Kitobni o'qish: «Тайный враг»

Моим племянникам – Алексею Храброму и Анастасии Премудрой

Глава первая

1

Порыв ветра пробежал по кронам черных пихт и елей, словно вздох огромного чудовища, оплакивающего своих безобразных отпрысков, сраженных рукою чужака.

Крев столкнул с себя обезглавленное тело твари и поднялся на ноги. Несмотря на пронизывающий ветер, он обливался потом. Ему не впервой было драться с тремя противниками одновременно, но таких живучих и жутких гадов он еще не встречал.

Отряхнув порванный комбинезон, Крев поискал на земле выжигатель, который выронил во время схватки, нашел его, стряхнул с него мусор и сунул оружие в чехол. Затем поднял сумку и, поморщившись от боли в ушибленной груди, забросил ее на плечо.

Избитое тело болело, но особых причин для расстройства не было – твари так и не сумели вцепиться в него зубами и не нанесли ему смертельных или опасных ран.

Крев огляделся. Сумерки в лесу стремительно сгущались. Еще полчаса, и мрак станет непроглядным. А этот странный лес и при дневном свете казался жутким. Отблесков далекого зарева над лесом уже не было видно. Судя по всему, огонь на месте разверзшегося ада уже угас. Хорошо хоть не перекинулся на деревья.

Еще немного передохнув, Крев поправил на спине сумку и зашагал через мрачный и черный лес-глушняк, стараясь не сойти в сумерках с едва видневшейся тропки. Рано или поздно эта тропка куда-нибудь его приведет.

Он прошел шагов двадцать, когда ночную тишину леса взрезал жуткий многоголосый вой. По спине Крева пробежал мороз, но он не остановился. Лишь прижал ладонь к груди, к тому месту, где под прочной тканью комбинезона висел на шее платиновый крестик, и хрипло прошептал:

– Господи, помоги мне выбраться отсюда.

Сомкнув губы, Крев горько усмехнулся: надеяться на бога не стоило, ведь он отвернулся от Крева еще два года назад. Крев сплюнул себе под ноги, двинулся дальше.

Интересно, выжил ли еще кто-нибудь? Крев вспомнил ухмыляющуюся физиономию Раха… Этот смертоносный дьявол вполне мог выжить. Рах силен, ловок и хитер. Крев отлично помнил, как, не зная сна и отдыха, шел по следу Раха, чтобы пресечь его кровавый путь, устеленный трупами невинных людей.

И вот теперь он снова вынужден думать об этом дьяволе во плоти и оглядываться по сторонам, опасаясь внезапного нападения.

Резкий порыв ветра заставил Крева поежиться. Рваный комбинезон – плохая защита от холода и ветра. Хорошо бы сейчас развести огонь, но, увы, нечем.

Тьма становилась все гуще, и вот уже на небе проступили звезды.

И вдруг Крев остановился. За деревьями полыхал костер. Сердце Крева подпрыгнуло в груди и, забыв об опасности, он бросился вперед. Теперь он не обращал внимания ни на бьющие по лицу ветки, ни на чавкающую под ногами грязь. Лишь бы побыстрее выбраться из этой проклятой, промозглой чащобы к огню, к людям и – черт побери! – к еде. Он так давно не ел настоящей пищи, что почти забыл ее вкус. И все же мысли о жирном, хорошо прожаренном куске мяса вызывали в его желудке судороги и заставляли дрожать от вожделения.

Впереди, за деревьями, он увидел людей.

Их было четверо, и один из них явно услышал или почувствовал его приближение. Он был высок и широкоплеч и стоял спиной к костру, положив руку на пояс. (Вероятно, затем, чтобы побыстрее выхватить оружие в случае необходимости.) С этим нужно держать ухо востро, решил Крев.

У ног одного из странников, юного, белокурого парня, лежал старый пес.

Раздвинув кусты, Крев вышел на лужайку и остановился так, чтобы отблески костра падали ему на лицо. Пес лениво поднял морду, скользнул по Креву безразличным взглядом и снова положил голову на толстые лапы. Выждав несколько секунд, Крев решил, что незнакомцы успели его разглядеть, и громко спросил:

– Кто вы, странники?

