Kitobni o'qish: «Стихия»

Shrift:

От автора

В этом воплощении меня зовут Артём Никитин. Я живу на планете Земля, неподалёку от моря, которое в мою эпоху называют Черным. Мое тело дышит смесью азота и кислорода. Состоит в основном из воды. Когда оно распадётся, мои атомы сольются с чем-то большим и, скорее всего, никогда уже не соберутся в прежнем порядке. Останется ли что-то более важное, суть, квинтэссенция моего существования? – я не знаю.

Я не знаю, зачем меня высадили на этой планете. Она прекрасна. Во всяком случае, мне так кажется. Возможно, лишь потому, что я вырос на ее поверхности и не знаю ничего большего. Эта планета и вырастила во мне чувство прекрасного, и теперь я не знаю другого. Кроме того, что мог бы выдумать сам. Я не знаю, зачем я здесь. Что мне нужно успеть за этот короткий миг перед тем, как я снова распадусь на атомы? Возможно, я здесь именно для того, чтобы найти ответ на этот вопрос.

Я не помню прошлых жизней, да и не знаю, существуют ли они, но чувствую предшествующий опыт. Благодаря ему я знаю нечто, что не всегда объяснить словами. Мои предки придумали слова. Мы произносим их, чтобы передать свои чувства, информацию или предупредить об опасности. Они научили нас записывать слова, пересылать их на огромные, космические расстояния…

Мои предки придумали потрясающие вещи. Придумали, как перемещаться быстрее звука, но так и не побывали на других планетах. Придумали, как уничтожить все живое на Земле, но не придумали, как навсегда прекратить войны. Заставили работать на себя энергию ядер атомов, но так и не научились читать мысли даже самых близких людей. Они написали миллионы книг, но так и не смогли понять, что такое любовь. И самое главное, мы до сих пор не знаем, в чем смысл жизни. Никто из нас так и не смог понять, зачем пришел.

Самые изобретательные и увлеченные нашли его в чем-нибудь малом. Увидеть мир. Расщепить атом. Полететь в космос. Написать книгу. Иногда мне кажется, что ответ так близко, что до него одно движение нейрона. Один импульс. Но каждый раз импульс пролетает мимо, исчезая в темных глубинах сознания.

И я ловлю импульсы, пролетающие мимо. В словах и знаках. Я собираю коллекцию мыслей, которые, возможно, помогут нам понять больше… И однажды поймать тот самый, единственный момент истины.

С космическим уважением.
Артем Никитин

Стихи

Поиски смысла

Я хочу написать слово

Я хочу написать слово, мощное, как река:
Та, что тянет своё многотонье издалека,
Что гудит, надвигается и ревёт,
А прислушаешься – поёт.

Слово, что переворачивает века,
Сносит прежние берега, пока
Город строится на реке:
На просторе, на широке.

Я хочу услышать, хотя б на миг,
Мозговых ваших плит тектонический сдвиг,
Не ради славы, забавы и почестей —
Ради мира, в котором не хочется

Лгать, наказывать, воровать,
Обижаться и обижать,
Стоять с протянутою рукой,
Ожесточиться, теряя покой,

Смотреть снизу вверх или сверху вниз,
За высшую мудрость принять цинизм,
Служить деньгам и другим богам,
С любой стороны прикасаться к долгам,

Бездумно заучивая сотни гамм,
Создавать и поддерживать глупый гам
Из несто́ящих тем и телепрограмм
Хотя всё это и называют жизнью.

Я хочу написать слово, точное, как прибой,
Чтобы свериться с ним мог из нас любой.
Чтобы, даже если надежды нет,
Заблудившийся в нём увидел свет.

Чтобы в самые трудные времена
Ему такая Сила была дана:
Среди искушений стать подлецом
Сохранить человеческое лицо.

Чтоб за высшую меру в любом задании
Принималось условие Созидания.
Чтобы слово, как компас, как камертон,
Открывало путь. Задавало тон.

Раскрывая дар, освещало дорогу,
Полную счастья и вдохновения,
Растягивая на века мгновения
Свободы и радости сотворения.

Я хочу написать слово, чистое, как поток.
Освежающее, как источник.
Заряжающее, как ток.
Что выводит услышавшего на виток
Выше.

Оно только что прозвучало.
Слышишь?

Поле великой битвы

Поле великой битвы
Экран моего монитора:
Есть молоток у Тора,
У батюшки есть молитвы…

Мои же бои негромки,
Мои же бои неслышны:
Меня не поймут потомки,
Меня не поймут и выше.

