Kitobni o'qish: «Стандарт возмездия»

Вступление

Машина неслась, словно сорвавшаяся с цепи скаковая лошадь. Водители встречных автомобилей в испуге шарахались в сторону, забыв о возможных последствиях. Треск ломающихся бамперов, хруст стекла, крики проклятий сопровождали этот бешеный автомобиль на всем движении по трассе.

Капитан Логинов увидел, как обогнавший его грузовик вдруг резко взял в сторону и, не удержавшись на трассе, резко затормозил, опрокидываясь в кювет. Напарник капитана лейтенант Сыркин только успел выскочить из автомобиля, когда они увидели возникшую из клубов дыма темно-бежевую «Волгу», казалось, потерявшую не только тормоза, но и своего водителя.

«Машина неуправляема, – мелькнуло в голове у капитана, – либо пьяный, сукин сын, либо накачался наркотиками».

– Нужно его остановить! – крикнул капитан своему напарнику, выходя на трассу.

– Может, угон? – спросил Сыркин.

– Не похоже. За ними никто не едет, – мрачно ответил Логинов, уже поднимая руку в требовательном приказе безумному автомобилю остановиться.

Машина летела, не сбавляя скорости. Очевидно, водитель и не думал останавливаться. Логинов пригляделся. С каждой секундой автомобиль становился все ближе. Похоже, в самом салоне «Волги» что-то происходило. Мелькали тени, словно там, внутри, дрались за право вождения этой ненормальной «антилопы».

Стоявший у автомобиля ГАИ лейтенант Сыркин в нерешительности поднял свой автомат, надеясь испугать неизвестного водителя.

– Стой! – крикнул Логинов, уже понимая, что в салоне идет драка. – Стой, тебе говорят!

Он успел отскочить в сторону, когда автомобиль вильнул на него, едва не сбив капитана, и помчался дальше по трассе.

– Нужно остановить, – сквозь зубы приказал Логинов, бросаясь к своему автомобилю.

Сыркин успел вскочить в уже трогавшуюся машину. Впереди на трассе по-прежнему творилось нечто невообразимое. Уже две машины, столкнувшиеся друг с другом, съехали вниз, и оба водителя с трудом вылезали из автомобилей. Логинов оглянулся. Один был весь в крови.

– Что он делает, сукин сын, – зло пробормотал капитан, увеличивая скорость.

«Волга» неслась впереди, ее по-прежнему бросало из стороны в сторону. Автомобиль ГАИ догонял неустановленную машину. У водителя безумного автомобиля, очевидно, хватило ума убрать ногу с педали газа, и теперь «Волга», значительно потерявшая в скорости, шла прямо впереди них.

– Когда нагоним, стреляй в воздух, – приказал Логинов, – сразу стреляй, не жди, пока я начну переговоры. Пусть тормозят, к чертовой матери!

Сыркин кивнул, доставая автомат.

Логинов прибавил газа, и их автомобиль почти нагнал «Волгу». Но обогнать безумцев было трудно. Теперь уже было видно, что на переднем сиденье дерутся два человека, а машина, потерявшая управление, подчиняется судорожным движениям то одного, то второго водителя, вырывающих друг у друга руль.

– Остановитесь, – закричал Логинов, – стой, тебе говорят! – Сыркин, доставший автомат, выпустил короткую очередь в воздух. Очевидно, кто-то из двоих обернулся, отпуская руль. И в этот момент второй, чисто машинально, дернул руль на себя, выворачивая его в свою сторону. Автомобиль с грохотом съехал вниз, перевернувшись на ходу два раза. Раздался скрежет металла, тупые звуки ударов машины о землю.

Логинов тяжело вздохнул.

– Сейчас взорвутся, – предположил Сыркин. Во внезапно наступившей тишине слова его прозвучали подобно удару колокола.

Логинов резко затормозил.

– Быстрее вниз, – приказал он. Водителям этой машины по-своему повезло. Если бы они опрокинулись в кювет, но по другую сторону, они свалились бы в овраг. Падение с той стороны дороги просто разнесло бы машину на мелкие куски. Автомобиль начал гореть, но взрыва пока не последовало. Кто-то, застонав, пытался вылезти из машины.

