Kitobni o'qish: «Кот Джеймс, агент 009»

Аня Амасова

Shrift:

Издательство АЗБУКА®

* * *

Посвящается Яну Флемингу, Джеймсу Бонду и великим изобретателям XX века: Генри Форду, братьям Райт, Александру Беллу и другим

Первая серия
Знакомство с агентом 009
+ лекция о шифрах

Мое знакомство с Джеймсом состоялось в тот год, когда с небес на землю грохнулся огненный шар. В Швейцарии в самый разгар лета вдруг выпал снег. В Париже – и, говорят, по всей Европе – ночью было так светло, что спать ложились только самые послушные дети. В общем, мир в очередной раз летел в тартарары¹.

Мне же не было никакого дела до мира. Я гулял по Монмартру, глядя, как над городом плывут светящиеся облака, и голова кружилась от счастья: меня, никому не известного французского лемминга, пригласили в Америку!

Вы думаете, я отказался? Ха! Конечно нет! Не прошло и двух дней, как я стоял на до блеска надраенной палубе парохода «Китаник».

В то безмятежное утро пристань ломилась от зевак. Теснились друг к другу репортеры. Рыча и кусаясь, рвались в первый ряд папарацци. Пользуясь суматохой, гостили в чужих карманах портовые нищие. Гам стоял, как на воскресном базаре.

– Купите газету! – кричали разносчики прессы. – Купите газету! Мурлин Мур – лучше в мире нету! За пять сантимов – выпуск с портретом! Увидел певицу – купи газету!..

Так я узнал, что «Китаник» ждет еще одного пассажира – знаменитую красавицу Мурлин Мур.

Все стихло, едва к причалу неспешно подкатил блестящий лимузин. Первыми из автомобиля выскочили гориллы-секьюрити. Во главе – упитанный чех Качек. Он аллюром пронесся по пристани, одним прыжком вскочил на палубу, совершил переворот и сделал сальто-мортале.

– Магомет, на танго! – проговорил чех Качек в трубку Белла². – Банка чистая. Ботва висит в каждой норе. Гнезда будешь чистить без дураков. Выпускай рыбу.

– Курица с яйцом, сэр!

Я торопливо записывал диалог в блокнот и едва успел закончить, как стоящий рядом кот (по виду англичанин) промурлыкал мне в ухо:

– Хотите знать, о чем они говорят? Буду рад помочь с переводом… Да! Позвольте представиться: Джеймс. – Незнакомец снял шляпу и поклонился. – Кот Джеймс. Родом из Британии. И если вы оставите мне ваши записки…

– Рад, очень рад! – воскликнул я, потрясая протянутую лапу. Оторвав исписанный лист, подал его новому знакомому. – Меня зовут Лемминг…

– Неужели? – Попутчик глядел на меня с удивлением и некоторым восторгом. – Тот самый художник?! Автор знаменитого «Яблока, пожираемого червяком»?

Не избалованный славой, я смутился. Над моим яблоком, а особенно над червяком, критики смеялись во всех газетах. И тем не менее я чуть было не принял на свой счет вдруг грянувшее «Ура!».

Увы, толпа приветствовала Мурлин Мур. Бесподобную, талантливую, восхитительную и неповторимую!

За ужином мы снова встретились с Джеймсом. На сцене пела Мурлин – о далеких странствиях и разбитом сердце. Я плакал и, заедая слезы шоколадными конфетами, рисовал на салфетках. Шоколад получался соленым, рисунки – грустными.

– Что это ты рисуешь? – спросил Джеймс. – Очередной шедевр?

– Так, лезет в голову всякая глупость. – Я быстро скомкал салфетки. – Само как-то выходит. Я называю это «фантомы». Только не говори ничего! Знаю, что рисую ужасно… Мне тысячу раз об этом твердили. Никто не верит, что во мне есть талант. Ну, кроме любимой бабушки, конечно.

– Что стало бы с миром, если б не наши бабушки! – усмехнулся Джеймс. – Шекспир, Тулуз-Лотрек и Киплинг³ – могу поспорить, у каждого из них была любящая бабушка! Она так верила в гениальность внука, что просто не оставила бедняге выхода!

– Тебе смешно! – фыркнул я. – А я вот совсем не понимаю, с какой такой стати какой-то миллионер по имени Лео вдруг приглашает меня в Америку? Ведь я никому не известный лемминг. Никому, понимаешь?.. Быть может, он с кем-то меня перепутал?

