Kitobni o'qish: «Земля магических аномалий»

Глава 1. День, когда мир изменился

1

Утро, когда произошел взрыв, разрушивший скалы, было теплым. Солнце грело землю перед очередным жарким днем, не подозревая, что скоро магия начнет сходить с ума, а в джунглях поселятся аномалии.

Грегори Голд вел тихую жизнь в небольшом городе Сомниум недалеко от скал. Отец-одиночка устало вздыхал, не понимая, как воспитывать подростков с бушующими гормонами, и выглядывал поверх газеты на дочерей, которые щебетали о приближающемся бале в школе. Нахмурился еще сильнее, услышав, что старшую – Эйвори – пригласил мальчик. Ей всего-то пятнадцать!

– Тимоти такой красавчик! – не унималась Эйвори. Лили подперла щеки руками, мечтательно глядя на сестру. Младшая еще не гуляла с мальчиками, но и ее сердце уже начинало интересоваться любовными делами.

– Эйвори, – начал Грег, но замолк. Была бы жива жена… она точно знала, как объяснить про опасность близости и как уберечь от разбитого сердца.

– Тимоти очень хороший! – вступилась за сестру Лили. – Он такой добрый, отзывчивый!

– И очень робкий. Я полгода ждала, когда он заговорит со мной. – Эйвори глянула на часы и вскочила. – Мы в школу опаздываем, папочка.

Грег решил, что дочь избегает темы, но потом посмотрел на время.

– А я на работу!

– Иди, я уберу.

Грег чмокнул дочерей в щеки и выбежал за дверь. Утреннее солнце припекало, тревога пыталась загрызть хорошее настроение: Эйвори гуляет с мальчиком! А если юнец сделает ей больно? Разобьет сердце? Вдруг она забеременеет от него?! Твою медузу, и как же поднять тему близости с дочерью…

Толкнув дубовую дверь, Грег окунулся в прохладу пропускного пункта лабораторий. Вытащил из нагрудного кармана бейдж, показал стражу, и тот, склонив голову, пропустил его. Забежав в кабинет, чтобы взять папки с записями, Голд отправился к лестнице, ведущей в подземелья. Дочери пытались захватить разум, но на первое место вышел приближающийся эксперимент.

Грег запыхался, сбегая по крутой длинной лестнице, но в итоге вовремя оказался у источника жизни, где его уже ждали коллеги-ученые. Муза ночи, к счастью, тоже опаздывала.

– Голд! Ну наконец! – воскликнул Том, широкоплечий мужчина в строгих очках. Брюнет спустил шестилетнюю девочку с плеч и щелкнул ту по носу. – Софи, иди поиграй с куклой, ладно?

Девочка улыбнулась отцу и побежала к столу, на котором громоздились ее игрушки.

– Прости, жена заболела, некому с ней посидеть…

– Все нормально, – ответил Грег. – Эх, везет тебе. Такая маленькая еще! Никаких проблем!

– Что? Эйвори начала гулять с мальчиками?

Грег кивнул. Смерил друга колким взглядом, словно тот должен был ему объяснить, что делать дальше.

– Ей пятнадцать, – хмыкнул Том. – Это должно было случится. Да и давай посмотрим правде в глаза, – я знаю, ты злишься, когда поднимают эту тему – но тебе тоже пора найти себе кого-нибудь.

Грег поджал губы: Том прав, он всегда злился из-за советов отпустить Люси и начать все заново.

– Голд, десять лет прошло. Отпусти…

– Я дождусь, когда ее душа переродится и вновь меня найдет. Мне не нужна другая.

Том почесал щетину, опустил глаза.

– Эти метки…

– Не ложь. Я хранитель душ. Я знаю, что они есть. Мы скрепили души, значит, она найдет меня, когда снова родится и будет готова.

– Поговори лучше с алхимиками, – заявил Том, заставляя Грега недовольно сложить руки на груди. Разговоры об алхимии всегда раздражали. – Уж эти точно помогут тебе найти смысл жизни.

– Типа поисков золотой сыворотки? Той, что дарует вечную жизнь и молодость? Нет, спасибо. Я в сказки не верю.

– Может, они сумеют найти душу твоей жены, – пожал плечами Том, а глаза его лукаво блеснули. – Если ты поможешь им найти двойников, что являются ключами к созданию сыворотки.

– Алхимия – не наука. И душа моей жены сама меня найдет, когда придет время.

