Kitobni o'qish: «Семь ключей от старой тайны»
Адреналин зашкаливал. От быстрого бега и страха липким потом покрылась кожа. Дорожная пыль, поднимаемая предгрозовым ветром, забилась в горло, лезла в глаза.
Было трудно дышать. Решить, что делать дальше, еще труднее.
Я петляла в лабиринте гаражей, пытаясь найти выход из западни. Но выхода не наблюдалось. Множество полуразвалившихся, покинутых хозяевами строений, словно поганки, заполонили территорию в несколько гектаров. Все это «великолепие» должны были снести едва ли не год назад и построить очередной бизнес-центр. Но из-за нескончаемых судебных тяжб между владельцами гаражей и городскими властями, изменений не произошло. Обе стороны ждали решения суда и обменивались взаимными обвинениями в СМИ. Гаражи же тихо гнили, собирая маргиналов со всей округи.
Впрочем, мне все эти перипетии были глубоко безразличны. На бешенной скорости я свернула на очередном повороте и едва не закричала от радости. В двухметровом заборе, окружавшем гаражное хозяйство, зияла внушительная дыра – мой путь на волю. Не задумываясь, я ринулась к ней.
И вот, словно другой мир. Однотипные дома спального района тонут в кустах цветущей сирени и прочей зелени. То тут, то там степенно прогуливаются парочки и собачники.
Я потерянно оглянулась, пытаясь сориентироваться. Этот район я знала очень плохо, а убраться из него хотела как можно скорее. Только заплетающиеся от страха мысли мало в этом помогали. Но, как известно, клин клином вышибают. В моем случае, один страх другим.
Из-за угла показалась патрульная машина. Ее появление подействовало на меня самым успокаивающим образом. Стараясь не привлекать внимание полицейских, я ровным шагом пошла по тротуару в сторону супермаркета, надеясь, что весь мой вид выражает добропорядочность и законопослушность.
Не знаю, проснулся ли во мне актерский талант или стражи порядка по сторонам не смотрели, но, так или иначе, они проехали мимо, не уделив мне внимания. За что им большое спасибо.
Вздохнув с облегчением, я немного ускорила шаг и вскоре подошла к супермаркету. Я планировала узнать у покупателей или служащих дорогу к торговому центру, на стоянке которого бросила машину. Но, что порадовало, ничье участие не потребовалось – супермаркет вплотную прилегал к нужному зданию.
Забравшись в салон своего «Вольво», я перевела дух. Примерно такое чувство испытывает человек, который еще пару секунд назад тонул, но смог вырваться из водной пучины. Он бьется в волнах, глотает воду и кашляет, но дышит.
Рука непроизвольно потянулась к телефону. Я тут же отдернула ее. Нет ничего хуже поспешных и необдуманных действий – это, пожалуй, то немногое, что я четко понимала сейчас.
Упрямо тряхнув головой, я завела машину и, удивляясь собственному спокойствию, поехала домой.
Закрывшись на все замки в квартире, я с интересом взглянула на бутылку коньяка, но заварила крепкий чай с лимоном. Дома, как известно, и стены лечат. Народную мудрость не оспорю, целебное действие явно было. Во всяком случае, нервишки шалить перестали, и я заметно успокоилась.
Допив вторую подряд кружку чая и слопав целую плитку шоколада, я попыталась свести воедино разбегавшиеся во все стороны мысли.
Итак, что мы имеем? Труп. Вернее, три. И, что самое невероятное, все они как-то связаны со мной. Неплохо для офисного работника, не так ли?
Чертыхнувшись, я придвинула к себе ноутбук. В конце концов, прятаться до бесконечности невозможно.
В несколько кликов войдя в почту, я проигнорировала непрочитанные письма и нашла нужное. Оно было третьим по счету. Каждое осталось без ответа. Теперь же смутное понимание того, что за каждым письмом стоит чья-то жизнь, потихоньку начинало разъедать меня.
Стиснув зубы, написала:
– За что ты убил его?
Ответ пришел сразу же. Сомнений нет, мое письмо ждали.
