Kitobni o'qish: «Эрик Фоглер и проклятие замка Мисти»

Shrift:

Erik Vogler y la maldición de Misty Abbey-Castle

www.edebe.com

* * *

Информация от издательства

Перевод с испанского выполнила Евгения Меникова по изданию: Beatriz Osés. Erik Vogler y la maldición de Misty Abbey-Castle. – Edebé

Издание охраняется законом об авторском праве. Нарушение ограничений, накладываемых им на воспроизведение всей этой книги или любой ее части, включая оформление, преследуется в судебном порядке.

Художник Иван Барренетксеа

«Эрик Фоглер и проклятие замка Мисти» – третья книга из детективной саги испанской писательницы Беатрис Осес. Эрик по-прежнему верен себе: до ужаса педантичный, замкнутый, мнительный и немного странный. У него почти нет друзей, и даже родная бабушка вздыхает с облегчением, узнав, что не придется брать внука на лыжный курорт. Наконец Эрик сможет отдохнуть от ужасных потрясений один в родном городе, поиграть сам с собой в шахматы, посидеть в любимом кафе. Или нет? Неужели опять – загадочные преступления, плен и ужасные передряги, их которых почти нет шансов выбраться?

Книги продолжают традиции черного романа с элементами мистики. Главный герой здесь – не следователь, а случайный свидетель, который невольно становится детективом.

Читай также «Эрик Фоглер и преступления белого короля» и «Эрик Фоглер и смерть на курорте».

Для старшего школьного возраста.

* * *

Рейне, Алфредо и Ивану

Глава 1
Могила для двоих

Поначалу кругом царил сплошной мрак. Эрик Фоглер открыл глаза, рассудок его был замутнен. «Где я?» Кто-то ударил его по голове, и он потерял сознание. Что произошло потом? Он потянулся ко лбу левой ладонью – потрогать то место, где образовалась здоровенная шишка размером со сливу. Но при этом наткнулся на ледяную руку и замер. После чего услышал глубокое дыхание в нескольких сантиметрах от своего лица.

В это самое мгновение он понял, где находится. И крепко зажмурился, чтобы выкинуть из головы жуткую мысль. Невозможно, невозможно! Не может такого быть… Эрик снова открыл глаза, вокруг по-прежнему был мрак. Он поднял вверх правую руку. Пальцы дрожали. Пустота. Еще немного выше. Снова пустота. И вдруг рука его уперлась во влажный камень саркофага. Он с трудом сглотнул слюну. Как долго он протянет в этой гробнице? На сколько хватит кислорода?

Эрик снова почувствовал совсем рядом со своей шеей дыхание Альберта Циммера, похожее на дыхание леопарда. Спокойное, размеренное, словно тот спал мирным сном. А вот Фоглер дышал совсем иначе: рывками, тревожно, на грани панической атаки.

– Я не хочу умирать! – завопил он что было мочи, безжалостно сжимая руку своего товарища.

Он умрет. Может, товарищу нет до этого дела, а вот ему еще как есть.

– Я не хочу умирать! – снова выкрикнул Эрик и, видя, что тот не реагирует, схватил его за нос.

Альберту хотелось продолжать спать и видеть во сне нежный образ девушки, но ничего другого не оставалось, кроме как открыть глаза и рывком сдернуть с себя сжимавшие его нос пальцы.

– Можно узнать, что ты делаешь, Фоглер? – спросил он раздраженно.

И прежде чем Эрик успел ответить, почувствовал сильную боль в виске и резкий запах тухлого чеснока. А потом вспомнил склеп и мощный удар, после которого потерял сознание.

– Где мы?

– А ты как думаешь? – парировал Эрик надменно.

– …В гробнице одного из монахов, – рассудил молодой человек, потрогав поверхность камня.

– Мы в ловушке, – заныл Фоглер. – Мы в ловушке… По твоей вине! – гневно упрекнул он товарища.

– Фоглер, сейчас не время.

– Я умру! – завопил юноша в ужасе.

На лице Альберта Циммера изобразилось смирение.

– Мы не должны были подходить к тому портрету. Ведь дворецкий нас предупреждал, – с чувством произнес Эрик.

– Да ладно, приятель!.. Ты по-прежнему веришь в эту нелепую историю?

– Это не нелепая история, Циммер! Посмотри, где мы оказались, – напомнил он товарищу гневно, безуспешно пытаясь приподнять каменную плиту, покрывавшую саркофаг.

– Проклятие леди Брайанны де Лаут, – произнес тот жутким голосом.

– Как это мило! Ты такой остроумный!.. Не мог бы ты мне помочь это открыть?

– Ладно, ладно.

