Kitobni o'qish: «Иллюзия страха»

Shrift:

Глава 1 (Пролог)

– Нет, прошу, пожалуйста… Я же… я же такая же, как ты…

Девушка отступила и наткнулась на рабочий стол. Глядя на чужака заплаканными глазами, она начала шарить рукой по столешнице в поисках того, что могло бы ее спасти. О том, чтобы использовать способности, и речи не шло: он поглощал ее сущность, порабощал, не давал дотянуться до источника.

Наконец пальцы нащупали металл. Девушка схватила тонкую подставку и запустила во врага настольную лампу с абажуром. Но снаряд не достиг цели. Мужчина взмахнул рукой, и лампа ударилась о стену, оставив вмятину на деревянной панели.

– Глупая, никчемная девочка, – прошипел он и усмехнулся под шарфом, повязанным так, что оставались видны лишь красные светящиеся глаза. На лоб был натянут капюшон толстовки, и лица совсем не было видно. – Ты слабая. Таким, как ты, не место среди нас, я заберу твою сущность и дополню ею свою.

– Это невозможно! – истерически закричала девушка, давясь слезами. – Так не бывает! Ты не сможешь!

– Я уже это делаю, милая, – ехидно усмехнулся мучитель и, вытянув перед собой руку, сжал кулак.

Девушка схватилась за горло: маньяк душил ее. Бедняжку охватил панический страх, сопротивляться которому не было сил. Мужчина резко поднял ее в воздух, и с ног несчастной слетели бежевые туфли на высоком каблуке.

Она хрипела, дергала ногами, пыталась сопротивляться, но он был сильнее. Перед глазами все поплыло, и в этом полузабытьи она увидела, как от нее к убийце течет тонкий серебристый ручеек, некогда бывший ее источником. Несчастная поняла, что сосуд почти пуст, и неистово задергалась всем телом – бесполезно.

Он выпил ее досуха, отбросил безжизненное тело, и оно упало на пол тряпичной куклой.

Мужчина закрыл глаза и почувствовал, что резервуар стал больше. Чуть-чуть, но больше. Ничего, понемногу, по капле, он увеличит силу, а потом можно будет приняться за более сильных собратьев, и вскоре ему никто не сможет противостоять.

Глава 2

– Что скажешь? – Ростов глянул на начальство и повел плечами. Такое он видел впервые за время своей службы.

– Пока не знаю, что сказать. – Кирилл Альбертович Калинин в который раз обвел хмурым взглядом кабинет и снова сосредоточился на теле молодой девушки.

Присел на корточки, рукой в медицинской перчатке сдвинул с лица прядь светлых волос и порывисто вздохнул. Вместо белков, радужки и зрачка было одно сплошное кровавое пятно, лицо посерело и будто потрескалось, как старая штукатурка.

Калинин поднялся и сел за письменный стол, с которым уже поработали коллеги. Открыл папку и, положив перед собой чистый лист бумаги, обратился к своему заму и помощнику Мише Ростову:

– Как там ее?

– Виктория Эдуардовна Васнецова. Двадцать два года, не замужем, детей нет.

Кирилл щелкнул автоматической ручкой и начал записывать данные.

– Работала у Карпова секретарем, училась в Ильке. – Ростов на секунду замер и тряхнул рыжей шевелюрой, пытаясь удержать в руках кипу документов. – Карпов сказал, что она часто задерживалась допоздна. Писала диплом, дома мешали родственники.

– Прям так и мешали? – на секунду оторвался от записей Кирилл и поднял на Мишу взгляд своих ярких голубых глаз.

– Поверь, мешали, – уверенно кивнул Ростов. – Я был там на одном приеме. В их особняке столько народу ошивается, что даже в клозет могут ворваться без приглашения.

Кирилл усмехнулся, хотя ситуация была отнюдь не смешная. Обычно Седьмой отдел, в котором он трудился, занимался преступлениями собратьев против людей, но никогда еще свой не нападал на себе подобного. Нонсенс! Невозможно! Бред! Еще недавно Калинин бы так и сказал, а теперь сидит в кабинете, где жестоко расправились с молодой девушкой, и не просто расправились, а выпили ее досуха. Как такое возможно?

