«Остров Сахалин» kitobiga sharhlar

Это не совсем тот Чехов, к которому мы привыкли, читая пьесы и смешные рассказы. Жизнь конца девятнадцатого века на Сахалине как она есть. О ссыльных, о коренных народах, немного о притязаниях японцев. И о бесконечности лишений.

"По доброй воле сюда не заедешь!" "Душой овладевает чувство, какое, вероятно, испытывал Одиссей, когда плавал по незнакомому морю и смутно предчувствовал встречи с необыкновенными существами".

При всём моем уважении к литературному мастерству русского классика и восхищении его произведениями, не могу всё же назвать Антона Павловича Чехова одним из своих любимых по жизни писателей. НЕ возникает у меня желания перечитывать его книги, уж не знаю почему...

Однако узнав несколько лет тому назад (причем узнав именно на Лайвлибе) об его нехудожественной книге - документальном исследовании, посвящённом путешествию на остров Сахалин в 1890 году, тут же загорелась желанием её прочесть. Мотивы были примерно такие: уж сколь точен в отображении суровой действительности в своих вымышленных произведениях автор, то насколько же правдива должна быть эта книга. Ожидания мои оправдались в полной мере: ироничный и зоркий взгляд классика действительно подмечает абсолютно каждую деталь, оставляя за читателем право на собственные выводы из увиденного (=прочитанного).

Непростое это было путешествие: очень уж специфичен конечный пункт его назначения, своеобразное место средоточия людских пороков и человеческих страданий. Счастливых здесь почти нет - да откуда им, в сущности, взяться в краю ссыльных и каторжных? Неслучайно моими основными ассоциациями при чтении чеховского исследования сахалинского жития были следующие книги: Николай Некрасов - Кому на Руси жить хорошо , Александр Радищев - Путешествие из Петербурга в Москву и, как ни странно, Дино Буццати - Татарская пустыня (просто Сахалин так просто тоже не отпускает свих обывателей...)

Чехов не из тех писателей, кто склонен приукрашивать неприглядную картинку во имя чего бы то ни было. Заваливая читателя все новыми и новыми ужасными, омерзительными подробностями быта, работы и жизни на острове, он не делает из этого ни тайны, ни трагедии, прекрасно понимая, что и в остальных местах дело обстоит не лучше...

Грязь, нищета, побои, пьянств, разврат - отнюдь не сахалинские изобретения. Есть свои особенности (преимущественно гражданские браки, малое число проживающих на острове юношей 12-18 лет при большом количестве детей младшего возраста...), но в основном все так же. как и везде. До самого низшего положения сведены здесь женщины, низкий уровень развития медицины. Между делом отмечает Чехов катастрофическую убыль коренного сахалинского населения - гиляков, когда-то проклявших русских (напомнило мне это Алексей Иванов - Сердце пармы ...) Все здесь из дерева, а не из камня. Разбросанные тут и там малочисленные селения практически неотличимы друг от друга (отличаются исключительно лишь своими названиями). Везде грубое начальство, глупые чиновники, хотя встречаются, конечно, среди них и интеллигентные люди. Чехову вообще везет на собеседников. Умеет он всё-таки разглядеть в каждом - будь то генерал или каторжный - что-то свое, самобытное, яркое, живое. Из каждой такой беседы не один роман можно было бы написать. Столько переломанных людских судеб довелось увидеть Чехову за одну лишь поездку на остров....

Из минусов отмечу лишь чересчур подробные порою исторические, географические. этнографические вставки. Ни капельки не сомневаюсь в таланте я Чехова-переписчика, но Чехов - исследователь человеческой души импонирует мне больше.

4/5, познавательное это было путешествие, но на любителя)

Книга нелегкая для прочтения, это не художественная литература, скорее документальная, записки автора, как попытка осмыслить особенности социально-экономического развития острова и каторги как процесса русской колонизации Дальнего Востока. В юности пыталась читать, оставила. А после посещения Сахалина возникло желание прочитать, вникнуть, осмыслить.

