Kitobni o'qish: «Сердце Арктики»
Глава 1.
– Ну, рассказывай, Антонина, как ваши дела? Как Петенька? Не болеет?
– Нет, не болеет, – Антонина Викторовна поерзала на табуретке, усаживаясь поудобнее перед окном, на широком подоконнике которого стоял планшет, – чего ему болеть? Он спортом занимается, не пьет, не курит…
– А Надежда? Все обезьянничает?
Женщина опустила глаза и стала подковыривать ногтем кутикулу на пальцах другой кисти:
– Не надо так про Надю. Она хорошая. Возраст такой просто.
– У нее возраст не кончается уже пять лет! Согрешила ты с ней, что приютила. Надо было родителям мужа Ириного отдать ее…
– Так! Прекрати! Надю и Петю нельзя разлучать! Они родные брат с сестрой, в одном доме должны жить, пока своими семьями не обзаведутся… И вообще, Марина, – Антонина Викторовна сурово нахмурила брови, переведя взгляд с экрана на камеру планшета, – Это наши семейные дела. Тебя не касаются.
– Ну и мучайся дальше! – физиономия подруги на экране брезгливо скривилась, – О тебе же беспокоюсь!
– Ладно, всё. Дела у меня появились. Пока! – Антонина Викторовна спешно нажала отбой на экране планшета и видеозвонок завершился. Настроение испортилось. Зачем Марине было лезть со своими комментариями? Нельзя, оказывается, даже изредка душу изливать таким подругам. Только еще больнее сделают вместо сочувствия.
Она посидела еще какое-то время перед окном, блуждая в своих мыслях. По дому все дела переделаны. Цветы политы, рассада на балконе, на солнышке греется. Петя как обычно в семь тридцать на работу ушел, Надя спит… Жалко ее, тяжело ей без матери. Тяжелее, чем Пете. Хотя что сравнивать? Оба сироты, оба навсегда лишены родительского совета и воспитания. Бабушка никогда ни мать, ни отца не заменит.
– Доброе утро, – сонно пробубнила девочка в дверях кухни и прошлепала босыми ногами к холодильнику.
– Доброе утро, Наденька, – улыбнулась Антонина Викторовна и глянула на часы– половина двенадцатого, – у тебя с какого часа учеба?
– Я не пойду, – девочка вылезла из недр холодильника с пакетом молока и полиэтиленовым свертком, – Там сейчас тема «Технология приготовления супов и соусов», мне неинтересно. Вот когда будут рыбу учить готовить, тогда буду ходить, и на кондитерку пойду. А супы не интересуют, – она села за стол, достала из пакета сушеную тарань и начала ее умело чистить.
– Ну так нельзя! – развела руками бабушка, – тебя могут отчислить!
– Не велика потеря! – отмахнулась девочка, наливая себе стакан холодного молока, – не стану великим поваром – стану певицей.
Антонина Викторовна, с тревогой наблюдая, как внучка поедает сушеную рыбу и запивает ее ледяным молоком, только покачала головой:
– На певицу тоже учиться надо. Все знаменитые певицы с образованием: Лолита Милявская, Полина Гагарина.
– Фи! Что за старье?! Твои певицы, может и учились, а я – самородок! – Надя задрала веснушчатый носик повыше, – мне не нужно образование. Мы с моей группой обалденную песню придумали, прям хит! Осталось отшлифовать, записать и в ВК закинуть. А там – слава, фанаты, концерты! – она вскинула руки к потолку, отчего перышки рыбы с ее пальцев разлетелись в стороны.
Бабушка снова покачала головой, давая себе установку поговорить вечером с Петей: пускай он вразумит младшую, что прогулы ни к чему хорошему не приведут. Песни петь это хорошо, но образование должно быть, хотя бы повара-технолога. Антонина Викторовна посмотрела на странный завтрак внучки и тяжело вздохнула: как же все-таки найти подход к девочке? Ведь умненькая же, как брат. А не хочет учиться, из девятого класса чуть-чуть не отчислили, теперь вот в училище прогуливает.
– У Пети день рождения послезавтра. Может, тортик испечешь в качестве подарка? – вспомнила женщина, вставая к мойке, куда Надя закинула грязный стакан.
– Суши закажи лучше! – крикнула внучка уже из своей комнаты, – Он сладкое разлюбил!
