Kitobni o'qish: «Квартирант с приданым»

Shrift:

Глава 1

Настя возвращалась домой из института и чувствовала себя весьма странно. С одной стороны, ноги у нее подкашивались от усталости и голода, и в голове звенело по той же причине. А с другой… с другой – настроение было просто прекрасное. Настя и сама не могла объяснить себе причину этого несоответствия. Да она и не собиралась. Зачем, если все просто волшебно? Она шла, мурлыкала себе под нос какую-то веселую песенку, которая привязалась к ней с самого утра, и думала о том, что дома ее наконец-то ждет…

Нет, не горячий ужин, как кто-то мог подумать. И не теплое одеяло, под которое так приятно забиться с чашкой чая, вернувшись с холода. И даже не горячая ванна, полная мелких поднимающихся со дна пузырьков и ароматных кристаллов соли. Дома Настю ждало нечто неизмеримо лучшее, вобравшее в себя сразу три эти составляющие и еще оставившее достаточно места для других не менее чудесных вещей – прогулок под луной, катаний на лодке, романтических подарков и поцелуев.

Все правильно, Настя была влюблена. На дворе стояла прекрасная пора – золотая осень. Деревья словно оделись в праздничную одежду. Парчовые багряные ризы надели на себя клены, легкие ажурные плащики красовались на березках. И даже строгие дубы постарались украсить себя желудями и подкрасить свои листья.

Но Настя шла через парк, лишь мельком поглядывая по сторонам. Да, конечно, она отмечала, как красиво вокруг нее, и тут же прикидывала, как же будет замечательно выйти нынче вечером в этот парк на прогулку уже не одной, а вдвоем. Это моментально усилит очарование природы в десятки раз. И совсем скоро, может быть, уже через полчаса, Настя под руку со своим любимым выйдет, чтобы вместе насладиться красотой осени.

И это будет, потому что предмет ее обожания дожидался девушку дома. Настя была в этом уверена, потому что час назад звонила соседке тете Поле, и та подтвердила, что новый жилец Насти однозначно до сих пор находится на занимаемых им восемнадцати квадратных метрах, которые считаются его личным жилым пространством согласно заключенному между Настей и Потаповым Алексеем договору об аренде жилья.

– Не волнуйся, на месте твой красавчик. Музыку слушает. Мне за стенкой хорошо слыхать. И музыка такая противная, вроде бы и музыка, а вроде бы не поют, а просто говорят. И тра-та-та да тра-та-та.

– Это рэп, тетя Поля. Направление такое в музыке. Современное.

– То-то и вижу, современный он уж очень, – проворчала соседка недовольно. – За целый день никуда даже носа не высунул. Уж не в розыске ли он? Ты бы его в полиции проверила. Могу с нашим участковым тебя состыковать. Он все сделает без лишней огласки.

– Да ну вас, тетя Поля! Придумаете же такое.

– Всяко лучше проверить, – не сдавалась соседка. – Шутка ли, одинокая девушка и молодой парень в квартире одни. А ну как учинит насилие над тобой какое?

– Ну какое там насилие? – покраснела Настя. – Денег у меня нет. И дома красть у меня тоже нечего. Мебель – старая, но не антиквариат. Ее еще родители покупали. Из нового – один телевизор, да и тот уже в прошлом году в скупку брать не захотели, мол, места занимает много, а стоит копейки.

– Не о том старье я речь веду! Ты сама стоишь дорого! Вон какая красавица выросла. О том и речь, как бы этот жилец твой с тобой чего не удумал. Он же мужчина!

– Тетя Поля, он хороший.

– По первости они все хорошие. А мысли в голове знамо какие. Ты хоть его документы хорошо рассмотрела?

– И рассмотрела, и все данные переписала, как вы и советовали.

– Ладно. Только ты данные эти мне отдай. Пусть у меня лучше побудут.

