«Жизнь Ван Гога» kitobiga sharhlar

Эта биография не соответствует «стереотипным» книгам подобного жанра. Автор в первую очередь рассказывает о переживаниях и внутренней борьбе художника. В основном почва для размышлений автора взята из записок к брату Тео, который сыграл не малую роль в становлении Винсента художником. Рекомендую всем тем, кто интересуется жизнью этого поистине великого художника.

Перрюшо специализируется на биографиях художников. Книга написана легким языком, проникающим в душу. Мы все знаем, что Ван Гог отрезал себе ухо, а почему? Был бы у нас такой великий художник, как Винсент Ван Гог, если бы его брат Тео не верил и не поддерживал его? А папаша Танги какую роль сыграл в жизни Винсента? В чем конфликт Ван Гога и Гогена? Всё это мы узнаем из книги.

Ван Гог - это страсть, безумная, всепоглощающая. Ван Гог - это пламя, это огонь. Ван Гог - это Солнце, полуденный жар.

Вот и это книжка такая же. История страсти, от которой остались прекрасные картины, история жизни человека, бешенного в своей страсти к живописи, сумевшего отказаться от нормальной человеческой жизни, не искать себе простого счастья, но быть счастливым своим искусством, настоящая трагедия, до того горькая, до того несправедливая, нечеловечески жестокая.

Анри Перрюшо хорош. Очень хорош. Как мне показалось, он очень деликатно обходиться с источниками. Однако главный источник - "Письма" Ван Гога я бы советовала вам прочесть до этой книжки, если вы любите Ван Гога и хотели бы прочесть про него что-либо. Особенно письма к Тео, его брату, который поддерживал Винсента материально до конца его дней и который умер спустя полгода после смерти своего великого брата. Без подвига Тео не было бы такого художника - Ван Гога. Когда я читала "Письма" у меня буквально был мороз по коже - как с одной стороны так обыденно, а с другой так инфернально там прописан этот медленный спуск в безумие, это погружение в бездну, эта балансировка на краю.

А вы знали о том, что Ван Гог был некоторое, совсем малое время учителем и продавцом книг? Я вот - нет (или забыла, со мной случается). Про то, что был продавцом картин и проповедником в шахтерском, адском Боринаже - конечно, знала. Это я к чему? К тому, что книжка Перрюшо с одной стороны подробная, с другой - не скучная, потому что за подробностями не теряется суть. А суть в биографии художника какова? Конечно, картины. И вот что меня потрясло: у Ван Гога, оказывается, такая великолепная графика. Собственно говоря, могу ли я назвать его своим любимым художником если видала только пять картин в Москве, а до эрмитажных так и не добралась? Но всё равно, люблю - не могу. Он отличный художник. И пусть книга Перрюшо сложнее за счет небольшого, но мозголомного обращения к теории живописи, к живописной теории, прежде всего к теории цветов и их сочетаний, самого Ван Гога, но я думаю, что Перрюшо надо читать. По накалу страстей, по языку, по деликатности подачи, по общему фону мыслей - он мне понравился больше "Жажды жизни" Ирвинга Стоуна.

Кроме того, какие отрывки он выбирает из Ван Гога о природе и о красоте мира. Вот, например, поездка Винсента на море:

Для того чтобы убедиться окончательно, Винсент ждет поездки в Сен-Мари-де-ла-Мер, встречи со Средиземным морем, с синими глубинами неба и воды, освещенными южным солнцем. Наконец в середине июня Винсент отправился в путь и, едва успев приехать, захлебываясь от восторга, писал брату: «Средиземное море точно макрель, его цвет все время меняется, оно то зеленое, то лиловое, а может быть, синее, а секунду спустя его изменчивый отблеск уже стал розоватым или серым… Однажды ночью я совершил прогулку по пустынному берегу. Мне не было весело, но и не скажу, что грустно, — это было прекрасно. На темно-синем небе пятна облаков: одни еще более темного цвета, чем густой кобальт неба, другие более светлые, точно голубая белизна Млечного Пути. На синем фоне искрились светлые звезды — зеленоватые, желтые, белые, розовые, более светлые и переливчатые, чем у нас и даже чем в Париже, — ну поистине драгоценные камни: опалы, изумруды, ляпис-лазурь, рубины, сапфиры. Море — глубокий ультрамарин, берег, как мне показалось, фиолетовый и блекло-рыжий, а кустарник на дюне (дюна — пять метров высотой) — цвета синей прусской». Все кажется ему прекрасным. Девушки, «тоненькие, стройные, немного печальные и таинственные», напоминают картины Чимабуэ и Джотто. Лодочки на берегу напоминают цветы.