Том облизал губы, подбирая слова, но так и не нашелся, что сказать. Он и его жена давно пытались найти пару Грегу, знакомили с девицами, не понимая, что он свой выбор сделал еще шестьдесят лет назад, когда впервые увидел ту, что полюбил с первого взгляда. Им было всего по двадцать, совсем юные хранители душ только начинали свой путь в этом мире. Они провели вместе пятьдесят лет, пока болезнь, пришедшая из бездны Луорских островов, не забрала Люси. Грег бы покончил с собой, чтобы уйти вслед за ней, но не мог: дочери нуждались в нем. Маленькие девочки плакали и звали маму, не понимая, что мама никогда не вернется.

А Грег знал, что никого и никогда больше не полюбит. И будет ждать, когда душа Люси переродится и вернется к нему. Он узнает ее в другом теле и полюбит так же сильно.

К источнику жизни вышла муза ночи. Давина вдохнула полной грудью, развела руки, заставляя звезды замерцать вокруг изящных пальцев и хрупкого тела. Она оглядела собравшихся, закусила губу. В черных волосах играли блики от источника жизни: розовые и фиолетовые.

– Спасибо, что согласилась, – сказал Грег. Помимо него у источника жизни собралось еще пять ученых, и все они подчинялись Голду, которому доверили провести эксперимент, несмотря на запрет короля. – Это безопасно, Давина.

– О, я знаю. Не будь этот эксперимент твоим, ни за что бы не пришла.

Грега в стране уважали. Вот уже пятьдесят лет он возглавлял отдел экспериментальной магии, вел лекции в университете и не останавливал деятельность ученым. Это он доказал, что за скалами есть другой мир, без магии. Это он показал, как люди выживают там, сумев создать чистую зону, а в ней – электричество, которое отказывалось работать в месте, где правила магия.

И сегодня Грег намеревался найти дорогу в сам хаос. Он давно понял, что источник жизни неразрывно связан с хаосом, из которого они черпают магию, что зажигает ту, что течет в их венах с рождения. И в этом ему должна помочь муза – частичка магии, пришедшая оттуда, чтобы дарить вдохновение. Как отличная приманка.

– Все готовы? Давайте приступим. – Грег открыл записи, а последние отголоски тревоги испарились. Он не знал, как воспитывать дочерей в переходном возрасте, но точно знал, что делать сейчас.

Давина зашла в источник, ее платье слилось с водой, заставляя ту сверкать и искриться, звезды засияли на стенах пещеры и высоком потолке. Туман стелился над озером, обрамленным камнем.

А потом мир сошел с ума.

Стены пещеры задрожали, посыпались камни. Вода бурлила, засасывая в себя Давину, которая кричала, пытаясь выбраться. Том ринулся за плачущей Софи.

– Надо остановить эксперимент! – закричал кто-то.

– Мы даже не начали! – воскликнул Грег, не понимая, что делать. Ясно одно – что бы ни происходило, виновны не они.

Воздух стал плотным и тягучим. Он оседал на коже липким слоем, жег и колол, словно иглы. Дыхание спирало, легкие горели. Но хуже всего была боль, что растекалась по венам.

Магия в мире сходила с ума. Магия в венах горела и превращалась в лаву.

Их продолжало трясти. Один из камней задел ученого, и тот рухнул мертвым. Другие пробрались к источнику и пытались вытащить музу ночи.

Том оказался рядом с Грегом, Софи крепко прижималась к его груди, продолжая плакать.

– Голд?!

– Я не знаю! Не знаю! – Грег запустил руки в волосы, не понимая, как бороться с болью и паникой. – Вам надо на поверхность! Бегом! Я помогу музе.

Давина вдруг перестала кричать. Грег упал на колени, не в силах больше бороться. Глаза застлали слезы, мысли утонули в пучине отчаяния и паники. Тело скручивало и горело, казалось, кто-то жевал внутренности и даже кости.

Муза ночи развела руки и начала превращаться в густой туман. Темно-фиолетовый, он искрился и шипел, разрастаясь по пещере, затягивая в себя ученых.

Грег резко прозрел, выплывая в реальность. Боль ушла. Сознание прояснилось. Непонимающе он уставился на метку хранителя душ на правом запястье, видя новые черточки.

– Высшая магия во мне… – пробормотал он, пытаясь понять, как так вышло. Глаза расширились: раз магия в нем – король мертв. У того нет наследников, и высшая магия выбрала случайного хранителя душ… Грега. – Твою мать!

