Kitobni o'qish: «Простые вещи»
Пролог
Дождя уже не было двое суток. Для моего города, в котором мелкий и противный дождик – обыденное явление, отсутствие осадков такой длительный срок – настоящее чудо. Так вот, если с неба ничего не капало в течение хотя бы двух дней, то всегда стоит ждать чего-то по-настоящему хорошего.
И эта примета действительно работает!
Мой сегодняшний вечер обещал быть великолепным. Ведь именно сегодня я должен был встретиться с девушкой своей мечты, Сашей Соловьёвой. Время свидания было назначено на двадцать ноль-ноль, встретиться мы договорились около скамейки, которая находилась недалеко от центрального мостика Зеркального озера, самого красивого, благоустроенного и романтичного места в нашем небольшом городке. Когда чёрная стрелка добралась до отметки шести часов вечера, моё сердце уже стало биться чуть быстрее обычного. Я включил что-то из заводной ретро-музыки и уже начал предвкушать все прелести приближающегося свидания.
Я впервые гладил свои брюки под столь потрясающую музыку, которая целиком очаровывала мою душу. Внутри что-то билось, но не как обычно из-за страха, а из-за огромного интереса дождаться кульминации сегодняшнего вечера.
Мой единственный и верный друг пошёл мне навстречу, одолжив свои классические часы на кожаном ремешке и флакончик его лучшего парфюма от итальянского дизайнера. Кажется, я никогда в жизни так сильно не душился, но это было вовсе не из-за какой-то присущей мне жадности, а для полной уверенности, что весь вечер от меня будет потрясающе пахнуть.
За такими приятными мелочами, как чистка до идеального блеска своих стареньких туфель или тщательной работы зубной щёткой, время пролетело совсем незаметно. Часы уже стали утверждать, что мне пора выходить, и трудно было с ними спорить. По пути я заскочил в цветочный магазин.
Флористка сразу же сделала комплимент моему внешнему виду, невольно вгоняя меня в краску.
– Хочу вот букетик красивый приобрести, но бюджет у меня весьма ограничен… Что можете посоветовать? – уже был готов спросить я у симпатичной продавщицы, которую, судя по нагрудному бэйджику, звали Ева.
Невысокая блондинка с зелёными круглыми глазами, маленьким носиком и пухлыми алыми губами – настоящая кукла.
Настроение было великолепным.
– Мне, будьте добры, три тысячи белых роз!
– Сколько?!
– Три тысячи.
– Но… Но у нас столько нет!
– Тогда просто три белых герберы.
Ева встряхнула своими длинными блондинистыми волосами, мило улыбнулась и стала выбирать мне самые свежие цветы.
– На свидание собрался? – спросила она.
– Типа того, – с присущей мне скромностью ответил я.
– Ну, пусть тебе сегодня улыбнётся удача!
Я расплатился, принял свой скромный букет и двинулся к озеру, получив на прощание очередную искромётную улыбку от Евы.
Через двадцать минут пешей прогулки я уже был на месте. Я специально пришёл чуть пораньше назначенного времени, ведь именно так полагается настоящему джентльмену (я точно где-то читал об этом). И вот наступил долгожданный час встречи, а Саши всё ещё не было видно. Минуты тянулись неимоверно долго, заставляя меня нервничать и переживать всё сильнее.
Гладь озера волшебно переливалась в сиянии звёзд, которых сегодня было удивительно много.
Пять, семь, десять, тринадцать минут девятого… Соловьёвой по-прежнему не было видно. Обычно же, когда опаздывают – заранее предупреждают, неужели она не знает об этом? Я решил позвонить и узнать, в чём причина её опоздания.
Гудки. Долгие, растянутые, нескончаемые. Ещё раз. Снова гудки…
Стрелка минут уже прошла половину своего пути, а Саши по-прежнему не было видно. Я сел на скамейку, полностью расстроенный таким исходом.
Ещё около получаса я совсем без движений просидел на холодной скамье, наблюдая за переливающейся гладью озера. Не пропадать же этому вечеру окончательно? Я решил позвонить тому самому единственному другу и предложить ему встретиться. Такие же гудки, которые ничем не отличались от гудков Соловьёвой. Вот тебе и кульминация вечера.