Как это напоминает мне его любимую картину, которую, я, возможно, никогда в жизни не увижу, потому что она находиться в далёком Нью-Йорке. Так что моя мечта теперь - прочитать всё у этого автора, а если не всё, то хотя бы - про Таможенника Руссо и про Тулуз-Лотрека. И да, только что до меня дошло, что Перрюшо - француз. И трещит по швам моя теория, что я с французов не могу читать. И снова появляется интерес к биографиям, так что я очень рада, что прочитала эту книжку)

Дальше - огромные цитаты и картины, не могу с собой справиться.

Подкат. Кроме того, хочу предупредить, что выбранные мною отрывки из Перрюшо, хотя и дают представление о его манере письма, всё-таки не совсем характерны. По большей части он пишет не так патетично.

И вот он на портрете — крестьянин-живописец, мужик, человек от сохи в беседе с великими космическими силами, один на один с бездонной правдой жизни; Он высвобождает материю из плена поверхностной инертности, ломает успокоительную лживость прямой линии, под его рукой все начинает извиваться в конвульсиях: пашни, колосья, деревья и камни; возвращая всему сущему живой трепет и ритм изначального вращения, он обнажает тайны вселенских вихрей, неуловимого и неукротимого произрастания трав, бурного движения микро— и макрокосмов, неустанного порыва и становления природы. Вот он на портрете, в котором он вновь пытается разгадать загадку собственной души; на фоне бирюзовых языков пламени, извивающихся в каком-то судорожном демоническом движении, — вот он во всем своем убожестве и во всем своем величии. Лицо в клочьях рыжеватой бороды выражает ужас, безумный страх и в то же время ожесточенную решимость. Это автопортрет человека, который побывал в аду, победил ад и вырвался из преисподней, но знает, что завтра, а может быть, даже еще сегодня вечером, под его ногами снова разверзнется бездна. Это человек, который сгорает в адском, всепожирающем огне, языки пламени лижут его лицо, отражающее зловещие отблески. Это смертельно раненный, затравленный человек, но и в кольце пламени он не отрекается от самого себя и поднимает против враждебных сил гордый и беспощадный голос протеста. Его пронизывающий взгляд суров и ужасающе неподвижен, губы упрямо сжаты, изможденное, осунувшееся лицо напряглось в ожесточенном усилии воли, и каждый мазок еще и еще раз свидетельствует о неумолимой, чудовищной борьбе, в которой уж нет ничего человеческого. Эта напряженная композиция, с ее строгой архитектоникой и монументальной графичностью, в которой Винсент достиг высших пределов выразительности, убедительно свидетельствует о торжестве его творческой мощи, но тем мучительней подчеркивает трагический контраст между существом во плоти и крови, терзаемым недугом, изможденным и растерянным, которое смотрит на нас с портрета, и великим художником, которым этот загнанный человек хочет оставаться вопреки всему. Этот портрет не просто картина — это деяние, драматическое самоутверждение — в нем чувствуется сила клятвы и мощь вызова.

Не совсем уверена, что подобрала верный автопортрет к этой цитате. Однако, пусть будет. Если кто знает, какой именно автопортрет имел ввиду Перрюшо - подскажите, буду благодарна.

