Kitobni o'qish: «Все страхи ночи»

Глава I.

Уже перевалило за десять часов вечера, а осенний дождь все не переставал идти. Сильный и тяжелый поток продолжал лить в течение нескольких дней, и не было намека на скорое прояснение.

Человек шел вдоль дороги, окруженной небольшим лесом. За ним простиралось поле, в сторону, кажущихся совсем близкими, огней городка. Люди в основном в это время готовились ко сну. В некоторых домах свет уже не горел, но по-прежнему оставались яркими центральная улица, и автозаправка.

В  туристических ботинках, которые давно уже впустили воду от дождя и луж, человек продолжал идти быстрой, но уже выдающей усталость походкой. По пути ему не попадалось ни одного водителя, желающего подбросить до ближайшего населенного пункта. Или сказывалось невезение, или никто не хотел в такой дождливый вечер подбирать мокрого до нитки человека, непонятно откуда и куда следовавшего.

Прошло еще минут двадцать быстрой, но усталой ходьбы. Городок манил все сильнее своими огоньками, продирающимися через дождливую темноту. Человеку мерещилось ощущение тепла, сухости и возможной сытости, если удастся где-нибудь перекусить.

Но что человеку не померещилось точно, так это явный запах озона в воздухе. Причем, такого насыщенного аромата ему еще ни разу не приходилось ощущать. Правда, голод и усталость быстро в нем перебороли интерес к изменившейся атмосфере.

Сверкнула молния. За ней прогремел раскатисто гром. Блеск молнии осветил метрах в десяти от человека дорожный указатель, стоящий впереди. Пройдя еще немного, и посветив фонариком от смартфона, человек увидел название городка, которое уже и так давно знал.

«Коньково», – значилось на указателе.

Прошло еще минут пятнадцать, прежде чем человек дошел до первых жилых домов городка. Еще минут десять ушло на поиски питейного заведения. Им оказалось кафе «У Семена». Простое серое кирпичное здание в один этаж высотой, не выделяющееся ничем особенным. Если бы не вывеска, подсвеченная желтыми огнями, человек бы прошел мимо, не заподозрив никаких возможностей перекусить. Он потянул на себя дверь и зашел внутрь.

Это была простая забегаловка на четыре столика, с барной стойкой у стены, телевизором на кронштейне, и дымом от сигарет, окутавшим помещение. Двое посетителей, беседовавших друг с другом за кружками пива, обратили внимание на человека. Бармен, лет пятидесяти, в жилетке и клетчатой рубашке, спокойно стоял и протирал стаканы, поглядывая в телевизор.

– Вечер добрый, – как можно бодрее сказал промокший до нитки человек.

Увидев его, бармен пару секунд внимательно оценивал. Обычная куртка, джинсы, туристические ботинки, рюкзак. В купе с темными волосами, легкой бородой, очками, этот молодой парень походил на обычного туриста-автостоппера, решившего занять себя во время отпуска поездками в не самые туристические места страны.

– Здорово, коли не шутишь, – ответил бармен. – Давно пешком идешь?

– Часа три наверно. Как из последней попутки вышел, водитель  свернул с трассы в свой поселок, так и иду.

– И ни одной попутки не смог поймать?

– Нет. Никто ни разу не остановился.

– Вот времена пошли, – покачал головой бармен. – Уже и подкинуть никто не может до какой-нибудь крыши. Дождь, вон, три дня без конца льет.

Парень слабо покивал головой. Сказывалось легкое помутнение в голове от пешего похода.

– Что у вас можно поесть? – наконец спросил он.

Бармен, как будто очнулся от сигаретного кумара, окутавщего помещение.

– Сейчас организуем. Причаливай пока к стойке. Да и куртку свою мокрую сними. Обсохнешь немного.

