Kitobni o'qish: «Голубь и морс»

Глава 1

2 января, 06:15

Шесть часов! До полудня остается менее шести часов!

Лизу трясло.

Голубь улетел сразу, как только она освободила его от записки, но Лиза даже не заметила его исчезновения. Что ей какой-то голубь? У нее жених вот-вот упорхнет!

Игорь прав, абсолютно прав. Если она сейчас его упустит, останется до скончания веков старой девой во всех мирах. Кому она нужна в тридцать-то лет?

Может, тут, в Империи, и не принято заводить семью, пока не стукнет лет эдак сорок. С хвостиком. Тут считается, что сперва нужно состояться в жизни. Принести пользу обществу.

Но разве есть у нее что-либо общее со всеми этими людьми? Разве сможет она когда-нибудь привыкнуть к ним? К этому странному миру?

Да и плевать ей на это общество, честно говоря. Не собирается она самоотверженно строить карьеру. Никакая работа, никакие друзья не смогут заменить полноценную семейную жизнь.

К тому же иди, доверься этим друзьям. Вы посмотрите на Янку, пупырку папавериновую. Ну ничего, мы с ней ещё разберемся. Нет, доверять можно только животным. Люди не достойны доверия.

Все её бывшие одноклассницы лет через восемь-десять станут бабушками. А она что? Будет гоняться за нелепыми преступниками в компании еще более нелепых коллег?

Здесь у нее никакого романа не состоялось. Даже намека на роман. Надо это признать. Ни Макс, ни граф, ни Мяурисио, ни тем более Ангел предлагать ей руку и сердце не спешили. Альтернативы Игорю в этой альтернативной реальности нет.

Почему-то до сих пор Лиза не отдавала себе отчета в том, что не только она живет сейчас без Игоря, но и Игорь продолжает жить – без нее. Почему-то ей казалось, что в ее родном мире время остановилось. И когда она вернется, всё будет точно так же, как когда она ушла.

И вдруг – осознание: изменилась не только она сама. Изменился и ее родной дом. Еще чуть-чуть, и эти изменения будут необратимыми.

Так плохо ей не было с тех пор, как не стало дедушки.

Итак, до полудня оставалось менее шести часов.

Глава 2

До полудня: 4 часа 50 минут.

– Лиззи, что за дикий вид? У тебя глаза безумные. А кота зачем на работу притащила? Погоди, это что – пижамная кофта у тебя под жилеткой? И где твоя шляпа?

– Ох, Аврор, не до нарядов мне сейчас.

Лиза плюхнула сумку с Пусей на стол рядом со своим компьютером. Пуся тут же стал тыкаться мордой в сетку, поскольку очень заинтересовался золотой рыбкой на мониторе.

Графа в «светелке» не было. Аврора расположилась с лэптопом на своем диванчике и внимательно наблюдала за тем, как у Лизы дрожат руки.

Лиза хотела было снять жилетку, в кабинете было тепло, но никак не могла ухватить язычок молнии непослушными пальцами.

– Плевать, плевать… – пробормотала она горячечным шепотом и подсела к Авроре. – Послушай, дело серьезное. Отправить нас с Пусей домой нужно сегодня, до полудня. Без вариантов.

– С чего вдруг такая спешка? – поинтересовалась Аврора. Сегодня она выглядела почти не раздражающе, в стиле райской птицы, инвентаризованной Карлом Линнеем в 1758-м году. Зеленые перья, вплетенные в фиолетовые и розовые пряди, желтая футболка с длинными рукавами и скромненькой надписью «While(noSuccess) tryAgain()» – и роскошнейшая, многоярусная красная юбка в пол. Лизе пришло на ум словосочетание «баба на чайник», но вряд ли Аврора добивалась именно такого эффекта. В любом случае, современный ноутбук смотрелся на фоне кружевной бальной юбки до крайности странно.

Впрочем, все эти мысли пронеслись где-то на периферии сознания. Сейчас Лизу волновали совсем другие вещи.

– Почитай, что я получила час назад голубиной почтой. – Лиза протянула ей письмишко.

– Какой-какой почтой? – уточнила Аврора.

– А вот такой. Эта записка из моего мира. Похоже, голубь каким-то образом повторил наш с Пусей путь, – предположила Лиза. – Он был весь мокрый. Вода лилась с перьев. Хотя никаких осадков на улице нет и не было.

– Всё может быть, – не стала спорить Аврора. – Дверь, открытая однажды, будет открываться и впредь. Continue While и так далее. Ну, что там за роковое послание?

По мере прочтения письма ее лицо приобретало всё более презрительное выражение.

– Только не говори, что это писал твой жених.

– Пока еще – мой жених, – подтвердила Лиза. – И если мы резко не ускоримся, то я окажусь совсем одна во всех мирах.

– Лиззи, бейби. – Аврора посмотрела на нее в упор. – Да он же редкостный лузер. Просто коллекционный экземпляр. А ты – пожалуй, ты всё же не безнадежна, несмотря на всю твою отсталость. Оставайся с нами.