Туман продолжал разрастаться. Ученые, угодившие в него, вопили и звали на помощь. Том так и стоял рядом, вжимая дочь в грудь, словно этим мог спасти. Путь к выходу оказался отрезан.

Грег размял руки, готовясь к борьбе. В нем теперь высшая магия – может, это поможет. Спасет… хоть немного отсрочит смерть, вернее. Он пытался не думать, почему умер король, ведь не мог пустить в душу мысль, что аномалии происходили не только рядом с источником жизни, а по всей стране. Хоть уже и понял, что все… плохо.

Том посадил Софи к дальней стене пещеры, вернулся к озеру и уверенно кивнул. И Грег знал, что тот готов отдать жизнь, лишь бы спаслась дочь.

– Обещай, что приглядишь за ней.

– Ты не умрешь, Том!

Вместе они пошли к туману, что продолжал заполнять пространство. Грег вызвал кинжал, сделал несколько порезов на венах, разжигая в себе магию. Том не отставал.

– Кровь пролью, верну подругу, – заговорили они, напрягаясь так сильно, что краснели лица. Боль снова поглощала, засасывала в себя. – Кровь и кровь, туман отпустит, пощадит. И явит нам вновь хозяйку ночи.

Они повторяли заклятие снова и снова. Кровь текла по рукам, пошла из носа. В глазах темнело, а ноги подкашивались. Но туман замер, принюхивался, словно дикий зверь, раздумывая, стоит ли нападать.

Том упал на колени, зашипел. Грег велел отступить, но тот покачал головой. Глупый! В нем нет высшей магии, он не справится…

Грег упал следом. Едва видел. Едва чувствовал. Но все же слабо улыбнулся, ведь туман начал исчезать…

Когда Грег пришел в себя, в пещере было тихо. Слабость пригвоздила к песчаному берегу, в носу щекотало от странного запаха пряностей. Воздух оставался плотным и тягучим, но уже не приносил боли, потому что туман скрывал от ядовитой магии, что шла из источника жизни.

Грег сел, оглянулся. Закусил губу, пытаясь удержать слезы, ведь вокруг лежали мертвые коллеги. Друзья. Те, кого он знал многие годы…

Позади кто-то хлюпнул носом. Грег, не веря, обернулся, и увидел Софи, что так и сидела у стены, подтянув ноги к подбородку. Платье задралось, показывая окровавленные ноги и разбитые колени. Перепуганное лицо было мокрым от слез, нос распух и покраснел, но она жива! Жива!

Грег уставился в пустые глаза Тома, покрылся мурашками и проглотил ругательства. Надо быть сильным ради Софи. Он подполз к девчушке, несмело коснулся коленки и задрожал, считывая дикий страх и опустошение, что смешались, парализуя.

– Все хорошо, Софи, – сказал Грег. – Слышишь? Сейчас мы выйдем на улицу, и все будет хорошо.

– Почему папа не встает? – прохныкала Софи.

– Папа… папа очень устал. Идем. Он догонит нас позже, хорошо?

Грег ненавидел себя за эту ложь, но не знал, как объяснить ребенку, что случилось. А еще ему надо спешить к своим дочерям.

Софи несмело кивнула, нырнула в объятия Грега, и тот поднял ее на руки. Долгие пятнадцать минут они поднимались по ступеням, окруженные туманом. Может, разум Давины сохранился? И поэтому она проложила им дорогу наружу? Иначе он не мог объяснить, почему они еще живы.

Грег не знал, что сказать, а Софи продолжала душить его душевной болью и страхом. Ужас полз по позвоночнику, обдавал холодом, но Грег лишь сильнее обнимал девочку и пытался затолкнуть свои эмоции куда подальше – Софи тоже читает его, ведь они оба хранители душ.

На пропускном пункте обрушился потолок. Грег протиснулся меж камней, вылез на свет и… замер.

Они стояли посреди обломков. Через дорогу начинались джунгли, прежде зеленые и пышные, шелестящие на ветру. Сейчас пальмы окрасились в красные и фиолетовые оттенки, увяли. Продолжали шуршать, но этот звук резал сердце, словно был предвестником смерти.

Воздух был таким же плотным. Он душил. Сводил с ума. Магия в венах продолжала бушевать. Грег пытался ухватиться за эмоции Софи, но те ускользали.

Магия стала другой. Нет, та, что в венах, не изменилась. Но та, что проникала в мир через источник… превратилась вдруг во врага.

