Kitobni o'qish: «Лесная Берегиня. Славянские сказки»

© Арина Сергеева, текст, 2022

© ДеЛибри, издание, оформление, 2022

* * *

Сказ первый. Тайна одолень-травы и праздник Ярилы летнего

Сказкой Правду Род нарёк

И потомкам дал урок

Глава 1

Это лето выдалось жарким. На зорьке бабушка, как всегда, подоила корову, и на вышитой скатерти уже стояли глиняный кувшин с молоком, хлеб, творог и её любимое земляничное варенье. Наскоро умывшись ледяной колодезной водой и собрав золотистые волосы в косу, Арина позавтракала. Утро было очень тёплым и ясным, воздух напитался запахом молодого разнотравья, потому казался густым, кристально прозрачным. Такое бывает только на Севере, где постоянно чувствуется дыхание студёного моря.

Девочка надела светлое платье с васильками и побежала к заливу. Сегодня вода была спокойной, у самого мыса, на песчаном краю, было её любимое место. Можно было подолгу сидеть и смотреть, как тёмная, зеленоватая волна накатывает на песчаный берег. Вдруг на горизонте показались белые точки, они быстро приближались. Арина увидела белух…

Сегодня прекрасный день! Она опять встретила друзей. Они были огромные, необыкновенно красивые и приплывали в залив следом за косяками рыб, которые стремились к прогретым солнцем песчаным заводям. Одна белуха всегда подплывала ближе и общалась с девочкой. Арина даже дала ей имя – Белыш! Это был огромный кит, около шести метров длиной. Он всегда поднимался из воды и, приветствуя её, кивал головой. А у девочки трепетало сердце, хотелось прыгать, кричать и махать руками от восторга. Так бывает, когда видишь и приветствуешь настоящего друга, потому что дух твой ликует от радости. Но Солнышко стремилось к зениту, и нужно было возвращаться.

Ариша вернулась домой уже в полдень. Бабушка Настасья, как обычно, трудилась на огороде. Девочка вприпрыжку перемахнула через грядки и бросилась к бабушке на шею, заливаясь смехом. Настасья была немолодая, статная женщина с приятными чертами лица и лучистыми золотисто-карими глазами. Они с девочкой были очень похожи. Красивый вздернутый носик, слегка пухлые губы и округлое лицо достались Арине по наследству, так же как и бабушкина стать. Только глаза у девочки были серо-голубые, обрамлённые тонкими тёмными бровями.

Бабушка обняла девочку:

– Ну что, стрекоза, опять ходила белух встречать?

– Да, бабуля, они приплыли! – Личико девочки светилось счастьем.

– Поди, устала… поешь да отдохни, – ответила бабушка.

– Нет, бабуля, что ты, ребята сказали, в лесу первая земляника поспела, пойду собирать! – Арина подпрыгнула на месте от нетерпения.

– Ну что же иди, – сказала Настасья, – только помни про запретный лес, на ту сторону не ходи! И в березняке ягод много.

Ариша забежала в дом, выпила кружку Зорькиного молока, самого вкусного на свете, обула лёгкие тапочки, взяла лукошко и отправилась в лес. Через полчаса девочка собирала землянику в берёзовой роще, спелых ягод было немного. С утра кто-то успел собрать полные лукошки. Детей летом в деревне осталось мало, и они уже постарались наесться до отвала душистой, спелой ягоды и принести домой первый урожай.

Арина вздохнула и присела под берёзкой на нежную июньскую траву. В сторонке деловито стрекотал кузнечик, тоненько и пронзительно пищали комарики, и чудесный аромат ландышей наполнял пространство вокруг сладостной благодатью.

Девочка вспомнила, как бабушка учила её травы собирать, да при этом рассказывала, что сила в нас от Земли Родной идёт. Всем мы ей обязаны, и воздухом дышим, Духом Земли нашей.

И все цветы, деревья, травы… Родная рождает, потому и зовут эту Благодать Природой, природ Рода, приумножение Жизни!

Девочка с наслаждением глубоко вдохнула дивный аромат цветущего леса и ощутила прилив радости и бодрости живого Духа внутри.

