Kitobni o'qish: «Преданность»

Вернуть бы тех,

Кого забрали небеса…

Хоть на минуту, лишь увидеть лица…

Чтоб посмотреть в любимые глаза…

Сказать три слова и отпустить их…

К птицам…

Глава первая

На краю хутора в густых зарослях белой акации лежала собака. Какой масти она была, нельзя было понять. Шерсть на собаке свалялась, была грязной и висела клочьями. Бедное животное лежало прямо на земле и видимо не один день, потому что грязь на её шерсти лежала сплошным покровом. Собака умирала.

Возле неё лежало трое щенят: двое уже мёртвых, а один пытался добраться до материнского молока, тыча своей маленькой мордочкой в живот матери. Он был так голоден, что время от времени щенок поднимал свою мордочку вверх и пытался завыть. Но он был слишком мал и настолько ослаблен, поэтому у него ничего не выходило.

А ведь когда-то всё было совсем не так. Они жили семьёй. Большой белый пёс, непонятно откуда взявшийся в хуторе, и она, молодая сучка неизвестной породы. Сука была беспризорная и жила, где хотела. Но когда она увидела такого красивого пса, собачье сердце растаяло. Собака показывала псу, что она неравнодушна к нему, заигрывала с ним. В конце концов, они облюбовали себе на краю хутора лежбище в зарослях молодой белой акации. Пёс был хозяином в их семье и взял обязанности кормить свою собаку. Он где-то отлавливал зайцев и зазевавшихся ворон.

Но однажды он принёс курицу. Рядом, где находилось лежбище собак, был колхозный курятник. Соблазн велик, и пёс не устоял, за что вскоре поплатился жизнью.

Сучка лежала и ждала своего пса, и когда она услышала выстрелы, побежала на выручку любимого. Увидев мёртвого пса, она развернулась, чтобы убежать с этого страшного места, но пуля настигла и её.

До логова собака еле приползла. Она должна была вот-вот ощениться. Ей хотелось пить. Место, куда попали пули, так пекло, что она выла от боли.

Ночью она ощенила трёх щенков. Когда она их облизывала, то поняла, что двое мертвы, и только один ещё шевелился. Превозмогая боль, она изловчилась и подсунула вымя маленькому слепому щенку. Тот сразу присосался к соску, и мать вздохнула с облегчением, почувствовав, что молоко у неё есть, и она может накормить живого щенка.

Прошла неделя после того, как подстрелили собаку, и сегодня она издохла.

Маленький, почти ещё слепой щенок, тыкал в мёртвое тело матери, он хотел тёплого молока и не понимал, почему его нет. Мёртвое собачье тело постепенно остывало, и щенка ждала голодная смерть.

Так пролежал он почти три дня. Материнское тело его уже не грело, молока не было, и он потихоньку на ещё не очень крепких лапах пополз от этого места, где ему было очень страшно. Маленькую мордочку то и дело хлестали прутья и больно били по носу и по глазам. Щенок не знал, куда ему ползти, но понял своей маленькой головкой, что ему надо к людям. Он полз на голоса, которые слышались вдалеке. Его лапы были исколоты острыми колючками от акации, от голода сводило живот, но из последних сил, щурясь от веток, он полз, надеясь, что где-то найдёт спасение. Щенок очень ослаб, он часто ложился на пузо и отдыхал, собирался с силами, чтобы потом опять продолжить свой нелегкий путь в неизвестное.

Заросли постепенно редели, и вскоре на щенка обрушился поток яркого света. Такого яркого солнца как сейчас он не видел никогда, так как родился в густых зарослях, где прятались от людей его родители. Теперь, лежа на мягкой траве, бедный скиталец вдыхал тепло жаркого дня. Время шло, а он всё лежал и лежал, почти неподвижно, лишь изредка поднимая голову и осматриваясь по сторонам. Сил ползти дальше у него не было.

Андрейка помогал своей матери загонять кур, которые вылетали за ограду и вольно гуляли в зарослях акации. Мать его работала птичницей на колхозной птицеферме. Куры, оказавшись на воле, далеко в заросли не заходили. Они прямо с краю купались в прохладной пыли, наделав себе глубокие ямки в сухой земле. Так животные выбивали из перьев блох, которые в избытке были у них под крыльями. Андрейка прутиком гонял кур, и те быстро выбегали из своих убежищ и бежали в сторону курятника.

