Kitobni o'qish: «Хронофобия»

«Нет пространства и времени, а есть их единство». – А. Эйнштейн.

Мы помним

Всем привет! Меня зовут Джеймс Коуэлл. Я хотел бы поделиться со всеми своей историей. Скажу сразу, это не какое-то фантастическое приключение или невероятный случай. Нет. Это самый обычный рассказ, стечение обстоятельств, которое изменило не только меня самого, но и весь мой окружающий мир. Но, обо всем по – порядку.

Сейчас идет две тысячи тридцать третий год. Я родился и живу в одном из пригородов Лондона. Работая архитектором в одной из крупных фирм столицы Объединенного Королевства, я вынужден каждый день ездить в офис, что находится в самом центре города. И, скажу вам по секрету, не очень – то я и счастлив. Ведь день за днем все одно и то же. Встаю по будильнику, кофемашина варит мне эспрессо; тем временем, проверяю почту и листаю новостную ленту в смартфоне. Позавтракав, заказанной с вечера едой, я умываюсь, одеваюсь, вызываю такси. Вставив наушники, включаю свою любимую музыку и еду на работу. Проведя восемь часов за компьютером в офисе, я снова вызываю такси и еду домой. Вечером я заказываю ужин и провожу время за игровой приставкой. Вот уже десять лет подряд все повторятся. Каждый новый день – день сурка. Моя жизнь – это экран смартфона, компьютера, телевизора или приставки. Вся моя жизнь заключена в них.

И все это невероятно удобно. Вызвать такси, заказать еду, купить одежду, билет на самолет – все это можно сделать лишь нажатием одной кнопки. И поэтому, когда в моем доме резко выключили электричество, я погрузился в пустоту. Я почувствовал себя беспомощным маленьким ребенком, у которого старшие ребята отняли любимую игрушку. Заряда батареи на телефоне хватило лишь на один звонок в службу безопасности городского округа. Там мне сообщили, что на Лондон надвинулся сильный ураган и многие пригороды, особенно находящиеся в отдалении от города, остались без электричества. Как только пройдет ураган, они немедленно примутся за восстановление линий электроснабжения. Но это произойдет не раньше, чем через сутки, и попросили не выходить из дома, так как это опасно.

Да уж… Отлично я провел выходной… Ни поиграть в новую игрушку, которую купил специально для этих выходных, ни посмотреть шоу по телевизору. Я не знал, чем заняться. Пока было еще светло, я решил немного прибраться дома и разобраться в старом хламе, выкинув все ненужное. Не знаю, что это на меня нашло. А набралось его немало за столько-то лет. Выкидывать его я так и не отважился, и мне в голову пришла идея отнести все на чердак. К слову, туда я не поднимался с детства, когда с моими братьями и сестрами играли в прятки.

Что меня сразу удивило, так эта гнетущая тишина, от которой я уже отвык. Здесь было очень пыльно, судя по всему, уже давненько сюда никто не заходил даже до того, как я стал жить здесь один. Я перетащил все коробки наверх и уже шел к выходу, думая, чем же занять себя дальше, когда взгляд мой упал на старый шкаф. Он был большой – настоящий исполин с замысловатой резьбой и узорами. Он то и привлек мое внимание. Сдув пыль с ручек, я его открыл. Сверху донизу он был наполнен коробками. Мной завладело любопытство. А так как делать было особо и нечего, я решил разобрать эти коробки и посмотреть, что же в них такое сокрыто. Я вытащил все содержимое шкафа и разложил все добро ближе к окну, где дневной свет помогал мне разглядеть все получше.