После того как Настя год назад осталась круглой сиротой, шефство над ней взяла их соседка – добрая тетя Поля. Пожалуй, она была нынче самым близким человеком девочки, даром что никакая не родственница, а просто тетя Поля – соседка. Но именно тетя Поля помогала Насте все это трудное время. Это благодаря соседке Настя получила возможность спокойно доучиться в своей школе, сдать экзамены и поступить в вуз, о котором всегда мечтала. Это тетя Поля бегала с Настей по всем инстанциям, помогала оформлять все бумаги, добиваться всех прав и льгот, какие Насте полагались как сироте. Если бы не соседка, Настя бы совсем потерялась.

Но любая медаль имеет свою оборотную сторону. При всей своей доброте и внимательности тетя Поля могла быть несколько назойлива.

Поэтому Настя лишь кротко ответила:

– Хорошо. Будут вам данные его паспорта.

Тетя Поля немедленно умилилась:

– Ох, не дожила Лена-покойница, вот бы она уж порадовалась, какая ты у нее есть теперь. И умница, сама в институт поступила, да еще и на бюджет. И мне помощница! Что ни попрошу, все исполнишь. Жениха бы тебе хорошего, а не этого… как сыч спрятался – и ни гу-гу. Смотри, Настасья. Если он чего учинить над тобой вздумает, ты ко мне в стенку стучись. Ты меня знаешь, я и сама не промах, и Толю своего на ноги подниму, отобьем тебя у супостата.

Невзирая на то что тетя Поля была так категорически резко настроена против Алеши, сама Настя считала его самым лучшим, самым красивым и самым желанным жильцом на свете. И еще вчера она поняла, что и сама понравилась Алеше. Да-да, как только они остались наедине, он сам признался девушке, что влюбился в нее с первого взгляда.

– Агентша мне еще несколько комнат показать хотела, а я ей сказал, все, кончены просмотры! Берем эту. А все потому, что тебя в квартире увидел.

А потом был восхитительный вечер, полный томных взглядов и нежных слов. Алексей оказался музыкантом. Он тут же сочинил для Насти песню. И пока девушка готовила им на ужин макароны по-флотски, используя свою последнюю заначку – пачку макарон и банку тушенки, Алексей исполнил ей свое новое творение на старой гитаре, оставшейся от папы.

– В твою честь!

И сыграл. А потом спросил требовательно и нежно:

– Понравилось?

– Очень!

По правде сказать, Насте показалось, что играет Алексей так себе, у папы в руках инструмент звучал лучше, но, вероятно, причина была в самой старой гитаре, рассохшейся за то время, пока на ней никто не играл. И еще Насте показалось, что где-то она эту песню уже слышала. Но возможно, что и тут она ошибалась. Ведь Алексей сказал, что сочинил песню специально для Насти. Не мог же он ей врать? Не мог! Кто угодно другой мог, но только не он.

Всю ночь молодые проговорили, и теперь Насте казалось, что она знает Лешу всю свою жизнь. Она понять не могла, как это раньше жила без него. Утром она хотела остаться дома, но Леша настоял, чтобы Настя пошла в свой институт.

– Занятия пропускать нельзя. А вечером ты возвращайся, я буду ждать тебя.

И вот теперь Настя летела назад домой на крыльях любви. По дороге она решила заскочить в продуктовый, купить чего-нибудь к ужину. Есть хотелось просто зверски. Любовь, конечно, грела сердце, но не наполняла желудок.

Когда до магазина оставалось всего несколько шагов, внезапно дорогу Насте загородил какой-то мужчина. Он был высок и широкоплеч. И Настя, признаться, слегка струхнула. Мужчина явно неспроста загородил ей дорогу. У него был какой-то умысел. И судя по запаху спиртного, исходящего от этого мужчины, умысел был нехороший.

Но еще сильней она испугалась, когда при ее попытке обойти этого мужчину тот закричал очень громким голосом:

– Девочка моя! Настенька! Наконец-то я тебя вижу!

Этот возглас совершенно парализовал Настю. Она позволила этому странному типу, от которого пахло сигаретами и коньяком, обнять себя и прижать к своей мощной груди. А тот тряс ее, словно тряпичную куклу, и повторял, как он рад ее видеть и как тосковал он в разлуке с ней. Настя не знала, что ей и делать. Все ее попытки избавиться от этого типа ровным счетом ни к чему не приводили. Он лишь сильней сжимал свои объятия, так что Насте приходилось поневоле вдыхать воздух, смешанный с запахом тела и одежды этого мужчины.

