Kitobni o'qish: «Как-нибудь в мае»

Здравствуй, мой читатель. Хочешь, я познакомлю тебя с Маликом? Ему сейчас нужна рука помощи, необходимо, чтобы его выслушали. Только будь вежлив и осторожен с ним. Малик будет общаться с тобой, а тебе понадобится немного фантазии, чтобы представить всё то, что он будет говорить. Его голос сначала будет звучать угрюмо, тихо, как будто он не рад тебя видеть, но это скоро пройдёт. Он живёт в небольшом городке с невысокими домами. Город окружён с северной стороны лесом, в центре есть стадион, всего пять школ, две больницы. Ты стоишь на лестничной площадке пятиэтажного дома с тремя квартирами на этаже, без лифта. Слышны чьи-то шаги. Кажется, вот он. Поднимается по лестнице.

«Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Ой, привет. Прости, засчитался. Это у меня с детства. Дурацкая привычка – считать ступеньки. Заходи, не бойся, я один живу, гостей давно не было, так что буду рад тебе. Можешь пока присесть в гостиной, вот на этом диване. Хочешь чай? Какой заварить? Зелёный или чёрный? Хотя, о чём я спрашиваю, у меня только зелёный. Подожди здесь немного, я на кухню. Можешь телевизор посмотреть».

*спустя четыре минуты*

«Говорил же, что быстро. Чайник поставил, скоро закипит. О! Я смотрю: твой взгляд упал на чудесную картину в золотистой рамке над столом, на которой изображены львы. Единственная картина на стене, но не в квартире. Просто рука не поднимается убрать и её тоже. С каждой из них что-то связано. Это часть моей жизни. Сейчас принесу другие.

Вот. Целая коробка картин, можешь посмотреть их. В них осталось что-то от прежней жизни. Того чудесного времени, когда я жил. Сейчас мне уже ничего не надо. Зачем я всё ещё есть на свете? Нет, нет, не смотри на меня, я так заплачу. Слышишь? Чайник вскипел».

*Малик ушёл на кухню, а затем вернулся с подносом, на котором стояли чашка и тарелка с тортиком*

«Держи. Он горячий, надеюсь, ты любишь горячий чай. И тортик. У тебя же нет аллергии на шоколад? Все ещё смотришь на картины? Я обычно молчу о них, а тебе почему-то хочется рассказать. Но не здесь. Так что пей чай, и пошли. Мне нужно только собраться.

Ну, что? Идём, мой дорогой друг. Чтобы больше узнать о картине, висящей на стене, позволь мне поведать мою историю, рассказать о других картинах».

*Спустя какое-то время вы очутились на поляне*

Остановимся здесь. Начнём с первой, на которой были нарисованы два счастливых человека. Оглянись вокруг! Деревья, солнце играет их ветвями, облака плывут по небу, словно корабли, не спеша, их никто нигде не ждёт. Два дерева растут не близко, но и не далеко друг от друга, а будто как раз, как надо. На них висят ветхие качели: колесо на верёвках. А вот на том шикарном дубе что-то не так, присмотрись внимательнее. Видишь? Наверху домик, уже разваленный, чёрный от дождей и времени. А если посмотреть направо, то мы увидим столик и несколько стульчиков, они уже заросли. Детей здесь давно нет. Одни, кто помладше, ходят вместе с родителями на новые, современные площадки, другие, постарше, зависают дома в телефонах. А теперь закрой глаза и представь всё, что я скажу.

Солнечный день, каникулы. Ты видишь двух друзей, их зовут Петя и Оля. Они стащили из гаража колесо, канат, нашли цепь. Петя взял папины инструменты, пока тот на работе. Доски, предназначенные для дачи, они быстро перетаскали сюда. И начали творить. Повесили колесо, сделали стол и стулья. Договорились встретиться завтра здесь же и построить дом на дереве, а инструменты спрятали в кустах. На следующий день они начали строить домик на дереве, было сложно, но вдвоём справились. Прошёл день, второй, и площадка была готова. Дети представляли, что они пираты, космонавты, инопланетяне, их фантазия разгоралась, Петя и Оля были теми, кем только захотят. Шпаги, револьверы, оружия нового поколения – всё это было палками, валяющимися на траве, и только плод их воображения делал игру такой удивительной, потрясающей, поэтому каждый вечер, когда родители звали их домой, они хотели остаться, и каждое утро мечтали только о том, чтобы снова встретиться. Это был своеобразный мир двоих. Летели дни, месяцы, годы. Дети выросли, разъехались. Пётр и Ольга всё так же дружили. Он поступил в институт и остался в городе, а она переехала. Но как-то Пётр узнал, что Ольга приезжает на выходные к родителям, и решил во что бы то ни стало встретиться с ней на «их» поляне. Она пришла, и, как в детстве, он качал её на качелях, друзья залезли в огромный домик на дереве, который сейчас казался им чертовски маленьким, устроили чаепитие за деревянным столом без приборов и чашек. Они были счастливы, любили друг друга и тогда решили, что никогда не разлучатся, будут всегда вместе, хотя жили друг от друга за три тысячи километров. Оба учились, никто не собирался бросать учебу, приезжала она сюда два–три раза в год к родителям. Но они пренебрегли расстояниям. Конечно, таких технологий ещё не было, они не могли связаться в социальных сетях и увидеть друг друга после учебы. Прошло четыре года, каждый из них получил высшее образование. За это время они виделись только девять раз, но остались вместе. Навсегда. Они поженились через несколько месяцев после окончания университета.

