Kitobni o'qish: «Путь воина»

Shrift:

Предисловие

Произведение «Путь воина» является продолжением романа «Первый среди равных» и второй книгой из цикла под общим названием «Кто же ты, Рюрик?», представляющего читателю любопытную и неожиданную версию происхождения, становления и призвания на княжение Рюрика – родоначальника династии, ставшей княжеской, а впоследствии и царской на Руси.

Описываемые в цикле романов события происходят в IX веке на территориях некогда существовавшей на Европейском Севере России загадочной страны Биармии, сказочно богатой Гардарики, древней Скандинавии, мусульманской Испании, империи франков, Византии, Хазарского каганата и зарождающегося Киевского княжества.

В повествовании задействовано большое количество как легендарных, так и летописных персон, правивших в ту эпоху, начиная от князей Буривоя и Гостомысла, эмиров Аль-Хакама I и Абд ар-Рахмана II, императоров Феофила и Людовика Благочестивого, хазарских царей (беков) Манассии и Ханукки, знаменитых викингов Бьёрна Железнобокого и Ивара Бескостного, а заканчивая князем Рюриком.

В романе «Путь воина» рассказывается о многоступенчатой системе подготовки в древней Европе из мальчиков-рабов непобедимых бойцов, способных в одиночку противостоять целым отрядам обученных воинов, выступать зачинщиками на поле битвы или состоять в телохранителях у могущественных правителей.

Для этого изначально из тысяч мальчишек опытные учителя скрупулёзно отбирали тех, у кого в сознании присутствовали признаки скрытой ярости, переходящей в состояние контролируемой одержимости.

На последующих этапах их развивали физически, обучали владению всеми видами оружия, собственным телом и самыми низменными инстинктами. Эти «дети ярости» вынуждены были драться за свою жизнь на аренах амфитеатров империи франков с дикими зверями, своими сверстниками, проходить жесточайшую школу выживания под руководством самых искусных бойцов того времени.

После долгого и страшного отбора молодые люди оценивались уже на вес золота и продавались правителям, которые остро нуждались в них.

Они разбредались по всему свету, получая в разных странах прозвища: берсерк, волколак, вервольф или хоробр, при этом навсегда оставаясь воином-зверем.

Вот о судьбе одного из них, прошедшего свой длинный трудный путь, приведший его на территорию Древней Руси, написан этот роман.

Все поступки загадочного воина-берсерка подчинены двум чувствам: мести за давнюю детскую обиду, нанесённую ему в Биармии, и любви к близким людям.

Пролог

Огромный человек с широко раскинутыми в стороны руками лежал лицом вверх на мелководье у самого берега. Множественные колотые и резаные раны на груди, бёдрах и руках уже не кровоточили, а страшные ожоги по всему телу начали покрываться белёсым налетом.

Шипение и шелест набегающих на отмель волн, монотонное и размеренное покачивание на них израненного тела – всё это сладко убаюкивало мозг, вызывая истому и лёгкий приступ тошноты, а тёплые солнечные лучи быстро скользили по воде, проникая сквозь плотно сжатые ресницы, заставляя глаза реагировать на резь и жжение.

Где-то глубоко в темноте подсознания зародилась какая-то яркая белая точка. Она превратилась в боль и вместе с тяжёлыми гулкими ударами сердца начала расползаться и толчками пульсировать по всем конечностям. Вот она, нарастая, пронзила всё существо человека и на самом своём пике слилась с протяжным и хриплым стоном, сорвавшимся с его губ. Мелко-мелко задрожали обожжённые огнём ресницы, серого цвета глаза широко распахнулись, и в них отразилось высокое бездонное синее небо. Голова дёрнулась вправо, подставляя солнцу левую обезображенную щеку. Напряглась чудовищная вязь мышц на оголённых руках и груди, но всей её силы не хватило на то, чтобы приподнять из воды тело.

Боль резко стихла, глаза гиганта закрылись, а по обожжённым огнём щекам его потекли уже ничем не сдерживаемые слезы.