Грег торопился домой, бежал по разрушенным улицам, крепко держа Софи. Люди лежали на дорогах, почти все мертвые. Были и живые. Измученные, раненые, они пытались помочь друг другу прийти в себя и оплакивали погибших.

Небо заволокли низкие фиолетовые тучи. Солнце едва пробивалось, жара сжирала изнутри, влажность ползла по телу, а пот смешивался со слезами ужаса.

Здание школы частично обрушилось, но дочерей Грег нашел почти сразу. Они лежали у входа. Обе с открытыми глазами. Они держались за руки.

Грег упал на колени. Выпустил Софи, не понимая, что делать. Он сжал еще теплую ладонь Лили, другой рукой убрал волосы с потного лба Эйвори. И завыл.

Дочери были его жизнью. Единственной любовью и надеждой. Он не мог их потерять! Не мог!

Почему хаос не забрал его?! Почему позволил выжить именно ему?!

Страх и ужас заполняли до кроев. Отчаяние топило и крошило душу. Резало ножом, позволяя истекать кровью, но не умереть.

Почему?

Почему?

Почему?!

Грег зарыдал. Еще сильнее сжал руки дочерей. Выл, кричал, звал на помощь, продолжая гореть заживо, но только внутри.

Софи пролезла под его рукой и крепко обняла. Девчонка и сама плакала, тряслась от ужаса, но ее тепло немного согревало.

– Папа будет с ними, – пробормотала Софи. – Он хороший. Не бросит их.

Грег закусил губу, проглатывая крик, рвущийся наружу, и крепко обнял Софи в ответ.

2

Грег и Софи шли по умирающим джунглям. Магия продолжала бушевать, но Голд начинал привыкать и понемногу приручать новую силу: он сильный и немолодой хранитель душ, так еще и сосредоточился на изменениях, чтобы не думать о тех, кто… ушел.

Итак, что он знал:

Источник жизни сошел с ума.

Магия хаоса продолжала поступать в мир, но видоизмененная.

Из-за этого мир менялся под действием ядовитой магии.

Оставаться в Лунарисе – их бывшем доме! – опасно для здоровья. Грег уже чувствовал, как жгло легкие, как яд оседал внутри тела, отравляя и лишая разума. Ближайшая страна с другим источником жизни – Луорские острова, и, чтобы добраться до туда, нужен корабль, ведь острова в тысяче километрах через океан. Грег ходить под парусом не умеет, значит, нужно попасть в организованную группу и надеяться на милость властей.

Вместо этого Грег все дальше уводил в фиолетовые джунгли Софи. Знал, куда его тянула магия – к центру взрыва, вызвавшего магические аномалии. Надеялся, что ошибался, но слишком долго изучал скалы, что отрезали их от другого мира. Большую часть пути они преодолели на зачарованной телеге вместе со стихийником воздуха, который управлял ею, но дальше дороги не было. Пришлось идти.

Вдалеке послышались голоса, и Грег ускорился. Софи встрепенулась и проснулась, обвила его шею, обдавая очередной волной страха.

– Я не брошу тебя, – пообещал Грег. – Все будет хорошо.

Софи молчала. С тех пор как они нашли дочерей Грега, она не сказала ни слова, лишь невольно делилась эмоциями. Умная не по годам девочка поняла, что потеряла отца, догадывалась, что и мать уже не увидит. И наверняка ощущала жрущую изнутри ядовитую магию, которая делала больно и мешала читать чужие эмоции.

Очередные завядшие кусты, и Грег вышел к скалам, замер. Догадка подтвердилась, страх и непонимание сжали горло: какие идиоты сделали это?!

Посреди магических скал – тех самых скал, что он исследовал многие годы, наполненных магией самого хаоса, – зияла дыра. Вокруг валялись камни и крупные валуны, деревья были вырваны с корнем – такой силы был взрыв. А на другой стороне оказалась другая жизнь: с виду обычные джунгли.

Грег рванул к шуму и вышел в наскоро поставленный палаточный лагерь. На каждой палатке в человеческий рост были нанесены руны, создающие чистые зоны. Одна из них распахнулась и на воздух вышла молодая темноволосая девушка. Она облегченно выдохнула, заметив Грега. Кэтрин работала в страже лабораторий, потому часто общалась с Грегом. До ученых хранителю разума было далеко, ведь ту больше интересовали драки и бои на мечах, а еще лучше – владение чужим умом.

– Живой! Ты живой!

Кэтрин с жалостью посмотрела на Софи, Грег качнул головой, поясняя, что та осталась сиротой.