Я ещё раз глянул на мой букет и расстроился окончательно, Ева подсунула мне каких-то паршивых гербер, поэтому в порыве разочарования я уже хотел с размаху кинуть их в озеро, но мне на глаза попалась незнакомая бабушка, выгуливающая своего чёрно-белого папильона. Я лениво поднялся со скамейки и подошёл к ней.
– Держите, это вам, – собака тут же озлобилась в мою сторону.
– Ой, а это в честь чего?
– В честь мирного неба над головами, – с каплей равнодушия ответил я. Она засияла в счастливой улыбке и успокоила своего маленького друга, а я продолжил свой бесцельный путь. Да, первые симпатии к девушкам не только самые интересные, но и самые чувствительные. Я ещё долго бродил вокруг Зеркального озера, апатично размышляя о жизни.
Только на обратном пути домой я нашёл самое настоящее спасение вечера: это были два огня! Два огонька, которые знали абсолютно всё обо всех невзгодах этой жизни. Два огня, которые приближались ко мне с невероятной скоростью, заставившие одним касанием позабыть обо всех жизненных размышлениях.
Глава 1. Настоящая осень
Это была настоящая осень. Я бы даже сказал, что чересчур настоящая. Грязные, пустые и вместе с тем загаженные улицы уже настолько въелись в моё подсознание, что я с лёгкостью смог бы воссоздать эту картину с закрытыми глазами.
Немного надоело каждое утро видеть один и тот же невыразительный пейзаж, постоянно наблюдать блеклые лица людей, в которых, как правило, скрывались тонны желчи и недовольства. Даже заводная музыка была не в силах изменить мой настрой в эти очередные восемь часов утра.
Я старался не падать духом и смиренно вливался в эту пьесу, продолжая играть свою второстепенную роль. В большинстве случаев эта роль была предрешена уже заранее, за целый час до моего выхода на улицу. Ранние подъёмы были источником моего помятого лица и паршивого настроения.
Но я всё же пытался сохранять спокойствие и переносить все эти утренние процедуры как должное. Далеко не всегда получалось, но сегодня всё прошло более-менее удачно.
На улице было довольно прохладно. Солнце совсем не было видно за бесконечными облаками с оттенками бледного серого цвета. Казалось, что вот-вот начнётся дождь. Я уже подходил к воротам своего лицея, когда сквозь музыку услышал, что сзади кто-то зовёт меня.
Пришлось снять наушники и обернуться.
– Серб! Се-е-ерб! – до чего же у него противный голос. На этой мысли я ловил себя уже не в первый раз.
«Серб»? Кто этот неизвестный иностранец? Так вот, этот персонаж – и есть я. И всё-таки меня так называют не из-за присущей национальности, а из-за созвучной фамилии. Я учусь в выпускном физико-математическом классе в лицее имени академика Сахарова, пристально изучая все тонкости механики, математического анализа и других физматовских прелестей. В этом месте готовят отличную почву для самых лучших технических вузов.
– Сербин! Я знаю, ты меня слышишь!
Тем временем, я уже успел обернуться и протянуть свою худощавую руку Матвею Фадееву, тому самому обладателю «роскошного» голоса, который, собственно, и был моим единственным другом. Талант в области физики у этого парня был заметен ещё с младших классов, когда мальчик пытался выяснить: почему магнит притягивает к себе гвоздики, а бумеранг после каждого броска возвращается к хозяину в руки.
Да и вообще Матвей сам по себе был славным парнем, на которого всегда можно было положиться. Внешне он был крепкого телосложения, около ста восьмидесяти ростом и весил примерно восемьдесят пять килограммов.
Одевался он всегда элегантно – в парне чувствовалось определённое чувство стиля. Каждый день на нём красовалась идеально выглаженная рубашка, сочетаемая с новой жилеткой или пиджаком. На ногах всегда очень здорово смотрелись немного зауженные к низу брюки, в которых всегда была какая-то «изюминка» (в этой паре брюк была пуговица изумрудного цвета), весь этот набор всегда дополняла вычищенная до блеска обувь и классические часы на кожаном ремешке. Вдобавок ко всему этому от Матвея всегда приятно пахло. Я совсем не знаток парфюмерии, но смею утверждать, что я постоянно улавливал нотки мускуса и ванили.