Парень, повесил куртку на стул, рюкзак поставил рядом, сел за барную стойку. На черной столешнице оказались яичница из трех яиц, пара кусков хлеба, стакан с чаем. Бармен взял бутылку коньяка и вопросительно посмотрел на человека. Тот кивнул, и протянул руку за наполненной стопкой. Тепло от выпитого плавно растеклось по всему телу, и ощущения сырого холода затихли.

– Куда и откуда путь держишь?– спросил бармен, когда понял, что путнику стало лучше.

– Налейте еще, – подставил тот рюмку.

Когда от второй рюмки он приятно размяк, то достал из кармана рюкзака наполовину промокшую визитку и положил ее на стол.

На визитке значилось имя человека, контакты с указанием места работы.

– Журнал «Факты и мистика?» – удивленно спросил бармен. – Это что еще за ерунда?

– Все в порядке, – улыбнулся парень. – По последнему телефону в списке контактов, можете оформить ежемесячную подписку на наше издание.

– Первый раз о таком журнале слышу. Где его печатают?

– В столице.

– Куда путь держал? – наконец  спросил бармен. Ему показалось, что человек пришел в себя, а значит, пришло время разговоров.

– Если честно, то к вам, в Коньково, – ответил он. – В редакции, заинтересовались  некоторыми природными явлениями, о которых пишут в соцсетях, проезжающие через город водители.  И вот я уже два дня добираюсь до вас. Поездом, автобусом, попутками, пешком. Кстати, до Коньково почему автобусов с прямым рейсом из райцентра нет?

– К нам служебный ходит. На комбинат из райцентра, через город и обратно, – бармен задумчиво посмотрел на человека. – Так, ты, получается репортер, что ли?

– Журналист.

– О каких природных явлениях тут писать? Я сколько живу здесь, лет двадцать, не наблюдал ничего аномального, зря ты приехал.

– Почему же зря? – настоял Журналист. – А как же запах озона? Он же постоянно у вас в атмосфере?

– Кто тебе такое сказал? – отозвался один из завсегдатаев, докуривая свою сигарету. – От нас в пяти километрах  комбинат находится. Так даже с ним в Коньково воздух чище, чем в райцентре.

– И то верно, – сказал его сосед по столику. – Мы за экологию не боимся. Здесь зверья в лесах водится немерено. Грибы-ягоды можно за домом собрать, и опять новые растут.  При этом, все плоды  здоровые, спелые, как  на кулинарных картинках. Хоть и провинция, а здесь все хорошо.

– Но согласитесь, что при работающем комбинате, у вас такая хорошая экология – это неспроста, – отозвался Журналист.

– Природу-матушку одним заводиком не загубишь, – Настоял на своем завсегдатай, и посмотрел на Журналиста.

– Так может быть дело в заводе, – ответил взглядом Журналист.

Наступило молчание. Теперь все сидели и смотрели на Журналиста. Тот понял, что спор ни к чему не приведет, и махнул рукой.

– Я здесь не задержусь. Соберу материал для статьи, сделаю пару фотографий, и через пару дней уеду обратно в столицу – печататься.

Снова молчание, но уже не такое напряженное. Завсегдатаи медленно перевели взгляд в телевизор. В это время показывали советские музыкальные клипы семидесятых и восьмидесятых годов. Заканчивал петь Антонов, и начинала Ротару. На Журналиста повеяло непонятной ностальгией, по временам, о которых он знал только по приятным воспоминаниям своих родителей и других представителей старшего поколения.  Воспоминания воспоминаний.

– Наверно, тяжело так работать?– наконец спросил Журналиста бармен.

– Как обычно, – ответил тот.

– Зачем вообще нужны такие журналы, газеты, когда любой, владеющий телефоном или компьютером может без всякой подготовки, пускай с ошибками, пускай плохо, написать для интернета любую новость? И в отличие от вас, даже бесплатно. У нас в Коньково интернет давно уже проведен. Вон, телик сто двадцать каналов может показывать через спутник. Я с мобильного приложения могу заказывать себе продукты для кафе. Все оцифровано теперь. А вы хотите по старинке материал собрать, людей опросить, и только через месяц напечатать статью на пару страниц. Для кого?

