Kitobni o'qish: «Инкарнация Вики»

Антон Соя

Shrift:

В серии «Витчхантеры» вышли книги:

1. Идентификация Вики

2. Инициация Вики

3. Инкарнация Вики

Блэк-урбан-фэнтези

* * *

Любовь и Смерть воюют вечно во Вселенной.
А мы лишь пыль на их военных сапогах.
Но даже пыль способна сделать выбор.
И смыслом жизнь свою короткую заполнить.
Смерть никогда не победит Любовь —
поставьте ударение по вкусу,
оно здесь не изменит ничего.
Таков порядок хаоса Вселенной.
Антон Соя

От автора

Я родился в стране, которой больше нет, в городе, которого теперь нет на карте, в роддоме номер тринадцать.

Я родился, вырос и живу в самом мистическом месте на Земле. В темном и сыром городе, где по Невскому проспекту когда-то носился сбежавший от хозяина Нос, а Медный всадник скакал по затопленным улицам; где Раскольников с окровавленным топором заблудился в коридорах будущих коммуналок, а старая графиня до сих пор является питерским игроманам в тревожных снах, зловеще бормоча: «Тройка, семерка, туз».

Я вырос на берегу узкого и мелкого канала Грибоедова, где каждое утро здоровался с золотыми крылатыми львами на скрипучем деревянном Банковском мостике. Я ползал в колготочном детстве по ступеням Казанского собора и согревался снежными зимами дыханием кондиционера у входа в Дом книги. А синими вечерами я, трехлетний малыш, ежился под одеялом в темной комнатке полуподвальной квартиры во дворе-колодце, мучительно выбирая, чего я боюсь больше – черных рук теней, тянущихся ко мне по стене из-за шкафа, или страшного лица ведьмы, которая обязательно выглянет из моего сна. Поэтому не стоит сильно удивляться тому, что из меня получилось.

Мистика, фантазия, сверхъестественное, называйте эту сторону жизни как вам больше нравится, – для меня она с детства неотделима от реальности. Я рос, но мое отношение к мистике только укреплялось. Я предпочитаю веру отрицанию и знаю, что в мире, который мы нагло считаем нашим, возможно все. За мою жизнь со мной происходило столько всего необъяснимого, что впору написать десятки книг по мотивам реальных событий. Эта книжка всего лишь одна из них, и я искренне надеюсь, что прототипы героев, узнав себя в них, не станут сильно обижаться на автора. Хотя на всякий случай я подготовил пару-тройку защитных заклинаний.

От героини

Я могу найти все что угодно. Достаточно просто закрыть глаза и представить себе предмет поиска. Я вижу в глазах людей их настоящую сущность. Я могу превратить их в хомячков или змей. Могу летать. Могу создавать новые волшебные миры. Влюбить в себя кого угодно. Единственное, чего я пока никак не могу, – быть счастливой.

Моя боль не проходит. Она со мной каждую секунду. Потому что она – моя судьба. Мой проклятый талант – чувствовать боль, которую я причинила своим любимым. Великий подарок от Первородного, от которого я не смогла отказаться, потому что я – Виктория Адамсон, Королева витчхантеров, спасительница мира Людей, Колдунов и Древних. И знаете, что я думаю по этому поводу? К черту такие подарки, к черту мировую справедливость и к черту вселенскую гармонию!

Элемент пазла № 1

Дневник Вики.

2 января 201? года

Привет, дневник. Меня всю трясет, буквы скачут, словно пляшут тарантеллу. Издеваются надо мной. Сижу в поезде, летящем из Выборга в Питер, и пытаюсь успокоиться. А лучшего способа успокоиться, чем писать в своем дневнике, я не знаю. Изолью в тебя свою ненависть, дневничок. Терпи, бумага, терпи!

