Kitobni o'qish: «Страна Нави»
I
Дело было вечером, делать было нечего,
Мысли скакунами неслись куда-то в даль.
В суету играли, молодость искали,
Стороной не обходили и печаль.
Во сне иль наяву,
В темноте не скрыться, всё обретает смыслы,
Когда ищу
Страна Нави.
Что-то потерявши, себя позабывши,
Открываем мы новые миры.
В пустом страхе ночи, словно между прочим,
Изнутри ярким светом горим.
И гаснут фонари,
Всё обретает смыслы и кажется, не скрыться:
Я вижу вдали
Страну Нави.
Chorus
И тонут облака в сумраке тумана, снова между нами
Истина видна, будто все обманы волной скрыло цунами.
И когда в груди всё обретает смыслы и кажется, не скрыться -
Значит, мы вблизи
Страны Нави.
II
Что-то потерявши, себя позабывши,
Можем мы в глаза сказке взглянуть.
В пустоту шагаем, вершины покоряем,
Словно законы Яви знаем наизусть.
И сердце жжёт в груди,
Ждёшь ли меня мальчик по имени Локашта?
Я лечу, смотри,
К тебе в Нави.
Chorus
И тонут облака в сумраке тумана, снова между нами
Истина видна, будто все обманы волной скрыло цунами.
И когда в груди всё обретает смыслы и кажется, не скрыться -
Значит, мы вблизи
Страны Нави.
III
И закат волной нахлынет и обнимет,
Счастье даря.
Где-то замок мой волшебный вдаль летит,
Сквозь облака.
Вдохновеньем, а не златом
Горят мне его огни,
Чудо-страны,
Страны Нави.
Ссылка на песню: https://music.yandex.ru/album/13220050/track/75319060
Глава 1
Сэм лучезарно улыбнулась продавцу, и Марта вздохнула.
– Ужас, Сэм, – пробубнила она так, что только мать могла ее слышать. – Я лишь надеюсь, что не буду в старости на тебя похожей.
– А на кого же еще ты будешь похожей? – мать хмыкнула, выбираясь из очереди за билетами и таща за руку упирающуюся дочь. – Что плохого в том, чтобы быть достойной лучшего? Я ему ведь и слова не сказала! Он сам решил, что стоит отдать нам три места с лучшим видом.
Сэм гордо потрясла в руке тремя гофрированными билетами с витиеватыми надписями их имен. "Марта Крафт. Первый класс. Место у окна", – значилось на одном.
Марта скосила взгляд на мать, щурясь от яркого солнца.
– Да, ты и слова не сказала, – кивнула она. – Ты его просто втихомолку зомбировала, вот и все.
Сэм улыбнулась дочери своей зомби-улыбкой в тридцать два зуба, но, увы, примиряющего эффекта это не произвело.
Марта зевнула.
– Знаешь, – хмыкнула Сэм, мигом растеряв наносное хорошее настроение. – В твоем возрасте судить о некоторых вещах еще рановато. Ты бы видела, какие фокусы проделывают другие женщины! А добиваются меньшего. Вот, – она сунула Марте в руку билеты и ключи от квартиры. – Сделай папе приятно, покажи ему наши места. Распиши ему это как-нибудь… – Сэм начала строить руками воздушные замки и чуть не сбила прохожего. – Ну, как-нибудь поцветастей. И прибереги фразочки про зомби для тех, кто их оценит.
На этих словах Марта скорчила матери недовольную мину и, взглянув на солнце, снова зевнула.
– И выспись наконец! – крикнула вслед Сэм. – Не хватало еще, чтобы вечером едва ноги переставляла.
– Есть, мэм!
Уже широко шагая вниз по улице, Марта козырнула матери рукой, в коей были зажаты билеты. Порыв ветра – и девочка уже бегала меж прохожих, преследуя разлетающиеся злосчастные бумажки.
– Чудо гороховое, – вздохнула Сэм, наблюдая за ней.
В желании произвести эффект мать и дочь были одного поля ягоды.
