Kitobni o'qish: «История Клуба-81»

Хроника

1979 год

16 сентября. В Ленинграде состоялась 1-я конференция культурного движения, организованная соредакторами журнала «Часы» Б. Ивановым и Б. Останиным.

Октябрь. В Ленинграде вышел альманах «Женщина и Россия». Составители Т. Горичева, Н. Малаховская, Т. Мамонова.

Осень. К. Бутырин и С. Стратановский начали выпускать журнал критики и полемики «Диалог».

22–23 декабря. Прошла 2-я конференция культурного движения.

1980 год

Май. Г. Григорьева и Н. Лазарева выпустили первый номер журнала «Мария».

Май–июль. Эмигрируют Ю. Вознесенская, Т. Горичева, Н. Малаховская, Т. Мамонова.

1981 год

Апрель. Начались переговоры литераторов с представителями КГБ и ССП об учреждении независимого творческого объединения (впоследствии – Клуб-81).

14–17 ноября. В расселенном доме 1/3 на Бронницкой улице состоялась большая квартирная выставка ТЭИИ (Товарищества экспериментального изобразительного искусства).

Осень. Вышел первый номер литературно-критического журнала «Обводный канал». Редакторы С. Стратановский, К. Бутырин, Б. Рохлин.

30 декабря. Общее собрание Клуба-81 утвердило устав и избрало правление: И. Адамацкий (председатель), С. Вовина, А. Драгомощенко, Б. Иванов, Н. Подольский, С. Стратановский.

1982 год

6 января. Вечер поэзии, организованный Клубом-81 в музее Ф. М. Достоевского. Выступали А. Драгомощенко, Е. Игнатова, В. Кривулин, О. Охапкин.

26 января. Первый вечер прозы Клуба-81 в музее Ф. М. Достоевского. Выступали Б. Дышленко, Е. Звягин, Б. Кудряков, Б. Улановская, Ф. Чирсков.

23 марта. Вечер в Клубе-81, посвященный изобразительному искусству Ленинграда. Выступили Ю. Новиков, Е. Барбан, М. Иванов, И. Иванов, В. Кривулин.

27 апреля. Вышел первый номер информационного бюллетеня Клуба-81 «Регулярные ведомости». Редакторы В. Долинин, С. Коровин.

11 мая. Вечер московских поэтов в Клубе-81: Б. Кенжеев, Ю. Кублановский, В. Лен, Д. Пригов, Л. Рубинштейн, О. Седакова.

14, 22 июня. Арестованы В. Долинин, Р. Евдокимов.

Со второй половины года мероприятия Клуба-81 проходят на улице Петра Лаврова, 5.

Сентябрь. Вышел первый номер журнала «Молчание». Редактор Д. Волчек.

26 октября. Вечер памяти Леонида Аронзона. Выступили А. Альтшулер, В. Кривулин, Е. Шварц, Вл. Эрль.

10 ноября. Умер Л. Брежнев. Генеральным секретарем ЦК КПСС становится Ю. Андропов.

14 декабря. Вечер переводческой секции Клуба-81: В. Антонов, Е. Зелинская, В. Кучерявкин, Б. Останин, С. Хренов.

23 декабря. Вечер джаза в музее Ф. М. Достоевского: С. Курехин, В. Чекасин, Б. Гребенщиков.

1983 год

22 февраля. В Доме писателя вечер поэтов Клуба-81. Выступили О. Бешенковская, А. Драгомощенко, Е. Игнатова, В. Кривулин, Б. Куприянов, В. Нестеровский, О. Охапкин, Е. Шварц, Э. Шнейдерман.

23 февраля. При Клубе-81 учреждена театральная студия Э. Горошевского.

4 марта. На общем собрании клуба обсуждалось коллективное письмо в защиту арестованного В. Долинина. После дискуссии письмо подписали 22 человека. Долинин остался членом клуба.

