Этого мало.
Ближайшее, по крайней мере, десятилетие промышленность Советской России должна будет удовлетворяться прикладничеством, как единственным методом, к которому технически и экономически приспособлены наши заводы в своем большинстве. И спрашивается: неужели для нас безразлично какие эстетические формы будут прикрывать материальную конструкцию вещей? Неужели нам все равно за чью, за какую эстетику станут агитировать предметы рабочего быта? Неужели мы не обязаны использовать даже прикладничество для удара по старой эстетике узорчиков, цветочков и т. п.
И спрашивается еще: разве возможно такое использование без наличия собственной эстетики – эстетики социально-технического утилитаризма, данной не в абстрактных рассуждениях, а в ее конкретном – пускай лабораторном, пускай частичном – овеществлении.
Вопрос, значит, стоит так: или культивировать буржуазное, реакционное, тянущее назад искусство, или по мере сил строить свое революционное, пересоздающее быт рука об руку с общесоциальным строительством; – или сидеть сложа руки, вздыхать о будущем и ожидать его, погрязать в болоте эстетического мещанства, или бить по этому мещанству и строить новые формы, исходя из задач созидающего пролетариата. «Леф'ы» предпочитают второе.
Bu va yana 2 ta kitob 399 UZS