– Миллионеры – это занятные существа. – Джеймс неторопливо стряхнул с рукава пылинку. – Никто не знает, что у них на уме. Но если ты сомневаешься, зачем едешь?

В тот вечер на «Китанике» я впервые по-настоящему задумался: зачем?

– А вдруг это судьба? – начал я робко. – Вдруг в Америке все будет по-другому? И мои рисунки придутся по вкусу?! И вообще: что, если эта поездка – мой единственный шанс доказать всему миру, что я талантлив?!

Мы немного помолчали. Я съел еще три конфеты.

– А чем ты занимаешься, Джеймс? – задал я невинный вопрос.

– Служу королеве Британии, – скромно ответил он. – Секретный агент.

Я неприлично уставился на Джеймса. Какие уж тут приличия! Ни разу в жизни я не видел шпионов! Поэтому и глазел на него, как младенец на карусель: с ужасом и восторгом.

Ну что вам сказать? Одет мой попутчик был по последней английской моде. Запястье украшали дорогие швейцарские часы. В движениях сквозила аристократическая лень. В глазах веселились смешинки. Богатый путешественник, и только. Никаких торчащих антенн, черных очков и пистолетов за поясом. Хотя насчет оружия я не уверен. Мало ли где его нынче носят!

– Вот это да! Настоящий шпион?! – беспечно воскликнул я, но вовремя прикрыл рот лапой.

– Кому как, – развеселился Джеймс. – Для Америки – шпион, а для Британии – агент 009 разведки ее величества королевы.

Нет, это было слишком сложно для маленького лемминга! И в чем, простите, разница? Я обиженно нахмурился.

– Ну вот представь, – пояснил кот, – к примеру, Мурлин Мур похитила в Париже важный документ и теперь везет его американцам. Она кто?

– Шпион, – возмущенно ответил я как истинный патриот.

– Правильно… А если этот документ – подделка, а передача документа – секретная операция, чтобы утереть нос американской разведке, то кто тогда Мурлин?

– Самая красивая женщина?! – воскликнул я как истинный француз.

– Пожалуй, – согласился Джеймс. – Но и разведчик. Секретный агент. Понятно?

– Вот это да! Мурлин Мур – шпионка!

– Нет, я же сказал «к примеру», – остановил меня кот. – Хотя правило 37–82 гласит: «Мы не всегда то, что видят в нас другие».

Любопытство раздирало меня на куски.

– А охрана тоже агенты?

Джеймс посмотрел на меня как на ученика, задавшего глупый вопрос. Я прикусил язык и смущенно пролепетал:

– Ну так, к примеру… Они же говорят на секретном языке!

– Не таком уж секретном. Это простой язык. Но зашифрованный.

И кот Джеймс, агент 009, прочел мне лекцию о шифрах. А я неутомимо записывал ее в блокнот.

– Вот это да! – Я отложил перо. – Так, значит, чех Качек говорит не по-чешски? А я-то, я-то – вот умора! – хотел отдать свой лист переводчику!

– Уж он-то поломал бы голову! Особенно над шоколадными пятнами, – усмехнулся Джеймс. – Держу пари, и сыщик сообразит не сразу, что ты держишь блокнот и шоколадки в одном кармане! Скажи, тебе по-прежнему интересно, о чем говорили гориллы?

– Еще бы!

– Рад, очень рад это слышать! Потому что я составил для тебя небольшой словарь.

– О Джеймс! – Я был на седьмом, нет, на двенадцатом небе от счастья! – Как я смогу отблагодарить тебя?

В глазах агента британской разведки вспыхнули и тут же погасли зеленые огоньки.

– Я, как и ты, ужасно любопытен, – лениво проговорил он, потягиваясь. – И если что-то интересное попадет в твои лапы…

– Да-да! Конечно! Обязательно расскажу!.. – не выдержал я. – Умоляю, дай мне уже этот словарь!

