Kitobni o'qish: «Научи меня летать»

Глава 1

Джулиана Кейн не разговаривала с Майклом Шейленом с того самого дня, когда рассталась с ним по собственной инициативе. Это было восемь лет назад, но, когда она сегодня открыла дверь мужчине, который когда-то доставлял ей такое огромное удовольствие, какого она ни до, ни после него не получала, здравый смысл покинул ее. Бывшего бойфренда, позвонившего ей спустя столько лет, следовало поприветствовать вежливыми словами вроде «здравствуй» и «рада тебя видеть», но его бесцеремонное «мне нужно с тобой поговорить» сбило ее с толку, и она смогла только пробормотать: «Ты не на костылях».

На них он был во время последней встречи. Для того чтобы сломанная нога зажила, определенно понадобилось меньше восьми лет.

– День еще не закончился.

На его небритом лице появилась знакомая очаровательная улыбка, которая пробудила давно забытые ощущения в глубине женского естества.

Невероятно. После стольких лет ее тело все еще реагирует на него.

– Как дела? – спросил он. – Тебя теперь следует называть доктор Кейн, не так ли?

– Да. – Она опытный психолог и знает, как себя вести во время столь неожиданной встречи. – Но так меня называют только мои клиенты. Во время нашего телефонного разговора ты не сказал, надолго ли задержишься в городе. У тебя есть время, чтобы зайти?

– Конечно. – Он бросил взгляд на блестящий автомобиль обтекаемой формы, припаркованный у обочины.

– В машине кто-то есть? Кто бы это ни был, пригласи его сюда. – Даже если это тощая фотомодель с гладкими, как атлас, волосами. Судя по тому, что пишет о нем пресса, именно таких женщин он теперь предпочитает. – Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя неловко, Майкл.

Он криво усмехнулся:

– Тогда перестань называть меня по имени. Я все еще Шей.

Он нисколько не изменился. Благодаря спорту его тело оставалось все таким же крепким и подтянутым. Правда, у него появился новый шрам. Неаккуратный рубец четко выделялся на его внушительном бицепсе. Судя по кривым следам от стежков, швы ему накладывал лекарь-недоучка в какой-нибудь из стран третьего мира, где он получил травму во время одного из своих экстремальных развлечений. Возможно, у этого лекаря не было ни анестетиков, ни антибиотиков.

Шей действительно не изменился.

Запретив себе думать о его шрамах, Джулиана сделала шаг назад и чуть не споткнулась о край ковровой дорожки.

– Пожалуйста, проходи.

Бросив еще один взгляд на машину с тонированными стеклами и наклейкой с названием фирмы-прокатчика, он проследовал за ней в дом. Где ей лучше его принять? В гостиной или комнате для отдыха? Судя по воздействию, которое он по-прежнему на нее оказывает, формальная обстановка будет более подходящей.

Почему она сама не своя в его присутствии? Возможно, потому, что он все такой же необузданный и сексуальный. Она думала, что ей больше не нравятся такие мужчины, но, видимо, ошибалась.

Проводив Шея в гостиную, она предложила ему сесть на темно-синий плюшевый диванчик. На нем запросто умещались два человека, но этот высокий, широкоплечий мужчина занял большую его часть.

Ее бывший муж тоже был высоким, но, когда Эрик садился на этот диван, он не казался таким маленьким.

Сев в кресло, стоящее напротив, Джулиана сказала:

– Я сожалею о том, что произошло с Грантом и Донной. – Несомненно, он все еще переживает из-за гибели своих друзей и деловых партнеров. – Как прошли похороны?

– Они были долгими.

Его зеленые глаза наполнились болью, и ей захотелось взять его за руку и утешить. Но вместо того чтобы потянуться к нему, она соединила пальцы в замок. Когда-то Шей был центром ее вселенной, но сейчас они абсолютно чужие люди. Когда-то влечение к нему полностью поглотило ее, но ему этого оказалось мало.

Ему никогда не хватало того, что она могла ему предложить.

Зачем он здесь? Вместо того чтобы спросить его об этом прямо, она продолжила:

– Как все прошло?

– Мы устроили вместо двух церемоний одну. Так было проще все это пережить. Их хоронили в закрытых гробах.

– Разумеется, – пробормотала Джулиана, понимая, что другого выбора не было.

Грант и Донна Грин погибли в результате взрыва экспериментального корабля, спроектированного для космического туризма. Информационные каналы целый день повторяли эту новость, но Джулиана не могла поверить, что друзья Шея были внутри взорвавшегося корабля. Это было слишком страшно. Она по-прежнему помнила Гранта и Донну такими, какими видела их восемь лет назад. Тогда они вчетвером стояли на платформе для банджи-джампинга¹, готовясь совершить прыжок в неизвестность.