Логинов бежал первым. Он добежал до автомобиля и, бесцеремонно схватив вылезавшего, потянул его на себя.

Тот застонал.

– Ноги, ноги, – прошептал незнакомец, – кажется, я сломал себе ноги.

– Нечего было так ездить, – огрызнулся Логинов и потянул сильнее.

Раненый застонал еще громче.

– Кто вы? – спросил он.

– Не волнуйся, еще не ангел, – сказал Логинов, продолжая тянуть раненого дальше от горящего автомобиля. Сыркин, подбежавший к нему, заглянул в машину. Второй пассажир лежал на полу, залитый кровью, и пламя уже пожирало его левую ногу.

– Второй, кажется, готов, – мрачно сообщил лейтенант.

– Какое у вас звание? Как ваша фамилия? – раненый не терял сознания, несмотря на дикую боль.

– Жаловаться будешь, – неприятно усмехнулся Логинов, – ну давай, давай. Капитан Логинов моя фамилия.

– Капитан, у меня в кармане документы. Их нужно доставить в Бюро координации. Вы меня поняли? В Бюро координации.

– Какое бюро? – не понял капитан, начиная осознавать, что здесь произошло нечто большее, чем просто автомобильная авария.

– Бюро координации. Полковнику Максимову. Только ему, лично в руки. Понимаешь, только ему в руки. Запишите телефон.

– Я запомню, – кивнул капитан.

– Запиши, – выдохнул раненый, – быстрее, у меня мало времени. – Логинов положил незнакомца на землю и достал ручку. Раненый, закрыв глаза, пробормотал телефон. – Документы у меня в кармане, – добавил он.

– Сейчас я тебя в больницу отвезу. Будешь еще на свадьбе танцевать, – засуетился Логинов, окончательно осознав, что попал в очень неприятную историю. Теперь ему больше всего не хотелось, чтобы этот незнакомец умер прямо здесь, рядом со своим автомобилем.

– Оставь, капитан, – у раненого изо рта уже шли кровавые пузыри, – у меня две пули в животе. Я все равно уже... – Он дернулся и затих.

Логинов с уважением посмотрел на умершего. Значит, он с двумя тяжелыми ранениями живота и с переломами ног мог еще думать о каком-то важном для него деле. Капитан наклонился и закрыл глаза погибшему. Потом постоял немного и, пошарив в карманах умершего, вытащил конверт. К нему подошел Сыркин.

– Сукины дети, – убежденно сказал лейтенант, – наверное, были пьяные. Чего ты возишься с этим мерзавцем? Если подохнет, нам будет лучше, не придется его возить в больницу, вызывать «Скорую помощь». А второй уже готов. Его вообще оттуда не достать.

Логинов снял фуражку.

– Ты чего, очумел? – удивленно спросил Сыркин.

– Это герой, – кивнув на лежавшего перед ними незнакомца, убежденно сказал капитан, – в него два раза стреляли, а он не отпускал руль. Перевернул машину, но не сдался. Он настоящий герой.

– Что он тебе сказал? – спросил лейтенант. Логинов заколебался. Он не был суеверным человеком, работа в ГАИ делала любого циником и прагматиком. Да и к тому же, находясь на трассе, он вдоволь насмотрелся на изувеченные трупы погибших в авариях людей. Но мужество незнакомца его потрясло.

– Ничего, – сказал он, – просто просил передать конверт его знакомым.

Конверт лежал у Логинова в кармане, и он точно знал, что сегодня позвонит неизвестному полковнику Максимову в таинственное Бюро координации. Он сделает это хотя бы из уважения к погибшему.

