Kitobni o'qish: «АН и ВИЧ»
Этот проспект был составлен выздоравливающими зависимыми для того, чтобы нести весть АН о выздоровлении все еще страдающим зависимым, у которых положительный ВИЧ статус.
Этот информационный проспект разработан силами местного сообщества
Среди нас большое количество выздоравливающих зависимых, имеющих ВИЧ. Некоторые из нас узнали о своем ВИЧ статусе еще до того, как пришли в сообщество, а кто-то – уже какое-то время оставаясь чистым. Все мы по- разному переживали принятие ВИЧ. Но нам необходимо принять это, как часть нас самих и признать, что мы были больными людьми, неспособными к самозащите. Когда мы употребляли, мы разрушали себя по-разному: мы лгали, мошенничали или воровали, мы деградировали в собственных глазах. Мы уже достаточно разрушили себя и ощутили свое бессилие. Когда уже ничто не могло ослабить страх и паранойю, мы достигли дна и были готовы просить о помощи. Мы искали ответ, когда обнаружили Анонимных Наркоманов. «Анонимные Наркоманы» – это сообщество мужчин и женщин, которые учатся жить без наркотиков. Мы поняли: что бы мы ни думали или ни делали в прошлом, другие члены АН чувствовали и делали то же самое. Окруженные друзьями-зависимыми, мы осознали, что больше не одиноки.
Выздоровление – вот что происходит на наших собраниях. Наше выздоровление – вопрос жизни и смерти, и мы обнаружили, что программа работает, если ставить выздоровление на первое место.
Наши истории это всего лишь наш опыт и мы готовы ими с тобой поделиться.
* * *
С чего начать? Меня зовут Вера, и я остаюсь чистой более 5 лет, и еще я ВИЧ-положительная.
В 1999 году я случайно попала в больницу с гепатитом C, там заодно взяли анализы и на ВИЧ, потом вызвал к себе врач и сообщил, что гепатит B и C у меня есть, а вот насчет ВИЧ непонятно, нужно сходить в СПИД-центр и провериться там еще раз, ну а мне-то что? Инфекционная больница – одна большая точка, все торчат и я торчу, особо не думая, да, в общем, сложно думать в 17 лет. Да, мне было 17 лет, и я уже употребляла 4 года. Потом родителям надоел мой образ жизни, и они положили меня в реабилитационный центр от наркотиков лечиться. Там-то я и узнала про двенадцати шаговую программу и про группы Анонимных Наркоманов – кто такие? Они говорили, что чистые «нарки», как это? Думала – «врут», думала – «покуривают, небось, за углом», ну в смысле наркотики покуривают, вышла я из той реабилитации, мне дали адреса групп и сказали, что надо ходить, ну я и пришла – все равно денег не было, родители перед выходом из дома обыскивали, да и вообще вариантов каких- то не было, такой период что ли был, не везло одним словом. Пошла на группы и страшно было идти – одежду всю нормальную проколола, в общем, выглядела я, мягко скажем – не очень, но пошла на группу, все равно делать нечего. Пришла – там сидят все радостные, высказываются, ничего не понятно, но пришла еще раз, не знаю почему, потом срыв, потом опять пришла, а потом решила доехать до СПИД-центра, доехала, сдала кровь – всё надеялась, что опять проскочу, даже не надеялась, а не думала об этом, потому что думать было страшно, а страшно – потому что ничего не знала про ЭТО, а всё, что знала, то очень и пугало, заколдованный круг. К тому времени у меня на группах появилась девочка, ну что-то вроде старшего товарища, она мне помогала в шагах разбираться, и еще ей звонить можно было по всем вопросам и просто поговорить, когда на стену лезть хочется, другими словами – когда тяга. Через некоторое время я получила положительный анализ на ВИЧ. На дворе 1999 год, я оглушенная стою под снегом во дворе СПИД-центра, и непонятно: куда идти? кому я теперь нужна? кому сказать? что сказать? что дальше? как кто отнесется? отреагирует? а сколько мне жить осталось? а что делать дальше? ЧТО ДАЛЬШЕ?