Тот, что стоял спиной к костру, самый рослый и крепкий из всей компании, поднял левую руку в приветственном жесте и пробасил:

– Я ходок. Зовусь Ставром Смелым. Воевода Видбор – мой дядя. А ты…

– Ходок? – переспросил Крев.

Парень кивнул.

– Да. Ходок в места погиблые. А это… – Он обвел широким жестом троих своих спутников. – …Мои ведо́мые. Люди, которых я привел сюда за чудными вещами. А кто ты такой, добрый человек?

– Ты назвал меня добрым человеком?

– Да.

Крев усмехнулся. Затем огляделся и спросил:

– Далеко отсюда до города?

Странники, сидевшие у костра, изумленно переглянулись, а их предводитель, назвавший себя ходоком, ответил:

– Далеко.

Крев поскреб пальцами поросшую русой щетиною щеку и, нахмурившись, сказал:

– По дороге к вам на меня напали какие-то сумасшедшие. Я снес одному голову, но он продолжал цепляться за меня. – Крев передернул плечами. – Должно быть, я слишком устал и бредил наяву.

Сплюнув себе под ноги, он достал из кармана плоскую флягу, свинтил крышку и приложился к горлышку. Отхлебнул он торопливо, и вода полилась по подбородку.

Трое «ведо́мых», сидевшие у костра, испуганно о чем-то зашептались. А ходок Ставр хмуро спросил:

– Где ты взял эту воду, странник?

– Набрал в роднике, – последовал ответ. – А что?

– В Гиблом месте ничего нельзя пить и есть.

– Правда? Ну, теперь уже поздно об этом говорить. – Крев небрежно вытер рукавом рот и сказал: – Если вы направляетесь в город, я пойду с вами. А если у вас есть еда, я готов за нее…

Договорить он не успел. Наверху послышался странный шум – словно огромные знамена забились на резком ветру. В правой части неба звезды вдруг исчезли, и Крев не сразу понял, что мгла, поглотившая звезды, имеет контур огромной птицы.

– Спуржун! – завопил сидевший у костра толстяк.

Ходок Ставр молниеносно подхватил с земли лук и быстро вложил стрелу на тетиву. Стрела сорвалась с тетивы и со свистом ушла в небо.

Дальнейшее произошло так быстро, что Крев не успел ничего предпринять. Огромная птица спикировала на него с неба и вцепилась ему в заплечную сумку острыми когтями. Метров пять проклятая тварь волокла его ногами по земле, а затем сорвала с его спины сумку и устремилась с ней вверх.

Ставр пустил ей вслед еще одну стрелу, но снова промазал – стрелок он явно был неважный.

Упав не землю, Крев тут же вскочил на ноги, выхватил из чехла выжигатель, направил его на улетающее чудовище и нажал на спуск.

Огненная стрела, стремительно вырвавшись из дула выжигателя, прочертила в черном воздухе пылающую дорожку и ударила птицу в огромную голову. Чудовище оглушительно вскрикнуло и выронило сумку, а затем, тяжело замахав крыльями, спикировало вниз и рухнуло на землю за черной стеной деревьев.

Крев перевел дух и взглянул на Ставра.

– Что это было? – напряженным голосом спросил он.

– Спуржун-птица, – ответил ходок. – Тебе повезло, что она схватила твою суму, а не тебя.

Крев натянуто улыбнулся.

– Да, – хрипло произнес он. – Мне и впрямь повезло.

Он взглянул на сумку. Сумка лежала метрах в пятнадцати от того места, где стоял Крев, посреди голого, довольно большого участка земли. Слава богам, крылатое чудовище не успело унести ее далеко.

Крев облегченно вздохнул и двинулся к сумке, но молодой ходок внезапно встал у него на пути.

– Что такое? – удивленно нахмурился Крев.