И что уж совсем странно, его запах отчего-то показался Насте приятным. А ведь коньяк и сигареты никогда не были ее любимыми вещами. Совсем они ей не нравились. И запах их не нравился. Но почему-то сейчас, когда аромат исходил от этого мужчины, в голову Насти полезли всякие приятные мысли о дальних путешествиях, жарких тропических странах и экзотических фруктах и лакомствах.

Да что с ней такое, в самом деле? Пора с этим странным состоянием кончать!

– Послушайте, – выговорила она с возмущением, – я вас не знаю!

Это заявление буквально нокаутировало мужчину. Он отшатнулся от нее, глядя на Настю перепуганными глазами.

– Я не мог ошибиться, – бормотал он. – Не мог! Это точно ты.

И глаза его увлажнились.

– Маленькая моя!

После чего мужчина извлек из кармана огромный носовой платок и громогласно высморкался в него. Платок был не первой свежести, и отчего-то из-за этого действия незнакомца на Настю вновь пахнуло далекими странствиями. На запястье у незнакомца она разглядела крохотный якорек и нахмурилась. Где она могла видеть такую татуировку? У кого? Определенно, этот мужчина будил в ее душе какие-то глубинные струны. Но в то же время Настя готова была поклясться, что она его не знает.

И когда он снова сделал попытку обнять ее, она проворно отскочила в сторону:

– Отстаньте вы от меня!

Мужчина пытался что-то сказать, но тут словно из-под земли рядом с ними возникли двое патрульных. Наверное, они проезжали мимо, заметили метания Насти, посчитали, что пристающий к ней мужчина достаточно хорошо одет и при этом достаточно пьян, чтобы можно было немножко его потрясти. А может, патрульные просто честно исполняли свой долг.

– Девушка, у вас все в порядке?

Настя покачала головой и пробормотала:

– Я не понимаю, что он от меня хочет.

Эта фраза вызвала в незнакомце шквал эмоций.

– Чего я хочу?! – закричал он, воздев руки в воздух. – Она еще спрашивает, чего я хочу! Я хочу быть с тобой! Чего же еще!

– Но я этого совсем не хочу.

Но мужчина ее даже не слушал:

– Хочу качать тебя на коленках! Хочу носить на руках! Хочу заваливать подарками, баловать и будить по утрам поцелуем. Вот чего я хочу!

Настя осторожно отодвигалась. Поцелуем он ее вздумал по утрам будить. Артист! И все же девушка была вынуждена отметить, что обещание мужчины заваливать ее подарками могло иметь под собой основание. Одет он был модно и дорого. И пахло от него совсем не дешевым пойлом и дорогим ароматным табаком. Все бы было ничего, но вот сам кавалер девушке не сильно нравился.

Нет, так-то он еще ничего, для своего возраста, конечно. Волосы вон свои, хотя на висках уже и седые. И глаза горят, хотя морщин уже немало. Но мужчина старше ее раза в два, если не больше. И дома Настю ждет Леша. Нет, как ни жаль разочаровывать человека, но заваливание Насти подарками придется отложить. Настя так и сказала этому мужчине, и он принялся громко возмущаться:

– Никто тебя и не спрашивает! Что ты понимаешь, девчонка! Если капитан дальнего плавания собирается связать с кем-то свою жизнь до самой могилы, он так и сделает. И никто ему в этом не помешает! Ни чокнутая сестрица, ни ее сумасшедшая мамаша, ни я сам – идиот! Да, да, потому что только идиот мог выбрать себе в жены идиотку!

Упоминание о родственниках заставило мужчину покраснеть от злости. Не надо было обладать особой проницательностью, чтобы понять: отношения с родней у мужчины складывались не лучшим образом. Но Настя все равно не понимала, почему она должна стоять тут и слушать бредни этого не так чтобы очень трезвого гражданина.

– И вот уж чудо из чудес, от всей этой вереницы идиотов на свет появилась принцесса!