Мелькнула мысль, что надо будет позвонить Демону. Лучший друг взял перерыв на службе после серии убийств детей и решил переключиться на что-то более спокойное. Переключился, зараза, а ему, Кириллу, теперь самому с этим дерьмом возиться, да еще и у Миши опыта пока не хватает, хоть и схватывает на лету. А если маньяк? Туши свет, придется команду собирать – всю старую гвардию. Подумал и усмехнулся: ну да, «старую» – никому из них еще и тридцати семи не стукнуло, кроме Эльнара и Богданова.

– Мне понадобятся записи с внутренних камер и с уличных, – вернулся Калинин к работе. – И пошли кого-нибудь опросить возможных свидетелей. Охрана…

Он поднял взгляд на Ростова и откинулся на спинку кресла.

– Ну да, – цокнул Миша, наконец-то передав стопку документов младшему сотруднику. – Эта тварь сто процентов прыгнула.

– И раз напала на своего, значит, будет чрезмерно осторожна, – заключил Кирилл. – Как ей это удалось? Разве такое возможно?

Ростов пожал плечами – мол, чего только в этой жизни не бывает.

– Труп-то забираем?

– Забирай, – кивнул Калинин, – пусть только фотографии быстрее распечатают.

– Сделаем. И фотки, и пальчики, и камеры, и свидетелей, и родственников, и коллег – всех опросим, – загибал пальцы Миша, пока начальник дописывал и копировал информацию в рабочий блокнот.

– Хорошо. Пусть мне позвонят с Еленовки, хочу присутствовать на вскрытии. – Калинин сунул блокнот и листы в папку и захлопнул ее. – Ну а я помчал в Правление, там уже кипеж начинается. Как бы нас всех самих досуха не выпили, если облажаемся.

– Так невозможно же… – начал было Миша, но осекся: раньше считалось невозможно.

– Вот именно, – покачал головой Калинин, видя замешательство коллеги.

Кирилл встал и мельком глянул на телефон: глава «семерок» уже в который раз требовал обновления информации, пока его не загрызло большое начальство.

Прочитав мысли старшего коллеги, Миша кивнул и, согнув руку в локте, сжал кулак, желая удачи.

– Спасибо. Чувствую, она нам всем понадобится. У меня такое ощущение, что мы конкретно встряли, – выдохнул Кирилл и направился к выходу, не оборачиваясь.

Он вышел в просторный коридор, где сновали подчиненные. Сегодня в Центре культурного наследия объявили выходной. Сотрудников вызывал на допрос по одному Богданов. У этого спеца даже самые матерые правители расколются.

Калинин сделал себе мысленную пометку позвонить коллеге. Да, утро сегодня не задалось. Кириллу в семь позвонило начальство в лице Константинова Олега Дмитриевича и с ходу начало орать, что у них под носом черт-те что творится, а эти остолопы спят! Под «остолопами» он имел в виду весь Седьмой отдел, кроме себя любимого. Он-то что? Ему надо сохранять чистоту в кабинете на случай, если явится кто-то из правителей, которые обычно на Седьмой отдел и внимания не обращали. Ну какое дело правящим до каких-то мертвых людишек и наказания для собратьев за убийства и истязания все тех же мертвых людишек?

Кирилл спустился на лифте в подземный паркинг и направился к своему «Кадиллаку», не переставая думать о том, во что все это выльется. Будет буря. Одно дело – какие-то людишки, другое – когда каждый из собратьев теперь потенциальная жертва.

Кирилл не мог объяснить, как такое возможно. Звонком Демону не обойдется, придется вызывать его и пытать, заставляя вспоминать всю историю народа с древнейших времен, а то и самому засесть за учебники. То, что еще вчера считалось невероятным, сегодня стало страшной реальностью и пугало даже его – существо, которое вместе с лучшим другом вытаскивало из глубокого колодца части тела маленькой девочки.