У Матвея сегодня, как и в большинстве случаев, был отличный настрой, и я отметил для себя это ещё более отчётливо, когда мы в гардеробе встретили группу дамочек из параллели.
– Привет, ребят! – как будто в голос сказали они. Симпатичные, однако.
Я традиционно выдал скромное «привет-привет», натягивая свою совсем непримечательную улыбку, а Матвей ответил: «Всем привет, кроме двух». Вызывающе, если учесть, что их было четверо.
Скинув верхнюю одежду, мы неспешно подошли к расписанию, чтобы проверить то, что и так прекрасно знали. У информационного стенда находился Игнат Шейдаев, в чём-то очень даже обычный среднестатистический ученик физматовского лицея.
В виду своего нагловатого характера и в какой-то степени невоспитанности, этот персонаж совсем не вызывал у меня никаких симпатий. Время от времени Игнат пытался надо мной подшутить, оскорбляя то мою внешность, то мою манеру одеваться. В общем-то, любовь у товарищей он всегда именно юмором и завоёвывал, оскорбляя всех подряд, кроме двух самых привередливых личностей нашего класса.
Я имею в виду Глеба Браумаса и Стаса Драдемадова. Эти двое априори считали себя лучше всех остальных, никогда не упуская возможности поиздеваться над кем-либо или просто сделать какую-нибудь гадость. Без таких аморальных личностей сложно себе представить типичный школьный коллектив. Естественно, что они пользовались повышенным вниманием со стороны девушек.
– Привет, Игнат, – поздоровался с ним Матвей, привлекая его внимание.
– Привет, – хладнокровно ответил он и снова уставился в телефон.
– На пару собираешься? – поинтересовался Фадеев.
– Да. Ингу жду, – это была родная сестра Шейдаева.
До пары оставалось чуть больше пяти минут, и мы направились на третий этаж. На лестничной площадке мы встретили Леру Свиридову, главную красавицу нашего класса, непосредственно, по мнению Матвея Фадеева.
Он уже около месяца пытается добиться расположения Леры, и надо признать, что определённые успехи в этом деле у него есть. Он частенько провожает её до дома, помогает с физикой и даже пару раз ходил с ней в театр по её собственной инициативе.
Фадеев поздоровался и тут же начал допрос.
– Лер, ну как дела? Что там с физикой? Идём сегодня к Глебу? – из его уст это звучало весьма цельно и своеобразно.
Хоть большинство и недолюбливало Браумаса, но вечеринки были у него отличные. Там всегда собиралась куча сверстников. В основном все они были учениками нашего лицея, но Глеб иногда устраивал исключения, приглашая народ из гимназии неподалёку.
Иногда Глеб в шутливом тоне говорил о том, что рано или поздно уровень его вечеринок достигнет «Картона» или «Сильвера», двух самых авторитетных мест в нашем округе, где собирается настоящая элита общества, и проводятся самые знаковые мероприятия.
– И тебе привет, да всё лучше, чем обычно. Откуда столько сразу вопросов, Матвей? Погоди-погоди… Конечно, буду, если только компания будет соответствующая. Как же я там совсем одна? – улыбалась и отвечала Свиридова. Было видно, что тон Фадеева ей вполне приятен.
– Куда без подружек? Саша, Вика? А остальные? Кто там у нас ещё есть? – мой друг был заведомо доволен раскладом.
Мне же на этом вечере была интересна именно Александра, да-да, это та самая девушка, которая полгода назад не пришла на наше свидание, а потом… Потом меня сбила машина. Верно, именно в тех двух огоньках от фар автомобиля я и нашёл своё настоящее спасение – госпожа больница и кома, voila!
Почти сорок дней я пролежал совсем без сознания, а когда проснулся, то с трудом мог поверить, что я смог столько продержаться в таком состоянии. В общем, с тех пор у нас общение с Соловьёвой как-то и закончилось. Как я выяснил позже, она даже и не знала, что я попал в аварию и находился в больнице.