8–10 апреля. В Клубе-81 прошла конференция «Культура и традиция», с докладами выступили Б. Иванов, В. Кушев, Э. Горошевский, С. Бернадский, В. Кривулин, М. Берг и другие.

23 мая. В Клубе-81 с лекцией о Достоевском выступил Г. Померанц.

14 июня. В Клубе-81 состоялся литературно-музыкальный вечер. Выступили С. Курехин и Б. Гребенщиков, певица В. Пономарева, американский квартет саксофонистов ROVA.

1984 год

18 января. В «Ленинградской правде» опубликовано письмо художника И. Синявина. Предисловие написал Ю. Андреев. Протест членов клуба.

9 февраля. Умер Ю. Андропов. Генсеком ЦК КПСС становится К. Черненко.

3 мая. В Доме писателя состоялся вечер прозаиков Клуба-81.

Лето. Начал выходить сборник секции переводчиков «Предлог». Редакторы С. Магид, С. Хренов.

1985 год

10 марта. Умер К. Черненко.

11 марта. Генеральным секретарем ЦК КПСС избран М. Горбачев.

15 марта–10 апреля. 6-я выставка ТЭИИ.

Весна. В Клубе-81 прошла конференция «Искусство ХХ века – итоги и перспективы». С докладами выступили Г. Беневич, А. Шуфрин, Б. Иванов, Е. Пазухин.

17 октября. Вечер памяти Л. Аронзона и А. Морева.

Декабрь. В Клубе-81 трехдневный симпозиум «Пути культуры 1960–1980-х годов». С основным докладом «Молния и радуга», вызвавшим оживленную дискуссию, выступили А. Кобак и Б. Останин.

Вышел литературно-художественный сборник «Круг». Составители Б. Иванов, Ю. Новиков.

1986 год

25 февраля–6 марта. XXVII съезд КПСС. М. Горбачев назвал брежневское правление «эпохой застоя».

30–31 мая. В Клубе-81 прошла конференция, посвященная неофициальному культурному движению.

Май. Образован Ленинградский центр творческой инициативы (ЛЦТИ) при городском комитете ВЛКСМ.

19 октября. На Владимирской площади прошел митинг в защиту дома Дельвига.

13–14 декабря. Состоялось отчетно-выборное собрание Клуба-81 в присутствии П. Коршунова и Г. Бариновой. В ответ на требование Коршунова прекратить участие в «антисоветских» зарубежных журналах члены клуба потребовали начать выпуск малотиражных литературных изданий и опубликовать «Круг-2».

Начал выходить журнал «Красный щедринец». Основатель и редактор Б. Иванов.

1987 год

14–25 января. Прошла 9-я выставка ТЭИИ, без отборочной комиссии. Выставку посетили 50 000 человек.

27–28 января. Пленум ЦК КПСС «О перестройке и кадровой политике». Провозглашена политика гласности.

2–4 февраля. Творческая лаборатория «Поэтическая функция» провела 1-ю конференцию «Новые языки в искусстве».

20 февраля. На заседании круглого стола журнала «ЭКО» в Центральном экономико-математическом институте в Москве принято решение о создании клуба межпрофессионального общения «Перестройка» для проведения дискуссий по проектам новых законов.

14 марта. В Клубе состоялась дискуссия на тему «Новое искусство в современной ситуации» с участием литераторов, художников, искусствоведов, музыкантов. В числе выступавших: И. Адамацкий, В. Герасименко, М. Иванов, А. Ковалев, С. Ковальский, Л. Кузнецов, Б. Митавский, Ю. Рыбаков, Ю. Шевчук.

21 марта. На городском форуме в память о снесенной 18 марта гостинице «Англетер» принята резолюция о создании культурно-демократического движения (КДД).

28 марта. В ДК имени Ильича состоялась учредительная конференция Совета по экологии культуры.

12 апреля. Создано экологическое объединение «Дельта». Руководитель П. Кожевников.

18 мая. Исполком Ленсовета утвердил «Временные правила о порядке проведения собраний, митингов, шествий…»

Май. Образован ленинградский межпрофессиональный клуб «Перестройка».