Глава 1

Эти дачи стояли рядом друг с другом, словно соперницы на подиуме, поражая случайных гостей великолепием своих нарядов. В домах, напоминавших небольшие дворцы, могли жить только очень состоятельные люди. Собственно, весь поселок, возникший здесь в середине девяностых, и строился в расчете на богачей. Мощная система ограждений, высокие заборы, тяжелые массивные двери, вооруженные охранники и злые собаки обеспечивали покой новоселов. Владельцы особняков, соседи по даче, как правило, не знали друг друга и не горели особенным желанием узнать что-либо о владельце соседнего строения. Любопытство в этом поселке не поощрялось. Оно было предосудительным. Никто не спрашивал – откуда, на какие деньги и каким образом возводились эти дома. Все только хорошо понимали, что получить участок и разрешение на строительство в таком месте означало быть причисленным к категории «небожителей». И по своему политическому весу, и по масштабам своего состояния.

У одного из самых внушительных и добротных из возведенных здесь за последние годы строений мягко затормозила подъехавшая машина. В этих местах предпочитали «Мерседесы» и «Роллс-Ройсы», изредка появлялись на «Вольво» или «Ягуарах». На скоростных «БМВ» катались в основном охранники, сопровождавшие своих хозяев в других машинах. Подъехавший автомобиль не принадлежал ни к одной из категорий вышеперечисленных марок автомобилей. Это был «Рено Сафране», модель, способная удовлетворять лишь подлинных гурманов. Малоизвестная в мире подобная модель «Рено» по своей категории относилась к экспрессам правительственного класса, но почти не была известна в Москве, где предпочитали покупать представительские автомобили других известных компаний.

Сидевший за рулем водитель нетерпеливо просигналил, и только тогда рядом с воротами открылась калитка, из которой вышел молодой человек в камуфляжной форме, недоверчиво глядевший на подъехавшую машину. Рядом с водителем сидел еще один человек. По его внешнему виду, почти сросшимся бровям и массивным плечам можно было догадаться, какую должность он занимает. Сидевший на заднем сиденье человек был его полной противоположностью. Среднего роста, тщательно причесан, несмотря на заметные плеши, пробивавшиеся среди приглаженных волос, с аккуратно подстриженной бородкой и усами. На нем был очень дорогой костюм. Однако он был без галстука, словно владелец изысканной рубашки забыл надеть полагающийся к такому костюму не менее изысканный галстук. На вид ему не больше сорока – сорока пяти лет. Когда автомобиль затормозил, он недовольно нахмурился.

– Их должны были предупредить, – строго сказал он, – почему они нас задерживают?

– Мы не назвали им номера и марки машины, – чуть виновато заметил его охранник, вылезая из автомобиля, – я сейчас им все объясню.

Человек, к которому он обращался, раздраженно пожал плечами. Телохранитель вернулся через несколько секунд.

– Все в порядке, агаи, – весело сказал он, – их предупредили, но не сказали, на какой именно машине мы приедем.

– А ты знаешь русский язык? – подозрительно спросил человек, которого он назвал агаи.

– Только несколько слов. Я просто показал, что им должны были звонить, – испугался телохранитель. Ворота медленно открывались, очевидно, управление было автоматическим. Автомобиль въехал во двор, направляясь по широкой гостевой аллее к стоявшему среди деревьев большому дому. Человек на заднем сиденье подвинул к себе лежавший рядом с ним «дипломат», задумчиво посмотрел в окно. В этом году весна в Москве наступила чуть раньше обычного. Машина затормозила у дома, где уже стояло несколько человек. Молодые люди со свинцовыми взглядами, рассыпавшиеся вокруг дома, не интересовали приехавшего. Он взял «дипломат» в левую руку и, дождавшись, пока телохранитель откроет ему дверь, вышел из машины.

– Добрый день, – протянул ему руку пожилой человек, лет шестидесяти, очевидно, хозяин дачи, – как долетели?

– Все в порядке, – сказал по-русски приехавший.

– Это наш друг, – показал на молодого человека рядом с собой хозяин.

Гость протянул руку и ему.

После чего все трое вошли в дом, а трое охранников наконец несколько расслабились.