– Он заслужил.
– Те двое тоже?
– Все они. Те, что были, и те, что будут.
Прочитав последнюю строчку, я тихонечко взвыла. Зажав ладонью рот, перечитывала ее вновь и вновь. Все казалось, что этот бред кончится прямо сейчас. Но ничего подобного – пришло новое письмо.
– Только ты можешь все исправить.
– Как?
Я молниеносно набрала мучивший вопрос и отчего-то подумала, что в этот самый миг торжествующая улыбка озарила лицо неведомого Злодея. Я в игре, это понимали и он, и я.
– Разгадай тайну.
– Не понимаю…
– Это только пока. Я помогу.
«Вот уж спасибо», – зло прорычала я и написала:
– Убивая людей?
– В том числе. Но тайна того стоит. Если ты будешь умницей, никто больше не пострадает.
– Как ты собираешься помогать?
– Я дам тебе семь ключей. Семь подсказок. Чем больше успеешь собрать, тем раньше узнаешь секрет.
– Если не успею?
– Тогда будет семь покойников. Попробуй быть пошустрее.
– А если я не хочу знать никаких секретов?
Я ждала ответа очень долго, но напрасно. Лимит чужого откровения был исчерпан.
Весь следующий день я ставила рекорды по неуклюжести и рассеянности. Не сумев поспать и часа минувшей ночью, я отчаянно старалась втянуться в работу, но особым успехом похвастаться не могла. Впрочем, бессонная ночь не была истинной причиной моего скверного состояния – я то и дело ждала, что неведомый Злодей проявится. Но он не спешил. И чем дольше он молчал, тем больше я нервничала и ждала от него вестей – в том, что он выйдет на связь, не сомневалась. Говорят, однажды преступив черту, остановиться уже невозможно.
Когда же нескончаемо длинный рабочий день закончился, я поспешила домой, вежливо отказавшись от предложения коллег отметить пятницу бокалом пенного напитка.
Даже в пробке я умудрялась проверять почту и просматривать ленту происшествий в городе. Недавние события показали, что некоторые городские трагедии могут быть напрямую связаны с моей очень скромной и обычно незаметной персоной. Но ничто не привлекло внимания.
Усталая и задерганная, я добралась до дома. Было лишь одно желание – залезть с головой под одеяло и уснуть. А проснувшись, конечно же, понять, что все это всего лишь страшный сон. Кто не любит сказки?
Скинув туфли и забросив сумку на комод, я поплелась в гостиную. Однако порог так и не переступила. Подперев дверной косяк плечом, замерла. На журнальном столике стояла ваза с огромной охапкой пионов.
Это были мои самые любимые цветы, и принести их сюда мог только один человек. Предательский комок подкатил к горлу, но я быстро с ним справилась, с чем себя и поздравила.
Я прилегла на диван и, подтянув коленки к животу, долго смотрела на прекрасные цветы, вдыхая дивный аромат.
Отчего правильные решения всегда так тяжело принять?
Я уснула под упоительный запах пионов и пробыла в царстве снов несколько часов. А пробуждение приятным, при всем желании, не назвать.
Громовым раскатом прокатился по квартире звонок в дверь. Испугавшись спросонок, я вскочила, словно солдат по воздушной тревоге, и долго не могла понять, что же происходит. Затем, чертыхнувшись, поплелась открывать.
За порогом стоял невероятно худой парень в желтой бейсболке. C интересом взглянув на мою растрепанную прическу и след от подушки на щеке, он протянул небольшую коробку с ярко-оранжевым подарочным бантом и скрылся из вида.
Сонную одурь как ветром сдуло. С невероятной резвостью я устремилась на кухню и начала вскрывать коробку. Вынуждена признаться, что руки при этом предательски дрожали. Впрочем, чему тут удивляться, ведь все началось с аналогичной посылки.
Распотрошив бант, я смогла изучить содержимое. На этот раз Злодей прислал фонарик, связку ключей (по размеру совсем маленьких) и привычную карту. На карте красным кружком был отмечен адрес.