Сначала прыгнул Шей, который никогда не упускал возможности первым испробовать новое экстремальное развлечение. За ним последовал Грант, затем Донна.

Все прыгнули, кроме Джулианы. Она не смогла заставить себя сделать шаг в пропасть, один лишь вид которой привел ее в ужас.

Шей был бесстрашным, она – нет. Они не подходили друг другу, и в конце концов она ему наскучила. Она поняла это раньше него и ушла.

Покачав головой, Джулиана сосредоточилась на живописном горном пейзаже за стеклянной стеной. Она переехала из Далласа в Нью-Мексико не без причины. Она не могла оставаться с мужчиной, с которым не представляла себя в будущем. Беспечный сорвиголова Шей не годился для роли мужа и отца.

В Нью-Мексико она смогла наконец упорядочить свою жизнь, о чем мечтала с детства. Вот только это почему-то не сделало ее счастливой.

– Как ты справляешься со всем, что на тебя навалилось? – произнесла она тоном практикующего психолога.

Эрик терпеть не мог этот тон, но Шею, похоже, было все равно, что она спряталась за маской профессионализма.

– Постепенно. – Прокашлявшись, Шей уставился в потолок. – В «Грин, Грин энд Шейлен» работают надежные люди. Они готовы взять управление компанией на себя, пока я решаю другие проблемы.

– Я так тебе сочувствую, Шей. Может, выпьешь что-нибудь?

– Сначала я тебе объясню, зачем приехал. В завещании… – Он снова прокашлялся. – У Гранта и Донны есть сын. Возможно, ты об этом слышала. В общем, они назначили меня его опекуном.

У нее сдавило грудь. Как могли Грант и Донна так рисковать, имея ребенка? Из-за их бесшабашности малыш остался сиротой. Вряд ли Шей сможет стать ему хорошим отцом.

– В новостях упоминали о ребенке, но я думала, что его забрали родственники.

Губы Шея сжались в тонкую линию.

– Я родственник. Не кровный, но мы с Грантом всегда были близки как братья.

– Да, конечно.

Шей откинул со лба волнистые светло-каштановые волосы. Восемь лет назад он почти постоянно носил бейсболку, чтобы они не лезли ему в глаза.

– Это были ужасные две недели. За это время я свыкся с мыслью о том, что я теперь отец. Я собираюсь дать мальчику все самое лучшее. Но я не смогу сделать это в одиночку. Мне понадобится твоя помощь.

– Моя помощь? Я не видела Гранта и Донну со времен колледжа.

Грант и Донна были друзьями Шея, а не ее. Они втроем были неразлейвода. Они то изучали какой-нибудь сложный чертеж, то обсуждали что-нибудь, сыпля сложными терминами из области ракетостроения. Трое блестящих умов искали оптимальный способ оторваться от земли, словно им не терпелось улететь в космос, оставив Джулиану одну на земле.

– Ты специалист в области детской психологии. Мне нужна твоя профессиональная помощь.

Он наводил о ней справки. Поскольку она тоже следила за тем, что происходило в его жизни, это не должно было ее шокировать. Последние два года имя Майкла Шейлена каждую неделю появлялось на страницах газет. После того как у «Грин, Грин энд Шейлен Аэроспейс» появилась череда правительственных заказов, список американских миллиардеров, не достигших тридцатилетнего возраста, увеличился.

Ее собственная биография не была такой впечатляющей. Она защитила диссертацию, посвященную традиционным методам воспитания детей, вышла замуж за подходящего мужчину, развелась с ним без скандала после четырех безуспешных попыток искусственного оплодотворения и целый год не могла найти себя. Но все это осталось в прошлом. Сейчас она имеет успешную частную практику и собирается писать книгу о воспитании. Пусть она не может иметь детей, зато может поделиться профессиональными советами с теми, кому посчастливилось стать родителями. Она надеется, что благодаря ей эти люди будут уделять больше внимания своим детям, чем ее собственные родители уделяли ей. Ее отец и мать не знали и половины того, что ей пришлось пережить, да и не хотели знать. Они постоянно переезжали из одного города в другой, чтобы скрыться от кредиторов, и им было некогда интересоваться проблемами дочери, поэтому она давно перестала делиться с ними своими переживаниями. Она вообще не делилась ими ни с кем.

Вместе с ее большим профессиональным опытом они послужат материалом для ее будущей книги. Она подарит миру не ребенка, а полезную книгу.

– Да, я детский психолог. Но зачем я тебе?