Глава 1

Подгоняемая лёгким утренним ветерком, по мелководью вдоль самого берега медленно плыла маленькая лодка под небольшим парусом.

– Мама, мама, посмотри, какой большой человек лежит в воде у берега! Может, он ещё жив? Давай подплывём к нему поближе! – Худенькая девчушка наклонилась вперёд и тронула за плечо сидящую на корме женщину, которая в глубокой задумчивости смотрела куда-то в сторону.

Одним движением руки она тут же переложила на сторону руль, и лодка, сделав резкий поворот, ткнулась носом в песчаную отмель.

Замелькали голые пятки. Девчушка склонилась над лежащим мужчиной.

– Мне кажется, что этот воин ещё дышит, он жив и даже плачет! Слёзы текут по щекам!

– Будь осторожна Леся, не подходи к нему близко! – Монотонно-равнодушный голос матери разозлил девочку.

– Он сильно изранен, а лицо всё сожжено, на него страшно и больно смотреть! Надо отвезти его к нам в посёлок! Попросим шамана спасти этого человека!

– На лодку нам такого борова не погрузить, да он в неё и не поместится. Придётся тащить на руках на высокий берег, а для этого нужно много мужчин. Где ты их найдёшь? Они все на охоте.

– Но ведь до посёлка тут совсем близко!

– И что из того?

– Там и берег пологий.

– А до него ты этого великана как отсюда переправишь? Брось эту затею, поплывём дальше, у нас своих дел хватает! – Женщина насмешливо смотрела на свою дочь.

– Я привяжу его ремнями за плечи, притяну к лодке, подсуну одно весло под голову и буду её поддерживать над водой, он и не захлебнётся. Ну а ты будешь грести по течению к нашему посёлку.

– Какая ты умная, Леся! – Женщина долго удивлённо смотрела на свою дочь; потом, словно очнувшись, спросила: – И как же мы его с берега в посёлок донесём?

– Попросим у шамана лошадь. У него и волокуша есть.

– И что потом?

– Лошадь потащит нашего раненого за ремни из воды на берег, а мы подсунем под него волокушу, он в неё сам и уляжется.

Ответ девочки снова отразился глубоким изумлением на лице матери, но на этот раз она решила не спорить, а только устало пробурчала себе под нос:

– А что мы будем делать, если нас большие лодки с полосатыми парусами догонят? Одна такая почти дошла сюда из верховьев реки, но почему-то повернула назад. Может, пришедшие на ней люди искали этого человека?

Но Леся услышала слова матери.

– Что ты так всего боишься? Мы же у самого берега плаваем и легко можем убежать в лес от преследователей. Да и нет никакого дела до нас этим пришлым воинам. Они крепость воевать плавали, там добра всякого много, а в нашем посёлке и взять-то нечего.

Девочка вернулась к лодке и, ухватившись двумя руками за подол сарафана, одним рывком стянула его через голову и бросила на скамью. Худенькое угловатое тельце, сверкая обнажённой белизной, вызвало лёгкий смешок у женщины:

– Ты, Леся, никак купаться захотела?

– Не хочу одежду мочить. Подгони лодку кормой к голове воина. Я протяну под его спиной ремень и обмотаю им этому великану плечи, а ты привяжешь концы к металлическим уключинам. – Девочка упрямо тряхнула головой. – Не мешай мне!

Она достала из лодки большой моток сыромятных ремней и присела на четвереньки подле великана.

Несмотря на все старания, у неё ничего не получалось.

Ремень не пролезал под его телом. Тогда девочка стала пригоршнями выгребать из-под спины гиганта песок. Несколько раз ей пришлось с головой окунаться в воду. Губы девочки посинели от холода, всё тельце покрылось пупырышками. Но вот наконец её усилия увенчались успехом. Ремни охватили могучие руки и тело мужчины, а их концы были крепко привязаны к уключинам и железным скобам на корме. Огромное тело воина, из-под которого Леся выгребла массу песка, легко сдвинулось с отмели в воду и, частично притопив своею тяжестью корму, поплыло вслед за лодкой.