Это было немыслимое заявление. Просто невозможно было поверить, что Аврора сказала нечто подобное.

Однако Лизу несло, она проигнорировала бы и глас небесный, раздайся он сейчас откуда-нибудь сверху, например, из Разумной Люстры с хрустальными висюльками.

– Я боюсь, понимаешь, Аврора? Боюсь. Это не мой мир. Тут всё чужое. Мне тут не место. Моё место – на моей родной кухне в моей родной коммуналке. А не в этом розовом кабинете с рыбьими компьютерами и неизвестными мне битвами. – Она махнула рукой в сторону батальных картин. – Ваши Перстни слишком умны для меня. Они разумны настолько, что это пугает. Я не могу, мне не перестроиться, я уже совсем не молода, фактически я уже должна думать о внуках. Мне не улететь с вами на Марс. Даже на Луну, даже на халяву. Я просто не могу, у меня голова по-другому устроена, понимаешь?

– Ну как знаешь. – Аврора пожала плечами. Зеленые перья взметнулись и опали. – У меня всё готово для первой итерации. Взяла разработки у своих френдов, «Артуровичей». Парни бились над разгадкой механизма телепортации раненого короля Артура на остров Авалон, слышала про такой? В вашей реальности его ещё не нашли? Я так и думала. Мир лузеров. Короче, «Артуровичи» не учли всего один фактор, до которого домыслила я. Это же Британия, бейби! Там вечные осадки! Есессьно, в момент той самой смертельной битвы шёл дождь. Готова поспорить на свой лэптоп. Так что уверена – у нас с тобой перемещение пройдет не хуже, чем у Мерлина с Артуром. У меня к тебе, Лиззи, всего два вопроса. Номер один: сколько ты сейчас весишь? Номер два: мы так и не провели испытания.

– Так, по порядку: вешу пятьдесят шесть. Испытания проводить не на ком, рискну. Уж лучше мгновенно разорваться на гравитоны, чем на всю жизнь остаться старой девой… В худшем случае, стану легендой, как король Артур. Что еще?

– Самое главное. – Аврора тяжело вздохнула. – У нас по-прежнему нет доступа к климату. За взлом «Емели» даже браться не стану. Нереал. Я там работала, знаю. Остается легальный способ – возглавить Рейтинг Канцелярии и получить ключи от всех осадков. Сейчас мы в Большой Тройке – но не первые. Снобы из Трёшки всё еще держат лидерство. Чтоб их цунами, ими же вызванное, унесло!

Старинная дубовая дверь заскрипела – в розовую гостиную ворвался Платон. Агент кипел тяжелой яростью.

– Елизавета. Вот ты где. Я направил тебе четыре официальных письма. Первое – вчера днем. Прошли почти сутки. Ты скрываешься от правосудия? С Третьим отделением не шутят!

– Что? – промямлила Лиза. Всё это было совершенно некстати. – От какого еще правосудия, Платон Арнольдыч? Ничего я не скрываюсь, отсыпалась после Нового года, потом пришла на работу, как положено… Руссо туристо – облико морале… А зачем вы меня искали? Хотели спросить, как пройти в библиотеку в три часа ночи?

На этот раз цитаты из советских фильмов совсем не сработали.

– Я вызываю тебя на допрос, – отчеканил Платон. – Прямо сейчас. По делу об угрозе безопасности Империи.

– А я-то тут причем, папаверин побери? – жалко возмутилась Лиза, уже предчувствуя катастрофу. Угроза ее личной безопасности надвигалась неотвратимо, как цунами на жалкую рыбацкую деревушку. Похоже, у нее появилась проблема посерьезнее, чем остаться до конца жизни старой девой. Как бы не остаться до конца жизни за решеткой! Она уже знала, что угроза безопасности Империи – одно из самых серьезных обвинений в этом мире.

– Я проанализировал каждое слово, сказанное тобой в аэропорту. Отсмотрел все видеосъемки с твоим участием. Проконсультировался с лучшими учеными-этнографами, политологами, историками и физиками – специалистами по черным дырам.

– Неужто и с сэром Хокингом? – вставила Аврора со своего диванчика. – Если с кем и консультироваться по черным дырам, так с ним. Only.

– Сэр Хокинг отказался от сотрудничества, – неохотно признался Платон. – Когда узнал, для чего мне это нужно.

– А для чего вам это нужно? – тоненьким голосом спросила Лиза, страшась услышать ответ. Подтверждались худшие ее подозрения.

– Елизавета… Пока я называю тебя так. Но, клянусь, я узнаю твое настоящее имя… Елизавета, я пришел к выводу, что ты проникла в Империю незаконно. Ты не из Швейцарии. Более того – ты не принадлежишь нашему миру в целом. Каким-то образом – и я узнаю, каким именно – ты нелегально пересекла границу между мирами. Не испросив разрешения у соответствующих служб. Не оформив визу. Не сообщив Империи о цели своего визита. Из этого следует, что ты представляешь угрозу безопасности страны. Возможно, ты вступила в сговор с котом, известным как Великий Усус, также появившемся в Империи нелегально и выдававшем себя за крупного религиозного деятеля. Моя задача – выяснить ваши намерения. Очевидно, преступные. Определить способ, при помощи которого вы передвигаетесь между мирами. Доложить о моем расследовании – расследовании тысячелетия – господину Ренненкампфу и тем самым реабилитироваться за швейцарский провал. Прошу немедленно пройти в мой кабинет.

