Kitobni o'qish: «Куурола»

Благодарности

Выражаю огромную признательность за помощь в рождении книги моей маме Веронике, сестре Яне Гридиной, подруге Екатерине Малининой. Вы помогаете, подсказываете, поддерживаете меня в этом трудном деле и своими эмоциями и обратной связью даете мне сил двигаться дальше. Для меня ваша поддержка бесценна.

Злодейство носит много масок, и самая опасная – маска добродетели.

Из фильма «Сонная лощина»

Пролог

– Чудесный день рождения, не правда ли? – спросила Лиза мужа, быстрыми движениями перебирая вещи в бардачке в поисках влажных салфеток.

Петерис, ее муж, кивнул и сильнее надавил на педаль газа, сморщив лицо от регулярно мучившей его изжоги, которая не помешала ему набрать десять лишних килограммов.

– Стефан, а тебе понравилось? – повернулась Лиза к сыну, сидящему в детском кресле за водительским сидением.

– Да, это было здорово! Мам, пап, я тоже хочу клоунов на день рождения, как у Лены, – ответил пятилетний Стефан, дрыгая ногами в детском кресле и не отрываясь от игры в телефоне матери.

Мартовские сумерки неторопливо опускались на латвийский столичный пригород, расползаясь по ведущему к нему шоссе, по которому ехала уставшая от насыщенного дня семья. Закрапал мелкий дождь.

Белая «Шкода» притормозила посередине перекрестка для поворота налево. Петерис с опозданием включил поворотник, пропуская встречные автомобили. Дорога потемнела от дождя, запахло мокрым асфальтом. Лиза достала из сумочки маленькое зеркальце и подкрасила губы. Она терпеть не могла, когда помада на губах стиралась и выглядела блеклой. Лиза любила ярко красный цвет. Плотно сжав изящные тонкие губы, Лиза равномерно растерла помаду, сощурила лисьи глазки и захлопнула зеркальце. В тот же миг большой белый фургон на огромной скорости влетел в правый бок автомобиля, ударив в дверь позади девушки. «Шкода» закрутилась по спирали, маленькое зеркальце выскочило из рук Лизы, взлетело до самого потолка и упало, ударив ее в висок. Дома и фонари завертелись в бешенном хороводе перед ее глазами. Влетев в остановку, машина остановилась. Подушки безопасности, которые должны были смягчить удар, не сработали. Густая темнота опустила занавес перед глазами Лизы.

Глава 1

Лиза сидела за столиком одной из многочисленных кофеен под открытым небом, которые в изобилии раскинулись вдоль центральных улочек Риги и пыталась изучать бумаги, полученные от нотариуса.

После гибели мужа в автокатастрофе полгода назад она решила покинуть эту, так и не ставшую ей родной за семь лет, страну сразу же, как только уладятся все бумажные дела. К счастью, улаживать особо ничего не пришлось. Петерис, который был старше Лизы на три года, в свои тридцать пять так и не оброс недвижимостью. Накоплений у него оказалось немного: всю зарплату последние годы он попросту спускал в местных барах.

Порыв сентябрьского ветра небрежной рукой потрепал светло-русые волосы Лизы, погруженной в свои мысли, подхватил лист бумаги с ее столика и хотел было понести его по улице, однако, шустрый официант ловко его подхватил и положил обратно, дежурно улыбнувшись. Она вздрогнула, выйдя из задумчивого оцепенения, улыбнулась в ответ, поковыряла ногтем присохший к деревянному столику кусочек черники и вздохнула. Кофе в кружке давно остыл. Круассан с лососем так и лежал нетронутым на тарелке.

Лиза продолжила перебирать документы. Страховая возместила полностью стоимость автомобиля, которому не было еще и года. Муж также застраховал и свою жизнь. Лиза подсчитала, что на год или даже два ей со Стефаном будет на что жить, а дальше она соберется с мыслями и постарается начать новую жизнь. Осталось лишь определиться, где именно они будут ее начинать.

