Kitobni o'qish: «Тем летом»

Тем летом я собирался ехать в нашу столицу, поработать до осени. Я жил в небольшом городке, нашей большой республики и учился в колледже на первом курсе. В городе на тридцать тысяч населения, по сути, делать было нечего. Вся молодежь стремилась в столицу или хотя бы в областной центр в город К. Дома не были против поездки, и вот одним летним утром, я стоял на вокзале в очереди за билетом.

Поезд отходил от станции в пол шестого вечера. Меня пришли проводить два моих друга. В тени деревьев сидя на чугунном резном заборе, мы ждали пока объявят посадку. Поезд уже стоял на путях. Было жарко. К такой жаре прибавилось немножко водки, запитой кумысом за отъезд. Объявили посадку. Друзья, пожелав удачи пошли на остановку. Я зашел в нужный вагон, и сел на свободное место у окна. Потихоньку стали подходить люди.

Через какое-то время поезд тронулся. Медленно проезжал он мимо знакомых мест, микрорайонов, частного сектора, поселков, примыкающих к городу. Проехали мимо небольшого водоемчика за городом, куда мы ходили купаться в детстве. Затем потянулась летняя степь.

После проверки билетов, некоторые начали выходить в тамбур покурить. На первой станции, где можно было постоять на перроне или купить пирожки, почти все вышли. Простояв положенные двадцать минут поезд тронулся. За ним со стороны прилавков возле вокзала тронулся бежать парнишка с кульком пирожков и бутылкой минералки в руке. Бабушки, торгующие пирожками, были в восторге! Слышно были, как они галдели и размахивали руками. Растеряв по дороге пирожки, воду и сланцы, парнишка все-таки успел запрыгнуть в последний вагон. Оказалось, он был из соседнего купе. Босой, но счастливый, в соседнем купе, под ликующим взглядом жены, которую он радостно поцеловал в щеку, спринтер начал громко рассказывать что-то про сдачу, которую так и не успели сосчитать старушки. Алое трико на нем было под стать его настроению. Я залез на вторую полку и уснул.