Внутренность дачи вполне соответствовала ее наружному виду. Они миновали большую гостиную на первом этаже с двумя каминами и прошли к небольшому кабинету, расположенному в правом углу дачи. Здесь также стоял камин, было расставлено несколько глубоких массивных кожаных кресел и играла негромкая музыка.

– Мы включаем генераторы шумов, – улыбнулся хозяин, – чтобы нас не могли подслушать. Необходимая предосторожность. Прошу вас, мистер Зардани.

Гость сел в стоявшее кресло, после чего напротив него сели двое его собеседников.

– Это Михаил Анатольевич, – показал на своего более молодого гостя хозяин, – тот самый, о котором я вам говорил.

– Очень приятно, – по-русски Зардани говорил неплохо, но с явным акцентом, выдававшим в нем восточного человека. По его внешнему виду можно было догадаться, что он принадлежит к мусульманской стране, где свято чтут традиции, не разрешавшие надевать «западную удавку» в виде галстука. Если учесть, что почти во всех мусульманских странах даже короли и принцы надевали либо национальные одеяния, либо костюмы с галстуками, то нетрудно было вычислить, откуда он приехал. Только из Ирана мог приехать сегодняшний гость.

– Михаил Анатольевич как раз представляет то самое ведомство, о котором мы с вами говорили, – пояснил хозяин дачи. Зардани еще раз кивнул головой.

– Мы можем поговорить обо всех деталях нашего контракта откровенно и прямо. Здесь все свои, – сказал хозяин, сделав ударение на последнем слове.

– Спасибо, – улыбнулся Зардани, – вы всегда были нашим большим другом. К сожалению, наши прежние компаньоны не отличались добросовестностью и честностью, из-за чего была сорвана наша последняя сделка.

– Можете не сомневаться, у нас накладок не бывает, – довольно бесцеремонно сказал молодой человек. У него были светлые волосы и неприятные зеленовато-серые глаза. При этом он не мигая смотрел на собеседников.

– Речь идет об очень большом грузе, – сказал Зардани, – об очень большой партии. Мы не можем рисковать. Если по каким-либо причинам груз не будет доставлен вовремя, никакая неустойка не сможет нам компенсировать ущерб. Мне даже трудно сказать, какую именно неустойку нам придется заплатить. Однако если вы можете гарантировать доставку груза, мы готовы заплатить десять процентов от общей суммы. – Его собеседники переглянулись.

– А какова общая сумма поставляемого товара? – спросил хозяин дачи.

– Сто пятьдесят миллионов долларов, – бесстрастно сказал гость, с удовлетворением глядя на изменившиеся лица сидевших напротив него людей.

– Это очень крупная сумма, – хрипло сказал хозяин, переводя дыхание. Сумма произвела на него впечатление. – И вы хотите сказать, что готовы заплатить за провоз груза пятнадцать миллионов долларов?

– Да, – подтвердил Зардани, – но только когда груз пройдет через вашу территорию и попадет в Европу.

Хозяин дачи чуть дрожащей рукой вытер пот. Посмотрел на сидевшего справа от него молодого человека. Тот упрямо закусил губу и покачал головой.

– Нет, – сказал он, – так не пойдет. Большую часть риска мы берем на себя. Двадцать процентов. И мы отвечаем за перевозку груза.

Зардани поднял правую бровь, что было выражением самого большого удивления.

– Двадцать процентов? – сказал он, прекрасно разыгрывая изумление. – Вы сказали – двадцать процентов? Но это почти половина всей прибыли, которую мы получаем. Не забывайте, что груз еще нужно доставить вам и проконтролировать его дальнейший путь в Европе, обеспечив надежной охраной. Это несерьезно. Такую сумму мы не сможем заплатить.

Хозяин дачи неодобрительно взглянул на своего молодого друга. Ему показалось, что тот необоснованно завысил цену.

– Двадцать процентов, – упрямо повторил молодой человек, – иначе мы не сможем договориться.

Зардани пожал плечами.

– Очень жаль, – спокойно сказал он, – мы рассчитывали на сотрудничество с вами.

Хозяин испугался, что гость сейчас может уйти.