– А земляники я совсем мало собрала, пойду-ка в запретный лес, по краешку погуляю, ягод соберу, – подумала Арина.

И девочка отправилась через ржаное поле к заповедному лесу. Солнышко согревало подрастающие зелёные колоски, то здесь, то там попадались островки цветущей ромашки, яркие васильки и малиновые звёздочки полевой гвоздики. Хороший девичий венок сплести можно, но она быстро шла к своей цели, вот он запретный лес!

Молчаливые и могучие ели, сосны, редкие берёзки и осинки словно замерли в своём тайном величии. Арина вспомнила разговоры, что лес этот хранит много тайн, может силой одарить, а может силы лишить за дела недобрые. А ещё сказывали, живёт тут на заимке Прохор, вроде как сам он Волхв да с Хозяином Лесным дружен.

Ягоды в ельнике были крупные, сочные, лукошко стало тяжёлым, и голова кружилась от хвойного запаха, смешанного с ароматной сладостью земляничного сока. Она и не заметила, как забрела в чащу, а там рядком стояли красавцы боровички, только места в лукошке уже не было.

– Стой! – раздался звонкий голос сверху.

Девочка замерла от неожиданности. Перед ней стоял огромный Дуб, ветвистый исполин – редкость для северных лесов. Гордо расправив роскошную крону на могучем стволе, он казался деревом из сказки. Девочка зажмурилась и подумала, что увидит сейчас златую цепь и огромного чёрного кота Баюна.

Однако сверху ловко и аккуратно спустился рослый, подтянутый мальчик. Густые тёмно-русые волосы были взъерошены, тёмно-зелёные глаза смотрели остро и с любопытством.

– Ты кто такая? Откуда сюда пришла? – требовательно спросил он.

Девочка очнулась от удивления и возмущённо ответила:

– Арина я, внучка Настасьи, пришла из деревни Малая Онежка за земляникой. А ты кто? Чего на дубе сидишь, как Соловей-разбойник, людей пугаешь?

– Ярослав меня зовут, внук Прохора, слыхала? А на дереве я не сижу, а вниз головой зависаю, тренирую тело, характер и Сознание, чтобы дух свой свить и силы достичь богатырской! Что ж делать-то с тобой? – Мальчик сурово сдвинул брови. – Далеко ты забралась, а уже сумерки скоро, тут до заимки уже недалече, пойдём к деду совета просить.

Ярослав лёгкой кошачьей походкой направился в глубину леса, в одной руке мальчик держал Аринино лукошко, в другой – гладкую палку и, ловко находя тропинку, отводил с дороги кусты и ветви деревьев, так что девочка шла сзади по свободной дорожке.

Внезапно они вышли на большую поляну, где стоял добротный дом из светлого соснового бруса с пристройкой, сараем, колодцем и баней, а дальше, у самой кромки леса, стояли шесть ульев с пчёлами. Прохор наливал воду из колодца, Арина смотрела во все глаза на хозяина. Это был высокий, худощавый мужчина, тёмные волосы с сединой и несколько морщин на суровом лице выдавали немолодой возраст. Одет он был в простую бежевую рубаху, сшитую по-русски, с пояском и открытым воротом, тёмные штаны и лёгкие сапоги. Так же был одет и Ярослав, только рубаха у него была серой.

– Ну, здравствуй, Настасьина внучка.

Голос у него был низкий, но мелодично-приятный, зелёные глаза посмотрели на Арину в упор, и девочке показалось, что перед ней сверкнула искорками молния, а тело окутал жар.

– Что, дивишься, откуда знаю? – засмеялся Прохор. – Так похожа ты на неё сильно. А мы с твоей бабушкой давние знакомцы. Теперь в дом проходи, чай пить будем.

Изба была просторной и чистой, в ней царил абсолютный порядок, каждая вещь на своём месте. В центре комнаты стояла большая русская печка с лежанкой. На ней вальяжно растянулся большой серый кот; прикрыв один глаз, он наблюдал за хозяевами и пристально уставился на гостью.