Я выскочила в Выборге из поезда «Аллегро», убитая страшной догадкой, – во всех моих бедах последнего времени виновата моя любимая бабушка Люба! Ну, для кого бабушка, а для кого и Великая мать. Это она стояла за страшными убийствами ведьм перед Новым годом, она манипулировала Шкатовым, она рвалась на трон витчхантеров, прикрываясь мной. И вот теперь она сослала меня в финские леса, чтобы безнаказанно проворачивать в Питере свои темные делишки. Это из-за нее чуть не погиб Цой… Хотя почему не погиб? Для всех, кроме меня, Вани и Кати, его больше нет. Бедный Цоюшка, каково ему теперь мерзнуть в вампирском теле, вечно алчущем крови? Но Цой сейчас хотя бы с Анжело, и его не мучают совесть и одиночество. Меня же переполняет гнев, желание отомстить и безумная отвага. Полная решимости положить конец грязным проделкам бабы Любы, я лечу на электричке в Питер, еще не зная, как именно все это прекращу. Меня душат слезы. Доберусь до города, а там сразу в больницу к старой ведьме. Слышишь, баба Люба? Я еду к тебе! Я так зла, что, наверное, разорвала бы тебя на мелкие клочки или сожгла взглядом, как Шкатова, попадись ты мне на глаза прямо сейчас. Но нет. Сначала ты ответишь мне на все вопросы, подлая предательница! А ведь я так любила тебя! Меня предала Любовь! Символично, черт побери.

Перед глазами крутятся разноцветные круги. Но это не от голода, хотя я ничего не ела с утра. Кусок в горло не лезет. Круги от дурацкой вспышки. Зачем вообще пользоваться вспышкой в солнечный зимний день, когда никуда не деться от морозного солнца, отраженного синим снегом? Я даже не разглядела как следует этого болвана на перроне, ослепившего меня своим фотоаппаратом! Вспышка бахнула, словно взрыв в моей и так уже основательно взорванной голове. И мир на мгновение исчез. Я даже обрадоваться не успела, как он появился обратно. А с ним эти чертовы круги перед глазами. Сначала черные на желтом. Потом синие. Теперь вот разноцветные. Но мне плевать на них. Пусть крутятся. Я еду домой наводить порядок. Жди меня, баба Люба!

Элемент пазла № 2

Электричка «Выборг – Санкт-Петербург».

Финляндский вокзал

Чем дальше Вики отъезжала от Выборга, тем меньше становился градус ее ненависти к бабе Любе. И тем больше вопросов роилось в ее мыслях. Она вспоминала мягкие добрые руки бабушки, с пяти лет взявшие ее под свою защиту. Теперь у бабы Любы всего одна рука. Вторую она потеряла, защищая ее от Шкатова. Маньяка, которым, как считала Вики, бабушка сама же и манипулировала. Нестыковочка какая-то… Во всем этом необходимо разобраться. Злость выходила из Вики, словно пар из кипящего чайника. Нахлынули воспоминания. С бабой Любой ей всегда было хорошо. И в башне, и в Италии. С бабушкой она проводила гораздо больше времени, чем с отцом и Ма-Машей.

Бабе Любе она могла доверить любую тайну. Это бабушка читала ей в детстве волшебные книги; это она преподала ей столько магических тонкостей, научила летать, открыла секреты нового мира Вики… Неужели все это было только для того, чтобы занять черный трон?

«А вдруг я ошиблась и снова совершаю ошибку, которая опять потянет за собой шлейф трагических последствий? Вечно я лечу впереди паровоза. Может, сначала посоветоваться с Ваней и Катей? Люди Зверя меня не встретили – значит, он уже в курсе моего побега. Или считает, что меня похитили. Родители тоже наверняка в курсе. Наверняка кто-нибудь из ордена на всякий случай дежурит на вокзале».

Вики не ошиблась. На Финляндском вокзале ее действительно ждали. У головы электрички стоял Цой со спортивной сумкой на плече, в папиной военной летной куртке, слегка пританцовывал на морозе и улыбался ей во все свое широченное лицо.

Цой, которого они в Новый год вырыли из могилы! Цой-вампир, который улетел вместе с Анжело и которого она уже никогда не чаяла увидеть! А где Анжело? Может, он тоже здесь? Нет, Цой был один. А из его улыбающегося рта едва заметными облачками вырывался пар. Цой дышал. Но как? Как?! От такого сюрприза ошалевшая Вики забыла, зачем она вернулась, и бросилась другу на шею. Щеки у Цоя были ожидаемо холодными, но губы горячими – живыми и влажными. Цой смешно смутился от неожиданно бурных проявлений чувств подруги. Так она его никогда не целовала. Так его еще вообще никто не целовал. Цой попятился и аккуратно поставил на перрон висящую на нем Вики. Смущенно вытер губы, посерьезнел и тихо спросил:

– Эй, Вик, ты чего? Сначала просишь встретить, потом лезешь целоваться. Ты в порядке?

