Kitobni o'qish: «Звучи, эуфониум! Добро пожаловать в духовой оркестр старшей школы Китаудзи. Том 1»

© Хоровский С. Д., пер., 2024

© Терехова Т. С., иллюстрации, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Пролог

Сотни взглядов были устремлены в одно место. Воздух был наполнен бурлящей, лихорадочной энергией, от которой щеки девушек покрылись румянцем. Кумико медленно выдохнула, пытаясь справиться с эмоциональным давлением. Стук ее сердца выдавал барабанную дробь в ушах. На потных от нервов ладошках виднелись глубокие полумесяцы от вонзившихся в них кончиков ногтей.

– Боже, я так нервничаю, хоть помирай на месте, – пробормотала рядом с ней Адзуса, не в силах вынести напряжения.

– Я тоже, – ответила Кумико.

Вдруг ее глаза широко раскрылись.

«Конкурс духовых оркестров префектуры Киото», – значилось на вертикальной вывеске.

Кумико была в этом концертном зале уже в третий раз с тех пор, как пошла в среднюю школу. Региональный конкурс Кансая – вот та цель, к которой упорно стремился их оркестр. Кумико неосознанно сжала кулачки.

– Вот оно… – произнес кто-то в толпе.

Несколько мужчин с большим листом бумаги медленно продвигались вперед. Все взгляды были устремлены на них. Кумико казалось, что ее сердце, словно блошка, вот-вот выпрыгнет из груди. Голова кружилась от жара, она почти теряла сознание. Кумико крепко прижала руки к покрасневшим щекам и внимательно глядела на свернутый лист бумаги.

Мужчины медленно раскрыли его. Перед всеми открылся список средних школ. Рядом с каждой из них были написаны места: «золото», «серебро» и «бронза». Прежде чем Кумико успела даже подумать о том, чтобы найти свою школу, радостный голос Адзусы разорвал воздух.

– Золото!

Ее возглас заразил своей энергией остальных, и вскоре за ним последовали пронзительные крики: «Золото! Мы сделали это!»

Одни школы кричали от радости, другие же умолкли, столкнувшись с суровой реальностью поражения. Когда Кумико ощутила угнетающую атмосферу, исходящую от них, ее радость угасла.

– Кумико! Ты чего замерла? Мы победили! Золото!

Девушка почувствовала внезапные объятия Адзусы и, наконец, позволила себе улыбнуться.

– …Ага. Просто здорово.

– Я пойду скажу Асами. Она так нервничала, что заперлась в туалете.

– Хорошо. Только не опоздайте на награждение.

– Заметано! – весело ответила Адзуса и побежала дальше. Ее черные волосы, завязанные в высокий хвост, энергично покачивались из стороны в сторону.

Кумико медленно разжала кулаки и снова посмотрела на лист с результатами. Рядом с названием ее средней школы действительно было написано «Золотой приз».

Да, это было золото, но это было «бесполезное золото» – на Региональный конкурс Кансая они не пройдут. Тем не менее, победа есть победа. Она взглянула на куратора их оркестра. Он с довольным лицом искренне аплодировал успеху.

«Слава Богу! У нас есть золото!» – где-то внутри себя девушка постепенно стала осознавать реальность. Она облегченно выдохнула, и ее коленки подкосились без сил. Она вдруг вспомнила, насколько сильно нервничала.

Кумико уже хотела поздравить остальных, когда почувствовала, что что-то не так. Ее взгляд блуждал в поисках источника этого чувства, как вдруг она заметила Рэйну. Она стояла неподвижно, и без тени улыбки крепко сжимала в руках свою трубу.

– Ты до слез счастлива?

На робкий вопрос Кумико Рэйна молча покачала головой. На ее обычно полные уверенности глаза навернулись слезы.

– …но.

– А?

– Как же обидно! Мне до смерти обидно! Почему вы все так рады золоту? Разве мы не стремились на Национальный конкурс?

Из глаз Рэйны градом потекли слезы. Кумико поспешно отвела взгляд. Ее лицо внезапно вспыхнуло от стыда. Как она могла успокоиться, получив всего лишь золото?

– Ты правда думала, что мы пройдем на Национальный?

Рэйна твердой рукой вытерла глаза и фыркнула. Ее бледно-розовые губы дрожали от досады и гнева.