Чай, настоянный на душистых лесных травах, из угольного самовара был по-особенному вкусным, с дымком, так же как и пресные лепёшки из серой ржаной муки с мёдом и любимой земляникой.

– Вот и славно, что ты к нам в гости пришла и с Ярославом подружилась, – сказал Прохор, подавая девочке круглую чашку травяного чая.

Девочка взяла её в руки и, с наслаждением вдохнув аромат бодрящего напитка, спросила:

– Дедушка Прохор, скажи, а для чего Ярослав хочет дух свой свить и силы достичь богатырской?

– Земля наша Родная, живая планета, обладает интеллектом и волей. Но сейчас настали трудные времена. Столько нечисти развелось на Родной, что необходимо защищать саму Жизнь и планету нашу от уничтожения, собирая осколки белого Света по частям. А защитить её может только свитый духом живой Богатырь, – ответил Прохор.

– Дедушка, скажи, а Богатырём каждый стать может? – опять спросила Арина.

– Каждый, кто Честь родовую да горячую любовь к Роду и Земле Родной превыше всего в жизни почитает. Только труд это немалый и тяжкий, ибо Богатырь должен быть силён духом, телом и Сознанием своим. Для того Ярослав с малых лет и занимается славянскими практиками, – ответил Прохор.

Девочка прикрыла глаза и вдруг внутри себя почувствовала, как бьётся сердце Родной Земли и как тяжело она дышит под давлением паразитов.

– Ну что, дочка, – сказал Прохор, – домой пора тебе, бабушка от тревоги все глаза уже проглядела. Хотя сейчас и самые долгие дни перед летним Солнцеворотом, но сумерки уже настали и дело к ночи идёт. Пойдём, провожу тебя в деревню, а Ярослав на хозяйстве останется.

Прохор взял небольшой заплечный мешок и палку, такую же гладкую, умело обтёсанную, как у внука, только размером поболее, как посох.

Арина взяла своё лукошко, тепло попрощалась с Ярославом, взглянула на кота, он тут же повернулся на другой бок, сощурив жёлтый глаз, девочка улыбнулась ему и вместе с хозяином отправилась в дорогу.

Солнышко опустилось низко к горизонту, когда они дошли до околицы деревни. Арина сразу увидела на повороте бабушку, подбежала к ней:

– Бабуля, прости, я задержалась, зато полное лукошко ягод принесла!

Бабушка строго посмотрела на неё и ответила:

– Быстро беги домой, потом поговорим!

Арина сразу схватила лукошко и помчалась в дом.

Прохор стоял неподалёку, опираясь на свой посох и склонив голову набок, с улыбкой смотрел на женщину.

– Ну, здравия тебе, Настасья, – сказал он.

– Здравия и тебе, Прохор, давно не встречались.

– Так нити Жизни в клубок сплетаются и расплетаются, всё измениться может в любую секунду, вот внучка твоя опять нас свела, имя у неё хорошее, Арина – ариев дочь. Помню я, Настасья, о горе твоём. Девятнадцать лет уж минуло, как старшенькая твоя Любава погибла.

Тень горечи легла на лицо Настасьи, вмиг красивые черты потемнели и состарились на много лет.

– Да, Любава, Зоренька Ясная, всё песни пела да красоту и любовь свою дарила Свету белому, только силы зла не спят никогда, ушла моя доченька, пожить не успев. Спасибо, что помог тогда ей с предками соединиться.

– Эх, не успел я тогда, Настасья, не успел… теперь вижу, внучка твоя к родовым местам тянется, уж за ней смотреть постараюсь, да и Ярослав, внук мой, защитой ей станет.

– Вот, просила я её в запретный лес не ходить.

– Скоро летний Солнцеворот, границы Яви, Нави и Прави стираются в сознании людей. Прощай, Настасья, свидимся ещё.

– И ты здрав будь всегда, Волхв.

Настасья низко поклонилась, а когда подняла голову, Прохора уже не было, только вдали у березняка мелькнула серая, быстрая тень, словно волк неслышно растворился в густеющих сумерках рощи.

Глава 2

Утром Арина проснулась поздно, напротив её кровати сидел чёрно-белый кот Василий, бабушкин любимец, и довольно жмурился, умываясь после выпитого молока. Девочка встала и пошла в большую комнату. Настасья сидела у окошка и что-то вышивала красной нитью.