– Что вы будете пить? – по привычке, чисто механически спросил он, намереваясь как-то разрядить обстановку и придвигая к себе столик с напитками. Лишь заметив веселое выражение лица своего гостя, он спохватился: – Простите, я имел в виду безалкогольные напитки.

– Только воду, – улыбнулся Зардани.

Хозяин дома протянул ему фужер, наполненный минеральной водой без газа. Потом посмотрел на второго гостя.

– А вы что будете пить?

– Виски, – буркнул тот, – и без содовой.

«Плебей», – разочарованно подумал хозяин, открывая бутылку шотландского дымчатого виски. Щедро плеснув виски в круглый стакан, он протянул его молодому человеку. Себе он налил немного коньяка.

– За успех, – провозгласил он тост. Зардани кивнул и вежливо отпил два глотка минеральной воды. Михаил Анатольевич хмуро выпил почти весь стакан. Хозяин дома отставил рюмку коньяка недопитой.

– Ваша последняя цена? – пробормотал он, глядя на Зардани. – Мы же не будем торговаться. – Зардани взглянул на него. Уловил его нерешительность, увидел, как покраснело лицо молодого коллеги хозяина.

– Двенадцать процентов, – сказал он достаточно твердо, – больше мы просто не можем заплатить.

– Восемнадцать миллионов долларов, – подвел итог хозяин, – интересное предложение...

– Двадцать, – не дал ему закончить молодой человек, – мы гарантируем проход груза по нашей территории. Вернее, по всей территории нашей зоны.

– Включая Казахстан и Белоруссию? – быстро уточнил Зардани.

– Да, – кивнул молодой человек, – включая и эти страны.

Гость почти не раздумывал.

– Хорошо, – сказал он, – можно считать, что мы договорились. Но с вашими гарантиями. Вы обязуетесь возместить любую часть груза, если по каким-либо причинам он не дойдет до Бреста.

– Насчет этого можете не беспокоиться. Мы всегда готовы предоставить подобные гарантии, – заверил его заметно повеселевший хозяин дачи. Он, видимо, подсчитывал свою долю прибыли.

– Хорошо, – кивнул Зардани, – теперь поговорим о нашем расчете. Как вы представляете себе эту часть нашей работы? – Хозяин хотел что-то сказать, но его молодой напарник перебил его:

– Половину до, половину после.

– Это несерьезно, – во второй раз произнес Зардани, – нигде в мире нет таких условий оплаты.

– Ваши условия? – устало спросил хозяин дачи, неприязненно взглянув на настырного напарника. Он уже жалел, что впутался в дело с подобным типом.

– Мы выплачиваем аванс в размере пяти процентов. Когда груз пройдет Казахстан – еще пять процентов. Кoгда он будет на границе с Белоруссией – еще десять процентов. Остальные деньги после того, как груз окажется за Брестом. Именно так мы и рассчитывались всегда со своими компаньонами. Все деньги будут выплачены наличными. Вы ведь не любите иметь дело с банками? – На этот раз молодой человек промолчал. Он просто посмотрел на хозяина и незаметно кивнул головой. Условия были приличными. И очень приемлемыми.

– Да, – сказал за обоих хозяин, – мы согласны.

Гость подвинул к нему свой «дипломат», лежавший на соседнем кресле.

– Здесь аванс, – объяснил он, – как раз ровно миллион долларов.

Михаил Анатольевич нахмурился.

– Вы заранее знали, что мы договоримся о такой сумме? – обиженно засопел он.

– Нет, – мягко ответил Зардани, – просто это была предельная сумма, на которую я мог согласиться.

Хозяин кивнул головой.

– Все в порядке, мистер Зардани. Можете прислать вашего представителя для уточнения маршрута и деталей перевозки. С этого момента мы берем на себя все заботы о вашем грузе.

Гость поднялся с кресла. Слегка поклонился.

– Я был уверен, что мы сумеем договориться, – сказал он на прощание, – мой представитель свяжется с вами.