В своем вопросе бармен перешел на «вы». Понимая, что он имеет в виду не только редакцию, но и все СМИ в целом, Журналист мысленно похвалил его понимание современных реалий.

– Для тех людей, – ответил он. – Кому важна профессиональная подача информации. Я закончил журфак и знаю, что журналистика может быть субъективной, провокационной. Но она всегда останется профессиональной. В современном мире, я считаю, это очень важно – поддержание культурного уровня людей до эпохи интернета. Неужели вы не любили раньше почитать какую-нибудь газету из киосков?

– Любил, – немного смягчился бармен. – И сейчас люблю.  Но это, скорее, для души, чем для получения информации.

– Вот и мы печатаемся, чтобы у людей не пропали вкус к качественной прессе, ну и душа, если вам угодно.

– Да кому,  сейчас нужна эта душа! – сказал один из завсегдатаев, и закурил еще одну сигарету. – Одно название. Сейчас все хотят только денег быстрее хапнуть. Вот и пишут про всякие аномалии, чтобы газеты свои продать.

– А чем вы зарабатываете на жизнь? – спросил Журналист.

– В отличие от вас, товарищ журналист, я не паразитирую на духовности у людей. У меня свой автосервис. Помогаю водителям, кто в дороге поломался.

– Вот и отлично. Пока вы ремонтируете машины, их хозяева могут почитать бумажную прессу.

Разговор приобретал негативный оттенок. Бармен решил вмешаться.

– Ты где будешь ночевать? – спросил он Журналиста.

– Посоветуете что-нибудь?

– У меня есть один домик с участком, на соседней улице. Выращиваю там картошку, морковку. Если посидишь здесь со мной до закрытия, провожу, покажу, где расположиться. На сколько у нас хочешь остановиться?

– На две ночевки точно.

– Тогда две тысячи наличными и вперед. Если задержишься – доплатишь.

Журналист протянул бармену две тысячи пятьсот.

– Бутылку коньяка у вас возьму с собой. Поможет окончательно согреться.

Бармен усмехнулся и протянул ему новую бутылку недорогого коньяка.

– Посиди пока тут. Через час пойдем.

Спустя час, бармен и Журналист перешли на соседнюю улицу, и зашагали по проселочной неасфальтированной дороге. Дождь все также не переставал лить. Земля под ногами местами чавкала, и затягивала в себя подошвы ботинок.

Бармен был в дождевом плаще и резиновых сапогах. Он шагал уверенно к садовому домику, где гостю наконец-то можно будет по-настоящему отдохнуть. Журналист плелся за ним. Немного высохшая одежда снова поддалась дождю и промокла насквозь. Он надеялся, что все это просохнет до утра, а сам он не заболеет.

Они подошли к небольшому участку, обнесенному забором. За ним находился садовый домик. Бармен открыл калитку забора, затем, достав ключ из-под скамейки, снял замок с дверцы домика. После этого, они оба зашли в сухое темное место.

– Располагайся. Вещи повесь на веревки, раскладушка в углу стоит. А я пока обогрев запущу, – сказал бармен, и пошел разжигать печку.

Журналист скинул с себя рюкзак, снял почти все вещи. Из рюкзака достал к удивлению сухие шорты, надел их. Затем вытащил, купленную у бармена, бутылку коньяка, и наполнил на четверть две алюминиевые кружки, стоявшие на столе.

– Угощайтесь, – протянул одну из кружек он бармену.

Бармен взял кружку и выпил залпом.

– Да, дружище, – сказал он. – Приехал ты зря, конечно. Если б на охоту или за грибами, то еще понятно, а тут… Скажи честно, ты же работаешь в этих «Фактах и мистике»…  Наверное, пишете про всякие НЛО и привидений. А ты сам веришь во все это?