– Цоюшка, родной! Я так рада, что ты… Кто тебя оживил? Я не сплю? А где Анжело? Вы вместе здесь? Или ты один?

Цой еще не видел маленькую Вики в таком возбужденном состоянии: скачет перед ним, как бешеная белка, синие глаза блестят сапфирами, несет какую-то ахинею – «оживил», «Анжело». Может, это наркотики?

– Вики, успокойся. Я правда ничего не понимаю. Я один. Ты позвонила и попросила встретить тебя из Выборга. Что ты там, кстати, делала? Ты никакие опасные вещества не принимала?

– Позвонила? – Вики машинально заглянула в телефон, прекрасно понимая, что она не могла звонить Цою.

В «исходящих» стоял телефон Цоя. Что за глупые шутки?

Вики заглянула другу в глаза. В его живые глаза! Ничего нового – любовь, преданность, покой. Чистая душа ее друга была на месте. Это был Цой, живой Цой, не фантом, не оптический обман, не «подменыш». Но как такое могло быть? И почему он не понимает ее вопросов?

Некоторое время они шли молча. Цой никогда не был говоруном, а сейчас ему совсем не хотелось болтать. На его губах горел поцелуй любимой девушки, о котором он даже не мечтал. И ни о чем другом он сейчас думать не мог. Сумасшедшая! Она всегда была немножечко «того» – может, она его поцеловала потому, что безумие усугубилось? Или это ее новая игра, правил которой он пока не знает? Поцелует ли она его так еще хотя бы раз?

Перед входом в метро они одновременно заговорили.

– Слушай, Вик…

– Цой…

– Извини, Вик. Говори ты.

– Да я даже не знаю, с чего начать. Ты давно э-э… – Вики замялась, подыскивая деликатное слово, – вернулся?

– Куда?

– К нам?

– Да я вроде никуда и не уезжал. Сборы у меня только весной. А сейчас каждый день тренировки. Это Ваня с родителями в Германии. Завтра прилетит. Ты точно ничего не принимала? – Цой участливо посмотрел на Вики.

Может, это у нее от мороза? Бегает, дурочка, без шапки, а на улице минус пятнадцать.

– Ничего не принимала. – Вики так же участливо смотрела Цою в миндалевидные глаза. – Просто я рада тебя видеть, Олег!

– Здорово! Вчера же вроде виделись. Даже чаю выпили.

Похоже, у него амнезия… Вики опять потянулась к лицу друга, и он весь напрягся, ожидая поцелуя. Но вместо этого она отогнула его шарф на шее и с любопытством заглянула за воротник. Шрама не было. Вики отпрянула от юноши. Одновременно с испугом к Вики пришло осознание, что у нее тоже кое-чего не хватает. Она схватилась за ухо – ни Уробороса, ни даже следа от дырочки. Сняла перчатку – да, так и есть, еще и кольцо Анжело бесследно исчезло с безымянного пальца левой руки! А вот это девочке уже совсем не понравилось. Кто-то обокрал ее. Разоружил. Может, старуха продолжает ее контролировать?

– Кто еще из ордена знает, что я здесь? – нервно спросила она у Цоя, с тревогой наблюдающего за ее действиями.

– Чего?

– Кому ты доложил о моем звонке? Па и Ма в курсе?

На слово «доложил» Цой отреагировал адекватно, «по-пацански», – смертельно обиделся.

– Знаешь что, подруга! Ты просила – я тебя встретил. А эти твои задвиги я чего-то не догоняю. Извини, но мне пора на тренировку. Проспишься – поговорим.

Цой, резко развернувшись, великанскими шагами затопал на трамвайную остановку. Вики проводила задумчивым взглядом воскресшего друга и впала в ступор.

Ситуация вырисовывалась странная. С кем-то нужно было срочно посоветоваться. О воскресшем Цое можно было говорить только с двумя людьми на Земле. Ваня на звонки не отвечал. Даже в вайбере. Вики решила набрать Катю. Плохо, что ее номера почему-то не было в записной книжке телефона. Хорошо, что Вики помнила его наизусть.