– Тебе разве не обидно? – крикнула она, отчего сердце Кумико сжалось сильнее.

– Да, обидно. Мне очень обидно.

Собственный голос с неприятной четкостью врезался в сознание девушки.

Для них это был последний конкурс в средней школе.

Когда Кумико вспоминала о том дне, она всегда видела глаза Рэйны. И всякий раз, когда она думала о них, Кумико хотелось убежать как можно дальше.

Глава 1. Приятно познакомиться, эуфониум

Пары бледных ножек, выглядывая из-под темно-синих юбок чуть выше колена, аккуратными рядами сидели в школьном спортзале. Тоненькие ножки, полненькие ножки. Мальчики ерзали в своих пиджачках, украдкой поглядывая на них. Девочки, казалось, этого не замечали, открыто демонстрируя свою красоту. Кумико задумчиво наблюдала за этим, потом посмотрела вниз и оглядела свою фигуру: простенькая нескладная девушка в темно-синей матроске. А кто-то говорил, что к старшей школе грудь станет больше! Она украдкой взглянула на девушку рядом, чьи пышные формы были хорошо различимы даже под тканью формы, и тяжело вздохнула.

Старшая школа Китаудзи славилась своей милой формой. Единственная форма-матроска в городе выделялась на фоне остальных школ. И пусть уровень образования был средним, Кумико поступила сюда именно из-за формы. Если уж и идти в старшую школу, то лучше в милой матроске. И все же, несмотря на меркантильный подход к выбору будущего, когда Кумико примерила форму, она, как ни странно, не почувствовала себя милой. В последнее время она все чаще думала, почему не родилась красивой.

– А теперь мы споем гимн нашей школы. Прошу всех встать, – сказал заместитель директора, и школьники дружно поднялись со своих мест. Кумико тоже встала, чтобы не выбиваться из толпы. На сцене был вывешен большой лист со словами для новых учеников. В средней школе мало кто действительно пел гимн, и Кумико не знала, как было принято в старшей. Она внимательно осмотрелась вокруг, чтобы не показаться странной. Все остальные выглядели столь же неуверенно. Похоже, им в головы пришла та же мысль.

Прямо под сценой оркестр с напряженными лицами настраивал свои инструменты. Одна из девушек с пугающе-серьезным лицом приготовила дирижерскую палочку. Золотые эуфониумы сверкали в свете ярких ламп. На мгновение у Кумико перехватило дыхание. Рука дирижера взмыла вверх, и в ту же секунду все музыканты подняли головы. Секция ярко сверкающих на свету труб оказалась прямо напротив Кумико. Она отчетливо слышала, как музыканты сделали вдох. Палочка на мгновение поднялась, а затем резко опустилась.

– …Боже, это ужасно, – невольно сорвалось с губ Кумико.

Звуки, доносившиеся до ее ушей, были жуткой какофонией. Ритм был нарушен, темп скакал туда-сюда. При этом ни один звук оркестра никак не был связан с движениями палочки дирижера. Кумико и в старшей школе хотела заниматься музыкой, но после такого исполнения она усомнилась в своем решении. Какой тут Региональный конкурс Кансая – им даже золото на местном Киотском конкурсе не светит.

Однако, что бы ни думала Кумико, оркестр продолжал играть. Со стороны стены было слышно, как поют учителя, но никто из школьников не подпевал. В конце концов, выступление закончилось, и все ученики сели на места. Церемония поступления прошла довольно гладко, но голова девушки была полна тревоги за грядущую школьную жизнь. В какой клуб ей вступить? Заведет ли она друзей? Каким будет ее классный руководитель?

– Следующим пунктом нашей программы будет выступление новичков. Их представитель: Рэйна Косака.

При упоминании знакомого имени Кумико резко подняла голову.

– Здесь! – по спортивному залу разнеслось гордое эхо, и на сцену поднялась красавица в форме-матроске с длинными блестящими черными волосами и большими выразительными глазами. Ее ровная осанка и прямая походка излучали уверенность.

Рэйна Косака.

