Kitobni o'qish: «Следуй»

Тишина. Плотная, удушливая, как туман. Она давит на уши, глаза, виски. В комнате дымно, будто курят в углу, но запаха табака нет. Воздух не свежий – спертый, неприятный, пустой. В комнате трудно дышать, и ничего не видно на расстоянии вытянутой руки. Стены серые, тусклые, высокие. Кажется, что они сжимаются, но это не так. Дым поглощает пространство. Мебели будто бы и нет. Только кровать. Такая мягкая. Тело проваливается все ниже: тонет в матрасе. Кровать затягивает, как зыбучие пески. Она поглощает ноги, руки. Затем опускается туловище, и вот на поверхности остается лишь нос, чтобы сделать последний вдох.

Встань.

Пол скользкий: разлито что-то слишком липкое для воды. Ноги вязнут в этой жиже. Нужно постоянно двигаться, чтобы не прирасти к полу и не остаться навечно запертым в этой пустой, задымленной комнате безвольной статуей. Сколько не размахивай руками – дым не рассеется. Сколько не иди вперед – стены не приблизятся. Комната кружится вокруг своей оси, меняя правила гравитации на ходу.

Дверь вырастает словно из ниоткуда. Стены все так же далеко, но дверь здесь, стоит сама по себе, одиноко возвышается в парах едкого дыма. Она так близко. Стоит протянуть руку, чтобы ощутить холод металлической ручки. Чем ближе к выходу, тем плотнее комнату затягивает дым. В горле першит. Голова идет кругом. Не видно ничего, кроме блестящей ручки под ладонью.

Открой дверь.

За пределами комнаты глубокая, темная ночь. Луна и звезды надежно спрятаны за тучами. Зеленый фонарь – единственный источник света на сотню метров вперед. Широкая асфальтированная дорога напоминает автостраду. Вот-вот пролетит фура. Обочина заросла дикой травой. Бурьян отрезает путь, словно естественный забор.

Не оборачивайся.

Не стоит тебе видеть, что дверь за спиной растворяется, и пути назад нет. Ты покидаешь привычный мир, чтобы окунуться в неизвестность. Он навел чары на тебя не просто так. Чем-то выделил тебя. Заметил. Придется найти выход или остаться в этом странном месте навсегда.

Не останавливайся. Иди вперед.

На улице так тихо, что шаги раздаются эхом. Топ-топ-шарх. После двух шагов за ногами тянется шлейф. Он шуршит за спиной. Шарх. Шепчет. И снова только звук шагов. Шарх. Будто взмах ножа. Шарх. Взрывает тишину, оглушает, настораживает. По спине бегут мурашки от этого страшного, шипящего звука.

Не оборачивайся. Лучше тебе не видеть, кто там. Пока.

Зеленый, неяркий свет даже успокаивает. Пахнет зеленью. На улице душно и нечем дышать, но это не мешает высокой траве изгибаться и кланяться, подчиняясь чужой воле, указывать путь – только вперед. Трава оживает под живительным светом. Она двигается в ритмичном танце под неслышный аккомпанемент ветра.

Не вглядывайся.

Ты не услышишь больше шорох за спиной, но если приглядишься, то увидишь его. Он скрывается в траве. Тот, кто пригласил тебя в это место и идет за тобой, как верный друг или охотник, выслеживающий добычу. Его глаза, полные алчности и злобы, следят за каждым твоим шагом. Красные воспаленные белки; Зрачки, темные и узкие; Радужка так и сияет потусторонним, зеленым светом. Они неотрывно следуют. Перемещаются в траве: то отдаляются, то приближаются. Их можно потерять на мгновение, а в следующее они будут ближе. Глаза, в которых тьма встречается с малахитом. Такое притягательное свечение и такой отталкивающий взгляд.