– Привет! Кто это? – услышала Вики из динамика знакомый бодрый голос красноволосой экстремалки.

– Привет, это я! Ты знаешь, что Цой жив и вернулся? Я только что видела его на вокзале.

– Что за глупые приколы? Делать нечего? Даже не смешно.

Катя отключилась и больше не брала трубку, несмотря на терпеливые звонки Вики. Забанила ее, наверное. Девочка в полной растерянности застыла (во всех смыслах этого слова) у входа в метро. Мимо нее шли потоки хмурых зимних людей с электричек и на электрички. Стемнело до сумеречной синевы. Нужно было что-то решать.

Хватит мерзнуть! Совсем не обязательно ехать сейчас в больницу к Любе. Тем более что там карантин. Надо ехать домой, поговорить с родителями и Филом. Баба Люба никуда не денется до завтра, а мне сейчас нужна поддержка, решила Вики. Заодно совру чего-нибудь, почему я вернулась. Живот заболел, например. Или паническая атака. Про предсказание пока никому ни слова.

Приняв решение, Вики, как простая смертная, покорно зашла в метро. Можно было, конечно, полететь, но с первого раза почему-то не получилось: в глазах потемнело, ноги от земли не оторвались, а больше пытаться она не стала. В метро Вики почувствовала себя неимоверно усталой. И немудрено – эмоциональные переживания выматывают гораздо сильнее тяжелой физической работы, а за сегодня она пережила их уже столько, сколько другие – за целую жизнь. Но переживания совершенно не спешили заканчиваться.

Выйдя из лифта и взглянув на дверь в башню, Вики поняла, что дома никого нет. Тихо и темно. Ключи в Финляндию она с собой не брала, чтобы не потерять их. Ну, Фил-то наверняка дома, пусть и открывает. Вики позвонила в старинный звонок. В ответ на его дребезжание через пару секунд послышался противный звук. Кто-то драл когтями обшивку двери.

– Фил! Я вернулась. Открывай скорее.

И снова кто-то стал царапать дверь, на этот раз еще и мяуча.

– А, так это кошка-зомби. Она вряд ли мне чем-то поможет. А Фил, наверное, где-то шляется или на собрании ордена…

Расстроенная, Вики засунула руки в карманы и – о чудо! – наткнулась в правом на ключ.

«Ну и замечательно, значит, я хотела его оставить и забыла, – обрадовалась она. – Вот и молодец».

В темноте прихожей к ее ногам бросилась кошка. Стала тереться и мурчать в голос. Оголодала, зомбячка. Вики включила свет и обомлела. Об ее ноги терлась не зомби, а одноглазая Матильда собственной персоной. Вот тебе и раз! Вернее, два, если считать Цоя. На том свете День открытых дверей? Вики, не раздеваясь, схватила Мотю на руки и закружилась с ней в радостном танце.

– Мотя! Мотя! Королева ты моя крысиная! Ты вернулась! Как же это здорово, что я никуда не поехала! Но кто все это устроил? Кто меня так любит?

Матильде явно не нравились бальные танцы, и она замяукала еще жалостнее и противней. Пришлось ее отпустить. Но почему она мяукает словно обычная кошка, а не разговаривает с ней?

– А ты почему меня не встречаешь, магистр? – обратилась Вики к Филу, который совершенно спокойно сидел в своей клетке, уныло хлопая желтыми глазами.

Но это ладно. Неладно было другое. Рядом с его клеткой стояла еще одна, в которой как ни в чем не бывало сидела Карма и нагло глядела на нее антрацитовыми бусинами глаз.

– Кра, – поздоровалась с хозяйкой Карма.

– Да что тут у вас вообще происходит?

Рассвирепевшая Вики схватила клетку с вороной и вытрясла Карму на подоконник ближайшего окна. Ворона непонимающе уставилась на нее.

– Больше ты меня не обманешь! Ну надо же, какая наглая тварь! Здесь ты больше жить не будешь! Вали к Цою!

Вики с трудом распахнула окно и выпихнула цыганку-интриганку на покрытый льдом отлив¹:

– Чтоб я тебя здесь больше не видела! И вообще, чтоб я тебя больше нигде никогда не видела!