Говоря это, мужчина глядел на Настю. И почему-то ей показалось на мгновение, что принцесса – это она сама. И что это ее готов носить на руках этот немолодой и странноватый мужчина. И что жизнь Насти в одночасье вдруг способна сказочно перемениться, если она сейчас скажет «да» и примет этого человека в свою жизнь. Не будет больше ни полунищенского существования, ни чужих обносков, ни паники при виде дырки на ботинке. Настя внезапно почувствовала, как на глаза у нее наворачиваются слезы. Но, конечно, всему виной был голодный желудок. Будь Настя сыта, она бы никогда не расчувствовалась из-за слов подвыпившего незнакомца и его несуразных обещаний.

Патрульные тоже увидели, что Настя плачет. Но причины ее слез понять не смогли и по простоте душевной сделали неправильные выводы:

– Напугал девушку!

– Напился, посиди в отделении!

И взяли его под локотки. На свою беду, мужчина попытался оказать сопротивление. Он рвался к Насте и кричал, что они семья, что они должны жить вместе, чем окончательно перепугал ее и убедил патрульных, что надо тащить задержанного к ним в отделение.

Мужчину увели, а Настя на подгибающихся ногах протопала в магазин. В голове шумело, перед глазами все плыло. В магазине было так душно, что у девушки закружилась голова, и она была вынуждена ухватиться за тележку, чтобы не упасть. Хорошо еще, что в рюкзаке нашлась бутылочка минералки, на дне которой еще оставалась пара глотков. Вода взбодрила Настю, но еще более кстати сейчас пришелся бы шоколадный батончик. Но такой батончик пробил бы зияющую брешь в финансах девушки. И при мысли о вкусной калорийной шоколадке бедную Настю даже замутило от голода.

Сегодня за целый день она еще ничего не ела. Лишь с утра они с Лешей выпили по чашке черного кофе, а потом Настя убежала. Обедать она не пошла, потому что тогда не хватило бы денег купить чего-нибудь им двоим к ужину. Денег Леша ей за комнату еще не дал, наверное, забыл, а Настя у него спросить постеснялась. И поэтому когда она встала перед выбором: либо пообедать самой, либо сберечь скудную сумму, чтобы зайти вечером в магазин, – она выбрала второе.

Выбрала и теперь пожалела. На прилавках все было так дорого, что Настя даже растерялась. Все-таки ее пенсия лишь отчасти покрывала расходы, которые чуть ли не ежечасно возникали у молодой девушки. А уж к концу месяца финансы и вовсе пели, и отнюдь не романсы, а жалобные погребальные песни. И уж совсем было плохо, когда пенсию задерживали.

К счастью, знакомая кассирша, увидев мыкавшуюся по магазину Настю, посоветовала ей порыться в залежах куриных тушек. И там Настя нашла себе прекрасного бройлерного цыпленка, может быть, чуточку синего, но зато он шел по скидке и отлично укладывался в ее бюджет. Жареный цыпленок в исполнении Насти был такой прелестью, что не стыдно подать на стол и самому королю. Хватило денег и на чеснок, обязательный в приготовлении курицы, и на укропчик, чтобы посыпать им отварную картошечку, купленную тут же. А вот на сливочное масло уже не хватило. Ну ничего, там, в холодильнике, еще оставался маленький кусочек, бережно завернутый в обертку из фольги. Им на один раз достаточно. А потом Алексей даст ей денег за комнату. Денег у него много, он сам ей так сказал.

В таких приятных предвкушениях сегодняшнего вечера Настя добралась до дома, и тут пакет выпал у нее из рук. Почуявшие свободу картофелины шустро поскакали вниз по ступеням лестницы, но девушка и не думала их ловить и возвращать назад. В шоке смотрела она на свою дверь, которая выглядела так, словно бы по ней из пушки стреляли картечью. На самом деле Настя понятия не имела, как выглядит картечь, но почему-то была уверена, что именно так должны выглядеть повреждения от нее.

– Что? – бормотала Настя, глядя на дверь своей квартиры. – Кто?

Кто-то изрядно изувечил дверь, прежде чем сумел вскрыть замок. Теперь он болтался на одном шурупе и никак не справлялся со своими обязанностями.

Девушка привалилась к стене, чувствуя, что у нее подкашиваются ноги.

