Kitobni o'qish: «Правило флирта»

Глава 1

Невероятно, но он снова это делал.

С тех пор как месяц назад Софи Мессина въехала в эту квартиру, ее сосед сверху постоянно стучал, жужжал и вообще делал непонятно что, совершенно не давая ей возможности сосредоточиться на работе.

Неужели он не понимает, что кому-то в выходные хочется посидеть в тишине? Что у других людей тоже могут быть дела?

Она сделала глубокий вдох и в очередной раз попыталась сконцентрироваться на отчете. Один из директоров компании, Аллен Брекинридж, вчера заявил, что модель слияния нужна ему не позднее вторника, а это значит, что Софи нужно успеть перепроверить за подчиненными всю кипу документов именно в выходные. А поскольку модель слияния считается готовой минимум после третьей перепроверки, Софи понимала, что времени у нее в обрез. Как правило, в таких случаях финансовые аналитики делают в отчетах как можно больше правок – просто чтобы подчеркнуть свое участие, но Софи интересовал реальный результат. Особенно сейчас, когда она поставила себе цель – самой стать управляющим директором. И если все пойдет по плану, рано или поздно она им станет.

Бабах!

Господи боже, да что он там делает? Об стену головой бьется? Софи протерла очки и положила их на журнальный столик. Абсурд какой-то. Она уже подсунула ему под дверь как минимум пять записок с просьбой прекратить этот невыносимый грохот. И если в первых записках просьбы были вежливыми, то впоследствии она практически перешла на угрозы. Но все безрезультатно. Нет, так продолжаться не может. Это нужно прекратить. И немедленно.

Затянув волосы в хвост, Софи вышла из квартиры. Дом, в котором она теперь жила, раньше был частным особняком, и только недавно его переделали в многоквартирный. По какой-то причине при реставрации было решено оставить зоны общего пользования в первозданном виде. Так, к примеру, на стене у входа в подъезд висел большой хрустальный канделябр. На самом деле квартира Софи тоже осталась практически нетронутой. И ей это нравилось. Она любила все старинное: лепнина, темная резная древесина, тяжелые лестницы с кручеными перилами и балюстрадой – как будто и правда находишься в Европе девятнадцатого века. Чувствуешь себя чуть ли не частью истории. История – это прошлое, а прошлое нельзя изменить. Возможно, поэтому Софи и любила историю. Она во всем предпочитала стабильность.

Стабильность и спокойствие. Как раз этого она и была лишена уже четвертые выходные подряд.

Она поднималась по лестнице, и грохот наверху становился все сильнее.

Первый разговор с соседом прошел не так, как ей бы того хотелось. Точнее, ей вообще не хотелось ввязываться с ним в разговор. Она переехала в Нью-Йорк двадцать лет назад. Переехала потому, что в большом городе можно месяцами и годами жить, не общаясь с соседями. Максимум кивок и учтивое «Здравствуйте».

И дело не в том, что Софи была необщительной. Просто она предпочитала сама выбирать, с кем общаться. У нее всегда было слишком много работы, чтобы тратить время на общение с кем попало. О шумном соседе она не знала ничего, кроме того, что его звали Г. Райт. Его почтовый ящик с первой буквой имени и фамилией висел прямо над ящиком Софи.

Все в доме были так или иначе заняты ремонтом, но не так же шумно! И не в выходные. Она вспомнила, как в детстве ее родители тоже хотели сделать ремонт, но так и не сделали. Пьяные посиделки были для них важнее.

«Стоп, Софи. Это еще что такое? Ты для этого сюда и переехала с Понд-стрит, чтобы никогда не вспоминать о прошлом». Однако ни работа, ни новая квартира не способствовали избавлению от этих мыслей. Призраки прошлого по-прежнему преследовали ее. Но был в этом и один положительный момент – стараясь забыть об ужасах на Понд-стрит, она максимально концентрировалась на работе. И это не могло не дать свои плоды: теперь у нее была собственная квартира в шикарном доме девятнадцатого века. Квартира, в которой она сможет обрести уют и спокойствие. Но пока что о спокойствии ей приходилось только мечтать.