Окно с треском захлопнулось. Грустная Карма, вцепившись когтями в лед, недоуменно смотрела сквозь морозные узоры в комнату, где Вики продолжала допрос упрямо молчащего магистра.

– Фил! Предатель! Как ты мог это допустить? Ведь ты своими глазами видел, что она сотворила с Авессаломом. Ей же совсем нельзя верить. Что она опять наплела? Молчишь, потому что стыдно? Да хватит уже играть со мной в молчанку! Вы что, все сговорились, что ли? Хотите свести меня с ума?

Филин прикрыл свои огромные глаза-фары и отвернулся от кричащей девочки. Резкие перепады эмоций от бурной радости свидания с Цоем и Матильдой до яростного гнева на всех вокруг довели-таки Вики до истерики. Такое с ней случалось нечасто. Она посмотрела на себя со стороны и очень себе не понравилась.

«Хватит орать на птицу, – твердо сказала она себе. – Хочет молчать – пусть молчит. Лучше покорми ее и кошку заодно. Может, их кто-то заколдовал!»

А может, кто-то заколдовал ее? Или она просто заснула в электричке и все еще крепко спит. Вики сильно ущипнула себя за руку и тут же вскрикнула от боли. Не спит – уже хорошо. Значит, это колдовство. Кто-то заколдовал ее или всех вокруг. Вернул Цоя и Матильду. Кто-то очень сильный из магов не на шутку запарился, пока ее здесь не было. Но зачем? Вики почувствовала себя беззащитной маленькой девочкой, и ее рука сама потянулась к телефону.

– Па, это я. Не пугайся. Со мной все нормально, – затараторила Вики. – Просто живот резко заболел в поезде, я вышла в Выборге и вернулась. А тут все очень странно. На вокзале меня встретил Цой. Живой Цой. Дома Матильда и Карма. Фил со мной не разговаривает. Что все это значит?

– Что? У тебя болит живот? Что ты ела? – Отец явно был где-то далеко, голос шел со страшными помехами.

– Ерунда. Уже все прошло. Ты скоро придешь?

– Что-что? Приедем, как и собирались, – послезавтра. Рейс из Гонконга. Посмотри сама в интернете, когда мы прилетим. Маша тебя целует. Ты уверена, что с животом уже все нормально?

– Угу, норм. Когда это вы улетели в Гонконг? Мы же с утра виделись? Ну хоть фантомы свои можете прислать?

– Что-что? Чего прислать? Не пугай меня! Связь плохая. Я по скайпу или вайберу попробую тебе набрать позднее. С животом не шути. Вызывай «скорую», если что.

Папа отсоединился. Бред какой-то. Не могут они быть в Гонконге – туда лететь дольше, чем прошло времени с их утреннего прощания на вокзале. Семь часов назад она их видела. Да и не собирались они никуда. Что за чертовщина? У Вики зазвонил телефон. Помяни черта, он и нарисуется. Звонила баба Люба.

– Привет, внученька!

– Отлично! Ты-то мне и нужна. Знаешь уже небось, что я дома, – накинулась Вики на Великую мать. – Признавайся – твоя работа? Ты наколдовала?

В трубке повисло молчание.

– Зачем ты устроила это представление? Чтобы показать мне свою силу? А я ведь любила тебя! – Вики чуть не плакала.

– Так, – баба Люба в трубке была явно не на шутку напугана, – похоже, дети правы. Ты чем-то отравилась. Успокойся, деточка, у тебя обычные галлюцинации. Скажи мне честно, что ты съела? Или, может, выпила? Я надеюсь, ты не курила? Скажи, милая.

– Какая трогательная забота. Завтра в больнице я тебе все скажу, – угрожающе сказала Вики. – И покажу!

– Ты в больнице? – всполошилась Люба.

– Заканчивай этот цирк, старая ведьма. Я все про тебя знаю. Ты была кукловодом Чистильщика. Ты специально сплавила меня в лес, чтобы занять мой трон. Мне показали недостающую часть предсказания. Вот так!

– Ой-ой-ой! Плохо дело. Диссоциированный бред пошел. Тебе срочно нужно вызвать рвоту, Вики! Ты слышишь меня? Немедленно иди в туалет и постарайся вытошнить из себя все без остатка!

– Мудрый совет Великой матери! Магия рвоты! Особо стараться не придется – меня уже тошнит от тебя! – Вики бросила трубку, вполне довольная собой.