– Ой, они не собирались пока особо. Сам же знаешь, что у одной проблемы с физикой, у второй проблемы с чем угодно, но только не с учёбой. Я, конечно, спрошу, но ничего не обещаю. Серб, а ты идёшь?
– Да-да, я непременно там буду, – с небольшим безразличием ответил я. Первой парой была дисциплина под названием «Введение в ядерную физику». Соловьёва уже сидела в кабинете и что-то усердно повторяла. Давай сдавай физику и пошли сегодня вечером к Глебу – там наконец-то и поговорим. Звонок.
Девяноста минут интереснейших историй стартовали. Наш преподаватель физики, Алла Михайловна, сумела немного разбавить эту скуку информацией о том, что Фадеев лучше всех в лицее написал городскую олимпиаду по её предмету, и теперь его отправляют в столицу на финальный раунд. Фадеева наградили бурными аплодисментами, а он даже не смутился, будто знал, что всё так и должно было быть.
После пары мы с Матвеем первые вышли из кабинета, и я уже лично поздравил друга. Фадеев скромничал. Мы решили немного прогуляться вокруг лицея. Пошёл мелкий дождик. Мой друг улыбнулся, положил свою руку мне на плечо и начал свою речь о том, как мне стоит поступить с «моей» Сашей.
– В общем, давай так, если Соловьёва не придёт сегодня к Глебу, тогда ты лично явишься к ней домой. Придёшь к ней с букетом её любимых гербер, весь такой при параде и говоришь, что пришёл за ней. Парфюм будет твоим козырем, сегодня отец привёз мне ещё одну настоящую бомбу! Сам сегодня вечером планировал попшикаться, но и для друга не пожалею. В тот раз парфюм тебя не спас, но этот вечер будет по-настоящему роковым! Да и вообще, разве она сможет тебе, такому красавцу, отказать?
– Парфюм непременно нужен. Домой с цветами говоришь? Ты шутишь? Банально как-то, – не совсем подумав, ляпнул я.
– Банально? Серьёзно? Друг, двадцать первый век совсем не время для сумасшедших романтиков и благородных рыцарей. На такой поступок не способно около девяноста девяти процентов всех парней. Девушки обожают такие вещи! Ну, я имею в виду настоящих девушек, конечно. Понимаешь?
В чём-то он был действительно прав. Наверное, даже во всём.
– Возможно, – ответил я.
– Кстати, та самая дамочка, которую ты недолюбливаешь, набирает с каждым днём всё больше популярности. Говорят, что её куда-то на телевидение пригласили.
– Ты о ком? – не понял я.
– У тебя пробелы в памяти? Эмми Чайлд! Которая ещё постоянно чушь несёт и глупо хихикает.
– Ты же знаешь, что у меня с памятью, действительно, что-то не то в последнее время. Это та, которая снимает видео, да?
– Именно.
– А, чёрт. Я уже и забыл почти. Флаг ей в руки, – с каплей зависти ответил я.
Матвей предложил сходить до курилки и подымить. Довольно паршивая черта моего поколения – курение в столь раннем возрасте. Осуждаю, а сам курю – и такое бывает. В любом случае, предложение звучало чересчур заманчиво, отказа не последовало.
Местом для курения служила детская площадка одного из дворов, находившихся неподалёку от лицея. Здесь уже находилась немалая часть курильщиков нашего лицея. В их числе были и Саша с Лерой.
Также здесь находились Браумас и Драдемадов. Они что-то слишком эмоционально обсуждали. Как я понял, предметом их дискуссии оказался сегодняшний наряд Леры, который был довольно откровенным из-за глубокого декольте. Услышав это, она обернулась и недовольно показала им обоим средний палец. Браумас нагло засмеялся, подошёл к Свиридовой ещё ближе и довольно грубо схватил её за талию. Мы с Матвеем быстро переглянулись и поняли, что это уже перебор и надо начинать действовать.
Лера занервничала и оттолкнула Глеба. Фадеев сделал первый шаг к её обидчику и с присущей ему харизмой обратился к нему.
– Эй, Браумас, по-моему, ты ошибся темой для обсуждения?
– А что? Хочешь, чтобы я вот так резко взял и сменил тему?