Они с Кумико учились в одной средней школе и играли в одном духовом оркестре. У Рэйны были отличные оценки, и учителя относились к ней с уважением, поэтому не было ничего удивительного в том, что она стала представителем новичков. Однако, если бы Кумико была такой же умной, как Рэйна, она бы выбрала старшую школу получше. Почему она поступила сюда? Быть не может, чтобы Рэйна выбрала школу из-за формы, как это сделала она сама. Пока Кумико размышляла, Рэйна вдруг повернулась в ее сторону. Обсидианово-черные глаза внимательно смотрели на нее. Неужели она узнала ее? Их взгляды встретились. Всего на мгновение, но Кумико показалось, что это длилось вечность. Вдруг Рэйна открыла рот, и как ни в чем не бывало посмотрела прямо перед собой. Ее губы зашевелились, и слова приветственной речи полились в зал без единой запинки. «Представитель новых учеников». Кумико повторила про себя это впечатляющее звание и сделала короткий вдох.

– Эй! Как тебя зовут?

Не успела Кумико присесть за свой стол в классе 3 группы, как рядом раздался чей-то задорный голос. Она повернулась и увидела ухмыляющееся лицо девушки с короткими волосами. За ее тонкими расплывшимися в улыбке губами проглядывали белоснежные зубы, а изрядно загорелая кожа намекала на участие в каком-то спортивном клубе. До сих пор Кумико никогда не имела дело с таким типом людей, поэтому мило улыбнулась, пытаясь скрыть волнение.

– Кумико Омаэ.

– Кумико, да? Я Хадзуки Като. Можешь звать меня Хадзуки или Като – без разницы, – сказала Хадзуки, перекинувшись через стол. Девушка показалась уж очень непринужденной, и все же Кумико развернулась к ней полностью.

– Ну, из какой ты средней школы? Не из Хигаситю¹, а?

– Из Китатю².

– Китатю? Странно.

Глаза Хадзуки расширились от удивления.

– Не знаю почему, но здесь больше ребят из Хигаситю, чем из Китатю. Я тоже из Хигаситю. Столько народу оттуда, будто и не переходила в старшую школу.

– Должно быть, приятно иметь много друзей. Завидую.

– Не, не, не, вообще нет! Хуже всего, когда люди знают тебя по средней школе. Это рушит все шансы на школьный дебют³!

– Думаю, ты преувеличиваешь.

– О, ничего подобного! Я даже передумала волосы красить. Хотела ведь в красный покраситься, или что-то в этом роде, – сказала Хадзуки, накручивая прядь на палец. Кумико это показалось чересчур для «дебюта в старшей школе», но она удержалась от комментария.

– Слушай, мне вот интересно: почему ты так вежливо говоришь?

– Хм, раньше я жила в Токио. Думаю, поэтому.

– Ого! Со мной можно и попроще. Я не обижусь.

– Я и дома так разговариваю. Кстати, мои друзья пару раз жаловались, что и сами стали говорить вежливее.

– Ясно, буду осторожна, – сказала Хадзуки, подпирая подбородок рукой. Ее правая щека приподнялась так, будто она улыбалась.

Кумико уже собиралась ей что-то сказать, но в этот момент в класс вошла учительница. На вид ей было около пятидесяти, ее седые волосы были завязаны в хвост. От нее будто веяло мощью. Женщина острым взглядом оглядела школьников, а затем громко откашлялась.

– Все по местам.

Голос был тихим, но настолько властным, что шум мгновенно затих. Только что без умолку болтавшие ученики быстро заняли свои парты по списку.

– Ого, суровая, – пробормотала Хадзуки.

– Поднимать на уши весь класс не подобает старшекласснику. В нашей стране обучение в старшей школе не является обязательным. Если вы пришли получать знания, то ведите себя соответственно.

Энтузиазм в классе мгновенно испарился. Учительница разочарованно вздохнула, затем взяла костлявой рукой кусок мела и стала выводить белые иероглифы на зеленой доске.

– Меня зовут Митиэ Мацумото, я ваш классный руководитель. Преподаю музыку и являюсь заместителем куратора духового оркестра.

При слове «оркестр» Хадзуки заметно оживилась.

– Вы должны знать, что я горжусь званием самого строгого учителя в школе. На поблажки можете не надеяться, – заявила Митиэ и медленно достала черную папку.

– Для начала проведем перекличку. Когда я назову ваше имя, отвечайте громко и четко. Юдай Асай.

– Здесь!

– Юки Исикава.

– Здесь!