В первой коробке оказалась моя старая футбольная форма и различная футбольная атрибутика. Ностальгия накрыла меня с головой, и я погрузился в воспоминания. Мы в детстве с отцом часто катали мячик на заднем дворе и вместе болели за один футбольный клуб – Челси. Я вспомнил, как он подарил мне эту форму на мой девятый день рождения, а два года спустя, я первый раз посетил стадион. Тогда я был просто в восторге и еще долгое время не мог успокоиться и всем надоедал с рассказами о походе на Стэйфон Бридж. Мы не пропускали ни одну игру с папой: надевая футболки с эмблемой любимой команды, брали лимонад, снеки и, развесив по комнате флаги и шарфы, смотрели матч по телевизору. В семье все знали, что в эти, заветные несколько часов, нас лучше не трогать и не мешать. Для нас это было святым ритуалом. Мы отдавали игре все эмоции. А сейчас я уже и не могу вспомнить, когда последний раз я смотрел на игру Челси. Да что там греха таить, я не назову сейчас ни одного игрока из состава. Пообещав себе выделить пару часов времени и посмотреть ближайший матч, я начал распаковывать другие коробки. Тут были и старые журналы, газеты, и всякие игрушки из моего детства, и посуда, одежда.

В одной из коробок лежали старые книги. Я уже и забыл, как они выглядят. Сейчас все, что угодно можно отыскать в интернете. К книгам уже давно пропал интерес. Вот и сейчас, содержимое коробки не вызвало у меня особого ажиотажа. Но что-то заставило взглянуть меня на них еще раз, прежде чем отодвинуть коробку в сторону. И я буквально застыл на месте. Меня будто ударило током и, я не мог пошевелиться. Даже на мгновенье я перестал дышать. Я дрожащей рукой вытащил верхнюю книгу и поднес ближе к окну, чтобы убедиться, не показалось ли мне. Нет, не показалось. На уже потрепанной книге напечатано имя автора – Джеймс Коуэлл. Мое имя…

И только спустя минут десять я пришел в себя. Все-таки, не каждый день видишь свое имя на старинных книгах. Все это была так странно. Усердно пошевелив мозгами, мне удалось припомнить, что это имя моего прапрадеда. Меня и назвали в честь него.

Я сам того не заметил, как погрузился в чтение. А тот факт, что эти мысли принадлежали моему предку, привносила еще больший интерес.

Мерное постукивание капель дождя по крыше, завывание ураганного ветра, а также играющие на контрасте с непогодой успокаивающий мрак чердака, слабый свет из окна и слова моего прапрадеда ввели меня в какой-то транс, я будто был загипнотизирован и оторван от всего остального мира. Я и не успел спохватиться, как уже стемнело. Я бережно протер каждую книгу от пыли и аккуратно складывал их назад в коробку. Отдельно я начал складывать книги, которые еще не читал, решив, что завтра точно продолжу, даже если электричество включат. И тут из одной книги выпал конверт. Я сходил за фонариком и, вскрыв конверт, вновь начал читать, написанный от руки текст:

«Моим дорогим родственникам

Меня зовут Джемс Коуэлл. Не знаю, прочитает это письмо кто-то когда-нибудь или нет, но я на это надеюсь и вкладываю в эти строки всю свою душу и любовь.

Мне уже девяносто три года. И вот уже как семь лет моя дорогая жена, Мэри, оставила этот мир. Это были самые сложные годы. Я устал жить в этом мире, тем более, один. Я чувствую, что скоро и я оставлю вас, поэтому решил оставить вам небольшое послание, с надеждой, хоть как-то изменить ваш мир к лучшему.

Каждый день появляются все новые и новые технологии, которые упрощают нашу жизнь. Безусловно, это хорошо в какой-то степени, но люди перестают жить. Они просто существуют. Каждый день я иду по улице и вижу лишь безэмоциональные лица, уткнувшиеся в свои гаджеты. Вся наша жизнь перенеслась в виртуальный мир.

И зачем мы появляемся на свет? Чтобы всю жизнь смотреть в экран, а потом умирать, забытым и ненужным? Именно так оно и выходит. Все к этому и идет.

Уже сейчас реальная жизнь никому не нужна. А что происходит у вас, я боюсь представить. Как только я начинаю об этом думать, мурашки покрывают мое тело. Я не хочу такого мира для моих детей, внуков…

Сейчас все стало легким и доступным. Заказать еду. Да пожалуйста! Один клик и все! Добраться до работы! Ха! Один клик и машина довезет вас куда угодно! Купить новую вещь? Да проще некуда. Заказал и через пару дней ты уже в новой кофте. И это везде!