Июль. Вышел первый номер журнала «Вестник совета по экологии культуры». Редактор М. Талалай.

Август. Зарегистрирован клуб «Перестройка» при Правлении Ленинградского экономического общества.

22 октября. И. Бродскому присуждена Нобелевская премия.

24–25 октября. В Клубе-81 состоялась первая встреча редакторов и представителей независимых изданий Ленинграда, Москвы и Риги.

13 ноября. Учредительное собрание Ленинградского клуба «Перестройка». Избрано правление: Л. Гольдштейн, Б. Лукин, В. Монахов, В. Рамм, А. Сунгуров, А. Филиппов, А. Ющенко.

18 ноября. В Клубе-81 прошел вечер, посвященный присуждению И. Бродскому Нобелевской премии.

9 декабря. В Клуб-81 прошел вечер, посвященный памяти А. Галича.

Декабрь. Создан Координационный совет демократических организаций Ленинграда (Ю. Рыбаков, Е. Подольцева, В. Рамм, В. Монахов, М. Макаревич, И. Сошников, Ю. Нестеров).

1988 год

1–5 февраля. В Москве состоялась 2-я конференция «Новые языки в искусстве».

26 апреля. На заседании клуба «Перестройка» В. Тягушев предложил начать организацию Народного фронта Ленинграда.

7–8 мая. В Москве на квартире С. Григорьянца состоялась вторая встреча редакторов независимых изданий Москвы и Ленинграда. Принята декларация Клуба независимой печати.

8 июня. В ДК имени Ильича создан Инициативный комитет Народного фронта Ленинграда.

14 июня. В Юсуповском саду состоялся первый массовый митинг, посвященный памяти жертв политических репрессий. Выступали В. Долинин, Н. Катерли, Ю. Рыбаков, Е. Зелинская, В. Кривулин, Г. Лебедев. Объявлено о создании ленинградского «Мемориала».

25 июня. По инициативе Б. Иванова проведено первое в Ленинграде массовое шествие в поддержку демократических преобразований. Колонна прошла от концертного зала «Октябрьский» до Смольного, где состоялся митинг.

14 сентября. В Клубе-81 состоялось учредительное собрание Общества христианского просвещения. Инициаторы: Е. Пазухин (председатель), Б. Иванов.

25 сентября. Создана организация «За Народный фронт» (около 50 человек). Члены Координационного совета: А. Голов, Б. Иванов, Н. Корнев, С. Магид, Ю. Нестеров, А. Серяков, В. Лужбин.

19–20 ноября. В Москве по инициативе Клуба независимой печати прошла третья встреча редакторов и представителей независимых изданий.

11 декабря. В клубе состоялся вечер, посвященный 70-летию со дня рождения А. Солженицына. Выступали Г. Анищенко, А. Гурьянов, Б. Иванов.

1989 год

4 января. «Выборы-89» утвердили предвыборный список из 35 человек (Д. А. Гранин, М. М. Чулаки, В. Г. Рамм, В. Н. Монахов, А. А. Дольский, Б. Н. Никольский, П. С. Филиппов, М. Е. Салье и другие).

8 января. В Гавани открылась художественная выставка «От неофициального искусства – к перестройке».

1–4 февраля. В Ленинграде состоялась 3-я конференция «Новые языки в искусстве».

26 марта. Выборы народных депутатов СССР. В Ленинграде потерпели поражение ведущие партийные и советские работники.

Март. Совет по экологии культуры по инициативе М. Талалая основал Общественную библиотеку-архив самиздата.

11–14 апреля. В Центральном лектории общества «Знание» прошла конференция «Независимая культура Ленинграда 1950 – 1970-х годов». С докладами выступили Б. Иванов, Вл. Эрль, В. Уфлянд, В. Долинин, С. Ковальский и другие.

25 апреля. Пленум ЦК КПСС. Критика М. Горбачева. Выход из состава ЦК 110 его членов, кандидатов, членов Ревизионной комиссии.