Журналист отпил из кружки и посмотрел на бармена.

– Это просто работа. Я уже года два разъезжаю по стране, собираю разный фольклор  из глубинки. Знаете что? Еще ни разу не приходилось сталкиваться с чем-то экстраординарным.  Видите ли, не волки  корову задрали, а чупакабра. Не пьяный пахарь  ночью в поле заблудился на тракторе, а инопланетяне тарелкой  узоры рисовали из колосьев. Не бутыль с брагой лопнула, а полтергейст. И смотришь на все это с умным видом, потом сидишь за компьютером и изобретаешь сенсацию.

– В серьезную прессу не пробовал пойти?

– Пробовал. Тот же самый сенсационный репортаж из банальщины стряпаешь. Причем, делаешь это максимально простым языком. Нет высокого полета.

– А у нас, в Коньково, прямо высокий полет.

– Про вас я хотя бы напишу так, чтобы было интересно. Озоном пахнет. Прямо тысяча версий сразу наклевывается. Тут так можно будет развернуться… Наш читатель любит, когда красиво написано, а мы стараемся читателя увлечь.

– Ну, удачи. С утра заходи ко мне в кафе. Жена моя будет работать, скажешь, что от меня. Она тебе завтрак сделает. За полцены.

С этими словами бармен накинул обратно на себя дождевик, пожал руку Журналисту, и вышел на освещенное одной уличной лампочкой сырое крыльцо. Дождь еще не думал заканчиваться, и бармен, накинув на голову  капюшон, пошел по такой же расхлябанной дороге в темноту.

 Журналист остался стоять в открытом дверном проеме, и рассеяно наблюдать за непогодой из уже теплого и уютного домика. Дальше освещенного крыльца можно было разглядеть только силуэты деревьев и темное тяжелое небо.

Алкоголь и сон брали свое. Журналист собрался было уже закрывать дверь и идти спать, как вдруг сверкнула молния. Своим ярким бело – синим цветом, она осветила далекое, возвышающееся на горизонте одинокое дерево без кроны и веток.

Журналист понял, что это не дерево. Труба комбината.  Журналист на секунду представил себя заблудшим капитаном, а трубу – маяком без зажженного света, но также приветствовавшего прибывающие корабли. Журналист слегка кивнул, как бы, принимая приветствие, и закрыл дверь.

Подбросив немного дров в печку, он налил последнюю на сегодня порцию коньяка в кружку, и достал из угла раскладушку. Разложил ее, нашел скрученный матрац с одеялом. Одеяло пришлось немного встряхнуть от пыли на дождливом крыльце. Забравшись в свою новую постель, Журналист мгновенно уснул.

***

Утро оказалось  гораздо более многообещающим, чем предыдущий вечер. Дождь прошел, и в отражении луж уже выглядывало солнце. Кое-где кричали петухи. Журналист открыл один глаз – на второй падал солнечный свет из окна, и закрыл тут же. Ощущение от выпитого вчера коньяка еще било в голове.

Журналист повернулся на другой бок.  Попытался заснуть еще хотя бы на час. Но в голове, кроме похмелья еще сидела мысль о работе и обещанном завтраке. За полцены.

Сев в раскладушку, он потянулся, молча посмотрев в окно. Утренний свет  маняще заглядывал в домик, и создавал приятное чувство начала нового дня. Затем Журналист оделся. Его вещи, ранее развешанные у печки, успели высохнуть. Он взял свой смартфон, деньги, свой блокнот для записей, и затем вышел на крыльцо.

На улице все еще оставались лужи и мокрая трава. Кое-где вода капала с веток. Проселочная дорога еще выглядела единой коричневой полосой с зеркальными пятнами луж.  Немного оценив маршрут, чтобы не увязнуть в грязи, Журналист направился в сторону кафе.