"Дорогой Филя, – аккуратно писала Марта тем же вечером, – я и вправду хорошо выспалась. Спасибо, что спросил! Отвечая на твой вопрос насчет переезда…
– тут Марта задумалась, -
В общем, я не уверена, что готова ответить. Спроси завтра! А лучше в следующем году."
Марта вздохнула и надула губы. Какой смысл наводить красоту в комнате, заботливо и педантично расставлять все предметы интерьера в идеальной, тебе одной известной последовательности – если при переезде тебе все равно объявят, что "нет, Марта, мы твою комнату с собой взять не можем".
Девочка фыркнула и неохотно слезла с кровати, захватив с собой исписанный листок бумаги. Медленно переставляя босые ноги, она подошла к фигурке расписного каменного филина, что стоял на высоком подоконнике, погладила его по клюву и завела руку за статуэтку, где хранилась спрятанная от глаз коробка спичек.
– Ты же знаешь, Филя, я не сдамся, – буркнула Марта, смотря на огонек в руке.
Когда спичка уже почти догорела, Марта вспомнила наконец, зачем ее зажгла, и поднесла лист бумаги к огню.
– Я не сдамся, нет-нет-нет, – убеждала она филина, пока отправляла письмо.
Тот лишь едва заметно подмигнул Марте своим янтарным глазом и нахохлился.
Внизу, на первом этаже, о чем-то недовольно спорили родители. Отец Марты был публицистом. Профессия эта никогда прибыльной не была, и в поисках лучшей жизни семья постоянно переезжала с место на место в пределах страны. Но никогда – за ее пределы.
Родители по этому поводу постоянно ссорились, у всех сдавали нервы. Ситуацию уже можно было бы назвать критической… Но называть вещи своими именами, разумеется, никто не собирался.
Поэтому родители снова кричали, переупаковывая вещи, а Марта наверху уже который час пыталась заснуть, затыкая уши подушкой.
"Вы можете подумать, что мы – самая обычная семья, – улыбалась Марта своим мечтам, выглядывая из окна мобиля и улыбаясь проносящимся мимо деревьям. – Конечно, ведь со стороны именно такими мы и можем показаться! Отец-публицист и мать-рецензент публицистики, этим набором специальностей никого не удивишь! И, поверьте, вас никто не будет укорять, если вдруг вы, не подумав, конечно, решите назвать семью Крафт – людьми стереотипными и недалекими. Конечно. Откуда же вам, на самом деле, знать, что члены нашей семьи – волшебники первого ранга!"
– Не прижимайся так сильно к стеклу, – одернула вдохновенный полет мыслей дочери Сэм. – Прыщей потом не оберешься.
Марта отлипла от окна и упала на спинку кресла рядом с матерью.
– Как там Филя? – тут же забеспокоилась она, перевесившись с колен Сэм и заглядывая в сумку у ее ног.
– Все в порядке с твоим филином, чего с ним случится? Милый? Эмм.. – Сэм потеребила за плечо Саго и прошипела ему на ухо: – Когда я говорила, что нам стоит поспешить, я ведь и имела в виду, что мы потенциально опаздываем. Десять минут до вылета! Если опоздаем сейчас, наши вещи приедут раньше нас, а я посмотрела прогноз, и в Яви опять будет лить дождь. Вещи промокнут, мебель промокнет, одежда… моя жизнь и так катится к чертям, а тут… – Сэм сдержала срывающийся голос, взяла себя в руки и выдохнула. – В общем, дорогой, твой любимый пиджак никогда больше не будет столь белым. Уж извини!
– Что-то случилось, сударыня? – лаконично поинтересовался водитель. Визгливый тон жены и умоляющий взгляд мужа не оставили его равнодушным.
– Никогда не было лучше! – воскликнула Сэм, уже лучезарно улыбаясь в тридцать два. – Я была бы вам, правда, безмерно благодарна, коль ехали бы вы чуточку быстрее.
– Что вы, мэм! – усмехнулся мужчина. – Это у вас в Яви мобили летают аки соколы! Еще бы! На их чудодейственном сиропе! Не знаю, где мэр берет эти странные идеи, но… – он усмехнулся и покачал головой. – Нет, здесь вам не Яви. Чем не заправляй эту колымагу, а озоновых пузырей она не выдаст.