Сам не заметил, как выехал на улицу. Яркий свет ослепил, и пришлось притормозить, чтобы нацепить солнцезащитные очки. Сентябрь пока еще радовал теплым солнцем, золотом на деревьях и хорошим настроением. Кирилл опустил козырек и снова тронулся. Пятиэтажное пышное здание из розового камня в античном стиле, в котором произошло убийство, осталось позади, и Калинин помчался по широкому проспекту в Правление.

Доехал довольно быстро, что казалось немыслимым в час пик. Серое офисное здание из стекла и бетона в тридцать три этажа высилось над прочими – такими же серо-синими коробками. Деловой центр города, чтоб его! Все пробки соберешь, пока доедешь. Мог бы прыгнуть, но бросить свою малышку одну на парковке? Да ни за что!

Многие из них предпочитали иметь водительское удостоверение, но относились к нему как к необходимости из-за многочисленных контактов с людьми. Однако весь Седьмой отдел был обязан не просто иметь права, но и пройти курсы экстремального вождения. Может, и прихоть начальства, но прихоть полезная. Во всяком случае, и Кирилл, и его коллеги считали именно так. До сих пор Калинин с улыбкой вспоминал, как чуть не угробил и себя, и человеческого инструктора, с которым до сих пор поддерживал связь, чтобы пару раз в год ощутить прилив адреналина, гоняя по автодрому.

Чтобы найти парковочное место, пришлось спускаться аж на минус третий. Еще бы! Кирилл, конечно, поехал на место преступления сразу из дома, но представлял, что сейчас творилось в здании Правления.

Жутко захотелось переместиться к себе в офис и изучить все документы, выслушать доклады, а не самому докладывать, тем более что докладывать пока было решительно нечего.

Кирилл направился к лифту и почти дошел до него, когда рядом возник Ворон и хлопнул друга по плечу. Иван замер, заглянул в глаза Калинину и присвистнул:

– Да там реально все плохо!

Кирилл толкнул его в плечо, сердито покачал головой и вызвал лифт.

– Реально, – подтвердил он.

– А чего не моментом? А то лифт – это как-то… по-людски, что ли, – усмехнулся вечно веселый Иван Воронов.

– Оттягиваю неизбежное, – не заметил сарказма Кирилл.

– Ясно, – перейдя на серьезный тон, кивнул Иван. – Константинов звонил, орал, велел передать мое дело Шахтину и всячески оказывать тебе поддержку. Я так понимаю, в первую очередь моральную?

– Не смешно. Ее выпили досуха! Я такого никогда не видел! Эльнар в ступор впал, когда увидел, а ведь он еще с моим дедом работал!

– Я понял, – кивнул Ворон. – А теперь вдох-выдох. Мы же не истерички?

Кирилл закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Удивительно, но стало легче.

Тем временем лифт наконец довез их до этажа, где располагался зал заседаний и где их уже ждали. Едва двери открылись, как перед друзьями появилось красное лицо начальника. Константинов был страшен в гневе. Выше их обоих на голову, хотя мужчины были под метр девяносто, с багровым лицом, черной щеткой усов и сверкающими сталью глазами. Он стиснул челюсти так, что обычно пухлые губы превратились в тонкую, едва заметную нить.

– Почему так долго?! – шепотом закричал он и мельком глянул на распахнутые двойные двери зала, в котором стоял гул голосов. – Карпов истерит как ненормальный! Васнецов приехал, брат который ее отца! Орет как ненормальный! Если сюда еще и ближайшие родственнички заявятся, хрен работать дадут!

– Разберемся, Олег Дмитрич! – вытянувшись по стойке смирно, заявил Иван и, потянув Кирилла за рукав, вытащил его наконец-то из лифта в холл.

Да, давненько Калинин тут не был. И еще век бы этот холл и этот зал не видать. Мраморный пол сиял так, что начиналась мигрень, лепнина на стенах и колоннах казалась чужеродной и полной безвкусицей, а убогие пальмы в кадках и подавно, но все места, где заседали сильные мира сего, словно копировали друг друга отвратительной никому не нужной помпезностью.

Вслед за начальником мужчины двинулись в зал, и, как только они вошли, воцарилась тишина.