Совершенно секретно
Словарь Качека
Только для секьюрити
бабуин – связь
банан – радиостанция
банка – корабль
без дураков – самостоятельно
болото – действовать, говорить
ботва – камера наблюдения
бревно – боеприпасы, патроны
бублик – неизвестно
варенье – деньги
ветка – готовность
вода – груз, багаж
время – цель
глаз – оружие
гнездо – каюта
Дед Мороз – конец
дупло – рубка
железный – много
забор – минута
иллюстрация – иллюминатор
камбала – «заяц»
кастрюля – трюм
кидать – брать, получать
кино – приказ
клещ – задержать
кокос – батарейка
комар – пробоина
кошмар – немедленно
курица – понял, ясно
кусок – готовность
лианы – сигнализация
лопата – найти, искать
людоед – доставка
льдина – капитанский мостик
надежда – неизвестно
нора – отсек
нос – причина, проблема
окурок – носовая часть судна
омлет – верхняя палуба
парашют – лететь в район
песок – вода
пингвин – капитан (мн. ч. – матросы)
подсвечник – мачта
подушка – провожающий
ползти – проникнуть
полить – проверить
поцелуй – соединить
работа – жду указаний
рыба – пассажир
сковорода – машинное отделение
скунс – долгая непереводимая брань
собака – состояние дел
страус – новость
табакерка – гальюн
танго – вызов
татами – камбуз
топить – начинать
топор – докладывать
точка – место нахождения
тренер – кок
хвост – билет
червяк – испорчен, неисправен
чистить – осмотреть
шиворот – борт
шорты – корма (ют)
юг – низ, внизу, внутри
яйцо – отлично
якорь – босс (сэр)

– Дамы и господа!!! – зарычал со сцены капитан судна – почтенный слон, заставив меня подпрыгнуть в кресле.

Каждое его слово было похоже на рев пароходной трубы. Впрочем, ничего удивительного: с таким-то носом!

– От имени команды «Китаника», а также его пассажиров, безбилетников и просто плывущих рядом рыбок благодарю прекрасную Мурлин Мур за чудесное пение. А сразу после ужина я приглашаю всех на верхнюю палубу: только на «Китанике» – бал-маскарад! Танцы до рассвета и стертых туфель!

– О нет! – простонал я. – До самого утра слушать топот над головой?! А как же тишина и покой?!

Но по всему выходило, что тишины и покоя хотел только я. Пассажиры встретили новость овациями. И даже Джеймс, поправив бабочку, заторопился в каюту:

– Надо основательно подготовиться. Люблю маскарады! Обязательно что-нибудь случается…

Позже я лежал в каюте и ворочался с боку на бок, пытаясь заснуть. Наверху грохотали каблуки и гремела музыка. Я накрыл голову подушкой, завернулся в одеяло и даже забрался под кровать, но… ничего не спасало.

– Эй, вы, там! – В сердцах я зафинтилил подушку в потолок. – Дайте же мне поспать!

Вы думаете, кто-нибудь меня услышал? Как бы не так! Поэтому, когда совсем стемнело и в ночи горели только фонари нашего судна, в одной пижаме и с подушкой под мышкой я вышел на палубу. Все, о чем мне мечталось – найти укромное место для ночлега.

Пока я бродил, мне встретился охранник.

– Якорь танго второго, – раздались сквозь треск позывные.

– Второй на бабуине. Работа, сэр, – ответил он.

– Страусы есть?

– Страусов нет. Ссс-с-сэ-э-эр?

– Второй, поцелуй меня с третьим, а то у меня с ним не бабуин. Видимо, у него кокос с червяком. Пусть кинет новый, топит лопатой камбалу на юге окурка и проверит собаку на сковородке. Дед Мороз бабуина.

– Курица с яйцом, сэр.

«Новые знания делают жизнь увлекательней», – подумал я, но был слишком утомлен, чтобы записать эту чудесную мысль.

Втора я серия
Чемодан с деньгами
+ лекция о словесном портрете

Багажный отсек «Китаника» походил на желудок огромного кита, наглотавшегося на морском дне всякой всячины… Коробки, тюки, саквояжи, кожаные чемоданы – о, это лучшее место в мире для усталого лемминга! Здесь было так тихо, сумрачно, тесно, как будто я вдруг очутился дома. Уютно устроившись среди дорожного скарба, я решил подремать до завтрака. Ничто так не избавляет от голода, как крепкий сон.

Но только я закрыл глаза, как меня разбудила чья-то возня.

– Дени, а мы чего сюда пришли?

– Одна маленькая сделка, Арнольд. Всего одна. Меняем наш чемоданчик на очень-очень нужную вещь.