Даже любовь стала доступной, хотя, слово любовь здесь вообще не уместно. Поставил лайк на странице, написал пару сообщений и все! Вот она любовь! Пару раз коснулся экрана, и она уже готова ехать к тебе. Еще одно касание экрана и ты вызвал ей такси. И еще раз коснулся экрана, и тебе прямо домой доставили еду и напитки. Наутро ты вызываешь ей такси, и она едет домой, уже забыв тебя. А ты уже забыл ее. Когда вы вспомните эту ночь? Никогда! Почему? Да потому что это просто и доступно. И до боли банально. Таких ночей еще будут десятки.

У нас уже говорят, что любви нет. Говорить все мастера. А кто в этом виноват? Да все мы и виноваты. Ты попробуй познакомиться с девушкой вживую, сходи с ней на свидание. Настоящее свидание! Вместо того чтобы заказать еду, приготовьте ее сами, вкладывая в этот ужин все свои эмоции. Наутро не отпускай ее, обними и скажи, что она будет твоей навсегда. Вот что она запомнит. Неподдельные чувства и эмоции. Ты не будешь для нее пустышкой! Вы будете вместе вспоминать этот вечер, сидя на веранде и наблюдая, как ваши дети, или даже внуки играют во дворе.

Все в нашем мире стало подделкой. Все стало ненастоящим и пустым. Пустые слова в профиле социальных сетей, пустые обещания, пустые мыли, пустые чувства. Все люди стали пустыми. А дальше будет только хуже.

Родные мои, я прошу вас об одном! Наслаждайтесь жизнью и не изменяйте себе. Ведь жить — это прекрасно. Полюбите жить. Любите! Любите все вокруг. Природу, чудесную, непокоренную, она ведь рядом, стоит только оторвать взгляд от экрана. Любите строить планы, не бойтесь мечтать и двигаться к этой мечте. Не стойте на месте. Развивайтесь, чувствуйте, любите! Любите друг друга. Полюбите свою вторую половинку так сильно, что и одной жизни не хватит для этой любви! А такая любовь существует. Уж я-то знаю…

Ценности уже давно ушли в другую сторону. Я у многих спрашиваю, что у тебя есть ценного. И ответы всегда похожи. Это машины, дома, счета в банке. Мы любим вещи. А ведь самое ценное — это люди. Мы перестали восхищаться людьми, мы восхищаемся их вещами. Крутая тачка у друга: о, как это круто! Он заработал миллион! Какой он крутой! Все, все это пустота… То, что твой друг готов в любой момент все бросить и приехать к тебе, просто чтобы поговорить. Вот это круто! То, что он любит тебя таким, какой ты есть. Вот это достойно!

Я вас умоляю! Не прожигайте жизнь! Не живите чужой жизнью. Живите своей!

Навеки ваш, дедушка Джеймс. »

Первой моей мыслью после долгого ступора была: какой же я дурак и кретин. Я в один миг осознал, что мой предок прав и прав во всем.

Я вышел под ливень и стоял под ним очень долго, ощущая и впитывая в себя каждую каплю дождя, отчетливо чувствуя запах свежескошенной травы и только распустившейся сирени. Даже это было круто. Как же я этого не замечал…

Я не помнил, когда последний раз звонил своим родителям, братьям, сестрам, друзьям. Звонил просто так, поболтать… Когда я их последний раз видел? Очень давно. Все работа и работа. Какая удобная отговорка…

Про чувства я вообще молчу. Я и не знаю по-настоящему, что это такое. Сейчас почти и не осталось семей. Это пережиток прошлого. Мы все думаем, что свободные отношения куда лучше и прогрессивней. Мы перестали жить друг для друга. Мы, даже, перестали жить для себя…

Спустя десять лет

Уже начало смеркаться. Последние лучи заходящего солнца окрашивали в золотой цвет сосновый лес. Мы можем увидеть, как четверо людей прорываются сквозь заросли к единственной ухоженной могиле старого кладбища. И вот они у цели. Они стоят, обняв друг друга. Отец, мать и двое прекрасных сыновей.

– Это мой прапрадед. – сказал глава семейства, указывая на надгробие с именем Джеймса Коуэла. – Он научил меня жить. А я научу вас. Теперь, это мой долг. Не забывайте его никогда.