Зал заседаний с высокими потолками напоминал учебную аудиторию в вузах, только вместо расписанных древних парт вниз каскадом спускались массивные столы темного дерева, разделенные на ряды широкими проходами с зелеными коврами. На противоположной от входа стене расположилось несколько огромных экранов, ныне безмолвствующих, а под ними президиум и чуть в стороне трибуна выступающих.

Центральное место президиума занимал сухой старик в сером твидовом костюме, шейном платке и очках в роговой оправе. Председателем нынче был Иосиф Борисович Гессен-Штатский, избранный на второй год. Слева и справа от старика сидели избранные заместители. Кирилл предпочитал не лезть наверх и к верхам, так что знал лишь одного человека, который мимолетно улыбнулся им и коротко кивнул. Отец лучшего друга. Демон-старший, как они называли его между собой. И было за что: сильнее, чем этот уже немолодой мужчина, Калинин собратьев не встречал. Демон-младший, кстати, недалеко ушел от отца, еще бы чуть-чуть, и переплюнул. Редкая порода, таких семей по пальцам одной руки пересчитать, хорошо хоть, Демоны этим никогда не кичились.

Мужчины спустились по лестнице, и все еще багровый начальник кивнул Кириллу на трибуну, а сам вместе с Иваном уселся на кресла для посетителей, поставленные внизу.

Калинин поднялся на две ступеньки, встал за трибуной, положил перед собой папку и обвел взглядом зал, где сегодня собрались почти все члены Правления. Мужчины и женщины – кто в строгих костюмах, кто в простых нарядах, ибо их всех срочно вызвали на заседание, – с любопытством или с нетерпением поглядывали на докладчика.

Кирилл взглянул на председателя и, когда тот кивнул, разрешая начать, открыл блокнот и стал зачитывать сухие данные о громком преступлении.

– Сегодня, двадцать шестого сентября две тысячи семнадцатого года, в семь часов утра в приемной Центра культурного наследия уборщицей Лидией Ивановной Погребной был обнаружен труп Виктории Эдуардовны Васнецовой… – Короткий взгляд на пухлого брюнета, сидящего почти напротив трибуны, – дядю погибшей. – Виктории Эдуардовны Васнецовой… двадцати двух лет. На данный момент… – Снова взгляд, на этот раз на большие квадратные часы над входными дверями: одиннадцать утра… – На данный момент проводятся розыскные мероприятия, опрашиваются возможные свидетели произошедшего, тело отправлено в больницу имени Елены Крыловой. На этом пока все.

Он захлопнул блокнот и поднял глаза.

– Как все?! – Брюнет вскочил. – Мою племянницу убили! Каким образом кому-то удалось убить одного из нас?!

Кирилл скосил глаза на Константинова. Тот сидел, сжав кулаки. Он коротко кивнул: мол, говори, шила в заднице все равно не спрячешь. Узнают рано или поздно. Пока все просто в шоке оттого, что убили одну из них; сейчас все узнают, что убийца опять же один из них, и каждый шаг расследования будет контролировать лично председатель, а то и все Правление разом.

– Викторию выпили, – спокойно сказал Кирилл, когда в зале воцарилась тишина, но он не ожидал, что его слова вгонят всех этих существ в ступор.

– Что значит «выпили»? – приподнялся с кресла посетителя худощавый блондин, у которого убитая работала секретарем.

– Это значит, господин Карпов, что ее убил кто-то из нас, не человек. Ее сущность исчезла, источник – пуст. Его забрали. Судмедэксперт, прибывший на место преступления, это подтвердил. Вам ведь известно, что, если вас убить выстрелом в голову, источник никуда не денется, пока не сожгут тело?

Блондин кивнул и медленно опустился на место, с удивлением и испугом посмотрев на соседа. Васнецов же в упор глядел на Калинина, и в его глазах читалось твердое «Не верю!».

Впрочем, по залу начал расходиться ропот, и среди голосов Кирилл ловил в основном: «Не может быть!», «Это ошибка!», «Какой-то бред!», «Это невозможно!»

– Я прошу тишины, дамы и господа, – пронесся по залу усиленный микрофоном голос председателя. – Господин Калинин, а вы уверены в том, что девушку выпили полностью?

– Да, Иосиф Борисович, я уверен, – кивнул Кирилл.

