нет, то мне необходимо, чтобы ты кое-что достал, прежде чем мы приступим к выполнению нашего задания.

– Когда они узнают….

– Не узнают, – Диеш вызвал карту мест силы, она раскрасила его ладонь. – Нам нужно место, – он всмотрелся в огненные узоры на руке. – Идеально. Мы возвращаемся домой. Подготовим все, чтобы держать оборону.

В ответ Ричард тяжело вздохнул. Сейчас он очень жалел, что тысячу лет назад, тогда еще начинающий черный маг Регар, не дал ему упокоиться, превратив в огромного бессмертного скелета. Теперь каждая его косточка кричала о том, что их может ожидать гораздо более страшная участь, чем обычная смерть. Но делать было нечего, он служил идеалисту.

Лагаж рассматривал на свет отрубленную руку. Что ни говори, а идеальный ученик Регара никогда не вызывал у него доверия. Пару месяцев назад на Совете он воздержался от высказываний, но и тогда все показалось ему довольно странным. Молодой маг всем своим видом выражал неодобрение относительно доверенного ему пророчества и хоть вслух сказано ничего не было, но позиция других Великих магов относительно контроля за этим парнем противоречила всему, что Лагаж думал по этому поводу. Сначала Диеш ведет себя непочтительно. Потом присылает эту руку в качестве доказательства выполненного дела, а теперь вовсе просит бессрочный отпуск для исследования зелья, которое создать не удавалось даже членам Совета. И вроде все сходилось. Энергетический рисунок руки соответствовал пророчеству и отказываться от выполнения задания у Диеша не было никаких причин. Да и с заносчивостью мальчишки он выбирал себе работу, которая явно была ему не по плечу. Подумать только всего триста лет, а такое самомнение.

– Надо бы все проверить, – все-таки заявил он, передовая руку Тантону. – Вдруг это подделка.

– Что за чушь, – скривился черный маг. – Мне и не нужны были подобные доказательства. От Диеша достаточно было просто сообщить, что свою задачу он выполнил.

– Ты все время придираешься к нему, – Калада подалась вперед и Лагаж невольно отвел взгляд, чтоб не видеть ее изуродованного лица. – А между прочим мое зелье….

– Да-да, твое зелье, мы все знаем, – Тантон не мог удержаться, чтоб не перебить старую подругу. – Думаю, нужно удовлетворить его желание и дать спокойно поработать. Давайте не будем трогать Диеша пока он не закончит свое исследование, думаю такой человек не стал бы браться за него, не будучи уверенным в результате. И кстати у нас множество других магов, которым нужно дать возможность проявить себя. Или ты считаешь мы без него не справимся?

– Я… что…, – рыхлое как кора дерева лицо белого мага пошло пятнами от подобной очевидной провокации, – да у меня полно учеников гораздо более достойных. Вот Лименций, например, …

– Отлично, вот его и зови. У нас полно дел, а это уже сделано.

Магическим пламенем Тантон демонстративно сжег присланную Совету в доказательство отрубленную женскую руку. Поведение Диеша тоже казалось ему возмутительно провокационным, но он не мог позволить себе согласиться с позицией одного из вечных оппонентов. На этом вопрос был закрыт.

Она бежит по темному коридору и не знает куда. Ждет ли ее кто-нибудь там, в том месте, которое Тилли раньше звала домом. Может про нее уже там давно забыли. Говорят, ли о ней собираясь вечером за столом, слетает ли с их губ хоть иногда, пусть даже случайно ее старое имя. Такие мысли вредны для нее. Они разрезают изнутри и делают тело слабым. Ей нужно крепкое сердце. Такое в которое не может пробраться лишающая сил тоска. Способное держать ее спину прямой, а голову высоко поднятой. Сердце, заставляющее делать уверенные шаги, а не сжиматься от страха и чувства собственной беспомощности. Потому что они толкают на глупые поступки. На те, что заставляют позже пожалеть.