– Мистер Зардани, – вдруг спросил Михаил Анатольевич, – а что случилось с вашими прежними компаньонами? Вы сказали, что прервали с ними контакты. Надеюсь, они нам не могут помешать? – Зардани повернулся к нему.

– Не могут, – убежденно сказал он, – они нам никак не помешают, хотя бы потому, что никого из них уже давно нет в живых. Вас еще что-нибудь интересует?

– Нет, – угрюмо ответил Михаил Анатольевич, – я все понял.

– Очень хорошо. Мне хотелось бы, чтобы и в этом деликатном вопросе вы нас поняли правильно. Это очень большие деньги, и мы не можем так просто их выбрасывать на ветер. Мне говорили, что в Москве убийство человека стоит десять тысяч долларов. Значит, за первый миллион, который я вам сегодня оставил, можно было бы убрать ровно сто человек. Запомните, господа, ровно сто человек. До свидания. – Он не протянул руку, лишь холодно кивнув на прощание.

– Я вас провожу, – бросился за ним хозяин.

Они вышли из комнаты. Оставшись один, Михаил подошел к креслу, где лежал «дипломат», наклонился, открыл его. Тугие пачки денег резали глаза. Он взял одну пачку, сорвал обертку. Деньги были новые, словно только что отпечатанные. Он понюхал деньги.

– Сукин сын, – громко сказал он, вспомнив заказчика. И, бросив пачку обратно, закрыл «дипломат».

Глава 2

Нестерпимо болела голова. С раннего утра, когда он вышел из дома, забыв взять свою кепку. Ночью, вернувшись домой, он искупался, а рано утром вышел, не взяв головного убора. Очевидно, это сказалось, и голова болела как никогда сильно. Не помогла даже таблетка аспирина, принятая им вчера вечером. Он раздраженно отбросил ручку и в который раз помассировал голову. Закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Скоро появятся его сотрудники, и ему необходимо прийти в себя до того, как они войдут в его кабинет.

Полковник снова потер голову. Нужно будет принять еще одну таблетку. На этот раз чего-нибудь посильнее. Он не хотел признаваться даже самому себе, что на его самочувствии сказывались последствия напряженной работы последних дней, когда все сотрудники его группы почти не уходили домой, ожидая сообщений от майора Алимова. Они сидели здесь сутками, забывая о сне и отдыхе. Полковнику Максимову шел сорок седьмой год. Более двадцати лет он проработал в органах государственной безопасности, придя сюда еще совсем молодым человеком, выпускником элитарного Московского института международных отношений. Он пришел в КГБ в конце семидесятых, когда эта всемогущая организация занимала особое место в системе государственных органов огромной империи, а стоявший во главе КГБ легендарный Юрий Андропов был символом и олицетворением несокрушимости того строя, которому служил. Но перемены уже зрели на глазах.

В переломные восьмидесятые, когда страна с нерешительным капитаном напоминала корабль, несущийся в ураганном океане без рулевого, Максимов занимался проблемами борьбы с наркомафией, особенно обнаглевшей в период усиливающегося развала и хаоса внутри страны.

Когда к управлению страной пришел новый Генеральный секретарь, молодой и энергичный, казалось, подаривший новые надежды уже исчерпавшей запасы поступательной энергии стране, капитан Максимов работал во Втором Главном управлении КГБ СССР. В те дни, когда миллионы людей волновались у телевизоров, комментируя бурные заседания Первого съезда народных депутатов, майор Максимов находился в длительной командировке на Дальнем Востоке, помогая местным органам безопасности и МВД ликвидировать крупную банду торговцев наркотиками, действующую в районе советско-китайской границы.

Когда в августе девяносто первого вся страна определялась, куда повернуть и каким будет будущее огромной империи, подполковник Максимов находился в маленьком узбекском городке, обнаружив крупную партию опия, уже готового к отправке в европейскую часть страны. Он даже не подозревал, что отныне работает за рубежом, так как развал страны неизбежен. Вернувшись домой двадцать пятого августа, он попал в другую страну и в другой КГБ, в котором за два дня успело смениться три руководителя: Крючков – Шебаршин – Бакатин.