«По совершенно гладкому морю, пуская вверх фонтаны, гуляли парочками киты, и это прекрасное, оригинальное зрелище развлекало нас на всем пути. Но настроение духа, признаюсь, было не веселое, и чем ближе к Сахалину, тем хуже.»

Фантастические описания Сахалина , его фауны, не считая погодных условий могут сравниться с каким нибудь приключенческим произведением, а если учесть, что к примеру лично я никогда не видела вживую ни китов, ни ход сельди, во время хода сельди море представляется кипящим, для меня это вообще фантастика! Плавающие киты, рыбалка с парохода Байкал , поездка по Амуру, в сторону Сахалина . Из хорошего все!

И дальше Антон Павлович начинает исследование острова и каторги .

Чехов приводит очень много ссылок на различные работы, исследования, наших русских этнографов, путешественников, врачей писавших в разные года, о Сахалине , восхищает какая умственная и физическая работа была им проделана. Мы видим человека думающего, наблюдательного с большим сердцем, и ясным умом. 

«Ни составители законов о ссыльных, ни исполнители их не имели ясного представления о том, что такое каторга, в чем она должна заключаться, для чего она нужна.»

• бедность, в самых ее ужасных проявлениях, нищета , беспросветная 
  
• изнуряющий труд , и каторжно ссыльных и семей свободного порядка
  
• Ожесточенные наказания плетьми, а порой и пытки , без разбора за самые мелкие погрешности
  
• Не возможность заработка
  
• Полное ожесточение души и разума 
  

« Я посмотрел тогда на этого безответного старика и, помнится, подумал, что  русский интеллигент до сих пор только и сумел сделать из каторги, что самым пошлым образом свел ее к крепостному праву.

Не дай бог родиться Гиляком (коренное население ). Они  никогда не моются, не стирают одежд и описание их быта просто сведет с ума современного человека, в особенности женщины, они третируются, как домашние животные, как вещь, которую можно выбросить вон, продать, толкнуть ногой, как собаку. Это ужасает что тогда , что сегодня . 

« Местная практика выработала особенный взгляд на каторжную женщину, существовавший, вероятно, во всех ссыльных колониях: не то она человек, хозяйка, не то существо, стоящее даже ниже домашнего животного.»

Читать о судьбе женщин в те времена ссылаемых на каторгу, сердце кровью обливается, а в некоторых уголках земли такое отношение до сих пор существует. У меня холодок от ужаса до сих пор !!!

И это только малая часть того , что описано Антон Павловичем Чеховым, нужно отдать должное этому человеку который несколько месяц своей жизни посвятил этому исследованию и еще несколько лет написанию этого труда. Который и по сегодняшний день затрагивает актуальные темы.

Читается « Остров Сахалин» на удивление быстро, через сам текст ты не продираешься, а читаешь единым потоком, не смотря на то что тяжело воспринимаются меры исчесления( сажень, версты, пуды   и тому подобное). 

Удивительно было увидеть упоминание моего родного города Тюмени. И осознать что в Сибири тоже была каторга. 

И в заключении хочется сказать: благодаря этой публицистической работе, у Сахалинцев того времени появился шанс , их голоса обрели форму, их жизни обрели значение , и это дало толчок для понимания ,что перемены неизбежны !

Талант прекрасен даже в демографически-статистическом отчете! Антон Павлович Чехов предпринял длинную, физически изматывающую и абсолютно не развлекательную поездку на Сахалин – мертвый остров каторжан. Получился монументальный, почти научный труд, содержащий летопись унылой и беспросветной жизни на краю земли. Конечно, тут есть историческая справка о истории открытия острова, о долгих спорах является ли островом или все же полуостровом, описание географических особенностей и связанных с этим климатических условий. Но главное, конечно, это подробное описание тягот была и беспросветных мытарств поселенцев. Основными жителями, кроме собственно каторжан, являются их охранники-солдаты, разнообразное чиновничество, женщины, добровольно приехавшие за своими осужденными мужьями или родителями, и некоторое количество представителей аборигенов. Чехов подробнейшим образом, в тщательно зафиксированном реестре перечисляет количество жителей отдельных поселков, их возраст (определяемый часто на глаз), род занятий (даже если это унылое безделье), наличие пахотной земли и инвентаря, домашнего скота, денежного или иного казенного довольствия, способов заработка и т.д. Подробно рассказывает о жизни каторжан, их труде, еде, «развлечениях», болезнях, побегах, «семьях», что происходит с отсидевшими свой срок. Отдельно отмечу подробный рассказ об участи осужденных женщин, а им приходилось не пример хуже мужчин. Кстати, тут автор встретился со знаменитой Сонькой Золотой Ручкой.