– Я не отдам свой чемоданчик. Ты же знаешь, как он мне дорог… Это память о нашей маме…

Пламя свечи высветило мышиную мордочку того, кого назвали Арнольдом.

– Слушай, я знать не знаю, кто была наша мама, – грозно сообщил ему Дени. – И вообще не понимаю, чего ты вцепился в эту истрепанную кошелку?

– Ты не можешь так говорить о нашей маме…

Вторая свеча, вспыхнув, выхватила из темноты другую мышиную мордочку: круглую, словно масленичный блин.

– Гм, гм… – раздался вдруг сверху ГОЛОС КОГО-ТО.

Обе свечи погасли. Но спрятаться в темноте мышам не удалось: раздался щелчок выключателя, и парочку – громилу-мышищу и упитанного коротышку – ослепил свет газовой лампы.

– Арнольд Мышнегер и Дени де Кито? – поинтересовался ГОЛОС.

– Они самые. Я – Дени, – ответил толстопузый коротышка. Кивнул на поражающего МЫШечной массой Арнольда: – А он – Мышнегер.

– Вы, э-э-э, братья? – протянул с сомнением ГОЛОС.

– Да. Мы – братья! – Дени привстал на цыпочки, чтобы казаться чуть-чуть повыше, но не достал и до подмышек Арнольда.

Расплывшись в улыбке, Арнольд обнял коротышку за шею и уточнил:

– Мы – близнецы.

– Ну-ну. Оно и видно.

Дени де Кито болтал ногами в воздухе, пытаясь укусить бицепс братца. Или хотя бы трицепс. Ну или что-нибудь вообще укусить, чтобы его наконец отпустили, поставив на место.

– Лапу разожми – задохнется ведь, – посоветовал ГОЛОС.

Арнольд посмотрел на родича, на его выпученные глаза, красные щеки и злобный оскал и ослабил хватку:

– Прости, братишка…

Дени де Кито шмякнулся на пол.

– Ну ладно. Теперь к делу. – Нетерпеливый ГОЛОС не дал де Кито даже отдышаться. – Деньги при вас?

– Вот, – прошипел коротышка, тыкая толстым пальцем в сторону чемодана.

– Но только чемоданчик я вам не отдам, – уточнил Арнольд. – Он дорог мне как память о нашей маме…

– О нет, – прошипел Дени де Кито и все-таки вцепился зубами в ногу брата.

– Вам дорог сам чемодан или его содержимое? – полюбопытствовал ГОЛОС.

– Видите ли, в этом чемодане когда-то нашли маленького Дени, – объяснил Арнольд. – По счастливой случайности наша мама не оставила чемодан на вокзале и не отправила на необитаемый остров…

– Да-да-да, – взорвался коротышка. – Наша драгоценная мамаша оставила чемодан возле мышиного приюта! Что, еще никто ничего не понял?! Она меня бросила!!!

– Ты не можешь так говорить о нашей маме…

– Стоп! – скомандовал ГОЛОС. – Давайте вернемся к деньгам. ИХ ваша мама не оставляла в этом чемодане?

– Нет, – хором ответили братья.

– И эти деньги не дороги вам…

– Ну, это как сказать… – пролепетал де Кито.

– …как память?

– Как память – нет, – снова хором ответили братья.

– ТОГДА ПЕРЕЛОЖИТЕ ИХ В ЛЮБОЙ ДРУГОЙ ЧЕМОДАН! – взревел ГОЛОС. – Сделка состоится на верхней палубе ровно в ПОЛНОЧЬ…

ГОЛОС смолк, щелкнуло реле выключателя, и свет погас.

– Ну где я найду другой чемодан? – простонал коротышка, заламывая лапы.

– Братишка, мы же в багажном отсеке!

Снова зажглись две свечи. Выбрав самый красивый чемодан, Дени де Кито без труда его вскрыл.

– Какой ты умный! – восхищенно воскликнул Арнольд, поражаясь, как ловко его братец справляется с замками.

– Ну, чего пялишься? – Де Кито барахтался в гигантских майках. – Выгружай деньги!

Арнольд любовно открыл чемоданчик – память об их общей матушке – и замер.

– Но, Дени… здесь только половина…

– Чего? Чего ты там бормочешь? Какая половина? – фальшиво удивился толстяк.