Я поспешила к ноутбуку, ожидая увидеть очередное послание, и не ошиблась. Письмо гласило: «Тик-так, тик-так. Лишь наступит полночь и вознесется душа к небесам…».
Воскресив в памяти весь матерный лексикон, я пожелала ублюдку гореть в аду. А через час уже парковала машину вблизи адреса, что был указан на карте.
Успев заглянуть в интернет, я узнала, что путь мой лежит в заброшенный дом в центре города. Дом этот когда-то смело можно было назвать архитектурным памятником, но время и плохой уход сделали свое дело – старая развалина не подлежала реставрации и в любой момент могла обвалиться под собственной тяжестью. Обнесенный исписанным граффити забором, дом доживал свой век, с каждым днем все больше и больше обрушаясь, покрываясь мхом и плесенью.
Идеальное место, чтобы убить, – подумала я и хмуро добавила. – Или быть убитым.
Трудно понять человека, который, получив письмо от незнакомого идиота, позволит втянуть себя в опасную и противозаконную авантюру. Объяснить, как я позволила сделать это с собой, еще сложнее. Одно знаю точно, никто больше не должен погибнуть, и психа, что затеял эту чертову игру, я найду. Но для этого мне нужно время, а пока его нет, я вынуждена играть по чужим правилам.
Стараясь не стучать зубами от страха и зорко поглядывая по сторонам, я пошла вдоль забора и без труда нашла ворота. Они были заперты, но щель между ставнями позволила бы проникнуть внутрь и упитанному бегемоту.
Дом от забора отделяло расстояние в каких-то пару метров, посему мгновение спустя я уже была внутри. До полуночи оставалось полчаса. Тик-так, тик-так…
Оглядевшись по сторонам, я стала обходить комнату за комнатой. Под ногами хрустели осколки кирпича, залежи мусора встречались повсеместно. Запах стоял ужасающий. Некоторые комнаты были хорошо освещены (слава белым ночам!), но в иных и, в особенности, в коридорах, без света мощного фонаря было не обойтись. Я сжимала его в руке и успокаивала себя тем, что, в случае нападения, он и охотничий нож, прикрепленный к ремню, сумеют меня защитить.
Я прошла около трети первого этажа, когда послышался тихий стон. Замерев и, кажется, перестав дышать, прислушалась. Тишина. Но стоило сделать шаг, как стон повторился.
Стараясь ступать как можно тише, я направилась на звук и вскоре увидела силуэт в углу очередной комнаты.
Отчаянно захотелось убежать прочь, вернуться домой, где тепло и уютно, и, главное, безопасно. Я малодушно попятилась назад. В этот самый момент перед глазами промелькнула ужасающая картина, увиденная вчера. Собрав остатки мужества, я направилась к лежащему на полу человеку.
При ближайшем рассмотрении смутный силуэт оказался молодым, хорошо одетым мужчиной. Но лицо его я смогла рассмотреть не сразу.
Руки были прикованы наручниками к трубе. Хотя это вряд ли его беспокоило – парень явно пребывал в другой реальности. А уж с помощью чего, медикаментов или дубинки, его туда отправили, судить не берусь.
Пожалуй, даже будь он в сознании, выбраться отсюда самостоятельно стало бы непростой задачей: освободиться от наручников практически невозможно, а звать прохожих, зная о добросердечии граждан, пришлось бы долго.
Я нащупала в кармане куртки ключи (те самые, что были в посылке) – интуиция подсказывала, что к замку от наручников они подойдут идеально. Впрочем, воспользоваться ими я не спешила. Для начала было бы неплохо понять, что за зверя я выпущу из клетки.
Присев на корточки, я направила луч фонаря на мужчину и тут же отшатнулась, упав от неожиданности на спину. Дыхание перехватило, а сердце забилось с бешеной силой.
Сцепив зубы, я заставила себя подняться и вновь приблизилась. Сомнений нет – это он.