У мужчины заструились слезы, медленно сползая по щекам. В этот момент он был уверен, что сейчас его прапрадед смотрит на него и улыбается.

Мир дошел до того, что мы забыли наших предков. Забыли тех, чья кровь течет в нас. Тех, кто строил для нас этот мир и хотел, чтобы он был не таким. И это угнетает…

360

Созвездие Серпенс

Система Гамма Змеи

Точное местоположение не известно

– … Да что вы понимаете? Нифига, ведь не понимаете! И никогда не поймете! – молодой человек говорил очень громко, почти срываясь на крик и активно жестикулировал. Он, определенно, не испытывал страха, хотя стоял перед дюжиной вооруженных до зубов наемников. – Вы думаете я не настоящий? – продолжал он. – Да, я выращен в инкубаторе. И что? Да я более настоящий, чем вы все вместе взятые! Мои последние две недели были настоящей жизнью. Я ни капли не жалею. Вы думаете, мы все такие тупые и ничего не поймем? Выкусите! Для вас мы – просто мусор, отработанный материал. Ха-ха-ха! Как же вы ошибаетесь! За нами будущее! Человек здесь я, а не вы! А сейчас, я не собираюсь погибать тут как все. Так что, прощайте!..

20 лет назад

Галактическая Нить Персея-Пегаса,

Сверхскопление Девы,

Галактика Млечный Путь,

рукав Ориона,

Солнечная система,

планета Земля.

– Вы понимаете, что вы предлагаете, Доктор Джутхани?

– Генерал Сандерс, я отдаю отчет своим словам. За этим проектом будущее! Я вас уверяю. Да вы и сами это прекрасно знаете.

Встреча проходила в кабинете генерала Сандерса, в самом эпицентре Мирового Экспедиционного Центра. Кабинет этот был просторным и хорошо обставлен. Беседующие, хоть и обсуждали очень важный и секретный проект, дискомфорта не чувствовали. Они были давно знакомы, а точнее, еще со школьной скамьи и просто отлично знали друг друга. Ко всему прочему, они были хорошими друзьями.

– Да знаю я это, Амрит. – ответил генерал, откинувшись в своем кресле, ставя на стол бутылку превосходного виски. Обоим стало понятно, что дальше продолжится встреча “без галстуков”.

– Да, это рискованно. Да, это сложно реализовать. Но! Ты сам понимаешь, что значит это “но”, Джеймс.

– Да, и я верю в это. Просто, немного боюсь…

– Неужели, это бесстрашный генерал Сандерс? Что-то не узнаю!

– Ты просто не понимаешь, что стоит на кону… Моя голова и твоя.

– О неееет, брат! На кону наше будущее! Будущее Человека и Человечества…

Далее, собеседники, друзья молча смотрели друг другу в глаза. В глазах Доктора Амрита Джутхани читалась решительность, вера и непоколебимость. В них так же ясно можно было отметить огонь и страсть. Глаза Генерала отвечали твердость и уверенностью в своем друге. Ничто и никто не мог помешать им…

Галактика М31 «Туманность Андромеды»

Мы никому не нужны. Абсолютно никому. Как люди это не могут понять, я объяснить не смогу. Мы все появляемся на свет через инкубатор. И я не был исключением. Мне присвоили имя и фамилию Кристиан Хилл. И я знал, что они ненастоящие. У меня, ведь, не было родителей…

Вам этого не понять. А у нас с этим все просто. Человечество эволюционировало и теперь деторождение как токовое нам не нужно. Ведь, мы более не являемся людьми. Мы выращены искусственно. Мы даже не рождаемся, мы формируемся в специальных инкубаториях. И на свет выходим сразу взрослыми. А точнее, есть определенная дата – двадцать четыре года. Ученые посчитали, что это идеальный возраст – слияние молодости, силы и энергичности с обстоятельностью и сформировавшимся разумом.

Но не все так просто. С самого нашего появления на свет нас не отправляют в общество. С нами проводят бесконечные тесты, занятия и подготовку в специальных центрах. А после финального теста нас распределяют на две группы.

И я был один из многих. Так же проходил все эти экзамены, а ученые решали, пригоден я или нет.