Когда Софи под нескончаемый грохот поднялась на третий этаж, ее раздражение достигло критической точки. Мистера Райта ждут серьезные неприятности, это уж точно. Придав своему лицу предельно серьезное выражение, она постучала в дверь. Удары не прекратились. Чудесно. Она постучала сильнее.

– Мистер Райт! – крикнула Софи.

– Подождите! Иду! – ответил недовольный мужской голос.

Как будто это его побеспокоили, а не он шумит на весь дом уже четвертые выходные подряд.

Сложив руки на груди, Софи приготовилась напомнить мистеру Райту, что в доме есть и другие жители, которые имеют право провести выходные в тишине.

Дверь открылась.

Слава тебе господи. Но заготовленная речь оборвалась на полуслове. Софи никак не ожидала, что ее сосед сверху окажется именно таким: конечно, не красавчик с обложки журнала, но все же довольно симпатичный молодой мужчина со спортивной фигурой и квадратным волевым подбородком. Если бы не слегка длинноватый нос, его лицо можно было бы назвать идеальным. Однако на таком лице и длинноватый нос выглядел привлекательно. Темно-коричневые волосы и карамельно-карие глаза. На вид ему было лет на десять меньше, чем ей.

В руках он держал кувалду – вот она, причина всех ее неприятностей последнего времени.

Несколько секунд Софи просто смотрела на него, не говоря ни слова. Затем взяла себя в руки и спросила:

– Вы мистер Райт?

Карамельные глаза медленно осмотрели ее с ног до головы.

– С кем имею честь?

Если он думает, что столь откровенный оценивающий взгляд ее разозлит, то он ошибается. Отбиваться от похотливых мужских глаз она научилась еще в школе.

– Меня зовут Софи Мессина, я ваша соседка снизу.

Он кивнул:

– Вы та женщина, которая любит писать записки. Чем могу помочь, миссис Мессина?

– Мисс, – поправила Софи, сама не зная для чего.

Поигрывая бицепсами, он поставил кувалду к стене и тоже сложил руки на груди. В точности как она.

– Хорошо. Чем могу помочь, мисс Мессина?

Софи была уверена, что ответ ему известен.

– Я по поводу этого ужасного грохота.

– Я делаю ремонт, – спокойно ответил он. – Дело в том, что я купил новую ванну, а она не встает между стен. Поэтому часть одной стены нужно разрушить. Этим я и занимаюсь.

Софи провела рукой по волосам – одновременно чтобы привести в порядок мысли и чтобы поправить непослушные пряди.

– А я готовлю финансовый отчет, – сказала она. – Срочный.

Он сжал губы:

– Финансовый отчет, вы сказали?

– Да. Я финансовый аналитик компании «Твемли Гринвуд», – добавила она, надеясь, что название престижной компании придаст ее словам дополнительную серьезность.

– Везет вам, – так же спокойно ответил он. Судя по всему, название фирмы не произвело на него никакого впечатления. – И что вы хотите от меня?

– Вы что, и вправду не понимаете? Я хочу, чтобы вы стучали как можно тише. Из-за вашего стука я не могу сосредоточиться на работе.

– Стучать тише будет весьма сложно, – протяжно ответил он. – Стук по своей природе штука довольно шумная. Бах, бабах, трах, трах… Понимаете?

Софи скрипнула зубами. Ей не понравился этот снисходительный тон. Она знала, что за ним стоит. Он не принимает ее жалобы всерьез.

– Послушайте, – сказала она, выпрямляя спину. Бессмысленное действие, поскольку он все равно был выше минимум на пятнадцать сантиметров. – Я несколько раз просила вас прекратить этот шум.

– Нет, не просили, а приказывали. Это разные вещи.

– Хорошо, тогда я прошу сейчас. Вы можете стучать тише?

Он покачал головой:

– Нет, не могу.

Возмущение Софи достигло предела.

– Нет? – повторила она. – Что значит «нет»?

– Как я уже сказал, я ломаю часть стены. Вы понимаете, что это значит – сломать часть стены?