Он сильно изменился с тех пор, как мы расстались. На какое-то время, забыв о том, где нахожусь, я с невероятным трепетом и нежностью стала всматриваться в знакомые черты. Пожалуй, именно тогда я приняла окончательное решение, и вместе с ним ко мне пришло привычное, годами тренированное спокойствие. Я точно знала, что доведу игру до победного конца. Придурок, что затеял все это, ошибся в выборе жертвы. Его я не прощу Злодею никогда.
Внезапно с улицы донесся какой-то шум, вздрогнув всем телом, я окончательно пришла в себя. Время для воспоминаний не самое подходящее, а о месте и говорить не приходится. Мельком взглянув на часы, я чертыхнулась – до полуночи всего несколько минут.
Бережно коснувшись щеки мужчины, я тихо позвала:
–Рома…
Как и следовало ожидать, ответа не последовало. Я еще раз бегло осмотрела его – видимых травм не наблюдалось. Но и привести его в сознание возможным не представлялось. Делать нечего –я взвалила его руку себе за плечо и попыталась поднять.
Парнем он был крупным, оттого удалось мне это лишь с третьей попытки. Путь до машины оказался еще труднее. Но упорства мне не занимать. Матерясь и оглядываясь по сторонам, ожидая сиюминутного нападения, я потащила его вперед. Водрузив бедолагу на заднее сиденье, я помчалась прочь.
Не прошло и десяти минут, как я была в другом районе. Припарковав машину на тихой улочке, позволила себе вздохнуть с облегчением. В зеркало на меня смотрела девица с диким взглядом. Я показала ей язык и сосредоточилась на действительно важном.
Незваный гость тихо посапывал на заднем сиденье. Я очень надеялась, что серьезного вреда встреча со Злодеем ему не принесла. Вполне возможно, что его одурманили какой-нибудь дрянью и, подождав пока он отключится, привезли в заброшенный дом. Хотя запекшаяся на виске кровь могла говорить и о более неприятном сценарии. В любом случае, помощь врача лишней не будет. Но, прежде чем ехать в больницу, стоило понять, что я буду рассказывать врачам, а, возможно, и полиции.
Поразмыслив и так и этак, решила, что с откровениями следует повременить. Да и при всем желании, сказать что-либо вразумительное я сейчас не смогу. Ведь даже для самой себя определить, что творится, мне пока не удалось.
Ближайшая больница находилась в пятнадцати минутах езды, поэтому совсем скоро я входила в покой приемного отделения.
Дежурная медсестра с интересом смотрела сериал и к моему появлению отнеслась с неодобрением. С усилием оторвав взгляд от телевизора, она торопливо спросила:
– Чего вам?
– Нужна помощь, человеку плохо.
– Причем здесь мы? Сегодня не дежурим!
– Вы ближе всех оказались, – с нажимом сказала я.
Мой лимит терпения и добрых дел на сегодня был исчерпан. Судя по тому, как потеплел голос медсестрицы, готовность к бою явственно читалась на моем лице.
И уже несколько минут спустя, сразу несколько врачей суетились вокруг Ромы, водрузив его на каталку. Убедившись, что толку от меня нет (ни на один из заданных вопросов я так и не смогла ответить), они скрылись за стенами больницы.
Одна, не вовремя забывшая про сериал, медсестра проявила любопытство:
– Что-то я не поняла, где ты его подобрала? Парень вроде приличный…
– На гопника не похож, – кивнула я. – На улице он лежал, без сознания. Решила, ограбили или сердце прихватило…
– Звать-то его как хоть знаешь?
– Нет, – покачала я головой. – Не знаю. Говорю же, первый раз вижу. А познакомиться не успели – он уже в отключке был.
Она еще что-то хотела спросить, но, к счастью, ее позвали. И, окинув меня подозрительным взглядом, она поспешила к коллегам. Я же вздохнула с облегчением и поехала домой.
А едва переступив порог квартиры, бросилась к почте. Писем нет и трудно было сказать: хорошо это или плохо. Вопросов была уйма, но я прекрасно понимала, что никто на них не ответит. Во всяком случае, сегодня.
И все же я написала:
–Почему он?
Но ответа, как и следовало ожидать, не последовало.