– Ой! Да что же это такое?!

Она не могла понять, что случилось с дверью. Откуда на ней взялись эти дыры? И куда смотрели соседи? Впрочем, сейчас так тепло, что все соседи еще живут на своих дачах. Обитают рядом с Настей одни пенсионеры, и они всякий год разлетаются по своим садам, как птицы, едва почуяв первое весеннее тепло. И никогда они не возвращаются до наступления настоящих холодов. Так что соседей нет, и вообще никого нет, кто мог бы объяснить, что тут произошло. А тетя Поля живет в соседнем подъезде, она сегодня к Насте не поднималась. Ей и через стенку все слышно, что делается в квартире у девушки. Она говорила, что Леша громко слушает музыку.

Эта мысль заставила Настю еще больше испугаться.

– Леша! Что с ним?

Тетя Поля уверяла, что Леша не покидал квартиры, слушал музыку и никуда не ходил. Но такие дыры не могли появиться на двери сами по себе. Их кто-то организовал. И этот кто-то не церемонился. Он должен был наделать много шуму. На шум выглянул Леша и…

– Лешенька! Милый!

И Настя ринулась в свою квартиру. Кинув пакет с остатками продуктов в прихожей, девушка пробежала по квартире. Кухня, ее комната. Тут никого нет. А вот и бывшая комната родителей, которую Настя сдала Леше. В ней все перевернуто вверх дном. Но где же сам Леша?

– Леша! Леша!

Настя металась по квартире, но единственной пользой от всего этого было появление тети Поли, которая услышала ее крики и поспешила на помощь.

Глава 2

Тетя Поля примчалась, держа в руках увесистый пестик от ступки. Этим пестиком она толкла орехи и растирала мак для своего замечательного рулета. А сейчас соседка решила использовать пестик в качестве оружия.

И первое, что спросила тетя Поля у девушки:

– Настя, что у тебя с дверью?

– Я не знаю! Меня же не было!

– И слава богу!

– Леши нигде нет!

– Сбежал! – тут же вынесла вердикт тетя Поля. – Уверена, что это все его рук дело!

– Но зачем Леше портить дверь? Да еще не изнутри, а снаружи?

Это тетя Поля объяснить не бралась, но продолжала твердить, что виноват во всем Леша.

– Он тебе хоть заплатил?

– Сегодня должен был деньги отдать.

Тетя Поля схватилась за голову и посмотрела на Настю так, словно не верила, что такие глупышки на этом свете еще встречаются.

– Денег нет, а дверь он тебе сломал. И в квартире все перевернул.

– Да почему именно он?

– А кто же еще? Ты лучше, чем глаза на меня пучить и Лешу своего защищать, посмотри, все ли вещи у тебя на месте. Может, он еще и покрал чего.

Но все вещи Насти были на своих местах. И что самое странное, вещи Леши тоже никуда не делись. Это заставило девушку окончательно убедиться в том, что он сам стал жертвой обстоятельств. И что его надо не ругать.

– Его надо спасать!

Дядя Толя, который по требованию жены явился на помощь и сейчас чинил дверь Насти, уронил себе на ногу рубанок и выругался. Потом они с тетей Полей обменялись взглядами.

И тетя Поля грозно произнесла:

– Даже не думай!

Дядя Толя ее поддержал:

– Сиди дома, Настюша, целей будешь. Очень уж ты невезучая. Вечно к тебе какие-то неприятности липнут. Маленькая была – болела все время. Подросла – переломы, вывихи, синяки да шишки пошли. То с велика упадешь, то с турника, а один раз ты у матери и вовсе из окна выпала. Она как раз у нас в гостях была. Мы уж думали, все, кранты девчонке. Спустились вниз, а сами боимся взглянуть на трупик. Ты же вся синенькая лежала, вроде как этот цыпленок.

И дядя Толя ткнул в сторону несостоявшегося ужина, купленного Настей в магазине:

– Только куренок этот уж нипочем не оживет, а ты очухалась. Глазенки свои открыла да как заревешь на всю Ивановскую! Мать тебя в охапку и к врачу. И ни царапины!

