Kitobni o'qish: «Прогулка по небу»

– Отряд! Песню запевай! – рявкнул в рупор Лимонов, военрук из десятой школы. Сейчас же он значился командиром разношерстного отряда подростков самого взбаломошного возраста тринадцати – четырнадцати лет. Возраст, в котором отсутствуют границы, любые: между мечтами и реальностью, между желаниями и возможностями, между настоящим и будущим. Единственная запретная грань и непонятная область часто они, взрослые, особенно летние педагоги, мешающие наслаждаться воздухом свободы, любители расчерчивать все звонкие дни на четкие квадратики нормативов. Сколько уже раз Виктор Леонидович водил подобное бесшабашное племя по давно известному туристическому маршруту, и каждый раз что-то происходило не по плану, утвержденному в его светлой и правильной голове.

– Таких не берут в космонавты! – вяленько протянул одинокий голос и умер, не развив темы.

– Му – рка-а, ты мой муре-еночек, – очень развязно и бодро послышалось с другого конца колонны.

– Отставить пение,– быстро спохватился командир. – Откуда набрали этих ребят? – забурчал он себе под нос. –Нормальных песен не знают.

– Так срочный был набор, – подскочила жизнерадостная Ольга Борисовна, руководитель второго отряда..– Еле собрали. Даже детдом привлекли, – и привычно вздохнула. – Ну, что вы хотите, такое поколение.

– И что мы с ними делать будем? Еле ноги волокут. Поколение…

А «поколение» уже третий час отмеряло расстояние, которое становилось все дальше и дальше от привычного города с его тусовками, играми, фильмами и заботами. И чем дальше они отходили, тем ощутимие и явственне лопались ниточки, связующие их с комфортными квартирами, через звон комара над ухом, через пыль дороги, что поднимали молодые еще белые ноги и спотыкались об ухабы не асфальтированной дороги, через неожиданный удар хлесткой ветки по удивленному лицу, когда входили в настороженный лес. А там даже самые замученные диванами дети, жадно вдохнув наэлектризованный воздух своими посеревшими ноздрями, превращались в нормальных обитателей планеты Земля..

Никита, ясноглазый парнишка тринадцати лет, в классе именуемый просто Ник за безупречный английский и стильный внешний вид, давно уже приметил девочку, которая битый час маячила перед ним, и ведь так ни разу не оглянулась. Он уж и сверлил ее глазами, мысленно заставлял оглянуться, даже подсвистывал – все безрезультатно. Идет молча, глядя перед собой, как будто шаги считает. А девчонка интересная: длинноногая, спортивная, волосы темные в хвост прихвачены. А он, хвост, болтается вправо – влево, ну, как у лошади.

Никите, привыкшему быть в центре гудящей компании, до нервного зуда надоело идти одному и ни с кем не зацепиться языком. И, наконец, он не выдержал и догнал незнакомку.

– Путешествовать любим?

– Еще че, – фыркнула «лошадка».

– Значит, тоже родичи в поход засунули?

– Ага, Очень вовремя подвернулась бесплатная путевка.

– А меня от компьютера спасают.. Интернет- помойка, игры засоряют мозг, а руки-ноги скоро атрофируются от сидения. – он пригнулся поближе и заговорнически прошептал:– Наверное, по себе судят, – и громко добавил.– А маман сама по полдня торчит в компе. Видите ли, у нее диссертация. Ну, ладно это понятно, где-то. Но папан по ночам в игрушки режется. Сам видел! Это как?

– Ничего себе диссертацию пишет, – протянула девочка и внимательно посмотрела на этого красивого мальчика.– Здорово

– А пустяк. А тебя как зовут?

– Рита.

– Красивое имя. Маргарита.. Меня – Никита.

– Нормально, жить можно.

Рита облизнула сухие губы. Солнце переключило свой нагреватель на отметку «сушь» и стремилось высушить наглых детей, покусившиеся на лесные тропы. Тропа больше походила на широкую дорогу, поэтому спасительная тень леса им не могла помочь.

– И когда мы до места дойдем…

– А мы сейчас узнаем. Мне ведь, когда родители обрабатывали, чтобы я восхотел идти в поход, весь маршрут по гугл картам показали.

Он достал мобильник и одним большим пальцем гордо загрузил картинку.

– Вот, смотри, мы телепаемся во-от здесь. Слушай, еще пара минут, и мы сможем упасть на траву и помыть сапоги в вот этом ручье. – Никита ткнул пальцем в голубую ленточку на картинке.

– Здорово это у тебя. – Рита с завистью посмотрела на дорогущий телефон. – И ты прямо захотел идти в поход?