Максимов не стал выбрасывать свой партийный билет. Он привычно аккуратно и спокойно делал свое дело, хотя развал органов государственной безопасности был для него более впечатляющим моментом в общей картине развала страны. КГБ был разгромлен, предан, оболган. Из него увольнялись лучшие сотрудники и профессионалы. Под хохот и насмешки иностранцев Бакатин разваливал одну из лучших спецслужб мира. Отпочковались пограничные войска, затем образовалось Федеральное агентство правительственной связи.

Разведка, бывшее Первое Главное управление КГБ, была также реорганизована в самостоятельное ведомство, и это в конечном итоге спасло тысячи разведчиков от неминуемого краха. Пришедший к руководству в разведке академик Примаков, по существу, спас эту организацию от тотального нашествия «демократов», считавших развал собственной страны огромной победой. Очень скоро, когда вал преступности захлестнул российские города, многие обыватели с ужасом поняли, что армия и правоохранительные органы, кроме идеологических установок, уже забытых к этому времени, обеспечивали необходимую стабильность и порядок в стране.

К этому времени было принято решение об объединении МВД и остатков КГБ в единое суперминистерство. Когда по решению суда это идиотское постановление было отменено, из того, что осталось в КГБ, было создано Министерство национальной безопасности. Но затем кто-то на самом высшем уровне принял решение о ликвидации и этой структуры, образовав вместо нее Федеральную службу контрразведки. Подполковник Максимов к этому времени был переведен в МВД.

Считалось, что ФСК не обязана заниматься экономическими преступлениями, борьбой с наркомафией. В самой ФСК было даже ликвидировано следственное управление, и лучшие следователи страны были либо переведены в милицию, либо просто изгнаны из рядов правоохранительных органов.

Позднее ФСК была переименована в ФСБ, затем восстановили следственные отделы. И наконец, вспомнив о бывших специалистах, в ФСБ вернули и подполковника Максимова, снова поручив ему привычный участок работы. К этому времени интеграционные процессы в СНГ начали набирать обороты, экономическое сотрудничество стало развиваться по нарастающей, страшный шок от развала некогда единого государства прошел, и на повестке дня реально встал вопрос о координации действий правоохранительных органов по борьбе с наркомафией, привычно орудующей на пространствах бывшего Советского Союза и вольготно использующей прозрачные границы внутри стран СНГ.

На одном из заседаний глав государств СНГ и было принято решение о создании Специального бюро координации для обмена информацией и реальной борьбы в рамках СНГ с окончательно обнаглевшей международной мафией, уже прорвавшейся в Европу, Азию и Америку. Руководителем Специального бюро, или СБК, как его сокращенно называли, был рекомендован генерал Ларионов, работавший до этого в Министерстве внутренних дел России. А его заместителем также единодушно был утвержден полковник Максимов, успевший к этому времени получить следующее звание и зарекомендовать себя в качестве лучшего специалиста по проблемам борьбы с международной наркомафией.

В состав СБК были рекомендованы специалисты из всех стран СНГ для успешной координации работы в рамках всего Содружества. Привычно считалось, что СБК будет выполнять лишь роль информационного центра, обрабатывающего поступающие данные и выдающего необходимые рекомендации местным правоохранительным органам. На деле все получилось несколько иначе. С самого начала сотрудникам СБК пришлось заниматься и другими функциями, не заложенными в их деятельность при образовании СБК. Хаос и развал, царившие внутри СНГ и в каждой из стран в отдельности, не позволяли выполнять лишь роль стороннего наблюдателя, высылающего академические рекомендации.