– И как же вы это поняли? Ведь вы не медик, вы не можете видеть сущности.

– Как я уже сказал, судмедэксперт подтвердил мою догадку. Но и без этого было понятно, что что-то не так. Жертва осталась с пеленой, и тело потрескалось.

От услышанного вскрикнула какая-то женщина, кто-то тяжело вздохнул, кто-то ударил по столу кулаком.

– Значит, среди нас убийца, – спокойно продолжал Гессен-Штатский. – Но разве возможно, чтобы кто-то мог выпить собрата? Мне неизвестны такие случаи, а я живу довольно долго. Может, это сделал представитель какого-то другого вида?

– Это нам и предстоит выяснить. Мы бросим все силы на то, чтобы негодяй был пойман и понес самое суровое наказание. – Самая глупая фраза из дешевых фильмов, но что еще сказать этим существам, когда информации с гулькин нос, а Калинину еще надо успеть на вскрытие?

Кирилл бросил взгляд на часы, и это все заметили.

– Тогда мы не будем вас задерживать, – все также спокойно проговорил Гессен-Штатский и одарил Кирилла милой улыбкой доброго дедушки. – Идите, господа, а мы переговорим с вашим начальством. Держите его в курсе, пожалуйста, а оно будет держать в курсе нас.

Кирилл кивнул, захлопнул папку и, спустившись с трибуны, взглядом указал Ворону на выход. Иван, не теряя ни минуты, последовал за другом и коллегой и, лишь когда они вдвоем оказались в лифте, решился заговорить:

– Демона звать будешь?

– Будем, – кивнул Кирилл.

– Будем? Издеваешься? Я его просил дать одну сраную консультацию – он меня по такому адресу послал, что даже Морозов заблудился бы!

Кирилл невольно улыбнулся. Морозова хотелось посылать всем и сразу еще со времен учебы. Этот заносчивый придурок никогда никому не нравился: кичился фамилией, богатством и силой. У Демона всего этого поболее будет, но он никогда ни на кого не смотрел свысока.

– Надо рискнуть.

– Ну, удачи, – скривился Иван. – План расскажешь?

– По дороге в Еленовку обсудим. Если честно, не знаю, за что хвататься, – признался Кирилл.

– Как за что? За Демона! Пусть в книжках своих покопается, авось что дельное подскажет.

– Авось, но только после вскрытия и получения протоколов и записей. Мне нужно больше информации.

Глава 3

– Хорошая у тебя машина, – протянул Иван, развалившись на пассажирском сиденье. – Но у меня лучше.

– Завидую, аж сил нет, – процедил Кирилл. – Я ее купил после истории с Озерками, когда мы с Демоном на двух машинах трупы вывозили, пока местные менты не нагрянули. Решил, что мне нужнее вместительный багажник и высокая проходимость, чем выпендреж.

– Ой-ой, – усмехнулся друг, – чего же тогда не «Газель» взял или уазик?

Кирилл только покачал головой, давая понять, что шутить не настроен. Его это убийство беспокоило. Ох как беспокоило! Особенно теперь, когда за ними будет наблюдать все сообщество.

– Так план-то какой? – вывел его из раздумий Воронов.

– Пока никакого. Сейчас посмотрим, что нам скажут в Еленовке, потом в офис. На тебе камеры. Возьмешь Мишу в помощники. А я с Богдановым по допросам пробегусь.

– Эх, опять не спать! – с досадой произнес Иван. – А я с такой телкой познакомился! Там столько всякой фигни в башке, и фигня эта такая вку-у-усная…

– Придется тебе отложить свою телку.

– Да я так и понял.

Раздался звонок, и Кирилл нажал кнопку на встроенном в приборную панель экране.

– Кирилл Альбертович, это Эльнар Гасанович беспокоит, – проскрипел голос судмедэксперта, который никак не хотел уходить на пенсию. – Мы готовы к вскрытию, ждем только вас.

– Принял, буду через двадцать минут, – ответил Кирилл и тут же дал отбой.

Дальше до больницы ехали молча. Говорить совсем не хотелось. Еще в офисе наговорятся. Скорее всего, придется там ночевать, и не только сегодня.