В средней школе достаточно было просто поднять руку. Очевидно, в старшей требования были серьезнее. Кумико стало интересно: то ли с возрастом правила становятся более строгими, то ли эта учительница так пугает.

– Кумико Омаэ.

– …А, я здесь!

В раздумьях Кумико чуть не пропустила свое имя. Ее нервный ответ немного разрядил напряженную атмосферу в классе. Хадзуки улыбнулась ей. Кумико так засмущалась, что невольно отвела глаза в сторону.

– Хадзуки Като.

– Здесь!

– Рёку… ки Кавасима?

Впервые на лице Митиэ появилась растерянность. Прямо перед ней девочка с тонкими, пушистыми, как у кошки, волосами осторожно подняла трясущуюся руку.

– И-извините. Произносится как Сапфир. Иероглифы «зеленый» и «сияющий», но произносятся как Сапфир⁴.

– Сапфир? – взволнованный шепот пронесся по классу. Девушка, казалось, ужасно смущалась своего имени. Ее и без того миниатюрная фигура все больше и больше сжималась, словно увядая на месте.

– Прошу прощения, Сапфир. Учту на будущее, – сказала Митиэ и сразу же перешла к следующему ученику. Класс тут же снова затих. И все же какое необычное имя – Сапфир! «Девушке с таким именем суждено быть красивой», – думала Кумико, глядя на нее. К сожалению, Кумико сидела в конце класса и не могла увидеть лица одноклассницы.

– Сапфир. Какое классное имя! – прошептала Хадзуки. Кумико подумала, что чувство прекрасного у нее под стать характеру.

– На сегодня это все. Не забудьте подготовиться к завтрашним тестам.

На этих словах классного руководителя первый день Кумико в старшей школе подошел к концу. Девушка тяжело вздохнула – после сдачи вступительных экзаменов к учебникам она не притрагивалась.

– Эй, Кумико, ты где живешь? Пойдем домой вместе.

Девушка все еще складывала учебники в сумку, в то время как Хадзуки уже стояла прямо перед ней в полной готовности. На ее черной кожаной сумке висел брелок в виде трубы.

– Я живу недалеко от храма Бёдо-ин⁵. Тебе в ту же сторону? – спросила Кумико.

– Ага. Я еду по линии Кэйхан до станции Обаку⁶.

– Правда? Выходит, мы живем недалеко друг от друга, – ответила Кумико, вставая из-за парты. У нее на сумке не было никаких украшений. Ей не нравился весь этот беспорядок из веревочек.

– Хадзуки, ты играла в оркестре в средней школе? Я заметила у тебя брелок на сумке, – сказала она и указала на трубу.

Одноклассница громко рассмеялась.

– Неа. Я пыхтела в теннисном клубе.

– Вот как. Я сначала так и подумала, что ты из спортивного.

– Из-за загара, да? Это все тренировки. На самом деле я намного бледнее.

Хадзуки ухмыльнулась, засучив рукава в качестве доказательства. На руке была видна граница загара от теннисной формы.

– О, но в старшей школе я хочу вступить в оркестр. Будет круто!

– Неужели? Я играла в оркестре в средней школе.

– Да ладно? И в старшей будешь?

Кумико собиралась ответить, что еще не решила, но как только она открыла рот, чтобы что-то сказать, ее прервали.

– Эм, вы тоже хотите присоединиться к оркестру?

Хадзуки и Кумико оглянулись. К ним подошла та самая девочка с совершенно незабываемым именем. Сапфир Кавасима. У нее было не только необычное имя, но и добрые, изящные черты лица.

– О, Сапфир! – Хадзуки назвала ее по имени без тени насмешки, но девушка все равно покраснела, как рак.

– Эм, извини, но не могла бы ты не говорить так?

– Э? Как «так»?

– Это странное имя. Оно очень смущает.

– Да ладно тебе! Сапфир! Мне очень нравится!

– Кому-то оно, конечно, кажется милым, но его так просто не выговоришь. Очень неловко, – сказала Сапфир и опустила глаза. Внутренне Кумико была абсолютно согласна с девушкой. Если бы ей дали такое имя, она бы сгорела со стыда.

– Пожалуйста, зовите меня Мидори.

– Мидори? Хорошо, заметано! – Хадзуки энергично закивала и похлопала Сапфир по спине. Так уж она проявляла свое дружелюбие, но хрупкая Сапфир чуть не упала.

