Kitobni o'qish: «Сoн»

1-часть

1

Утро. Озеро было полностью окутано туманом. Шумная компания, не сомкнувшая глаз за всю ночь, вяло, кутаясь от холода, зевая и переминаясь с ноги на ногу, толкались у спуска к воде. Костер уже давно погас, и было видно, что разжигать его заново никто не собирался. Я отошла в сторону. Заросли, приозерных кустов, были слишком густы, и стоило больших трудов пробраться подальше от смеющихся друзей. Наконец, укрывшись за огромным деревом, я увидела человека. Он стоял ко мне спиной и смотрел куда-то вдаль озера. Что он мог там увидеть? По воде стелился густой туман, уходя далеко в лес, делая деревья холодными и страшными. Серость, сплошная серость. Слышны были приглушенные разговоры компании, чей-то смех тонул в тумане. Послышался треск веток и чьи-то тяжелые шаги. На тонкой, еле заметной среди зарослей, тропинке, появилась большая грозная фигура в черном плаще. Он шел не торопясь, шаги его были четкими. Этот человек нагонял страх и вселял ужас. Он занес руку над головой парня, который стоял у озера, послышался неприятный треск, и струи крови потекли по всему телу. В руке блеснул топор. Я заворожено смотрела, вперед боясь издать хоть какой-то шорох. Вдруг этот жестокий человек меня увидит, ведь свидетели никому не нужны. Послышался крик компании, меня звали. Мужчина в плаще толкал труп парня в озеро. Он все проделывал так четко и медленно, как будто перед ним был заранее составленный план. Я тихонько поднялась и сделала шаг назад, но в глухой тишине, заполненной сплошь зарослями кустов и сухих осенних веток, это невозможно было сделать без звука. Под ногами послышался треск, и в это же мгновение человек в черном плаще и с топором в руке повернулся в мою сторону. Капюшон свисал почти до самых глаз. Как я ни старалась, но не могла увидеть его лица. Это меня как будто завораживало, и я, словно вросшее в землю дерево, стояла, всматриваясь в черную пустоту его лица. Он все также медленно шагнул в мою сторону, я бросилась бежать. Я видела собственный ужас, как будто наблюдала за собой со стороны. Мне казалось, он не отстает ни на шаг, и шорох его плаща слышался так отчетливо....

   И снова утро. Я в собственной теплой кровати. "Это всего лишь сон, но какой же четкий. Я, можно сказать, была свидетелем убийства. Хм, только во сне".

   Конечно, какое-то время этот сон не оставлял меня в покое, я даже пыталась записать его в мельчайших подробностях. Но через пару дней пришла к мысли, что все это глупости, порвала записанное на мелкие клочки и отправила в утиль.

…Прошло четыре года.

   Мм. Чудное утро. Приятность состоит в том, что это уже пятый день новогодних выходных и впереди еще столько же дней без работы. Хотя, конечно, минусы тоже наблюдаются. Я совсем разленилась, и если раньше поводом, чтобы выйти из дома, был поход на работу, то сейчас этого повода абсолютно нет. Поэтому мое совсем еще молодое тело вынуждено стареть в полной изоляции от свежего воздуха. Пятый день выходных, а я до сих пор просыпаюсь под звон будильника, а все почему. А потому что лень. Лень его отключать, ведь еще дней пять и его снова надо будет включать. Нет, все, хватит. Хватит нести жалкое существование, пора, наконец, пережить свою лень.

Ну вот. Будильник отключен, пожалуй, на сегодня борьбы с ленью достаточно. Так, а как там, насчет силы воли. Вчера, ложась спать, я решила, что с завтрашнего утра, а точнее уже с сегодняшнего дня, я сажусь на диету. Хватит, есть все подряд. Создается ощущение, что холодильник у меня не на кухни, а где-то внутри меня. И я постоянно переживаю, что он будет неприлично пуст, поэтому пихаю в него все подряд.