Больница имени Елены Крыловой, в народе просто Еленовка, расположилась в сосновом лесу на берегу реки в тридцати километрах от города. Созданная когда-то давно княгиней Еленой Крыловой, которая покинула этот мир в довольно преклонном возрасте, больница принимала не только «своих» пациентов, но и людей. Люди подпитывали своей болью и страхами больных собратьев, и те быстрее шли на поправку. Собственно, морг там тоже имелся, причем морг и лаборатории занимали целых два подземных этажа, скрытых подальше от людских глаз.

Белое здание, построенное еще в восемнадцатом веке, показалось между деревьев, когда друзья проехали пару километров вглубь леса от КПП. Территория больницы была действительно большой. Тут и там виднелись пруды, беседки и скамейки, ухоженные клумбы. Перед самим двухэтажным длинным зданием с широкой парадной лестницей и колоннадой обустроили вместительную гостевую парковку. Скорые сюда почти не приезжали, ибо больница была частным владением, до сих пор принадлежавшим потомкам Крыловой.

Кирилл припарковался, и они с Иваном поднялись по лестнице, где уже ждала высокая стройная женщина лет сорока в медицинском халате. Сама Жанна Игоревна Прохорова, в девичестве Крылова, главный врач больницы, встречала их у дверей.

– Добрый день, – строго кивнула она. – Хотя, на мой взгляд, не очень.

Не дожидаясь ответа, женщина распахнула дверь, приглашая мужчин следовать за ней, и продолжила говорить на ходу, пока вела их на минус второй этаж:

– Я видела труп. Не представляю, кто мог такое сотворить. Впрочем, сами все увидите. Думаю, что на физическом уровне все то же самое, что мы увидели в проекции.

– Кто еще будет присутствовать? – осведомился Кирилл.

Они уже преодолели лестницу и теперь шли по широкому коридору минус второго этажа.

– Эльнар Гасанович, вы, я и наш патологоанатом Сухой Геннадий Васильевич. Вы ведь с ним знакомы? – Главврач обернулась на ходу, и мужчины синхронно кивнули. – Отлично. Мы пришли.

Она распахнула двойные двери с табличкой, на которой строгими черными буквами было написано слово «Морг». Гости миновали приемник, где их заставили нацепить на себя халаты, шапочки, бахилы, перчатки и маски, и вошли в большое квадратное помещение.

Иван тут же застучал зубами. Под тонким халатом у него была одна футболка. Это Кирилл встал ни свет ни заря, когда на улице было прохладно, и нацепил на себя замшевую куртку. Он сочувственно посмотрел на друга и пожал плечами. Иван страдальчески зажмурился и махнул рукой – мол, ничего страшного, переживет.

К левой стене были сдвинуты металлические столы, по правую руку располагался холодильник, разделенный на ячейки, а посреди зала стоял стол, на котором лежало тело. К столу были приставлены другие – поменьше, с инструментами, сверху всю эту композицию освещали яркие белые лампы.

У стола обнаружились двое мужчин: невысокий, жилистый пожилой Эльнар Гасанович и его полная противоположность – высокий, плотный и широкий Сухой.

– Отлично! – прогремел Сухой, когда все собрались вокруг стола. – Можем начинать?

Жанна Игоревна ответила за всех и дала команду «старт».

Кирилл не хотел бы лишний раз общаться с этой властной стервой. Доводилось уже. Правда, тогда ругался с ней Демон. Демон же ее потом и трахнул в ее же кабинете. Стервозности ей это не убавило, но хоть работать не мешала.

Калинин тряхнул головой и, пока медики что-то между собой обсуждали, еще раз осмотрел несчастную, такую молодую и красивую Викторию.

Реально красивая девочка с точеной фигуркой, но во что же превратилось ее тело… Серое, будто покрытое бетонной пылью, со множеством трещин, словно разбитая штукатурка. Глаза девушке так и не закрыли, и вместо белков, радужки и зрачков их застила кровавая пелена. Вроде и обычное дело, когда существа питались, только тут пелена была застывшей, словно драгоценные камни.