Они уперлись ладонями в поверхность каменной плиты, закрывавшей саркофаг.

– В какую сторону толкаем? – спросил Циммер.

– Влево на счет «три». Готов?

– Да!

– Один, два, три!

Они с силой сжали зубы и толкнули. На шее у Эрика вздулась вена, напряженная и горячая, будто она вот-вот лопнет. Альберт в темноте перевел взгляд на шею юноши. Может, этот фрик с напомаженными волосами прав? И они навсегда останутся в склепе замка Мисти? Окажутся тут взаперти на века? Несмотря на их усилия, плита сдвинулась едва ли на миллиметр. В тишине слышно было, как сопел Фоглер, потерянный, удрученный.

– Попробуем еще разок? – предложил Альберт, пытаясь его подбодрить.

– Бесполезно! – воскликнул тот трагически.

– У тебя есть идея получше?

Эрик вздохнул с тоской. Он вспомнил Бремен – как далеко сейчас его улицы! – и свой дом. Он планировал насладиться несколькими свободными днями отдельно от отца и бабушки. Погулять по Рыночной площади, посидеть в кафе, полистать палеонтологический журнал. Однако события последних дней сложились так, что ему теперь предстоит обрести смерть в Ирландии, в маленьком графстве Лаут, неподалеку от Дроэды, в замке, принадлежавшем его дяде Леонарду Фоглеру.

– Ты хочешь выбраться или нет? – поторопил его Альберт.

Ну конечно, он хотел выбраться. Эрик снова поднял руки и уперся в крышку саркофага. И сосчитал до трех. Они толкнули по сигналу, но ничего не получилось. На протяжении следующих нескольких минут они пробовали еще и еще, после чего Эрик сдался.

– Мы никогда отсюда не вылезем, Циммер! – предрек он. – Мы погибли!

– Дай подумать… Доставай сотовый!

– Ну на, на, – ответил тот, засовывая руку в правый карман брюк Passion. – Аккумулятор почти полностью разряжен.

– По крайней мере, можно позвонить в службу спасения.

– Сейчас включу. Ты думаешь, тут ловит сеть? Мы находимся на глубине нескольких метров под землей, где-то в забытом богом месте в Ирландии.

– У нас не слишком много вариантов, Фоглер.

– И что мы скажем полиции?

– Мы сделаем короткое и четкое сообщение. Скажем им, где находимся, название замка твоего дяди, графство, ближайший населенный пункт. Также объяснишь им, как добраться до склепа. Согласен?

– Они не успеют нас вызволить! – пророчествовал Фоглер. – Сколько кислорода осталось тут, внутри?

– Успокойся! Ты готов?

– Никогда не думал, что умру во исполнение проклятия.

– Опять ты!..

– По сути дела, – размышлял юноша вслух, – виноват не ты один.

– Да ладно!

– В действительности все это началось из-за моей бабушки.

Глава 2
С днем рождения!

Берта Фоглер дрожащими руками вскрыла конверт. Сын Франк и внук Эрик наблюдали за ней через дымок от только что задутых свечей именинного торта. На дворе стоял ноябрь. На улицах Грасберга веяло холодом, он проникал в дома через оконные щели.

– О, Франк, какая прелесть! Ты не должен был этого делать!

– Ты этого заслуживаешь, мама, – уверенно ответил сын.

Ну конечно, она это заслужила, вне всяких сомнений. Именно так думал сын, улыбаясь матери и крепко обнимая ее. На самом деле, Берта честно заработала свой подарок. На Пасхальной неделе в этом году она вызволила внука и Альберта Циммера из цепких когтей убийцы-шахматиста, а вскоре после этого спасла их от похитителей и неминуемой смерти на курорте «Божественная Аида». Так что путешествие в швейцарские Альпы – наименьшее, что он мог для нее сделать.

– Я храню о них столько воспоминаний! – воскликнула бабушка Эрика, снова разглядывая письмо с подтверждением бронирования отеля.

– У меня для тебя еще один сюрприз! – объявил Франк.

– Да?

– Мы поедем вместе!

Берта Фоглер удивленно приподняла брови и сглотнула слюну.

– Вместе? Ты имеешь в виду – втроем? – спросила она, в замешательстве поглядев на внука.

– Нет, мама. Мы с тобой. Эрик останется в Бремене. Мы обо всем уже договорились, да, сынок?

Юноша кивнул, а затем отрезал себе аппетитный кусок торта, как будто происходящее его не касалось.

– Он останется один? – пробормотала Берта, придвигаясь поближе к сыну и искоса поглядывая, как Эрик поедает белые шоколадные буквы, из которых было составлено поздравление: «С днём рождения!».