Апрель. Вышел первый номер информационного бюллетеня «Северо-Запад».

25 мая–9 июня. I Съезд народных депутатов СССР.

12 июля. Первым секретарем Ленинградского обкома КПСС избран Б. В. Гидаспов.

9–13 августа. В ленинградском Доме композиторов проведена международная летняя школа «Язык – сознание – общество».

Август. Образован Христианско-демократический союз Ленинграда.

7 ноября. Колонна демократических сил (30 000 человек) прошла от Пионерской площади до Дворцовой.

21 ноября. Пленум Ленинградского горкома и обкома КПСС. Б. Гидаспов выступил против «левых радикалов из ЛНФ».

Декабрь. Художник Тимур Новиков основал Новую академию изящных искусств.

На Пушкинской, 10, начинает формироваться Товарищество независимых художников, музыкантов, актеров.

Введение

Согласно официальной идеологии советский социалистический строй являлся самым передовым и самым демократическим в мире. Его цель: проложить путь в светлое будущее человечества – коммунизм. Отсюда следовало: только контрреволюционные элементы, враги трудящихся и люди, потерявшие здравый рассудок, берутся оспаривать эту доктрину; назовем ее Утопия-1¹.

Активная часть граждан страны возвращение к ленинским нормам, объявленное на ХХ съезде КПСС в 1956 году, понимала иначе: необходимость демократизации страны и обуздания бюрократического произвола. Они верили, что именно при народовластии раскроются политические, экономические и культурные потенции социализма; эту веру назовем Утопия-2.

В этом различном понимании послесталинского будущего страны были заложены основы двух не уживающихся друг с другом утопий².

В Ленинградский областной комитет КПСС

от несоюзной творческой интеллигенции Ленинграда

В связи с Постановлением ЦК КПСС «О работе с творческой молодежью» предлагаем осуществить некоторые мероприятия, которые подготовят условия для нормального течения культурных процессов. К таким мероприятиям мы относим следующие:

– организацию при Ленинградском отделении Союза советских писателей и Союза советских художников Советов по работе с творческой молодежью.

В состав этих Советов должны войти как представители творческих организаций, так и представители несоюзной молодежи. Предложить редколлегиям журналов, издательств, выставкомам и художественным советам расширить свои составы за счет представителей Советов с тем, чтобы более полно представить творчество нового поколения советской творческой интеллигенции;

– создание общественной редколлегии, подготавливающей к печати выпуски (типа квартального альманаха), которые будут знакомить читателей с духовными проблемами современного человека и поисками новых форм их художественного выражения;

– выпуски (условное название «Горизонт») могут издаваться на финансовой и технической базе журнала «Аврора», или «Звезда», или какого-либо издательства в качестве литературного, критического, иллюстративного приложения. Эти издания должны существовать в рамках культурно-литературной критики, а не административного давления. Идея такого экспериментального издания в общих чертах обсуждалась на встрече несоюзной творческой интеллигенции с редактором журнала «Аврора» т. Торопыгиным в конце прошлого года;

– возобновление устных выступлений молодых поэтов и прозаиков в Доме Союза писателей, в Домах культуры на предприятиях, по радио и телевидению.

Бюро пропаганды Ленинградского отделения ССП в соответствии с Постановлением ЦК КПСС необходимо значительно расширить списки поэтов, прозаиков, искусствоведов, которых бюро привлекает для устных выступлений перед трудящимися города и области.

Прием в профсоюзную организацию ЛО ССП необходимо расширить. Условием для приема должны быть две-три рекомендации членов Союза писателей без каких-либо других ограничений.

Мы считаем, что представители несоюзной творческой интеллигенции должны иметь возможность в любой момент обсудить злободневные вопросы и взаимные претензии с конкретными представителями ленинградской партийной и советской организации. По нашему мнению, это создаст необходимые условия для конкретной совместной работы.