Кирилл глянул на Ивана. Тот стоял рядом, словно окаменев, и в глазах его читалось непонимание. Слышать об этом – одно, а видеть воочию – совсем другое.

Тем временем уже сделали разрезы и открыли грудную клетку. Даже Прохорова вскрикнула от неожиданности и тут же смущенно отступила в тень. Кирилл и Иван синхронно шагнули вперед и замерли, рассматривая то место, где должна была находиться сущность.

– Матерь божья… – протянул Эльнар Гасанович.

– Едрить твою налево, – подтвердил Сухой.

– А что это такое? – Иван почесал затылок и тут же поспешил отойти, зажав нос, ибо запах стал невыносим.

– Кто же его знает? Возьмем образец, – задумчиво ответил Сухой, а Эльнар Гасанович кивнул, подтверждая.

Там, где обычно у собратьев располагалась сущность, внизу под сердцем, у трупа не было ничего – точнее, было нечто. Нечто похожее на черную слизь, будто облепившую соседние органы. Словно внутри девушки разбили сосуд со смолой, и она забрызгала внутренности.

Кирилл уже бывал на вскрытиях. Даже у трупов сущность оставалась на месте. Сферический сгусток энергии, сосуд, питающий этих существ, центр жизни, центр их силы. А тут…

Липкий страх. Калинин почувствовал липкий страх впервые в жизни, и, судя по лицам остальных, не он один. Редко кто из них умирал не от старости, да и жили дольше людей – сущность не давала плоти быстро истлеть, но теперь… Теперь умереть молодым не виделось чем-то нереальным и эфемерным. Теперь появился кто-то, кто мог стать настоящей угрозой самому их миропорядку. Теперь мог начаться хаос – ведь не могут бояться те, кто страхом питается. Или могут?

– Возьмите образцы… этого… – попросил Кирилл, быстро сделал пару кадров на смартфон и, схватив побледневшего Ивана за рукав, потащил к выходу.

Уже в дверях крикнул, что результаты ему нужны как можно скорее. Никто не ответил – и так ясно.

Они вышли из здания, и, как только очутились на лестнице, Иван достал из кармана пачку сигарет, вынул одну, прикурил и, шумно затянувшись, протянул Кириллу.

– Я бросил, – отмахнулся тот.

– А я бы на твоем месте снова закурил, – выдохнул Иван, слабо улыбнувшись. – Все еще думаешь, звонить Демону или нет?

– Думаю, сначала результаты анализа, камеры и протоколы. Нужно что-то веское, чтобы оторвать его от своих книжек, – бросил Кирилл и пошел к машине.

– А ты ему эти фоточки сбрось прямо сейчас, сам в офис примчится, причем прыжком, – усмехнулся Иван и, бросив бычок в урну, подмигнул Кириллу.

Ага, сейчас. Демон начнет задавать слишком много конкретных вопросов, на которые у них пока не было ответов.

•••

Офис Седьмого отдела находился на окраине в промзоне. Ну а что? Удобно. Высокий трехметровый забор скрывал лишнее от посторонних глаз. Тут же находился и тренировочный центр, и вместительный гараж, а по соседству сидели металлисты, которые варили и гнули трубы нон-стопом двадцать четыре на семь и служили отличным шумовым прикрытием. Конечно, редко приходилось шуметь, работенка в основном была офисная и полевая, но периодически приходилось, и вряд ли этот шум мог кому-то из людей показаться обыденным. Ну как, например, орет преступник, которого на три года отправляют в Солянку? Громко и истерично – и здесь так же, ведь в тюрьме для таких, как они, нет людей, а значит, нечем питать сущность.

Друзей пропустили на первом КПП на базу, потом на втором уже непосредственно на территорию отдела. Они загнали машину в гараж и поднялись на второй этаж, где располагались кабинеты.

Снаружи здание выглядело неважно, но внутри из него сделали конфетку. Стеклянные перегородки с кабинетами-аквариумами, просторные холлы, комнаты отдыха, несколько переговорных, на первом этаже столовая, допросные, склад и оружейная, в полуподвале камеры и тренировочные залы. Может, и неправильно с точки зрения людей, но работы у собратьев было куда как меньше, и заключалась она в основном в проверке сигналов, большая часть из которых оказывалась пустышкой.