– Эта голая пустошь – голодная прогалина, – ответил Ставр. – Если ты ступишь не нее, она объест тебе ноги.

Несколько секунд Крев смотрел в глаза парню, пытаясь определить, шутит тот или нет, затем усмехнулся и сказал:

– Мне-то казалось, что это я – сумасшедший. – Он повернулся к белокурому юнцу, сидевшему ближе всех к костру, и приказал: – Ты! Иди туда и принеси мне сумку!

Даже при свете костра было видно, как сильно побледнел юнец. Он качнул головой и проговорил дрогнувшим голосом:

– Нет.

– Нет?

– Нет, – снова повторил юнец. – Прошу тебя, странник, не заставляй меня идти туда.

Крев прищурил глаза и облизнул губы. Эти перепуганные бродяги, которые наделали в штаны от одного вида огромной птицы, отказывались подчиняться ему. Что ж, придется преподать им урок.

Он поднял выжигатель, наставил его на неповоротливого старого пса, стоявшего у ног юнца, и нажал на спусковую панель. Пес грузно, как мешок с мукой, упал набок.

Юнец вскрикнул, схватил пса за шкуру и тряхнул его. Но пес остался неподвижен. Юнец поднял взгляд на Крева и испуганно вопросил:

– Он мертв?

Крев натянуто усмехнулся и ответил:

– Мертвее жареного бекона.

Юнец зарыдал, а Ставр нахмурился и глухо проговорил:

– Зачем ты убил собаку, странник?

Крев заметил, как пальцы парня скользнули к поясу. Он быстро направил на него выжигатель и холодно произнес:

– Убери руку с оружия, ходок.

Ставр нехотя подчинился.

– Мы не сможем достать твою суму, – угрюмо пояснил он. – Любой, кто попробует до нее добраться, погибнет.

– Уверен, что толстяк справится, – жестко проговорил Крев и навел выжигатель на перепуганного увальня. – Давай, толстяк! Считаю до трех! Раз!.. Два!..

Толстяк с испуганным и растерянным видом поднялся с бревна.

– Погоди! – остановил его ходок.

Он подошел к вороху толстого валежника, заготовленного для костра, поднял его, подошел к краю прогалины и одну за другой пошвырял палки в грязь.

– Старайся идти по палкам, – сказал он.

Толстяк кивнул и, опасливо косясь на выжигатель, двинулся вперед. Все затихли, напряженно следя за его передвижением. Шаг. Еще один. И еще. Грязь дрогнула у него под ногами и слегка забурлила. Черный блестящий язык быстро поднялся из прогалины и лизнул сапог толстяка, словно пробовал его на вкус.

И тут нервы толстяка сдали – вскрикнув, он повернулся и бросился обратно, однако движения бедолаги были столь неуклюжими, что он тут же поскользнулся на ветке и рухнул в грязь животом и лицом.

Черная, жирная жижа мигом вползла ему на открытые участки кожи и принялась с чавканьем пожирать их. Толстяк закричал от ужаса и боли и попытался встать, но грязь, впившись ему в лицо и шею, как огромная пиявка, потащила его обратно.

Ставр, прорычав какое-то ругательство, хотел броситься ему на помощь, но Крев наставил на него выжигатель и коротко приказал:

– Стоять!

Затем снова глянул на толстяка. Тот уже не кричал. Тело его оплыло и смешалось с грязью. Еще несколько секунд – и грязь растворила его, подобно кислоте.

Крев повернул к угрюмо молчащим странникам свое бледное лицо и спросил:

– Вы тоже это видели?

– Да, – глухо ответил ходок, с ненавистью глядя на него и сжимая кулаки.

Крев вытер рукавом камзола испарину, выступившую на лбу, и с облегчением произнес:

– Хорошо. Значит, я не сумасшедший. А теперь объясните мне, какого дьявола здесь происходит? Но имейте в виду: если ваше объяснение мне не понравится, я вышибу вам мозги.

Несколько секунд все молчали, затем Ставр разомкнул плотно сжатые губы и, яростно сверкая глазами, изрек:

– Ты в Гиблом месте, бродяга.

