Kitobni o'qish: «Пепел»
1. Вечеринка
Закат на балконе выглядит иначе с высоты птичьего полета. Облаков почти нет, птиц тоже. Сейчас уже лето, но температура не достигает и +15 по Цельсию. 9 этаж «муравейника». Балкон не застеклен, старые железные перила еще выдерживают вес ста шестидесяти сантиметровой девушки. Из её слегка припухших губ выходит струйка дыма от сигареты. Глаза устремлены в непонятное направление пейзажа городских трущоб. Каштановые волосы с парой седых прядей треплет ветер, вместе с дымом он пытается унести и шерстяную накидку, которой девушка прикрывает плечи и спину.
На балкон входит еще одна юная 18 летняя особа с коротко стрижеными кудрявыми волосами. В ее волосах солнце отражается рыжиной и золотом. Она облокачивается на перила и смотрит на затягивающиеся губы и сигарету
подруги.
– Что за надпись
– Ах, эта? – девушка посмотрела на надпись на сигарете в своих руках (она была на латыни) – Помни о смерти.
– Но разве сигареты не напоминают о ней?
– Нет. Сигареты скорее, как способ освободиться.
– Ха-ха-ха. И от чего? От рака или от нервов?
– От несчастья.
– Слишком по-детски до сих пор так думать. Лучше придумай что-то по романтичнее.
Обе засмеялись. В этот момент прозвенел дверной звонок в виде птичьего пения; сигарета полетела вниз. Обернувшись, одна из девушек ушла. Вторая осталась досматривать закат.
«Надеюсь, жизнь или это лето пройдут лучше, чем весь этот балаган, что начнется сейчас».
В течение двух часов дверь открывалась каждые пять – десять минут, а шум все возрастал. Какие-то люди, старые друзья, новые друзья, просто приятели заполняли комнаты. Кто-то уже подшофе, кто-то только открывал принесенный с собой алкоголь. Заиграла музыка: какой-то современный исполнитель, вроде как репер. Несколько ребят начали подпевать. Разговоры, крики, улыбки, запах табака, водки, вина – все это начинало смешиваться в коктейль всеобщего праздника и веселья. Но этот праздник был только для одного человека и веселым, и трагичным.
Та самая девушка с седыми прядями наконец-то вышла с балкона, на её приход начались бурные крики и возгласы. Все улыбались. Что еще необходимо для хорошего праздника? Только довольные гости, хороший алкоголь и потеря памяти.
– Катя!!! О боже, как же я тебя давно не видела. Ты стала такой хорошенькой. Сколько мы уже не общались? Два года? Как жалко, давай как-нибудь сходим в кафе? Посидим, поговорим, – к девушке подбежала старая знакомая. Она выглядела пьяной, а из-за слишком короткого платья на бретельках, еще и вульгарной. Мы когда-то учились в одной школе, лет 5 назад, но это не так важно. В этом месте сегодня появятся не только друзья, но и те, кого я никогда не знала. Что они тут забыли? Я без понятия. Кто-то позвал, пригласил, упомянул и вот, они здесь.
Катя улыбнулась, поздоровалась и сказала, что ей нужно сделать кое-что важное и, что они обязательно потом поболтают. Пробираясь сквозь толпу и через раз с кем-то здороваясь, медленно, но верно, она добралась до цели.
– Хэй, ты еще трезвая? – у стола стояла блондинка, её звали Алиса.
– Ну да, не довелось.
– Тогда…– растянув свои нежно фиолетовые губы и налив в несколько бокалов вино, она подняла один из них над головой. Музыку выключили, все уставились на девушку.
– Сегодня, 18 лет назад родился замечательный и талантливый человек. Это моя подруга Катя. Я хочу, что бы этот день прошел замечательно и стал праздником не только для именинницы, но и для вас всех.
«ПОЗДРАВЛЯЕМ!» Крики усилились, включили музыку еще громче, алкоголь стал литься чаще, больше смеха, больше веселья! Сама девушка была рада происходящему, но что-то ей не давало покоя в этот день.
Она присела к не знакомым людям:
– Ты вот думаешь, что в 18 надо работать? Отнюдь. Это переломный момент! Ты еще ребенок и не понимаешь всего в этом мире и не до конца принял его, а сам мир так вообще и не знает о твоем существовании. Так зачем париться, нужно набираться опыта понемногу и прожигать время.
– Что тебе-то дал этот возраст? Работать нужно, возраст уже говорит о том, что ты обязан себя обеспечивать и помогать родителям. То, что ты именно не ребенок. Принимать это или нет дело десятое. Ответственность приходит автоматом.
– А кто сказал, что 18 это переломный момент? Может просто стоит жить дальше, как и раньше, просто немного меняя точку зрения и стремясь к целям? – встряла в разговор Катя.