На наш взгляд, реализация этих мероприятий позволит сделать первые шаги по нормализации культурного процесса и тем самым значительно расширить идейный, содержательный горизонт культуры советского народа, сделать ее более мощным инструментом духовного и социального прогресса.

27 октября 1976 года

Но возникшие самиздатские журналы стали брать на себя функцию представительства – литературной группы или явлений, притягивающих к себе людей и другие интересы. Факт существования такого самовольного издания сам по себе привязывал интересы тех, кого тяготил режим Страны Советов. Меня, издателя и редактора «Часов», интересовали все проявления творческого выхода за проволоку казенной идеологии. Уже в первых номерах «Часов», помимо поэзии и прозы, были опубликованы критика, философия, статьи об изобразительном искусстве, сама ситуация просила нового названия – не неофициальное, а «независимое культурное движение».

В условиях тоталитарного государства возникла нужда в представительствах, которые предложили бы культурному движению такие формы организованной деятельности, которые возьмут на себя общие для культурной среды заботы. Для литераторов это прежде всего проблемы издания, публичных выступлений и общения и, конечно, защиты от политических преследований. Во второй половине 1970-х годов известная мне среда независимых литераторов уже вышла из юношеского возраста. Ее развитие, взросление, формирование, как правило, состояло из «поиска себя» в широком поле образцов мировой культуры, отвечающих индивидуальным творческим запросам. Неофициальный литератор защищал свою автономность от посягательств власти, начальства, семьи и ревниво относился ко всему, что, как ему казалось, посягает на его свободу. Между крайним индивидуализмом в художественной среде и необходимостью объединения этой среды в общих интересах, очевидно, было противоречие. Если добавить к этому страх перед КГБ, рассматривающего официально несанкционированные организации если не как антисоветские, то, в любом случае, как подлежащие немедленному прекращению, то понятно, почему до середины 1970-х годов культурное движение было стихийным. При взгляде сверху оно представляло собой конгломерат домашних кружков, групп, открытых «домов», где можно было пообщаться.

В редакционном заявлении журнала «Часы» (№ 28) я писал:

Накануне 1981 года попытаемся обозначить некоторые новые моменты в культурном движении, которые сегодня если еще не всегда встречают признание, но близки к тому, чтобы стать очевидными. Все настойчивее в культурной среде оспаривается разделение культуры на официальную и неофициальную. «Культура – одна» – таково сегодня убеждение многих литераторов, художников, философов, по их мнению, следует устранить последствия этого деления, исторически возникшего, но ныне мешающего более широкому взгляду на действительность, сущность культуры и творчества.

Культура – одна, ибо критерии достижения в культуре не зависят от устройства социума и положения в нем автора. Но, очевидно, оппозиция конформизм-нонконформизм в последнее время ослабела… Что способствовало этой перемене? Во-первых, к нонконформизму привыкли, привыкли как к объективности, как к культурно-общественному явлению. Выставки независимых художников стали частью культурной жизни столиц. Во-вторых, неофициальные издания вошли в круг чтения многих людей.

Если прежде участники культурного движения для того, чтобы обратить на себя внимание, прибегали к публичным акциям, то теперь оценка личности, как никогда, связана с оценкой их творчества.

1980 год

Уже несколько месяцев мы с Борисом Останиным думали о том, как быть с конференцией культурного движения. Две мы провели в 1979-м³, вторая оказалась особенно представительной и удачной⁴.

Докладчиками на конференции были участники культурного движения, которое стало в их докладах предметом анализа и прогнозов. Движение вышлоиз пеленок молодежных кружков 1950–1960-х годов и перестало быть творчеством одиночек. Оно имело свою историю, оставившую след в поэзии и прозе, своих гениев и свое мировоззрение, потери на пути к личной независимости и свободе творчества и опыт коллективного сопротивления.