Она смело сказала бабе Любе почти все, что хотела. Выдала виновнику своих бед все, что наболело. Вроде бы теперь ей должно стать легче? Только неприятный осадок от собственного хамства все равно остался. Ну и что же теперь делать дальше?

«Накормлю-ка я своих питомцев», – решила Вики.

Да и себя неплохо было бы покормить – целый день все-таки не ела. В животе противно заныло, а потом и вовсе заурчало, совершенно не по-королевски.

Тук-тук-тук! – а это уже в ушах.

Вики прислушалась.

В окно снова тихо, но настойчиво постучали. Это замерзшая Карма методично долбила клювом стекло.

– Вот наглая тварь, – поразилась Вики, почувствовав легкий укол совести. Птицу, как ни странно, было жалко. Стараясь не думать о том, что она делает, Вики открыла окно и запустила замерзшую ворону внутрь. Карма дрожала на подоконнике, обиженно глядя на хозяйку. В ее черных глазах читалось полнейшее непонимание происходящего.

«Прямо как у меня», – подумала девочка.

Элемент пазла № 3

Башня на улице Бармалеева

Холодильник поразил Вики удивительной пустотой. Словно его только что ограбили вежливые гномы и, чтобы на них не сильно обижались, оставили на средней полке бумажную коробку из-под пирожных, в которой чудом уцелела одна ромовая баба.

«Ничего себе! Они что же, всю еду с собой в Гонконг забрали? Во дают», – мысленно ворчала голодная Вики, уминая ром-бабу с чаем. Пирожное оказалось почти свежим. Максимум вчерашним. Вкус прошлой жизни. Раньше ее друзья, Ваня с Цоем, не приходили к ней без ромовых баб. Такая у них была дивная традиция. Раньше – это почти полгода назад, до войны с крысами и ее несостоявшейся коронации. Тогда все было так просто. Три неприкаянные личности делились друг с другом горестями и радостями, читали стихи, мальчишки тайно вздыхали о ней, а она мечтала о внимании Федди. Полгода – или целую жизнь назад. За это время произошло столько разных событий – страшных, грустных и прекрасных, – что Вики напрочь забыла свою жизнь до них. Теперь у нее миссия вселенских масштабов, Ваня погряз в любви, а Цой дважды вернулся с того света. И ром-баба тоже откуда-то вернулась. Однако одного пирожного оказалось маловато юной ведьмочке, ничего не евшей весь день. Ладно, сейчас чего-нибудь наколдуем. Еще пару пирожных, например. Но, к удивлению Вики, простейшая кулинарная магия ей не удалась. Раз за разом она повторяла заклинание, но вместо желанных сочных пирожных появились только злосчастные круги перед глазами, заболела голова, болезненно и неприятно засосало под ложечкой, и маленькая колдунья-неудачница отчетливо поняла, что еще немного, и она потеряет сознание. А это совсем не входило в ее планы. К тому же ей показалось, что сытые Фил и Матильда тихонько смеются над ней за ее спиной.

«Это все от усталости. Утром наколдую себе целую кучу вкусностей», – решила Вики и отправилась по винтовой лестнице наверх, чтобы принять ванну. Но и в любимом месте уединения ее ждал неприятный сюрприз. В ванной комнате на голубом кафельном полу лежали дурацкие розовые тапочки в черную черепушку, которые она лично выбросила на помойку после своего «чудесного» шестнадцатилетия. Разозлившись, Вики с силой пнула их так, что они улетели к стиральной машине, открыла воду и забралась в чугунную ванну на львиных лапках. Она любила лежать там и смотреть, как набирается вода из старинного широкого и плоского медного крана. Сначала немножко холодно, потом привыкаешь. Струя сильная, ванна наполняется быстро, а горячая вода всенепременно снимет любую усталость, смоет любой стресс. Вот только бы не заснуть тут в этой нирване. Но сегодня расслабиться не получилось. Одновременно с водой, подобравшейся к подбородку откинутой на край ванны головы Вики, девочке пришла страшная догадка, которую немедленно нужно было проверить. Выскочив из ванной комнаты с мокрой головой, замотанная в большое полотенце с Муми-троллем, Вики помчалась наверх в свою спальню к компьютеру и зашла на свою страничку ВКонтакте. Предчувствия ее не обманули. Кто-то взломал ее страничку и непостижимым образом накидал туда постов от ее имени, чего она точно не делала уже пару месяцев. В принципе никакого криминального трэша там не было. Пара копипастов умных мыслей известных писателей, ну и новости о выходе музыкальных альбомов ее кумиров и их клипы. И да, Вики естественно слушала новый «Radiohead», но точно знала, что не вывешивала его здесь. Видимо, это сделали те же добрые гномы, что сожрали всю еду в холодильнике, вернули с помойки тапки и… И воскресили Цоя с Матильдой? Вики докрутила записи на стене до своего дня рождения. Да, она вроде бы помнила эти поздравления с нелепыми котятами и цветочками от ее виртуальных друзей, часть из которых она вообще никогда не видела. А вот поздравление от Федди, которое ее тогда так удивило, исчезло.