Два парня взглянули на нее.
– Я принял ответственность за себя в этот момент, и он был не переломным. Он был скорее осознанием того, что я что-то могу.
– Ха-ха, я сам до сих пор не знаю, что я действительно могу, хотя дела всегда найдутся. Ребята начали смеяться и подливать друг другу вино.
«Надо бы умыться». Катя побрела в уборную, еле видя, куда идти через всех мелькающих в глазах людей. Открыв кран, она взглянула на отражение. Растрепанные волосы, слегка потекшая тушь, но до сих пор ярко-красные губы от помады. Улыбка выглядела слишком глупой, а без нее лицо выглядело вялым и уставшим.
В проеме появилась девушка. Она молча наблюдала за мимикой и действиями другой.
– Привет.
От неожиданности Катя слегка вздрогнула. Она её не знает.
– Ты же Катя? Именинница?
– Вроде как.
– Полина, – девушка улыбнулась, – мы не знакомы, но я приятельница твоей подруги – хозяйки квартиры.
– Ясно.
– Ты куришь?– произнесла она и достала из кармана пачку.
Они вышли на балкон. Температура опустилась еще ниже. Полину сразу затрясло. Катя молча вышла. Дойдя до дивана, та стянула с какого-то паренька плед, тот начал ворчать. Вернувшись, она накинула его девушке на плечи.
Достав из небольшой пачки пару сигарет, они прикурили от зажигалки Zippo. Воздух разлился запахом гвоздики. Сладость губ от сигарет, запах табака, шум за спинами. Все это шло в разрез с видом на город. Тишина, мелкие огоньки в соседних квартирах, свежий воздух, шум автострады.
– Чем ты увлекаешься? – прозвучал так похожий на поток воды голос Полины.
– Рисую. Собираюсь вот подавать документы на факультет Изящных искусств.
– И что же ты обычно рисуешь?
– Город. Улочки, верхние этажи, достающие до неба, магазинчики, вечерние кафе и посиделки в парках.
– Интересно, а людей не рисуешь? Портреты там…
– Для меня это сложнее. В моих картинах нет людей. Это безлюдные места, люди в них призраки и фантомы. Я рисую только предметы и природу.
– Интригует. А почему так?
– Мир без людей порой лучше, чем с ними. Не люблю шумные мероприятия.
– Ха-ха-ха, ты шутишь? Ради тебя пришли все эти люди, – она указала на тот мир, что за пределами балкона, отделенный стеклом.
– Эти люди не ко мне пришли. Они гонятся за драйвом, алкоголем, сексом, ощущениями. Я же нуждаюсь в семье, комфорте и красках.
– Не хочешь посмотреть мои рисунки?
– Ты тоже рисуешь?
– Скорее балуюсь. Я сейчас учусь на юриста. Так что это только хобби.
Разговор потек так, будто они были знакомы тысячу лет. Холод пробирал до костей, но до последнего девушки не возвращались в саму квартиру.
К трем утра большинство гостей разошлись.
Те, кто остался, давно знали друг друга и были хорошими друзьями.
Они убрали квартиру, взяли пледы, Алиса тем временем приготовила горячий шоколад. Один из парней начал играть всеми любимые песни на гитаре, а его подружка пела. Полина и Катя сидели на кресле под одним громадным красным пледом (больше похожем на ковер). Кружек в их руках уже не было. Остальные четыре человека расселись кто на пол, кто на стул, кто на принесенные пуфики из другой комнаты.
Заиграла новомодная песня Гречки «Люби меня, люби». Нежный голос подруги развевался по комнате, ребята начали подпевать. Их голоса сплелись в один и тихо расплескались по всей квартире. Сердце начинало оттаивать. Катя положила голову на плечо новой подруге, закрыла глаза. Шум её сердцебиения, музыка вводили в транс. Умиротворение – именно этого и не хватало ей.
Постепенно комнату заполняло солнце; некоторые вышли покурить. Полина смиренно сидела рядом со спящим человеком.
– Алиса, – шепотом она подозвала её,– у тебя есть ручка?
– Ох, момент, – она вскочила и убежала в другую комнату. Через пару минут вернулась с обычной шариковой синей ручкой. Полина взяла ее. Отодвинув кофту с правой руки Кати, девушка начеркала номер и приписала маленькую букву «п».
– Помоги мне встать.
Алиса приподняла с плеча сидящей Катю, а Полина, встав, положила на свое место подушку.
– Извинись перед ней за меня, мне с утра по делам бежать надо.
– Ничего, передам.
Дверь захлопнулась.
В первых лучах солнца небольшая квартирка погрузилась в сон.