– Почему бы и нет. Во-первых, выдадут значок. Может понадобиться при поступлении в институт. Во-вторых,

новые знакомства.., – он выразительно посмотрел на Риту. Ну, и, в-третьих, физически хочу себя испытать. Я ведь в классе самый крепкий, ну, судя по зачетам на физре. А то в городе чаще всего на «Лексусе» перемещаюсь.

– На чем?

– На машине «Лексус», японская такая. Одна из самой надежных считается.

Тут Никиту понесло. Из него потоком полилась речь о

всевозможных марках машин, об их достоинствах и недостатках, в каких фильмах они мелькали, какие машины обожали великие артисты. Он видел ее внимательные серые, даже слишком серьезные глаза, и они ему почему-то очень нравились. И только он хотел ввернуть эффектную фразу, развернулся к ней лицом и тут же налетел со всего размаха на парнишку, который стоял у обочины дороги и что-то рассматривал.

– Мистер тормоз! Я тут из-за тебя чуть фигуру аиста не сотворил! Объяснитесь, пожалуйста!

– Тише – худой мальчишка с черной копной волос и огромными выразительными глазами поднял длинный узловатый палец и показал на ближайший василек. На цветке сидела необычайно большая синяя бабочка с белым мерцающим узором на нижних маленьких крылышках.

– В первый раз такую вижу… А ты?

– Да каких тут только насекомых не летает, – пожал плечами Никита. – Ты что энтомолог что ли?

– Нет. Только странно это. Может, действительно идут массовые миграции насекомых из-за изменения климата. И какой-нибудь ученый сделал бы на нашем месте открытие. А?

«Открытие» беспардонно взмахнуло крыльями и, совершив ритуальный танец над ближайшими цветами, улетело.

– Она улетела! – испугалась Рита.

– А.. это ничего… Пусть летит.– Махнул рукой парнишка.– Я здесь для другой цели.

– И для какой же? – как можно язвительно спросил Никита.

– Эй! Камчатка! Не отставать! – загремел в рупор Виктор Леонидович. – Подтягивайтесь, подтягивайтесь! Не в саду гуляем!

Ребята бегом догнали колонну. Новый знакомый в это время объяснял:

– Ну, вы представляете, мы попадаем в лес! Это тебе не по телевизору смотреть. А слабо съедобные растения найти? Рыбу поймать и прямо так на костре сготовить? Лес полон тайн. Лес – это жизнь…

– А ты в курсе, что мы тащим на себе запас еды на весь путь. Я подозреваю, что за нами тайком едет грузовик, на всякий случай с НЗ, – съехидничал Никита. Внимание Риты плавно перетекало к этому болтуну.

– Я думаю, одно другому не помешает. А бабочка – это знак!

– Чего?

– Увидим..

– А тебя как зовут? – спросила Рита.

– Макс. А тебя я знаю. – Максим радостно заулыбался. Ты Рита Морозова. Твой папа завхоз в нашей школе.

Рита недовольно мотнула головой.

– А я Никита. Меня не знаешь?

– Теперь знаю, – засмеялся Максим.

Тут, наконец, отряд повернул в сторону, вступив на маленькую тропинку, нырнул под спасительный эеленый зонтик. И зонтик был таким плотным, что солнце, вроде, перестало досаждать новобранцам-туристам, оно передало эстафету мелкому многочисленному гнусу. Мошкара лезла в рот, в нос, в уши и норовила покусать все незащищенные места у детей и взрослых. Но Никита оказался прав, через минут десять тропинка упала круто вниз, свернула направо, и они устало высыпали на широкий берег ленивой речки, сверкающей солнечными стразами.

– Привал! – раздалась команда.

Детская масса радостно загудела. Рюкзаки мягкими внушительными ударами забарабанили по траве, и за ними вслед, как подкошенные, повалились и владельцы рюкзаков с воплями: «Ну, наконец-то!», «Я больше не двинусь!», «Чаю! Чаю в постель!»,

– Не расслабляться! – вновь вострубил Лимонов. – Первый отряд ставить палатки. Второй отряд разжигать костер, где, я покажу. Девочки на кухню к Наталье Сергеевне. Третий отряд к Василию Васильевичу.

Лагерь представлял собой давно обжитую площадку. Из бревен сбита обеденная зона: длинный стол и скамьи вдоль него. Кострище любовно обложено булыжником. Имелись зоны для волейбола, футбола и даже дискотеки. Цивилизация гармонично втиснулась в этот небольшой уголок природы, с каждым годом все больше растворяясь в нем. На спортивных площадках буйствовали одуванчики, кое-где выскочили тоненькие деревца, совсем еще детки, обеденный стол начинал зеленеть темным добротным мхом. Серые палатки вытянулись в линию вдоль реки, в воздухе стоял гул обрадованных голодных комаров.