До звонка будильника оставалось еще несколько часов. Пустыми иллюзиями о том, что смогу уснуть, я себя не питала, потому даже и не пыталась.
Я прикрыла глаза и попыталась восстановить в памяти недавние события.
Все началось около недели тому назад. Впрочем, что именно началось, я вряд ли толком смогу объяснить. Непонятные письма, посылки, СМС – я считала их спамом, чепухой, не стоящей внимания. Оказалось, все совсем не так. Вся эта мишура стоила жизни нескольким людям, и, судя по всему, список жертв будет расти.
Первой «ласточкой» была большая подарочная коробка с ярко-зеленым бантом. Ее доставил курьер в мой офис. Удивляясь нежданному подарку, я развязала ленту и заинтриговано заглянула в коробку. Однако ничего, кроме разочарования, не испытала.
Внутри лежал детский надувной круг с веселыми дельфинчиками. Рассмотрев его со всех сторон, я так и не поняла, кому пришло в голову прислать эту ерунду. Ни карточки, ни обратного адреса у посылки не было. На дне коробки лежала карта города, где красным маркером был обведен какой-то адрес, и записка на обычном листе бумаги.
Записка гласила: «Груз преступлений тянет ко дну. Руку протяни и спасение даруй».
Я недоуменно пожала плечами и решила – спам-индустрия перешла на новый уровень, но не стала более полезной. Коробку и все ее содержимое отправила в мусорную корзину и думать о ней забыла.
Вечером пришло электронное письмо с незнакомого адреса. В нем ссылка на сайт одного из телевизионных каналов. Сообщение было лаконичным: «Отсчет пошел. Их жизни в твоих руках». Это письмо также было отправлено в спам, не вызвав никаких подозрений. Мало ли чепухи приходит в мой ящик? Полным-полно. От обзора модной одежды до предложения купить резиновую женщину. Тогда мне казалось – разницы нет.
Через несколько дней посылка пришла уже домой. На этот раз это был огнетушитель, обвязанный золотым бантом. Расписавшись за доставку, я водрузила его на комод и пару минут бестолково рассматривала. Узнать, от кого пришел сей «подарок» не удалось – у курьера не было никакой информации об адресате. Смутное беспокойство потихоньку начало подступать ко мне. Если и существует интуиция, то это была она. Только кто ж ее слушает…
К огнетушителю был прикреплен конверт. Открывать его не хотелось, но отмахнуться я отчего-то не смогла. Карта и записка – все содержимое. На карте, как и в прошлый раз, красным маркером обведен адрес – уже другой. А на записке напечатано: «Вспыхнет грешная душа, словно факел. И сгорит она на людной площади, среди толпы шумной, но бессильной».
Внезапно меня охватил страх. Затылок похолодел, по телу толпами пробежались мурашки. Разозлившись на себя за это, я схватила огнетушитель и вприпрыжку побежала к помойке. Тот факт, что она находилась в соседнем дворе, а на улице накрапывал дождь, меня не остановил. До такой степени хотелось избавиться от этой гадости, что даже лень отступила.
Обратную дорогу до дома я шла довольная собой. Немного смущала собственная реакция, но я списала все на усталость. В конце концов, если с этой чертовой посылкой ушли все тревоги, стоит ли задумываться, отчего они вообще взялись?
Следующий день показал – тревоги не ушли. Они выросли до невероятных размеров. И задуматься придется, да еще как.
С того же адреса пришло письмо с ссылкой на сайт телеканала. Я прочитала текст, но даже намека на здравый смысл не уловила. В письме было сказано: «2:0. Кто будет следующим?»
Удалив письмо, я сосредоточилась на работе. Но мысли вновь и вновь возвращались к этому дурацкому посланию. Убедить себя, что это чепуха, не имеющая ко мне абсолютно никакого отношения, больше не удавалось. И чем сильнее я пыталась это сделать, тем хуже получалось.
К вечеру не выдержала. Чертыхаясь и ругая саму себя, я полезла в папку с удаленными письмами. Я уже смирилась с тем, что моя глупость будет стоить ноутбуку вируса. Однако, против ожидания, с техникой ничего плохого не случилось. О себе подобного сказать не могу.