Это произведение Чехова не похоже ни на одно из ранее мной прочитанных других его романов, рассказов или пьес. Тут он взялся описывать свои путевые заметки а вместе с ними климат, географическое положение и точные описания переписи населения на острове Сахалин. То что касается населения , то Чехов описал и коренные народности , и переселенцев и каторжных , и пришлых вместе с ними мужей , жён и детей. На все семьи он смотрел со стороны, не называя имён, но вот историю одного жителя описал подробно. Видимо хотел дать читателю всё же понять что за люд живёт на острове. Так же подробно описываются камеры в которых содержатся заключённые в тюрьмах . Они там сидят по нескольку семей вместе в одной камере , вместе с жёнами и детьми. Мне такое представить сложно. География острова очень точно, вплоть до того, что на какой стороне острова какой климат. А он на Сахалине на юге и на севере очень разный. Где протекают какие реки , где стоят какие деревушки . Климат на всём острове очень суровый, но всё же есть части острова , где можно выращивать картофель, свёклу . А есть другие часть , где держат скотину и сеют злаки, хотя они по всему острову растут очень плохо. Поскольку Чехов был врачём нельзя не сказать , про больницу . Она была построена, оборудована. Чехов в конце книги приводит статистику по болезням из книг регистрации , если учесть в каких условиях люди жили и что медикаменты были все просрочены, а скальпели тупые, то всё не так ещё и страшно. Безусловно для общего развитья книга полезна, но перечитывать я бы её не стала , как другие произведения Чехова.

Прочитанов рамках проекта "Читаем Россию" Сахалинская обл. От А до Я " Ч "

Создать такое произведение – это подвиг. А еще талант, терпение, умение анализировать и обобщать и еще множество качеств, присущих только великому человеку. Чехов- Человечище!!!

"Остров Сахалин" был последним произведением Чехова, который оставался у меня "белым пятном". До 2011 года я читал Чехова по принципу "что под руку попадется". Мне казалось, что я хорошо знаю этого писателя, но вот, в 2011 году я решил прочитать всего классика не в разнобой, как получится, а строго по ПСС (Полному собранию сочинений). Я никуда не торопился, читая Чехова только для удовольствия, честно перечитывая те произведения, с которыми успел познакомиться ранее. Таким образом, на 15 томов ушло 10 лет, и единственное крупное публицистическое произведение классика стало последним аккордом прекрасной чеховской симфонии, теперь непрочитанными остались только письма, но и до них я тоже планирую добраться.

"Белым пятном" остров Сахалин был и для подданных Российской империи в конце XIX века, о нем было известно только то, что он на самом "краю света", и что это "каторжный край". Другими словами, в те времена Сахалин играл роль Колымы ХХ века.

Когда у Чехова появилась страсть к путешествиям, он сделал совершенно неожиданный выбор, он выбрал далекий и дикий, каторжный Сахалин. Известно, что Чехов объяснял свой выбор необходимостью сбора информации для научной медицинской работы, еще говорил, что собирается провести исследование размеров семейных групп.

Но в результате появилась книга, которая не была похожа ни на одну другую - это было основательнейшее исследование жизни отдельного замкнутого мира. Лаконичный Чехов умудрился на трех сотнях страниц рассказать практически о всех сторонах жизни на острове. Его труд иногда сравнивают с «Записками из Мёртвого дома» Ф. М. Достоевского и «Сибирью и каторгой» С. В. Максимова, но такое сравнение не совсем корректно, дело в том, что Чехов пишет о каторжном крае, но он пишет не только о каторжниках. Он освещает жизнь вольных поселенцев, купцов, офицеров, аборигенов - айнов и гиляков, последних сейчас принято называть нивхами.