 Я простая обычная девушка. Родилась в небольшом городке. Закончив в шестнадцать лет школу, я переехала от родителей. И пока приобретала профессию, жила – это время с бабушкой. В общем-то, я с детства привыкла быть самостоятельной, считая себя лишним ребенком в семье. Мой родной отец не решился в свое время стать семейным человеком и поэтому расстался с моей мамой, когда она была в положении. Когда мне было около четырех лет, мама вышла замуж, и с тем самым у меня появился отчим. Потом у меня так же неожиданно, как и отчим, появилась сестра, с которой по мере взросления мы начали отстраняться друг от друга, и все чаще наши игры стали перерастать в драки. Дальше просто тишина, наступила полная тишина в отношениях. В нашей четырехкомнатной квартире мы просто проходили мимо друг друга, не говоря ни слово. Нам было тяжело даже поздороваться. Поэтому я и съехала к бабушке, оставив, как мне казалось, полноценную семью без своего, лишнего, присутствия. Когда мне исполнилось двадцать лет, я пришла к выводу, что мне стало тяжело дышать в этом тесном городке, и я переехала в более свободный город. Устроилась на работу в небольшой журнал. Вначале моя колонка занимала предпоследнюю страницу журнала, но вскоре главный редактор оценил мои способности и постепенно стал переводить меня на более значимые места, да и колонка у меня постепенно стала не одна. Мне много приходилось общаться с людьми. Как-то обедая в одном кафе, я набрасывала очередную свою статью и, размышляя, как лучше построить очередное предложение, непроизвольно уставилась на девушку, сидящую напротив меня. От нее это не укрылось. Она долго смотрела так же на меня в упор, как и я на нее. Потом не выдержала и подошла:

– Простите, – произнесла она, громко откашлявшись.

Я наконец-то пришла в себя.

– Да…

Так, в моей жизни появилась, самая классная подруга, Наташка. А затем ее подруги также плавно стали и моими.

Наталья была настоящей охотницей за мужскими сердцами. Парней она меняла с легкостью и в основном это были достаточно серьезные люди.

–Главное ни в кого не влюбляться, это мой девиз. – Всегда говорила она.

У меня же в личной жизни как-то не клеилось. И к своим двадцати шести годам я почти уже разочаровалась когда-либо встретить свою вторую половинку. Хотя, наверное, нужно было просто перестать кого-либо искать.

Наталье было двадцать девять лет, и она за свою бурную молодость обошла все заведения нашего немаленького города. Каждый раз, собираясь, на очередную гулянку, она тащила меня с собой, уверяя в том, что на этот раз принц вечера будет моим.

Этот Новый год она, как всегда, собиралась встретить в очередном ресторане, у меня же совершенно не было такого желания. И за четыре года нашей неразлучной дружбы мы впервые собирались провести праздничные дни раздельно друг от друга.

–Так значит, да? Бросаешь меня на произвол судьбы. Нет, и она еще хочет когда-нибудь выйти замуж.

–Наташ, ты же знаешь, как я не люблю эти шумные вечеринки. Тем более прока от них никакого. Новый год среди замужних пар мне точно не поможет.

–Новый год не поможет, но ты ведь даже со мной в Египет ехать не хочешь. Вот скажи, что ты будешь здесь делать целых две недели, если даже не больше?

–Валяться в постели буду. Я хочу просто, тупо отдохнуть.

На это Наталья просто промолчала, округлив безумные глаза.

– Тем более ты едешь туда не одна, а ты знаешь, как мне не нравится твой «очаровательный» Стасик. Таких хамов я просто не могу терпеть больше часа, а тут две недели. Я его задушу собственными руками.

В общем, перед самым вылетом Наташка поругалась со своим мало воспитанным миллионером Стасом и никуда не полетела.

Как она проводила эти новогодние каникулы, я примерно догадываюсь. Как еще может забыться обиженная женщина? Вот и Наташка все эти дни не успевала менять клуб за клубом, практически не отдыхая между шумными вечеринками. Уж в этом я была уверена на все сто процентов.

  Скорее всего, мой день и сегодня пройдет, так же, как и предыдущие пять, а точнее в постели, полностью отрешенно от всего мира, тупо и бесперебойно уставившись в телевизор. О да. Конечно, еще в моих руках периодически будет мелькать миска, глубокая миска с семечками. И мне иногда придется вылезать из постели, для того чтобы очистить вместительную синюю кружку от шелухи.