– И из какой ты средней школы, Мидори? Пойдем домой вместе!

– А можно?

Мидори посмотрела на Кумико, словно спрашивая разрешения. Девушка улыбнулась и кивнула в знак согласия.

За воротами школы было прохладно. Двор был усажен рядами сакур, уже осыпающимися розовыми лепестками. На тонких ветвях стали нерешительно проглядывать бледно-зеленые почки. Учеников, проходивших мимо, казалось, ни капли не завораживал этот розовый вихрь цветов; никто из них не обратил на него никакого внимания. Кумико подумала, что вместе с одинаковой формой все ученики разделяли одно выражение лица.

– Ого, ты ходила в Сэйдзё? Это же частная школа.

Сапфир поправила сумку на плече и тихонько улыбнулась. Кумико вспомнила это название и сразу сказала:

– Подожди, у школы Сэйдзё же один из лучших оркестров.

Хадзуки сделала удивленное лицо.

– Да ладно?

– Да, они потрясающие. Они всегда проходят на Национальный конкурс.

– Ух ты! Вот это круто!

От такой похвалы Сапфир стыдливо потерла щеку. На солнце ее пушистые волосы казались золотисто-коричневыми.

– Не то чтобы Мидори какая-то особенная. У нас был хороший куратор.

– Разве куратор так важен? Играй себе хорошо – и все, нет?

– Просто хорошо играть недостаточно. Точно так же, как тренер ведет спортивный клуб, опытный куратор может сделать оркестр лучше, – объяснила Кумико.

– А, вон в чем дело.

Хадзуки восхищенно закивала. Ударом ботинка она отбросила лежавший под ногами камешек. Дорожка была гладко вымощена толстым слоем асфальта. Ни единого сорняка.

– Мидори, а на чем ты играла?

– Сердце Мидори принадлежит контрабасу!

– Контрабас? Это что за зверь?

Сапфир обиженно надула щеки.

– Это такая большая скрипка! Очень-очень крутая скрипка!

– Да? Серьезно? – ошеломленная внезапной активностью Сапфир, Хадзуки закивала.

– Контрабас, да, – пробормотала Кумико, краем глаза поглядывая на одноклассниц. Ростом Сапфир была сантиметров на 10 ниже самой Кумико – то есть не выше 150 сантиметров. Девушка с трудом могла представить, как Сапфир играла на инструменте почти два метра в высоту.

– А ты, Кумико? – спросила Сапфир.

– А?

– На каком инструменте играла? Ты же была в оркестре в средней школе?

Пока Кумико отвлеклась на свои мысли, Сапфир подошла к ней и теперь с любопытством всматривалась ей в лицо, так что Кумико она напомнила забавного маленького зверька.

– Я играла на эуфониуме.

– Ух ты! На эуфониуме!

– Что за эльфониум?

Пока глаза Сапфир сверкали от восхищения, лицо Хадзуки выражало недоумение. Похоже, она никогда раньше не слышала о таком инструменте. Кумико уже давно привыкла к такой реакции.

– Не «эльф», а «эуф». Эуфониум. Это такой инструмент с низким приятным звуком. Ну… он чаще играет аккомпанементом.

– А, мне-то нужен инструмент поэффектней! Труба, например, или саксофон.

– Да, их обычно и выбирают, ничего не поделаешь. А незаметных басовых инструментов очень много. Перед тем как вступить в оркестр, Мидори мечтала играть на флейте, – сказала Сапфир и горько улыбнулась.

«И правда, флейта ей бы шла определенно больше, чем контрабас», – подумала Кумико.

– Мидори, ты и в старшей школе хочешь вступить в оркестр?

– Да, а что?

Кумико была ошеломлена столь быстрым ответом, но глаза Хадзуки сверкнули от радости.

– Это же супер! Мы будем в одном клубе!

– Вот только… оркестр в этой школе… какой-то…

Пока Кумико подыскивала слова, Сапфир закончила за нее, словно прочитала мысли.

– Никудышный. Играли они очень плохо.

– Да ладно? По мне так они вполне нормальные, – сказала Хадзуки, наклонив голову.

Со временем слух у членов оркестра становится чувствительнее. Одно и то же выступление прозвучит совсем иначе для человека с опытом, как Кумико, и для новичка, как Хадзуки.