Теперь ему кажется бесполезным все. Зачем? К чему? Неудачник, поверженный, инвалид, живущий на чужие средства, — вот кто он такой. «В настоящее время я спокоен, даже слишком спокоен», — пишет он в эти дни матери. Спокоен? Он снова поднимается на вершину холма, где над хлебными полями с карканьем носятся вороны, под мышкой у него холст метровой длины. Это семидесятая картина, написанная им за девять недель, что он прожил в Овере. Безысходная тоска водит его рукой, прокладывает на полотне среди рыжеватых просторов хлебного поля глухие тропинки, которые никуда не ведут. Над рыжеватым золотом созревших злаков небо, какого-то необычного синего цвета, швыряет в лицо художнику полет своих зловещих птиц. Спокоен? Для человека, написавшего этих «Ворон над полем пшеницы» — картину, где спутанные тропинки и небо, наполовину слившиеся с землей, как бы заранее отнимают всякую надежду, — что остается в жизни? Ничего, кроме бездны.

Эти подсолнухи знают практически все. Одна из самых известных работ Ван Гога. Яркая, летняя, теплая. Очень позитивная. Казалось бы, такое может создать только человек необремененный трудностями жизни. А нет. История жизни Винсента Ван Гога наполнена взлетами и падениями. Эта книга познакомит с ней всех желающих.

Относительно стиля автора могу сказать лишь то, что книга читается легко.Этой легкости недостает многим художественным произведениям. Написана интересно и доступно. Тут даже не важно любите вы читать биографии или нет. Можно запросто представить, что это роман.

Структура книги весьма прогнозируема. Это ведь биография. Но все же есть некоторые нюансы. История начинается не с рождения. Автор вначале рассказывает немного о родителях великого художника. И с этой части (хоть она и очень маленькая) становится понятно, насколько желанным он был ребенком. Эта слепая любовь к нему потом очень помогла Винсенту во взрослой жизни. Детству отведено тоже буквально пару глав. Лишь одну цитату приведу, чтобы было понятно, как уже с детства этот будущий гений выделялся среди своих сверстников:

Братья и сестры были бы рады сопровождать Винсента в его прогулках. Но они не решались просить его о подобной милости. Они побаивались своего нелюдимого брата, в сравнении с ними казавшегося крепышом. От его приземистой, костлявой, чуть неуклюжей фигуры веяло необузданной силой. Что-то тревожное угадывалось в нем, сказываясь уже во внешности. В лице его можно было заметить некоторую асимметрию. Светлые рыжеватые волосы скрывали неровность черепа. Покатый лоб. Густые брови. А в узких щелках глаз, то голубых, то зеленых, с угрюмым, печальным взглядом, временами вспыхивал мрачный огонь.

Основная и самая большая часть книги посвящена уже его взрослой жизни. Автор не поленился и не только рассказал голые факты из жизни художника. Он попытался даже обосновать некоторые его поступки, проанализировать, как то или иное событие повлияло на его творческие взгляды.

В основу своей книги автор положил письма, воспоминания очевидцев, уникальные документы. Он сложил из них сложную многоцветную мозаику, не упустив ни одного тона, не оставив ни одного пустого места.

Ниже то, за что я люблю Ван Гога

Дальше...

«Если бы мы не отваживались на некоторые поступки, мы, право, были бы недостойны жить», – повторяет Винсент.

И я абсолютно согласна с этим утверждением. Трудность заключается в том, что такие поступки обычно выходят за рамки общепринятого и вызывают отрицательную реакцию у общества. Люди начинают крутить у виска, сплетничать, настраивать соседей против, дети бросаются камнями и выкрикивают гадости – испытания такого рода выпали в свое время на долю Винсента Ван Гога. Именно эти моменты в книге произвели на меня сильнейшее впечатление. Я буквально страдала каждый раз, когда автор приводил эпизоды из жизни гениального художника, который при жизни оказался не нужным никому.