Я уже помянул о лаконичном языке книги, Чехов и в своих художественных произведениях очень бережно относится к напрасному использованию слов, обходясь минимумом там, где другие писатели накатали бы не один десяток лишних страниц. "Остров Сахалин" в этом отношении еще более компактен, среди критических отзывов о книге чаще всего можно встретить упреки в сухости языка. Скажу честно, мне тоже показалось, что Антон Павлович местами "пересушил" свою книгу, это мое субъективное восприятие, которое я не хочу никому навязывать, но что есть, то есть.

Не очень удачным ходом показалось мне и слишком большое внимание, которое Чехов уделил статистике, так, о каждом населенном пункте присутствует подробнейшая справка: сколько человек живет всего, сколько мужчин, сколько женщин, количество хозяйств, домовладельцев, законных семей, гражданских браков. В целом, это, конечно же, ценнейшая информация, и то, что Чехов сохранил её для потомства, безусловно, огромная его заслуга, но я сейчас смотрю с точки зрения художественности, меня эти вставки немного раздражали. Если бы Чехов обозначил средние показатели по краю, а также самые высокие и низкие, думаю, этого было бы более, чем достаточно.

В то же время нельзя не отметить тот факт, что Антон Павлович для того, чтобы побывать по возможности везде и собрать максимум информации, затеял перепись. Таким образом у него на руках оказался уникальный материал, и он не смог пожертвовать им ради художественности текста, тем более, что в этой книге художественность он не ставил во главу угла.

"Остров Сахалин" стал своего рода литературной фотографией. в которой застыло конкретное место в конкретное время. Я думаю, если бы не было этой книги Чехова, то русская публицистика потеряла бы очень много, и не только публицистика, но и история страны. Я не спорю, что профессиональные историки смогли бы так или иначе восстановить большую часть реальных фактов, хотя не уверен, что в полной мере, но эти данные были бы разбросаны по сотням научных исследований, понятных и интересных только таким же профессионалам, а целостной картины не было бы. Так что за эту целостную картину мы должны Антона Павловича благодарить.

Пересказывать о чем он конкретно писал, я не буду - читайте сами, все же это, хоть и публицистика, но классика, а классику надо знать. О себе скажу, что мне больше всего запали в душу рассказ Егора, описание жизни аборигенов и глава о быте (питание, одежда, школа).

Скажу, что, на мой взгляд, поездка на Сахалин очень подействовала на мировоззрение и мироощущение писателя, в тех произведениях, что появляются сразу после путешествия ("Дуэль", "Палата №6", "Чёрный монах") и во всех последующих появляется не просто философская глубина, её и раньше в чеховских произведениях хватало, а некое понимание и принятие человека, каков бы он не был.