– Доброе утро, бабуля! – сонным голосом сказала девочка.

– Доброго утра и тебе, детка, – ответила Настасья.

Арина умылась, привела себя в порядок и с наслаждением кушала свои любимые шанежки с ягодами и с творогом.

– Вот возьми… это одолень-трава. – Бабушка протянула девочке белый мешочек, на котором посредине был вышит красивый узор, похожий на цветок. – Одолень-трава поможет тебе укрепить здоровье и придаст силы в борьбе со злом.

Арина с интересом рассматривала узор, он был чем-то похож на коловрат, но алые веточки причудливо изгибались по кругу в разные стороны.

– Ну, теперь мне даже силы зла не страшны, – важно сказала девочка.

Настасья нахмурилась:

– Со злом играть нельзя, встречи с ним не ищи, а коли столкнулась, защита в тебе самой должна быть – твоё бесстрашие, да и родовой Огонь.

– Арина, Арина, пошли гулять!! – раздались за окошком звонкие девичьи голоса и переливчатый смех.

Девочка схватила шанежку с земляникой со стола, обняла бабушку и умчалась к подружкам.

Маруся и Дашенька уже ждали у калитки.

– Девочки, пошли на речку, тепло сегодня, – сказала шустрая Дашенька, крепкая, коренастая девочка с каштановыми волосами рыжеватого оттенка и красивыми глазами цвета спелого мёда.

Вторая девочка, Маруся, была её противоположностью. Медлительная, сероглазая, с белыми волосами и очень белой кожей, её круглое личико с острым подбородком напоминало ягодку, и за ярко-малиновый румянец на щеках её прозвали Малинка.

Речка Нежданка была спокойной и не очень глубокой, с песчаным дном; образуя лёгкие тенистые заводи, она извилистой лентой стремилась к заливу.

Девочки плескались на песчаной заводи в тёплой воде, распугивая маленькие косяки серебристых рыбок, а потом сидели на берегу, нежась на солнышке.

– Девочки, летний Солнцеворот скоро, главный Праздник лета! – задумчиво промолвила Малинка. – Моя бабушка сказывала, что в ночь на Солнцеворот всякие чудеса случаются, цветок папоротника можно найти, он тайны открывает и клады искать может, а ещё если кто одолень-траву найдёт и подружится с ней, то ему сила и защита от Земли Родной навек будет. Только трава эта сиять должна, как пламя светлое.

– Выдумщица ты, Малинка, одолень-трава – это ж водяная лилия нежная, такая у нас не растёт, она тёплые края любит, – засмеялась Дашенька.

– Нет, – упрямо ответила Малинка, – в ночь на Солнцеворот даже папоротник цветёт, значит, и одолень-траву можно найти, только не каждому под силу.

Даша посмотрела на подругу искоса и, надевая платье, сказала:

– Девочки пошли в деревню, мальчишки наши куда-то подевались.

Вышеслав, высокий, худой парнишка со светлыми волосами и редкими веснушками на курносом носу, упорно пытался распрямить велосипедное колесо. А оно не хотело выпрямляться. Засмотрелся, как соседка корову свою во двор загоняет, и с размаху через канаву перескочил. Колесо и погнулось. Опять отец отчитает, да ещё придётся идти к кузнецу Гудиму, отцу Добрыни.

– Что, опять оказия с колесом случилась? – раздался сзади хитрый девичий голос.

Вышеслав от неожиданности чуть не выронил колесо из рук. Снова эти забияки подкрались незаметно!

– И вовсе не случилась, я просто свернул с дороги, – насупился мальчик, – сейчас отрегулирую и поеду.

– Вышеслав, пойдём лучше с нами к кузне, посмотрим, что там к летнему Солнцевороту готовят, да и колесо заодно поправишь, – сказала Арина.

Кузня была небольшая и старинная, ещё дед Гудима ковал здесь оружие, подковы, ножи для плуга и для хозяйских нужд. Это было место сбора мужчин и молодёжи. В кузне кипела работа, Гудим стучал молотом по наковальне, а его сын Добрыня раздувал мехи.