– Хочу, – уверенно ответил мой друг.
Глеб лишь перевёл свой выжигающий взгляд на Фадеева. Скорее всего, он просто удивился, что его кто-то упрекает, ведь он, как и Драдемадов, чувствовал полную вседозволенность. Затем Браумас расхохотался, как ребёнок. Все тридцать два его ровных белых зуба выпятились наружу.
– Да, а в чём дело? Может быть, ты мне запретишь? Наверное, теперь мне даже нельзя смотреть на Свиридову. Верно? – как-то слишком просто ответил ему Глеб.
Образовалась небольшая пауза, сопровождающаяся молчанием.
– Ты стал слишком часто переступать черту вседозволенности, – ответил ему Матвей, пытаясь сохранять спокойствие и уверенность. – Слишком большой груз, чувствуешь?
– Да, он прав, – я не отличался красноречием, поэтому поддержал друга, как смог.
– Эй, а ты чего поддакиваешь? Вообще не лезь, – огрызнулся Глеб.
– Повторюсь: слишком большой груз. Перестань чувствовать себя хозяином ситуации, – заступился за меня Фадеев.
Больше всего я боялся, что дело дойдёт до драки. В моей жизни ещё не было случаев, чтобы мне приходилось что-то решать, размахивая кулаками. Сердце забилось чуть быстрее.
Снова молчание. Сложилось ощущение, что все персонажи выдвинули свои речи и чего-то ждали. Тут Соловьёва сообщила, что вот-вот начнётся пара. Глеб же откровенно послал её, мол, пусть не лезет в мужские разборки. Пропустить это оскорбление мимо ушей означало моё сокрушительное фиаско в борьбе за внимание Саши раз и навсегда.
Я решил действовать быстро и решительно, поэтому попытался со всей силы оттолкнуть Стаса, но это лишь немного пошатнуло его равновесие, который в свою очередь ответил мне серией их двух мощнейших ударов в корпус, заставивших меня сразу же повалиться на голую землю. Он не замешкался и тут же подбежал добивать меня ударами ноги.
Дамочки с нашего класса закричали и просили Драдемадова остановиться, остальные ребята из младших классов наоборот требовали продолжения. Саша подбежала к моему обидчику и попыталась оттащить его за руку, но грубая мужская сила одним движением откинула её обратно в толпу. Я закрыл лицо руками и уже довольно плохо соображал, что происходило вокруг. Всё мелькало то слишком быстро, то слишком медленно. Последнее, что я видел, это довольное лицо мерзкого Игната Шейдаева, который пытался как-то комментировать всё происходящее.
Адреналин в крови стал постепенно отступать. Лицо и тело загорелись от невыносимой разрывающей боли. Тут я почувствовал вкус крови у себя во рту.
Я открыл глаза и увидел Матвея, который лежал недалеко от меня. Его лицо было серьёзно подбито, пальтишко изуродовано наравне с остальной одеждой, которая была испачкана смесью из грязи и крови. Он лежал и бормотал что-то невнятное. Интересно, как развивалась его история боя.
Я попытался встать. Это оказалось сложнее, чем я думал, но истратив несколько попыток, мне удалось добиться желаемого результат. Мой друг был в сознании, что уже радовало. Издав звук умирающего животного, он довольно быстро поднялся и стал приводить себя в порядок.
– Как сам, боец? – усмехнувшись, спросил он.
Чудесно, он ещё и издевается. Откуда в нём столько иронии?
– Фиаско, – смиренно произнёс я.
– Верно. Перед нашими дамами, хах, – тут он позволил себе небольшую усмешку, – Не самые лучшие перспективы у нас перед сегодняшним вечером.
– Да ладно тебе. А где все наши? Оставили нас умирать на поле боя?
– Хах, я же сам сказал, что всё нормально. Пусть лучше учатся ребята, ведь знания у нас в приоритете. Поверь, убедить их в этом было совсем непросто…
– Нужно как-то менять ситуацию, чтобы на этот раз победителями вышли мы.
Он посмотрел на меня довольно циничным взглядом.
– Ага, для начала кому-то нужно элементарно научиться драться.