– А вы не гонитесь за технологиями, – флегматично ответил Саго. – Пузыри-пузырями, а я вот вижу даже отсюда, что колымага ваша может ехать на пару верст в час пошустрее.
– Как ты ее назвал? – завопил водитель, ударяя в педаль газа.
Мобиль так рванул, что Марту откинуло обратно к окну, где она пребольно ударилась затылком непонятно обо что.
Все ее переживания, однако, оказались тут же позабыты, когда за кромкой деревьев показался он.
– Сэм, – позвала Марта изумленно, хотя никто из увлеченно выясняющих отношения взрослых ее, разумеется, не услышал. – Это он, да? Это дирижабль?
Глава 2
Марта никогда не видела дирижаблей, они жили слишком далеко от здания аэровокзала. Эта махина теперь внушала ей одновременно восторг и ужас. К счастью, высоты она не боялась. Она боялась злых механизмов. Как убедить душу дирижабля быть к ее семье дружелюбной? Вероятно, обращаться к ней по имени.
– Чудо-Юдо-Рыба-Кит теперь еще и летит, – пробормотала девочка, свешиваясь с края смотровой палубы. Ты меня слышишь?
И задумалась, кого – дирижабль или филина – она только что позвала. Слово «Юдо» тем временем натолкнуло ее на забавные ассоциации, унесшие фантазии далеко за горы Путорана.
Увидев наполовину выпавшую за борт дочь, Сэм подлетела с другого края площадки и схватила ту за щиколотки.
– Цыпленок, а давай-ка мы тебя туда целиком отправим, а? Чего ж ты мелочишься? – предложила она, перекрикивая шум ветра, уверенная, что цепко держит дочь и та не перевернется за борт, чего бы ей в голову ни взбрело.
– Сэм, отпусти! – заворочалась Марта, пытаясь обернуться лицом к матери. – Сэм! Ну ты чего, на нас же смотрят!
Сэм отпустила дочь и отступила в сторону, элегантным движением руки заправляя растрепавшиеся волосы за ухо. С элегантностью на ветру дело не задалось, и, раздраженная, женщина лишь плотнее натянула сползшую шляпу на голову.
– Интересно, о чем думали охранники, подпуская тебя к мостику! – возмущенно воскликнула она, хватая дочь за руку.
Она собиралась найти этих самых охранников и устроить им капитальный разнос. Сэм любила драму с собственным участием.
Но очередное представление матери явно не входило в планы Марты. Она схватилась за ближайший поручень, изо всех сил пятками тормозя движение.
– Пусти, Сэм! Обещаю больше не подходить так близко к краю! Пусти!
Как только хватка материнской руки ослабла, Марта вырвалась и побежала обратно, послав матери на ходу воздушный поцелуй.
Сэм потерла ладонь.
– Совсем от рук отбилась… Отца на нее нет! Хммм.. И где Саго опять пропадает? – она взглянула еще раз на улепетывающую Марту и отправилась на поиски мужа, чтобы устроить разнос уже ему.
– Марта! Гляди, как умею! – звал филин, делая очередной кульбит в воздухе.
Сквозь перья его просвечивали темные ветви деревьев далеко внизу. Их дирижабль проплывал над хвойным лесом.
– Филя, научи меня летать! – вздыхала Марта.
В бесконечной битве с ветром она безостановочно убирала с лица свои русые волосы, что загораживали обзор прекрасной вечерней панорамы. Ее миленькая бежевая шляпка уже давно улетела в неизвестном направлении.
Вокруг девочки организовалась эдакая мертвая зона, в которую не заступал ни один из проходящих мимо пассажиров. Кому бы хотелось пасть жертвой сумасшедшей девчонки, что, хихикая, раскачивала палубу и все звала в пространство какого-то неведомого Филю?
– Филя, еще, еще, покажи что-нибудь еще! – кричала Марта, слишком взбудораженная, чтобы обращать внимание на окружающих. – Ты ведь летал, когда был совсем крохой! Мне тебя только подарили, помнишь? Тебя уронили и дерево чуть не треснуло, вспоминать страшно. Так где же ты летать так научился, а?