– Когда ты просил снять со счета деньги, я точ-но помню, что в МышСлонБанке мне нагрузили ЦЕЛЫЙ чемодан. А теперь он… наполовину пуст…

– Ну… не знаю… Усушка… утряска… чего только не бывает!

Арнольд подозрительно покосился на брата:

– Дени, а ты не пытался открывать чемоданчик?

– Я?! Да ты что? Да как ты мог подумать!!!

Коротышка затрясся от негодования. Кончик его хвоста воинственно раскручивался, словно лассо для ловли необъезженных котов.

– Я не стану тебя ругать, Дени, – нежно гнул свое громила. – Просто скажи мне правду.

Возмущенное лассо из хвоста устало грохнулось на пол.

– Ну ладно, ладно… Чего скрывать… Открывал. И деньги брал. А ты как думал? Таксисту заплатить надо? Надо. А билеты, ночлег? Плюс завтрак, обед и ужин. Ты же такой проглот, Арнольд! Вспомни, сколько сыра ты слопал за последние сутки! А главное – какого сыра! А ведь я тебе говорил: сыр с плесенью – это не испорченный сыр, а самый дорогой продукт. Но разве тебя убедишь?! Так что не надо мне тут… Все. Ел рокфор – нет половины денег.

Дени торопливо запихивал деньги в новый чемодан.

– Упс! – воскликнул коротышка, оценивая творение своих лап. – А казалось бы, такая куча денег! И вот на тебе: едва прикрыли днище… Так не пойдет. Все-таки я договаривался отдать целый чемодан денег. Может, чемодан слишком большой? Как ты думаешь?

– Я думаю, – проворчал Арнольд, – это не чемодан большой, а денег мало…

– В большой тарелке всегда мало сыра! – отмахнулся коротышка. – Значит, чтобы сыра казалось много, надо переложить его в маленькую тарелку. Я бы даже сказал – в блюдце…

– Блюдца нет. Баульце подойдет?

– Баульце – это чего?

– Баульце – это маленький баул!

– Нет такого слова! – возмутился Дени.

– А баульце – есть! – возразил Арнольд.

– Ладно, – пошел на попятную коротышка. – Давай сюда свое… гм… баульце…

Снова переложив деньги, теперь уже из чемодана в небольшой баул, Дени де Кито удовлетворенно хмыкнул:

– Нормально. Кажется, в самый раз… – и, потрясая кулачками, закричал наверх, воображаемому ГОЛОСУ: – Эй, ты меня слышишь?! Я отдам тебе целый баул денег, разоритель!!!

Тут пароход резко поменял курс, и братья-близнецы, сцепившись хвостами, в обнимку покатились по палубе. Следом за ними покатился и баул.

Раздался пароходный гудок, а Дени де Кито и Арнольд Мышнегер с ужасом уставились вверх: волна чемоданов, коробок, тюков, туесков и корзинок обрушилась на них девятым валом.

Поблагодарить случай за чудесное спасение я не успел. Изо всех лемминговых сил я мчался наверх. Мне не терпелось рассказать все Джеймсу.

Ведь я обещал, не так ли?

Ну ладно, ладно, не только обещал – просто очень-очень хотелось кому-нибудь все рассказать.

Я ворвался в каюту. Стоя перед зеркалом, Джеймс подбирал к костюму галстук. Вокруг – на кровати, на стуле, на чемодане, – словно клубок змей, лежала добрая сотня галстуков. Черные, белые, в полоску и в горошек, ярко-оранжевые и кроваво-красные, с розами и с черепами, ядовито-зеленые и в шотландскую клетку…

– Что не дает тебе покоя в столь поздний час? – добродушно поинтересовался Джеймс, остановив свой выбор на оранжевом галстуке шириной с питона.

– Деньги, – выдохнул я. – И полночь.

Агент 009 изумленно взглянул на часы.

– Полночь? До нее – один час сорок семь минут. Ты уверен, что пора начинать волноваться?

Я упал в кресло и слово в слово пересказал Джеймсу все, что услышал в багажном отсеке.

– …Видел бы ты, какая гора чемоданов обрушилась на них! Целая лавина чемоданов! Водопад, нет, звездопад чемоданов! А я – я просто умираю от любопытства! За фто мофно отдать фелый фемодан фенег?! – недоумевал я, от волнения набив рот конфетами. – И глафное – фто слуфится ф полнофь?!