Весло в руках девочки поддерживало на плаву голову великана, а она сама неотрывно наблюдала за его обожжённым и обезображенным огнём лицом.

Леся видела, как по щекам великана по-прежнему катились слёзы, смешиваясь с речной водой. Может быть, это были слёзы возвращения к жизни…

Девочка зажмурила глаза и неожиданно для себя почувствовала, как холодные щупальца смерти стали медленно разжимать свои объятья вокруг воина, заставляя лёд и мрак дюйм за дюймом покидать его тело и мозг.

Ей даже показалось, что в голове великана словно прорвало запруду. Мощный поток воспоминаний обрушился на его всё ещё затемнённое сознание, вызывая в памяти давно забытые картины прошлых лет.

От ужаса и страха Леся дёрнулась, широко распахнула глаза и больше старалась их не закрывать.

Глава 2

Варяжское море успокоилось. Лишь лёгкий ветерок катил волны, сдувая с их гребней водяную пыль. Лодья весело рассекала острым носом морскую гладь. Раздувался парус, скрипел такелаж, звучали негромкие команды кормчего. Всё было обыденно и привычно. Кроме одного. Нынче хозяин лодьи воевода Корлин взял с собой в плавание сына, которому недавно исполнилось двенадцать лет. Это путешествие – давно обещанный ему подарок. Счастлив мальчик, доволен и отец. Вот только постоянно его тревожила мысль, что из-за встречного ветра, принёсшего с собой шторм, пришлось сильно отклониться от курса. Потому и не успели они в назначенный срок прибыть на остров Готланд, где должны были присоединиться к каравану купеческих кораблей, направлявшемуся в Срединное море, и теперь, отстав, безуспешно пытались его нагнать.

С важным посольством направил правитель Биармии князь Буривой воеводу Корлина к королю франков Карлу. Торопился тот выполнить порученное дело, а самое главное – застать короля в его любимом городе Ахене. Долог, ох как долог предстоял путь! Сначала через всё Варяжское море до города-порта Росток, а уж потом много дней посуху на лошадях через Хаммабург, Колонию и ещё дальше – в резиденцию короля.

– Княже, шнеки впереди! Похоже, это дáны! – прозвучавший за спиной голос оторвал Корлина от дум.

Он быстрым шагом взбежал на корму и встал рядом с кормчим у руля. Открывшаяся панорама заставила воеводу присвистнуть сквозь зубы. Со стороны едва видневшегося в дымке мыса плыли три корабля, охватывая подковой лодью.

– Почему ты считаешь, что это дáны? – Корлин удивлённо посмотрел на кормчего.

– Да они же плывут от побережья дáнов! У них корабли с двумя штевнями, шпангоуты развалистые, а паруса в клетку, да и чёрного цвета в них больше. Точно дáны!

– И что нам делать? Сможем мы от них оторваться? Успеем проскочить в бухту?

– Нет! Их шнеки легче и быстрей! Вот та, крайняя, уже отрезала нас от берега, – кормчий показал пальцем на приближающийся с левой стороны корабль пиратов.

– Ну что ж, давай готовиться к сражению! Сколько человек на борту каждой шнеки, ты не знаешь, Бакан?

– Не более трёх десятков. Что ты задумал, воевода?

– Наша лодья хоть и ниже, но много тяжелее шнеки будет. Сомнём одну, а с другими биться придётся. Людей у нас больше. Нам главное, чтобы они не все разом нас атаковать смогли. Ежели всё в нашу сторону сложится, то и выскользнуть сможем.

Воевода нашёл взглядом сотского:

– Готовь лучников, Рев!

Твёрдая рука кормчего направила нос лодьи на ближнюю к берегу шнеку дáнов, заставляя две другие в свою очередь менять курс, а сам Бакан, выждав немного, снова перенацелил лодью на среднюю шнеку.