   Да – а. И неужели сейчас, глядя на себя в зеркало, я могу сказать, что моя жизнь удалась или, тем более, удается, катясь по ровной колее мирно летящих дней?

   Холодильник полностью пуст, поэтому проблемы диеты сами собой, вроде бы, должны уйти на второй план. Но время подходит к одиннадцати утра и желудок, хотя нет, не желудок, а в большей степени головной мозг, все больше и больше начинает думать о продуктах, так бестактно занимающих полки ближайших супермаркетов. И хочется одеться теплее и бежать занимать очередь, лишь борьба с ленью позволяет выкроить диетические пятнадцать минут.

   Я стою в очереди у кассы, конечно, я так и не определилась чего хочу. Поэтому в моей корзине толкаются вполне несовместимые продукты. Внутренний голос уже давно с укором пытается мне что-то сказать, но я, как всегда, пропускаю все мимо ушей. Мужчина. Меня опередил высокий мужчина. Плечи у него весьма широкие, а на лице ничего. Безразличный взгляд, отрешенные движения руками. Эти руки. Они кажутся мне весьма знакомыми. Что-то в его внешности заставляет меня периодически бросать на него беглый взгляд. На вид ему было лет семьдесят пять. Взгляд серо-голубых глаз был пристален и суров. Он медленно отходит в сторону и, практично, распределив пакеты в руках, направляется к выходу. Меня тем временем уже почти рассчитали, и девушка-кассир, с холодной выдержкой и оценивающим взглядом, давно теребила меня глазами. Я подала ей заранее приготовленные деньги и прошла к выходу. Дверь за спиной захлопнулась слишком громко, как будто весь супермаркет был возмущен моим присутствием. Я направилась к своему дому, надо бы заметить дорога не слишком близкая к тому же внезапный гололед удлинял ее, казалось, в два раза. Можно, конечно, срезать дворами, но почему-то эти тропинки угнетают меня. Идти, конечно, тяжело приходиться часто смотреть под ноги и совершенно ничего не видеть. Проходя мимо арки, одного из домов, я услышала ошалелый визг собаки, затем псина, ураганом, проскочила мимо меня, чуть не сбив с ног. Посреди арки стоял человек, согнувшись вдвое, пакеты разлетелись в разные стороны, и некоторые, из них, порвавшись, широко раскрыли свое содержимое. С рук мужчины густыми багровыми каплями капала кровь. Даже на сером снегу она казалась слишком красной. В голове снова пролетело это чувство сомнения и уверенности. Это был тот самый мужчина из магазина, и он определенно казался мне знакомым. Я углубилась в арку.

– Вам помочь?

Он медленно выпрямился:

– Да ну что ты, деточка. В наше время лучший помощник, это ты сам. Ступай, куда шла и ни мешай.

Я, не обращая на его слова внимания, принялась собирать раскатившиеся продукты.

Он насупил брови, явно пытаясь показать, как недоволен моим присутствием. Хотя глаза по-прежнему оставались безразличными.

Я все собрала, взгромоздила приличную гору, поддерживаемую собственным подбородком, и, проходя мимо него, спросила

– Какой подъезд-то?

– Четвертый, и смотри аккуратнее не споткнись.

– Переживаете за мою голову, – с улыбкой поинтересовалась я.

– Нет, за свой обед. Он сейчас в твоих руках, – он явно был задиристым старичком.

– И не много ли вам одному, вот еле несу.

– А, ты по своим ручонкам не равняй. Отрастят веревок вместо рук и ходят, суют их куда попало.

– А, вы явно начинаете мне нравиться, дедушка.

– А, ты мне не очень уж болтливая шибко.

Мы зашли в подъезд. Пахло свежей краской. Видать, в подъезде не так давно специально организованные службы произвели косметический ремонт. Я локтем попыталась нажать кнопку лифта, но попытка оказалась напрасной. Дедушка, не обращая на меня никакого внимания, направился прямиком к лестнице.

– А-а, живете невысоко, а что сразу-то не сказали? – Я направилась за ним.

Преодолели первый этаж

– Десятый.