Несмотря на небольшую заселенность Коньково, все равно чувствовалась оживленная жизнь. Где-то люди в рабочих синих одеждах комбината шли на автобусную остановку, кто-то убирал осеннюю листву у своих домов. Журналист встретил вчерашнюю пару завсегдатаев из кафе, которые стояли и разговаривали, покуривая. Один из них посмотрел на Журналиста и кивнул. Тот ответил тем же. Похоже, небольшой словесный  конфликт, произошедший вчера, сошел на нет. «Может быть, поговорить с ними после поездки на комбинат, и потом, прислать  копию журнала в знак примирения», – подумал Журналист.

Подойдя к кафе, Журналист дернул за ручку входной двери. Она не поддалась. Журналист заглянул в окно заведения – никакого движения внутри. Похоже, оно еще не открыто.  Пришлось сесть на обшарпанную скамейку, у входа, и дожидаться прихода жены бармена. Уже хотелось есть по-настоящему. «Спасибо обилию выпитого коньяка вчера», – подумал Журналист.

Мимо него проехал автобус с рабочими. «Утренняя смена на комбинат», – пронеслась мысль у Журналиста. Насколько ему помнилось, комбинат занимался обработкой древесины или что-то вроде этого. «Интересная идея – расположить предприятие глубоко в областном районе», – подумал Журналист, – «На логистике, похоже, не экономят».

Ему на секунду захотелось пойти поискать автобусную остановку, чтобы пообщаться с кем-то из прибывших рабочих со смены, но тут подошла женщина с утренней усталостью на лице.

– Ты – журналист? У нас в саду ночевал? – спросила она.

На вид ей было лет сорок – сорок пять. Светлые волосы скрывала косынка, а серьезные, серые глаза, выдавали  хозяйскую уверенность. Одета она была в белую куртку. По ее несколько недовольному виду, Журналист понял, что его сейчас либо хорошо накормят, либо пошлют куда подальше.

– И вам доброе утро. Вы жена владельца кафе?

– А кто еще? Откуда я, думаешь, знаю, что ты у нас домик снял и ночевал в нем.

– Да, ночевал. Спасибо, что пустили, – улыбнулся он. – Если бы не вы, то пришлось бы спать мне под дождем.

– Сейчас еще и накормим. Пошли.

С этими словами, женщина подошла к двери кафе и открыла замок. Они вошли внутрь помещения. Здесь еще стоял вчерашний запах сигарет,  но столики все были чистыми. Вчера бармен, перед закрытием протер столы, и выбросил все из пепельниц. Посуда тоже была чистой. Несмотря на это, жена бармена все равно протерла мокрой салфеткой столы еще раз. Затем включила телевизор и ушла на кухню готовить.

Журналист присел за столик, где вчера были его оппоненты по разговору. Он ничего не стал заказывать на завтрак, подумав, что лучше съест то, что ему приготовят.

В это время по телевизору шли утренние новости. Был репортаж о достижениях ученых в области физики. Какие-то люди в халатах пожимали руки каким-то людям в деловых костюмах.  Журналист вспомнил, как раньше он брал интервью у известных, в разных сферах, личностей, выслушивал их скучные ответы, и потом писал развернутую статью. Было неприятно смотреть на все это со стороны, понимая, как оно происходит на самом деле.

Жена бармена – Алена, приготовила обычные рожки с говяжьим подливом. Принесла гранёный стакан с кофе, хлеб, салфетки – чтобы не испачкаться. Журналист, поначалу подозрительно отнесся к рожкам с подливом, думая, что оно разогретое вчерашнее. Однако, с каждой новой вилкой, он понимал, что это очень вкусное сегодняшнее.

– Ишь, как с похмелья на еду потянуло, – сказала Алена. – Не смотри на меня так. Знаю, что ты вчера с моим коньяк пил. Он с запахом ночью пришел, хотя на работе не пьет. О чем вы с ним разговаривали?