Филин лишь загадочно ухукал и совершал в воздухе очередной пируэт. Все магическое действо продолжалось до тех пор, пока, начиная с вершины, по всему периметру дирижабля над головой девочки не прокатилась гигантская воздушная волна.
– Чудо-Юдо, что происходит!?
Марту обдало горячим воздухом – и отшвырнуло бы за борт, не уцепись она что есть мочи за выступ у самого бортика. Корабль развернуло по оси, и девочке выдалась чарующая возможность разглядеть остроконечные вершины елей намного детальнее, чем бы хотелось.
– Держись! – кричал Филин, проносясь мимо. – Ни за что не отпускай край бордюра!
Марта лишь молча ловила ртом порывы ветра. Экспериментальным методом было доказано, что высоты она все же ой как боится.
Хм, а смерть всегда отдает сладковатым вкусом жареного попкорна?
Где-то сбоку от беснующегося дирижабля удивительно отчетливо, несмотря на шум ветра, заиграла с детства знакомая мелодия. Из тех, что потом пару лет от тебя не могут отвязаться.
Она играла словно из радиоприемника, и Марта, с трудом оторвавшись взглядом от сосен, повернула голову куда-то вправо. Мимо нее, сквозь пелену дыма и облаков, под аккомпанемент заунывной мелодии, медленно проплывал дубовый стол с тарелкой сырных бутербродов и парой чашек чая на нем. За столом сидела девочка с бутербродом в руках и остолбеневшим взглядом провожала проплывающую мимо Марту.
– П-ппривет.
Марта всегда гордилась своими манерами и не собиралась им изменять даже в момент смерти.
Девочка напротив удивленно моргнула.
Через пару мгновений ее фигура пошла рябью, а вместо привязчивой мелодии Марту чуть было окончательно не снесло за борт звуковой волной из неведовомого громкоговорителя:
"Добро пожаловать в Нави!" – гостеприимно приветствовал призрачный голос, эхом проносясь мимо девочки.
Марта от изумления открыла рот и закрыла глаза. В тот же миг она под силой тяготения рухнула на пол смотровой площадки, по-прежнему отчаянно держась рукой за выступ на борту.
Кто-то уже долго и упорно тряс ее за плечо.
– Юная леди, – звал молодой человек в белом костюме экипажа.
Марта подняла на мужчину затуманенный взгляд.
– Юная леди, с вами все в порядке? Находиться у борта корабля опасно. Вам ведь уже говорили об этом, правда? Вам нужна помощь?
Марта слабо кивнула.
– Пойдемте, разыщем ваших родителей, – парень как можно более деликатно приподнял Марту под мышки и поставил ее в вертикальное положение. – Вас давно ожидают. Ведь мы почти прибыли.
Пока затихшая Марта под присмотром смотрителя удалялась все дальше вглубь помещения, над залом разнесся раскатистый голос командира корабля.
– Дамы и господа, добро пожаловать в Яви!
Глава 3
– Почему ты вечно куда-нибудь пропадаешь в самый неподходящий момент! – рассерженная Сэм схватила дочь за руку и потащила к выходу.
С другой стороны от Марты встал Саго.
– Мы долго тебя искали, – произнес он с укором. – Твои игры порой заходят слишком далеко. Особенно когда они происходят за сотни метров над землей.
Марта лишь скорчила недовольную гримасу и цокнула языком.
Все трое оказались одними из первых в очереди на выход (благодарность за это, конечно, стоило отдать способностям Сэм), и, пока дирижабль плавно опускался к земле, в голову девочки лезли мысли одна чудней другой.
Тот шторм, что приключился в небе – был ли это плод ее воображения или катаклизм действительно имел место быть, но, неведомым образом, коснулся лишь некоторых избранных пассажиров?
В том, что Марта относилась к какой-то таинственной привилегированной касте избранных, девочка, конечно, никогда не сомневалась. Она лишь ждала, когда придет какой-нибудь значительный чернобородый волшебник и объявит эту простую истину ей (на это она лишь скромно улыбнется) и ее родителям (те от слов волшебника впадут либо в ступор, либо в неистовое восхищение способностями дочери, на этот счет у Марты пока не было четкой картинки).