– Да, – ответила Софи. В голове мелькнула картинка – накачанные руки, держащие кувалду.

– Вы уверены? Потому что если вы не знаете, что это такое, – его карие глаза сверкнули, – вы можете пройти, и я вам покажу. Может, даже дам попробовать.

Софи смотрела на него, не зная, что сказать. Такое нахальство буквально лишило ее дара речи. И что это за интонации? Он что, флиртует с ней?

Вид мускулистых рук тоже не способствовал ее красноречию.

Сделав глубокий вдох, она решила попробовать сначала. На этот раз жестче.

– Послушайте, мистер Райт, у меня много дел…

– У меня тоже, – перебил он, приподнимая кувалду. Мышцы на его руках заиграли.

Что он делает? Пытается сбить ее с мысли? Заигрывает? Черт возьми, надо признать, что у него отлично получалось и то, и другое.

– Сегодня суббота, сейчас день, я у себя дома делаю ремонт. Если это вам мешает, можете доделать отчет в другом месте.

Нет, это не вариант. Конечно, у нее есть свой удобный кабинет в деловом квартале Манхэттена, и она действительно может поехать туда и проверить отчет там, но ехать в офис в субботу совершенно не хотелось. В чем тогда радость от собственного жилья, если ты по-прежнему должен со всеми считаться? Софи выложила за эту квартиру круглую сумму, и если она хочет работать дома, то, видит Бог, она будет работать дома.

Но вот вопрос: как парень в его возрасте смог купить себе здесь квартиру? Она двадцать лет откладывала деньги, чтобы скопить нужную сумму. Параллельно оплачивая обучение, но все же. Да, возможно, он, в отличие от нее, спокойно влезал в долги. Или, может, он эдакий подпольный миллионер, папенькин сынок? Нет, вряд ли. Тогда он не стал бы делать ремонт сам, тем более в выходные.

Не важно. Какая, в самом деле, разница? Все, что ей нужно, – это спокойно закончить отчет.

– Я бы с вами согласилась, если бы речь шла об одной субботе, – продолжила Софи. – Но вы грохочете целый месяц, каждые выходные.

– Не знаю, что вам сказать, – ответил он и пожал плечами. – Ремонт, знаете, дело затяжное.

Он намеренно не слышал ее слов. Такая манера общения могла пойти на пользу любому финансовому аналитику.

Может быть, их беседа сложилась бы иначе, приди она к нему в рабочем костюме. Да, надо признать, что домашние штаны и майка-поло не добавляли ей солидности. Повседневная одежда хоть и молодит, но слишком упрощает.

И тем не менее она подняла подбородок и самым суровым тоном, отрепетированным годами, произнесла:

– А что остальные жильцы? Неужели молчат?

Он снова пожал плечами:

– Пока что никто не жаловался.

– Что вы говорите!

– Да, вы единственная.

Софи поправила волосы. Пришел момент показать, насколько серьезно она настроена.

– Может быть, когда я напишу на вас жалобу в жилищный комитет, вы заговорите по-другому?

– Ах да. Я забыл, вы ведь уже угрожали мне этим в записках.

– Рада, что по крайней мере вы их читали. Уверена, вы не хотите раздувать из этого серьезный скандал на более высоком уровне.

– Есть один момент, – сказал он, и его глаза снова сверкнули. – Я – председатель жилищного комитета.

Софи смотрела на него не моргая.

– И поскольку другие жильцы не хотят иметь лишних проблем, они попросту молчат. – Он убрал руку в задний карман. Другая рука по-прежнему сжимала кувалду. – Подумайте об этом. Может, есть смысл и вам не мешать мне?

– Не может этого быть, – тихо произнесла Софи.

– Может. А сейчас, если позволите, я хотел бы продолжить, – сказал он, закрывая дверь.

– Подождите! – выкрикнула Софи и задержала дверь ногой в домашней тапке. – Но что прикажете делать мне?

– В аптеке за углом продаются беруши. Спуститесь и купите.

Софи едва успела убрать ногу, как дверь захлопнулась прямо перед ее носом.