Я немного растерялась:

– Что, простите?

– Этаж говорю десятый.

– Как десятый?

– Так, десятый и все тут. Строить значит, научились, а ходить лень? Мне вон не лень, и чувствую себя на шестьдесят. А тебе вон лень и вообще до тридцати не доживешь.

– Ну и характер же у вас, – заметила я с интересом, – вы один живете и поговорить-то, наверное, не с кем, вот и ворчите на меня.

Я поймала весьма осуждающий взгляд и решила на время приостановить беседу, тем более начала появляться легкая одышка, и ноги в коленях заметно согнулись.

Десятый этаж я преодолела значительно позже дедушки поэтому, когда я доползла до площадки, меня встречала открытая дверь и маленькое существо странной породы с огромными интересующимися всем подряд глазами и длинным языком, исчезающим где-то на собственном плече. Я зашла в прихожую. Квартира поражала красотой, и чувствовался какой-то определенный современный стиль.

– А вы здесь с детьми живете? – Крикнула я вглубь квартиры, совершенно не ориентируясь, где сейчас может находиться ворчливый старичок.

Справа хлопнула дверь, и из ванной вышел дедушка уже с перевязанной рукой.

– Собаку-то машиной шибануло, я пожалеть хотел. А она озлобилась видать, да цапнула. – Как бы отрешенно пробубнил старичок, – Нет у меня детей, один я тут. А ты чего стоишь? Бросай все на пол, я сам до кухни уж дотащу. Не зря же Гошка глаза на тебя лупит, погуляй с собачкой.

– Ага, Гошка значит. Ну, пошли, Гошка.

– И не вздумай его катать на лифте, он у меня хочет долго прожить. Не то что ты, – пробурчал дедушка, раскрывая широкие двери, уводящие из прихожей вглубь огромного зала, увешанного множеством картин. – Ну, чего рот разинула. Иди гуляй, потом налюбуешься.

Мы с Гошей легко преодолели десять этажей, но я не была уверена, что обратная дорога будет настолько же легка. Прогуляли мы часа полтора. Я даже не заметила, как быстро пролетело время. Мысли в голове с такой быстротой меняли друг друга, что я ни одну из них так и не успела поймать.

Как я и ожидала, подъем мне дался еще тяжелее, чем в первый раз, да и Гошка, видать, вымотался. Вряд ли 75 летний дедушка также задорно рассекал с ним по сугробам.

   Дверь по-прежнему оставалась приоткрытой. Мы зашли с Гошей в квартиру. На кухни что-то готовилось, аромат стоял по всей квартире, и я, никак, не могла сообразить, где же сама кухня.

– Чего грязь в коридоре топчешь, разувайся и проходи. Обедать будем.

Я чувствовала себя неловко. Вся странность и неожиданность этой ситуации меня смущала.

– Ну, чего там, как чужие продукты посреди улицы хватать это ты быстро, а как эти продукты попробовать так всю смелость около подъезда забыла?

Я улыбнулась и, разувшись, пошла на голос. Гоша на основании жильца хорошо знал местность, поэтому прямиком кинулся в недавно открытый зал и исчез где-то в стороне у длинного бежевого дивана. Перед ним стоял идеально чистый столик из затемненного стекла. Комната была довольно большая и поражала богатой обстановкой. С левой стороны от дивана виднелась небольшая арка, в которой и исчез Гоша. Я скользнула в нее и оказалась перед дубовым столом, хотя, возможно, это и не дуб. Прямо напротив арки располагалось широкое окно. Справа стоял высокий холодильник, и вдоль всей стены от него начинался кухонный гарнитур. Слева же от окна вся стена полностью была заставлена и завешана цветами.

– Прям зеленый уголок. – Ахнула я.

– Так приятнее кушать. Настроение сразу поднимается. – Я только сейчас заметила хозяина, расставляющего приборы на столе.

– Красиво тут у вас. Вы это все сами сделали?

– Ну, соседей в помощь я точно не звал.

Тут я заметила маленькую странность, которая до этого не бросилась мне в глаза.

– А, почему приборов три. Ваш Гоша умеет, есть сидя за столом и орудуя ложкой?