"Большая" проза Чехова - это был такой эксперимент. В авторе у меня сомнений нет - но отзывы внушали опасения... Это не просто документальный роман - а такой скорее развернутый отчет о пребывании автора на острове Сахалин в качестве переписчика. Я поняла, что будет сложно - когда первая глава меня встретила подробной статьей - остров ли Сахалин вообще - ну и просто о его открытии... Такая скорее статья Большой Советской энциклопедии. Ну и - подобного будет порядочно, особенно - цифр, которые подсчитал автор. Так что - легкости, полета, юмора и фантазии от этой книги ждать не стоит. Кажется мне, что Чехов пытался ответить (или его попросили) на вопрос: "Почему же на Сахалине не формируется колония и не налаживается быт?" Действительно - власти же согнали столько людей (каторжных, преступников), заставили их заниматься земледелием - что ж пшеницы не родится??? И Чехов отвечает - обстоятельно, развернуто, с цифрами и фактами. Я и не знала, что на Сахалине на севере вечная мерзлота и тундра, а на юге климат, сравнимый с французским. Поэтому очень тягостное впечатление осталось у автора от поездки на север - особенно в поселок Дуэ, и более оптимистичное- на юг. Конечно, львиную долю текста занимают каторжные и их условия. Описания тюрем - просто заставляют шевелиться волосы. Ну и истории каторжных - от истории Егора, которой отведена целая глава, и который попал на каторгу - по оклеветанию. И до историй убийц и насильников. Часто автор пишет о них, как о "людях, нравственно сломленных". О тяжелой доле женщин - и преступниц, и тех, кто приехал за мужьями - не очень это приятная глава. И о детях, которых рождается так мало - но, как пишет автор, это тот бескорыстный свет и ласка, которые смогут согреть ссыльных. Запомнилось мне описание некой народности острова - горяков. Не самые приятные люди, а уж отношение к женщинам у них... Ну и - автор отвечает на вопросы чиновников. Вы заставляете сеять пшеницу там - где самая высокая температура летом - +13, и с июля идут обильные дожди и даже ложится иней. Как неграмотно ловят рыбу - РЫБУ, которой местные воды просто кишат. Что у берегов Сахалина рыба часто помирает своей смертью - а ее вылавливают - и еще баланду варят... Что есть чиновники,которые приехали служить по долгу службы - но их крайне мало. Чехову приводили в пример самоотверженную фельдшерицу - но он ее не застал.И запомнилась мне цитата

Доглядывает за школами канцелярист, который, как король - царствует, но не управляет

Это - говорит о многом. Оптимистичных моментов мало - но они есть. Самый яркий эпизод - когда автор переезжал на корабле в южную часть - и ему там встретилась молодая дама, которая обладала таким заразительным смехом, что

Только киты не выныривали и не смеялись вслед за нею

Понравилась мне островная легенда о чиновнике Шихмачеве - который был на острове "до всего": люди верят, что, когда после извержения вулкана остров поднялся, на нем обнаружились два существа: сивуч и Шихмачев... Автор все протоколирует - довольно хладнокровно, надеясь, что его отчеты в будущем послужат во благо. Не заламывает руки - но и не злорадствует. Пытается помочь там, где может: щупает пульс у обморочного, пытается вскрыть нарыв (а ему подают тупые инструменты). Из этого опыта - еще больше начинаешь понимать (и ценить) автора. Я так делю своих коллег: на кабинетных методистов со "сферическими детьми в вакууме" и тех, кто прошел не один класс с "40 чертенятами". Познавательная книга - бесспорно. Но увлекательная ли?.. Даже не знаю, кому и посоветовать - не совсем тот автор, к которому мы привыкли. Хотя - думаю, такую книгу в читательском багаже тоже стоит иметь - для полноты картины мира.

Я немного не ожидала, что будет такое сухое повествование, избаловали меня современные путевые записки и книги путешествия. Впрочем, у Чехова была крайне серьезная миссия, с которой он справился замечательно. Очень яркие перед глазами вставали сцены, как диалогов, так и путешествий. Очень серьезный анализ ситуации был проведен автором, возмущает и обескураживает складывающаяся ситуация на Сахалине и неизменность русских нравов. Больше всего запомнились двойные стандарты, когда низы жалуются на несъедобную еду, а при проверках кормят чиновников совсем другим. В итоге вторые не понимают, на что жалуются первые. То же и с земледелием. Сами же врали, тащили самые огромные клубни и гигантские колосья чиновникам, потом помирали с голоду, потому что нет урожая там, и не может быть. Совершенная не способность устроится, учится чему-нибудь, все на отвали и тяп ляп, лишь бы было, лишь бы не трогали. Решения принимают люди, которые понятия не имеют, что вообще решают. С переписью населения Чехов очень хитро придумал, получил доступ в любой дом и к сотням человеческих историй. Очень важная книга, исторически важная. Но очень специфическая, и сложная для восприятия. Не все, как оказалось, я поняла на должном уровне, есть вещи, которые мне расшифровали на нашей встрече пермского книжного клуба.