«Стихотворения» kitobidan iqtiboslar, sahifa 2

Во всем мне хочется дойти

До самой сути.

В работе, в поисках пути,

В сердечной смуте. До сущности протекших дней,

До их причины,

До оснований, до корней,

До сердцевины.

Всё время схватывая нить

Судеб, событий,

Жить, думать, чувствовать, любить,

Свершать открытья.

О, если бы я только мог

Хотя отчасти,

Я написал бы восемь строк

О свойствах страсти

О беззаконьях, о грехах,

Бегах, погонях,

Нечаянностях впопыхах,

Локтях, ладонях.

Я вывел бы ее закон,

Ее начало,

И повторял ее имен

Инициалы.

Я б разбивал стихи, как сад.

Всей дрожью жилок

Цвели бы липы в них подряд,

Гуськом, в затылок В стихи б я внес дыханье роз,

Дыханье мяты,

Луга, осоку, сенокос,

Грозы раскаты.

Так некогда Шопен вложил

Живое чудо

Фольварков, парков, рощ, могил

В свои этюды.

Достигнутого торжества

Игра и мука —

Натянутая тетива

Тугого лука.

1956

А в наши дни и воздух пахнет смертью:

Открыть окно – что жилы отворить.

Помешай мне, попробуй. Приди, покусись потушить

Этот приступ печали, гремящей сегодня, как ртуть

в пустоте Торричелли.

Воспрети, помешательство, мне, – о, приди,

посягни!

Помешай мне шуметь о тебе! Не стыдись, мы —

одни.

Тишина, ты – лучшее

Из всего, что слышал

Кто тропку к двери проторил,

К дыре, засыпанной крупой,

Пока я с Байроном курил,

Пока я пил с Эдгаром По? Пока в Дарьял, как к другу, вхож,

Как в ад, в цейхгауз и в арсенал,

Я жизнь, как Лермонтова дрожь,

Как губы в вермут окунал.

Перемена.

В соответствии с основными мыслями стихотворения Пастернак писал родителям 6 янв. 1938 г.: «Людей художественной складки всегда будет тянуть к бедным, к людям трудной и скромной участи, там все теплее и выношеннее и больше, чем где бы то ни было, души и краски».

Из книги «На ранних поездах»

Книга под таким названием вышла летом 1943 г., но все четыре цикла стихов, составивших ее, были представлены в ней неполно. Пастернак не имел возможности включить стихотворения, обращенные к репрессированным в 1937 г. грузинским поэтам Т. Табидзе и П. Яшвили, и в компенсацию этих «ранящих пробелов» он снял строфы о Сталине и революции в стихах цикла «Художник». Оправданием издания был для Пастернака цикл стихов весны 1941 г. «Переделкино», «несколько здоровых страниц, написанных по-настоящему, – как признавался он в письме 5 ноябр. 1943 г. О. Фрейденберг. – Это образец того, как стал бы я теперь писать вообще». Новая творческая манера, обретенная в этом цикле, наполнила реальным содержанием требование простоты и естественности в искусстве, заявленное еще во «Втором рождении», новая поэтика строилась на «не облеченной уподоблениями прямой и прозрачной речи в поэзии», на мысли, «отлежавшейся, определившей свой смысл и только совершенствующей свое выражение в неметафорическом утверждении», как писал Пастернак С. Чиковани 6 окт. 1957 г.

Быть знаменитым некрасиво. Не это подымает ввысь. Не надо заводить архива, Над рукописями трястись. Цель творчества – самоотдача, А не шумиха, не успех. Позорно, ничего не знача, Быть притчей на устах у всех. Но надо жить без самозванства, Так жить, чтобы в конце концов Привлечь к себе любовь пространства, Услышать будущего зов.

Во всем мне хочется дойти До самой сути. В работе, в поисках пути, В сердечной смуте. До сущности протекших дней, До их причины, До оснований, до корней, До сердцевины. Всё время схватывая нить Судеб, событий, Жить, думать, чувствовать, любить, Свершать открытья.

Жить и сгорать у всех в обычае, Но жизнь тогда лишь обессмертишь, Когда ей к свету и величию Своею жертвой путь прочертишь.