За закрытыми дверями тут же включилась громкая сумбурная музыка. «Панк-рок», так кажется, называла ее Надя. Антонина Викторовна снова тяжело вздохнула, выключила слуховой аппарат и прошла к себе читать книгу.
– Наноботы – наноботы, нам от вас одни заботы, – мурлыкал Павел стишок собственного сочинения под мотив популярной песни, заевшей в голове с самого утра.
– Как там обстановка? – спросил Петр, высовываясь из-за монитора, – есть контакт?
– Температура окружающей среды 8 градусов, репликация идет со скоростью 100 наночастиц в секунду.
– Медленно…, – Петр встал из-за стола и прошел к коллеге. Сам посмотрел в микроскоп, – Вообще не вижу движения. А! Вот, зашевелились.
– Да, я тоже заметил – раз в минуту возникает пауза, будто на перекур уходят, – подтвердил Павел.
– И нам пора перерыв устроить. Рабочий день больше часа назад закончился, – Петр был доволен результатом эксперимента, – Думаю, можно эту серию считать удачной. Репликация есть, скорость распространения в водной среде 30 м в секунду, как у Гольфстрима, точное определение цели и захват ее – тоже.
– Будешь докладывать Складовскому? – Павел отключил клеммы от стекла с контрольной партией наноботов, которые тут же начали собираться из разветвленной сети, напоминающей грибной мицелий, в капли серебристой жидкости.
– Да, пора, – подтвердил Петр.
Он стал разбирать и выключать оборудование, а Павел уже сливал наноботов в пробирку. Таких пробирок было всего одиннадцать штук. Они хранились в металлическом контейнере, закрывающемся на кодовый замок. Когда контейнер закрылся, Петр поместил его в сейф, ключом к которому служил его отпечаток пальца.
– Яйцо в утке, утка в зайце, заяц в медведе…, так там было? – вспомнил Павел.
– У нас свои сказки, поинтереснее будут, – улыбнулся Петр, – дай бог, завтра подтвердим результаты.
– Подтвердим. Я не сомневаюсь. Но лучше быть уверенными на 99, 9 %. Как в том, что дома кончился хлеб и чай, – Павел прочитал сообщение на своем смартфоне, – Почему всегда я должен в магазин ходить? Сейчас столько доставок!
– Родителям так спокойнее, ты же знаешь, – ответил Петр, – ни все быстро принимают прогрессивные идеи. Кстати, об идее: завтра у меня день рождения. Бабушка настаивает, что хочет познакомиться с моими коллегами. Профессора я не могу позвать… неудобно. Если Вику и Свету позвать, она меня сватать начнет, уже было такое в институте. В общем, если хочешь, приходи.
– С удовольствием, – легко согласился Павел, – насчет подарка намекнешь? Коньяк, джин?
– Не пью, – отрезал Петр, – извини. У меня режим.
– Какой спорт? Всегда уважал спортсменов!
– Да я в «качалку» хожу, – опять стушевался старший по должности коллега, – Так, для себя.
– Все равно молодец! – подбодрил Павел, – В общем, предложение на счет дня рождения принимается, а над подарком сам покумекаю.
– Если завтра профессор Складовский примет отчет, уже подарок будет.
На следующий день с самого утра в лаборатории кипела работа. Результаты эксперимента с первой группой подтвердились идентичными показателями в контрольной колонии. В три часа пополудни руководитель проекта отчитался перед профессором Складовским – куратором его проекта и замдиректора по научным разработкам АО Заслон.
– Замечательный результат! – похвалил профессор, – И главное, вовремя. В дедлайны уложились. Теперь, Петр Николаевич, вам предстоит решить следующую задачу – транспортировки наноботов на место, где они, собственно, будут активированы для заданной программы.
– Контейнер можно доставить на любой подводной лодке, – Петр непонимающе пожал плечами, – Это ценный груз, но абсолютно безопасный для человека. Галий, основной компонент сплава нанороботов, не излучает радиации или токсинов.
– Вы меня не поняли, – профессор отложил ручку, которую крутил в пальцах, – Вы же не будете выливать наноботов в океан через иллюминатор или в прорубь, как помои через порог, – Петр отрицательно замотал головой, – Тем более нас интересует глубина в три тысячи метров. Там контролировать процесс распределения частиц «серой слизи» в нужном нам радиусе вообще очень сложно, мягко говоря.
– Так, – Петр уперся ладонями в колени и опустил глаза в пол, – то есть нам нужен перевозчик. Робот-перевозчик.