Возвращаться обратно в родной Нижний Новгород Лиза наотрез отказалась, несмотря на просьбы матери: в эту прошлую жизнь дверь уже давно закрыта. Оставаться в Риге, где ей все напоминало о последних ужасных годах ее супружеской жизни, тоже не хотелось. Лиза погладила левую руку, на которую полгода назад еще был наложен гипс – «подарок» мужа на годовщину свадьбы.

Лизе вдруг вспомнился странный сон, который снился прошлой ночью. Ее тело лежало прикованным к больничной кровати в то время, как она парила над ним, словно облако. Небритый рыдающий муж, одетый в клетчатую серо-голубую рубашку, сидел возле высокой койки, напичканной различными приборами, и сжимал ее руку. Дверь открылась и в палату вошла медсестра: высокая стройная девушка с небольшим шрамом над правой бровью. Она тихим голосом спросила мужа о чем-то, тот в ответ лишь невнятно хмыкнул. На бейджике Лиза разглядела выгравированное имя – «Katya Vallo». Глядя сверху на свое переломанное тело, которое не шевелилось, и на полную жизни, цветущую медсестру, Лиза ощутила черную буравящую зависть. Катя Валло могла делать все то, что не могла она: ходить, встречаться с мужчинами, заниматься любовью. Лизе захотелось стать ею, ощутить снова, каково это – пробежаться под дождем в поисках укрытия, поцеловать любимого мужчину, взять на руки своего ребенка и прижать его к себе, ощутить вкус любимого мороженного в конце концов. Лиза подлетела к Кате и крепко обняла ее.

* * *

– …а потом мы поехали в Карелию. Ты не представляешь, как легко там дышится… – обрывки фразы на русском языке вырвали Лизу из воспоминаний.

«Легко дышится», – повторила Лиза про себя. Перед ее глазами всплыло воспоминание годичной давности, как Петерис пытался задушить ее подушкой, но четырехлетний Стефан бросился на защиту матери и больно укусил отца.

«Стефан!», – Лизу обдало жаром. Она посмотрела на часы. Через пятнадцать минут закроется детский сад, а она еще в центре города, откуда ей ехать в час пик не меньше тридцати минут. Лиза бросила на стол несколько евро и побежала на автобус.

* * *

– Стефан, завтра мы уезжаем в Карелию, – объявила Лиза.

– А Карелия – это далеко? – спросил сын, который был маленькой копией своей мамы.

– Ехать примерно день, малыш. По дороге заедем в Санкт-Петербург. Ты ведь там никогда не бывал. Очень красивый город, уверена, тебе понравится. А в Карелии у нас остался дом от бабушки Варвары. После всего пережитого свежий воздух пойдет нам обоим на пользу. Там легко дышится. Документы уже все готовы, так что нас тут больше ничего не держит, – сказала Лиза, пытаясь разглядеть номер стоящего на остановке автобуса.

– А кто их готовил? – спросил Стефан.

Двери автобуса закрылись, и он тронулся. Только тут Лиза увидела, что это был нужный им маршрут. Она тяжело вздохнула, ее плечи безвольно повисли.

– Нотариус, – ответила с легким раздражением Лиза.

– Он их пожарил или сварил? – не унимался Стефан.

Лиза рассмеялась, напряжение и расстройство от пропущенного автобуса в миг улетучились.

– Какой же ты у меня забавный! – она села на корточки, притянула Стефана к себе и обняла, – у нас обязательно все будет хорошо.

Глава 2

– Мама, а откуда у тебя эта машина? – Стефан стоял напротив серо-голубой «Шкоды Рапид» и хлопал белесыми ресницами.

– Ну как откуда. Купила. Нравится? – Лиза с горящими глазами смотрела на новый автомобиль, стоящий возле их съемного дома на окраине Риги.

– Как у папы была, только другого цвета, – сказал Стефан.

– Да, как у папы, – Лиза погладила сына по голове, заметив, как блеснули от слез его глаза. Ее сердце сжалось, – садись, я принесу последние две сумки.

– А куда ты денешь остальные вещи?

– Я уже сдала их на временное хранение. Когда мы с тобой определимся, где будем жить, я их заберу.

– Отличная идея! – ответил сын, подняв указательный палец вверх.

Стефан вскарабкался на заднее сиденье и захлопнул дверь.

Лиза вернулась в наполненный воспоминаниями дом. Ее сердце защемило от осознания того, что она здесь в последний раз. В памяти Лизы стала всплывать вереница воспоминаний. Как Петерис в день свадьбы внес ее на руках в этот уютный коттедж на окраине Риги, и они не спали полночи, наслаждаясь друг другом. Как весело праздновали Рождество с друзьями, когда младший брат мужа неправильно установил фейерверк и им выбило окно. Как она вернулась из роддома с крохотным Стефаном в голубом кружевном конверте на руках. Как Петерис в первый раз ее ударил…

Это происходило здесь, прямо в их кукольной прихожей с милыми голубыми обоями в мелкий цветочек. Лиза провела ладонью по стене – капли крови до конца не оттерлись и виднелись даже сейчас, спустя чуть больше четырех лет. Она не могла вспомнить, с какого момента все пошло не так и не могла понять, почему.

Ком в горле не давал дышать. Сердце сжалось, когда Лиза вошла в светлую ванную. В этой просторной комнате она часами пряталась вместе со Стефаном, когда муж напивался и начинал буянить. Они сидели там до тех пор, пока Петериса не смаривал пьяный сон. Тогда они тихо пробирались из ванной и запирались в спальне. Наутро Петерис, как и всегда, плакал горючими слезами, извинялся и обещал, что больше так не будет. Лиза верила и прощала, но все повторялось, как по сценарию: бар, выпивка, побои, просьбы о прощении.

Лиза открыла шкафчик, висевший над раковиной, и достала два пузырька «Андаксодола»¹, который ей назначил психиатр после смерти мужа – это все, что ей удалось купить по рецепту. «Хватит месяца на два, а там – будь, что будет», – вздохнула Лиза. Закрыв шкафчик, она уставилась на свое отражение. Несмотря на нервное напряжение, она все равно выглядела привлекательной, хоть и несколько исхудалой. Родинка под левым глазом придавала ее лицу изюминку.

Закрыв шкафчик, осмотрев ванную и убедившись, что все забрала, Лиза вышла. Проверила спальню, гостиную, детскую и кухню. Весь дом выглядел внезапно осиротевшим. Напоследок она решила заглянуть в гардеробную. Открыв двери, она ожидала, что зажжётся свет, как это всегда и происходило, однако этого не случилось. Она пощелкала несколько раз выключателем, но тщетно. «Странно, полчаса назад еще работал», – подумала Лиза, поежившись – внезапно похолодало. Она закрыла дверцы, повернула голову направо, бросив прощальный взгляд на опустевшую гостиную и от неожиданности вскрикнула – у окна стоял покойный муж.

– Лиза, – тихо позвал он.

Лиза отшатнулась назад, ее ноги заплелись, и она упала, зацепившись рукой за ручку гардеробной. Дверца распахнулась, внутри загорелся свет. Когда она поднялась и снова взглянула в гостиную, то она оказалась пуста.

Лиза судорожно стала открывать пузырек с лекарством – как раз настало время его принять. Дрожащей рукой она положила таблетку в рот и запила водой из-под крана. Она два раза зажмурилась, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, провела руками по волосам, бросила последний взгляд на себя в зеркале в ванной и вышла.

Оказавшись на крыльце, Лиза осмотрела дом в последний раз, положила ключи в почтовый ящик, как и договаривались с владельцем, и села за руль.

– Мама, почему у тебя на глазах слезы?

– Все хорошо, сынок, просто немного растрогалась.

– А что такое растрогалась?

– Ну, как тебе объяснить…

Лиза пустилась в пространные объяснения по поводу этого слова, а ее автомобиль покатил прочь из этого города.

Латвийские домики незаметно сменились эстонскими. Солнце спрятало за тучами свои последние лучики. Лиза посмотрела в зеркало заднего вида: сын спал, обнимая любимую красную машинку с огромными колесами. Они въехали в очередной поселок недалеко от границы. Ветер гонял пожелтевшие листья по пустынным улицам. Возле церкви столпился народ в торжественных одеждах. Из подъехавшей черной машины вышла невеста. Порыв ветра сорвал фату с ее головы и поволок по земле, все гости всполошились. Лиза вспомнила день их свадьбы с Петерисом.

* * *

В тот день стояла не по-майски жаркая погода. Гости парились в костюмах и тугих платьях в ожидании невесты, стоя под шатром, то и дело утирая пот. Надежда, мать Лизы, проклинала тот день, когда она предложила отпраздновать это радостное событие на природе.

– Лиза, ну где тебя черти носили? Все давно уже тебя ждут! – чуть не плача, защебетала она, подавая руку дочери, выходящей из белого лимузина. Ее высокая прическа осела на один край и стала походить на пизанскую башню.

Лиза с рыком выдохнула:

– А какие черти тебе голову морочили, когда ты заказывала лимузин сюда, в эту деревню? Ты же знала, что мы будем на природе! Это здоровая штуковина ни в один поворот не входила, хоть пешком иди!

Надежда смахнула лезший в глаза локон, не забыв театрально надуть губы. Лиза закатила глаза: характер ее матери был не из простых – завалив экзамен в театральный, та пошла в поварихи, но любовь играть сцены из нее никуда не испарилась, несмотря на несметное количество борщей, приготовленных в столовой, которые должны были пообтесать несостоявшуюся артистку.

– И зачем я вообще купила это дурацкое платье с таким длиннейшим подолом! Посмотри! Он уже весь рваный: пока я выходила из дома, я раз двадцать за что-то зацепилась, – причитала невеста.

Лиза резкими движениями подхватила платье и твердой походкой зашагала по ковровой дорожке. Ладони вспотели от волнения, лоб покрылся испариной. Черная тушь отпечаталась на веках. Навстречу вышел одетый в модный светло-серый костюм Петерис: еще худощавый, подтянутый голубоглазый блондин с копной кудрявых волос. Он широко улыбался и казалось, что его ничего не могло заставить нервничать: ни то, что на улице стояло адское пекло, ни то, что невеста опоздала на целый час.

«Все пошло не так с самого начала», – подумала Лиза. Кольцо, которое Петерис должен был надевать супруге, выскользнуло из его рук, совершило дугообразный маневр и оказалось в декольте толстой подруги матери Петериса, Беатрис, работавшей тогда юристом по разводам. Та завизжала, будто ошпаренная и завертелась, как окорочок на вертеле, едва не сбив вазы с живыми цветами. Лиза не сдержалась и хохотнула, что не преминула заметить будущая свекровь, соорудив на лице надменную гримасу.

Петерис, заметив оказию, взял за руку Лизу и погладил ее. Невеста расслабилась. Ей показалось, что так будет всегда: чтобы ни случилось, Петерис будет поддерживать ее, подставит плечо. И он подставил. Правда не плечо, а кулак.

* * *

Лиза резко дала по тормозам: дорогу перебежал заяц. Машина полностью остановилась. Лиза выдохнула. Ноги и руки тряслись от поступившего в кровь адреналина. Стефан зашевелился на заднем сиденье, что-то проворчал и снова уснул, выронив машинку. Сзади кто-то посигналил. Лиза съехала на обочину. Мужчина на синем «Шевроле», проезжая мимо Лизы, покрутил пальцем у виска. Ей так захотелось показать ему средний палец, но воспитание не позволяло.

Отпив воды из бутылки, она решила продолжить движение. Забыв посмотреть в боковое зеркало, она включила поворотник и поехала. Пролетавший мимо грузовик посигналил так громко и так неожиданно, что Лиза крутанула рулем и чуть не съехала в кювет. Тихо выругавшись и постучав по рулю сжатыми в кулаки руками, она выдохнула. «Надо собраться, надо собраться. Соберись!» – приказала она сама себе.

До границы оставалось всего сорок минут езды. Сорок минут до новой жизни. Сорок минут до родной земли, по которой она так скучала на протяжении всего брака.

Муж не любил Россию, эту холодную, как он говорил, и суровую страну. Поэтому они поселились в Риге. Через три года после свадьбы Лиза уже жалела, что согласилась на жизнь в Латвии. Хоть там и жило много русских, но дух Европы успел проникнуть и в эту страну. Стоило только купить билеты в Россию, Петерис, как нарочно, заболевал: то почка, то нога, то спина, то еще что-нибудь неординарное. Ей приходилось сдавать билеты и оставаться с ним, держа за руку и убеждать его, что от этого не умирают. Отдушиной для Лизы оставалась Юрмала, куда летом приезжало много русских, но муж не любил бывать и там.

Пройдя все погранпосты, Лиза почувствовала, как по телу разлилось тепло. «Наконец-то мы дома», – подумала Лиза, хотя до дома оставалось ехать еще чуть меньше тысячи километров.

Глава 3

До деревни, в которой когда-то жила бабушка Лизы, Варвара, оставалось километров десять. Ближайший крупный город, Пудож, они уже проехали. Лиза решила засечь, сколько времени уйдет на дорогу от него до деревни, ведь за продуктами и в аптеку ей придется ездить именно сюда. Стефан спал в машине, сладко посапывая после насыщенного дня, проведенного в северной столице.

Сумеречное небо затянули низкие тяжелые тучи, которые, казалось, еще чуть-чуть и вспорют мохнатые брюшки об верхушку холма. Дорога становилась все уже и уже. Корявые ветви, будто руки, тянулись к Лизе, словно пытаясь ее схватить и утащить за собой. По ее телу побежали мурашки, а внутри все напряглось. Дорогу начал заволакивать туман. Поднялся сильный ветер. Листья, как конфетти, посыпались с деревьев. Крупные капли дождя упали на лобовое стекло. Ветки неистово забарабанили по крыше машины. Лиза почувствовала, что задыхается от страха. Она наощупь вынула из сумки пузырек с лекарством и глазами поискала бутылку с водой, которая каталась на пассажирском сидении. Клочья тумана кидались в лобовое стекло машины. Окончательно стемнело. Лиза потянулась за бутылкой, но та на яме качнулась вправо и застряла между сиденьем и дверцей.

– Черт! – выругалась Лиза.

Она потянулась опять, в надежде достать воду. Пальцы прикоснулись к бутылке, но схватить ее не удавалось. Сделав еще один отчаянный рывок, Лизе наконец удалось достать воду, но она почувствовала, что машину уводит влево. Посмотрев вперед, Лиза вскрикнула: среди тумана неожиданно проявилась темная мужская фигура. Она дала по тормозам и крутанула рулем вправо, в попытке объехать человека и съехала в кювет, который оказался неглубоким. Машина замерла, уткнувшись бампером в пень. Лиза отняла руки от руля: пальцы ходили ходуном. Она посмотрела в зеркало заднего вида – Стефан смотрел на нее сонными взглядом и моргал.

– Мама, что случилось? – спросил сын, потирая кулачком глаза.

– Ничего…ничего страшного. Небольшая авария, все… хорошо. Мне надо выйти посмотреть.

Лиза дрожащими руками отстегнула ремень безопасности и вышла из машины. Она огляделась – дорога выглядела пустой. Лиза покачала головой. «Надо скорее выпить таблетки, со мной явно что-то не так», – подумала она. Обойдя машину спереди, Лиза поникла – бампер треснул и съехал немного вниз. Стефан подошел к маме:

– Машинке больно? – спросил он.

Лиза ничего не ответила, глубоко вздохнула и прикусила губу. Она достала телефон. Нет сети. В груди разрастался ком, готовый выйти наружу слезами. Она обняла Стефана и разревелась.

– Мам, ну не плачь! – Стефан гладил ее по спине, сам готовый вот-вот разрыдаться.

Просидев так минут пять, Лиза наконец взяла себя в руки:

– Все, беги в машину, поехали. Немного осталось и мы будем дома.

Стефан посеменил в машину. Лиза кинула последний взгляд на покореженный бампер и пошла к двери, но нечто на противоположной стороне дороги привлекло ее внимание. Она замерла и присмотрелась. На обочине торчала голова, которая двигала челюстями. Лиза почувствовала, как кровь застучала у нее в ушах. Она зажмурилась, досчитала до трех и снова открыла глаза. Голова оказалась комком грязи, около которого шевелила клювом птица.

Лиза выдохнула, села в машину и включила зажигание. Она посмотрела в зеркало заднего вида на сына, Стефан смотрел на нее. Они улыбнулись друг другу. Лиза включила заднюю передачу, машина покряхтела и нехотя вылезла из кювета. Через минут двадцать они въехали в деревню.

Глава 4

На все селение в десять домов горело два фонаря. В темноте сложно было что-то рассмотреть, но то, что в девяти домах жили, стало ясно по горящему внутри свету. Десятый, полностью погруженный во мрак дом, принадлежал покойной бабушке Варваре.

Лиза припарковала машину возле палисадника и заглушила двигатель. Ключей у нее не было, да они и не нужны – их всегда оставляли у соседки: так делали все в Кууроле. Лиза постучала в соседскую дверь. Долго ждать не пришлось – шум машины вызвал интерес во всех домах и из каждого окна торчала чья-то любопытствующая голова.

– Ой, Ка-а-атя! – радостно вскрикнула тетя Матрена, открыв дверь, – как добрались? Ты одна?

Лиза замялась, услышав, что тетя Матрена назвала ее не тем именем.

– Я Лиза. Нет, тетя Мотя, я только с сыном. Поживу тут немного.

Брови соседки изогнулись дугой, челюсть медленно поползла вниз, но через мгновение она взяла себя в руки.

– Ой извини меня, Лиза. Ну молодцы!

Тетя Матрена стояла, уставившись на Лизу, не зная, что сказать, затем всплеснула руками:

– Ох, да что-й то я! Ключи! Уже бегу, Лизочка.

Матрена скрылась за дверью, а через минуту снова появилась, протягивая связку ключей внушительного размера и белый сверток.

– Ну, разберешься, что от чего. Я уж сама не помню. А это творожок и сметанка на утро. Забегай завтра на чай, поговорим хоть немножко.

– Спасибо, тетя Мотя, спокойной ночи!

– И тебе, Лизочка!

– Тетя Мотя!? – позвала Лиза в последний момент.

– Да, лапочка.

– А какой сотовый оператор здесь ловит?

– Оператор? Да никакой. Нет у нас тут мобильной связи. Как ты отсюда семь лет назад уехала, так с тех пор ничего не изменилось.

– А-а, ну ладно, спокойной ночи! – вздохнула Лиза и подумала про себя, – «Мне казалось, я сюда лет пятнадцать точно не приезжала, с тех пор, как бабушка умерла».

– И тебе! – ответила на пожелание соседка.

Тяжелая дверь закрылась, скрипнув засовом. Воздух был наполнен шумом деревьев, которые ветер перебирал, как гусляр струны. Лиза сделала глубокий вдох: и правда, в Карелии так легко дышится.

Лиза вернулась к дому и стала подбирать ключи. Ее всегда удивляло то, что в этой деревне не ставили заборов. Все жили на виду друг у друга. Да и, собственно, от кого тут прятаться – деревня находилась на отшибе, шальных заезжих здесь не бывает, а сами участки такие большие, чтобы оградить их, надо пол леса вырубить, а лес здесь не рубили, Лиза помнила это еще с детства. «Потому что они священные», – объясняла это ей бабушка Варвара.

Наконец, на пятом ключе замок щелкнул и открылся. Лиза облегченно выдохнула и толкнула деревянную массивную дверь: запах сырости ударил в ноздри. Она посветила фонариком, нашла «пробки» и ввернула их. Щелкнула выключателем, свет заморгал и разгорелся. Подбежал Стефан и, заткнув нос, прогнусавил:

– Фу, чем это тут пахнет?

– Завтра будем проветривать, а пока потерпи, – ответила со строгостью в голосе Лиза.

– Здесь так холодно, как мы спать-то тут будем?

– Не ворчи, сейчас обогреватель включим, а завтра печь истопим.

– Пе-е-ечь? А что такое печь?

– Сейчас сам все увидишь.

– Мам, а где помыть руки?

– Вон там умывальник, но сначала надо принести воды.

Стефан развел руки в стороны:

– Холодно, воды нет: ты вообще куда меня привезла, мам?

– Ну хватит бурчать, как старая бабка. Утром ты проснешься и будешь приятно удивлен.

– Чем? – Стефан артистично развел руками в стороны.

– Прекрасными видами!