– Идем скорее в чистую зону. Но магия проникает даже за руны, должна предупредить.

Грег скользнул в палатку вслед за Кэтрин, и облегчение пронеслось по позвоночнику приятным холодом: вернулся любимый влажный воздух, позволяющий дышать полной грудью. В венах уже не так бурлило, но магия все еще давала о себе знать, даже в зоне, в которую проникать из-за рун не должна.

Внутри сидел парень в обгорелой одежде. Весь в волдырях, местами кожа слезала, руки и ноги покрылись язвами. Он рвано дышал, хрипел, словно каждый вдох разрывал легкие.

Грег поскорее схватил Софи за затылок и вжал в свое плечо. Кэтрин подняла брови и приложила пальцы к шее, намекая, что надо сделать.

– Все хорошо, солнышко, – пробормотал Грег и коснулся вены на шее Софи, чтобы усыпить. Он нахмурился, понимая, что магии для этого хватило, значит, все еще хуже, чем он думал.

Грег уложил уснувшую Софи на лавку и присел рядом с парнем.

– Один из тех, кто устроил взрыв, – пояснила Кэтрин. – Идиоты верили, что просто попадут в наш мир.

Грег кивнул, задумался, сумеет ли прочитать в «чистой» зоне душу, но не решился: высшая магия все еще пугала его. И почему она выбрала именно его?! Раньше он мог только читать эмоции, как и все хранители душ, высшая магия теперь позволяет ему читать и души.

– Кто-то из ученых выжил?

– Я не знаю, Грег. У скал нас десять человек. Да этот… Девочка… не твоя же?

Грег шумно выдохнул.

– Теперь моя.

Кэтрин понимающе кивнула.

– Дочка Тома?

– Да. Он умер на ее глазах. Мать… проходили мимо их дома. Ну, того, что осталось.

Грег коснулся руки парня, тот замычал, попытался вырваться, но замер, утопая в холодных глазах того, кто понял, кто виновен в смерти его дочерей. Голд окунулся в чужие эмоции, те пытались ускользнуть, но высшая магия оказалась сильнее. Напуган, разочарован, но слишком глуп, чтобы понять, что натворил. И ни капли сожаления.

– Расскажи мне все, – властно сказал Грег. И сам удивился, что умеет быть таким холодным и жестким. А мир замолк, оставляя только его голос, что лапой дикого зверя проникал за ребра и сжимал сердце – помогала высшая магия хранителя душ.

Парень заворочал языком, пробубнил что-то невнятное. Кэтрин подала тому чашку с горячей жидкостью. Грег принюхался и хмыкнул: обезболивающие травы.

– Из того, что я успела выбить из него: они сбежали из города Портуса, в который из Солариса проникла магия из-за разрушенных Врат. Врата были в таких же скалах, что у нас: они отделяли миры с магией и без друг от друга. Власти Солариса создали новые Врата и стирали память всех, кто покидал Портус, чтобы вернуться в мир без магии. Эти идиоты – их было пятеро – сумели сохранить память и пошли искать другие скалы.

– Какой медузы?!

Кэтрин пожала плечами. Парень облегченно откинул голову, делая судорожные вдохи.

– Расскажешь – мы тебе поможем, – пообещал Грег.

Парень закрыл глаза и зашипел, поднимая руку, чтобы пощупать лицо, на котором краснели волдыри.

– Мы хотели пробраться незамеченными. Захватить власть. В Соларисе… – Парень сжал губы, мучаясь от боли, но хотя бы начал понятно говорить. – Там слишком много… власти. Мы пытались захватить власть там, но нас выдворили. И назад вернуться не вышло: у них стража у Врат всегда дежурит. Мы были уверены, что за скалами тут тоже Соларис. Даже не подозревали, что тут… джунгли. Хотели пустить магию в наш мир и создать свое королевство…

– Как вы устроили взрыв?

– Бомба из магии напыщенного идиота, что зовет себя Хаосом.

Грег вздернул брови, пытаясь сплести ниточки. На выручку пришла Кэтрин:

– Первый человек Солариса. Уверяет, что в его венах течет магия самого хаоса, а не как в нас.

