Kitobni o'qish: «Дерево сказок»

Shrift:

* * *

Дерево сказок

Жил один сказочник. Сколько у него было сказок? Целый мешок. Путешествовал он от села к селу, от города к городу и дарил людям сказки. Маленькую сказку – тем, кто поменьше, большую сказку – кто побольше. Однажды остановился он в дороге передохнуть. Поел, что у него было, и задремал.

А мешок со сказками возле себя оставил открытым. Был у сказочника конь по кличке Воронок. Очень этот конь любил сказки, пуще овса, пуще соли. Увидел он, что мешок со сказками открыт, взял да и съел их. Все съел, одну маленькую сказочку оставил в самом углу мешка.

Очень огорчился сказочник такому несчастью, стал коня ругать, да что с него возьмёшь. Стоит конь, хвостом помахивает. Тут не коня, а самого себя ругать надо.

Думал сказочник: как дальше с одной сказкой быть? Как с ней к людям идти? Вырыл ямку, положил в неё оставшуюся сказку, землёй закопал, водой полил.

Через много лет на этом месте поднялось дерево, а на дереве выросли сказки. Их было так много, как звёзд на небе. Считай всю жизнь – не сосчитаешь. И каждому сказка на свой вкус. Весёлому человеку – грустная сказка, чтобы он знал, что есть на свете не одно веселье. Грустному – весёлая сказка, чтобы не унывал. Пройдёт человек мимо дерева, сорвёт сказку и рад.

Давно помер этот сказочник. И от коня костей не осталось. А дерево со сказками растёт.

Проходил и я однажды мимо этого дерева, сорвал несколько сказок и принёс вам.

Кот белый – кот черный

Жила бабка, и было у неё два кота. Один кот белый, а другой кот чёрный. Чёрный кот ловил белых мышей, а белый кот ловил чёрных мышей. Чёрные мыши ели белый хлеб, а белые мыши ели чёрный хлеб. Чёрный хлеб пекли в белой печке, а белый хлеб пекли в чёрной печке. Чёрная печка стояла в белой избе, а белая печка стояла в чёрной избе. Чёрная изба стояла у белой речки, а белая изба стояла у чёрной речки. Чёрная речка текла из белого леса, а белая речка текла из чёрного леса. Чёрный лес рос днём при солнце, а белый лес ночью при луне. Выпустит бабка из избы белого кота – день наступает, а выпустит чёрного кота – приходит ночь.

Неопытный пастушок

Жил неопытный пастушок. Однажды он взял палку и погнал баранов пастись на гору. До середины горы загнал, а кажется ему, что низко. И трава плохая, несытная. Он выше баранов загнал. И тут ему не понравилось. Он на самый верх их поднял. А всё кажется ему, что низко. И трава несытная. Он выше баранов гонит. А как баранам выше горы подняться? Превратились они в облака и полетели по небу. И пастушок, превратившись в облако, следом за ними полетел.

Летят они, летят, вот и мимо родной деревни пролетают. И улетели бы навсегда, и не вернулись домой, не опусти их дождь на землю. Тут облака опять превратились в баранов и в пастушка. И все благополучно вернулись домой.

Старик и старуха

В одной деревне жил старик. Был он великий мудрец. Целыми днями сидел на завалинке и думы думал.

Придёт к нему кто из соседей с вопросом:

– Объясни мне, старинушка, как мне дальше быть: моя-то кобыла пала.

Он подумает немного и даёт совет:

– Делай так и эдак.

И как он ни скажет делать, всё хорошо получается. А если кто поперёк его слова пойдёт – плохо.

Бывало, придут к нему с таким заковыристым вопросом – век его не разрешить, а старик морщины в гармошку соберёт, чтобы ему лучше было думать, посидит, покумекает – и ответ готов. Решал он эти задачки, как семечки щёлкал. И чем сложнее задачка, тем ему интересней. Словно не мысли у него в голове были, а стальные лемеха плуга – так пласт за пластом и подымают, так и ворочают.

Однажды весной сидел старик на завалинке, думу думал. А жена-старуха частила его, что он ленится и не спашет поле под хлеб.

– Ладно, – говорит ей старик, – сейчас я тебе своей мыслью поле вспашу. Иди, любуйся.

Пошла старуха на поле и глазам своим не верит: лежит поле, чисто вспаханное, точно его кто на лошади поднял.

Стала она к старику приставать, чтобы он шёл в амбар за зерном поле засеять. А старик ей в ответ:

– Не шуми, старая. Сейчас я его своей мыслью засею.

Удивилась старуха, не может перечить мужу. Побежала поглядеть на поле, а поле уже засеяно, на глазах зеленеет, в рост идёт. Смотрит старуха на это чудо и с ужасом думает: «Что-то дальше будет?»

Созрел урожай. Говорит старик:

– Сейчас я его своей мыслью убирать буду.

Собрал старик урожай.

– Сейчас, – говорит, – я его обмолочу. – Обмолотил.

– Сейчас в муку измельчу. – Измельчил.

Только хотел сказать: «Сейчас я его испеку и сам съем», как старуха перебила его и говорит:

– А есть будем поровну.

Так они и стали жить. Испечёт старуха в печи хлеб. Возьмёт старик нож, отрежет ломоть хлеба, один себе, другой старухе. Испечёт старуха блины, один блин старику даст, другой себе кладёт в тарелку.

Всё съедят, а что останется, собаке кинут или кошке.