– Так уж и ни царапины! – возмутилась тетя Поля. – Что ты выдумываешь? Шейные позвонки сместились. И ножку вывихнула девочка.

– С пятого этажа вылететь и вывихом отделаться – это уметь надо. Пожалуй, я свои слова про невезучесть назад возьму. Наоборот, ты очень везучая, Настасья.

– Но сиди лучше все-таки дома.

Когда дверь вновь стала закрываться и худо-бедно смогла выполнять свои функции, дядя Толя ушел домой. Он обещал, что завтра купит какой-нибудь материал и заново обобьет им дверь, чтобы не было сильно заметно, как она изуродована. Денег за свою работу он взять с Насти отказался. Взял у тети Поли только деньги на покупку материала в магазине, да и то пообещал сэкономить и сказал, что может поискать что-нибудь подходящее у себя в чулане.

Он ушел. А тетя Поля вспомнила об еще одном крайне важном, на ее взгляд, деле и спросила у Насти:

– Ты в Пенсионном фонде сегодня была?

– Была.

– И что?

Настя лишь тяжело вздохнула. Поход в Пенсионный фонд ее не порадовал. А между тем пойти на такие крайние меры, чтобы пустить посторонних к себе в дом, Настю заставили чрезвычайные обстоятельства, в которых она очутилась по милости этого самого фонда. Оставшись одна без попечения родителей, Настя до восемнадцати лет тихо-мирно получала положенную ей как сироте пенсию и как-то на нее существовала. Но двадцатого августа девушке стукнуло восемнадцать. И хотя уже в июле Насте удалось поступить в институт, да еще и на дневное отделение, и по закону она должна была продолжить получать свои пенсионные тысячи, выплату денег ей приостановили.

По собственной наивности Настя полагала, что рано или поздно граждане в Пенсионном фонде одумаются и деньги вновь начнут поступать ей на счет. Но дни шли, а деньги не приходили. Кроме того, Настя лишилась права ездить на транспорте, ничего при этом не платя. Как студентка, она имела право на льготный проезд, но льготный – это все равно деньги, которых у Насти не было совсем.

В институте ей сказали:

– Принесите справку из Пенсионного фонда, что вы у них числитесь, и мы оформим вам все, что полагается. Будете ездить, ничего не платя.

И вот сегодня после занятий Настя отправилась в Пенсионный фонд, чтобы выяснить, где проблема, и взять справку, что она числится у них на балансе. Ей казалось, что она достаточно подготовилась. Тем более что это был уже четвертый ее поход в Пенсионный фонд. В первый раз ее там не смогли принять, потому что компьютерная система не работала в тот день, и никому никаких справок выдать не могли.

И ей сказали:

– Приезжайте в другой раз.

В другой раз Настя смогла лишь через неделю. За это время девушка подготовилась к визиту. Она взяла в институте справку о том, что она обучается на дневном отделении. Она заблаговременно позвонила и уточнила, работают ли в Пенсионном фонде компьютеры, и поэтому опять же очень наивно полагала, что теперь уж проблем у нее не возникнет. Отдаст одну справку, получит другую справку, на все и нужно-то минут десять.

Как бы не так! Во-первых, очередь. Но ничего, Настя посидела полтора часа, ей было не привыкать. А вот дальше начались неприятности покруче.

Инспектор долго шарила в компьютере, а затем гаркнула на Настю:

– Нету вас в базе данных!

– Как нету?

– Восемнадцать лет вам, девушка, когда стукнуло? В августе? Вот и радуйтесь, вас из базы данных выкинули!

– Но я же поступила… Вот справка… Как же так? В Интернете написано, что я имею право…

– Что?

– …обучаясь на дневном, продолжать получать пенсию. Мне очень нужны деньги на период обучения.

– Мало ли что там в Интернете написано! Я вам ясно сказала, что я вас в базе данных не вижу!

Настя была в состоянии, близком к шоку.

– Не понимаю. Вот же справка. Я зачислена в вуз с двадцать второго июля. А восемнадцать мне стукнуло только через месяц.

– Вы читать умеете? Что в справке написано о периоде обучения?

Настя взглянула.

– С первого сентября, – убитым голосом произнесла она.