– Не думаю, что ты их обманешь своими хитрыми поворотами, – Корлин слегка улыбнулся кормчему.

– Позволь напоследок мне с ними шутки пошутить, воевода!

Корабли стремительно сближались.

Воеводе было невдомёк, что пираты предвидят каждый маневр, совершаемый его кормчим, а приёмы боя с одиночным судном давно отработаны ими до мелочей.

Лучники с ближнего борта лодьи беспрерывно осыпали стрелами прятавшихся за массивными деревянными щитами врагов, не нанося значительного урона. Тяжёлый нос уже нацелился на подставленный борт шнеки и был готов смять и разорвать его, но юркое и быстрое судёнышко неожиданно вильнуло в сторону и прижалось своим бортом к лодье, на которую сразу полетели абордажные кошки. С хрустом впились в планширь металлические багры с крюками на конце, намертво сцепляя меж собой корабли. Тут же упали на палубу щиты, открывая притаившихся за ними стрелков.

Нет, не тридцать человек было на шнеке. Одних только лучников пряталось более пятидесяти. Их стрелы сразу положили на палубу лодьи десяток обороняющихся ратников, а толпа вооружённых данов с рёвом бросилась на беззащитный борт.

Гневные крики и ругань воеводы привели в чувство его растерявшихся воинов. Они дружно взялись за оружие, сгрудились возле Корлина и всей массой двинулись на пиратов. После первой же стычки сражение разбилось на мелкие группы и пары.

Случайно переведя взгляд в сторону, воевода увидел возле мачты своего сына в окружении трёх дюжих бородачей-охранников, приставленных к ребёнку кормчим. Где-то далеко-далеко в мозгу промелькнула и тут же исчезла мысль: «Они сделают всё для спасения моего сына!»

И в следующее мгновение он, забыв обо всём, уже бился на мечах с рослым пиратом, предводителем шнеки. Быстрым и ловким движением воевода отбил рубящий удар сверху, перевернул в воздухе клинок и остриём ранил противника в бедро, но убить не успел. Сильный толчок сбил его с ног. Корлин интуитивно понял, что с противоположного борта к лодье пришвартовалась вторая шнека. Хруст абордажных крючьев и рёв новой атакующей волны пиратов подтвердил его догадку.

– Бакан! Разверни ратников к другому борту! – Воевода вскочил на ноги и снова нашёл взглядом сына внутри треугольника из своих воинов. Бородачи-великаны, прикрывшись щитами, размеренно работали мечами, отбивая яростные наскоки многочисленных врагов.

– Берегись, воевода! – Крик кормчего резанул по ушам, заставляя Корлина отпрянуть в сторону. И не зря! Раненный им враг тоже был на ногах и замахивался мечом. Но движения его уже сильно замедлились, что позволило воеводе уклониться от удара и в свою очередь рубануть сбоку по незащищённой части тела пирата. Острое лезвие с лёгким чмоканьем вошло в шею. Фонтан крови ударил в бок, заливая доски палубы. С расстояния в пару локтей воевода отчётливо видел, как жизнь стремительно покидала рухнувшее навзничь тело.

Гибель вождя вызвала замешательство в рядах дáнов, и уже казалось, что они обратятся в бегство, но ещё одна шнека выросла рядом с лодьей. Полсотни лучников, стоящих вдоль её высокого борта, по команде выпустили стрелы в сгрудившихся в центре палубы ратников.

Корлин с ужасом увидел, как сразу четыре стрелы впились в Бакана. Одна из них насквозь пробила не защищённую кольчугой шею кормчего.

Воевода от бешенства заскрежетал зубами, но предпринять ничего не успел. Огромная секира воина-дана обрушилась сзади на его спину, разваливая туловище на две части.

А стрелы с высокого борта шнеки всё летели и летели.