«Он приходил туда каждую неделю, когда там собирались художники. Под мышкой он приносил картину, которую ставил так, чтобы она была получше освещена, а потом садился перед картиной, ожидая, чтобы кто-нибудь обратил на нее внимание и заговорил о ней с автором. Увы, никто не интересовался работами Винсента. Гости спорили между собой, ничего не замечая вокруг. Наконец, устав от ожидания, удрученный равнодушием окружающих, Винсент забирал свой холст и уходил».

И подобное происходило постоянно. Вполне естественно, что внутри копилась обида на то, что его не понимают, и это всё при том уникальном даре сопереживания людям, которым он обладал (один только эпизод с шахтёрами чего стоит). Присовокупим к равнодушию окружающих пережитые неудачные любовные опыты и финансовую несостоятельность (даже страшно представить развитие событий без поддержки Тео) и логичным следствием становится тоска, одиночество и случившийся финал. Ей-богу, ни один человек не заслуживает таких страданий, которые довелось пережить Ван Гогу, и это очень больно осознавать.

Как итог: прекрасная книга о гениальном художнике. Анри Перрюшо проделал колоссальную работу, собрав крупицы информации из переписки братьев, воспоминаний их современников, прочих документов и изложив их в хронологическом порядке, не упустив ни малейшего эпизода. Мне, как человеку, которого от картин Ван Гога накрывает волнами эмоций, прочитать данную книгу было жизненно важно, но думаю она способна заинтересовать любого.

P.S. Я не претендую на звание великого ценителя и к большинству произведений искусства, в том числе мировым шедеврам, дышу ровно, но я была в Музее Ван Гога... От его картин исходит энергия, причем от одной тебя может накрыть теплым счастьем, от другой – сбить с ног скорбью. Последние картины я досматривала со слезами на глаза от пережитого, и это был мой первый и единственный подобный опыт. Если у вас будет возможность увидеть картины Винсента Ван Гога своими глазами, прошу, не упустите её.

Ну почему жизнь такого человека оказалась такой короткой! Хотя такое напряжение вряд ли бы кто-то выдержал дольше да еще и сумел создать такое количество шедевров, абсолютно отвергнутых при жизни и признанных практически сразу после смерти.

Замечательная биография (не биографический роман) гениального художника. Хотя его жизнь была еще драматичнее и трагичнее самой изощренной фантазии. Временами просто наворачивались слезы и в голове крутился вопрос Как можно? (Как можно было не замечать ТАКОГО человека? Как можно было не видеть света, выраженного через чистейший и ярчайший цвет? Как можно было позволить ему влачить такое существование?)

Хотя он сам не мог по-другому. Не мог не сочувствовать страждущим, хотя страдал порой сильней. Не мог не согревать обездоленных, хотя сам дрожал от холода. Не мог не делиться всем, порой не оставляя себе ничего. Но только так оy наполнялся сам. И только так мог писать. Только так мог выразить себя и Вселенную, которую чувствовал и ощущал.

Ван Гога либо понимают и любят, либо не понимают. Понимая, чувствуя и любя творчество, хочется глубже понять личность. Книга Перрюшо, основанная на письмах Винсента, его брата Тео, его друзей и на других документах позволит вам прожить короткую, но неповторимую жизнь Ван Гога, глубже его понять и...

Кстати, а вы знаете, как правильно произносить vav Gogh на голландском?

Знаю, я не из тех, кого любят люди, но я из тех, кого они не забывают! (с) Перси Биши Шелли

Сколько прекрасных мыслей, сколько удивительных цитат собрал в этой биографии Анри Перрюшо! Винсент Ван Гог для меня Личность с большой буквы, человек, жизнь и творчество которого не перестает удивлять и вдохновлять. Кажется, перечитав целую кучу статей и книг о его жизни, уже невозможно открыть что-то новое, пересмотреть сложившееся о художнике мнение, но у Перрюшо я смогла найти мысли и точку зрения, с которой еще не обращалась к творчеству художника. Удивительно, книга написана через 60 лет после смерти Ван Гога и прочитана еще через 60 лет после написания, воспринимается так же живо и подлинно, будто описываемые события происходят сегодня.