– Вот именно! – удовлетворенно кивнула тетка, словно бы она лично придумала это правило. – Нам приказано учитывать не дату зачисления, а дату начала обучения. Восемнадцать вам стукнуло двадцатого августа, а обучаться в своем институте вы стали лишь с первого сентября. Поэтому пенсию вам платить прекратили.

– Из-за нескольких дней?

Женщина молчала. Но весь ее вид говорил о том, что много вас тут таких ходит. Если на каждом сэкономить, так какая огромная сумма по всей стране наберется!

– И что теперь?

– Вставайте на учет заново.

– Хорошо. Я встану. Какие вам нужны документы?

– Это не у меня.

– А где?

– Идите в пятое окошко.

Настя пошла в пятое окошко, где было закрыто. Настя сунулась в шестое, откуда ее послали в восьмое, где ей подтвердили, что нужно вставать на учет заново. И тут же объяснили, что запись имеется лишь на двадцать девятое октября.

– Это же еще больше месяца! – ахнула Настя. – Как же мне жить все это время?

– Ничем не могу вам помочь. Раньше у меня свободных номерков нету.

– Но как же быть? Я ведь живу на эту пенсию! Мне она очень нужна.

– Идите к терминалу. Может быть, в электронной очереди есть местечко пораньше.

Настя пошла к терминалу. Немножко помучавшись, она с помощью тетеньки из справочного научилась тыкать в нужные кнопочки и добралась до электронной очереди, которая выдала ей все свободные номерки. Но и тут на сентябрь уже ничего не было.

– Девятнадцатое октября! – ахнула Настя. – Нет, я не могу столько ждать!

Девушка была в отчаянии. Но мир не без добрых людей. Жаль, что работают они не в Пенсионном фонде. Какая-то посетительница посоветовала ей обратиться в МФЦ.

– Там у вас все документы примут быстро и без проблем.

Настя съездила в МФЦ. Выяснила, что документов надо целую кучу, но справилась, собрала, даже банковские реквизиты привезла, хотя про себя и недоумевала, зачем вся эта волокита, если все ее данные должны были остаться в Пенсионном фонде. Пусть выплату ей прекратили, пусть из базы данных ее выкинули, но где-то в архивах Пенсионного фонда все равно они должны были остаться. Но вместо этого девушка отсидела почти час у эксперта, пока та заполняла неимоверное количество документов. Настя все подписала и со спокойной душой поехала домой. Ее заверили, что проблем быть не может. Все документы приняты правильно. Скоро она получит свою пенсию.

Через три дня пришло оповещение из МФЦ. «Ваша заявка успешно зарегистрирована». Радости Насти не было предела. Она снова поехала в Пенсионный фонд, где ей объяснили, что документы поступили, но они пока что лишь приняты в работу, и потому в базе данных Насти по-прежнему не наблюдается. И справку в институт они ей по этому поводу также не выдадут.

– Когда же меня зарегистрируют?

– Попробуйте прийти через неделю.

Неделя прошла. И сегодня Настя снова побывала в Пенсионном фонде, расположившемся в здании бывшего детского садика, отлично отремонтированного, сверкающего новенькими стеклопакетами, кафелем и черепичной крышей.

– Пока что про вас ничего нет.

– Снова приехать? Я не могу, я учусь.

– Сейчас сделаю запрос. Позвоните вечером на горячую линию. Там должны будут знать.

Звонить на горячую линию Настя пока что воздержалась. У нее было дело поважней. Ее Леша. Но раз теперь выяснилось, что Леши нет, тетя Поля настаивала, чтобы Настя позвонила.

Сначала долго играла музыка, потом соединение было установлено.

– Так-так, вижу вас, – порадовали ее. – А форму девять вы приносили?

Этого Настя уже не помнила. Брать брала, но отдавала ли в МФЦ? Вроде бы нет.

– Нужна форма девять, – категорично заявили ей. – И еще тут написано, что нужна справка о каникулярном периоде.

– Это что такое? – испугалась Настя, которая впервые слышала о такой справке. – Где ее брать?