* * *

Когда будильник звонит в пять утра, это всегда рано. Но когда будильник звонит в пять утра в понедельник после практически бессонной ночи, это чересчур. Софи до часу проверяла отчет и отвечала на бесконечные письма Брекинриджа. Встать попозже и накраситься в офисе она не могла. Ей раньше других нужно знать новости на международном рынке. Ей хотелось знать их раньше других. Постоянная осведомленность и подготовленность – вот ее главный козырь. Она эффективна и нацелена на результат. Хотя после такой ночи соответствовать самой себе будет явно сложнее, чем обычно.

И все-таки все не так плохо. В конце концов, если ей удастся стать одним из управляющих компанией, она раньше уйдет на пенсию и будет спать ровно столько, сколько ей захочется. Она и так шла к цели, опережая свой собственный график. К тому же до нее дошел слух, что Реймонд Твемли планирует отойти от дел, а если это так, значит, ее цель еще ближе. На два года ближе, чем она планировала.

Первое, что она сделала, вбежав в свой кабинет, – включила кофемашину. Ароматный напиток полился в пластиковый стаканчик – тонкая струйка карамельного цвета. И тут Софи вспомнила вчерашний разговор с соседом. Как интересно. У него такого же цвета глаза. Особенно отчетливо она запомнила их выражение в те моменты, когда он пытался с ней флиртовать. Не то чтобы на нее это как-то подействовало, нет. Но он захлопнул перед ней дверь! Невоспитанный хам. Мужлан. Интересно, где он так загорел? И в какой спортзал ходит?..

– Гадаешь на кофейной гуще? – раздался голос позади нее.

Даже не поднимая головы, Софи знала, кто это. Обычно она старалась держаться на расстоянии от коллег, но Дэвид Хэррингтон был исключением. Один из главных юристов фирмы, несколько лет назад на рождественской вечеринке он был впервые представлен сотрудникам компании и сразу зарекомендовал себя как отличный собеседник и душа компании.

– Скорее пытаюсь понять, могут ли у человека быть глаза цвета кофе, – ответила Софи как будто сама себе.

Дэвид слегка нахмурил брови:

– Думаю, вряд ли.

– Поверь мне, могут, – неожиданно для себя сказала Софи и тут же осеклась.

Обычно ей было невероятно легко общаться с Дэвидом, он действительно обладал умением понимать людей с полуслова, но сегодня из-за недостатка сна и вызванной этим усталости Софи была особенно вспыльчива. И только хорошая порция кофе могла помочь ей продержаться весь день до конца и ни на ком не сорваться.

Она сделала большой глоток.

Седовласый юрист присел на край стола. Несмотря на ранний час, он выглядел невероятно свежим в своем сером костюме с голубым галстуком. На самом деле Дэвид всегда выглядел свежим.

– Я зашел спросить, как дела. Когда я звонил тебе в субботу, мне показалось, что ты на взводе, – сказал он. – И опять же ты отказалась от похода в ресторан.

Внезапно Софи почувствовала себя виноватой.

– Честное слово, извини, – сказала она. – В субботу Аллен всех поставил на уши, за целый день ни одной свободной минуты. Передохнуть некогда было.

Дэвид махнул рукой:

– Забудь, забудь. Я знаю, это все Аллен со своими бесконечными требованиями. Значит, в ресторан сходим в следующую субботу. О нем очень хорошие отзывы.

– Спасибо за понимание, – ответила Софи.

Одно из его неоспоримых достоинств – это то, что он действительно понимал людей, оставаясь при этом большим профессионалом, таким невозмутимым, сосредоточенным на работе и карьере. Без лишних заморочек. Да, при его появлении женщины не падают в обморок, но это такой мужчина, за которого можно смело выходить замуж, если ты для этого созрела.

– Ты бы все равно со мной заскучал, – сказала она, – даже если бы у меня не было дел. Я поругалась с соседом. С тем, который грохочет, помнишь?

Вкратце она пересказала ему субботнее происшествие – с того момента, как сосед начал стучать, и до того, как они попрощались. Опустив при этом описание его внешности.

Как она и думала, на лице Дэвида не отразилось ни единой эмоции.