– Что верно, то верно. Кстати, как прошёл твой поединок? Всё было также безнадёжно, как у меня? Кажется, меня совсем быстро отключило от происходящего.
Матвей ухмыльнулся и начал рассказывать, как Глеб воспользовался тем, что Фадеев обернулся на меня, а дальше было делом техники. Смешанные бои сделали из Глеба настоящего бойца. Мне даже как-то иронично пришла в голову мысль, что мне повезло, что мой оппонент был такой же худощавый, как и я, Драдемадов. Кончалась вторая пара. Идея о посещении третьей совсем потеряла актуальность. Мы с Матвеем договорились встретиться в восемь вечера, перед началом вечеринки. Чем мы будем заниматься у Глеба, стало для нас большим вопросом. Мы с трудом пожали друг другу руки и отправились в разные стороны.
– Не принимай близко к сердцу, – посоветовал мне Матвей. – До вечера, дружище.
– Не буду. Давай, до вечера.
– Артур? – я уже и забыл, когда меня последний раз называли по имени.
– Чего?
– У тебя правая бровь кровоточит.
Я тут же дотронулся двумя пальцами до левой брови.
– Это левая бровь.
– Да к чёрту!
Дождь по-прежнему не кончался, лишь периодически меняя свою интенсивность. Любимые брюки были порваны в трёх местах, относительно новая кожаная куртка полностью испачкана, а обувь выглядела вполне даже прилично – счастливая.
По ощущениям, моё лицо выглядело ужасно. Хотелось поскорее уже прийти домой и для начала хотя бы принять душ. Но идти до дома было ещё довольно долго, а зациклившись на том, чтобы поскорее прийти домой – дорога становилась лишь длиннее. Поэтому я хотел достать из сумки наушники, чтобы как-то скоротать дорогу, но, к несчастью, наушников в сумке я не обнаружил. Мистика?
Тут я придумал себе новое развлечение – создание плана мести и реабилитации в лице одноклассников. Дорога уже не казалась такой скучной и долгой. И всё-таки, какой из меня мститель?
По приходу домой я быстренько снял с себя всю одежду, кинул эти несчастные вещи в стирку, а сам принял душ и кое-как привёл себя в порядок, если это можно было так назвать. Всё ужасно болело. Я был морально и физически подавлен. Морально, наверное, даже сильнее.
Нужно было отдохнуть перед столь многообещающим вечером.
Решено – иду спать. Перед походом в кровать я последний раз глянул на своё отражение в зеркале, чтобы убедиться, что, мол, всё не так страшно. Я ошибался.
Все мои мелкие прыщи разбухли, мелкие ссадины и синяки украшали практически весь периметр моего лица, а левый глаз покраснел настолько заметно, что я стал похож на какого-то монстра из компьютерной игры. Да ладно, вовсе не лицо же красит мужчину.
Я решил не унывать и лёг в свою кроватку, которая ждала меня уже с самого раннего утра, в глубине души глубоко веруя, что сегодняшний вечер обещает быть великолепным…
###
Сегодня вечером, как уже решил заранее, я натянул на себя любимую серую футболку с надписью «Big in Japan», серый потрёпанный пиджак и зауженные синие джинсы.
Ещё я хотел взять на всякий случай небольшую сумму денег, но сразу же вспомнил, что дела с финансами у меня обстоят не очень хорошо.
Мои родители работали экологами, и каждые полгода уезжали на исследования в Африку. Большую часть денег на месяц, которую они мне высылали, я довольно нецелесообразно истратил, поэтому старался экономить, как только мог.
Квартирка у нас была небольшая, но зато своя и в новом районе. И никаких ипотек! Я уже стал собираться выходить, как раздался входящий вызов. Это была мама.
– Сынок, привет! Как у тебя дела?
– Привет, мам. Да всё хорошо, учусь, вроде как. Как у вас? Как вам Кейптаун?
– Давай учись, к экзаменам готовься. У нас всё замечательно! Заметно отличается от остальной Африки. Впечатлений положительных – целое море, твой отец вообще прямо-таки подумывает о том, чтобы каждый год приезжать именно сюда.
– Ну, рад слышать. Фотографии потом скинешь ещё, я посмотрю, чего там такого интересного.