Коридор перед ней резко сужается. Это очевидный признак заготовленной ловушки. Тилли останавливается перед подозрительным участком, снимает с себя кожаную куртку и кидает вперед. Бешено вращаясь из левой стены выныривает зазубренное сверкающее лезвие в человеческий рост, из правой появляется такое же встречаясь с ним посередине. Еще несколько под разными углами. Стальные штыри. Все крутится, движется измельчая то, что могло оказаться в этом недружелюбном куске коридора. Еще пара секунд и металлический вихрь обдает яркими языками пламени, от его жара поднимаются кончики ее черных волос. Мгновение и страшные клыки ловушки прячутся обратно. Гаснет огонь. На полу остается только горстка пепла от того, что было ее курткой.

“Как банально” – снисходительно улыбается Тилли. Сделав глубокий вдох, словно перед погружением она проскакивает между стремящимися навстречу друг другу режущими дисками, перепрыгивает через следующий, ныряет под тот что за ним. Ее гибкое тело избегает встречи с каждым острым металлическим штырем, стремящимся проткнуть ее насквозь. Десяток ловких шагов, похожих на танец, и она оказывается по ту сторону ловушки как раз до появления согревающего гордо выпрямленную спину пламени.

“И это все? – Тилли самодовольно смотрит на преодоленное препятствие. – Даже заклинания не пригодились”.

Момент ее маленького триумфа прерывает каменная рука, схватившая ее сзади за ворот шелковой рубашки и поднявшая над полом. Тилли извивается, пытаясь вырваться. Она закидывает своего внезапного врага всеми заготовленными заклинаниями. Но ожившей статуе все равно. Хрупкое тело ученицы черного мага заключают в каменные объятия, в которых ей не удается шевельнуть и пальцем.

– Ну что попалась? – насмешливо заглядывает в ее сдавленное камнями лицо Ричард. – Пойдешь со мной или хочешь остаться здесь обниматься с големом?

В ответ Тилли возмущенно мычит. Ничто в мире не заставит ее сдаться. В следующий раз она точно покинет это место.

– Тут так непонятно написано, – лениво протягивает Тилли переворачивая страницу. – Мне точно нужно это читать?

– Что же там такого непонятного? – интересуется Диеш, не глядя на свою ученицу, которая пытается привлечь его внимание по сто раз на дню и если бы он каждый раз отрывался от своей работы, то и за всю жизнь ничего не сделал бы.

– Ну вот он пишет: “Чтобы создать самое сильное оружие из всех возможных, нужен самый лучший материал. Обнаружить его проще всего с помощью цветущего ахарана, который произрастает повсеместно”. Вот, – она складывает руки на коленях и выжидающе смотрит на своего учителя, – что за ахаран? Если он растет везде, то почему я его ни разу не встречала?

– Трактат и правда довольно старый, – Диеш нехотя откладывает рукопись. – Ахаран – редкое растение, которое можно найти только на вершинах гор или дне глубокого ущелья, на краю вулкана тоже может быть, на леднике…. Оно удивительно неприхотливое и может выжить где угодно. Поэтому раньше ахаран рос везде.

– А сейчас что? Его что-то уничтожило?

– Вроде того, – ему очень нравится ее пытливый ум, что делал большие глаза не только загадочно манящими своей красотой, но и глубоко проницательными. – Ахаран чувствителен к магии. Это единственная вещь в нашем мире, которая ее не переносит. Даже если энергетические каналы человека не раскрыты, если это материал, который еще не стал артефактом или место силы, которое еще не явило себя.

– Или человек, который еще никогда не пользовался магией, – Тилли ощущает, что-то смутно знакомое.

– Так и есть. Его уничтожили почти весь тысячи лет назад во время Великой магической войны. Не специально. Просто магии тогда было столько много, что ахаран перестал расти там, где мог случайно встретить мага.

– А как он выглядит? – осторожно спрашивает девушка, от чувства, что это как-то связано с ней кружится голова.

– Красный стебель с белыми цветками. Ты его видела. Помнишь в тот вечер?