– Вот и друзья твои пожаловали, – сказал кузнец сыну с улыбкой, и его суровое лицо стало добрым и открытым. Он отложил молот и, вытирая руки специально заготовленной ветошью, подошёл к Вышеславу: – Ну что там у тебя? Опять колесо погнул? Добрыня, подай щипцы.

Осмотрев колесо, Гудим ловким и быстрым движением выправил поломку.

А в стороне несколько взрослых ребят возились с деревянными брусками и дощечками. Даша подбежала к ним и с любопытством спросила:

– Костёр на Солнцеворот готовите?

– Нет, – серьёзно ответил черноволосый парень, – это будет колесо, смастерить должны из дерева новое к празднику, а дощечки для большого костра вон с той стороны лежат. А вы помогать нам пришли?

– А мы на вас пришли посмотреть, – ответила бойкая Даша, – а то вдруг на праздник без костра и колеса останемся.

– Ну вот, вся компания в сборе, – сказал Добрыня, подходя к девочкам вместе со Жданом, за ними на велосипеде подкатил и Вышеслав.

– Скоро главный день лета – праздник летнего Ярилы, можно цветок папоротника добыть и клад найти.

– А на что нам клад? – спросил Ждан; серьёзный и рассудительный, он всегда в компании был за старшего. – Девушки ночью на реку пойдут купаться да венки обрядовые на воду пускать, вот это интересно.

– А я вот, сколько лет живу, ни разу русалки не видел. Русалья неделя заканчивается, хоть бы в священную ночь на это диво посмотреть – сказал Вышеслав.

– Эка невидаль, – ответил Ждан. – В запретном лесу, говорят, озеро есть, вот где чудеса в священную ночь будут, таких русалок, как там, ты, Вышеслав, в жизни не видел!

– А вот Арина у нас в запретный лес ходила и с Прохором познакомилась и с внуком его, – многозначительно сказала Даша.

– Правда, что ли? – спросил Добрыня, и глаза его стали круглыми от удивления, даже его крепкое, как будто налитое тело выражало знак вопроса. – Так говорят, он колдун, если захочет, человека в столб недвижимый превратить может!

– И вовсе он не колдун, – уверенно ответила Арина. – Он добрый и всё насквозь видит, а внук его Ярослав специально тренируется, чтобы дух свой свить и Богатырём стать.

– Богатырём стать – это достойная цель, только мы о нём до сего дня и не слыхали! Как и о чудесах, что на запретном озере творятся, – ответил Вышеслав.

Солнце клонилось к вечеру, Арина пошла домой и увидела, как навстречу от околицы идёт бабушка, грустная и задумчивая. Девочка знала, что она ходила в берёзовую рощу. Там, на самом светлом месте, чуть в стороне, росла берёзка, высокая, стройная. Ариша помнила ещё с раннего детства, как часто они с бабушкой ходили туда. Пока внучка радовалась Солнышку и бегала с бабочками наперегонки по цветам полевого разнотравья, Настасья сидела возле берёзки и словно говорила с кем-то, а потом, когда они уходили домой, оставляла под деревцем пирожки, сладости и на праздник цветные ленточки и рушники. Перед тем как уйти, она всегда обнимала берёзку, и Арина делала так же, её никто не заставлял. Девочка обнимала тёплый ствол с нежной берестой, похожей на гладкую кожу, и ей казалось, что зелёные веточки дерева гладят её сверху по голове.

А сейчас она у калитки дома обняла бабушку и, как будто взрослая совсем, сказала:

– Бабуля, пошли домой, ты умаялась за день, отдыхать пора.

Глава 3

Старый Филин сидел на ветвях вековой ели в глубине заповедного леса. В густой чаще даже днём царили лёгкие сумерки, здесь ничто не тревожило его дневной сон. Мудрец и Хранитель, он помнил ещё те стародавние времена, когда эти деревья были ростками и шишками, с тех пор и охранял этот лес и покой его жителей. Но скоро великий Солнцеворот, пожалуют гости со всего белого Света. Как тут за всеми углядеть?