После обеда за столом в изломанной тени старой кривой черемухи собралось все руководство похода на деловую пятиминутку. Все педагоги здесь бывали не раз, любили эту черемуху, которая таила в себе массу историй: перевернутые гнезда с птенцами и их спасение, разбитые руки-ноги любителей лазить по веткам, спуск приведения с верхушки дерева пацанами-шутниками и много, много чего еще можно было вспомнить, глядя на взлохмаченный силуэт реликта. Все педагоги, слегка утомленные от солнца, еды, походной суеты, ожидали обычных шуточек и анекдотов от главного балагура Сергея Ивановича, его перепалки с Лимоновым, напрочь лишенного чувства юмора и состязания с интеллигентным и эрудированным Василь Васильевичем. Но все пошло немного не так…

Василий Васильевич поднял руку, чтобы обратить на себя внимание развеселившихся коллег:

– Внимание! Прошу тишины! Информация к размышлению по продолжению нашего похода.

– Да вы что! Дайте детям отдохнуть! – встревожилась Наталья Сергеевна. Чувствовалось, что ей самой до жути не хотелось куда-то там идти.

– Да потише, друзья! Я об этом и хочу сказать. – Василь Васильевич поднял свой телефон. – Пришло предупреждение МЧС. Надвигается ливень с сильным ветром. Очень сильным. Возможен ураган.

Все разом замолчали.

– При чем на всю неделю нестабильная погода. Какие предложения?

– Ну, возвращаться это будет слишком, – заявил Лимонов. – Я должен провести мероприятие в любых условиях, – и на лице его отразилось суровость и непреклонность военрука.

– Давайте здесь и останемся. Разместились компактно. Мы в низине. Лес прикроет от сильного ветра. Так сказать, окопаемся, как индейцы, – предложил Сергей Иванович.

– Кстати, при таких экстремальных условиях они честно получат свои значки, – закивала Ольга Борисовна.

Наталья Сергеевна облегченно вздохнула; идти некуда не придется.

– Значит, я объявляю ребятам об урагане… – решительно встал Василь Васильевич.

– Зачем же им сообщать? – встревожилась снова Наталья Сергеевна.

– Действительно, – поддакнул Лимонов. – Может ураган стороной пройдет, а мы панику посеем.

– Но как мы объясним детям, что остаемся? – не понял Василь Васильевич.

Лимонов скривился:

– А ничего объяснять и не надо. Они еще и обрадуются, что все пять дней у речки отдохнут. Я этот народ знаю.

– Нехорошо это, – пробормотал Василий Васильевич, но его никто не услышал.

Рита сидела прямо у воды, рассеяно глядела перед собой и грызла травинку. « Сможем помыть сапоги в этом ручье» – вспомнились его слова.

Неподалеку играли ребята в волейбол. Мяч отлетел и плюхнулся рядом с ней. Она вскочила, подбросила мяч и привычным движением послала его точно на площадку.

–Здорово! Иди к нам! – закричали игроки.

–Не-а. – отозвалась Рита.

Она снова плюхнулась на траву и с удовольствием вспоминала новые знакомства. Взгляд ее скользил по тихой воде, склоненным ивам на противоположном берегу, белому пушистому облачку, похожему на поросенка…

– Вы так одиноки, мадемуазель! Не составить ли вам компанию, – Никита стоял перед ней во всей красе и широко по-американски улыбался.

– Садись, Скайвокер, – насмешливо сказала Рита.

– О прекрасная Маргарита! Когда мы выйдет из этой лесной ложбины, я подарю тебе целое поле цветов. Нет, это будет море цветов. В них можно будет искупаться с головой, как некогда Клеопатра купалась в розовых ваннах. У нас будет полевая, нет, луговая ванна.

Девочке стало весело, и в глазах запрыгали озорные чертенята, которые так и подбивали хозяйку съязвить на эту напыщенную тираду.

– Потом мы через мостик, построенный самими эльфами, перейдем эту речку и поднимемся на невысокий холм, и я

подарю тебе прекрасный вид с высоты на зеленый лесной океан. Он споет тебе свою хвалебную песню. Ты когда-нибудь слышала, как поет лес, Я, честно говоря, тоже не слышал. А дальше мы спустимся по лесной дороге в густой, непроходимый лес, где живут лешие и кикиморы.

– Ты это серьезно? Весь путь выучил? Или это бред сивой кобылы?– засмеялась Рита.