– Нет, Гоша не так воспитан. Просто ты сегодня не единственная гостья в этом доме. И если бы ты не гуляла с собакой так долго, то возможно я и кормить бы тебя не стал. А так куда деваться, заслужила.

Я сдержанно рассмеялась. А дедушка-то с чувством юмора.

– Ну, не толкись под ногами, сядь уже.

– Может помочь? – сделала я милое личико. – Он оглядел меня,– ах да у меня же с руками что-то не то.

За спиной что-то брякнуло, и на кухню вошел молодой человек. Это был высокий брюнет, лет тридцать. На фоне его темных волос глаза отливали бесконечной голубой глубиной. Одет он был весьма элегантно, и улыбка, у него была очаровательная улыбка.

– Эй, голубушка, спустись на землю, – старичок резво махал рукой у меня перед глазами.

– Дедушка, не видишь у твоей гостьи небольшой шок. Меня Андрей зовут, – он мило улыбнулся мне.

– Ну, все хватит тут болтовню вести, я из-за вас уже пятнадцать минут от обеда потерял, – не унимался старичок.

В следующее мгновение все расселись за столом и мужчины начали стучать ложками.

– Простите, так как все-таки вас зовут? – продолжил начатый вопрос Андрей.

– Таня, – робко ответила я.

Я сидела, и сама не понимала, почему я себя так глупо веду. Что-то внутри меня, по-прежнему не переставало твердить, что эти люди мне знакомы. Но откуда, я была уверена, что никогда прежде их не встречала.

– Хм, и откуда же Таня, вы знаете моего деда? Я живу с ним уже 15 лет, и никогда вас раньше не видел. – Он также мило улыбнулся.

– Вы же сказали вы один живете и у вас никого нет, – обратилась я к дедушке.

– А если бы ты, милочка видела его дома столько же, сколько и я, то наверняка тоже считала бы, что ты тут одна, – пробурчал он.

– Дедушка шутит. Так все-таки?

– На войне, – вдруг выпалила я.

Все одновременно подняли головы, и мы растерянно уставились друг на друга.

– Ну да, – продолжила я, – там и познакомились. Ваш дедушка, в неравном бою между автомобилем и собакой, пытался спасти более слабого из них. Но собачка не оценила его стараний и укусила вашего дедушку за руку. А тут я из-за угла решила оказать первую помощь…

– Андрей, да ты посмотри на нее. Неужели ты думаешь, она смогла бы оказать первую помощь? Я ее с Гошкой погулять отправил и то думал уже искать идти надо.

Все рассмеялись.

– А, ведь мы так и не познакомились. Я ведь даже не знаю, как вас зовут, – этой новостью я явно изумила Андрея, так как он резко перестал жевать.

– Алексей Иванович, я, – тихонько проговорил дедушка и вышел из-за стола.

– Алексей Иванович, а вы мне картины показать обещали, – сделала я свое милое личико, после чего поймала на себе, изучающий мои внешние данные, взгляд Андрея.

– Чего тогда сидишь, жуешь? Пойдем смотреть.

Картин у Алексея Ивановича оказалось достаточно много. Оказывается, он еще лет десять назад закончил свою последнюю картину и решил больше не творить. Надо отдать должное, художник он был отменный. Андрея я в это время из виду потеряла, поэтому, когда через сорок минут мы закончили любоваться разнообразными пейзажами, я была достаточно удивлена его отсутствием в квартире. Алексей Иванович проводил меня до двери и строго настрого запретил пользоваться лифтом. Через десять минут я была дома, мы жили в соседних дворах. Нет, я не встречала никогда ни Алексея Ивановича, ни тем более Андрея, но эти люди меня манили, я их точно откуда-то знала. Я приняла теплый душ и, выкинув из головы все странности, прокрутила весь сегодняшний день. И с приятной улыбкой на лице, и образом Андрея в голове я потихоньку начала погружаться в сон. Интересно, мы еще увидимся, как он так незаметно исчез из квартиры, почему даже не попрощался, и как же мы увидимся, если Алексей Иванович даже не предложил мне заглядывать на чай, ох и Алексей Иванович, и вообще, чего это я, мне, что Андрей так понравился....