– Ты там кушаешь хорошо? Не болеешь?
– Мам, всё хорошо.
– Не голодаешь?
– Да никто не голодает! Мам, всё нормально. Серьёзно.
– Хорошо, раз так. Деньги-то у тебя ещё остались? Не все истратил?
Тут мне стало немного неловко.
– Всё нормально, – почти не солгал я.
– Ну, и славно, сынок. Тебе большой привет от папы, он сейчас на дежурстве.
– И ему привет передавай.
– Ладно, Артур, рада была тебя слышать. Веди себя хорошо, скоро экзамены! Помнишь, да? Мы тебя любим. Пока. И да, очень постараемся приехать на твой выпускной вечер, но ничего обещать не можем, к сожалению.
– Да ладно, я всё понимаю, хорошо. Пока, мам.
Звонки от родителей не сильно отличались разнообразием, но зато стабильно грели душу.
На улице уже было довольно темно и прохладно, всё ещё шёл мелкий дождик. Повсюду были хаотично раскиданы пожелтевшие листья. Осенняя палитра красок приятно радовала глаз.
С Матвеем мы обычно встречались около информационной таблички с названием улицы, на которой располагались только частные дома, где, собственно, и проживал Браумас.
Сплошная химия внутри меня не давала мне покоя. Скорее всего, это была смесь волнения и страха перед сегодняшним вечером. Я понимал, что вряд ли, удастся как-то существенно отомстить Стасу и Глебу, а Саши сегодня, скорее всего, вообще не будет. Так какой смысл идти? Ради Матвея, который уже весь вечер проведёт с Лерой? Не знаю.
– Се-е-ерб! – где-то я уже сегодня слышал этот голос. Этот писклявый, но до боли приятный, мне голос, который я не слышал уже довольно давно.
Я обернулся, ко мне на встречу быстрым шагом приближалась Саша.
Как же мило она улыбалась! Сложилось впечатление, что она готова была броситься ко мне в объятия, но на последних метрах её всё-таки что-то смутило. Она резко остановилась, сложила руки веером, глубоко вздохнула и уже только после всего этого кинула свой взор на меня.
– Привет! – Саша снова мило заулыбалась и непринуждённо посмотрела вниз. Кажется, улыбка с её лица этим вечером уже не сползёт.
– Привет-привет, – её скромность магическим образом подействовала и на меня. – Я хотела сказать тебе спасибо, Серб, ты заступился за меня сегодня, это было очень мило с твоей стороны. Так вот… Спасибо!
Мимолётом я заметил у неё небольшую кровавую ранку над правой бровью. Соловьёва подошла ко мне на шаг ближе и немного нелепо поцеловала меня в губы. Однозначно, это был бальзам на больное сердце.
– Как ты себя чувствуешь? Тебе ведь здорово досталась сегодня, Стас – он просто ненормальный какой-то…
А вот это уже прозвучало несколько обидно. Эти слова означали, что Саша прекрасно понимает, что сегодня я потерпел фиаско, пусть даже отстаивая её честь. Репутация должна быть восстановлена!
– Да ерунда, что ты, просто царапины ведь, – скромничал я.
Она аккуратно схватила меня за руку.
– Пошли?
– Да-да, сейчас пойдём, только подождём Фадеева, он сейчас уже подойдёт.
– Хорошо, подождём вместе.
В целом, всё моё настроение резко поднялось в гору, боли я уже почти не чувствовал и даже посмел себе предположить, что ещё скажу Глебу со Стасом "спасибо" за сегодняшний инцидент. Довольно забавно было поймать себя на этой мысли.
Я решил узнать, как дела у Соловьёвой с физикой, и она стала мне рассказывать, какие только сложные задачи она сегодня не решала. К моменту окончания её рассказа, подошёл Фадеев и тут же засиял своей лучезарной улыбкой. Однозначно, он был рад видеть нас вместе.
– А вот и Серб с Сашей! Как вы тут, не заждались?
Выглядел Фадеев, как обычно лучше меня. И лицо его было посвежее, и костюмчик поопрятнее.
Я аккуратно приобнял Сашу за талию, она была довольна таким развитием событий, поэтому облокотила свою голову на моё плечо, неуклюже обняла меня двумя руками, и мы двинулись к главному входу.