– А обо всем. Он у вас, похоже, человек общительный. Спрашивал, верю ли я в сверхъестественное.

– Ну, а ты чего?

– Нет, – ответил Журналист. – Не верю.

– А чего же ты тогда к нам приехал? – спросила Алена.

– Потому что, должен на месте все описать. Читатель любит достоверность.

– Ха! Все равно, как написать, будто в лесу лешего нет. А его и вправду не было.

– Правильно поняли. Но описать максимально качественно где, когда, и как конкретно он не появлялся.

Алена посмотрела на Журналиста.

– Занимаешься ерундой, – наконец сказала она, – Мог бы занятие посерьезнее найти.

Журналист, допивая кофе, остановился, и тоже посмотрел на Алену.

– Вы не первый человек, кто мне так говорит.  Понимаю, в ваших глазах это дело несерьезное, глупое, но мне оно нравится. В нем есть свои плюсы.

– Какие, например?

– С людьми интересными общаюсь, разъезжаю по городам и селам нашей необъятной Родины. Людям нравится быть услышанными. Кстати, что вы думаете про этот запах озона в Коньково?

– Так от комбината, наверное. Больше неоткуда. Двадцать лет тут живем с мужем, все время такое.

– Прямо все двадцать лет?

– Ну, может не двадцать, – ответила, немного подумав, Алена. – Запах, может, лет семь.

– Интересно, а комбинат давно построили?– спросил Журналист.

Алена задумалась снова.

– Не помню. Не интересовалась. Наверно, давно, если наш городишко построили, чтобы рабочим было, где жить.

Журналист собирался что-то спросить, но его отвлек нарастающий гул с автотрассы. Он посмотрел в окно.

По трассе проезжала автоколонна, состоящая из трех грузовиков. Это были штатные машины одного из крупных федеральных продуктовых магазинов. Развозили товар в свои торговые точки, в разных населенных пунктах.

Колонна замедлила движение, и стала сворачивать в сторону Коньково.  На бортах была четкая эмблема этой компании. Стилизованная под космическую ракету буква «А», в слове «Гастроном». Ниже, маленькими буквами гласил слоган: «Созвездие низких цен».

– Странно, зачем они к нам заехали? – задумчиво сказал Алена. – У нас нет этих магазинов здесь, и никогда не было.

– Может, решили открыть представительство у вас? – предположил Журналист.

Но он не успел закончить мысль.  Машины остановились на соседней улице, недалеко от кафе.

– Чего это они?– послышалось от Алены.

Машины простояли еще минут пять, словно ожидая чего-то. Были слышны какие-то звуки внутри фургонов.

Внезапно резко распахнулись двери во всех грузовиках, со всех сторон. Из машин стали выпрыгивать люди в блестящих комбинезонах с накинутыми на голову капюшонами, в скрывающих лица противогазах. У кого-то было оружие, но какое-то странное, громоздкое. У других были ранцы и в руках какие-то предметы, похожие на распылители с автомоек.  Они окружили грузовики, оружие направили в стороны от своей новой дислокации.

От такой неожиданности, Алена смотрела, широко раскрыв глаза. Журналист тоже опешил. У него еще никогда так резко не менялась картина мира, которую он видел.

Но тело, повинуясь каким-то инстинктам, заставило слезть со стула, и пригнуться от окна.

– Алена, пригнитесь! – внезапно для себя сказал он.

Никто не ответил.

– Говорю, пригнись!

Молчание. Лишь был слышен легкий звон берущейся со стола бутылки. Журналист обернулся.

Внезапно ему прилетело в висок тяжелое холодное стекло бутылки от чьей-то руки. Теряя равновесие, Журналист упал. В голове все поплыло. Звенело в ушах. Однако это был звук не из его головы, а с улицы. Там происходило что-то оживленное, суетливое.

Последнее, что он уловил своим слухом, теряя сознание – оглушительный уличный взрыв.