– Как мне его воспитывать? – В его глазах была мольба. Когда раньше он так на нее смотрел, она забывала об их разногласиях. – Готовить молочную смесь и менять подгузники меня может научить кто угодно. Я прошу тебя научить меня стать отцом.

Джулиану бросило в дрожь. Как она сможет с ним работать, когда он по-прежнему так сильно на нее действует?

– Это трудная задача. Найми няню.

– Я планирую это сделать. Помоги мне выбрать хорошую няню. Помоги мне выбрать одежду, книги, игрушки.

Искренность, которую она читала в его взгляде, подкупала. Похоже, он действительно хочет стать хорошим отцом.

Она никогда даже не подозревала, что у этого сорвиголовы может быть так развито чувство ответственности.

Восемь лет назад она порвала с ним, потому что хотела иметь детей от надежного мужчины, который будет помогать ей их воспитывать, а не рисковать жизнью, лазая по горам.

И вот теперь ребенок появился у него, а не у нее. Какая ирония судьбы!

– Пожалуйста, Джулиана.

У Шея сдавило горло. Он так давно не произносил ее имя. Не позволял себе думать о ней. За прошедшие восемь лет он научился не вспоминать, во что превратилась его жизнь, когда она от него ушла.

– Ты обдумаешь мое предложение? Если ты скажешь «нет», я не буду настаивать и уйду.

С того момента, как он двадцать четыре часа назад позвонил Джулиане Кейн, он постоянно думал о ней. Вспоминал, как она мягко улыбалась, когда касалась смычком струн скрипки. Как запрокидывала голову, когда он доводил ее до экстаза. Как ее зеленовато-голубые глаза затуманивались от страсти, когда он ее ласкал.

– Что конкретно ты мне предлагаешь? У меня своя жизнь. Практика. Клиенты.

И у него тоже своя жизнь. Точнее, она у него была до того дня, когда погибли Грант и Донна. С тех пор он день и ночь проклинал себя за то, что не проверил лично проклятый топливопровод. Боролся с отчаянием и думал, как стать для Майки хорошим отцом.

Шей откинулся на мягкую спинку дивана:

– Похоже, твой ответ будет «да»?

Она положила ногу на ногу и поправила подол юбки:

– Да, я обдумаю твое предложение. Может, выпьешь холодного чаю?

– Да, спасибо.

Он всегда терпеть не мог холодный чай, но Джулиана, похоже, об этом забыла. О чем это говорит? О том, что она давно выкинула его из головы. Они не общались восемь лет, и, если бы не гибель его друзей, в результате которой он стал опекуном их ребенка, они вряд ли бы снова встретились. Он наводил о ней справки, чтобы узнать, построила ли она скучную размеренную жизнь, к которой всегда стремилась.

Следуя за ней на кухню, Шей любовался ее длинными, стройными ногами и вспоминал, как она обхватывала его ими во время близости.

У них был фантастический секс. Даже сейчас, спустя столько лет, их влечение друг к другу никуда не делось. Когда она открыла ему дверь и их взгляды встретились, воздух между ними наэлектризовался.

Обстановка кухни сказала ему многое о новой Джулиане Кейн. На полке стоял безупречно ровный ряд из жестяных банок для круп и специй. В раковине, несмотря на выходной день, не было грязной посуды. Более того, она была начищена до блеска. Несколько карандашных рисунков, прикрепленных магнитами к холодильнику, были единственным, что отличало эту кухню от тех, что встречались на страницах журналов по дизайну интерьера.

Похоже, ее мечта о скучной размеренной жизни осуществилась. Он искренне надеялся, что это сделает ее счастливой, но такой страстный любитель музыки, как Джулиана, не может довольствоваться обычной жизнью. Складка, залегшая между ее бровей, была тому доказательством.

– Я предлагаю тебе работу, – сказал он, когда она достала из шкафчика стакан. – Мне необходимы твои профессиональные услуги. Назови свою цену.

– Переговорщик ты по-прежнему не очень хороший, – ответила она, убрав за ухо белокурый локон.

Этот знакомый жест напомнил Шею о том, как он когда-то запускал пальцы в ее густые светлые кудри. Он с удовольствием погладил бы их сейчас, но ему не следует забывать, что он пришел сюда с другой целью. Майки нуждается в нем, Джулиана – нет.

– Переговоры подходят для людей, которые могут себе позволить уйти, если сочтут выдвинутые условия неприемлемыми. Я не пытаюсь с тобой торговаться. Будь у меня выбор, я бы сюда не пришел, поверь. Ты последний человек, к которому я обратился бы за помощью.

Струя чая из стеклянного кувшина не попала в стакан, и на безупречно чистой стойке образовалась лужица.