В тот вечер руки мага были испачканы землей. В одном из залов Черного замка, больше похожем на пещеру, чем на другие богато убранные залы Диеш сажал куст ахарана, опасаясь, что он может завять раньше времени. Растение, пропитанное зельем, блокирующим магическое воздействие, принес Ричард и теперь должен был доставить кое-что еще. Работа руками успокаивала мага. В такие моменты ему было сложно понять, что он чувствует и это помогало отстраниться от ненужных переживаний и найти какую-то гармонию внутри. Но его медитативному состоянию не суждено было долго продлиться. Диеш еще ровнял ладонью мягкую землю вокруг стебля, а они уже были здесь, за его спиной. Он выпрямился и прежде чем обернуться снял с цветущего куста действие зелья. Ричард выглядел ужасно напряженным, придерживая за плечо испуганную девочку подросткового возраста. В пророчестве ничего не говорилось о том, что это должен быть за человек. Сколько ему было лет, как он выглядел, как жил, что делал, о чем думал или говорил. Для рунической поэмы, заключенной в кованный ящик, как и для членов Совета Великих магов это не имело никакого значения. Для них не было человека, был просто потенциально опасный элемент от которого требовалось избавиться. Глядя на беззащитного ребенка единственное преступление которого состояло в появлении на свет, Диеш думал насколько жестоким может быть то, что кажется правильным. Всеобщее благо, возведенное на пьедестал, неожиданно предстало перед его мысленным взором чем-то отвратительным и ничтожным. Чья жизнь может быть важнее жизни другого невинного человека. Или дело в количестве? Неужели людей тоже стоит считать по головам как скот? Сколько человек дашь за одного? Ради каких высоких целей он должен был убить эту хрупкую девочку, что испуганно смотрит на него большими голубыми глазами похожими на чистое небо? Диеш одернул себя. Ему тоже было все равно, что это за человек – никто не должен платить за то чего не совершал. Он наконец нарушил свое молчание и сказал:

– Привет.

– Привет, – ответила она, хоть ее лицо и было белее мела от страха.

– Она, – покачал головой Ричард, всем своим видом показывая, как ему это все не нравится.

– Сейчас и проверим, – Диеш внимательно посмотрел на скелета, он прекрасно понимал, что в его глазах выглядит настоящим злодеем и старый друг не разделяет его взглядов. – Хватит ее уже держать. Отпусти.

– Лучше не надо, – заартачился Ричард. – Она убежит.

– От тебя или от меня? – с нажимом спросил Диеш, теряя терпение.

– Что? – не понял скелет.

– От кого сможет убежать эта маленькая девочка, – саркастично пояснил свой вопрос черный маг, – от тебя или от меня? Один твой шаг как десять ее.

Скрепя зубами Ричард с неохотой разжал свои длинные черные пальцы. Оцепенев от страха Миралисса продолжала стоять на месте и испуганно смотреть на незнакомого мужчину, аристократически-бледное лицо которого ничего не выражало. Простой охотничий костюм на нем выглядел дороже, чем вся ее деревня, а колючий взгляд черных глаз говорил ей о том, что он тот, кого действительно стоило бояться. Это для него она была ребенком. В ее деревне Миралисса уже считалась взрослой и готовой к замужеству. Но сейчас она себя и правда чувствовала маленькой девочкой. Испуганной и беспомощной.

– Подойди, – поманил ее маг. – Тебе нравится это цветок? Красивый правда? Если хочешь можешь сорвать его и забрать себе.

Не зная, что ей делать, Миралисса послушно сделала шаг навстречу. Не потому что ей был интересен цветок, а из страха ослушаться. Ее рука коснулась белых лепестков, и они тут же превратились в угли. Это случилось слишком быстро, чтобы можно было отследить взглядом. За одно мгновение только что цветущий куст вспыхнул и почернел, а его пепел разметал холодным ветром, налетевший сквозняк. Повисло молчание. Маг изучающе смотрел на нее, огромный черный скелет выразительно отворачивался.

– Ты видел, когда-нибудь такое, Ричард? – отстраненно поинтересовался Диеш.