Искусствовед и переводчик Виктор Антонов выступил на 2-й конференции с докладом «Неофициальное искусство: развитие, состояние, перспективы». В докладе получила характеристику неофициальная художественная жизнь Петербурга и Москвы – социальное положение художников, их эстетическая ориентация, быт, настроения. «Они недовольны и не согласны… настаивают на разрешении свободно показывать и реализовать свои работы, обсуждать художественные проблемы, объединяться в творческие группы, получать мастерские и некоторые государственные льготы. Как видим, преобладают сугубо художественные и уравнительные притязания». Антонов говорил об аполитичности художников. Моральные ориентиры – эскапизм, эмиграция. Он считает, что «первый и решающий шаг в превращении неофициального искусства в контролируемое» уже сделан, имея в виду, очевидно, разрешение на организацию выставок в государственных залах при соблюдении трех табу: «политика, религия, порнография». Предсказывал сближение государственного и независимого искусства. Утопия-1, считает В. Антонов, начинает сбываться.

Не менее обобщающим было выступление поэта Виктора Кривулина. Независимые литераторы, как и художники, выработали свой собственный язык за пределами государственного искусства. Поэт говорил: «Предсмертное пророчество Анны Ахматовой о новом расцвете русской поэзии оправдывается». И оспорил смысл выражения «вторая культура» по отношению к «неофициальной», которая является «достраивающей… обнаруживаемый через язык мир». «Читатель новой литературы не воспринимает текст стихотворения и его автора раздельно, – произошло образование человеко-текста». Иначе говоря, за каждым ее произведением стоит поступок человека, берущего ответственность за свою позицию, воспринимаемую литературным начальством как враждебную. Рост самосознания, плюрализм эстетических платформ, способность к коллективным действиям (Кривулин подробно изложил историю поэтического сборника «Лепта») – так он обрисовал значимость неофициальной культуры.

Оба докладчика назвали десятки имен художников и литераторов Петербурга и Москвы – фаворитов движения. Учреждение «часовщиками» Премии Андрея Белого свидетельствовало о том, что в неофициальной культуре возросла значимость таланта и профессиональных достижений.

Выступление Б. Останина «Журнал „Часы“ и его авторы» подтверждало расширение фронта движения. Материалы журнал получал, среди прочего, от участников Религиозно-философского семинара, который работал уже шесть лет, от участников домашнего семинара на квартире Сергея Маслова, объединявшего видных правозащитников Револьта Пименова, Эрнста Орловского, Льва Копелева, оппозиционно настроенных математиков, физиков, с 1979 года выпускавших машинописный журнал «Сумма», от Ефима Барбана – редактора журнала джазового клуба «Квадрат». К этому времени вышло 20 номеров «Часов», число авторов превысило сотню. Публикации разнесены по разделам «проза», «поэзия», «драматургия», «критика», «изобразительное искусство», «философия», «переводы», «публикации», «хроника», – из подполья на свет стала выходить молодая, полнокровная, саморазвивающаяся гуманитарная культура.

Названия других докладов говорили сами за себя: Борис Гройс «Зачем нужен художник?», Иосиф Бакштейн «Вторая культура глазами социолога», Галина Григорьева «Первые уроки нынешнего феминизма», Борис Иванов «Историческая параллель: нонконформист современного культурного движения и лишний человек в русской литературе». Общее лишнего человека XIX века с нонконформистом – их конфликт с обществом. Аналогия обнаруживается в области культуры – лишний человек также преодолевал табу, наложенные на сферу творчества и гласности. Конфликт разворачивается между традиционной культурой, поддерживаемой государством и академическими институтами и получившей название официальной, и новыми культурными течениями – неофициальными, неподцензурными, независимыми, оппозиционными и др.⁵

В докладе говорилось, что новое творчество воспринимается традиционалистами как покушение на «святая святых», профанация, издевательство, оно объясняется «порочностью его создателей, или патологией, или предательством – или всем этим вместе взятым. Новые культурные движения также не скупятся на филиппики и рассматривают старую культуру как извращающую суть самого творчества». Приближаясь к складывающейся ситуации в стране, я говорил: «не всегда должна победить одна из сторон», «новых не расстреливают у кирпичной стены, им оставляют чердаки и салоны отверженных. Им не запрещают надеяться. Ревнителей старого не судят трибуналы. Им оставляют право на гордость и веру в собственную правоту».