Грег сел на стул, потер переносицу, склеивая кусочки пазла. И чем дальше его уводили размышления, тем тревожнее становилось. Мысли о человеке, в котором могла течь магия хаоса, он решил отложить на потом. Как ученый он знал твердо: в их венах течет магия, у каждого вида своя – горячая и черная у хранителей душ, ярко-оранжевая, теплая, как закатные лучи солнца, у хранителей любви, темно-синяя, холодная, как лед, у хранителей разума. И чтобы зажечь ее, дать возможность использовать, она должна смешаться с той, что поступает в мир через источник жизни – и вот это уже магия хаоса. Но чтобы у кого-то в венах текло такое? Может, этому человеку еще и источник для колдовства не нужен?!

– Сразу после взрыва начались пожары. Обрушились скалы в радиусе трех километров. Магия, вышедшая из скал, полетела в мир: большая часть к нам, но часть вышла и в мир без магии. – Кэтрин подала чашку Грегу. Тот принюхался и качнул головой: успокаивающая настойка мешает думать. – Зря.

– Мне нужен трезвый ум. – Грег облизал пересохшие губы. – Нужна эвакуация. Сейчас же.

Кэтрин непонимающе обвела глазами палатку, словно та могла дать ей ответ.

– Надо найти короля…

Грег показал запястье. Кэтрин молча кивнула, начала кусать губы, нервно дергая ногой.

– Королева?

– Я не знаю, Кэт. Но знаю, что мы в зоне магических аномалий. Источник жизни искорежен: через него продолжает проходить магия хаоса, но измененная. Она отравляет воздух. Отравляет магию, что течет в нас.

Кэтрин посмотрела на свои руки, оценивая вены, словно могла увидеть последствия. Подняла глаза на Грега, ожидая пояснений: ее делом всегда было защищать и охранять. Делом Грега – изучать и объяснять. Он посмотрел на умирающего парня, проглотил ярость, вспоминая пустые глаза дочерей.

– Взрыв спровоцировал резкий выброс магии. Скалы состоят из магии хаоса, это магия в чистом виде. Магия хлынула к нам, слишком быстро, слишком резко. И начала ломать все на своем пути. Это спровоцировало землетрясение. Пожары. Магия смешалась с воздухом. Ты же чувствуешь, что дышать тяжело? Даже больно.

– Чем это грозит нам?

Грег тряхнул плечами. Закрыл глаза, слишком измученный событиями. Снова вспомнил Эйвори. Лили. Как они держались за руки…

– Первые дни самые сложные. Слишком большая концентрация ядовитой магии в воздухе. Природа гибнет. Магия меняется. Я пытался докричаться до нимфы джунглей – она не отвечает. Умерла… вряд ли. Джунгли еще есть. Значит, магия изменила ее. Как и других нимф, скорее всего. Как и муз. Рядом была муза ночи, когда это произошло. Она стала густым туманом, который жалит и убивает. Она не может это контролировать, ей тоже больно. Магический уровень будет спадать, но медленно. Пройдут годы, столетия, может, и тысячелетия, прежде чем эта местность вернется к норме. И вопрос еще: что будет с нимфами и музами. Не уверен, что эта магия когда-то вернется к норме.

Кэтрин осела на лавку, сложила руки на груди, словно так могла спрятаться от мира. Парень начал стонать, кажется, ему осталось недолго. Грег почти вызвал кинжал, но остановил себя: сам умрет.

– А что будет с теми, кто останется тут?

– Хм. Что будет… – Грег потер гладковыбритый подбородок. – Болезни. Сокращение продолжительности жизни. Бушующая магия. Трудно предсказать, как будет вести себя магия с таким фоном. Чтобы пользоваться тем, что досталось нам от рождения, мы смешиваем ее с магией из источника жизни, что и зажигает в нас силу. И я… пока не уверен, что будет, если мы продолжим пользоваться тем, что вытекает из нашего источника. Людей надо эвакуировать, Кэт. Сейчас же. А потом надо заняться опытами, изучить магический фон…

Кэтрин кинула взгляд на спящую Софи, догадываясь, что Грег не планирует оставаться в стране.

– Мы уйдем за скалы для начала, – пояснил Грег. – Может, скалы все еще сдерживают магию хоть немного. Тогда я смогу работать тут, пока Софи будет в безопасности. Но я ее не брошу. Не могу.

– Я понимаю. Думай о себе, ладно? Не о стране. Быть эгоистом – хорошо иногда.

Грег махнул рукой, вызывая кинжал.

– Он тебе еще нужен?

И, не дожидаясь ответа, Грег вонзил кинжал в сердце парня. Кэтрин завопила, что он убил главного свидетеля взрыва, что мог дать ценную информацию, но Голду было плевать. Кретин убил его дочерей. И заслужил сдохнуть.