Крев облизнул губы. Бродягой его еще никто никогда не называл.

– И что? – спросил он. – Здешняя грязь – не грязь?

Ходок снова разомкнул губы – казалось, с еще большим усилием, чем прежде, и ответил:

– В Гиблом месте все не то, чем кажется, бродяга.

Крев сдвинул брови и гневно пообещал:

– Еще раз назовешь меня бродягой, и я…

И вдруг слова застряли у него в глотке. В глазах у Крева потемнело, а голову пронзила острая боль, словно ему протащили сквозь виски раскаленную проволоку. Крев сжал зубы и быстро и хрипло задышал. Выжигатель выпал из его разжавшихся пальцев в траву, а он этого даже не заметил.

– Что… – хрипло пробормотал Крев, сцепив зубы от боли. – Что со мной?

– Ты выпил воду из родника, – холодно пояснил ходок.

Новый приступ боли выдавил из утробы Крева глухой, долгий стон. Странники вскочили с бревен и стали пятиться от костра, с ужасом глядя на его голову. Крев поднял к вискам трясущиеся руки и ощупал свой череп. Черепная кость пульсировала и разрасталась под пальцами.

– Как это прекратить? – с ужасом прохрипел Крев.

– Это уже не прекратишь, – отчеканил ходок.

Новый приступ нестерпимой боли заставил Крева упасть на колени и хрипло застонать.

– Бежим! – крикнул Ставр.

Он подхватил с земли сумку с провизией и амулетами, повернулся и первым бросился во тьму, указывая своим спутникам дорогу. Белокурый юноша и долговязый мужик побежали за ним.

За спинами у них послышался отчаянный крик, переросший в жуткий рев, который не мог принадлежать ни человеку, ни зверю. А затем что-то быстрое настигло их. Долговязый странник взвился в воздух, пролетел две сажени и упал животом на груду сухих веток, пронзивших его тело.

Юноша ускорил бег, но голова его вдруг на полном ходу с хрустом повернулась в обратную сторону. Он пробежал по инерции еще несколько шагов и упал на землю замертво с нелепо вывернутой головой.

Потеряв своих ведо́мых, молодой ходок остановился, выхватил из ножен меч и резко повернулся навстречу преследующему его кошмару.

– Давай, тварь! – крикнул он полным отчаяния и решимости голосом. – Давай!

Что-то темное понеслось из мрака к Ставру, оледенив ему лицо дуновением ветра.

– Бог Хорс, помоги мне! – прокричал ходок и, сцепив зубы, бросился навстречу темной твари.

Однако не успел он пробежать и двух шагов, как сильный удар сбил его с ног. Ставр упал на землю и хотел снова вскочить на ноги, но вдруг увидел рядом с собой высокую фигуру, закутанную в плащ. Полы плаща незнакомца развевались на ветру, словно крылья, а в руке он сжимал меч.

– В сторону! – рявкнул незнакомец.

Голос показался Ставру знакомым, но он не стал вспоминать, где его слышал, а просто откатился в сторону.

Незнакомец в развевающемся плаще шагнул вперед, к высоченной двухсотлетней пихте, и ударил мечом по нижней ветке. В то же мгновение наверху что-то ухнуло, и огромные сосновые бревна обрушились вниз, прямо на голову выпрыгнувшей из чащобы твари.

Чудовище взревело от боли и заскрежетало лапами, пытаясь вырваться из западни, но безрезультатно. Ловушка из тесаных бревен прочно придавила его к земле.

Ставр перевел дух, изумленно взглянул на незнакомца и хрипло спросил:

– Кто ты?

– Меня зовут Глеб – Я охотник, – ответил тот.

– Это твоя ловушка?

– Да.

– Тварь, которая в нее попалась…

– Да, я знаю, – кивнул незнакомец. – Если тебе надоело лежать, ты можешь встать и посмотреть на эту тварь вместе со мной.

Незнакомец с лязгом вложил меч в ножны, затем сделал рукой неуловимое движение, и в ней появился странный предмет, похожий на обрубленный посох.