Нам даже не рассказывали, для чего это все… Но я был не таким как все. Я хотел знать… Хотел знать, для чего это все, для чего мы нужны. Я не хотел слепо следовать, не зная куда, выполняя инструкции. И лишь эта цель двигала меня вперед. И отличала меня ото всех.

Но мне нельзя было показывать это. Хоть я и был искусственным или как нас называли “Фолсы”, то есть ложный, неправильный, фальшивый, но я был не таким уж тупым. Если всем и входило в привычку, что их так называли, то мне нет. И я сразу избрал свою тактику – никому не показывать своих мыслей и чувств. Просто быть таким как все. Но это было лишь оболочкой. Настоящий я скрывался за ней и был наблюдателен и дальновиден.

Днем я был такой как все. Был в массе и ничем не отличим от остальных. Но по ночам я стремился узнать правду. Я крал книги, материалы, я подслушивал разговоры менторов. Но информации было очень мало. Мне удалось лишь узнать, что нас выращивают для создания нового, высокоразвитого общества и лишь часть из нас удостоят права жизни на Земле и продолжения истории человечества. Остальных просто уничтожали, как биологический мусор. Обществу нужны были только идеальные особи. Более мне узнать не удалось. Как я понял, даже почти весь персонал нашего центра были фолсами, а значит, идеальными. Люди лишь управляли всем этим. Они были сродни Богам.

И вот наконец настал мой заключительный экзамен. После которого нас всех собрали в общем зале. Там были тысячи фолсов. Я чувствовал себя максимально неуютно. Но вот, наконец в зал вошел человек. Настоящий человек! Я понял это сразу. По его глазам. Глаза сразу выдают. И выдают не только человека, но его чувства и эмоции. В глазах этого человека были уверенность и невозмутимость. То были качества присущие всем фолсам, но тем не менее, это был человек. Сто процентов. И он начал свою речь.

– Я приветствую вас, дорогие друзья. Меня зовут Доктор Джутхани. Я глава этого центра и хочу сам, лично объявить вам результаты теста. Но прежде хочу отметить, что в этом году есть некоторые изменения. Мы не будем делить вас на две группы. Их будет много больше. И сначала я объявлю про нововведенные группы, которые отправятся в составе экспедиций в другие галактики с целью расширить Земные колонии. Сразу говорю, эти группы наиболее важны и приоритетны для Правительства Земли и поэтому отбор в них будет наиболее конкурентным и жестким. Те, кто попадут в эти группы удостоятся чести представлять нашу планету в разных уголках нашей необъятной галактики.

И сразу же, в первой группе оказалась моя фамилия. Что было в зале дальше я уже не видел. Нас сразу собрали в группу, фолсов пятьдесят, и отправили собирать вещи. Друзей у меня здесь не было, поэтому я попрощался с Центром легко, даже с радостью. Жить в рамках мне надоело. И я с удовольствием покинул это место.

Через пару часов мы уже прибыли на сортировочный пункт. В наших кругах его называли “Пускач”. Все космические корабли отправлялись именно отсюда. Многие хотели бы побывать тут, это было очень престижно.

И вот впервые, я увидел это. Просто огромная территория. Здесь были тысячи кораблей. И тысячи звезд для них предназначенных. Такой масштаб!

Я ожидал хоть какой-то подготовки. Но нам лишь выдали скафандры и провели быстрый инструктаж, как вести себя в космосе. Я конечно же ожидал немного другого. Все-таки мы были колонизаторами, как нам это объявили. Но не успели эти темные мысли завладеть мной, как случилось кое-что особенное…