Но, в самом деле, не могло же ей все это причудиться! Какой дикой фантазией надо обладать, чтобы вообразить человека, жующего бутерброд за дубовым столом где-то в облаках! И откуда там было взяться запаху карамельного попкорна во время штормовой бури? Какие поразительные огромные глаза были у той девочки! И какие неестественно длинные ресницы, доходящие почти до бровей…
– Сэм! – Марта потрясла мать за руку. – Сэ-эээм!
Та никак не хотела оборачиваться: перед аэропричалом уже вовсю суетились фотографы, и вспышки камер, нацеленные на прибывающих гостей Яви, всецело поглотили внимание и интерес матери.
Тогда девочка обернулась к отцу:
– Ты когда-нибудь что-нибудь слышал о стране Нави?
Саго уже неспешно курил трубку и, взглянув на дочь, философски пожал плечами. К словам он относился с той значительностью и мерой, с которой любой мастер относится к орудию своего труда. Попросту говоря, Саго был скуп на речь и эмоции и жил в основном в своих рукописях, лишь изредка проявляясь во внешнем мире. Вполне разумеется, обе представительницы прекрасного пола из него веревки вили – в те моменты, когда могли до Саго достучаться.
К слову, на обсуждение своих творений отец выходил из спячки вполне охотно. Этим и пользовалась Сэм, когда ей не хватало кого-нибудь, с кем можно от души и до хрипоты в голосе поспорить.
В моменты, когда беседа родителей переходила с повышенных тонов на ультразвук, Марта обычно закрывала дверь комнаты, доставала с окна Филю, ставила его к себе на кровать и писала тому длинные обстоятельные письма обо всем на свете и ни о чем конкретно. Филин ей внимал и лишь удивленно ухал в самых напряженных моментах повествования. Филин ее понимал – а вот Саго не особенно.
– Не знаешь так не знаешь, – пробурчала Марта и задумчиво насупилась.
Теперь, когда дирижабль почти коснулся земли Яви, девочке пришлось признать, что они все-таки переехали. Не будет уже ни ночевок у подружек, ни хихиканий в выстроенных из стульев и покрывал призрачных городах, никогда она уже не сможет срывать яблоки с дерева прямо из окна своей спальни, и уж тем более придется забыть о тайнике абрикосовых косточек, что раньше хранились в кухне под половицей.
Марта похлопала себя по карману. Благо сами косточки были довольно легкими, она смогла забрать их.
Вдруг, с той подлой внезапностью, с которой приходят все неприятные мысли, Марта опять осознала, сколь глупыми и ребячливыми выглядят со стороны ее действия и поступки. Тут же всплыл голос матери: "Марта, да сколько ж можно! Тебе столько лет, когда же ты за ум возьмешься! Еще одна мечтательница на мою голову!" Всплыли все шепотки и хихиканья за спиной, все мельком услышанные обрывки фраз учителей, взгляды прохожих, значительные переглядывания родителей.
Все это навалилось на Марту с той неотвратимой серьезностью, с которой всегда приходит взросление. Но, поскольку Марта к этапу взросления подготовленной себя совершенно не считала, она была сбита столку и смотрела на приближающуюся кайму земли под ногами с видом невинно осужденного на смерть страдальца.
"Это все. Теперь ничего не будет, как прежде, – с тоской думала она. – Теперь тебе пришла пора забыть свои глупые традиции и ритуалы, выбросить… – на этих словах ладонь девочки боязливо сжала в кармане драгоценный товар. – Ладно, перестать собирать абрикосы. И уж тем более надо перестать величать свою семью волшебниками! Марта, ты теперь взрослый человек. Ты сделаешь все возможное, чтобы стать самой дружелюбной и яркой девочкой в классе. Ты станешь примером для одноклассников и гордостью родителей. Пути назад нет, Марта. Твоего убежища больше нет."
Марта с тоской подняла глаза вверх к облакам. Ей нестерпимо захотелось, чтобы дирижабль подпрыгнул, развернулся и увез их обратно в Путоран. Пока еще можно все исправить. Пока она еще не ступила на землю Яви.