Культура переходила в новую стадию развития, с новыми принципами интеграции с уже пройденными этапами. Я предсказывал реализацию Утопии-2, которая утрачивала признаки утопии вместе с нарастающим кризисом «развитого социализма». В рамках конференции была вручена независимая Премия Андрея Белого прозаику Борису Кудрякову, поэту Елене Шварц, по номинации критика – Евгению Шифферсу.

Конференции готовились и проводились конспиративно, но читатели журнала «Часы» получали полные отчеты о выступлениях – материалы первой публиковались в № 20, 21, второй – в № 21, 23, 24. Информация о конференции через вторые-третьи руки просочилась в эмигрантский журнал «Посев»⁶.

Конференции были восприняты властями как беспримерная наглость – мы присвоили себе права парторганов высшего ранга – свободно обсуждали философские и культурные проблемы страны и бесконтрольно предавали материалы конференции гласности. Вместе с тем культурное движение определяло себя не как воинствующую оппозицию, а как автономное культурное направление. Травматический опыт нашей страны был таков, что аномальный стала сама мысль… о революции. Призывать сограждан к разрушению и разорению государства, перевернуть все с ног на голову, а самых озлобленных, невежественных, отличившихся в этом погроме поставить во главе всего и вся?!!

Успех подпольных конференций лишний раз показал, что у КГБ в нашей среде нет надежных источников информации, что было обусловлено биографиями ее участников. Чтобы в ней оказаться, человеку нужно было пережить разочарование в советской действительности и начать сторониться того, что ставило от нее в зависимость. Не только сторониться, но и найти тех, кто ощущал себя таким же лишним человеком, найти – и поделиться с ними своими мыслями и переживаниями, для чего требовалась определенная смелость. И через них узнать, что новые «лишние» уже сумели создать свою литературу, свое изобразительное искусство, убеждены в возможности других философских убеждений и религиозных истин, не одобряемых властью. Эта среда освоила способы социального выживания и правила политической гигиены. И даже если ты сам не взялся за перо или кисть, ты уже начал осваивать язык новой среды, знаешь ее фаворитов и жертвы, разделяешь ее нравы и традиции. Что может предложить гэбист человеку, который по своей воле, по органике своего развития прошел этот путь, на каждом шагу встречая соблазны остаться таким, как все!..

1980 год – год Олимпийских игр – не обещал быть спокойным. Надзирательные органы вели чистку нежелательных элементов, особенно масштабную в Москве и Ленинграде. Диссидентов либо арестовывали, либо под угрозой ареста выдавливали в эмиграцию, либо серьезно предупреждали, проводили обыски. В. Кривулин сказал, что журнал «37» переждет это время, но подобная осторожность не помешала властям выслать из СССР прежде всего тех, кто был ориентирован на Запад. В первой половине 1980 года страну покинули Ю. Вознесенская, Т. Горичева, Н. Малаховская,Т. Мамонова, Л. Рудкевич, позднее была арестована активистка женского движения Н. Лазарева.

Я считал, что «Часы» должны «ходить» при любой политической погоде.

Время шло. Пора было определиться, когда и где пройдет очередная конференция. Мы с Останиным знали, что некоторые ленинградцы и москвичи уже подготовили доклады, но было ясно: КГБ сделает все, чтобы не допустить наше «сборище». А «накрыть» нас было просто, поскольку мы с Останиным всегда на виду. Обозначить место проведения – значит попасть в ловушку. В 1979 году о месте конференции за день до ее начала знали лишь пять человек, и каждому было известно, кого, в том числе Кривулина и Горичеву, он должен завтра привести по такому-то адресу. Ко всему прочему, было неясно, кто из владельцев большой отдельной квартиры рискнет ее нам предоставить. А. Алонсо, хозяйка квартиры на Малой Монетной, уже получила предупреждение, что расстанется с ней, если еще раз использует «не по назначению». О возможности таких последствий мы обязаны были хозяевам сообщить.