– Не беспокойся, мама. Я обо всем позаботился. Госпожа Мюллер взялась готовить для него еду, у него будут индивидуальные уроки. Это всего на четыре дня.

– Не хочешь поехать с нами покататься на лыжах? – из вежливости поинтересовалась бабушка.

– У меня это не очень хорошо получается; кроме того, у меня другие планы на выходные, – ответил тот таинственно.

Другие планы? О чем это ее внук? Но ей не хотелось дальше расспрашивать. На самом деле, она предпочла бы, чтобы он остался в Бремене. Под конец последнего совместного путешествия в Италию они очутились в комиссариате, и ей, которая прежде могла похвастаться тем, что спит как сурок, приходилось месяца полтора пить на ночь валерьянку, чтобы заснуть. На сей раз ей хотелось просто получить удовольствие, снова отправиться в горнолыжный сезон в Гштаад – туда, где она познакомилась со своим мужем, – отведать фондю в ресторане «Вассернграт» и спуститься с горы по своим излюбленным маршрутам.

– Ну ладно, – проговорил Франк, отрывая ее от этих размышлений, – у нас есть пара дней на то, чтобы собрать чемоданы. Я заберу тебя на машине в среду, поедем поездом до Гамбурга. Переночуем в «Рэдиссоне» неподалеку от аэропорта. А рано утром вылетаем в Женеву. Как тебе?

– Супер! – с воодушевлением оценила она, беря из рук сына бокал шампанского.

«Супер», – подумал Эрик. Папа с бабушкой на несколько дней свалят. И весь дом будет в его распоряжении. Он сможет принимать ванны с эфирными маслами. Попросит госпожу Мюллер приготовить суши и суп с водорослями вакаме по новому рецепту, который он почерпнул на онлайн-курсе кулинарии. Воспользовавшись отсутствием отца, ненавидевшего японскую кухню, он отдаст ей дань уважения. Кроме того, в субботу стартует курс по игре в сквош для начинающих. О чем еще он мог просить?

– Не хочешь попробовать немного шампанского, Эрик?

– Нет, спасибо, папа, – ответил юноша, показывая ему свой напиток. – Я себе налил натурального апельсинового сока. Купил его в Бремене, он органический, но без мякоти, – заявил всезнайка.

– За тебя, мама! – торжественно провозгласил Франк Фоглер. Все трое подняли бокалы и чокнулись, улыбаясь. Ничто не предвещало событий, которым суждено было случиться в выходные.

Глава 3
Незабываемый спуск

Берта Фоглер все еще не могла поверить. Словно девчонка, она прижималась носом к иллюминатору самолета, совершавшего маневры для осуществления посадки в аэропорту Женевы. Она снова окажется в Гштааде, в горах Швейцарии, увидит их крутые вершины, сверкающий на солнце снег, услышит звук лыж, скользящих по трассе на полной скорости. Адреналин. Да, вот что ей нужно. Снять напряжение, накопившееся за последние месяцы. По крайней мере, Эрик остался в Бремене, и ей от этого было немного спокойнее. Госпожа Мюллер пообещала о нем заботиться и беспрестанно за ним наблюдать.

И все же бабушка не доверяла внуку. Он, даже находясь в собственном доме, может попасть в какую-нибудь передрягу. Какой сюрприз он им преподнесет? Как предугадать? Может, нечаянно подожжет занавески, делая опыты по химии. А может, один из камней его коллекции минералов упадет с балкона. Магнетит, например. И зашибет насмерть соседку, госпожу Ромер. Нет, нет и еще раз нет. Берта энергично затрясла головой, чтобы выкинуть заполнявшие ее черные мысли. Шасси самолета Bombardier CRJ-900 мягко коснулось земли.

Была половина девятого утра. Над зданиями аэропорта сияло круглое солнце.

– Прекрасный день! – воскликнул Франк, отстегивая ремень безопасности. – Если все будет благополучно, в полдень мы уже поднимемся к горнолыжным спускам.

– Я так много лет не каталась! – с тоской промолвила Берта.

– Ты наверстаешь упущенное, мама, – пообещал Франк. – И это будет незабываемое приключение.

Получив багаж, они отправились в Монтрё и там сели на поезд с огромными окнами, которому предстояло доставить их к месту назначения – величественному отелю «Палас де Гштаад» с его великолепными видами и первоклассным обслуживанием. Здание, которое возвышалось на покрытом снегом склоне, было увенчано несколькими башнями с разноцветными флагами. Входя с чемоданами в руках в свой роскошный номер-люкс на пятом этаже, Берта Фоглер снова подумала о том, что ей снится сон – мирный и невозможный. Франк, со своей стороны, воспользовался возникшим временем, чтобы позвонить в Бремен. Трубку сняла госпожа Мюллер. Все хорошо. Никаких проблем. Эрик принимает ванну, весь дом провонял эфирным маслом флердоранжа.