Мальчик просмотрел все места, где могли прятаться куры, и уже собрался уходить, но тут он заметил, что в траве кто-то копошится. Андрейка подумал, что это ещё одна хитрая курица спряталась от него.

– Что, думаешь хитрее всех? Думала, что я тебя не увижу?

С этими словами он тихонько, чтобы не испугать животное, подошёл и остановился от неожиданности.

Перед ним, запутавшись в траве, лежал белый маленький щенок. Мальчик нагнулся к нему, погладил по голове и прошептал:

– И откуда же ты взялся? Наверно это твоего отца недавно пристрелили? И мать тоже попала под ружьё сторожа. Бедненький ты мой. Наверно голодный, жрать хочешь. Пошли, я тебя накормлю.

Андрейка взял щенка на руки и пошёл к матери на ферму.

Щенку было всё равно, что сейчас с ним происходит. Он не понимал, что говорит маленький человек, но чувствовал, что он добрый и не ударит его палкой. Ему было тепло и уютно, как когда-то возле матери, а теперь у мальчика на руках. От человека шло тепло и что-то ещё такое, от чего чувствовались радость и облегчение.

Мать мальчика управлялась во дворе. Она носила вёдрами воду из колодца и наливала в большие поилки для птицы. Мальчик робко подошёл к матери и сказал:

– Мам, посмотри, вот, что я нашёл, когда курей твоих гонял.

Он хитро подчеркнул, что эти куры не его хозяйство. Мать улыбнулась сыну, она поняла, куда клонит мальчуган. Она уже увидела у него в руках маленького щенка.

– Что, понравился? Это наверно тех собак, что жили у нас в акациях. Зачем надо было убивать худобу. Подумаешь, одну курицу украл, их вон дохнет сколько, не пересчитать. Он голодный наверно? Неси его домой, ты мне больше здесь не нужен. Я вот доуправляюсь и тоже скоро домой приду.

– Спасибо мамочка. Он хорошим будет псом. Он у нас во дворе сторожем будет. Побегу молоком его напою.

И мальчик радостный и довольный тем, что у него мама самая лучшая на свете, и она всё понимает, всех любит и очень добрая, пошёл домой. Только вот отец обижает мать, а она его всё время прощает. Почему, Андрейке было не понятно. Он хотел быстро побежать к дому, но не мог. У него больное сердце, и врачи ему запретили быстро бегать. Поэтому он быстро шёл, неся на руках своего щенка. Пока он шёл домой, он придумал щенку имя. Щенок казался белым, хотя он был настолько грязным, что точно нельзя было угадать, какого он цвета. Но несмотря на это мальчик всё равно решил его назвать Белый.

Открыв калитку, Андрейка увидел отца, сидящего на ступеньках и курящего папиросу. Отец как всегда был пьян. Увидев сына, держащего на руках чумазого и полудохлого щенка, он тут же заорал:

– Где ты эту падаль нашёл? Чего это ты его притащил во двор? Может быть он заразный!

Мальчик робко возразил в ответ:

– Нет, он не заразный, он ещё совсем маленький и голодный. Мне мама разрешила его взять домой.

– Мама ему разрешила. Хозяйка нашлась. Придёт домой, я с ней поговорю.

Пьяный отец что-то ещё говорил, но Андрейка уже его не слушал. Он отнёс щенка в сарай и там его спрятал. Потом посмотрел, где отец. На крыльце никого не было. Мальчик прошмыгнул в летнюю кухню, налил с банки молока в разбитую вчера отцом тарелку и так же тихонько вернулся в сарай.

Щенок лежал там же, где его оставил мальчик. Он вытянул голову, и по всему его измученному виду было понятно, что ему сейчас всё равно, где он и что с ним.

Андрейка поставил перед мордочкой тарелку, но щенок даже не глянул, что ему тут подсовывают под нос.

– Да, брат, плохи твои дела. Давай, я тебя буду кормить.

Он взял на руки Белого, раскрыл его рот и немного влил ему молока. Щенок тут же его проглотил. Потом ещё мальчик влил и ещё, пока не закончилось молоко.