Лежащий на боку и захлёбывающийся собственной кровью воевода сквозь белёсый туман перед глазами смог рассмотреть, как замертво свалились пронзённые стрелами бородачи-воины и какой-то грузного вида пират ударил его сына по голове кулаком, схватил за ворот куртки и, как маленького щенка, перебросил на палубу шнеки, что-то крикнув стоящим у борта лучникам.

Хриплый вдох, похожий на всхлипывание, приподнял грудь воеводы Корлина, а выдоха уже не последовало.

Глава 3

От пристального и злого взгляда Гирка у Леси похолодело всё внутри, и началась икота, которую девочка никак не могла остановить. Она знала, что если вождь так на кого-то смотрит, то этот человек совершил что-то ужасное и наказанием ему может быть смерть. Несколько раз за свою недолгую жизнь она видела, как сжимался кулак Гирка и страшный удар сплющивал голову или ломал шейные позвонки жертвы.

Но вины за собой Леся не ведала, а потому с упрямством, свойственным ребёнку, не сводила глаз с вождя, стоя у тела лежащего на топчане в беспамятстве великана.

– Тебе кто разрешил притащить в посёлок этого чужого человека? – Голос Гирка свистящим шёпотом наполнил тишину полуземлянки. – Иль ты не видела, что на реке творится? Ты хочешь накликать на нас беду? Желаешь, чтобы сюда пришли чужие люди?

– Пощади её, Гирк! Она ж ещё совсем маленькая! – Мать девочки бросилась к дочери, закрывая её своим телом от разъярённого вождя племени.

– А как ты, Верея, могла ей это позволить? Да ещё сама и помогала! – Голос мужчины от бешенства хрипел и вибрировал. Его огромная волосатая рука, отшвырнув в сторону женщину, потянулась растопыренными пальцами к тонкой шее девочки.

Леся от ужаса закрыла глаза и затаила дыхание.

Но рука вождя не смогла дотянуться до неё.

Раздался глухой удар и шум падения чего-то тяжёлого в дальнем углу.

Широко распахнув глаза, девочка увидела быстро опускающийся вдоль тела лежащего великана огромный окровавленный кулак.

– Леся! Ты спасла жизнь этому воину, а он теперь отплатил тебе тем же! – Женщина, поднимаясь на ноги, по-прежнему боялась посмотреть в обезображенное лицо гиганта. – Похоже, он очнулся и ударил Гирка! Теперь у тебя есть защитник!

Из угла донеслись какие-то звуки. Это Гирк пытался встать на ноги. Заплывший правый глаз и в кровь разбитые нос и губы превратили доселе грозного вождя в простого испуганного и жалкого человека. Придерживаясь рукой за стену, он медленно и осторожно обошёл топчан и стоящую подле него Верею с дочерью, тихонько приоткрыл дверь и выскользнул наружу.

– Он вернётся, Леся, но вернётся не один, а со своими охотниками! Они убьют нашего великана и нас тоже! Что будем делать? – Испуганная Верея с надеждой смотрела на свою дочь.

– Ты называешь его нашим великаном? А ведь совсем недавно хотела бросить на реке умирать! – Девочка безмятежно улыбалась матери. – Да не бойся ты так, Гирк теперь к нам придёт не скоро! Но на всякий случай запри дверь на засов!

Леся уже совершенно успокоилась. Она сильно сомневалась, что вождь захочет показываться перед жителями посёлка с разбитым лицом. Гирк может на несколько дней исчезнуть куда-нибудь вместе со своими приближёнными охранниками.

Чувство радости и какой-то умиротворённости охватило девочку. Она была просто счастлива, что ей удалось спасти этого огромного беспомощного человека, лежащего перед ней. Леся была уверена, что гигант вот-вот должен окончательно очнуться, ведь пришёл же он в себя, когда её хотел убить Гирк!