К этому времени в составе Специального бюро уже работало более пятидесяти человек из разных стран СНГ, образуя своего рода региональный Интерпол на территории бывшего Советского Союза со своими очень специфическими проблемами, учитывая схожие условия развития и менталитеты государств – членов СНГ. В дополнение ко всему, у СБК были свои сложности в работе. Местные правоохранительные органы государств СНГ весьма неохотно шли на любые контакты с СБК, подозревая, что эта региональная организация стремится присвоить себе права некоего контролирующего органа, привычно руководившего из Москвы. Приходилось учитывать и эту болезненную точку зрения, высылая рекомендации и предложения по различным вопросам. Единственное, что радовало в подобной ситуации, это сами профессионалы СБК. Среди сотрудников Бюро подобрались различные люди из разных стран СНГ, и это были настоящие мастера своего дела, немного фанатики, как и подобает подлинным профессионалам, отлично знающие не только местные проблемы, но и умевшие масштабно мыслить в рамках огромной территории СНГ. Сотрудники СБК считались членами международной организации, имели дипломатические паспорта и располагали необходимой экстерриториальностью для выполнения своих сложных задач.

Но вот уже несколько дней, прошедших после смерти их сотрудника, полковник никак не мог успокоиться. Он не мог привыкнуть к этим потерям, которые они несли в полном соответствии с почти фронтовой обстановкой, царившей в СБК, где за два с половиной года после основания Бюро погибло четверо сотрудников. И вот уже несколько дней Максимова занимала только одна проблема, над которой они напряженно работали всем Бюро. Заболевший некстати генерал Ларионов по нескольку раз звонил своему заместителю, требуя отчета и напоминая о необходимости действовать как можно оперативнее. Именно поэтому Максимов и назначил совещание на этот день, решив, что необходимо наметить более конкретный график действий сотрудников Бюро.

В состав Бюро входило несколько отделов, однако самым сложным участком был оперативный отдел, в котором и погибло трое из четверых сотрудников Бюро за прошедшие годы. Сотрудники оперативного отдела, часто рискуя жизнью, на местах проверяли получаемую информацию. При абсолютной, стопроцентной коррупции и всевластии местных органов, давно превратившихся в мафию, делать подобные проверки было не только небезопасно в личном плане, но и могло вызвать скандалы среди стран – членов СНГ. Именно поэтому сотрудники оперативного отдела действовали на местах практически автономно, рассчитывая лишь на собственные силы.

В конечном итоге Бюро выдавало рекомендации местным национальным органам или высылало сообщения о вероятных кризисных ситуациях в том или ином районе. Все сообщения санкционировались специальным Советом, созданным в рамках СНГ и состоявшим из министров внутренних дел государств – членов СНГ.

Сейчас перед Максимовым лежало личное дело Юсуфа Алимова, погибшего несколько дней назад, но сумевшего перед смертью передать в Бюро конверт с подробным изложением готовящейся чрезвычайно опасной акции наркомафии. Алимов пытался нелегально внедриться в ряды торговцев наркотиками, но, очевидно, оказался раскрытым на каком-то этапе. Максимов знал, что Алимова пытались застрелить в автомобиле и убийца несколько раз выстрелил в майора. Но тяжело раненный майор сумел перехватить у него руль и, опрокинув автомобиль, убил профессионального киллера. Алимов успел передать конверт сотруднику ГАИ, который и доставил его в Бюро, рассказав о том, как погиб майор Алимов.

– Товарищ полковник, – заработал его селектор, – к вам сотрудники оперативного отдела.

– Все собрались? – негромко спросил полковник.

– Все, – ответила девушка и чуть тише добавила: – Кроме Алимова.

– Пусть войдут.

В кабинет один за другим стали входить сотрудники оперативного отдела Бюро координации. Возглавлял отдел подполковник Сабельников из Мордовии. Его перевели в Москву всего два года назад, но он уже успел показать себя опытным профессионалом и в прошлом году был рекомендован на должность руководителя оперативного отдела Бюро. Его заместителем считался подполковник Матюшевский, которого прислала Белоруссия. Николай Матюшевский, приехавший в Москву два года назад, особенно тяжело переживал расставание со своими внуками, оставшимися в Минске. Несмотря на относительно молодой возраст – подполковнику было всего сорок четыре года, – он уже имел троих внуков от двух дочерей и выглядел бравым дедушкой в свои годы.