Некоторое время спустя они вышли из отеля и отправились на лыжную станцию. Взяли напрокат необходимое снаряжение и маленькую палатку у трасс первого сектора. Вассернграт ждал их: они поднимутся на вершину на фуникулере, Берта наденет очки и красную шерстяную шапку, выпустив из-под нее седую гриву, и сосредоточится на первом спуске. Сын Франк последует за ней, поначалу робко и покорно, затем с нарастающей неуверенностью и страхом. Сходя с фуникулера, бабушка Эрика с восторгом скользнула на снег. Невероятно! Она снова здесь! Она вернулась в Гштаад. Необходимо выбрать спуск: какой-нибудь обыкновенный или ее любимый, грозную трассу Тайгер Ран. Она не колебалась. Уперлась посильнее палками, чтобы получше оттолкнуться. Франк Фоглер смотрел на нее с удивлением. Что задумала его мать? Она явно направляется к одному из самых крутых и опасных склонов горнолыжной станции. И удержать ее невозможно, хоть он и стал в страхе звать ее по имени. Кто же в силах остановить Берту Фоглер, когда она в своем красном комбинезоне согнулась пополам и смотрит перед собой орлиным взором, стиснув зубы? Кто посмеет встать у нее на пути? В конце концов, в молодости она занимала второе место в Германии по лыжам.

Франк набрался смелости. Он не слишком увлекался лыжами, но оставить мать одну тоже не решался. Поэтому встал за нею на безопасном расстоянии, и оба они устремились по рискованному спуску. Берта Фоглер пулей неслась вперед. Неукротимая грива бабушки Эрика, все время норовящая вылезти из-под шерстяной шапки, блестела в лучах гштаадского солнца. Скорость все возрастала. Франк понимал это, глядя на проносившиеся мимо ели, на других лыжников, которых мама бесстрашно обгоняла, а также по ощущениям на кончике носа. «Слишком быстро», – подумал он.

Внезапно Берта подпрыгнула на незаметном холмике и взлетела в воздух. В прыжке она слишком сильно раздвинула бедра и отвела согнутую в колене ногу назад. Доли секунды она напоминала фотографию с обложки журнала об экстремальном спорте. Однако чуть позже снова приземлилась, потеряв при этом одну лыжу, и, утратив контроль, покатилась по отвесной круче. Руки она при этом вытянула вперед, подобно какому-то американскому супергерою.

Франку досталось в следующем порядке: сначала он наскочил на незаметный холмик, потом в него полетела мамина правая лыжа, затем ее шерстяная шапка и лыжная палка; наконец, вращаясь, как котлета во фритюре, он столкнулся с матерью, и вместе, сцепившись, они проскользили несколько метров в хаосе ног, палок, рук и лыж.

Когда к ним подъехал экипаж спасателей, Берта с трудом сдерживалась, чтобы не начать кричать и ругаться нехорошими словами.

Диагноз: перелом большой берцовой кости. На вертолете их доставили в ближайшую больницу. Сыну Франку тоже досталось. Он сломал несколько ребер и вывихнул лодыжку.

– Вам очень сильно повезло, – сообщил швейцарский врач, вошедший в палату для осмотра.

– Очень сильно повезло? – выдавила из себя Берта, которой дали обезболивающие и успокоительные препараты.

– Да, очень повезло. Горы не всегда прощают, – философски промолвил он, поглаживая подбородок. – В вашем-то возрасте, – пожурил он ее по-отечески.

Бабушка Эрика почувствовала, как кровь приливает к ее лицу, как вена вздувается на шее, глаза наливаются кровью, а сердце начинает биться быстро-быстро. Ей, обладательнице второго места в Германии, слушать подобные наглые речи!

Глава 4
Плохие новости

В тот ноябрьский день тучи сгустились над Бременом. Госпожа Мюллер обернула шею шарфом и попрощалась с Эриком. Однако юноша даже глаз не поднял от планшета, не оторвался от только что начатой шахматной партии. Женщина смиренно вздохнула, и стук ее каблуков стал удаляться по коридору – до самой входной двери. Потом настала тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов в глубине квартиры. Эрик размышлял над тем, какой пешкой сходить, – и тут зазвонил телефон в гостиной. Юноша несколько секунд колебался. Встать с дивана и бежать к аппарату, чтобы ответить? Ему совершенно не хотелось шевелиться. Он решил сидеть, не двигаясь с места, пока аппарат не умолкнет. Тишина. Он снова занялся шахматной партией. И только собрался сдвинуть фигуру с места – как снова телефонный звонок отвлек его.