Лиза медленно встала с уютного диванчика.

«Вот и еще одна железная причина сбежать из этого дурацкого мира… Если только мне удастся вырваться из медвежьей хватки Платона», подумала она, «а это вряд ли возможно, разве только прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете».

Платон сделал шаг ей навстречу.

Внезапно распахнулась дверь между Розовой гостиной и будуаром – и всё помещение заполнил знакомый глубокий голос:

– Голубушки мои, вы уже здесь? А я вас не ждал в Отделении раньше восьми часов. Вот это я понимаю – истинная любовь к работе! Горжусь вами, милые барышни!

Энергичная походка, знаменитые усы, белая шинель с зелеными погонами – из кабинета вышел Филипп Петрович, пышущий калифорнийским солнцем и неизменной благожелательностью.

– Филипп Петрович!

Лиза ринулась к шефу. Она была до папавериновых пупырышек счастлива его видеть. Еще лучше, чтобы это был ее дедушка… Но и Филипп Петрович наверняка ее спасет. Обнимать его она постеснялась, поэтому просто встала рядом, торжествующе поглядывая на Платона.

– Шеф, вы вернулись? – воскликнула Аврора. – Когда? И как вы проскочили мимо меня? Я здесь уже чуть ли не час.

Филипп Петрович добродушно усмехнулся в усы.

– Я вернулся прямым рейсом из Лос-Анджелеса три часа назад, переоделся – и сразу на службу, с половины пятого работаю с отчетами… И тут есть над чем потрудиться, милые мои барышни, благодаря вам! – Он шутливо погрозил им пальцем. – Это что же вы тут натворили, сколько громких дел раскрыли за время моего отсутствия! Я глазам своим не поверил, когда увидел Рейтинг. Третье место?! Браво, голубушки, браво! О таких высотах еще месяц назад мы и мечтать не могли… А больше всего меня поразила прозорливость нашей дорогой Елизаветы Андреевны. Какое чутье! Какая интуиция, разрази меня гром! Впрочем, и Аврора Валерьевна, и граф Александр отличились. Именно о таком Отделении я и мечтал когда-то. Слаженная команда, великолепные расследования. Если бы спасенные вами животные умели писать письма, сервер Личной Канцелярии уже обвалился бы к этому моменту под грузом электронных благодарностей!

Шеф залихватски подкрутил усы и перешел на серьезный тон:

– А теперь к делу, барышни. Сегодня мы должны продолжить череду успешно раскрытых дел. Нам поступил срочный вызов из Семьсот первой Санкт-Петербургской гимназии. В одиннадцать утра у них по плану – торжественная церемония открытия школьных соревнований на Кубок Императрицы. Её Величество пожалует, собственной персоной! Государыня сделает круг верхом на моем старинном знакомце, единороге Афоне. Афоне всю ночь не здоровилось. Просят нас приехать на всякий случай. Графу я уже сообщил, встретимся с ним там… Словом, выдвигаемся, во имя Перуна-громовержца! Переодевайтесь, голубушки, в форму – мероприятие официальное. Это не бал, локоны накручивать не надо, корсеты зашнуровывать тоже, так что, уверен, справитесь за пять минут – и сразу на вакуумку…

– Не так быстро, Филипп Петрович.

Шеф заметно удивился – только сейчас он обнаружил темную глыбу в дальнем углу гостиной. Платон совершенно потерялся на фоне архинесуразной картины, изображавшей фантастическую битву не пойми кого не пойми с кем.

– Ах, и вы тут, Платон Арнольдович? Светлого утра, сударь.

Платон не счел нужным поздороваться.

– Госпожа Ласточкина никуда не едет, – мрачно процедил он. – Я забираю ее на допрос.

– Простите за бестактность, дорогой мой коллега, – Филипп Петрович поднял густые брови, – но на каких основаниях?

– В рамках расследования дела об угрозе безопасности Империи.

– Молния мне в усы! А вы, мой друг, замахнулись на весьма крупную статью. И основания для допроса моих сотрудников должны быть у вас весьма крупными. Особенно в тот момент, когда они заняты исполнением своего долга перед Империей. У вас есть приказ за личной подписью господина Ренненкампфа о немедленном отстранении агента Ласточкиной Елизаветы Андреевны от текущего расследования?

– Нет, – отрывисто сказал Платон. – Но…

– Вот когда получите соответствующий документ, голубчик, обращайтесь. А сейчас – прошу нас извинить. Мы все, включая Елизавету Андреевну, отправляемся в Семьсот первую гимназию, выручать Государыню. Как говорят в Америке – гудбай, май френд, гудбай!