– Что это? – недоуменно спросил Ставр, поднимаясь с земли.

– Ольстра, – коротко ответил незнакомец. – Держись у меня за спиной, ходок.

И он первым шагнул к придавленному бревнами чудовищу.

2

Шумен и весел был Порочный град, созданный когда-то купцом Бавой Прибытком. От самого Бавы давно уж остались рожки да ножки, а творение его жило и процветало. Княжеством в княжестве называли его иные острословы и были правы.

В Порочном граде было разрешено все то, что запрещалось на прочих просторах княжества. Здесь можно было бражничать, развратничать, драться и смотреть на драки, а еще делать ставки на темных тварей, сражающихся на деревянном помосте Большого Кружала.

Одна беда – располагался Порочный град почти у самой границы Гиблого места, и порою твари прорывались сюда по ночам, чтобы задрать пару-тройку бедолаг, не успевших добежать до ближайшего поста охоронцев. Но это не останавливало желающих развлечься и позабыть о тяготах обычной жизни. Призрак смертельной опасности, парящий над Порочным местом, придавал всем развлечениям какой-то отчаянный и болезненно разудалый вид.

Остановив телегу у Большого Кружала, охотник Глеб неторопливо огляделся и сказал:

– Вижу, жизнь в Порочном граде бьет ключом. Кто здесь всем заправляет?

– Раньше был купец Бава Прибыток, – ответил Ставр, – но потом он умер, и теперь главный здесь Крысун Скоробогат. Знаешь его?

Охотник усмехнулся и холодно проговорил:

– Да уж, наслышан.

Ставр улыбнулся.

– При Крысуне Порочный град расцвел. В кружалах не переводятся посетители. Все пьют и веселятся до упаду…

Не успел Ставр докончить фразу, как дверь кружала распахнулась, и на улицу вылетел человек. Шмякнувшись на землю, он блаженно улыбнулся и затих.

Охотник посмотрел него, перевел взгляд на ходока и невозмутимо осведомился:

– Здесь все еще подают водку?

Ставр кивнул:

– Да. Бава Прибыток завещал Крысуну водочный секрет. Видел бы ты, охотник, какие бои здесь устраивает Крысун! На прошлой неделе он выставил против двух оборотней одного огромного волколака. Что это была за битва! – Ставр вздохнул: – Я и сам сделал ставку, но проиграл.

– На кого же ты поставил?

– На оборотней. Но волколак разорвал их раньше, чем я успел допить свою брагу.

– А как насчет срамных домов? В них по-прежнему можно развлечься с девкой-упырихой или волколачихой?

Ставр потемнел лицом и хмуро обронил:

– Я таким срамом не занимаюсь.

Охотник усмехнулся.

– Значит, я связался с правильным парнем.

Он пружинисто спрыгнул с телеги и небрежно набросил поводья на коновязь. Затем повернулся к молодому ходоку и сказал:

– Ставр, ступай к Крысуну и расскажи ему про тварь, которую мы привезли.

Парень нахмурился и покачал кудлатой русой головой:

– Нет, Глеб. Это твоя добыча. Тебе и идти.

– Мы поймали эту тварь вдвоем, – возразил Глеб. – И потом, я простой охотник. Крысун не станет со мной говорить. И даже не пустит меня к себе на порог.

Ставр подумал и кивнул:

– Да, ты прав. Но из денег, которые заплатит мне Крысун, две трети – твои.

– Это как ты скажешь, – смиренно ответил охотник.

Ходок оправил одежду, проверил, крепко ли держатся на поясе ножны, затем нахмурился и зашагал к кружалу. Охотник, чуть прищурившись, посмотрел ему вслед. Он видел, что Ставр волнуется. Должно быть, парню еще не приходилось предлагать Крысуну Скоробогату по-настоящему крупную и ценную тварь. Охотник усмехнулся: ничего, со временем и это станет обычным делом.