Но дом становился в ее взгляде все призрачнее, вспышки же камер впереди сияли все ярче.
"Ах, да, – сказала себе Марта напоследок. – Тебе стоит забыть все детские фантазии. И еще придумать наказание за провал возложенной на тебя миссии."
Она задумалась, чего бы могла бояться больше всего на свете, и на ум тут же пришли идеи сбежать из дома и отправиться в бродяжничество, а также возможная попытка отказаться на полдник от любимого бананового пудинга. Но девочка отбросила подобные мысли, посчитав их чересчур соблазнительными или легкими в исполнении.
И тут она вспомнила одну вещь, потерять которую боялась больше всего на свете.
– Нет-нет-нет, – девочка замотала головой.
Сэм настороженно скосила на нее взгляд, умудряясь при этом одаривать фотографов самой обворожительной из улыбок. Очередь на выход продвигалась довольно быстро, и женщина вдруг испугалась, что Марта устроит представление, отказываясь выходить с корабля, как она отказывалась до этого выходить из дома.
– Только попробуй сейчас что-нибудь вытворить, и я в тебе полностью разочаруюсь, – процедила она, не снимая с лица милую улыбку.
Девочка сглотнула подступивший к горлу ком и покрепче ухватилась за руку матери. В глазах ее стояли слезы.
– Филя, – шептала она, переступая порог корабля вслед за матерью, – Филя, прости! Я обещаю, что не предам тебя. Я правда обещаю стать самой лучшей. Я обещаю, обещаю, Филя, – Марта всхлипнула. – Прости.
И девочка была абсолютно уверена, что слышала, как ухукнул филин в сумке матери.
Глава 4
Со следующей же секунды Марта начала претворять свой план в реальность. Схватив родителей за руки, она, словно маленький паровоз, потащила их в направлении арки с надписью «выход», виднеющейся вдали.
– Сэм, а нам далеко до дома ехать? Я бы поужинала чем-нибудь сладким и сочным. Как насчет лимонного пирога! Может, зайдем по дороге в закусочную? Держу пари, здесь поблизости точно есть, где найти настоящего лимонного пирога! – тороторила она, не замолкая ни на минуту. – Хотя нет, подождите… Я слишком хочу увидеть свою новую комнату. Да, определенно, пирог может и подождать до завтра. Да, Сэм?
Марта посмотрела на мать взглядом, полным любви. Сэм вздохнула, приняв, что завтра утром от нее ожидают получить ее фирменный лимонник.
– Конечно, дорогая! – фыркнула женщина. – Ты получишь от меня все, что пожелаешь. Как только я получу позитивные отзывы от твоих учителей и увижу, что ты избавила карманы от внушительного запаса своих метательных снарядов.
Марта обиженно нахмурилась и полезла в карман, чтобы достать абрикосовую косточку, которую теперь с гордым видом демонстрировала родителям.
– Это – будущее оранжевое золото! Как же ты не понимаешь! – Марта повертела косточку в руке и обратилась к отцу: – Саго, ну хоть ты скажи!
– Сэм, оставь ее в покое, – тихо-мирно ответил Саго. – Марта может изобретать и верить во все, что угодно, пока это не затрагивает тему колюще-режущих предметов.
Марта хитро боднула отца в бок. Сэм воздела глаза к небу, вопрошая, за что ей на голову свалились эти оторванные от жизненных реалий мечтатели.
Тем временем семья Крафт наконец добралась до выхода из аэровокзала, теперь все трое недоуменно и немного испуганно смотрели вниз на панораму ночного Яви.
– Как-то здесь… мрачновато, – осторожно заметил Саго.
Все небо над ними было покрыто стеной туч разнообразнейших оттенков фиолетового. Облака подсвечивались внутренними вспышками молний и, казалось, освещали город более основательно, чем свет уличных фонарей, словно пульсирующая патока разлитый по склонам холмов под ними. Бледно-желтые огоньки домов слабо мерцали то тут, то там, навевая дрему.
Марта зевнула.