У них даже имелась парочка ведомственных людских машин, дабы уж совсем сойти за своих. Большинство людям в погонах доверяло, но бывали прецеденты. Кирилл в такие моменты думал: как так, не доверять своим же стражам порядка? А сейчас понял, что отныне тоже не может никому доверять. Ведь любой мог оказаться убийцей Виктории Васнецовой.

Нет, думать о таком не хотелось. Его друзья точно ни при чем. И половину коллег, родственников и знакомых он бы точно вычеркнул. Но это непрофессионально. Тем более нужны списки подозреваемых, а там уж методом исключения… Калинин глубоко задумался, а пока думал, уже подошли к кабинету.

Кирилл прошел к своему столу, жестом пригласил Ивана садиться напротив, но тот не торопился.

– Может, кофе для начала? – предложил друг, заглядывая в глаза, будто Кирилл мог свалиться в обморок от низкого давления.

– Можно. Заодно посмотри, где Богданов и Ростов.

Иван кивнул, но выйти не успел: в дверях появился сам Миша Ростов.

– Я тут, а Богданов еще не закончил, но просил передать часть протоколов. Сказал, что пока ничего любопытного не нашел.

– Я таки за кофе, – махнул рукой Иван и скрылся в коридоре.

– А что с камерами? – спросил Кирилл.

Миша достал из заднего кармана компактный жесткий диск и покрутил к руке.

– Все, что нашли. Не так уж много, если честно, – скривился он. – Людишки любят понатыкать вместо нормальных камер муляжи. Особенно частники. А вот городские я просмотрел – пусто. Он точно прыгнул.

– Сука, – выплюнул Кирилл. – Значит, сытым пошел на убийство.

– Выходит, что так. – Миша пожал плечами и протянул диск.

– Что ты мне его даешь? Бери и через ноут подключай к телеку. – Кирилл кивнул на плоский экран напротив стола. – Будете с Иваном кино смотреть, а я займусь протоколами.

Ростов протянул начальнику папку, а сам взял со стола ноутбук и пошел разбираться с техникой.

Кирилл же, устроившись в кресле, потер уставшие от недосыпа глаза, тряхнул головой. Отправил Лене СМС о том, что будет поздно, и положил первый лист перед собой.

Уборщица.

Из ее показаний ничего нового не узнал. Около семи часов обнаружила труп, ничего не трогала, тут же побежала к охране.

Оба дежуривших ночью охранника ничего не видели. Эти из своих, хоть и слабеньких, но ничем от людей не отличаются – так же выполняют работу спустя рукава, то есть спят в своей каморке вместо обходов или смотрят сериалы про бандитов. Ну и правильно. Чего там в том Центре охранять? Музей на первом этаже? Там сигнализация такая, что мертвых из могилы поднимет и ОМОН пригонит за считаные минуты. Архивы? Да кому они нужны? Картотеку? Лаборатории реставраторов? Да бред же!

Коллеги.

Большинство с Викой на работе редко пересекались, только если Карпов вызывал на ковер. Отзывались о девушке как о милой, умной, исполнительной. Прямо феечка, а не девушка.

Опа! Диана Архипова из бухгалтерии считает, что Виктория имела связь с Карповым. А вот это уже интересно! Все знают – и они, и люди, – что преступления происходят чаще всего из-за любви и денег или из-за любви к деньгам; к любви относится и ревность, и прочее и прочее. А ведь Карпов женат и, мало того, многодетный отец, а значит, девчонка могла шантажировать его этой связью. Чем не повод?

Кирилл сделал несколько пометок себе в блокнот и услышал голос Ивана. Когда тот успел вернуться? Видимо, давно. Кофе, которого Калинин и не заметил, уже успел остыть.

– Куда это она идет? – спросил Иван, всматриваясь в экран.

– Там у них кухня, – ответил Миша.

– Время двадцать два ноль-ноль, значит, если бы она вернулась… это что у нее? печеньки?.. и застала там убийцу, то, скорее всего, выскочила бы обратно в коридор.

– Логично. Значит, преступник пришел позже, – кивнул Миша.