Джеймс задумчиво бродил по каюте.

– Дени де Кито и Арнольд Мышнегер? Так-так-так… А не мог бы ты дать их словесный портрет?

Я чуть не подавился от удивления.

– Ты шутишь?! Словесный портрет! Портреты рисуют. Желательно – красками. Как я тебе портрет словами нарисую?

И кот Джеймс, агент 009, прочел мне лекцию о словесных портретах. А я ее подробно законспектировал.

Совершенно секретно
Курс: «Основные навыки шпиона»
Тема: Словесный портрет
Описывать внешность – одно из важнейших умений разведчика. Оно может пригодиться, чтобы кого-то запомнить, разыскать (по описанию), узнать или встретить.
Начни описание с главного: вид, пол, примерный возраст.
Волосы. Какие они? Темные, светлые, рыжие, крашеные, кучерявые, густые, короткие, длинные. А может, это лысина или парик?
Уши. Большие или маленькие, особенной формы, прижатые или оттопыренные.
Нос. Носы бывают разными: прямыми, искривленными, большими и маленькими, курносыми и круглыми, как картошка. А еще под носом бывают усы – висящие, щеточкой или густые.
Глаза. Важны разрез, размер и форма, цвет, широко ли они расставлены, близко посажены к носу или на выкате. А также признаки слабого зрения: очки, привычка при чтении отводить книгу от лица или подносить близко к глазам.
Брови. Брови могут быть тонкими, прямыми, дугообразными, сросшимися над переносицей, редкими, густыми, мохнатыми и даже выщипанными.
Рот, губы, зубы. Большой рот или маленький? Губы – тонкие или полные? Не забывай про зубы – они могут быть редкими, кривыми, исключительно белыми или, наоборот, пожелтевшими. А может, один из них золотой или какого-то не хватает?
Запах. Это очень важно: запах дорогих духов говорит о достатке, а запах пота и грязной одежды – об ином уровне жизни.
Лицо. Подбородок может быть острым, массивным, с ямочкой. Овал лица – круглый, квадратный, вытянутый, узкий к низу, с выдающими скулами или впалыми щеками.
Рост и фигура. Фигура бывает плечистая или сутулая, полная или худощавая.
Одежда, обувь, украшения. Важно вспомнить какие и где: кольца, серьги, цепочки, бусы, часы, браслет, пирсинг.
Походка. Различают походку важную и торопливую, осторожную, неуверенную, по-солдатски твердую и в развалочку.
Особые приметы: заикание, шепелявость, шрамы, татуировки, родинки, бородавки, прихрамывание, акцент, ковыряние в носу, почесывания, нервные тики или излишняя суетливость и другое.
Домашнее задание: Описать внешность своего друга.
Мой друг – животное. Он мужчина детского возраста. Его рост – очень маленький, фигура – худощавая. (Поэтому я его не ем: жду, когда вырастет.) У него короткие жесткие волосы серого цвета. На продолговатом лице – маленькие круглые глазки красного цвета. У него тихий писклявый голос. Особые приметы: аллергия на котов…

Теперь я без труда описал внешность мышей с чемоданом.

– Любопытно… – только и сказал Джеймс. – В моем плане не было никаких мышей. Но раз уж они появились, будем импровизировать⁴.

Содрав оранжевый галстук, он прикрепил к рубашке черную бабочку и распахнул дверь:

– Вперед!

Оказавшись на нижней палубе, мы замерли. Джеймс приложил палец к губам: «Тссс». До нас донесся разговор охраны.

– Якорь танго первого.

– Якорь, я первый. Работа, сэр.

– Первый, за шиворот банки заползли две бесхвостые рыбки. Время заползания камбалы не курица. Может быть, кто-то из подушек. Необходимо лопата их, точка и могилка. Клещ его и людоед в дупло. Курица?

– Курица, сэр. А камбала с глазами?

– Наличие глаз не бублик, но будьте на ветке. Надо облопатить всю кастрюлю, нору за норой, посетить каждое гнездо, перетрясти мусор. Я буду с пингвином на льдинке или в дупле. Кусок топора. Бабуина держать постоянно. Это кино!

– Курица с яйцом, сэр!

– Мышат уже ищут… – шепнул Джеймс. – Нам надо найти их первыми!