Она волнуется. Это хороший знак. В этой женщине Шей с трудом узнавал прежнюю Джулиану. Внешне она не изменилась, но ее замкнутость беспокоила его. Он ожидал чего угодно, только не этой ледяной вежливости.

Не глядя на него, Джулиана вытерла пролитый чай.

– Думаю, нам следует прояснить несколько моментов, прежде чем мы сможем перейти к соглашению.

Нет. Он не собирается обсуждать то, что было в колледже.

– Прошлое осталось в прошлом. Давай не будем его ворошить. Итак, мы все прояснили, так что можно переходить к делу. Назови свою цену.

Джулиана с непроницаемым лицом протянула ему стакан.

– Я бы не сказала, что мы все прояснили, но готова это оставить по крайней мере до тех пор, пока не решу, принимать мне твое предложение или нет. Мне нужно взвесить все «за» и «против».

Позвонить ей было нелегким шагом, но ради Майки он был готов на все.

– В таком случае мне придется давить на жалость. Я сейчас вернусь.

Шей не взял у нее отвратительный чай, повернулся и вышел на улицу. Он сделал знак своей помощнице, и Линда выбралась из его машины со спящим Майки на руках и поднялась на крыльцо. Передав ему мальчика, она вернулась в машину, а он пошел в дом.

В тот момент, когда он оказался в фойе, из кухни вышла Джулиана.

– О. – Она накрыла рот ладонью. – Я не знала, что ты его привез.

– Я предполагал, что мне ты можешь сказать «нет», но этому симпатичному парню ты вряд ли откажешь, – сказал Шей, глядя с улыбкой на спящего малыша. – Это Майкл Грант Грин, но все зовут его Майки.

Глаза Джулианы наполнились слезами.

– Они назвали его в твою честь.

К горлу Шея подкатился комок, и он смог только кивнуть в ответ.

Грант и Донна доверили ему воспитание Майки. Этот славный малыш теперь его сын. Он уже начал оформлять опекунство. Почему вместе с документом на родительские права нельзя получить родительские способности? Он делает то, что делал всегда, – идет на риск, глазом не моргнув. Воспитание ребенка для него такой же вызов, как подъем на вершину горы или прыжок на тросе в пропасть.

Зеленовато-голубые глаза Джулианы смотрели на него с сочувствием и пониманием. Все эти годы ему так не хватало ее надежности, ее постоянства.

Ему не хватало ее.

Им было хорошо вместе, но они не смогли найти компромисс. Джулиана твердо стояла на земле, а он, напротив, всегда хотел взлететь.

Он любил ее, но этого оказалось недостаточно, чтобы бросить экстремальный спорт и найти себе какое-нибудь безопасное хобби, чтобы ей не нужно было каждую секунду за него переживать. В итоге она его бросила, потому что не могла продолжать любить его таким, каким он был. Да, он любил пощекотать себе нервы, зато в постели был энергичен и ненасытен. Некоторые женщины продали бы душу дьяволу, чтобы иметь такого темпераментного любовника. К сожалению, Джулиана в их число не входила.

Если бы он знал, что их встреча разбудит демонов прошлого, он ни за что не набрал бы ее номер.

Неожиданно Майки у него на руках захныкал. Он начал его укачивать, нашептывая ласковые слова, но это, как обычно, не помогло.

– Позволь мне.

Джулиана взяла у него ребенка, прижала его к груди и тихонько запела. Малыш зарылся лицом в ее блузку и заснул.

Шей даже не подумал о том, что ребенка можно успокоить с помощью пения. Эти несколько недель Майки постоянно плакал, сводя его с ума.

– Вот видишь? – прошептал Шей. – Именно за этим я сюда и приехал. Ты отлично подходишь для этой работы. Скажи «да».

Дрожащая улыбка, появившаяся на ее лице, вселила в него надежду.

– Пятьдесят тысяч долларов. И еще я хочу написать об этом книгу. Если ты позволишь мне использовать этот воспитательный опыт для моей книги, я соглашусь.

Всего пятьдесят тысяч? Она не знает, насколько он богат? Да он без раздумий заплатил бы ей миллион.

– Книгу? Кстати, сейчас в моде вампирская тематика.

– Это будет не беллетристика, а пособие по воспитанию детей. – Наклонив голову, она нежно поцеловала пушистые волосики Майки. – Я уже давно начала обдумывать этот проект. Мне нужен для него практический материал. Рассказать о том, как человек шаг за шагом учится быть хорошим отцом, – отличная идея. То, что этот человек знаменитость, сделает книгу бестселлером.