Может, это отец? Он уже звонил сообщить, что они с бабушкой добрались до отеля. А теперь что ему нужно? С огромной неохотой Эрик надел тапочки из шотландки и быстро, как мог, двинулся по коридору. В трубке, к его удивлению, раздался незнакомый голос:

– Добрый день. Господин Франк Фоглер?

– Отца нет дома, я его сын.

– Мне нужно с ним поговорить, это очень срочно, – попросил собеседник. – Я пытался дозвониться до него по мобильному, но безуспешно. Он скоро вернется домой?

– Кто вы?

Кому принадлежит этот звучный голос, говорящий по-английски с выраженным ирландским акцентом? Почему его обладатель с такой настойчивостью разыскивает отца? А нельзя попозже позвонить? Неужели то, что он хочет сказать, так важно?

– Простите, я не представился. Я Лэрри Салливан, личный секретарь вашего дяди Леонарда. Я… – он явно не знал, с чего начать, – звоню сообщить, что сегодня утром вашего дяди не стало.

– Что вы сказали? – растерянно переспросил Эрик.

Может, он не так расслышал. Дядя Леонард?

– Леонард Фоглер умер сегодня утром в своей резиденции в графстве Лаут, в замке-аббатстве Мисти.

– Что с ним случилось? – пробормотал юноша.

– Боюсь, произошла трагическая случайность. Он упал и ударился головой о камин в своем кабинете. И тотчас умер. Его обнаружил в двенадцатом часу утра Тревор, дворецкий. Но, – собеседник осекся, словно и так уже слишком много сказал, – я бы хотел поговорить с вашим отцом. Как мне с ним связаться?

– Его сейчас нет в Бремене, – слабым голосом ответил Эрик. – Он на несколько дней уехал в Швейцарию с моей бабушкой. Они остановились в отеле «Палас де Гштаад». У меня тут записаны телефон и номер комнаты.

– Я был бы вам очень признателен, если б вы мне их предоставили. Необходимо организовать похороны и решить другие вопросы, не терпящие отлагательств, – добавил он торжественно.

Эрик повесил трубку. Он ничего не чувствовал. Поглядел на свои тапочки из шотландки, подаренные дядей, и заметил, что на клетки упало несколько крупных слез. В Бремене было пять часов пополудни.

В этот самый час в швейцарской больнице Берта и ее сын выслушивали диагноз врача с длинными светлыми усами.

– Перелом большой берцовой кости, – говорил тот, серьезно глядя на бабушку Эрика, лежавшую на кровати с загипсованной и подвешенной ногой. – Очень четкий перелом, уважаемая фрау, – подчеркнул он, показывая ей несколько рентгеновских снимков.

Затем он повернулся в Франку Фоглеру и, погладив подбородок, с суровым выражением заключил:

– Три сломанных ребра и вывих правой лодыжки.

– Спасибо, доктор. А когда мы сможем уйти отсюда? – бесцеремонно выпалила Берта.

Врач пожал плечами и улыбнулся. Бабушке Эрика улыбка его показалась глупой, даже придурковатой, как и его злосчастное замечание по поводу ее возраста. Так сколько, интересно, времени их тут продержат?

– Как вы считаете, когда мы будем в состоянии выписаться из больницы? – дипломатично спросил Франк.

– В ближайшие дни нужно будет понаблюдать за вашим самочувствием, – механически, словно автомат, ответил доктор.

– Но… – запротестовала было Берта.

– Пока что я больше ничего не могу вам сказать. Сожалею, – безучастно вымолвил он и покинул палату.

Какого черта они тут лежат? Им полагалось наслаждаться горячим кофе на лыжной станции Гштаада. После снежного дня они намеревались вернуться в «Палас», привести себя в порядок и отправиться ужинать в один из гостеприимных местных ресторанов. А вместо этого оказались в больнице, в пижамах, и медсестра принесла им обезжиренный йогурт.

– Мне нужно позвонить, я должен предупредить сына. Не будете ли вы столь любезны принести мне мой мобильный телефон? – попросил Франк Фоглер.

Девушка улыбнулась и вскоре вернулась с сумками, в которых лежали их одежда и личные вещи. Отец Эрика вытащил телефон и обнаружил множество пропущенных вызовов. Некоторые – с незнакомого номера, около четырнадцати – от сына. Он тотчас же испугался, что в Бремене случилось нечто очень скверное. Но ничего не сказал.

Bepul matn qismi tugad.