Я увидел ее. Все во мне перевернулось вверх дном. Мне хватило лишь одного взгляда, чтобы понять, что она мне милее миллионов звезд и галактик. Лишь один миг, когда она кинула мимолетный взгляд на меня, но я уже готов стать ее тенью, сном и былью. Я готов стоять на страже ее ночи. Ее карие глаза так глубоко впечатались в мою память, что я был готов на все, лишь бы увидеть ее еще раз. Это ощущение возникло у меня впервые. Я был будто на иголках. Мне хотелось моментально сорваться с места и почувствовать на вкус ее губы, прильнув к ним самым нежным поцелуем. Это было странно, ведь мы, фолсы, не должны вообще испытывать подобных чувств. Но мне было в кайф. Это было наслаждение. Я готов бросить все, все на свете в утиль, лишь бы еще раз посмотреть ей в глаза. Но эта возможность мне предоставится лишь через несколько недель, когда мы уже свободно будем двигаться к цели прибытия и покинем солнечную систему. А пока я был вынужден сидеть и “кусать локти”. Мое сердце буквально кричало. Я терзал себя. Сутками на пролет я не мог уснуть, лишь мечтая о ней. И все же, наша встреча должна была когда-либо случиться. И она случилась…

Это было уже перед самым стартом нашего челнока. Всех фолсов разместили в отдельной каюте, хотя каютой это можно назвать с натяжкой. Больше это походило на ангар с сидениями. Здесь мы должны были просидеть несколько дней, пока наш корабль не покинет Солнечную систему. Наемники ходили и проверяли фиксацию ремней безопасности и помогали надеть кислородные маски. Уж не знаю, судьба это или нет, но ко мне подошла именно она. Форма была ей к лицу. Она проверила мой ремень и стала доставать кислородную маску.

– Сейчас я одену вам маску. Дышите медленно и глубоко. Постарайтесь расслабиться. – сказала она.

Я лишь успел прочитать ее имя и фамилию на шевроне и тут же все вокруг начало плыть. Я погружался в долгий сон, в котором я видел лишь ее лицо и имя. “Лия Юманс” повторяло мое сознание бесконечное количество раз.

Разбудил меня яркий свет. Проснулся я не сразу – долгое время я не мог открыть глаза, они будто слиплись. Но когда я все-таки разомкнул веки, я не смог осмотреть обстановку. Все плыло и кружилось. Меня мутило. Слуховое восприятие также подводило меня – я слышал лишь ультразвук, который через какое-то время сменил мужской голос: “Уважаемые дамы и господа. Я приветствую вас на корабле Инслэйвер. Меня зовут капитан Майкл Миура. Вы пробыли в седации пятьдесят шесть часов. Ваше состояние сейчас нестабильно, но через пару часов остаточные признаки искусственного сна пройдут и ваше самочувствие нормализуется. В настоящий момент мы покидаем солнечную систему. Прошу вас не вставать с ваших мест еще несколько минут, после того как медицинский персонал сделает вам инъекцию. Далее вас заселят в ваши каюты и присвоят личные номера. Всех благодарю за внимание. Конец связи”.

Как сквозь туман я видел, как ко мне подошел работник из медицинского корпуса и сделал мне инъекцию в плечо. После чего мне стало куда как лучше. Мир снова обрел свои очертания, но голова по-прежнему кружилась. Я огляделся вокруг. Слева от меня сидел молодой человек, и я к нему решил обратиться.

– Друг, слушай, у тебя тоже все кружится?

– Да, еще как. – было видно, что каждое слово дается ему с трудом.

– Не волнуйся, парень. Скоро это пройдет. Мне уже становится лучше.

– Надеюсь на это. А то что-то совсем хреново себя чувствую.

– Меня кстати Кристиан зовут. Кристиан Хилл. – раньше я никогда первым не заводил бесед. Но сейчас мне хотелось с кем-то поговорить.

– Сергей Бондаренко.

Наш диалог прервал мужчина, вошедший в комнату. Он шел быстрым и уверенным шагом. Высокий, крепкий. В нем была видна военная выправка.

– Я Сержант Гордон. – его голос был резким и громким. – Я начальник службы безопасности Инслэйвера. Четко выполняйте мои инструкции и неприятностей у вас не будет. Сейчас вам раздадут чипы с вашими личными номерами. Они должны всегда быть при вас. На них есть цепочка, так что можете повесить их на шею. В каждый чип встроен небольшой монитор. Активируйте чипы нажатием на кнопку включения и на мониторе высветятся номер вашей каюты. На этом все. Дальнейшие инструкции придут вам на чип.