– Девушка, я вам говорю то, что тут написано, – с раздражением ответили ей. – Выплаты пенсии вам приостановлены, потому что в деле отсутствует справка о предоставлении каникулярного периода за истекший период.

– Как приостановлена? Мне сказали, что меня в базе данных уже нету.

– Как же нету, если я вас вижу!

– Но мне сказали…

– Не знаю, кто и что вам сказал. Поезжайте и выясняйте.

– Хорошо, – подавленно произнесла Настя, которая уже поняла, что еще одного визита в Пенсионный фонд ей не избежать. – Завтра же и поеду.

Очень недовольная тем, как идут дела у Насти, тетя Поля пошла к себе, ее ждал дядя Толя, который уже несколько раз звонил и осведомлялся, когда же любимая супруга будет кормить его ужином. В трубку также мяукал кот, который тоже желал знать, когда ему дадут отварной трески, запах которой он чуял уже давно. Кота по стечению обстоятельств когда-то тоже звали Толей, а теперь он стал Тлей.

Появился кот в жизни тети Поли раньше дяди Толи, и менять коту имя хозяйка не захотела, хотя сам дядя Толя и намекал, что хотел бы остаться единственным Анатолием в жизни своей жены. Но тетя Поля интересов кота не предала, никому его не отдала, а лишь согласилась сократить имя зверя до короткого Тли. Так и жила тетя Поля в окружении двух своих мужчин – мужа и кота. Готовила им завтраки, обеды и ужины, ухаживала за ними и видела в этом главный смысл своей жизни. И еще находила время, чтобы заботиться о Насте.

– В общем, я пошла, а ты тут пока приберись. Попозже я тебе еще позвоню.

Настя взялась за уборку без всякой охоты, разве что потому, что так надо. В голове у нее было пусто. Она решительно не понимала, куда мог подеваться Леша. Пробовала ему звонить – безрезультатно. Автоматический голос в трубке раз за разом сообщал девушке одну и ту же новость: данный абонент недоступен.

Подметая коридор от стружек и прочего деревянного мусора, насыпавшегося при ремонте двери, Настя наткнулась на тушку цыпленка. Но девушка была до такой степени удручена, что не захотела с ней возиться. Просто промыла цыпленка, налила в большую кастрюлю воды и поставила тушку вариться как есть, целиком.

Когда во всей прочей квартире воцарился порядок, Настя решилась взяться за комнату Лешки. Все тут носило следы жаркой схватки. Стулья были перевернуты, книги и журналы валялись как попало, диван был сдвинут в сторону. И тут Насте впервые в голову пришла мысль, которая показалась ей здравой:

– Надо сообщить в полицию!

И недолго думая, она вновь оделась и устремилась вниз по лестнице. Но оказавшись во дворе, девушка тут же замерла. Куда же бежать? В какую сторону? Где найти участкового? Никогда раньше Насте не доводилось обращаться с жалобами в полицию. Жила она тихо, и люди ее окружали такие же тихие и добропорядочные. Так что поводов к знакомству с полицией у Насти не было. В панике девушка даже не понимала, где находится отделение полиции.

Пока она так размышляла, взгляд ее привлекла собака, которая с потерянным видом сидела возле их подъезда. Это был небольшой черный пес неопределенной породы. Пожалуй, судя по ушам, в его предках могли быть легавые, а судя по завиткам на густой шерсти, в них побывали и пудели, и был кто-то еще, одаривший эту собаку несоразмерно огромной для его фигуры и очень страшной пастью.

Когда Настя оказалась рядом, пес как раз зевал. И Настя испуганно пискнула, увидев его острые зубы. Пес в ответ посмотрел на нее с недоумением. Мол, чего это за странные звуки ты издаешь? Никакой агрессии в его взгляде не было, он просто вежливо интересовался.

Но Настя все же сочла за лучшее объясниться:

– Я ничего… Я так… просто мимо прохожу.

Пес отвернулся. А Настя наконец вспомнила, где она получала паспорт, вспомнила, где находится родное отделение полиции, и побежала туда. До полиции была всего одна остановка, которую девушка одолела одним махом. Но встретили ее в полиции неласково. Первым делом спросили, когда исчез жилец, а узнав, что только сегодня, отмахнулись: