Kitobni o'qish: «Развод. Сбежавшая из клетки»
Пролог
Двери лифта скользят в стороны, и я захожу в тесную кабинку, битком набитую людьми. Запах пота смешивается с причудливой смесью духов. Мне кажется, или я улавливаю нотки до боли знакомой композиции Fleur Narcotique? Похоже на то, но делаю ставку – это дешевая подделка. Я ловлю на себе недовольный пристальный взгляд блондинки с растрепанными волосами. И лишь в этот момент понимаю, что утонула в потоке собственных мыслей и тупо пялюсь на девушку. Я поджала губы и опустила глаза в пол. В моей груди свербит неприятное ощущение, на которое я стараюсь не обращать внимание. Пытаюсь увернуться от этого едкого чувства. Дело не в духах, которые кто-то неумело и топорно попытался сымитировать. Дело во мне. Я реплика, разлитая в красивую и парадную бутылочку. Подделка в яркой и дорогой упаковке. Я глубоко вздохнула и сосредоточилась на черных начищенных ботинках мужчины рядом со мной. Лифт замер и двери разъехались в стороны. Я протиснулась мимо мужчины в деловом костюме и зашагала по светлому коридору. Из офисов то и дело выходили люди. Обеденный перерыв в самом разгаре. Я замедлила шаг. Муж нанял меня своей секретаршей и завалил работой с ног до головы лишь для того, чтобы я всегда находилась у него на виду. Чтобы он мог контролировать меня каждую минуту. Жуткий собственник. Подойдя к двери, я глубоко вздохнула и замерла на месте. Я не должна была приезжать в офис, у меня выходной. Но невыполненных задач столько, что я молюсь управиться с ними до конца месяца. День предстоит напряженный. Очередной день, похожий на все остальные. Бумаги, документы и отчеты. Я мысленно представила, как буду сидеть до полуночи, уткнувшись в монитор, и разбирать очередную гору задач. Мне нестерпимо захотелось развернуться, поехать домой и спрятаться от всего мира под мягким одеялом. Я взялась за дверную ручку и опустила ее. Дверь подалась вперед, впуская меня в просторный светлый кабинет. В помещении не было ни души. Бросив взгляд на стол, я уныло оглядела башню из пухлых папок с документами. Ольга, мою ассистентку, должна была разобрать этот беспорядок, но даже не притронулась к кипе бумаг. Я заправила прядь волос за ухо и обошла стол. За спиной послышался грохот. Звук был похож на упавшую на пол тяжелую папку. Значит, Виктор у себя. Я прошла через кабинет и поравнялась с дверью в его офис. Дернула ручку и, не успев шагнуть за порог, застыла на месте. Виктор повернул в мою сторону раскрасневшееся и вспотевшее лицо.
–Алиса?
Его голос долетел до меня не сразу, пока я стояла и пыталась переварить увиденное. Ольга вскочила со стола и впопыхах схватила валявшуюся на полу юбку. Ее медно-каштановые волосы превратились в гнездо.
– Всё не так, как ты думаешь, – запыхавшимся голосом сказал Виктор и вытянул руку перед собой.
Я нахмурилась, ощущая, как мутнеет в глазах от неконтролируемого потока слез. Носовые пазухи противно защипало. В горле встал острый, давящий ком. Я моргала, пытаясь сфокусироваться на расплывающейся картинке. Виктор спешно застегнул ширинку и направился ко мне, но я отшатнулась от него, путаясь в собственных ногах. Я бросилась к двери, не видя ничего перед собой. Словно слепая, каковой я и являлась.
– Алиса! Стой!
Тонкие пальцы обиды сдавили мое горло. Я вылетела в коридор и побежала к лестничной клетке. Меньше всего я хотела, чтобы меня, ревущую, с растекшейся тушью, увидели коллеги. Меньше всего я хотела оставаться в одном помещении с Виктором. Я бежала по ступенькам, яростно вытирая глаза кулаком. Неужели мне всю жизнь придется бежать? Бежать от тех, кто должен был меня любить, но лишь причинял боль? Мысли неслись вихрем так же быстро, как и я.
Глава 1
Алиса
Шесть месяцев спустя…
–Прекрати устраивать цирк!
Прекрати устраивать цирк. За долгие годы брака я слышала три заветных слова “я тебя люблю” несколько раз. Но требования прекратить устраивать цирк звучали пугающе часто. Я – вечно нашкодивший ребенок, хаос. Мой муж – олицетворение порядка и собранности. Прямо в эту минуту я позволила долго сдерживаемой злости вырваться наружу. Цирк? Не я ли застала его в кабинете с помощницей?
–Не звони мне больше, – демонстративно спокойным голосом проговорила я в трубку.
Протест не заставил себя долго ждать, но я нажала на красную иконку отбоя вызова. Он перезвонит, и сделает это снова и снова, пока не дожмет, не додавит, не прогнет под себя. Я выключила телефон и швырнула его на кровать. Я хотела кинуть его об стену и пожалела, что не последовала за импульсом. Повернув голову, я поймала взгляд Нади. Она осматривала меня и царивший вокруг беспорядок. Я устало вздохнула и принялась вытаскивать одежду из шкафа. Бельевой ящик был выдвинут так сильно, что грозил рухнуть на пол. Я сгребла в охапку нижнее белье и бросила в распахнутый чемодан. Никаких дорогих каблуков, официальной одежды или того, что мнется. Я сложила стопкой две пары джинсов серого и голубого цвета, одни темно-синие бойфренды, а также пару черных скинни. Своей очереди на краю постели ждала гора футболок: простые хлопковые белые и черные, которых никогда не бывает много, а также мои любимые черные с различными принтами. Я тратила уйму времени, выискивая футболки с оригинальными яркими картинками и надписями. Как настоящий коллекционер. Жаль, что в моей прежней жизни я не носила футболки… В офисе бывший муж требовал соблюдения дресс-кода, а в повседневной жизни он считал, что женщина должна быть “женственной” и носить элегантные вещи. Обычно я надевала удобную одежду, вроде кроссовок, леггинсов и топов, только когда приходила в фитнес-клуб.
–Не могу поверить, что ты это делаешь, – с нескрываемым волнением в голосе сказала Надя и уставилась на меня.
–Ага, я тоже, – я мельком взглянула на нее и наклонилась к чемодану, утрамбовывая очередную порцию одежды.
–Так поспешно… Может, не стоит рубить сплеча?
Она покосилась на мой едва закрывающийся чемодан. Я промолчала. Вид Нади в дорогом изящном брючном костюме и с безупречно уложенными каштановыми волосами резко контрастировал с моей възъерошенной шевелюрой и потертыми свободными джинсами. Но несколько месяцев назад я выглядела так же, как лучшая подруга.
–Но так же нельзя, – не унималась Надя.
–Кто сказал?
–Здравый смысл! Алиса, как минимум, это небезопасно…
Я глубоко втянула воздух в легкие и шумно выдохнула.
–Да, я знаю. Безопасно жить в тюрьме. В красивой, роскошной, стерильной тюрьме.
Незаметно мой голос повышался. Горячим потоком злость обожгла грудь изнутри.
– Но я больше так не могу. Мне тошно.
Надя присела на край кровати.
–Алиса, это всего лишь развод. Больно, неприятно, но не конец жизни.
Она покачала головой, ее лицо приобрело серьезное выражение.
– Миллионы людей разводятся каждый день. Это не повод все бросить…
Она повернулась ко мне, наши взгляды встретились. Я знала, что Надя беспокоиться обо мне. Но в первую очередь ее терзают собственные сомнения. Спорю на что угодно, она боится перемен. Я подошла и села рядом. Наши ноги соприкоснулись. Я положила ладонь ей на колено.
–Дело не в разводе. Я устала. Я не хочу просыпаться по утрам. Все это кажется бессмысленным.
От встревоженного взгляда Нади по спине пробежала дрожь.
–Алиса, это ненормально. Может тебе обратиться к психологу?
–Надя, – серьезно произнесла я, – ты должна меня понять. И уважать мое решение. Ты можешь не соглашаться, но пойми меня. Я ухожу. Конец истории.
–Ты сбегаешь.
Сбегаю. Но в раз я бегу не только потому, что хочу найти себя. Я должна отыскать его. Того, кто занимает мысли долгие годы. Надя тоже когда-то сбегала. Почему она не может просто меня понять? Зато я ее понимаю. Надя достигла успеха, финансовой стабильности и признания. Ей наверняка невыносимо даже представить, что можно все потерять. Ей страшно. Я лишь надеюсь, что со временем она сможет принять мой выбор и не осуждать меня. Я поднялась и подошла к прикроватной тумбе, на которой лежали документы. После развода я сменила фамилию, обновила паспорт и водительские права. Развод… Это было так больно, будто из меня выдернули душу и внутренности без анестезии. Моя привычная жизнь взлетела на воздух, как после бомбардировки, и все, что от меня осталось – это выжженное поле. Но глубоко внутри я знала, что это было необходимо. Разрушить старое до основания, чтобы начать новую жизнь. Мне почти тридцать, я разведена и уезжаю из Москвы.
–Это бред сумасшедшего. Ты не можешь ехать одна!
Надя изучала мое лицо, вероятно, выискивая мои сомнения и нерешительность. Во мне не было ни капли желания жить по-старому.
–Все будет хорошо.
Я подошла к шкафу и вытащила худи с капюшоном лавандового оттенка, сложила и бросила в чемодан.
– Когда ты вернешься?
Я не вернусь. Никогда.
– Не знаю.
– Алиса, не бросай меня…
Надя обхватила колени, как маленькая девочка. Мое сердце до боли сжалось. Меньше всего на свете я хотела причинить подруге боль. Я подошла к ней и обвила руками ее шею.
– Буду звонить.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Слезы щипали глаза, но я сдерживала их всеми силами. Я хотела, чтобы прощание прошло легко. Если я разрыдаюсь, Надя затопит слезами комнату.
– Я уже скучаю по тебе, а ты еще даже не уехала, – послышался голос Нади рядом над ухом.
Мои губы растянулись в улыбке. От одной мысли о разлуке я начинала тосковать по Наде, по моему единственному другу. Мы были неразлучны половину моей жизни. Надя спасла меня двенадцать лет назад, в мои самые мрачные и тяжелые годы. Я сбежала из дома испуганным подростком, ошивалась у метро. В середине января стоял жуткий холод, а на мне были лишь осенние полуботинки и тонкие носки. Рядом затормозила черная инормарка, из которой вышел мужчина и едва не затолкал в машину. Он обещал меня накормить. От долгих часов на морозе я не чувствовала ног и умирала с голода. Но в тот миг появилась Надя, схватила меня за руку и резко потянула за собой. Сложно представить, что бы со мной было, если бы я села в ту машину…Опустив крышку чемодана, я навалилась на него, с усилием застегивая молнию. Потянула за ручку и поставила на колесики. Глазами я скользнула по тумбе, закинула документы в рюкзак и повесила на плечо. Я покатила чемодан в прихожую. Надя поднялась с кровати и последовала за мной.
– Так, ключи, – я повертелась на месте, пока не увидела связку ключей.
Меня интересовали только те, что от машины. Надя раскинула руки распахнула и притянула в объятия. Меня окутал ее сладкий запах груши и ванили. Она много лет пользовалась одной туалетной водой, и аромат стал прочно ассоциироваться с Надей. Когда я случайно слышала его в торговом центре или в толпе, то сразу думала о ней.
–Будешь скучать по дому? – спросила Надя, вырвав меня из размышлений.
–Не-а, – молниеносно ответила я.
В детстве я сбежала из дома. От насилия и жестокости. Теперь я бегу, чтобы найти себя. Я убегала всю свою жизнь, пока меня не нашел Виктор. Он дал мне, юной девушке, безопасность, комфорт, деньги. Он был старше меня и заменил мне отца. Бывший муж нанял меня к себе в фирму, дал первую официальную работу. Помог выучиться девчонке, едва закончившей школу. Но я его не интересовала. Он лепил идеальную женщину, как из пластилина. Могла бы я и дальше жить в удобной клетке? Наслаждаться шопингом, походами к косметологу и на “ноготочки”? Жить в квартире, о которой мечтал любой блогер, каждые пару месяцев летать в отпуск и останавливаться в дорогих отелях, ужинать в лучших ресторанах? Да, я могла бы так жить. Закрыть глаза на пустоту внутри и необъяснимую тошноту, снова и снова подступающую к горлу. Но я не могла жить с тем, кто предал меня и вдребезги разбил мое сердце. Я отстранилась от Нади и крепко обхватила ручку чемодана. Мы вышли из квартиры к лифту. Подруга не проронила ни слова. Я знала, что она сдерживает слезы. На первом этаже я вышла из лифта и покатила чемодан к выходу. Свежий уличный воздух наполнил легкие. Взгляд упал на припаркованную у подъезда машину. Надя шумно вздохнула за спиной. Я чувствовала, что бросаю ее. Если бы я не застукала Виктора верхом на секретарше, то вряд ли рискнула сбежать. Я могла закрыть глаза на пустую, бессмысленную жизнь. Но измена стала тяжелым ударом. Долгие годы я верила всем сердцем, что муж был единственным верным и преданным человеком. Тем, кто оценил меня по достоинству, кто выбрал меня. Я могу вытерпеть и простить все, кроме предательства. Я повернулась и посмотрела на подругу.
– Я позвоню. И напишу тебе. Обещаю, ты от меня не отделаешься.
Ее губы расползлись в добродушной улыбке. Я подошла Наде, смахнула пальцем катящуюся по щеке слезу и крепко обняла ее. Она с силой прижалась ко мне.
– Алиса, будь осторожна.
– Это всего лишь автопутешествие. Все будет хорошо, – отмахнулась я.
Я отпустила ее, потянулась за ключами и открыла багажник. Забросив чемодан, я направилась к водительской дверце. Запах салона авто всегда успокаивал меня. Я помедлила, успокаивая ворох мыслей в голове, а затем вставила ключ в замок зажигания и повернула. Двигатель ожил.
– Я переживаю, что ты не вернешься. Такое чувство, что уезжаешь навсегда, – тихо сказала она.
Так и есть. Я не собиралась возвращаться.
– Поехали со мной?
– Не могу…
Мы молчали. Двигатель равномерно гудел. Впервые за долгое время я ощутила душевный Воображение рисовало яркие картинки рассвета за рулем. Свободное шоссе ранним утром. Свежий прохладный воздух, проникающий сквозь щелочку опущенного стекла… Легкие наполнились пьянящим ощущением свободы. Когда в последний раз я чувствовала воодушевление, интерес? Возможно, никогда.
– Езжай, – благословила подруга.
Она наклонилась и поцеловала меня в щеку, оставляя на коже влажный след от слез. Я несколько раз моргнула, возвращаясь в реальность. Когда Надя отошла, я кивнула ей и легонько захлопнула дверцу. Обхватив руль, я переключила передачу. Я выехала во двор, пробежалась взглядом по возвышающейся многоэтажке, проехала мимо рядов припаркованных автомобилей и выехала на дорогу. Пальцы крепко сжимали руль, словно я искала опору. Движение в городе было интенсивным. Я не ехала, а ползла. Пока я стояла в очередной бесконечной пробке, мой ум летел по пустой трассе. Я точно знала, что вскоре выжму педаль газа на полную мощность, и помчусь по шоссе на заре.
Глава 2
Алиса
Мне предстоит провести несколько дней в дороге. Если не буду спешить, а я не буду, поездка растянется дня на три. Единственное место, из которого мне хочется сбежать как можно скорее – это Москва. Город выжал из меня все соки. Вскоре колеса коснулись трассы М-4 «Дон». Больше никаких документов, бесконечных звонков и электронной почты. Никакого удушающего дресс-кода и отваливающихся ног после целого дня на каблуках. Моя душа была закована в кандалы. Я с головой уходила в дела. Это был побег от реальности, которая вызывала отвращение. Плотный график и постоянная занятость меня здорово выручали. Но теперь накопившаяся усталость и недовольство жизнью свалились на плечи. Сидя за рулем машины, я могла наконец-то признаться, что долгие годы живу на автопилоте. Много лет назад меня выключили, словно выдернули вилку из розетки. Я думала, что люблю мужа. Приложила все силы, чтобы стать достойной. Подстраивалась, жертвовала собой. Жизнь Виктора была спланирована и расписана на годы вперед с того момента, как он научился ходить. Его ждал престижный ВУЗ, стажировка за границей, а затем управление холдингом вместо отца. Родители растили наследника. Единственным спонтанным решением в жизни Виктора была встреча со мной. Дом, в который он привел меня, сиял чистотой. Болезненной чистотой. Каждая вещь лежала на своем месте. Минимум полок и шкафов, а те что были, максимально спрятаны в стенах. Никаких милых побрякушек на стеллажах, мягких подушек на диване и невымытых кружек на столе. У Виктора во всем был порядок. Стерильная жизнь. Он хотел упорядочить и меня. Я ему позволила. В моей жизни не было любви и заботы, и я приняла перфекционизм и требовательность Виктора за теплые чувства. Но разве так выглядит любовь? Когда жертвуешь собой и своей свободой? Я еду в Крым без плана, ограничений и спешки. Я собираюсь любоваться закатами, встречать рассветы, останавливаться на заправках, чтобы выпить кофе с выпечкой, наслаждаться просторами и видами. Никаких социальных сетей. Телефон должен лежать подальше, лучше, в бардачке. Подумав о нем, я вздрогнула. По телу пробежал разряд, словно меня слегка ударило током. Я убрала руку с руля и похлопала по карману джинсов. Бросив быстрый взгляд на рюкзак на переднем сиденье, я нырнула в него ладонью. Хаотично проверяя содержимое, я достала пальцами до дна сумки. Вытащила руку и схватила рюкзак, перевернула его и вытряхнула содержимое на сиденье. На спидометре было больше восьмидесяти километров в час. Черт. Я мотала головой, глядя то на сиденье, то на дорогу. Паспорт, документы в пластиковой папке, пудреница, кошелек, упаковка влажных салфеток, бальзамы для губ… Я распихивала вещи в стороны. Другой рукой я крепко сжимала руль. Телефон. Я забыла телефон! Давление в груди нарастало. Развернуться и поехать обратно? Настолько я увлеклась разглядыванием дорожных указателей и улетела за ворохом мыслей, что забыла проверить, взяла ли смартфон. Меня охватила легкая паника. Оказаться без телефона и интернета равносильно тому, что лишиться части тела. Я ощутила, как лоб покрылся испариной. Я собиралась было ударить по тормозам и развернуться. Я глубоко вздохнула и вцепилась в руль правой рукой. Медленный выдох успокаивает нервную систему. Так говорит мой тренер по йоге. Интересно, что бы сказал мой психолог? Возможно, я забыла телефон не потому, что я чертовски неорганизованная и невнимательная, как считал Виктор. А потому, что бессознательное хотело, чтобы весь мир оставил меня в покое. Случайности не случайны, ведь так? Я куплю новую сим-карту и смартфон, как только доберусь до ближайшего города. Может быть, их продают на заправках. Я сильнее вдавила педаль газа в пол. Два часа в дороге пролетели как минута. Указатель вел через Тулу. Я посмотрела маршрут заранее на случай, если в дороге будут перебои с мобильной связью или GPS-навигатором (а на форумах автопутешественников писали, что такое случается). Не такая уж я неорганизованная. Дорожных указателей так много, что потеряться сложно. Проехав ближайший, я съехала с шоссе. До Тулы я доехала довольно быстро и припарковалась у небольшой гостиницы. Стоило мне заглушить двигатель, как усталость последних месяцев навалилась тяжелым одеялом. Я потерла глаза и зевнула. Приличный обед, несколько часов сна и я буду готова ехать дальше. Как только голова коснулась подушки гостиничной кровати, я забыла все планы и провалилась в глубокий сон. Я видела странное сновидение. Я заперта в огромном доме, в котором множество комнат и закрытых дверей. Я слоняюсь по коридору и дергаю ручки. Некоторые двери заперты. Когда я проснулась, то не сразу сообразила, что проспала время выезда из номера. Голова гудела, а тело ощущалось безвольным, словно желе. Я слышала, что в моменты стрессов или жизненных потрясений люди мобилизуют ресурсы и стойко выдерживают все передряги. Но после того, как проблемы решаются и наступает спокойное время, организм расслабляется, чтобы исцелиться в безопасности. Так жертвы домашнего насилия уходят от тиранов, и в момент, когда им ничто не угрожает, впадают в депрессию. Кажется, это происходит со мной. Во время развода и ежедневных стычек с бывшим мужем я держалась, а теперь подавленные переживания и боль вырываются из меня. Я не готова садиться за руль. Мне нужен горячий душ и обед. Я мельком взглянула на себя в круглое зеркало на стене. Лицо опухло, волосы растрепанные, как воронье гнездо. Сложно узнать в отражении женщину, которая годами вскакивала по будильнику ранним утром, делала укладку и макияж даже в редкие выходные, и чей график был расписан на месяцы вперед. В зеркале я видела женщину, которая спала в одежде и явно пренебрегала душем, а накануне хорошо приложилась к бутылке. Я усмехнулась, вышла из номера и оплатила еще сутки проживания на ресепшене. Надя наверняка была в панике, когда обнаружила мой смартфон в постели. Точно помню, как бросила его туда. Я могла бы выйти в город и найти магазин, но в глубине души я радовалась, что меня никто не может найти. Весь оставшийся день я провела в кровати, ощущая упадок сил и истощение, которое долго игнорировала. Наутро я выехала из гостиницы. По дороге заскочила в маленькую неприметную кофейню и заказала большой латте с двойной порцией эспрессо. Я расплатилась с бариста и вышла к припаркованной у тротуара Porsche Panamera. Моя черная красавица блестела в лучах летнего солнца. Виктор подарил ее на день рождения три года назад. Мне, девчонке из неблагополучной семьи, сложно было принять, что я достойна водить такую дорогую машину. Порш стал единственным, что у меня осталось после развода. Бывший муж хотел отобрать автомобиль, но не смог, потому что он был оформлен на меня. Виктора не волновало то, что мы были в браке почти десять лет и все это время я работала на него безо всяких поблажек. Вкалывала, как проклятая. От новости о том, что я ухожу, Виктор пришел в ярость. Он совершил ошибку, наивно предполагая, что бедная послушная девушка может взбунтоваться и уйти. Состоятельные мужчины уверены в том, что им позволено всё и они останутся безнаказанными. Я нырнула за руль, пристегнулась и выехала на дорогу. Перед поездкой я заправила машину, а затем отправилась в путь. Мой маршрут лежал от Тулы до Воронежа. Я ехала без остановок больше четырех часов, пока от долгого сидения не устала пятая точка. Я свернула на ближайшей автозаправке, чтобы перевести дух. Закат пробивался в лобовое стекло. Парковка заполнена машинами с номерами самых разных регионов. Есть и парочка московских. Я заправила порш, протерла лобовое стекло и зеркала. Купила на кассе кофе на вынос и сэндвич с ветчиной и сыром. В машине я откинулась на спинку сиденья и прикрыла веки. Мне предстояло провести за рулем всю ночь. Я не хотела ночевать на заправке, поэтому пришлось ехать в темноте. Я выехала на трассу, когда солнце клонилось к горизонту. Мимо проплывали бескрайние сумеречные поля. Несмотря на позднее время, на дороге было много автомобилистов. Некоторые водители гнали так быстро, что я с трудом представляла, как они удерживают внимание на такой скорости в темное время суток. Быстрая езда не была моим любимым занятием. Мне важно сохранять контроль за ситуацией. По ощущениям, я ехала целую вечность. Я увидела придорожную гостиницу и остановилась в ней. Толком не поспав, с раскалывающейся головой я вышла из номера и выписалась на ресепшене. Сон был неглубокий и беспокойный. Снова снился таинственный дом с множеством дверей. Я завела двигатель и выехала на трассу. И доехала быстрее, чем думала. Я свернула с шоссе и въехала в город. В дороге я провела больше восьмисот километров без нормального сна, душа и горячей, свежей еды. От сухомятки и кофе неприятно ныло в желудке. Я решила задержаться в Краснодаре, пока не приду в себя и как следует не высплюсь. В городе я припарковалась у ближайшего приличного на вид кафе и вышла из машины. Тело теряло гибкость, я превращалась в деревяшку от долгого сидения. Вот что значит перестать практиковать йогу. Я потянулась на месте, повертела шеей и руками. Мужчина за столиком в кафе уставился на меня через витрину, словно никогда не видел, как люди делают разминку. Я хмыкнула и вошла в помещение. Первым делом я попросила у молодой девушки- бариста телефон для звонка, предложив ей за это наличные (я предусмотрительно сняла их перед поездкой). Затем заказала курицу с кус-кусом и кофе. Сев за столиком в углу с видом на улицу, я позвонила Наде.
– Алло? – недоверчивый голос подруги вырвался из динамиков.
– Надя, это Алиса, – я улыбнулась.
– Алиса? – удивленно переспросила она, – Слава Богу, ты в порядке?
– Да, звоню из Краснодара.
– Я места себе не находила! Ты оставила телефон! – в тоне Нади слышалось волнение и упрек.
– Просто забыла…
– Подожди, в Краснодаре? Я думала, ты уже должна быть на месте…
– Ага, но я решила не торопиться. Ты как?
Надя шумно вздохнула.
– Вся в работе, ничего нового. А ты?
– Устала как собака, – сказала я.
В ответ подруга хмыкнула.
– Я не могла спокойно уснуть вторую ночь. Ты поехала в одиночку к черту на рога без телефона. Чокнутая…
– Я тоже по тебе скучаю, – промурлыкала я.
Глава 3
Алиса
Я высматривала дорожный указатель, и в последнюю секунду резко повернула руль вправо, едва не пропустив нужный съезд. Позади послышался истеричное непрерывное гудение. В зеркале заднего вида я увидела автомобиль. Он летел на бешеной скорости, когда я ненароком его подрезала. От испуга я вздрогнула. Водитель прижался к бамперу почти вплотную и моргнул фарами. Я сжала руль крепче и включила аварийку, принося молчаливые извинения за невнимательность. Серебряный седан подъехал ближе. Я посмотрела в зеркало. Когда водитель наконец выехал на соседнюю полосу для обгона, я резко скинула скорость. Лучше пропустить его от греха подальше. Седан с ревом рванул вперед, держась так близко ко мне, что я напряглась. Он приближался, собираясь, кажется, перестроиться прямо в мой кузов. Опасно вильнув, он полетел в сторону водительской дверцы. По инерции я резко крутанула руль. Сердце бешено колотилось в горле, тело трясло мелкой дрожью. От грубого маневра порш повело. Я крепко вцепилась в руль, выкрутила его и громко засигналила водителю. Машина обогнала меня и подрезала. Задние фонари неожиданно вспыхнули, когда он затормозил перед капотом. Пойманная в ловушку, я не сразу сообразила, что делать. Чтобы не влететь в авто на полном ходу, я крутанула руль и вдавила педаль тормоза в пол. Зажмурив глаза на мгновенье, я не справилась с управлением.
Машина угрожающе полетела в сторону отбойника. Грохот от столкновения с металлом прогремел, словно взрыв. От удара меня дернуло, будто я была тряпичной куклой. Ремень больно врезался в плечо. Я уставилась в одну точку невидящим взглядом. От шока у меня пропал слух. Я вся тряслась, будто меня знобило от холода. Руки дрожали. Плохо соображая, я потянулась к дверце и распахнула ее. В салон влетел летний ветерок с примесью выхлопных газов. До меня доносился шум трассы. С третьей попытки я отстегнула ремень и вывалилась из салона. Поднявшись на ноги, я машинально ощупала себя. Мстительный агрессивный водитель давно скрылся. Я стояла у дороги и смотрела в темноту, иногда озаряемую светом фар от проносящихся автомобилей. Мельком я взглянула на искривленный и порванный металл дорожного ограждения. Колени предательски подрагивали. Набрав в легкие воздуха, я обошла кузов и, увидев искореженную морду машины, хрипло застонала. Отгоняя от себя приступ паники, я развернулась к шоссе. Просто великолепно! Одна, черт знает где, в какой-то глуши, без телефона и с разбитой вдребезги машиной. Я подошла к полосе и, увидев вдалеке фары, выставила руку и помахала. Автомобиль промчался мимо. Сумерки сгущались. От мысли о том, что я останусь на темной трассе, меня бросило в холодный пот. Я заметила приближающийся грузовик и энергично затрясла рукой. Водитель даже не взглянув в мою сторону. Я глубоко вздохнула и огляделась. Вокруг простиралась степь. За обочиной, у самой линии горизонта, виднелись крошечные очертания