– Ну вот, видишь, попил. На сегодня хватит. А то с голодухи ещё плохо тебе будет. Ложись опять на своё место и лежи тихо, чтобы мой отец тебя не увидел.

Андрейка укрыл Белого старой тряпкой, закрыл в сарае дверь и вышел во двор. В дом он не стал заходить, а пошёл навстречу матери, чтобы предупредить её о пьяном отце.

Мать он нашёл на ферме, она уже одевалась, собираясь уходить домой. Она увидела сына и с обеспокоенным взглядом спросила:

– Что, отец обидел? Пьяный, небось, опять? Вот ирод, когда же он её напьётся!

– Мама, он ругался, что я щенка домой принёс, и ещё я сказал, что ты мне разрешила. Он ругался и пригрозил, что поговорит с тобою, когда ты придёшь домой.

Андрейка смотрел на мать с виноватым видом. Мать потрепала мальчика по голове и, улыбнувшись ему, сказала:

– Но ты же не соврал, ты сказал ему правду. Пошли домой, сынок, а то уже темнеет. Наша коровка уже наверно дома. Сейчас ей травки нарвём сочной.

Мать с сыном зашли на люцерновое поле и серпом накосили в мешок травы.

– Мам, а знаешь, я щенку имя придумал. Будем его звать Белый.

– Ну и пусть будет так. Красиво.

Когда они подходили к дому, возле калитки стоял её муж, как будто поджидал её с работы. Он сразу со злостью накинулся на сына:

– Что, уже сбегал, доложил? Ух ты, несчастный!

Он замахнулся на сына, но мать перехватила руку мужа.

– Не смей на дитя руку поднимать. Тебе что, меня мало, так ты на сына решил переключиться? Вот, что я тебе, Иван, скажу: если ты ещё хоть раз поднимешь на нас руку, я тебя зашибу. Терплю я долго. Но и моему терпению пришёл конец. Всё, хватит! Больше ты меня и пальцем не тронешь. Ты меня понял? Возьми лучше мешок с травой да корове отдай, а то ты забыл, когда корову-то нашу видел, а?

Иван как-то с опаской посмотрел на Раису, взял мешок и молча ушёл.

– Мама, он правда больше драться не будет?

– Не знаю, сынок, посмотрим.

– Мама, я Белого накормил молоком. Я пойду посмотрю, как он там.

Андрейка направился к сараю, но тут же остановился. На чурбаке, поставленным около стенки сарая, сидел отец и курил папиросу. На вид он как будто протрезвел и сидел о чём-то думал. Иван увидел сына.

– Иди, не бойся. Там твоя собака, уже по сараю лазает. Хороший будет пёс, когда вырастет, я его отца видел. Сынок, ты вот мне скажи, вы с твоей мамкой не любите меня? Да я и сам знаю, надоел я вам уже как горькая редька со своим пьянством. Вот такой у тебя плохой отец, Андрейка.

Иван работал на ферме скотником, и лучшего работника не было. Все его хвалили, уважали, но вот после работы домой он приходил всегда выпивши. Кто его поил, и откуда он брал деньги на выпивку, никто не знал, да это никому и не надо было. На работе он работал за двоих и всё успевал сделать на совесть.

Так они и жили. Иван жил своей жизнью, а Раиса с сыном своей. Когда родился у них сын, всё было хорошо, но после очередной пьяной драки отца Андрейка очень испугался. Он не стал играть и бегать с детьми, он при любом быстром движении задыхался, и губы его синели от удушья. Врачи сказали, что перерастёт. Это произошло в результате большого стресса. Но Иван не бросал пить, и скандалы частые были гости в их доме. Андрейки было двенадцать лет, и он ходил в четвёртый класс. Учился он хорошо, и никогда на классном собрании Раиса не краснела за сына.

Андрейка ничего отцу не сказал, а прошёл в открытую дверь сарая. Белый ходил по деревянному полу, обнюхивая своё новое жилище. Андрейка взял его на руки.

– Что, Белый, нравится тебе твой дом? Тепло, сухо, и дождь тебя не намочит. Пошли. Может быть мамка нам чего вкусного даст.

Он прошёл мимо отца, который так и сидел на чурбаке курил неизвестно какую по счёту папиросу. Вся земля вокруг него была усеяна окурками.