Кто-то подкорректировал ее реальность, в том числе и виртуальную. Этот «кто-то» играл с ней в игру с непонятными, одному ему известными правилами, и девочке это совершенно не нравилось. Вряд ли баба Люба причастна к взлому ВКонтакте. Значит, у Вики в этом мире есть еще таинственные враги, которые пытаются свести ее с ума. Хотя, с другой стороны, эти загадочные враги воскресили Цоя и Матильду, и за это можно простить им и тщетные попытки применить магию, и пустой холодильник, и Карму в клетке, и тапочки, и родителей в Гонконге, и даже взлом странички. Может, все это плата за воскрешение друзей? Тогда ладно, она готова примириться с небольшими нестыковками с реальностью. Например, с этим платьем, висящим на спинке стула. Платьем, которого она никогда раньше не видела. Нет, все-таки ее очень бесят эти сюрпризы!

На кухне зазвонил мобильный телефон, который она оставила на столе. Сил тащиться вниз совершенно не осталось, но пришлось. Вдруг это папа вышел на связь по вайберу? Так и есть.

– Привет, коза-дереза! С легким паром! Как твой живот?

Улыбающиеся лица родителей немного успокоили Вики. Па как Па, а вот у Ма-Маши новая прическа. Когда это она подстричься успела? Ладно, бог с ним, хоть не ругаются, что Вики сорвала их операцию по своему спасению в чухонских лесах.

– Живот нормально. Лучше, чем голова. Она полна вопросов. Чего это вы так стремительно подорвались в Гонконг? И кто сейчас старший в ордене без вас? Фил? Он почему-то все еще не разговаривает со мной. И кстати, Карма с Матильдой при вас вернулись или нет? И где зомби? Где эта кошка, за которую я отвечаю перед Лерой? Еще у меня пропал телефон Зверя. Может, вы сами свяжетесь с ним и объясните ситуацию?

Улыбки на лицах родителей сменились озабоченными выражениями. Особенно у Ма-Маши.

– Вики, ты сделала все, как сказала баба Люба? Тебя вырвало? Тебе стало легче? У тебя нет визуальных галлюцинаций?

«Опять двадцать пять. Сейчас меня и правда стошнит от них. Только вот нечем!»

– Маш! Па! Перестаньте надо мной прикалываться. Вообще не смешно. Что это еще за рвотная магия, блин? Меня стошнит, и Цой с Матильдой снова исчезнут, а зомби появится? Нет, ну правда, где она? Что я Лере скажу?

– Может, она нас просто разыгрывает, Маш? – Профессор Адамсон на экране повернулся к жене, а потом снова уставился в камеру. – Вик, скажи, ты нас разыгрываешь?

– Я вас разыгрываю! – разозлилась Вики. – Клянусь Уроборосом! Надоел мне этот разговор. Все, пошла тошнить.

– Моло…

Вики отключилась, не дослушав похвалу от отца. Не похоже было, чтобы они прикалывались. Ни они, ни баба Люба, ни Цой. Тогда что? Значит, они искренне считали, что она отравилась и бредит. Что бредового было в ее вопросах? Чего они так переполошились? Может, это они все посходили с ума, пока ее не было в городе? На пару часов их нельзя оставить!