Как только на свет появилось независимое искусство, открылась жуткая правда – ни у личности, ни у общества нет собственного места: страна оккупирована – все, чем человек пользуется, ему не принадлежит, он – жалкий арендатор, со всех сторон ограниченный властью. Можно было собрать участников за городом, на поляне – так проводили свои встречи баптисты и барды-песенники, – но и там, мы знали, участников разгоняют и ловят, перехватывают в вагонах электричек. Художники организовывали выставки если не на квартирах, то на пляжах, на улице… Перспективы культурного движения были намертво связаны с борьбой за «право на пространство существования». «Московская бульдозерная выставка» была замечательна как раз тем, что показала: культурное движение способно завоевывать плацдармы. Но если наша цель не маскироваться, а выйти на «солнечную сторону улицы», то не начать ли нам поиски культпросветучреждения – заводского клуба, Дома культуры или библиотеки, которое можно заинтересовать предложением организовать в нем работу – что-то вроде литературного кружка или клуба, с условием самодеятельного руководства?

Я предполагал, что такой клуб может функционировать в границах той «зоны свободы», которую отвоевали у режима самиздат и независимые художники. Одним словом, нужно ввязаться в сражение, а «там будет видно»⁷. Эту тему мы обсудили с И. Адамацким и Ю. Новиковым.

Наши поиски начались среди знакомых, работавших в учреждениях такого рода, и посещения их администраций. Разумеется, никакой служащий просветительского фронта не стал бы с нами разговаривать, если бы был осведомлен, что мы – «неофициалы», занимаемся самиздатом, более того, посчитал бы своей обязанностью «сообщить куда надо». В ДК хлебопекарной промышленности со мной разговаривать не стали, им нужен был человек с книжкой Союза писателей. В другом ДК на Обводном канале, где на всех этажах стояла мертвая тишина, а двери помещений были закрыты, я услышал человеческую речь. Открыл дверь и увидел настолько перепуганных женщин, что они не могли понять, о чем я, собственно, их спрашиваю…

Между тем прошел слух, что в Москве начались переговоры с властью о создании клуба для группы независимых литераторов. Борис Останин специально выезжал в столицу, но ничего определенного не узнал: переговоры действительно имели место, однако затянулись, и группа перестала доверять переговорщику.

И вдруг слово «клуб» прозвучало совсем рядом. Виктор Кривулин рассказал, что сотрудник КГБ подкараулил его в кофейне на Садовой, куда он зашел в обеденный перерыв, и заставил подписать предупреждение: выпуск журнала «Северная почта» должен быть немедленно прекращен⁸. Взамен гэбист предложил компенсацию: разрешение создать клуб поэтов, в котором Кривулин мог бы играть главную роль. ЛО ССП получит соответствующее указание. Кривулин от «компенсации» отказался. На мой вопрос: почему? – ответил так: «А зачем мне это нужно? Возможно, мне придется скоро эмигрировать».

Тогда я предложил поступить следующим образом: он является в секретариат ЛО ССП с нами, «часовщиками», и заявляет, что лично он иметь дело с клубом не будет, но есть литераторы, которые в его создании заинтересованы, и укажет на нас. В итоге договорились, что я составлю разработку идеи клуба и приведу на Пионерскую, где Кривулин тогда жил, тех, кто войдет в делегацию для переговоров в СП. Составил проект творческого объединения, предвосхитивший устав будущего Клуба-81, и с друзьями пришел на Пионерскую. Там выяснилось, что Кривулин клубом заниматься по-прежнему не хочет и не желает, чтобы им занимался кто-то другой. При этом он хотел, чтобы текст проекта остался у него как охранная грамота – при угрожающей ситуации он его предъявит. Все это было несерьезно.