– Нет, и, честно говоря, не рад, что увидел.

Тилли бежит через бесконечный лабиринт, преодолевая одно препятствие за другим. Так устроена ее жизнь. Она не терпит слабости. Она не позволяет плакать и жалеть себя. Ведь от этого можно лишиться рассудка, а значит перестать существовать.

Тилли много не нравится в своей жизни, но очень многое ей дорого и прочно держит в этом мире. Звуки и запахи. Шелест страниц и запах чернил, танцующие тени от огня в камине. Скрип стульев. Взгляды, вздохи и слова. А еще возможности. Право быть собой. Право выбирать. Право спорить и право бороться. Даже если она не знала для чего живет – не могла оставить все это. Свои чувства и мысли. Ради них Тилли училась преодолевать препятствия, не только в темном подземелье, но и в себе самой.

Внезапно коридоры окутывает густой молочно-белый туман непроницаемый для взгляда. Что в нем может скрываться? Да что угодно. Дотянувшись до ближайшей стены, Тилли продолжает свой путь наощупь, скользя ладонью по ее гладкой поверхности. Готовая к тому, что из плотного одеяла на нее в любой момент может выскочить страшная химера. Впереди оказывается тупик. Она разворачивается назад и натыкается на что-то твердое. Поддаваясь внезапному испугу Тилли выпускает на неожиданное препятствие все заготовленные заклинания одно за одним.

– Какой тарлы, малявка? – раздается недовольный голос того, чьи черные кости пальцев смыкаются вокруг ее запястья. – Ты что подраться со мной хочешь?

Шли дни. Девочка молча сидела перед ним на стуле. Она почти ничего не говорила. Невозможно красивая и абсолютно беззащитная – Миралисса напоминала ему дорогую куклу, но она ей не была, и он знал об этом. Диеш не мог просто поставить ее на полку и надеяться, что никто ее не найдет. К сожалению люди устроены сложнее, чем куклы и даже животные. Им нужны не только кров и пропитание, но еще и чем занять себя, сама по себе жизнь им не важна, если нет на что ее потратить. Человек не будет не шевелясь смотреть на тебя годами в ожидании, когда ты смахнешь с него пыль, не будет бездумно выполнять твои команды счастливо виляя хвостом. Он обязательно спросит. Задумается. Что и почему. Почему я здесь? Зачем я живу? Что мне делать?

Диеш отогнал от себя эти пустые не рациональные рассуждения, вывод из которых был очевиден: чем это все закончится и на сколько затянется никто не знал, нужно было дать девочке цель и возможность постоять за себя.

– Знаешь почему ты здесь? – поинтересовался Диеш, раз уж она ничего так и не спросила.

Вместо ответа он наткнулся на пристальный взгляд больших ясных глаз. “И правда кукла”, – помимо воли подумал Диеш.

– Не знаю, – Миралисса невольно прикрыла рот рукой, боясь того, что он скажет. – Зачем?

– А я кто знаешь? – Диеш встал напротив нее, и она вся сжалась от страха.

– Маг? – спросила она робко.

– Да, – он говорил так мягко насколько мог и чувствовал себя будто приручал дикого зверька. – Хорошо. А откуда берутся маги?

– Не знаю, – усилием воли Миралисса разжала пальцы, яростно сжимавшие сиденье стула под ней, и сложила руки у себя на коленях, – не откуда? Ими становятся обычные люди обучившиеся магии?

– Так и есть, – Диеш удивился, что она это понимает, хоть в ее глухой деревне ей наверняка никто не рассказывал о магах и ему стало немного стыдно за свое снисходительное отношение к маленькой гостье. – Тебе интересна магия?

– Что мне нужно сделать, что бы Вы отпустили меня домой? – набравшись смелости прошептала Миралисса.

– К сожалению, ничего, – с досадой вздохнул Диеш и вернулся за свой стол. – У тебя очевидный талант к магии. Тебе нужно учиться. Посмотрим, что ты можешь.

– Что я могу? – все так же тихо отозвалась златовласая “кукла”. – Печь булочки.