По-прежнему не снимая капюшона, охотник сложил руки на груди и глубоко о чем-то задумался. Вышел из своей задумчивости он лишь тогда, когда дверь кружала снова широко распахнулась, выпустив наружу громкую музыку и гул голосов, а помимо того – Ставра и шестерых сопровождающих его охоронцев.

Все шестеро были рослые и широкоплечие. Даже далеко не хилый Ставр на их фоне выглядел почти подростком.

– Ну? – спросил начальник охоронцев, угрюмо оглядывая двор, уставленный телегами. – И где тут ваша тварь?

– Вон в той телеге, – указал Ставр.

Охоронцы подошли к телеге, скользнули взглядами по рогоже, которой было накрыто связанное чудовище, затем подозрительно воззрились на охотника.

– Кто твой спутник? – поинтересовался у Ставра начальник охоронцев.

– Охотник-промысловик. Он и помог мне поймать эту тварь. Глеб, это начальник охоронцев – Избор.

Охотник кивнул начальнику. Тот прищурил недобрые глаза и поинтересовался:

– Ты всегда скрываешь свое лицо под наголовником, охотник?

Охотник покачал головой.

– Нет.

– Отчего же сейчас не откроешь?

– Две седьмицы назад я встретился у водопоя с медведем, – спокойно и вежливо объяснил охотник. – Он искалечил мне лицо.

– Вот как? – Начальник Избор мрачно усмехнулся. – Я слышал, с охотниками такое случается. Но что, если мы захотим рассмотреть тебя получше?

Охоронцы, угрюмо глядя на охотника, положили пальцы на рукояти своих мечей.

– Прости, но я не позволю вам этого сделать, – спокойно заявил Глеб.

Несколько мгновений все молчали. Неизвестно, что произвело на начальника Избора большее впечатление – спокойный голос охотника или его благородные, гордые манеры, но неожиданно начальник отступил.

– Ладно, – примирительно произнес он. – Не хочешь показывать лицо, не надо. Ждан, Липа, Ивач! Гляньте, что там за тварь!

Трое охоронцев отделились от группы и шагнули к телеге.

– Будьте осторожны с этой тварью, – спокойно посоветовал охотник. – И не вздумайте прикасаться к веревкам. Эта тварь намного сильнее и опаснее волколака.

Начальник Избор жестом остановил своих людей и двинулся к телеге сам. Подошел, взялся сильными пальцами за край рогожи и приподнял ее. Тварь, лежащая под рогожей, тихо зарычала. Начальник Избор опустил рогожу и тихо проговорил:

– В жизни не видел твари ужаснее. Откуда она взялась?

– Полагаю, оттуда же, откуда и остальные, – ответил охотник.

– И как вы сумели ее поймать? У вас есть какие-то секреты?

Охотник едва заметно усмехнулся и проронил:

– Думаю, нам просто повезло.

Избор глянул на Ставра хмурым взглядом и сказал:

– Мы забираем тварь вместе с телегой.

Глаза молодого ходока взволнованно блеснули.

– Да, но…

Начальник Избор снял с пояса кожаный кошель и протянул его Ставру.

– Держи. Этого хватит на двадцать телег. Ждан, бери лошадь под уздцы и веди ее на конюшню!

Охоронец кивнул и двинулся к лошадке.

Не попрощавшись со Ставром и Глебом, охоронцы повернулись и зашагали к конюшне. Вскоре они свернули за угол и скрылись из вида вместе со своей добычей.

Ставр хмуро посмотрел им вслед, затем перевел взгляд на кошель с деньгами и о чем-то задумался. Охотник распрямил плечи и слегка размял шею.

– Что ж, сделка совершена, – сказал он. Затем покосился на задумчивое лицо парня и спросил: – Ты, кажется, чем-то недоволен, Ставр?

Молодой ходок вздохнул.

– Да вот все думаю: правильно ли мы поступили?

– Что тебя смущает?

– Эта тварь совсем недавно была человеком.

– Вот как? И тебе нравился этот человек?

Ставр покачал головой:

– Нет. Он убил толстяка Кочебора и собаку мальчишки Люта.