На прямоугольном поле
По моей полководческой воле,
Представьте, сражаются буквы,
Буквы о чём-то спорят.

Букв боевые отряды
Себя называют словами.
Буквы не ходят стадом,
Буквы знают своё призванье.

С понедельника и до субботы
Предложения строятся ротами,
Чтобы к концу недели
Абзацев полки созрели.

И тогда можно целыми главами
Вести смысловые армии
Туда, где шныряют нейроны
По линии обороны.

Полушариями располовинены,
Гуляют слова по извилинам:
Не требуя любви и признания
Они тихо меняют сознание.

Жить по-вселенски

Если петь – по-французски.
Уходить – по-английски.
Обниматься по-русски.
Замедляться по-фински.

Строить по-итальянски,
Служить по-японски,
Радоваться по-доминикански,
Греться – по-эскимосски.

Весь я в чем-то кубинском,
Весь я в чем-то арабском,
Танцую на аргентинском
И грущу на испанском.

Если спросят чужие
По-инопланетянски:
"Вы с какой целью жили
На планете смутьянской?"

Я отвечу им честно,
Без вранья и опаски:
«Сам я, братцы, не местный:
Учусь жить по-землянски.

Во мне спелись сто наций,
Им внутри меня тесно,
Им слегка африкански,
Им немного по-шведски.

Но на этом урок мой
Не закончится дерзкий:
Я хочу научиться
Жить по-вселенски».

Уничтожаю улики

Уничтожаю улики,
Наследил на земле я сильно:
Стремление стать великим,
Желание быть красивым,

Старое одеяло
Из лоскутов счастья,
Миры ненаучных фантастик,
Молчание перед властью,

Море, песок, ненастье,
Закат и другие виды,
Разобранные на запчасти
Кармические обиды.

Генетическое послание
В далекое светлое завтра
Останется в назидание
Ищущим кузинатру.

Миллион неудавшихся шуток,
Лишних слов, ненаписанных книг.
Непроснувшееся утро,
Не заведённый дневник.

Стираю лица, пейзажи, улицы,
Оставшиеся на сетчатке.
Только никак не стираются
Грубых слов моих отпечатки.

И если увидишь птицу,
Прилетевшую на Крещение,
Это я прилетел извиниться.
Сижу на ветке. Прошу прощения.

Кот Шрёдингера

Люди становятся светом.
Море становится камнем.
Жёлтое – фиолетовым.
Радостное – печальным.

Новость становится старостью.
Мудрость выходит из глупости.
Огромное дело – из малости.
Далёкое – из близорукости.

Границы между предметами —
Иллюзия с точки зрения атомов:
Складываются уникальности
Из мириад одинаковых.

Устал умирать, намаявшись,
Кот Шрёдингера на подоконнике:
Его записали в покойники,
А он не мог умереть, не покаявшись.

Запутавшись в квантовой спутанности,
Он оставил свои искания,
Нацарапав с предельной грубостью:
«Жизнь – это перетекание».

Кто я

Написать свою жизнь.
Перевести в буквы.
На русский язык,
Чтобы всем понятно.
Себе – себя объяснить внятно.
Вырастить дерево,
Наподобие клюквы.

Самый простой…
Нет, самый сложный вопрос: кто ты? —
Ставит меня в тупик.
И дальше – один огрызок.
Человек?
Так это только вид животного.
Мужчина?
Так это только половой признак…

Я говорил имя,
Но оно даже мне ничего не сказало.
Национальность?
Так таких еще сто миллионов.
Кто я? Дружище, выйди из зала,
Не прячься во мне,
Будем знакомы.

И даже если собрать всех Меня
В совокупности:
Человека, мужчину, отца, журналиста —
Будет ли Он делать те же самые глупости?
Будет ли Он мной
В эксперименте чистом?

И где этот Я:
В глубине черепной коробки?
Прячется, боится выйти на свет божий?
Управляет моими руками-ногами робко,
Пишет стихи или корчит рожи?

Или я где-то здесь,
В груди, за сердцем —
Там, где обычно обозначают душу?
Пересыпаю свою жизнь перцем,
Тяну себя за волосы,
Чтобы стать лучше?

И кто сейчас водит моей рукой,
Которая пишет эти самые строки?
Может, я у себя не один такой,
А потому и не стану никогда одиноким?