Поначалу язык Перрюшо мне казался скупым, а стиль книги похожим на исследовательскую работу диссертанта-ученого. Но вчитываясь, я раскрывала в нем точно такую же любовь и восхищение Ван Гогом, какое испытываю я к нему сама. Да, возможно эта книга не наполнена лирикой и романтикой Ирвина Стоуна, может быть, главы имеют упорядоченную шаблонность, но при этом книга создает ощущение погруженности в мысли писателя. Анри мне немного напомнил Радзинского, он также придерживается своей точки зрения в истории и рассказывает её так, как видит, возможно, даже противореча доказанным фактам и воспоминаниям свидетелей. При этом сама интерпретация не воспринимается как художественный вымысел, но дает почву для размышлений. В книге очень много отсылок к другой литературе по жизни Ван Гога, к своему великому сожалению, я мало что смогла найти в открытом доступе, еще меньше из этого переведено на русский.

В книге огромное внимание уделяется живописи художника, Анри красиво описывает картины, подкрепляя их уместными цитатами самого Винсента. И, несмотря на то, что многие холсты мне очень хорошо знакомы, я не уставала искать их в поисковике, сравнивая и корректируя свои мысли об их создании с мыслями писателя.

Любить сколько возможно, потому что только в любви заключена истинная сила, и тот, кто много любит, творит великие дела и многое может, и то, что делается с любовью, делается хорошо.

Анри Перрюшо пишет эту книгу с любовью и от этого она по-своему хороша. Я не буду расписывать в этой рецензии содержание книги, об этом и так уже слишком много сказано. Также я не буду говорить, насколько мои взгляды и мысли совпадают с мыслями и взглядами Винсента, поскольку нахожу это не уместным в данном формате. Однако могу совершенно уверено заявить, если вы интересуетесь подробностями жизни Ван Гога, эта книга подойдет как для общего ознакомления, так и для пополнения «багажа знаний» уже искушенным читателям.

«Больше всего я хочу научиться допускать такие неточности и погрешности против правил, такие видоизменения и искажения действительности, чтобы в результате получилась — да, если хотите, — ложь, но более правдивая, чем любая буквальная правда».

Из всех творческих людей Винсент мне ближе всего (хотя не могу сказать, что меня это очень радует=). Мы с ним внутренне очень похожи. Пожалуй, это лучшая его биография из тех, что я читала. Автор явно неравнодушен к художнику, пытается максимально подробно показать, как долго тот шел к рисованию и почему так долго не мог решиться на этот путь. Хотя и ему порой не удается избежать экстрасенсорных догадок из серии «ну, конечно, Винсент в этот момент чувствовал то-то и думал то-то».

Приятно, что в первой части книги подробно представлены первые 26 лет жизни Винсента, когда он все никак не мог найти себе применение. Остальные части посвящены его взрослой жизни. Автор проделал большую работу в попытках показать, как менялись взгляды Винсента на искусство и его предназначение, как он переживал финансовую зависимость от брата, как справлялся со своей непохожестью на других, как мучительно тянулся к другим людям, как страдал от одиночества, как воспринимал окружающий мир, как не мыслил жизни без работы и во что верил.

«В одном из писем, посланных брату, Винсент писал: «Я не знаю лучшего определения «искусства», чем вот это: «Искусство — это человек плюс «природа», т. е. натура, реальность, истина, но со смыслом, со значением и характером, которые в ней выделяет и выражает «выхватывает», открывает, высвобождает и проясняет художник. Картина Мауве, Мариса или Исраельса говорит больше и яснее самой природы». Природа — это хаос, щедрая пестрота. Она таит в себе ответы на все вопросы, но эти ответы настолько перегружены оговорками и так изощренно запутаны, что никто не может их разобрать. Труд художника состоит в том, чтобы выделить в этом хаосе первооснову, на которой он произрастает: стараться отыскать смысл мира, сорвать с этого мира покров мнимой абсурдности».