– На твой взгляд, он заслуживает смерти?

– Думаю, да.

– Тогда не забивай себе больше этим голову.

Охотник хотел отвернуться, но вдруг увидел в окне второго этажа человека. Окно было сделано из настоящего стекла и наверняка стоило дороже, чем десять самых матерых темных тварей.

Человек был одет в красный плащ, подбитый каракулем и расшитый золотыми нитями. В худых, длинных пальцах, усыпанных перстнями, он держал серебряный кубок. Увидев, что охотник смотрит на него, человек у окна скривил губы и холодно что-то проговорил. Охотник разобрал его слова по движениям губ, и слова эти были: «Чего уставился, смерд?»

Охотник отвел взгляд от окна.

– Открой кошель и пересчитай деньги, – велел он молодому ходоку.

Ставр кивнул, ослабил тесьму кожаного кошеля и вывалил его содержимое на ладонь. Охотник шагнул к нему и торопливо прикрыл монеты рукою.

– Быстро спрячь их обратно в кошель, – приказал он.

Ставр удивленно уставился на охотника.

– Почему?

– Никогда не показывай, сколько у тебя денег. Вокруг полно проигравшихся пьяниц. Любой из них, не раздумывая, перережет тебе глотку, если узнает, что ты при деньгах.

Молодой ходок тревожно огляделся и спрятал кошель в сумку-ташку, притороченную к поясу.

– Я успел сосчитать монеты, – сказал он затем. – Там десять серебряных абассидских дирхемов. Семь из них твои, Глеб.

Охотник покачал головой:

– Нет. Мне хватит и пяти.

– Но…

– Не возражай.

Ставр вновь потянулся к кошелю, но Глеб жестом остановил его.

– Не сейчас. Отдашь после.

Ставр взглянул на него удивленно.

– Ты доверяешь мне?

– Да, – кивнул охотник.

Ставр озадаченно и неуверенно нахмурился. Похоже, ему еще никогда не приходилось сталкиваться с таким благородством.

– Могу я еще чем-нибудь угодить тебе, охотник? – спросил он.

Глеб кивнул:

– Можешь. Ты знаешь, где живет кузнец Вакар?

– Кузнец Вакар? Конечно. Это все знают.

– Можешь отвести меня к нему?

– Я сделаю это с радостью, охотник. – Ставр покосился на двери кружала. – Но… не хочешь ли ты для начала немного развлечься, Глеб? В Порочном граде много заманчивых мест.

Охотник задумался. Было видно, что предложение Ставра не пришлось ему по душе, но он не мог подыскать убедительной причины для отказа. Заметив его колебания, Ставр смирился.

– Хорошо, я отведу тебя к кузнецу прямо сейчас. Но позволь мне купить в дорогу кувшин хмельного олуса. После долгих скитаний у меня совсем пересохло в горле.

– Хорошо, – с явным облегчением кивнул охотник. – Я подожду тебя здесь.

Ставр поправил на поясе ножны и зашагал к двери кружала, над мощными дверями которой были прибиты четыре огромных бычьих черепа. Когда он скрылся в кружале, охотник положил пальцы на рукоять меча и незаметно огляделся. Было видно, что его что-то беспокоит, но что именно – он, пожалуй, и сам не может пока понять.

Прошло две минуты, и вдруг в кружале послышался шум. Охотник насторожился, затем с досадой выругался и бросился бегом к кружалу.

Распахнув дверь, он нырнул в шумный хмельной мир питейного дома и растворился в нем, а через полминуты дверь снова с шумом распахнулась и двое испачканных кровью мужчин выскочили наружу.

– К коновязи! – крикнул охотник. – Быстро!

Двое охоронцев бросились им навстречу с обнаженными мечами. Первого Глеб сбил с ног ударом кулака в челюсть, а второго перебросил через себя и швырнул на землю, как мешок с пшеном.

Пока охоронцы приходили в себя, Ставр и охотник отвязали коней, вскочили на них и поскакали прочь от кружала.