– Надо найти фуникулер, – пробубнила Сэм слегка озабоченно и куда-то убежала.
– Надо найти капитана корабля! – воскликнула Марта и засеменила обратно ко входу.
Но была перехвачена Саго.
– Мы не полетим обратно, наш дом теперь здесь! – произнес он немного более патетично, чем хотел бы.
Марта подозрительно приподняла бровь и хмыкнула.
– Я и не думала об этом. Просто хотела поблагодарить его за хорошую посадку. – Марта улыбнулась. – Зато я теперь знаю, кто хочет домой больше меня.
Саго смутился и выпустил руку дочери.
Наказав той вернуться ровно через пять минут, он надолго задумался о необходимости держать язык за зубами, что касалось разговоров с дочерью. Она – не Сэм, ее замечанием о новом выходном платьем соседки с темы не собьешь.
Саго стоял на смотровой площадке, смотря на пурпурные тучи, думал о собственной чрезмерной болтливости – и вздрогнул от неожиданности, когда тяжелая рука жены опустилась ему на плечо.
– Если ты скажешь, что опять потерял нашу дочь, Саго, клянусь, в следующей жизни я все-таки в тебя не влюблюсь.
Марта увидела его, как только закрыла за собой дверь с табличкой "Вход воспрещен". Замеченный ею мельком на дирижабле мужчина в черно-белом костюме, с хмурым лицом и запястьями, увешанными оберегами, буравил ее сейчас хмурым взглядом.
Марта сделала реверанс и лучезарно улыбнулась, копирую звездную улыбку матери. Стараясь не заикаться, хотя от вида капитана тянуло пуститься в пляс в поиске родителей, девочка заявила, что как раз его она и искала.
Мужчина закурил трубку, хмыкнул и развернулся, чтобы уйти вдаль по коридору. Капитан был слишком издерган и измотан трудным перелетом. Проблемы дрожащей от страха маленькой девчонки его волновали в последнюю очередь.
Так Марта опытным путем поняла, что методы матери ей применять пока рановато. Не долго думая, она спросила в лоб:
– Мистер капитан, что вы знаете о стране Нави?
Капитан затормозил и обернулся с немного испуганным выражением на суровом лице.
– Девочка, ты ведь прекрасно знаешь, что Яви – это город- государство, в котором мы с тобой находимся. Зачем тревожить меня подобными вопросами? – проговорил он мягко и отчетливо.
Марта замотала головой. Она знала, что он правильно расслышал ее вопрос. Тогда она решила прикинуться дурочкой.
–Но ведь я слышала, как пара джентльменов на дирижабле разговаривали именно о стране Нави, – проговорила она нараспев. – А кто же лучше может знать о странах, чем капитан корабля?
Мужчина покрутил пару браслетов на правой руке, приговаривая:
– Пусть всякие лживые джентльмены не морочат голову юной леди. Никакой такой Нави не существует, – капитан теперь целенаправленно подталкивал слабо упирающуюся Марту ближе к выходу. – Кстати, ты случайно не запомнила, как выглядели эти псевдо-джентльмены?
– Не запомнила, – пропыхтела Марта, отчаянно тормозя ногами. – Но, сэр, я же еще не закончила, позвольте!
– Нет, дорогая леди, – капитан уже держал открытой входную дверь. – Нет никакой Нави. И разговоров никаких об этом тоже быть не может.
Подтолкнув девочку вперед, он захлопнул за ней дверь. Марта услышала, как упала железная щеколда за спиной.
– Нету никакой Нави! – передразнивала она, направляясь к родителям. – А не запомнила ли ты случайно, как выглядели те джентльмены?
Что же, теперь девочка была точно уверена, что страна Нави существует. Но говорить об этом с кем бы то ни было пока не стоит. И думать об этом до поры до времени тоже не надо.
Остановившись за спиной Сэм и оглядев вспыхивающий молниями и отдающий громом концерт на небесах, Марта заявила, что сомневается, что в этом городе бывает хорошая погода.
Сэм, не оглядываясь, мрачно процедила, что сомневается, что в ближайшее время девочку ждет хоть один лимонный пирог.