Когда бабушка рассказывала мне эту историю в детстве, то восхищалась, но я не видел в ней ничего удивительного, очередная сказка. И хотя я знал, что это мои родители, что это правда, я не придавал ей значения. История, как история, что здесь такого? Ничего особенного. А теперь вспоминаю об этом, и у меня покалывает в груди, сжимается сердце, понимаешь? Те двое счастливцев с картины мои родители. И между ними всегда царила верная настоящая любовь, которая помогла пройти многие трудности.

Теперь пойдём на заброшенную стройку. Далековато будет. Что случилось с родителями? Хочешь узнать больше? Попозже, дай мне время. Помнишь картину со мной и ещё одним мальчишкой рядом? Нам где-то тринадцать лет. Да, наверное, страшно ходить по переулкам с незнакомым человеком, но со мной тебе нечего бояться. Собственно, вот она. Мы с Артёмом, мальчиком с картины, любили ходить сюда, лазили по стройке. Были лучшими друзьями. Как-то у нас сразу сложилось, когда он переехал в наш город. Всегда помогали друг другу. Если одному было плохо, второй был рядом. Но, как говорится, друг познаётся в беде. Здесь раньше была охрана. Мы в очередной раз пришли, начали резвиться, побежали наперегонки на самый верхний этаж. И на одной из площадок я застрял. Нога провалилась, вытащить не мог. Он остановился, чтобы помочь, но тут нас заметил охранник, который бежал к нам с криками, а Артём испугался. У него был выбор: помочь мне или убежать. Он выбрал второе. Ох, потом мне от родителей влетело. Я был так зол на него, что хотел выдать, сказать, что Артём был со мной в тот день, чтобы и его поругали, но не смог. Я не разговаривал с ним, игнорировал его, он извинялся. А я не собирался прощать, да что там, даже слушать не хотел. А через полтора месяца произошёл несчастный случай: он ехал за город на автобусе, и на полном ходу грузовик влетел в автобус, никто не выжил.

А еще позже я узнал, что в детстве, в шесть лет, он с дядей и тётей тайно пересекали границу. Артём приехал из другой страны. Его провожали к родителям, чтобы они вместе смогли улететь. Но солдаты, охраняющие зону, подстрелили дядю, который спас его и жену. Тётка доставила его родителям, и они смогли прилететь сюда, начать новую безопасную жизнь. Я не знал этого. Он убежал не потому, что плохой друг, а потому, что было страшно, а мы были всего лишь мальчишками. Да, со страхами нужно бороться, но не все же могут, никто не застрахован. Мне не нужно было обижаться и злиться на него, жизнь такая короткая. Я обязан был поговорить с ним, выслушать его, а не судить. Мы так мало знаем о другом человеке, а громко говорим, это мерзко. Мерзко сейчас за себя. Жалею ли я? Да. Мы себя-то до конца не знаем, а других тем более.

Что ты так смотришь на меня? Ты думаешь, что это не правда? Хм… Никто не обязан мне верить, но мне было бы приятно, если сейчас я услышал одно слово, можно даже шепотом: «Верю». Да. Спасибо. Идём к озеру. Это только начало».

*через несколько часов в лесу, окружающий города*

«А вот и чистейшее озеро. Недалеко бьёт живой источник. С этим местом связана картина с прекрасной девушкой. Та, у которой большие голубые глаза, такие же чистые, как эта вода. Длинные, пышные, шикарные волосы, нежные руки с длинными пальцами. Она была красавицей. Это моя сестра. Мы любили друг друга, были не разлей вода. Сейчас мы почти не общаемся. Не потому, что мы поссорились или ещё что-то. Если мы встретимся, то обнимемся, улыбнёмся друг другу. Просто я не хочу больше быть в её жизни, так будет лучше. И она давно простила меня, даже в обиде не была. Но себя простить я не могу, нет.