Старик вздохнул, и его коричневые перья с лёгкими крапинками седины поднялись великолепной волной, а огромные жёлто-зелёные глаза слегка приоткрылись под густыми бровями.

– Эй, Грон, ты всё дремлешь? – раздался неожиданно сбоку каркающий голос – Смотри, Солнцеворот проспишь!

«Теряю навык», – подумал Грон.

– Тебе что за забота, Чернец? Ты Ворон, твоё дело на страже днём стоять!

– Так я же об этом и забочусь, покой лесной потревожен, девчонка недавно тут объявилась у Прохора в гостях. Недобрый знак перед праздником!

– Чего же недоброго здесь?

– Так в священную ночь опять на озере Лесном одолень-трава зацветёт, со всех сторон белого Света примчатся его обитатели посмотреть на цветок редкий. Она же никому доселе не давалась в руки, да и лапы и крылья кто только к ней не тянул. Вот только человечьих рук ещё не было. Одолень-трава ведь, как женщина, сама выбирает, с кем ей быть!

– А ты не тревожься, Ворон, ей воля дана, она сама и выбирать будет, а мы должны справедливость поддержать, чтобы выбор этот никем да ничем нарушен не был!

– Ну что ж, я предупредил, а ты решай, как быть. – Чернец резко взлетел вверх, захлопав крыльями, и тут же исчез в глубине леса.

Мудрый Грон снова прикрыл глаза и подумал, а ведь этот каркающий прав! Нужно быть начеку. Надо предупредить Хозяина-Лесовика, медведя Топтыгина и Белояра, вожака волчьей стаи.

Утром Арина проснулась рано. Тёплые лучики Солнца заглядывали в окно. Такие дни благодатные стоят перед Солнцеворотом – дар Богов Родных. Бабушка уже ушла по своим делам.

Одолень-трава не шла у неё из головы. Так и стоял перед глазами загадочный цветок.

«Ох, что же это за сказы такие про одолень-траву, – подумала девочка, – нужно пойти к Ярославу да расспросить его, наверняка он что-нибудь знает».

Сказано – сделано. Уже через полчаса Арина с берестяным лукошком для грибов шла через рощу к заветному лесу.

Перед огромными елями девочка низко поклонилась, поздоровалась да попросила Лесного Хозяина в дом свой пустить.

Густой тенистый полог сразу окутал прохладой и пряными запахами хвои. Арина старалась идти аккуратно по тропинке в глубину леса, молоденькие боровики и подосиновики стояли прямо под деревьями вдоль дорожки. А вот и дубовая поляна. Ярослава она увидела сразу. Мальчик стоял неподалёку от Дуба. Рядом в земле был вкопан небольшой деревянный столб. Ярослав двигался вокруг него плавно, как будто журавлиной походкой, а потом резко поворачивался, протягивал руки, и Арина с изумлением заметила, что столб стал покачиваться. Хотя Ярослав к нему не прикасался.

– Ну, где ты там, выходи, раз пришла. – Мальчик повернулся и посмотрел на густую крону маленькой осинки, за которой пряталась девочка.

Арина вышла на поляну и сказала:

– Здрав будь, Ярослав! Засмотрелась я, как странно ты двигаешься, словно танцуешь, да ещё и столб качаться заставляешь!

Мальчик засмеялся:

– Я пока только учусь, умею немного. Это древние практики славян, вот дедушке моему равных мало найдётся в таком мастерстве. Что ж, пойдём на заимку. Сегодня у тебя грибы в лукошке?

Прохора в доме не было, Арина зашла в горницу и сразу увидела кота, он сидел у печки и пристально смотрел на девочку. Она улыбнулась ему и присела на лавку возле окна. Кот медленно подошёл и запрыгнул к ней на колени.

– Смотри-ка, диво какое, Дорофей у нас независимый очень, а к тебе сам пришёл, – сказал Ярослав, он уже успел умыться, сменить рубашку и прийти в дом с полным ведром воды. – Самовар уже греется, скоро чай поспеет.