Есть такие люди, которые видят слишком многое и не могут жить вполсилы, не могут притворяться. Именно поэтому полная социализация для них представляет трудность. И многочисленные попытки Винсента найти свое дело и в то же время позволить другим больше не переживать за него очень хорошо это показывают. Показаны все его внутренние противоречия, все его провалы в попытках устроиться в жизни. Некоторые люди все удивляются, как это он мог отказаться от многих моментов жизни ради творчества. Да у него, собственно, большого выбора и не было. Он буквально выпадал из любых ситуаций, везде умудрялся быть другим, лишним. В то же время он один из тех людей, чье творчество неотделимо от подробностей их биографии.

Все же мне показалось, что автор слегка идеализирует художника, он сделал из него такого вот рисующего князя Мышкина, а Винсент сложнее.

В книге много цитат Винсента из его писем брату. Безусловно, лучше его писем не может быть ничего.

"Знаю, я не из тех, кого любят люди, но я из тех, кого они не забывают!" -(Шелли).

Да, он испил все горести жизни: голод, холод, непонимание, оскорбление... обрченный едва ли на самые ничтожные из благ человеческого бытия, удивительным упорствам стремился, сам того не ведая, к бессмертию. Читая эту книгу, моё сердце сжималась от боли и я готова была заплакать: разве можно вынести столько! Но он все вытерпел ради искусства и нам, безжалостным людишкам, взамен за нашу злобу, подарил красоту, солнце, любовь и правду жизни.

"Он был честный человек и великий художник; он преследовал лишь две цели - человечность и искусство. Искусство, которое он ставил превыше всего, принесет ему бессмертие". -(Доктор Гаше).

«Находи красоту всюду, где только можно... большинство людей не всегда замечают красоту».

Это история жизни человека с изначальным внутренним конфликтом, усугублённым родовым психиатрическим диагнозом и неосознанной ошибкой родителей. Это история художника, который больше всего на свете боялся остаться наедине с собой. Это история личности, сублимировавшей невостребованные чувства в экспрессии цвета и линий.

Анри Перрюшо решил не вдаваться в "раскопки действительности". В результате получилась смесь подтверждённой документами правды с мифическими фактами, придуманными предприимчивым галеристом Юлиусом Мейер-Грефе с целью успешной реализации картин Винсента. По-прежнему, с подачи Мейер-Грефе и подхватившего его коммерческий вымысел Ирвинга Стоуна, своеобразно подаётся "нищенский образ жизни" Винсента, хотя и упоминается многократно его привычка (и возможности!) повсюду скупать партиями (!) гравюры и журналы о них, заказывать Тео огромное количество самых лучших красок и холстов... Ничего не говорится о финансовом соглашении братьев. По-прежнему, с той же подачи, тиражируется легенда о "самостоятельно" отрезанном ухе и обеливается имя Гогена. По-прежнему выстрел в поле подаётся как суицид. И утрируется образ воронов, летающих над пшеницей. Ну да ладно. Сказки сказывать - дело у людей привычное. Кому интересно, тот и о реальности найдёт информацию.

Для меня книга Перрюшо - повествование о пути человека к цвету. И этим она прекрасна. Истинное удовольствие читать о развитии не только художественного мастерства, но и способности видеть невидимое другим.

Основная её ценность - в обращении читателя к теме тонкого восприятия мира и в побуждении ещё раз вернуться к творениям Ван Гога.

Да, он так и не получил полного художественного образования. Да, на многих его картинах (но не на всех) люди непропорциональны и композиция не выдержана. Но! Его подход к передаче оттенков - то, что мне нравится. У меня с детства склонность к тончайшей проработке цветовых нюансов в процессе рисования. И в работах других людей с кистями я всегда обращаю внимание на мастерство колористики. Помимо композиции, форм и линий. Поэтому и критерий моего выбора картин Ван Гога - именно цветопередача, настроение, полутона.