Дело было поздней осенью. Выпал первый снег, пруд покрылся тонким льдом. Семьёй мы выехали в лес. Сестре было шестнадцать, а мне – семь. Возвращаясь домой, на этой тропинке родители встретились со своими друзьями, заговорили. Друзья приехали набрать воды, к тому же они давно не встречались, так что родители пошли с ними вниз к источнику, а нам велели остаться и подождать, сестрёнку, конечно, попросили присмотреть за мной. И сейчас я плохо помню, но чем-то она мне не угодила. Не помню чем. В общем, я сказал ей, что обиделся, и задержал дыхание. Будто я задохнулся, а её за то, что не уследила за мной, накажут. Она усмехнулась и сказанула что-то на подобии: «А мне то что. Делай, что хочешь. Хоть разбегись и в озеро прыгни. Весной, когда всё растает, вытащим». И я побежал. Сначала она не шелохнулась, но через несколько секунд уже мчалась за мной. Не знаю, что нашло на меня, но я прыгнул, лед треснул, и я провалился под воду. Ирония в том, что плавать не умел. Думал, что задохнусь. А сестра за мной в ледяное озеро прыгнула. Вытащила меня, родители пришли, мы сразу в больницу. У нас было лёгкое переохлаждение. Оба простудились. Со временем это забылось.

Она замуж вышла, все было хорошо. Муж – отличный человек, хороший семьянин. Руку на неё ни разу не поднимал, деньги зарабатывал, бизнес свой развивал, любил её сильно. Они прожили вместе пять лет, но потом оказалось, что она не может иметь детей. Из-за того случая в детстве. Сейчас она живёт среди каменных джунглей, у неё престижная работа, ребёнок, которого она взяла из детского дома, он солнце в её жизни, я видел, как сестра расцвела с ним. Но это всё не то. Она несчастна, я знаю… И ничего не могу поделать. И пусть я был ещё маленьким, это не оправдывает моего поступка. Я прыгнул ей на зло, я должен был поплатиться за это, меня жизнь должна была наказать. Но её… Зачем так с ней? Она же ни в чём не виновата. Сестра, не раздумывая, бросилась спасать меня. Где справедливость? Где Он? Где Всемогущий? Почему Он допустил это? Почему Он не защитил её? За что Он её наказал? Может, Его просто нет? И Он всего лишь вымысел? Я долго думал над этими вопросами, а ответов не нашёл. Мы живём. Нет. Мы просто проматываем жизнь. Ставим какие-то цели, чтобы удержаться на плаву. А по сути, зачем мы здесь? Кому решать, когда нам родиться и умереть? И есть ли вообще кто-то выше нас? Человек… Могущественное творение эволюции. Ха! Мы ничего не знаем об этом мире, просто существуем, занимаясь чаще всего одними и теми же делами изо дня в день, из года в год. Кому-то нужно, чтобы мы были здесь? Чтобы сейчас я стоял на этом месте и рассказывал тебе свою историю? Могло бы не быть этого? Или всё спланированно заранее? Каждый наш шаг давным-давно прописан? А может, я всё-таки властелин своей жизни? И я решаю, где мне быть, что делать и говорить? О, какая ирония! Ведь и на эти вопросы я не знаю ответы. Я лишь знаю то, чему научили с детства. Я должен выучиться в школе, получить высшее образование, найти хорошую работу, завести семью, оставить после себя потомство. А ты? Ой, скажи, что не так! Кому-нибудь вообще по-другому говорят? Неужели только в этом вся суть? Почему мы это должны? Потому что так сказали родители? А они почему так говорят? Потому что сами так жили? А почему они так жили? Потому что их родители так сказали? Какой-то замкнутый круг. А для чего? Зачем нам это надо? Можно как-то прервать эту цепь? Я запутался, правда. Не знаю, зачем живу. Мне даже не для кого больше жить. Раньше меня удерживали какие-то люди. Но теперь в моей жизни никого нет. И каждый день дом-работа-дом. Будь я один с самого начала, быть может, давно бы свёл концы с концами. А ведь и вправду. Мне незачем было жить ещё с детства. Я тогда это осознавал. Сначала я существовал, потому что не хотел расстраивать моих родителей, я был в этом мире ради них. Если бы тогда со мной что-то случилось, они бы не пережили. А я любил их. Хотя, если вспомнить то, как я вёл себя, похоже, что не очень. Потом любимая девушка, жена, ребёнок. А сейчас никого. Я думаю, что моя жизнь оборвалась бы ещё в шестнадцать. Но тогда она спасла меня…»