Дорофей осторожно уселся на коленях и посмотрел ей в глаза своим жёлтым немигающим взглядом. Арина любила кошек и с восхищением погладила бархатную серую шерсть, кот свернулся в клубок и довольно замурчал.

– Ну, вот и Дорофей тебя признал, – сказал Прохор, он появился на пороге, словно ниоткуда, и в глазах его плясали зелёные искорки веселья. – Хорошо, что пришла, дочка. Пока Ярослав чай заваривает, поговорить с тобой хочу. Мала ты ещё, да не дитя уже, есть то, что знать тебе надобно. Слыхала ты про Любаву, дочь Настасьи?

– Да, дедушка, слышала, сестра это мамина старшая была, погибла она.

Арина вспомнила старую фотографию очень красивой молодой девушки, которую мама иногда доставала из шкатулки и задумчиво смотрела на неё, тень глубокой печали ложилась на её лицо, хотя она всегда была жизнерадостна и гостеприимна, под стать своему имени – Радмила.

Девочка знала, что давно в семье произошла трагедия, и никогда ни о чём не спрашивала маму с бабушкой.

– Тётя твоя Любава первой красавицей и умницей на селе была, работа любая у неё в руках спорилась, никто лучше неё не умел узоры вышивать да песни петь, одарил её род щедро.

Однажды на тропинке у леса повстречала она молодца, хорош собой был! Высок, косая сажень в плечах, темноволосый, а на висках будто прядки золотые, глаза чёрно-зелёные смотрят ласково, и в них тоже искорки золотистые вспыхивают. Только одет чудно был, в чёрно-зелёные штаны да рубаху такую же, у ворота золотом расшитую, и пояс золотой. Любава такого отродясь не видывала.

– Здравствуй девица, краса ненаглядная, – молвил незнакомец, – услыхал я пение твоё у реки и захотел увидеть диво такое, что как соловушка поёт.

– Здравия и тебе, путник, только с незнакомцами я не разговариваю.

– Так давай познакомимся, меня Красимил зовут, я здесь гость проезжий, а твоё имя как?

– Любава я, живу здесь недалече, вон и деревня моя уже видна.

Так дошли они до околицы. Тут Красимил попрощался с ней да говорит:

– Рад был встрече нашей, Любава, теперь жди меня в гости с дарами и почтением.

Поклонился он девушке и словно с глаз пропал, растворился.

Любава рукой по лицу провела – почудилось, может, всё это в солнечный июньский полдень?

«Ох, не к добру это! – подумала девушка. – Речи вежливые да сладкие у него, а на сердце тревожно стало, словно с нечистью повстречалась».

А на следующий день явился в дом Настасьи мужичок с ноготок, юркий, вертлявый, в коротком кафтане да с седой бородой. И молвит:

– Здравия тебе, хозяйка, я посол от Царя – полоза лесного, пришёл твою девицу-красу Любаву сватать. Вот и залог принёс вам. – И положил на стол браслет из чистого золота в виде змеи с зелёными глазками красоты невиданной. – Полюбилась она Царю-полозу сильно. Осенью готовьтесь свадьбу играть.

Настасья с Любавой Сознания чуть не лишились, а мужичок тут же с глаз пропал, только браслет золотой на столе сиял, подтверждая, что всё сказанное чистая правда.

С того дня в деревне дом их обходить стороной стали, как про Царя-полоза узнали. Настасья пыталась дочку спасти и в город ездила и к местным целителям ходила, да только везде ответ один был: что Царь-полоз решил, того изменить нельзя. Не уйти, не уехать девушка не могла. Змей приставил к ней слуг невидимых, стоило ей за границы окрестностей выйти, как стена из зелёных плетей перед ней вырастала. Любава только на реку ходить могла и подолгу сидела у обрыва, смотрела на воду. Что случилось тогда, досель неведомо. Но домой девушка к ночи не вернулась. А под утро нашли её люди у берега в тихой заводи Нежданки. Лицом вверх она лежала, и было оно белее снега, а глаза закрыты, словно спит. Я в дальних краях тогда был, да вернулся, когда трагедия эта уже произошла. Всё, что смог сделать, это обряд провести по обычаям предков, костёр-краду зажечь, а потом пепел от тела девичьего мы с Настасьей собрали да в Землю Родную, в лунку, обережно поместили и посадили росточек берёзки белой. Так и стоит она на краю рощи, живая да белоствольная. А дух Любавы чистый да прекрасный с предками соединиться смог.