– Он что, просто взял и закрыл перед тобой дверь?

– Да, – так же спокойно ответила Софи.

– Наверное, ему просто надоело общаться с недовольными соседями. Ты явно не первая.

– Он сказал, что первая.

– Быть такого не может. А если это и так, то на следующем собрании жильцов и жилищного комитета жалоб будет предостаточно.

– Вряд ли, – ответила Софи. – Оказывается, он и есть наш жилищный комитет. Точнее, его глава. Так что другие жильцы попросту не хотят ввязываться. Видимо, мне придется терпеть все это до тех пор, пока он не закончит ремонт.

– А он не сказал, что конкретно он там делает?

Софи пожала плечами:

– На этой неделе он рушит кусок стены в ванной. – Она представила, как при этом играют его бицепсы. – В общем, суббота не удалась, – закончила она. – А в воскресенье он выносил обломки стены. Тащил их вниз по ступенькам и снова грохотал. Причем я уверена, что, проходя мимо моей двери, он делал так, чтобы грохот был сильнее. – Она поймала себя на мысли, что ей действительно хотелось, чтобы он делал это специально.

– Бедняжка. Понятно, почему ты была не в духе. Почему ты не рассказала мне об этом по телефону? Могла бы приехать ко мне.

– Приеду в следующий раз, – ответила Софи, зная, что это не так. Почему все вокруг так хотят, чтобы она куда-то поехала? Почему никто не понимает, что в выходные ей хочется побыть дома? К тому же их отношения с Дэвидом тем и хороши, что свое свободное время она могла посвятить себе. – Ладно, – сказала Софи, допивая кофе, – зато благодаря Аллену и его проекту я забила на все остальное…

Прервав их разговор, в кабинет Софи буквально ворвался Аллен Брекинридж.

– Включая утренний доклад? – резко спросил он.

Софи чуть не подавилась кофе. Этот человек всегда появляется в самый неподходящий момент. Наверное, это какая-то особая черта, присущая управляющим директорам и так сильно раздражающая их подчиненных.

– Доброе утро, Аллен, – поздоровался Дэвид и улыбнулся. Ничто не могло вывести его из себя. – Как прошли выходные?

– Удачно, – ответил Аллен. – Мы с Джэннет отдыхали в Хэмптоне. Так что с докладом?

– Он здесь, – сказала Софи, роясь в бумагах. Нет смысла говорить, что вчера вечером она отправила ему копию по электронной почте. Все равно он скажет: «Я не включал компьютер».

– Спасибо, – сказал Аллен, взял доклад и посмотрел на Дэвида.

– Я уже собирался уходить, – сказал юрист, вставая. – Так что, Софи, если будут еще вопросы по купле-продаже компаний, обращайся.

– Договорились, – ответила она вслух, а губами беззвучно прошептала: «Спасибо».

Еще один плюс Дэвида – его предусмотрительность. Когда их отношения вышли за рамки профессиональных, он с пониманием отнесся к ее желанию хранить все в тайне.

Аллен бегал глазами по цифрам, только что предоставленным ему Софи. Этот отчет она проверяла три раза, но сейчас все равно стояла затаив дыхание. Что-то было в этом человеке, что держало ее в постоянном волнении, все ли она сделала правильно. Чтобы скрыть напряжение, Софи продолжила перебирать бумаги.

– Я подготовила финансовый отчет, который вы просили, – сказала она.

– Уже не нужно, – ответил Аллен, даже не глядя на нее. – У меня к тебе есть новая просьба. «Фрэнклин текнолоджиз» планирует купить долю наших акций. Завтра у меня встреча в Бостоне, мне нужен от тебя аналитический отчет. К завтрашнему утру.

– Конечно, без проблем, – сказала Софи. Со своими подчиненными она могла за несколько часов сделать то, что другие делают неделями.

Так начался обычный понедельник. Сегодня ей понадобится очень много кофе.

Но и кофе не спасал. Как только Аллен закрыл дверь ее кабинета, Софи забегала по всей компании как курица, которой только что отрезали голову – без малейшего понимания, куда она бежит и зачем. Каждый раз как она решала один вопрос, тут же появлялся кто-нибудь со следующей просьбой. Девочка на побегушках – ни дать ни взять. За весь день ни крошки во рту.