– Необязательно робот. Рассмотри вариант собаки или обезьяны – живого существа, способного выполнять простые команды.
– В воде с температурой всего восемь градусов Цельсия? Мне кажется, профессор, машина из металла и пластика будет надежнее.
– Не факт. Ты же помнишь теорию Эрика Декслера о вероятности фатального исхода любой незначительной аварии в ходе репликации наноботов? А если реально наноботы захватят управление роботом и их цели поменяются на кардинально-противоположные? Не спасем тогда человечество, а ускорим его гибель, только иным путем.
– Хорошо. Я подумаю, – согласился Петр Николаевич, с удивлением рассмотрев в своем наставнике фаталиста и скептика.
– А в целом молодец. И команда, весь отдел – молодцы. Можешь идти.
Остаток рабочего дня Петр Николаевич делал ленивые теоретические прикидки. О новой задаче он сразу объявил всем сотрудникам отдела. Но больше всего его удивляла идея с животными. Она казалась надуманной и более проблематичной в исполнении, чем конструирование робота. У него функций должно быть всего-то: опуститься на заданную глубину, открыть контейнер с «серой слизью» и проследить, чтобы все наноботы до последней капельки оказались в воде. Все! И все в комплексе. А на собаку нужно будет цеплять все сверху скафандра отдельными блоками – камеры, измерительные системы, сигнальную систему. В общем, ничего не придумав до конца дня, коллеги отправились праздновать день рождения.
– Проходите, гости дорогие! – встретила Антонина Викторовна внука и его знакомого. На ней было надето праздничное бархатное платье темно-вишневого цвета, украшенное на левом плече золотой брошью с жемчужиной.
– Ух, какая ты сегодня нарядная, бабуля, элегантная! Как будто это у тебя день рождения, а не у меня! – пошутил Петр и представил товарища.
– Очень приятно, – улыбнулась женщина, – пойдемте в общую залу, я там накрыла. Совсем не знала, что приготовить, и сделала пироги: один с рыбой, один с мясом.
– Объедение какое! А Надя не помогала?
– Нет. Она с утра как ушла, так и не приходила еще…, – Антонина Викторовна не успела скрыть печаль.
– Она хоть в училище появляется или все с друзьями «тусит»? – угадал причину тревоги Перт.
– «Тусит», – коротко подтвердила бабушка, только ты ее сильно не ругай. И вообще, не сегодня, прошу! Сегодня у тебя день рождения. Давайте праздновать!
Молодые люди с энтузиазмом принялись поедать пироги, не переставая хвалили хозяйку и параллельно развлекали ее интересными фактами современной науки. Когда Антонина Викторовна вышла на кухню за чаем, Петр отложил приборы и вполголоса обратился к Павлу:
– Хотел объясниться. Я являюсь опекуном для младшей сестры. Но фактически воспитывает ее бабушка. Хотя в шестнадцать лет уже трудно воспитать. Живем мы втроем. Родители погибли в автокатастрофе. Пять лет назад.
– Соболезную, – кашлянул в кулак Павел. Стало неуютно от полученной информации.
– Да ничего. Жизнь продолжается. Я в учебу весь ушел тогда, на третьем курсе уже был. Чтобы дали опеку над сестрой, устроился на подработку. Наде тогда одиннадцать было. Вот для нее это тяжелый стресс оказался. Кажется, до сих пор не оправилась. Первые полгода ходила как тень, по учебе с пятерок на тройки скатилась. А потом вроде ожила, а вроде и одичала сразу. Дьяволенок натуральный.
– Это переходный возраст называется, – улыбнулся Павел по-доброму и с сочувствием в тоне к коллеге.
В комнату вошла Антонина Викторовна с подносом, на котором стояли красивые фарфоровые чашки и заварочный чайник.
– А что к чаю будет? – быстро подхватил Павел, чтобы отвлечься от трагической темы.
– Ох! – вздохнула Антонина Викторовна, – Надя сказала, что Петя сладкое теперь не ест, я ничего и не купила…
– Люблю я сладкое! – обидевшись, пробубнил именинник.
– Так я сейчас схожу за тортиком быстро! – Павел торопливо встал из-за стола.
В прихожей послышался звук отпирания замка. Кто-то прошел в прихожую, громко топая.
– Надя пришла, – прошептала Антонина Викторовна, начиная переживать.
– Всем хай! – В залу заглянула курносая мордаха с веснушками и обведенными по кругу черным глазищами.