Это был репортаж из выпуска криминальной хроники. Почуявший ни то кровь, ни то сенсацию, репортер с жаром рассказывал о происшествии. От его рассказа кровь по венам почти перестала бежать, а пальцы начали нервно подергиваться. История, ни больше, ни меньше, – из арсенала инквизиции.
А произошло следующее: некий гражданин Симаков покончил жизнь самоубийством. Способ он выбрал оригинальный – самосожжение. Более того, тихо-мирно покинуть этот грешный мир счел для себя слишком мелким и не придумал места лучше, чем привокзальная площадь в разгар дня.
Количество невольных зрителей зашкаливало. Несколько человек бросилось самоубийцу спасать, но, сбив огонь, уже ничем не смогли помочь. Он лишь провел в агонии чуть больше времени и умер до приезда «Скорой».
Впрочем, «Скорая» все же понадобилась. Целый ряд свидетелей происшествия обратился за помощью – не выдержали нервы. Женщина, находившаяся на сносях, и вовсе была госпитализирована.
Причины, подтолкнувшие Симакова к столь ужасному поступку, сотрудникам правоохранительных органов пока не ясны. Однако корреспондент состряпал несколько захватывающих версий на потеху зрителям.
А в голове моей все вертелась фраза «и сгорит она на людной площади среди толпы шумной, но бессильной»…
Предчувствуя самое худшее, я вновь покопалась в папке удаленных сообщений и вскоре нашла первую ссылку. Еще один репортаж криминальной хроники, еще один покойник.
Но на этот раз ни намека на суицид. Корреспондент с помятым лицом уныло вещал об очередном городском происшествии, имеющем все шансы остаться нераскрытым. То, что виновные, вернее виновный, в убийстве мужчины не будет найден не удивляло журналиста нисколечко, и от зрителей, похоже, подобной реакции тоже не ожидалось.
Главный герой репортажа, некий Геннадий Петрушин, был сброшен неизвестным в Неву. Спасти его шансов не было, и из реки достали уже хладный труп.
«Груз преступлений тянет ко дну», – в ужасе прошептала я и попыталась сосредоточиться на репортаже.
Еще более уныло, чем в начале, журналист сообщил, что момент убийства зафиксировали видеокамеры, но проку от этого мало, поскольку ни лицо убийцы, ни какие-либо опознавательные знаки в кадр не попали. Известно только, что это был мужчина среднего роста, одетый в темную одежду и бейсболку, успешно скрывшую лицо.
Кто мог желать смерти Петрушину не понятно. Конфликтов в профессиональной сфере у него не было (работая патологоанатомом завести врагов трудно), а личная жизнь отсутствовала. Оставалась версия с хулиганами, но даже следователь, дававший интервью, в нее особо не верил.
Мне потребовалось значительное время, чтобы осознать увиденное. Уставившись на экран ноутбука, словно кобра на йога, я долго его гипнотизировала, но ни одной более или менее ценной мысли так и не надумала.
Я даже теоретически не могла связать гибель абсолютно незнакомых мне людей с собой. А судя по тем посланиям, что я получала, связь могла быть. Но какая?!
И, что самое неприятное, я прекрасно понимала – обратись я в полицию или за советом к друзьям, ничего кроме смеха эта история не вызовет. В лучшем случае, мне посоветуют взять отпуск и успокоить разбушевавшееся воображение.
Однако особой фантазией я никогда похвастаться не могла. Здоровый прагматизм мне куда более свойственен.
Грядущую беду я чувствовала каждой клеточкой и способа переубедить саму себя не находила. Я ждала ее с обреченностью висельника, и ничто не могло меня отвлечь.
Впрочем, долго ждать не пришлось. Вскоре я получила новое послание. На этот раз это был перочинный нож и записка: «Острое лезвие жизнь спасет. Твое промедленье жизнь унесет». Карта также прилагалась. Указанный на ней адрес – заброшенные гаражи на окраине города. Объяснять не нужно, что желания съездить туда во мне не обнаружилось. Я попыталась проигнорировать посылку.