Вечером пришлось выпить две таблетки аспирина – и впрямь лучше бы кто-нибудь отрубил ей голову, только бы не болела. Решив, что вечерняя пробежка на тренажере способна поднять настроение и жизненный тонус, Софи направилась в спортзал. Разбитая, взмыленная, с всклокоченными волосами, она стояла перед зеркалом и не узнавала себя. И что, в конце концов, с кондиционерами в этом зале?

– Эй, вы куда? – окликнули ее у двери душевой комнаты. – Знак не видите? Душевые закрыты.

Не может быть! Софи повернулась – над дверью действительно висела табличка с надписью, что в связи с покрасочными работами душевые кабины сегодня закроют раньше обычного. И внизу вместо подписи: «Приносим извинения за доставленные неудобства».

Софи опустила голову. Вся в поту, уставшая и голодная, она стояла посреди коридора, и это притом, что дома ее ждало как минимум два часа работы. Но, по крайней мере, на этот раз кто-то принес ей свои извинения.

Она уже не удивилась, когда узнала, что в этот вечер поезда в метро следовали с увеличенным интервалом. Именно тогда, когда ей особенно хотелось домой. Когда долгожданный поезд все-таки пришел, ее буквально занесли внутрь и прижали щекой к стене. Кондиционер в метро, естественно, не работал. Здоровенный мужчина с двумя хозяйственными сумками навалился на нее сзади.

К тому моменту, когда Софи добралась до своей квартиры, все, о чем она могла думать, – это только горячая ванна. Скорей бы смыть с себя все это.

Дом, милый дом. Дэвид, как и все остальные, просто не мог понять, что это значит для нее. Потому что у них у всех всю жизнь был дом. Все они выросли в своих домах с нормальными родителям. А она по-прежнему не могла привыкнуть, что у нее теперь своя квартира. Да, ей всегда было где жить. Некоторые квартиры, в которых она жила, были шикарно обставлены, находились в престижных районах. Но ни в одной из них она не чувствовала себя дома. В тот день, когда ей одобрили ипотеку, сбылась мечта всей ее жизни. У нее появился свой дом. Никаких больше ежемесячных оплат владельцам, никаких переездов из одной квартиры в другую. Наконец-то можно все обставить как ей действительно хочется. Теперь она может выкрасить гостиную в зеленый, и никто ей ничего не скажет, потому что все это принадлежит ей.

Софи вздохнула, бросила на кровать спортивную сумку и направилась в душ. Настенная плитка заиграла белым и зеленым, когда она включила свет в ванной.

Когда она покупала эту квартиру, риелтор передал ей пожелание бывшей владелицы дома – она очень просила оставить в ванной и в коридоре люстры. В ее квартире, как ни в какой другой, царила атмосфера Европы девятнадцатого века, и миссис Фельдман очень просила сохранить ее, насколько это возможно.

Дэвид крутил пальцем у виска, настаивая на современном ремонте, но Софи не решалась. В модных журналах она видела фотографии того, что считается современным ремонтом. Ей не хотелось, чтобы ее квартира была такой. По большому счету ей и самой не хотелось здесь ничего менять. Этот дом выдержал проверку временем. Как и она сама.

Как бы то ни было, с ремонтом она не торопилась. Может быть, со временем.

А сейчас она разделась, залезла в ванну, задернула занавеску и повернула кран. Ничего не произошло.

Софи нахмурилась, закрыла и снова открыла кран.

Ничего.

Только не это. Этого просто не может быть. Кто-то перекрыл воду.

Нет, нет и еще раз нет! Ей хотелось кричать и топать ногами. Почему в ее квартире нет воды? Она что, опять пропустила какое-то объявление? Ей действительно хотелось кричать. Почему именно сегодня? Почему не завтра или, еще лучше, не в эти проклятые выходные?

Выходные. Конечно! Внезапная мысль мгновенно прояснила картину. Во всем виноват сосед со своей проклятой ванной.