   Начались рабочие будни. Будильник вновь принял привычный ритм, думаю, он был не сильно этому рад, как, впрочем, и я, но выхода ни у меня, ни у него не было. Вставать в 6 утра, это довольно жестоко после двухнедельной передышки. Хотя январь вообще считается довольно-таки спокойным месяцем. Собравшись после длительного расставания всем своим шумным коллективом за чаем, коллеги начали делиться всеми подробностями своего отдыха. Конечно, мне тоже было что рассказать, но все подробности своих выходных дней я выкладывать на обсуждение не стала. День прошел скучно и томно. Очень хотелось поскорее добраться до дома. С нетерпением, дождавшись, окончание рабочего дня, я уселась за руль своего любимого "Рафика" и, вставив ключ в зажигание, включила прогрев машины.  Через проходную, шумно переговариваясь и весело толкаясь, вышла компания смеющихся девушек. Я среди них была самой младшей, но это не мешало нам дружно вести совместные дела и весело проводить выходные. Толпа кричащих подруг подошла к моей машине, и девчонки начали уговаривать меня на ужин в ресторане. Наташка целый день перебивала всех, рассказывая, какое чудное местечко она нашла в эти новогодние праздники. И в итоге она уговорила всех провести сегодняшний вечер вместе. Договорились в семь часов собраться у входа в ресторан, и чтобы все были без машин.

   Настроения у меня на походы в свет не было, но коллективизм – дело такое. В половину седьмого к моему подъезду подкатила белая машина марки тойота с желтыми шашками. Опаздывать я не любила, но и точно рассчитать необходимое время на дорогу у меня никогда не получалось. Я всегда забывала прибавить время на пробки. А ведь с шестого часа на дорогах начинается самая суматоха. Поэтому в очередной раз я припоздала на 20 минут. Ресторан Медео находился в самом центре города, но почему-то раньше я не обращала на него внимания. Зайдя в холл и подойдя к вышедшему мне навстречу администратору, я получила необходимую информацию, и любезный молодой человек помог снять мне верхнюю одежду. Конечно, девчонки уже были на втором этаже и, как и предполагалось, сидели за круглым столом в глубине зала, изучая меню.

– Я голодная как собака. А все вы виноваты. Когда в обед я сказала, что на диете, не стоило понимать меня так буквально, – бормотала Ленка, лихорадочно перелистывая страницы с горячими блюдами.

– А, тебе не надо было отказываться от предлагаемого обеда, – подзадоривала ее Наташка.

– А, я и не отказывалась, я просто ждала, что вы предложите мне второй раз.

– Катя, солнышко, что там у нас с напитками, – перевела разговор Наташка.

Катерина, которая в нашем коллективе была авторитетом в винной продукции, все это время тихо изучала винную карту. По тому, какими восторженными глазами она обвела весь стол, стало ясно, что пить мы сегодня будем что-то необычно приятное.

– А, вот и наша опоздавшая, – сказала Наташка, закрыв меню, – ну что, как обычно, забыла про пробки?

– Девчонки, не злитесь, я правда не хотела…

– Ладно, ладно. Мы тебе уже заказали. Если не понравиться будет тебе уроком по расчету времени. – Пролепетала Наташка, состроив мне смешную мордочку.

Во время ужина все бурно шутили, и в зале, полном деловых людей явно, обсуждавших какие-то важные дела, наша шумная компания казалась не к месту. Но если мы уж начали смеяться, то нас не остановить и это до слез. Мужчины обращали на нас внимание, и, по всей видимости, мы их забавляли. В очередной раз, рассмеявшись, я непроизвольно обвела весь зал взглядом и наткнулась на голубые глаза, мило улыбающиеся, и явно ждущие, когда их заметят. Это был Андрей. Я кивнула ему чуть заметно, совсем не хотелось, чтобы девчонки увидели мое движение, он ответил тем же и слегка приподнял бокал с белым вином. Я улыбнулась.