Павел приветливо улыбнулся, Антониа Викторовна только прислонила руку к груди.
– Надежда, иди-ка сюда, – позвал брат, стараясь сделать тон помягче. Получилось коряво, с хрипотцой.
– Зачем это? Я жрать хочу! – выпалила девчонка, косясь на незнакомца.
– У меня день рождения. Это, во-первых. Бабушка пироги испекла вкусные. Садись, с нами поешь. Во-вторых, мы давно с тобой по душам не общались. Расскажи, как живешь.
– По душам! – передразнила Надя, но все-таки вышла вся из коридора. На ней была юбка из черного кожзама с металлическими цепями, пристегнутыми к поясу и гирляндами свисающими на бедрах, а сверху – мешковатое черное худи с капюшоном. В волосах мелькали сиреневые и алые пряди.
Она уселась напротив бабушки, бесцеремонно пододвинула к себе общее блюдо с пирогом, опять зыркнула на Павла и оттяпала за раз огромный кусок пирога.
– А вы кто? – спросила она с набитым ртом, чем вызвала очередное бессильное возмущение Антонины Викторовны.
– Зовут меня Павел Сергеевич Демьянов. Я коллега, подчиненный, и, надеюсь, товарищ Петра Николаевича, – с улыбкой ответил Павел.
– А чего это вы надеетесь? Чем он вам так ценен? По-моему, абсолютно серая личность, лишенная духовности, – она прищурила взгляд и метнула его в Петра, но без злобы, а только с целью подразнить.
– Надя! – всплеснула руками Антонина Викторовна. Петр же многозначительно начал елозить желваками.
– Ты не права, – парировал Павел, – Твой брат – светило науки. Изобретатель, новатор. Быть его помощником – уже честь.
– Хм, ну допустим…, – Надя почесала нос, при этом рука ее подозрительно зашуршала целлофаном.
– Что у тебя в рукаве? – мгновенно отреагировал брат.
– Ничего. Тебе показалось, – Надя продолжила взирать на Павла и поедать пирог, игнорируя остальных присутствующих.
– Надежда, покажи пожалуйста, что в рукаве, – Петр сдерживался из последних сил, чтобы не закричать.
– Я думаю, стоит пойти на встречу старшему брату. Там же у тебя ничего запретного нет? – Павел заговорщицки понизил голос и пристально посмотрел на Надю, а она вмиг почувствовала, как заливается краской смущения. «Почему этот парень такой симпатичный? За что?»
Она послушно задрала рукав мастерки. Вся рука была замотана в черную полиэтиленовую пленку, закрепленную скотчем.
– О, Господи! – Антонина Викторовна в ужасе соскочила со стула, – Что с рукой, Надюша?! Ожог?!
– Успокойся, бабушка, – сказал за сестру Петр, сам выдыхая, – ничего страшного. Это татуировка.
– Татуировка? Как татуировка? На всю руку? Наденька, тебя же теперь ни в один приличный ресторан не возьмут!
– Возьмут, бабуля, только я сама не пойду! – «успокоила» в свою очередь Надя.
Петр в отчаянье посмотрел на коллегу. Во взгляде его читалось извинение. Всегда замкнутый на работе, конечно, он был не готов к семейным сценам в присутствии посторонних.
– Так! – Павел прервал неловкую паузу, – мы остановились на сладком. Вернее, его отсутствии. Я пошел в магазин.
– А можно я с тобой? – неожиданно для себя самой выпалила Надя.
Павел с застывшей улыбкой вопросительно посмотрел на именинника. Тот одобрительно закивал и заморгал. Видимо, не готов был сейчас к нравоучительному разговору с сестрой.
– Решено! Идем! – скомандовал Павел, и Надя тут же пулей выскочила изо стола.
Глава 2.
Они спустились в магазин на первом этаже дома – стандартную «Семерочку», вечный спутник многоэтажных человейников, где было все от хлеба до шампуня. Павел оказался разговорчивым, вежливым и добродушным малым. Он открывал перед Надей дверь, пропускал вперед, интересовался ее вкусом при выборе торта. Казалось бы, мелочи, но знакомые девушки в колледже и музыкальной тусовке такого не делали. В ее обычной среде обитания были только кибербуллинг и конкуренция. Даже в музыкальной группе постоянно все спорили и ругались: как играть, что играть, кто должен петь, а кто молчать.