Ярослав и Арина молчали, потрясённые рассказом Волхва. Но дело к вечеру шло, после ароматного чая пора было домой возвращаться.

Девочка взяла лукошко, поклонилась низко Прохору и сказала:

– Спасибо, что правду поведал да помощь роду моему тогда оказал.

– Ты домой теперь ступай, Ярослав проводит, – ответил Прохор, – да помни, страху и безысходности поддаваться нельзя, коли дух твой силён, бороться за жизнь, за правду до конца нужно.

На краю берёзовой рощи Арина вдруг строго спросила:

– Ярослав, ты дорогу к запретному озеру знаешь?

– Да, был там однажды с дедом, – удивлённо ответил Ярослав.

– Проводить меня в священную ночь Солнцеворота сможешь? Хочу одолень-траву увидеть и попросить, чтобы род наш сильнее стал, чтоб никакая злая сила не погубила больше ни одной женщины рода моего!

– Хорошо, – сказал Ярослав, – одолень-трава расцветает в полночь, только когда совсем стемнеет, значит, буду ждать тебя здесь за два часа до полуночи, пойдём короткой дорогой через чащу.

– Ну вот, все уже в сборе, начнём Совет, – сказал Грон.

Да, сегодня явились все. Первым пришёл Лесовик, как всегда из-под земли вырос, сегодня он был похож на человека и старое дерево одновременно, вроде как есть туловище, руки, ноги, голова, только всё мхом да листьями покрыто, нос на гладкий сучок похож, рот набок да глаза зелёные огнём светят.

Белояр – Вожак волчьей стаи – был крупным и статным волком, его роскошная белая шерсть, слегка подёрнутая серыми ворсинками, казалась покрыта серебристой дымкой. Тёмно-голубые глаза смотрели гордо и внимательно. Рядом была его любимая подруга Ума, тёмно-серая изящная волчица с красивыми карими глазами. Она говорила редко и мало, но всегда к её словам прислушивались.

Старый Топтыгин дремал в сторонке, иногда шумно вздыхая и зорко наблюдая за всеми из-под полуприкрытых глаз.

Чернец беспокойно вертелся на соседней сосне, как всегда выражая нетерпение. Последним на поляну Совета пришёл… Прохор.

– Приветствую всех, кто собрался здесь, – сказал Грон, – скоро великий праздник Ярилы летнего, все готовы исполнить свои обязанности?

– Грон, до сих пор мы справлялись, так будет и впредь, или сейчас есть что-то особенное? – глухим голосом, как из-под земли, спросил Лесовик.

– Каждая священная ночь особенная, и какие нас ждут неожиданности предсказать нельзя. Моя стая готова! Каждый знает своё место в строю и свой пост, – гордо сказал Вожак волков.

– Всё как обычно, – проворчал Топтыгин. – Лесовик присмотрит за лешаками, болотниками да русалками, а я – за медвежатами, лисятами и прочими зверятами.

– Хорошо! – Грон прикрыл глаза, как будто всматриваясь в даль. – Будьте все начеку. Белояр, стража должна быть со всех сторон леса на подступах к озеру, о появлении гостей докладывать незамедлительно. Чернец будет вести приносить. Что ж, все свободны теперь, желаю удачи в священную ночь.

Когда члены Совета разошлись, Грон повернулся к Прохору и спросил:

– Ты молчишь сегодня?

– Что сказать, Хранитель? Ты сам знаешь, Арина с Ярославом за одолень-травой пойдут. Ни волю, ни дружбу запрещать или разрушать нельзя! Но коли они сами так решили, сами и путь этот должны пройти. Я издали только наблюдать буду, чтоб самого страшного не произошло, и помочь смогу им только по воле Родных Богов.

Мудрый Грон вздохнул и ответил:

– Ступай, друг, удачи тебе, и детям тоже, и пусть их решение будет верным!