Время подходило уже к половине десятого, и девочки начали суетливо собираться. Выйдя из-за стола, я еще раз окинула зал и, убедившись, что Андрей по-прежнему сидит за своим столом и что-то бурно обсуждает с мужчиной лет сорока, направилась к лестнице, ведущей прямиком в холл. Девчонки уже натягивали свои шубки, а услужливый администратор держал в руках мои вещи. Жизнерадостные, слегка опьяненные мы сегодня явно являлись разнообразием в его работе. Подойдя к ним, я, вдруг, подумала, что если сейчас я не решусь, то, возможно, больше случай нас с Андреем не сведет.

– Слушайте, я кое-что забыла в ресторане, вы езжайте, мне все равно в другую сторону. А я пойду, поднимусь, да потом сама себе тачку поймаю.

– Хорошо, – крикнули все в разнобой и, не, поворачиваясь дружно, подняв правые руки вверх, демонстрируя мне прощание, направились к выходу.

Я сделала глубокий вдох и поднялась по лестнице в ресторан. Пройдя через весь зал, я, наконец, оказалась около Андрея. Вино давало о себе знать, в голове стоял полный туман. Андрей поднял голову и улыбнулся мне:

– Присаживайся.

Стоять мне почему-то стало тяжело, и я, не отказываясь, присела на стул, неожиданно появившийся за моей спиной.

– Я подумала, что раз уж мы живем рядом, то ты вполне мог бы меня проводить, – и неожиданно я начала икать.

Мужчины улыбнулись и одновременно махнули официанту. Тот сразу сообразил, чего от него хотят, и через пару минут передо мной стоял высокий стакан с минеральной водой.

Еще через полчаса мы дружно вышли из ресторана. Собеседник Андрея, попрощавшись, сел в серебристый Мерседес и медленно выехав с парковки, исчез за поворотом. Андрей твердым уверенным шагом подошел к черного цвета и наглухо тонированной, инфинити.

– Ну, ты чего отстаешь?

– Вообще-то, я думала, мы на такси, разве не ты держал в руках бокал вина?

– Вот именно всего один бокал. Это не повод добираться до дома на попутках. Давай прыгай скорей, на улице достаточно холодно, а ты даже не соизволила застегнуться.

Я села в машину и сразу же пристегнула себя ремнем безопасности к сиденью. Андрей почему-то при виде моих действий улыбнулся.

– Ну, рассказывай.

– Что именно? Лучше ты расскажи, почему ты в нашу первую встречу так незаметно исчез из квартиры? – я повернулась к нему лицом. Ремень явно мне мешал, сковывая каждое движение. Я решила его все-таки отстегнуть.

– А я никуда и не исчезал. Я был в своей комнате. Вы с дедушкой так увлеклись картинами, что ты даже не заметила, как я туда прошел.

– Да действительно. – Задумчиво произнесла я.– Скажи, а почему ты живешь с дедушкой?

– А, ты считаешь, что я уже слишком взрослый для этого? – улыбнулся он,– Знаешь, когда у меня появится жена, я думаю, ей найдется место в этой квартире. Дедушка уже немолод и в любом случае я не могу его бросить одного. Пятнадцать лет он заботился обо мне, и я считаю, что многим ему обязан, чтоб в старости оставить его одного…

– Ты меня неправильно понял. Я не это имела в виду. Я хотела спросить, где твои родители.

– Родители погибли, когда мне исполнилось пятнадцать. Автокатастрофа.

– Извини. Я могла бы, и сама догадаться, что этот вопрос, скорее всего, принесет боль.

– Да не переживай. Мне тридцать лет, я уже взрослый человек, чтобы смотреть жизни в глаза и по-настоящему оценивать происходящее. Показывай свой дом.

– Вот тот слева. Девятый подъезд. – Так не хотелось, чтоб этот вечер закончился, но, по-видимому, увы и ах.

– Ну что, зайдем на чай или так и разойдемся? Тем более у меня есть к тебе предложение, – сказал он, хитро улыбаясь.

– Пойдем, конечно. Уж чай у меня имеется в запасе. – Сказала я, чувствуя в глубине души неподдельную радость.

Пока мы поднимались в лифте, меня терзали догадки, что же за предложение у него ко мне появилось или это всего лишь предлог. Да еще это небольшое пространство и аромат его духов сводили меня с ума. Хотя, скорее всего, на меня так действовало недавно выпитое вино.