Привычным жестом определила коробку в мусорный ящик и запретила себе даже думать о ней. Но выходило так себе. То есть в течение рабочего дня я с этим неплохо справлялась, благо, что день был насыщенный – совещания шли одно за другим. А к вечеру дала слабину – коробку из урны достала и (что самое скверное) забрала с собой домой.
По дороге я пыталась себя убедить, что никуда не поеду. Все твердила, что я контролирую ситуацию, а не она меня. В итоге, прошатавшись пару часов из угла в угол, я окончательно разозлилась и решила поставить точку в этом затянувшемся фарсе.
Способ мне виделся один – поехать по указанному адресу. Что я и сделала.
Потратив не меньше получала на поиски гаража за нужным номером и пару раз едва не свернув себе шею, я все же нашла искомое. Покосившаяся, полусгнившая жестяная коробка радовала глаз висевшей на одной петле дверью. Я с тоской огляделась по сторонам и задержала взгляд на лазурно-голубом небе, над которым неумолимо сгущались черные тучи. Кто знает, может вижу его в последний раз?
И все же, тихо матерясь себе под нос, я вошла в гараж. Последующие два шага разделили мою жизнь на до и после.
Понедельник – день тяжелый, кто бы спорил? Но четверг ничуть не лучше. Особенно, если все дни напролет истязать себя тревожными мыслями и каждую секунду ждать беды. Да и бессонная ночь сил не прибавляет.
Злодей заставил меня взглянуть на офисные будни в новом свете. Благодаря ему все тревоги и неприятности, что были раньше, казались детским лепетом. А электронные письма вызывали такое количество эмоций, что, будь они пригодны для выработки электричества, я смогла бы осветить половину города.
Должна признать, скрывать тревоги и не допускать промахов по рабочим вопросам все эти дни было чрезвычайно трудно, но я всячески старалась. И, судя по тому, что коллеги в сторону при виде меня не шарахались и испуганно по углам не жались, с поставленной задачей я более или менее справлялась.
С другой стороны, работа, с ее привычными заботами, позволяла не сойти сума от бесконечных попыток найти выход из проблемы, которая была больше похоже на уравнение, состоявшее из одних неизвестных. Или на мышеловку, которая уже давно захлопнулась, только глупая мышь об этом не знает и все продолжает дергаться. Здесь уж кому какой вариант больше нравится. Мне лично первый как-то ближе – не так уж и приятно чувствовать себя той самой мышью.
За прошедшее время вестей от Злодея не было. Опасаться этого можно было в той же степени, как и радоваться. Я не делала ни того, ни другого. Я ждала. В том, что он объявится сомнений не было – зверь, почуявший кровь, охоту не прекратит – не сможет остановиться.
Так или иначе, еще одни день подходил к концу, и, припарковав машину во дворе дома, я побрела к подъезду. Но стоило приблизиться, как дверь резко отрылась, едва не встретившись с моим лицом. Отскочив в сторону, я угодила острой шпилькой в небольшую трещину на асфальте и едва не рухнула на спину. Взмахнув руками, словно курица, решившая взлететь, я тихо охнула, но конфуза не случилось.
Мужчина, оказавшийся по ту сторону двери, подхватил меня и ловко вернул в требуемое положение.
– Не падай, – весело сказал он. Я же отметила, что мой спаситель-губитель был молод и красив.
Выразительно взглянув на его руки, все еще покоившиеся на моей талии, я сказала:
– Постараюсь. Если будете чуть аккуратнее открывать двери, уверена, удастся это без труда.
Парень по-доброму усмехнулся, но руки убрал. А я, без видимого ущерба для каблука, освободила туфлю и, проигнорировав его заинтересованный взгляд, шагнула к домофону.
– Ты ведь Марина, так?
– Мы знакомы? – оглянувшись спросила я, точно зная, что раньше его видеть не доводилось.
– Пока нет, – широко улыбнулся он. – Но можем…
– Вряд ли, -отрезала я. Однако то, что я услышала дальше, заставило изменить намерения.