Сапфир рассмешили слова девушки.

– С таким выступлением они не смогли бы получить даже серебряную медаль на конкурсе Киото. Что тут говорить о Региональном, – у них нет ни единого шанса получить даже «бесполезное золото».

– Что за «бесполезное золото»?

– Школы для Регионального конкурса Кансая выбирают из тех, кто получил золотой приз. Но когда ты выигрываешь золото и все равно не проходишь дальше, это и называется «бесполезным золотом».

Одного упоминания «бесполезного золота» было достаточно, чтобы испортить настроение Кумико.

– Мидори, ты сказала, что ходила в Сэйдзё? Тебе разве подойдет настолько плохой оркестр? – спросила она в попытке сменить тему.

Девушка почесала щеку, обдумывая это, а затем спокойно ответила:

– Пока Мидори играет на любимом инструменте, она счастлива. Мидори не важен уровень оркестра, лишь бы было весело.

– Вот как…

– А ты, Кумико?

– А?

Очевидный вопрос в такой ситуации, но голос девушки дрогнул. Она еще не решила, в какой клуб вступит, но никак не решалась в этом признаться. На мгновение неловкая тишина повисла над троицей.

Хадзуки закинула руку на плечо Кумико, словно пытаясь разрядить обстановку.

– Ты же тоже пойдешь в оркестр, да, Кумико? – невинно спросила Сапфир. «Ну как можно ей отказать?» – подумала девушка, а затем выдавила неловкую улыбку и кивнула, признавая поражение.

– Д-да… конечно.

Довольная ответом, Сапфир просияла.

– Как здорово! Мидори так переживала, что не найдет друзей в клубе.

– Думаю, мы втроем хорошо поладим! – энергично сказала Хадзуки. Увидев их улыбки, Кумико решила, что ее выбор был правильным. Порой не так уж и плохо плыть по течению. Однако выступление оркестра на церемонии поступления никак не выходило из головы, и она грустно вздохнула.

Недалеко от выхода на станции Удзи находится мост, который носит такое же имя. С него хорошо видны красные мосты на Тоносиму⁷. А если пройтись по нему рано утром, то наблюдающему откроется типично-живописный туристический пейзаж. За мостом, если повернуть налево, можно оказаться на дороге к храму Бёдо-ин.

Кумико очень любила эту улицу со старенькими чайными домиками и традиционными кондитерскими. Яркий аромат ходзитя⁸, повисший в воздухе, наполнял ее сердце счастьем. Пройдя по мощеной дорожке, перед ее глазами появился вход в храм Бёдо-ин, но, поскольку за проход на территорию взималась плата, туда она не пошла.

– Так ты поступила в Китаудзи, а?

От этих слов приятная прогулка Кумико в мгновение испортилась. Как будто кто-то толкнул ее сзади. Кумико специально выпрямилась, подобралась и резко обернулась.

– Чего тебе нужно?

– Ничего. Просто случайно увидел тебя, вот и все, – с притворной невинностью сказал друг детства Кумико, Сюити Цукамото, – худощавый юноша ростом около 180 сантиметров. В средней школе он играл с девушкой в одном духовом оркестре и по иронии судьбы три года подряд попадал с ней в один класс. В старшей школе классы были разделены на техническое и гуманитарное направления, что, наконец, развело их по разным группам.

– Ты не говорила мне, что собираешься в Китаудзи.

– Ну и что?

– Обычно таким делятся с друзьями. В конце концов мы оказались в одной школе.

– Хм. Ну да.

Кумико многозначительно приподняла уголок рта, а затем отвернулась от парня. Тропа Аджироги, уходящая в сторону от дороги на Бёдо-ин, пролегала вдоль реки Удзи. По ней Кумико обычно и шла прямо до своего дома.

– Эй, погоди, – нервно сказал Сюити и прибавил шаг, пока не поравнялся с Кумико. Они оба жили в одном доме.

– Чего ты так злишься?

– Чего я так злюсь? Ты правда не понимаешь? – спросила Кумико, даже не взглянув на Сюити. Он скрестил руки на груди и задумался.

– Да вроде нет.

– Ах вот как. Прощай, – сказала девушка и снова отвернулась, чтобы побыстрее уйти, но Сюити быстро схватил ее за руку.

– Постой, постой, постой! Хватит все время убегать.