Вики посмотрела на себя в карманное зеркальце, лежащее на столе. Абсолютно нормальная девочка с мокрыми растрепанными волосами. Даже губы нормальные – розовые. Что? Губы розовые?! Нет, это уже просто какой-то сюрреалистический сон. Вики даже разобрал нервный смех. У нее розовые губы. Вот прикол. Отмылись! Ничего, что они у нее от рождения были черными от перебора пигмента? Видишь, Вик, их надо было просто помыть! Отличненько! А ногти все-таки черные. Как с рождения. Вот незадача. Недоработка! Вики присмотрелась к ногтям и поняла, что и с ними что-то не так. Она с усилием поцарапала ноготь ногтем. Точно. Это был всего лишь черный лак. Черт побери! Караул! Мои губы и ногти украли!

– Эй, ты! – закричала Вики невидимому приколисту, откорректировавшему не только ее жизнь, но и тело. – Где ты, тварь? Покажись! Я все равно тебя достану! Я могу найти все что угодно! Слышишь? Ты зашел или зашла слишком далеко!

«Так-так, только не психовать. Нужно успокоиться и подумать, кому все это может быть нужно».

Девочка старалась взять себя в руки и проанализировать ситуацию. Кто из знакомых Вики колдунов или колдуний ненавидит ее, но любит Цоя и Матильду? И хотя мысли скакали мартовскими зайцами, от очевидного ответа было не уйти. Карма, черт ее побери. Ворона-доходяга, которую она, пожалев, подобрала на улице, оказалась цыганской колдуньей из горной Индии, претендующей на черный трон, и уже в октябре как могла испортила жизнь Вики, лишив ее заслуженной короны. Правда, тогда все думали, что она раба могущественного мага Авессалома. И даже жалели ее. Но оказалось-то все наоборот. А перед Новым годом Карма уже совсем обнаглела. Цыганка обезглавила Авессалома, втерлась в доверие к кругу Вики, похитила ее и пыталась убить, надеясь свалить все на маньяка-чистильщика, наводившего ужас на питерских ведьм. Убитая в человеческом обличье, Карма сохранила себе жизнь в виде вороны. В последний раз, перед сегодняшней встречей, Вик и видела ее на кладбище в новогоднюю ночь. Карма покаялась, была прощена и улетела вместе с Цоем, в которого давно уже была влюблена.

И вот теперь она снова появилась в жизни Вики. Сидит в своей клетке, как будто она обыкновенная серая птица без этого адского бэкграунда, и настойчиво просит, чтобы ее покормили. И это честолюбивая принцесса-убийца, влюбленная в Цоя? Или у них ничего не сложилось и Цой вернул ее в зоопарк Вики? Как бы там ни было, без ее колдовства тут не обошлось. Если у Вики неприятности – виновата Карма. Не наколдовала, так накаркала! Это аксиома. Как там она глумилась над привязанной к стулу Вики в квартире Авессалома? «Ты глупая и добрая, ты точно не ведьма!» А ведь Карма была права: глупая добрая девочка снова пустила ее в свою жизнь! Поэтому она и не улетала, когда ее выставили в окно: хотела насладиться плодами своего нового коварного плана. Это она лишила ее магических сил и рушит ее реальность. Да что тут думать, нужно расспросить эту тварь как следует. Уж с вороной она справится и без колдовства!

Вики даже не заметила, как в одной ее руке появился большой хлебный нож с волнистым острым лезвием, а вторая заметалась в клетке Кармы в попытках схватить птицу. Перепуганная ворона шарахалась по клетке, больно ударяясь о железные прутья и жалобно каркая, но, странное дело, даже не пыталась клюнуть хозяйку. Фил проснулся от страшного шума и недовольно заухал. Матильда, вместо того чтобы помочь хозяйке, убежала к входной двери и спряталась за диван. Тоже мне боевая подруга.

– Что, страшно, курица? – кричала Вики. – Я сейчас из тебя ворону-табака сделаю! Верни все обратно! То есть не все – Цоя с Матильдой оставь, а остальное верни. И хватит уже изображать глупую птицу, я слишком хорошо помню, кто ты!

Схватить ворону одной рукой Вики не удавалось. Во все стороны летели перья. Девочка увидела, что Карма разбила голову в кровь, и ее боевой пыл немного поостыл. Поэтому когда зазвонил телефон, Вики даже обрадовалась.

1.Отлив в данном случае – внешний металлический подоконник.