Интересны люди, которые любят искусство и книги, толково излагают мысли, склонны размышлять и устно, и на бумаге, бережно относятся к миру. Винсент был таким.

Он хотел быть как все и при этом делал всё, чтобы отличаться. Он панически избегал одиночества и в то же время черпал в нём вдохновение. Он нашёл в красках отдушину и возможность самовыражения.

«...Во мху — тона золотисто-зелёного, на земле — тёмного серовато-лилового цвета… тона неописуемой чистоты в зелени маленьких хлебных пашен; чёрные тона мокрых стволов оттеняют золото ливня осенней листвы, кружащейся и шуршащей… небо, все отражающее и повсюду следующее за тобой, воздушное небо, сливающееся со смутной дымкой, что поднимается от земли»…»

«...И он начинает писать оливковые деревья, которые вызывают в нем глубокое волнение. Он подчеркивает кривизну их очертаний, придавая ей особую выразительность. «Оливковые деревья необычайно характерны, и я стараюсь это передать. Они серебряного цвета, иногда впадающего в синеву, иногда с зеленым оттенком, с бронзой и белеют на фоне земли желтого, розового, фиолетового или оранжевого цвета, вплоть до цвета тусклой красноватой охры. Это очень, очень трудная штука. Но мне интересно и, к тому же, это дает возможность работать золотом и серебром. Может, в один прекрасный день мне удастся выразить ими что-то свое, как подсолнухами я выразил это свое в желтом цвете».

Анри Перрюшо в течение всего повествования рефреном - многократно - проводит мысль, что одной из причин душевных и событийных сложностей в жизни Винсента Ван Гога была ошибка его родителей. Нельзя называть ребёнка именем его рано умершего старшего брата. Ну нельзя. Это постоянно давит. Влияет, да.

«…30 марта 1852 года Анна Корнелия произвела на свет мальчика. Его назвали Винсентом… Через шесть недель ребенок умер… 30 марта 1853 года, ровно через год — день в день — после появления на свет маленького Винсента Ван Гога, Анна Корнелия благополучно родила второго сына. И этот мальчик, в память о первом, будет наречен Винсентом! Винсентом Виллемом. И он также будет зваться: Винсент Ван Гог...»

«...Не раз наведывался он к стенам кладбища, где покоился его старший брат Винсент Ван Гог, о котором он знал от родителей, — тот, чьим именем его нарекли...»

«… А внутри, в душе, — столько вопросов…, все эти страхи, бури, эта невыраженная и невыразимая тревога — боязнь жизни, сомнения в самом себе, порывы, внутренний разлад, смутное чувство вины, неясное ощущение, что ты обязан что-то искупить… На высокой кладбищенской акации свила гнездо сорока. Быть может, изредка она садится на могилку маленького Винсента Ван Гога...»

«… Куда идешь ты, Винсент Ван Гог? Кто ты, Винсент Ван Гог? Там, в Зюндерте, на кладбище, стрекочет в листьях высокой акации сорока. Иногда она садится на могилу твоего брата…»

«...В этом краю, черном, враждебном и грозном, Винсент глубоко страдал, отбиваясь от наваждений, тщетно сражаясь с собственными страхами. С тех пор как в сентябре он приехал в этот край, он, не уставая, бродил вокруг кладбищ… На кладбище в Зюндерте есть могила, на которой начертано имя Винсента Ван Гога. Скорбь лучше радости…»

У него в жизни было много периодов, когда он сам считал себя счастливым. Но трагическое мышление небезосновательно перевешивало на весах душевного равновесия.

29 июля 1890 года в час Быка - в 1:30 ночи - он ушёл. По словам очевидцев - спокойно. Успокоенно. Освободился. Остался в письмах, рисунках, картинах - как вестник экспрессионизма, как мастер цвета, вдохновляющий "имеющих глаза - да увидеть".

Этой ночью годовщина.