Неожиданно для себя девочка вспомнила, как шаман Хаум, смазывая раны на теле великана своими целебными мазями и перевязывая их, тоже не сомневался, что тот будет жить. Он долго и терпеливо срезал острым ножом струпья из омертвевшего мяса и кожи с лица, головы и тела воина, бормоча что-то себе под нос. Голос его становился всё громче и громче. Наконец Леся явственно услышала слова:

– Лучше бы ты погиб! С таким лицом нельзя жить среди людей! Ты – чудовище!

Хаум тогда в раздражении бросил на стол нож и повернулся к девочке:

– Хоть мы с тобой и спасли его, но мне кажется, что он страшен не только лицом и телом, но и мыслями своими. Этот человек принесёт всем нам много горя!

Металлический звон задвигаемого Вереей дверного засова отвлек Лесю от воспоминаний. Она перевела взгляд на чужеземца и невольно съёжилась от ужаса и отвращения, увидев его лицо. Исполосованное оружием и выжженное огнём, оно превратилось в скособоченную бугристую маску, напоминающую скорее морду какого-то зверя, чем лицо человека. Волос на голове мужчины не было совсем, и казалось, что вместо черепа у него большой корявый булыжник.

В горле гиганта что-то заклокотало, и тут же приступ кашля сотряс огромное тело.

Глава 4

Он очнулся от мелкой и постоянной тряски. Первое, что бросилось в глаза, были проплывающие мимо верхушки деревьев. Почему-то очень сильно болела голова в затылочной части. Ему захотелось ощупать её в этом месте, но руки не повиновались. Они оказались связанными спереди. Оглядевшись, мальчик понял, что лежит на дне запряжённой повозки. Он медленно поднял руки к голове и кончиками пальцев прошёлся по шее и волосам. Вся правая часть затылка распухла и кровоточила.

«Это меня ударили по голове дубиной!» – промелькнула мысль, а память тут же услужливо напомнила о последних событиях.

Они были страшными.

Тело его конвульсивно дёрнулось, глаза мгновенно наполнились слезами, рыдания вырвались наружу.

– Ну вот, кажется, малец оклемался! – произнёс впереди чей-то скрипучий голос. – Хоть какие-то деньги за него получим от ярла Тейта, а то я уже стал думать, что он по пути окочурится.

– Ты знаешь, Бангс, а мне жаль этого ребёнка.

– А что его жалеть, он для нас совсем чужой! – снова проскрипел первый собеседник.

– Ты только подумай, мы перебили всех, кто был на корабле! И отца убили у него на глазах.

– Так ведь тот своим мечом снёс голову ярлу Сёрли! Ещё хорошо, что шнека с лучниками успела подойти в разгар сражения, а то нас могли всех и перебить!

– Не говори глупостей! Наших людей было в три раза больше!

– Зато они дрались насмерть!

– Вот её они и получили! Хотя не все! Раненых ярл Тейт подобрал. Он их в рабство продаст где-нибудь в окрестностях Киля. Только не понимаю, зачем он этого мальчонку от пленников отделил, нам отдал и заставил везти в Тротмани, – не понимаю. Это какая ж даль!

– Тебе не всё равно, Хлив? Нам главное, что ярл всегда хорошо платит.

– А мальца мне жаль! Не сомневаюсь, что его ожидают ужасные мучения и страшная смерть!

– Ну уж коли ты такой жалостливый, то придуши его, избавь от мук!

– Я не могу это сделать, Бангс, он всего лишь беззащитный ребёнок! Да и ты тогда деньги за него потеряешь. Ярл Тейт ничего не заплатит!

Оба замолчали, думая каждый о своём.

Всё дальше и дальше удалялась по суше вглубь материка повозка, увозя в неведомые края морских разбойников и лежащего на её дне сына воеводы Корлина.

Солнце медленно опускалось за темнеющую справа громаду лесного массива. Тихо поскрипывало колесо на передней оси. Две широкие мужские спины плавно раскачивались в такт неровному движению.

И невдомёк было пиратам, что мальчик понимает всё, о чём они говорят меж собой.