– Тогда, будьте добры, попросите прощения за то, что сказали раньше.

– Ого, как холодком повеяло. Чего так официально-то?

– Говорю как обычно.

– Ага, конечно.

Парень глубоко вздохнул. В своей новой черной форме он выглядел куда выше, чем в средней школе. Когда-то Сюити был даже ниже Кумико. Раздраженная тем, что теперь ей приходится смотреть на него снизу вверх, Кумико со всей силы шлепнула его по спине. Ради приличия он тихонько ойкнул.

– Что ты мне сказал в конце средней школы? «Не говори со мной, корова!»

– А, ты про это… ну… знаешь… – Сюити явно был взволнован. Похоже, он наконец вспомнил свои слова.

– Что знаю?

– Ты спросила тогда, приду ли я вечером на ужин прямо у парней на глазах. Что ты хотела от подростка? Я пытался скрыть смущение – вот и все.

– Что это за оправдание такое? Хочешь сказать, что если мы ужинаем вместе, над тобой смеяться будут?

– Да не в этом дело. Просто… мне стыдно было.

– Ах-вот-как-стыдно-ему-я-поняла-держись-от-меня-подальше.

– Ой, да ладно тебе! Прошло, сколько? Год? Может, хватит уже дуться? К тому же, моя мама тоже скучает по тебе. Все время спрашивает, когда ты зайдешь в гости.

– Если извинишься, я, возможно, подумаю.

– Ладно-ладно. Мне очень жаль. Прости меня, пожалуйста.

– Ай-яй, как фальшиво! – нахмурила брови Кумико.

Сюити сложил ладони вместе и раз за разом повторял:

– Мне очень жаль, мне очень жаль, прости меня.

Было что-то забавное в том, что здоровенный парень сгорбился в извинениях, и, тяжело выдохнув, Кумико, наконец, сдалась.

– Хорошо-хорошо, хватит. Только не беси меня.

– О, так я прощен?

– Я этого не говорила.

– А, понял. Прости.

Кумико бросила короткий взгляд на счастливого парня и фыркнула. Она перекинула сумку с учебниками на левое плечо, замедлила шаг и еле заметно пожала плечами.

– …Так в какой клуб ты планируешь вступить?

Сюити почувствовал облегчение от смены темы, отчего выражение его лица заметно смягчилось. Безвкусные кроссовки, которые, скорее всего, купила ему мать, издали забавный звук, когда он пнул камушек на тротуаре.

– Ну, я все еще думаю…

– Ты же все равно опять пойдешь в оркестр, да?

– Что за «опять» такое? Сама-то куда пойдешь?

– Я? Я… наверное, вступлю в оркестр.

– Опять в оркестр, а? И она мне еще что-то говорит.

– Я не планировала этого, – сказала Кумико, поджав губы.

– А зачем тогда идешь? – спросил Сюити, заглядывая ей прямо в лицо. Кумико отвела взгляд и как-то странно улыбнулась. Но старый друг видел ее насквозь.

– Ты что, опять поддалась чьему-то влиянию?

– …М-м, что-то в этом роде.

– Тебе не кажется, что пора завязывать с этим? Нужно уметь высказывать свое мнение, иначе потом у тебя начнутся проблемы.

– Да знаю я.

Попыталась отшутиться Кумико и замолчала. Смешно никому не было.

– В любом случае, если ты пойдешь в оркестр, то я тоже не против. Какой бы инструмент выбрать… – пробормотал Сюити и потянулся. Из-под рукавов выглядывали его бледные запястья. Кумико показалось, что есть в нем что-то кошачье.

– Что, ты вот так просто определился с клубом?

– Ну да, а почему нет? Я не особо спортивный, так что выбор у меня не так уж и велик.

– …Ну ясно, – пробормотала Кумико так грубо, как только могла. Ее новенькие темно-коричневые туфли тускло блестели в свете вечернего солнца. Юноша перед ней застенчиво улыбнулся, а потом попытался сменить тему.

– Слушай, в нашем классе есть такая красивая девчонка…

Услышав это, Кумико изо всех сил пнула его в спину.

Активная деятельность клубов всегда начиналась ближе к концу апреля, примерно через две недели после церемонии поступления. Желающие вступить в оркестр ученики собрались в музыкальном классе и заняли свои места с лицами, полными волнения. Их окружили старшие участники оркестра, одной из которых была та самая устрашающего вида девушка, которую Кумико видела с дирижерской палочкой во время церемонии поступления.