домов. Поблизости не было ни одного магазина или заправочной станции. До моих ушей долетел рев мотоцикла. Я подошла ближе и вытянула было руку, но тут же опустила ее. Чем мне поможет байкер? Я вздохнула с раздражением и уперла руки в бока. Голова кружилась. Мотоциклист притормозил, и, поравнявшись со мной, повернул голову. За темным стеклом шлема не было видно глаз, но я точно знала, куда он смотрит. Я уставилась себе под ноги, ожидая, когда любопытный зевака оставит меня в покое. Но незнакомец не торопился газовать. Он проехал несколько метров, съехал к обочине и заглушил двигатель. Мужчина выбил подножку и припарковался. Он выпрямился во весь рост и оказался настоящим великаном. Внушительное тело мужчины испугало меня больше, чем перспектива провести ночь на обочине. Широкие плечи, массивные руки и длинные ноги. Он держался уверенно. Незнакомец потянулся и снял с головы шлем. Копна светлых песочных волос, слегка выгоревших на солнце, рассыпалась, падая на лоб. Он пригладил их ладонью и посмотрел на меня небесно -голубыми глазами. Это зрелище завораживало. Щетина подчеркивала его волевой подбородок и резкие черты лица. Мотоциклетная куртка обтягивала широкую грудь. Брови незнакомца сдвинулись в линию.
– Авария? – спросил он густым низким голосом.
Мужчина оглядел меня с головы до ног, видимо, оценивая мое состояние.
– С вами все в порядке?
Нет. Я вздохнула и кивнула. Мужчина перевел взгляд на помятый капот. Он подошел и оглядел повреждения с видом знатока.
– Не хило… Но подушка не выстрелила, – произнес он.
Он оглядел бампер, присел на корточки у передней фары. Затем поднялся и обошел машину по кругу. Я молча следила за ним взглядом, стоя на месте, как статуя.
– Вы вызвали кого-нибудь? – незнакомец повернулся и посмотрел на меня.
Я моргнула и уставилась в землю, чтобы не утонуть в этой голубой бездне. Помотав головой, я прочистила горло и откашлялась.
– У вас есть телефон? – спросила я.
Глупый вопрос, конечно, он у него есть. Мужчина потянулся к джинсам, засунул широкую ладонь в карман и вытащил смартфон. Я уставилась на его джинсы, старательно отводя глаза от ширинки к карману. Он подошел ко мне.
– Телефон пострадал?
– У меня его нет.
Его брови взлетели вверх. Мужчина с удивлением смотрел на меня мгновение, затем протянул руку с разблокированным смартфоном. Я взяла его, случайно коснувшись грубой, горячей кожи незнакомца. Электрический разряд стремительно пробежал по телу, и я вздрогнула. Байкер посмотрел на меня с немым удивлением. Он это тоже почувствовал? Мужчина откашлялся.
– Судя по номерам, вы из Москвы?
– Да.
– И у вас нет телефона?
– Верно, – подтвердила я, тупо уставившись в экран.
С заставки на меня смотрели голубые, как южное летнее небо, глаза владельца телефона. Он ослепительно улыбался. На руках он держал смеющегося розовощекого ребенка.
– И вы одна, – заметил он.
– Вы, я смотрю, наблюдательный. Местный Шерлок Холмс? – я огрызнулась.
Я знала, к чему он клонит. Виктор постоянно высокомерно задавал наводящие вопросы. На его фоне я всегда ощущала себя глупой и облажавшейся. С годами у меня выработалась привычка защищаться задолго до того, как мне нанесут болезненный укол. Я не отрывала взгляд от экрана. Кому я собираюсь звонить? У меня не было ни малейшей идеи. Незнакомец вскинул брови, уголки его губ медленно поползли вверх. Он слегка откинул голову назад и густо рассмеялся. Его смех не был злым. Скорее теплым и сердечным. Но я не позволила себе ослабить бдительность, возвела стены повыше и вздернула подбородок. Мой хмурый взгляд пробежался по его сильной челюсти, покрытой щетиной.