Мы подошли к двери и надавили на звонок. Нам довольно быстро открыли какие-то две незнакомые девушки. Наверное, из класса девятого или десятого. Обе были вооружены целым центнером косметики на лице и довольно безвкусными подростковыми нарядами.
– Кто это тут у нас пришёл? Матвей! И ещё двое, – сказала невысокая брюнетка. – Ну, добро, как говорится, пожаловать!
Повсюду играла громкая музыка, а мальчики и девочки с удовольствием беспорядочно двигались под эти незатейливые ритмы. Весь пол был усыпан фантиками, какими-то закусками и прочей ерундой. В принципе, всё было довольно обыденно.
Фадеев сообщил, что Лера с Викой уже где-то здесь, поэтому он отправился на их поиски.
Я взял Сашку за руку и повёл её на огромную кухню, чтобы немного расслабиться. Она мило стала отказываться от алкоголя, но я был настойчив и налил нам по стопочке каких-то «градусов». Довольно робко, но свою стопку она опустошила одним ловким движением.
– Да, здесь очень здорово. Мне нравится! Правда, немного шумно здесь всё-таки, – сказала Соловьёва сразу после того, как поборола очередные пятьдесят граммов неизвестной жидкости.
– Хоть в чём-то Глеб преуспел. Вечеринки у него крутые, хоть, как человек он совсем…
– Совсем никудышный! – закончила за меня Саша. Хм, ну и слово она вспомнила, «никудышный».
Она подошла ко мне ближе и снова крепко обняла меня.
Внезапно я почувствовал сильный толчок в корпус. Мы повалились прямо на пол, причём так получилось, что именно я упал сверху на Соловьёву. Я довольно быстро поднялся и стал из-за всех сил поднимать свою подругу, но она ударилась головой прямо о кафель.
С первой попытки она подняться не смогла. Тут я решил выяснить причину нашего падения, обернулся и увидел довольное лицо Глеба Браумаса, которого уже окружила толпа школьников, ожидающих хлеба и зрелищ
– Серб! Привет, дружище! Какими судьбами ты у меня?! – так он начал свою игру на публику, которая была уже в предвкушении новой драки. – По-моему, накануне я максимально ясно и понятно дал понять, что сегодня вечером тебя здесь видеть не желаю. Или ты был слишком занят, валяясь на мокром грунте? Что скажешь?
Резко я почувствовал дикую боль и слабость во всём теле. Драться я уже был не в состоянии. Я мимолётом оглянулся, чтобы посмотреть на Сашу. Она по-прежнему лежала на полу без сознания, а из-под волос стала выглядывать алая жидкость.
Гнев стал властелином моего разума, и я с кулаками набросился на Браумаса. Но всё это было, конечно же, бесполезно, хитрый Глеб именно этого и ожидал, и легко блокировал мой первый и единственный удар в этом противостоянии. Он контратаковал меня молниеносным выпадом с локтя, попав мне прямо в нос. Для меня это был нокаут, и конец этого бездарного спектакля.
Мне оставалось лишь лежать на грязном кафеле и задыхаться. Тем не менее, больше всего меня беспокоила Соловьёва, уже давно лежавшая совсем без движений.
– Саша! – пытался позвать её я.
На удивление, она каким-то неимоверным образом меня услышала и подошла ко мне вплотную, наклонилась на корточки и нежно прошептала:
– А мы ведь почти поверили, Серб, – и ударила меня кулаком прямо по больному носу. Неужели я главный неудачник в этом мире?
Голова стала раскалываться. Я закрыл глаза, прошёл лабиринт Неизвестного и с большим трудом вернулся в реальный мир. Кажется…
Сон вызвал у меня довольно двоякое послевкусие и вовсе отбил желание куда-то сегодня идти.
Меня разбудил нескончаемый будильник, заведённый на семь часов вечера.
Я почувствовал дикий холод по всему телу, который сумел проникнуть даже в мою душу. Это я только что снял с себя одеяло и направился в ванную. Зеркало в ванной висело старое и обшарпанное, но даже на фоне этого антиквариата я по-прежнему выглядел не очень.