Я поставила чайник и, попросив прощение, удалилась в ванную комнату, чтобы переодеться.

– К сожалению, кроме шоколада к чаю у меня ничего нет. Гости у меня редко бывают, а сама я не очень увлекаюсь сладостями, – смущенно пролепетала я.

– Перестань суетиться, если ты помнишь, мы только что с ресторана и единственное, чем я там не порадовал свой желудок, так это чай. Присядь лучше.

Я села напротив. Моя квартира сильно отличалась от его дома. Маленькая комната, сплошь уставленная цветами. Я очень любила растения, поэтому все семена фруктов, которые когда-либо попадали в мои руки, сейчас растут в цветочных горшках в моей квартире, не считая и самих цветов разнообразных видов.

– А, у тебя довольно-таки уютно, – заметил Андрей

– Ты мне льстишь, – усомнилась я.

– Поверь, таких понятий, как лесть, я не признаю. Если я говорю что-то, то я знаю, что за произнесенные мною слова я смогу ответить. Расскажи мне о себе, – он взял горячую кружку и сделал глоток. – Где ты работаешь? С кем общаешься? Есть ли у тебя молодой человек?

– Подожди, подожди. Мы проводим социальный опрос? – Перебила я, – разве для того, чтобы выпить у девушки в доме чашку чая, ты должен знать о ней все вплоть до позы, в которой она любит спать?

– Ну, про позу, в которой ты любишь спать, я тебя не спрашивал, и спрашивать не собираюсь. Если у меня будет желание, я сам ее увижу, – выпалил он вполне с серьезным лицом и закончил фразу, озорно подмигнув мне.

Я пару минут непроизвольно хлопала глазами, потом сделала большой глоток чая и пришла, наконец, в себя.

– А ты, я смотрю самоуверенный парень.

– Скажи, а почему ты решила сегодня вернуться там в ресторане? Я тебе нравлюсь, – он снова улыбался.

– Да еще и самовлюбленный. Ты знаешь, – задумчиво произнесла я, – да ты симпатичный парень, но я не уверена, что ты в моем вкусе, – я на мгновение замолчала, подумав про себя, что врать некрасиво, но перед его этой самоуверенностью необходимо было закрыть дверь. Сделав глоток, я продолжила, – просто у меня такое чувство, что вы с дедом мне знакомы, я не знаю, когда и где, но я вас видела, и это не минутная встреча, так четко, твое лицо отпечатано в моей памяти.

– Да, конечно, это очень странно, – сказал он вполне серьезным голосом, – тем более живем мы совсем неблизко, в соседних дворах. – Я, конечно, уловила в его голосе издевательские нотки. Тихо встала из-за стола и ушла в комнату, где не стала включать свет, а, подойдя к окну, стала смотреть на ночной город. Я часто смотрела, как мелькают фары проезжавших по дорогам машин, как красиво освещены улицы, а на темном небе ярко рассыпанные звезды уносили меня в мир спокойствия и размышлений.

Андрей подошел сзади, я так задумалась, что не заметила, когда он оказался рядом. Его голос пролетел над ухом как легкое дуновение ветра, а руки в тот же миг сомкнулись на моей талии:

– Прости, я не хотел тебя обидеть.

– Я и не обиделась, – пробубнила я, – мне нравится так вот в темноте смотреть на город, как он переливается огнями. Это так завораживает. А ночное небо? Оно просто чудесно.

– Да действительно. Знаешь, мне пора. К тому же уже два часа ночи, а тебе завтра на работу. – Мы продолжали также стоять, увлеченные звездами.

– Хорошо я провожу тебя. Ты что-то хотел сказать, что-то там по поводу какой-то просьбы.

– Да я хотел бы тебя попросить. Знаешь, у нас с дедом нет близких. А у меня тут дела возникли… В общем, я завтра утром улетаю в Нью-Йорк, меня не будет в городе месяца три, четыре. Ты не могла бы присматривать за моим стариком, по возможности, конечно? Я бы тебе звонил раз в неделю за отчетом. Да, кстати, ты мне еще не дала свой номер.