Ему пригодилось то, что в доме воеводы всегда звучала иноземная речь. Торговать приплывали свеи, франки, даны и иногда италийцы, со всеми нужно было находить общий язык. А потому, думая о будущем своего сына, брал его воевода с собой на переговоры и на пиры, усаживая подле толмача. Как губка впитывал мальчик чужие слова и фразы, а также новые сведения и знания, привезённые издалека. Его любознательность и упёртость в изучении языков доводили толмачей до бешенства. Но именно благодаря этим качествам он осваивал их на удивление быстро.

И вот теперь, лёжа в повозке со связанными руками и ногами, понимая язык своих врагов, он не мог ничего изменить в своей судьбе. Ему очень хотелось выть и плакать от горя и отчаяния, но вместо слёз его душила дикая злоба.

И всё же он ждал, терпеливо ждал чего-то, надеясь на лучшее.

А повозка катилась и катилась по нескончаемым разбитым дорогам, оставляя после себя только след от колёс.

Каждый уходящий день, проведённый в пути, мало чем отличался от предыдущего.

Единственным послаблением, на которое вскоре пошли Бангс и Хлив, стало то, что они развязали ему ноги и разрешили сидеть на повозке и даже идти за ней, а не лежать беспомощным кулём. Предусмотрительный Бангс на всякий случай закрепил на шее мальчика лёгкий металлический ошейник с верёвкой, а второй конец её привязал к своей ноге.

Заночевав в очередной раз в какой-то маленькой деревушке, повозка покатила дальше.

Наступившее утро неожиданно принесло с собой перемены. Как понял мальчик из разговоров между пиратами, до конца их путешествия осталось всего полдня пути.

Когда солнечный диск начал снижаться по небесному своду, вдалеке показались какие-то строения.

– Ну вот и Тротмани! – воскликнул Хлив, увидев вдали дома и многочисленные деревянные постройки.

– Что ж, передадим мальца старосте, как велел ярл Тейт, немного отдохнём и направимся в Хаммабург. Там нас уже будет ждать шнека.

Бангс сразу направил лошадь к открытым настежь воротам в высоком заборе, окружающем самый большой дом, не сомневаясь, что там живёт фогт – староста деревни.

Завидев приближение повозки, из двери дома во двор вышел высокий седовласый мужчина с крупной нижней челюстью и каким-то вытянутым вверх черепом. Вслед за ним высыпала толпа слуг, с большим интересом глазеющих на прибывших незнакомцев.

– Я староста деревни. Моё имя Асвед. А кто вы? – Отрывистые фразы, произнесённые резким картавым голосом, заставили вздрогнуть мальчика, но не произвели никакого впечатления на пиратов.

– Вот и хорошо! Ты нам и нужен! – ухмыльнулся Бангс, медленно слезая с повозки и разминая затёкшие ноги. – Нас прислал ярл Тейт. Не знаю зачем, но он велел передать тебе вот этого мальчишку. Мы захватили его на лодье русов в Варяжском море.

– Что ещё сказал вам ярл?

– Он обещал, что ты нас приютишь на несколько дней, позволишь отдохнуть в своём доме после дальней дороги, а потом снабдишь едой и отправишь обратно! – вступил в разговор Хлив.

– Так и будет! Идите за мной. Мои слуги займутся лошадью и этим маленьким русом. – Староста махнул рукой слугам, а сам направился в дом.

Бангс и Хлив последовали за ним.

Двое мужчин ухватили ребёнка под локти и потащили за угол дома, где он увидел десяток больших металлических клеток. Они все были пусты.

Слуги ловко сняли с его шеи ошейник вместе с привязанной верёвкой и, широко распахнув дверь одной из клеток, вбросили внутрь размякшее и ослабленное тело.

Всё это было проделано быстро, слаженно и совершенно равнодушно. Сразу стало понятно, что этим людям часто приходится заниматься такими делами.

Загремели хитроумные железные запоры, и наступила тишина.