Мне дали эту побрякушку. С задней стороны был выгравирован номер 376. Я нажал на кнопку пуска. На экране высветилось мое имя, а затем и номер комнаты – 58.

– Кристиан, какой у тебя номер каюты? – ко мне обращался Сергей.

– Пятьдесят восемь.

– У меня тоже. Стало быть соседи?

– Судя по всему.

Далее на центр комнаты вышла девушка. Она сориентировала нас, указав в каком направлении нам двигаться, чтобы отыскать наши каюты. И мы отправились их обследовать.

Каюта была небольшой, но довольно-таки уютной. Она была рассчитана на двух человек. Для меня это был приемлемый вариант, так как я не люблю много общаться, а мы с Сергеем уже знакомы, и он мне показался нормальным.

Этим же вечером было первое собрание. На нем нам объявили, что до интересующей планеты нам лететь около двух лет. В нашем распоряжении были бассейны, тренажерные залы, игровые комнаты. Особого дискомфорта чувствовать мы не должны были. Но я чувствовал себя не в своей тарелке. Нам явно что-то не договаривали.

Как я уже отмечал ранее, мне не нравилось проводить время в компаниях, я предпочитал читать книги в своей каюте. С Сергеем мы нашли общий язык. Много раз он пытался вытащить меня поиграть с ними в Бридж или пропустить пару коктейлей в баре, но я каждый раз отказывался. Ну не по мне это.

Помимо этого, на корабле у меня появилось еще одно увлечение: я любил бродить по лабиринтам его коридоров, поворотов, разных помещений. На одной из таких прогулок я нашел для себя укромный уголок. Между этажами Машинного Отделения была запасная лестница, но ей никогда никто не пользовался, так что вряд ли кто-то мог мне помешать. На стене на одном из пролетов был небольшой иллюминатор, и я мог сидеть часами и наслаждать умопомрачительным видом открытого космоса, размышляя о своем. Сказать вам по правде, пейзаж был действительно фантастический.

И вот однажды, сидя возле иллюминатора, я услышал шаги. Кто-то спускался по служебной лестнице. Она была железной, так что шаги были слышны еще издалека. Я хотел было встать и уйти, но что-то меня остановило, и я остался стоять столбом. И тут я вновь увидел ее. Лия Юманс. Она была очаровательна. Я думал над тем, как заговорить с ней. Ох, как же я волновался, словами не передать. Наверное, я побагровел как рак. Ладони мои вспотели. Так ничего путного не придумав, я уже хотел промолчать, но она сама начала разговор.

– Ой, извините. Я вам помешала?

– Да нет, что вы. Я просто сидел тут и смотрел на космос. – голос мой дрожал и мне стало вдвойне не удобно.

– Я думала, что этой лестницей никто не пользуется. Вы первый, кого я встретила здесь за несколько экспедиций. Я всегда сюда прихожу, когда мне бывает грустно или я тоскую по дому. Кстати, я – Лия Юманс.

– Кристиан Хилл.

– Можно, я посижу тут рядом с вами?

– Конечно.

Мы сидели и смотрели на звезды. Напряжения не было никакого. Мне очень нравилось вот так просто сидеть и молчать. Я смог расслабиться и продолжить свои размышления. Но сидели мы так не долго. Спустя несколько минут, ее чип издал звук, оповещавший о входящем сообщении.

– Ну вот. Мне пора идти. У нас собрание. Приятно было познакомиться Кристиан. Может увидимся снова.

– Мне тоже было приятно, Лия. Может вас проводить?

– Нет, нет. Что вы. До свидания.

– До свидания.

Но я все-таки провожал ее взглядом, пока она не скрылась за дверью. Запах ее духов еще витал, и я не мог выбросить нашу встречу из головы. Еще много раз я прокручивал ее в голове на сон грядущий.

Нам запрещалось общаться с персоналом, так что на людях мы не разговаривали, да и встречались довольно редко. Лишь в столовой я ловил ее взгляд. Но зато, когда мы встречались на лестнице, удавалось наговориться вдоволь. С ней мне было легко, и я мог делиться с ней мыслями и рассуждениями. Она сразу попросила меня не затрагивать тему работы. Так что выведать у нее я ничего не мог. Безусловно, меня это угнетало, но, с другой стороны, мне и так было хорошо.