– Ну, кобыла тут не при чем, а запоминать там нечего, все не просто, а очень просто. А вот как мы пройдем… Особенно с таким, как Лимонов. Слушай, он, по-моему, нормально говорить не умеет, только через эту штуковину. Во, через рупор. По лагерю с ним ходит.

– Ага, и спит с ним в обнимку, – Рита вдруг ярко это себе представила и снова прыснула от смеха. – Как мент с боевым оружием, так наш Лимонов с рупором.

– Это точно, – радостно поддержал ее Никита. – Кто ж будет строить народ парами на сбор землянички?

– И по свистку купаться!

– Он будет громогласно объявлять, кому какую песню петь под гитару.

– Нет! Он сам в рупор песню про кузнечика споет!

«Всем собраться на пятачке у палаток! Срочно!», – заорал репродуктор.

– Во-во, сейчас начнется, – предсказал Никита. – Детский сад.

Они двинулись на пятачок.

Василь Васильевич оглядел собравшихся и объявил:

– Друзья мои! Девчонки и мальчишки! Мы решили вам преподнести небольшой сюрприз! На все пять дней мы остаемся лагерем здесь! Здесь прекрасное место: рыбалка, грибы, ягоды, у нас обширная культурная программа. Скучать не будем, я вам гарантирую!

– Ура-ра! – раздалось вокруг.– А мобильники отбирать не будут? А ноут здесь есть, где подключить?

Вась. Вась облегченно вздохнул. Вопросов, которых он так боялся, не возникло. Наверное, Виктор Леонидович прав, и детей перестали манить новые, неизведанные открытия.

Никиту будто облили холодной струей из-под шланга в дикую жару.

– Я чего-то не понимаю… Да мы тут со скуки свихнемся. С какой стати…

Никита не двигался с места и что-то лихорадочно соображал. Нет, он не хотел, не хотел потерять этот шанс:

окунуться полностью со всеми потрохами в жизнь следопыта, новая знакомая-амазонка, неожиданные приключения, которые обязательно, непременно должны произойти, возможность как-то себя проявить. А вместо этого – детский лагерь на лужайке. Подъем, обед, мероприятия и отбой.

– Ну, что, Скайвокер, сушим весла? Прогулка отменяется, – насмешливо сказала Рита.

– Что?

Лихорадочная мысль вдруг пронзила его, как электричеством. Безумная мысль! Но он ухватился, как за спасительную соломинку. Спасти, нужно непременно спасти эти летние дни.

– Слушай, а… давай сами пройдем этот путь? Я знаю, как идти. Всего 120 километров. Вразвалочку можно дойти за два дня.

– Ты шутишь? – не поверила Рита.

– Конечный пункт – туристическая база «Красный Сокол». От туда нас должны были вывезти на автобусе. Там всегда есть люди.

– Вдвоем?

– А почему нет? Остальные все в восторге от этого оригинального решения.

–– А ты так уверен, что не заблудишься, любитель ездить на «Лексусе»

– Риточка! В этой голове, – он похлопал себя по аккуратно уложенным волосам, – как в сейфе: все кладется и ничего не исчезает. Да и гугл карты на что?

– Ну, если ты так уверен… , – тихо и медленно прошептала девочка – Я согласно… Даже прикольно!

Ритино сердце лихорадочно забилось от неожиданной авантюры, румянец вспыхнул на загорелых щеках. А из-под прикрывших ресниц глаза блеснули в неподдельном азарте.

– Тогда валяй сейчас на кухню, и прикинь, что можно взять незаметно. А я знаю, где у них НЗ находится. Там, я, кажется, видел, даже палатка запасная имеется. Вообщем, встречаемся через час за футбольной площадкой. Там, вроде, никого нет.

Подпрыгивая от нетерпения, Никита помчался к себе в палатку. «Так, лишнее выбросить из рюкзака. Придумать, куда спрятать палатку», – бормотал он про себя. В голове прорисовывался четкий план преступной вылазки: какие вещи нужно взять обязательно, какие куда подбросить, чтобы они не потерялись, во сколько выйти, чтобы успеть пройти как можно дальше, и их не сразу хватились бы и многое другое. Его мысленный процессор работал в полную загрузку, когда он нагнулся, чтобы войти в палатку и тут столкнулся с Максимом.

– Ты куда так несешься? – удивился Макс.

– Никуда, – как можно спокойней сказал Никита, хотя у самого в животе крутился бешеный пропеллер, который не только спокойно говорить, даже стоять без активных действий не давал. – Так, кое-что забыл в рюкзаке.