– Президент, вряд ли кто-то еще придет, – сказала девушка с кларнетом. Кумико украдкой огляделась вокруг. В музыкальном классе сидело чуть меньше тридцати новых учеников, и среди них она увидела знакомые лица.

– Думаешь? Ну, и так сойдет.

Девушка, которую звали президентом, задумчиво коснулась пальцем подбородка. На ее шее висел большой саксофон – баритон-саксофон. Она встала перед всем классом и глубоко вздохнула.

– Так, ребята. Всем привет. Я президент духового оркестра Харука Огасавара. Играю на баритон-саксе. Думаю, среди вас достаточно тех, кто играет на саксофоне, – сказала Огасавара с приятной улыбкой. У нее был сильный, чистый голос, ожидаемый от президента клуба.

– У нашего оркестра богатая история. Еще десять лет назад мы были знаменитыми чемпионами. Мы даже выступали на Национальном конкурсе… хотя наш нынешний оркестр лишь бледная тень прошлого.

Стены музыкальной комнаты были украшены наградами. Победы в региональных конкурсах, золото на Национальном. Фотографии в рамках были такими старыми, что от их выцветшей пыльной древности Кумико охватила меланхолия.

– Итак, значит… Да, вообще-то, в этом году у нас новый куратор. В прошлом году им была наша учительница Рикако, но в этом она взяла декретный отпуск. Поэтому у нас будет новый куратор. Мы сейчас мало что о нем знаем. На церемонии поступления он назвал только фамилию – Таки – но, похоже, сегодня он чуть-чуть опаздывает. Заместитель куратора, госпожа Митиэ, сегодня занята на родительском собрании, поэтому она не придет. И хочу сразу предупредить новеньких: она реально страшная, старайтесь ее не злить.

Госпожа Митиэ была еще и классным руководителем Кумико. Судя по всему, первое впечатление о ней оказалось верным.

– Итак, сегодня мы будем распределять инструменты. Каждый старшеклассник перед вами представляет конкретный инструмент. Мы кратко расскажем о том, на чем играем, для тех, кто только решил заниматься музыкой. Те, у кого уже есть опыт, обязательно сообщите нам. У каждого инструмента есть свои особенности, поэтому мы будем учитывать не только ваше желание при распределении. Чур не жаловаться, если вы попадете не туда, куда рассчитывали.

Как только Огасавара закончила свою речь, она подозвала старшеклассников к себе. Первой вперед вышла потрясающе красивая девушка с трубой. Ее прямые черные волосы напоминали волосы Рэйны, но впечатление, которое она производила, было совершенно другим. В ней было что-то хрупкое и нежное. Если бы Кумико была мальчиком, она бы без раздумий бросилась защищать это милое существо.

Девушка вежливо поклонилась, а затем на мгновение взглянула на Огасавару. Ее щеки слегка покраснели от смущения.

– Каори Накасэко, руководитель секции труб. Труба – самый популярный духовой инструмент, поэтому не думаю, что нужно много о ней рассказывать. Сейчас у нас в секции шесть труб, и мы все хорошо сыгрались. У нас много соло и простых мелодий, и я уверена, что каждый, кто присоединится, хорошо проведет время. Нам нужны ребята и с опытом, и без него, поэтому, пожалуйста, не стесняйтесь подавать заявки.

После ее выступления все зааплодировали. Вслед за Каори знакомство с инструментами пошло оживленнее. Тромбон, валторна, флейта, саксофон, кларнет, гобой, ударные инструменты. Рассказы о таких популярных инструментах, как флейта или саксофон, слушали с интересом, кто бы и как о них ни рассказывал, а вот малоизвестные инструменты вниманием были обделены. В средней школе Кумико играла на эуфониуме и подумывала о том, чтобы в старшей сменить инструмент. В раздумьях ее взгляд блуждал за окном. Музыкальный класс находился на третьем этаже в самой северной части здания, и из окна было хорошо видно спортивную площадку. Непонятные крики бейсбольных и футбольных клубов эхом разносились по всей территории школы. Кумико не особо ладила со спортсменами. Она никогда не могла понять, что у них на уме.