Я жиль лишь мечтаниями о том дне, когда нам вновь удастся с ней увидеться. Случалось это не так часто, так что все дни мои проходили в мучительном ожидании.

И так проходили недели, месяца. Мы уже полгода летели. Но один день изменил все.

Мы как обычно сидели в столовой. И тут Лия, как бы случайно прошла мимо меня и задела мой поднос. Вся посуда упала на пол, и мы принялись ее собирать. Когда мы все собрали, она молча пошла дальше. И тут я почувствовал, что в моей ладони что-то лежит. Это была какая-то бумажка. Я понимал, что тут ее открывать нельзя. Я быстро доел свой ужин и поторопился в каюту, чтобы успеть прочитать записку, пока не пришел Сергей.

Добравшись до комнаты, я дрожащими руками раскрыл записку.

“Сегодня в 21-00 приходи на наше место”.

Времени было только пол седьмого, и я провел два часа в ожидании. Как же долго тянулось время. Секунды казались минутами, минуты часами. Я пришел на место встречи даже чуть раньше, так мне хотелось увидеть ее и узнать в чем же дело.

Лия пришла вовремя, но вид ее был, мягко говоря, не очень. Глаза ее были красные, будто она только что плакала, в ней чувствовалась нервозность и сильная озабоченность.

– Что с тобой? – спросил ее даже до того, как она ко мне подошла.

– Кристиан, не задавай мне вопросы и не перебивай меня, пока я не закончу. Хорошо?

– Окей.

– Все, что вам сказали – это ложь! Это никакая не экспедиция на новую планету! Это все программа по созданию нового идеального общества. Вам говорят, что вы – будущее Земли и человечества. Это не так. Они отбирают несколько тысяч фолсов, которые будут им прислуживать, максимально послушных и бесчувственных. Остальных сажают на корабль, подобно нашему и отправляют далеко в космос. Потом их сажают в модуль и просто выкидывают, как ненужный мусор. Люди стали контролировать численность населения. Они хотят сохранить чистую кровь. А вы, фолсы, им нужны только как рабы, прислуга. Они верят, что звания человека достойны только несколько сотен избранных людей, а всю черную работу должны выполнять вы. Точнее те, кого избрали. Вы же будете подвержены мучительной смерти в открытом космосе, дрейфуя до тех пор, пока не закончится воздух. Лишь несколько людей знают про это. Я узнала это лишь потому, что мой отец, генерал Сандерс, был одним из основателей этой программы. Я это узнала недавно, когда случайно наткнулась на документы в его кабинете. Я не была уверенна, что это правда, поэтому и согласилась на эту экспедицию. Через пару месяцев мы достигнем точки сбрасывание. Я сегодня подслушала разговор капитана Миура и Гордона.

Я сидел молча. И пытался как-то усвоить услышанное. Но у меня не выходило. Так мы и просидели молча несколько минут. Я взял ее за руку и посмотрел на нее. Она повернулась ко мне. И я увидел ее глаза. Никогда для меня не будет ничего милее, красивее и прекраснее этих глаз. Даже космос по сравнению с ними ничто. И тут она меня поцеловала. Ее губы были мокрые и соленые от слез, но в тоже время мягкие и теплые. Это было прекрасно, чудесно. Мое сердце так сильно билось, что казалось оно вот-вот выпрыгнет из груди.

– Лия, я понимаю, что мы созданы бесчувственными и так далее. Но мне кажется, что я люблю тебя. Нет! Не кажется. Я тебя люблю! – я обнял ее и продолжил шепотом. – Мы найдем выход. Верь мне.

Спустя неделю мы все придумали. Лия нашла пригодную для человека планету, и мы решили сбежать. Я проштудировал уйму книг и записей по управлению капсулами для аварийных ситуаций. Мы могли бы достигнуть планеты без особых проблем на автопилоте, но тогда бы пришлось вбивать координаты с компьютера капитана, но пробраться к нему было непросто. К тому же, кто-нибудь определенно заметит новые координаты и нас поймают. Необходимо сделать все тихо, чтобы никто не понял, что мы покинули корабль.