– Ты хочешь использовать в книге мое имя? – Это почти то же самое, что продать историю желтой прессе. – Тебе не кажется, что ты зашла слишком далеко?

– Ты сам просил меня назвать цену. Если она тебя не устраивает, найди другого специалиста.

– Я дам свое согласие, но только при условии, что окончательный вариант книги должен быть одобрен мной и что ты будешь жить в моем доме, чтобы я мог обратиться к тебе в любой момент, – сказал Шей и тут же пожалел об этом. Когда он научится думать, прежде чем говорить? Когда он звонил Джулиане, у него и в мыслях не было поселить ее у себя.

Ее лицо снова стало непроницаемым.

– Я бы предпочла консультировать тебя по скайпу. Виртуальные консультации ничем не хуже личных встреч.

– Мне это не подходит. Я хочу, чтобы Майки тебя чувствовал. Он реагирует на тебя. Я с горем пополам меняю подгузники, и одному лишь богу известно, что еще я не умею делать. Я хочу стать отцом, который будет лечить разбитые коленки Майки и играть с ним в мяч во дворе. Это не приходит само.

Даже когда у родителя и ребенка общая ДНК. Отец Шея никогда не лечил его коленки и не играл с ним в мяч.

Когда Шей, став опекуном Майки, впервые взял его на руки, он поклялся себе, что будет для него таким отцом, о каком сам всегда мечтал. Что оправдает доверие Гранта и Донны.

– Не приходит, – согласилась с ним Джулиана. – Родитель должен быть предан своему ребенку. Он должен жертвовать ради него собственными интересами. Это начинается с того момента, когда малыш появляется на свет. Некоторые родители этого не понимают. Тот факт, что ты понимаешь, говорит о многом.

– Спасибо. – Шей пожал плечами, не понимая, почему ее комплимент так много для него значит. – Итак, ты это сделаешь?

– О каком периоде времени идет речь? За неделю хорошим отцом стать невозможно.

– Поработай на меня полгода. Может, год. Я удвою сумму.

Джулиана нахмурилась и покачала головой:

– Я не могу так надолго оставить свою практику. У некоторых из моих юных пациентов серьезные проблемы. Они нуждаются во мне.

– Родители могут найти для них другого психотерапевта. Мне нужна именно ты.

Их взгляды встретились, и пространство между ними наэлектризовалось. Судя по тому, как напряглись ее плечи, она тоже чувствовала этот магнетизм. Вспоминает ли она в эти секунды, как хорошо им было вместе? Перед его внутренним взором мелькали волнующие образы из прошлого.

После ее ухода он начал новую жизнь, потому что у него не было выбора. Но это вовсе не означало, что он забыл, какие соблазнительные формы скрываются под ее строгой юбкой и блузкой и как она кричала в экстазе его имя. Джулиана Кейн была единственной женщиной, которую он хотел видеть, когда возвращался домой после очередного экстремального приключения.

– Наверное, нам следует обсудить характер соглашения, которое ты предлагаешь. – Ее сухой тон подтвердил, что они предавались одним и тем же воспоминаниям. – Наши отношения будут строго профессиональными, иначе я умываю руки.

Также он не забыл, что произошло после того, как он сломал ногу, катаясь на сноуборде. Она сказала «прощай» и ушла, разбив ему сердце. Оно так никогда и не исцелилось. Больнее всего было оттого, что Джулиана не могла любить его таким, каким он был. Она осталась бы с ним только в том случае, если бы он превратился в надежного, степенного домоседа.

Он мог бы найти няню или обратиться за советом к своей матери, но он хотел для Майки лучшего, поэтому ему придется терпеть эмоциональный дискомфорт.

– Разумеется. Ты меня интересуешь только как профессионал, – ответил Шей.

Это была ложь. Внезапно ему отчаянно захотелось доказать этой строгой, сдержанной Джулиане, что, уйдя от него, она совершила большую ошибку. Заставить ее признать, что она по-прежнему его хочет.

– Я буду тебе помогать, – ответила она.

Шей не понял, что заставило ее согласиться, сочувствие к маленькому сироте, возможность написать книгу или воспоминания. Шей никогда не мог разгадать эту женщину. Ее таинственность интриговала его.

– Пару месяцев, не больше. Мне нужно будет все уладить с моими клиентами. Это займет неделю. Мне придется встретиться лично с каждым, чтобы объяснить мое отсутствие.

Она согласилась.

Его охватило чувство облегчения. Лучший специалист по детской психологии, которого только можно найти, будет помогать ему стать хорошим отцом для Майки. Если у него достаточно здравого смысла, он не станет выходить за рамки профессиональных отношений, как бы ему этого ни хотелось.