– Меня Рома прислал.
Я на секунду прикрыла глаза. Благо, что стояла к нему спиной, а значит, моего лица он видеть не мог.
Быстро придя в себя, я спросила:
– Как он?
– В норме. Завтра выписать должны.
– Хорошо, – кивнула я, ожидая продолжения.
– Просил тебя приехать.
– Если у него все в порядке, не думаю, что это обязательно, – пожала я плечами.
– Слушай, – легонько ухватив меня за локоть, заспешил он, словно боялся, что уйду. – Я знаю, у вас с ним все…сложно. Но час времени – это не так уж и много, можно найти. Тем более…
– Поехали, – не став слушать дальше, кивнула я.
Он еще стоял на месте, не веря в столь быструю победу, а я шла к машине, стараясь не думать, чем обернется для меня эта встреча.
– Может на моей? – поинтересовался парень, кивнув на припаркованный рядом «БМВ».
– Не стоит, – садясь в салон своего «Вольво», ответила я. А вдогонку услышала:
– Меня, кстати, Димой зовут…
По пути в больницу я решила заехать в магазин, прикупить гостинцев для недужного. Дима не отставал ни на шаг- то ли боялся, что убегу, то ли пытался подружиться. Я, признаться, в его мотивы мало вникала. Меня тревожила предстоящая встреча, и сбежать я хотела не меньше, чем увидеть Рому.
Однако и оттого, что мой новый знакомец путался под ногами была польза. От него узнала, что Рома находится в той же больнице, куда я его привезла. Жизни и здоровью ничто не угрожает, а полиция интереса к нему не проявляет.
Врачи обнаружили в крови Ромы старый добрый клофелин, благодаря которому он и оказался в бессознательном состоянии. Также он заработал небольшое сотрясение и ссадину на макушке, но все это, по словам Димы, было сродни царапинам.
Молчать Диме было сложно, а может, просто не умел. Посему при каждой возможности он пытался что-то рассказать, объяснить или спросить. При этом он словно излучал оптимизм и концентрированную радость. Пожалуй, на его фоне я казалась букой и занудой. Но меня это не волновало. Как, впрочем, и его далекие от дружеских взгляды.
Так, каждый на своей волне, мы и подошли к палате, где лежал Рома. Осталось самое сложное – войти. Я замешкалась. Деликатно замерев за моим плечом, Дима сказал:
– У него отдельная палата. Вам никто не помешает. Если хочешь, я могу пойти с тобой.
– Лишнее, – тихо ответила я и, собрав волю в кулак, решительно шагнула вперед.
В комнате, где стены были выкрашены в ярко-розовый цвет, а распахнутое настежь окно пропускало вечернюю прохладу, мы оказались с ним один на один. Он был немного бледен, и только это да небольшой пластырь у виска указывали на недомогание. Когда я вошла, он, подложив подушку за спину, читал газету. Машинально скользнув по ней взглядом, я вспомнила, что прочла такую же утром. Вдруг стало страшно, ведь вполне возможно – это единственное общее, что осталось у нас.
–Привет, -тихо сказал он и попытался улыбнуться. А я не узнала его голос и оттого смешалась еще больше.
Неловко держа в руках пакет, спрятав взгляд, я не придумала ничего лучше, чем сказать:
– Я принесла тебе конфет… «Белочку»… Ты так любил их …раньше…
Я не успела заметить, лишь почувствовала движение, а он уже был рядом. Схватив в охапку, поднял над полом, да так и замер. А я, уткнувшись носом в его плечо, боролась со слезами…
Некоторое время спустя, мы сидели друг напротив друга на жесткой больничной койке и лопали конфеты.
Он сильно изменился за прошедшие годы, возмужал. Широкоплечий, кареглазый, с темно-русыми волосам и пушистыми ресницами, но все с той же по-детски открытой улыбкой. Задорные веснушки – еще один привет из детства.
На скуле появился едва заметный шрам, но на правой щеке осталась ямочка. И все также видно ее только, когда он смеется. Не парень – мечта любой девчонки.
